Текст книги "Фартовое дело"

Автор книги: Леонид Влодавец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)

– И этот «извозчик» их отследил?

– Ну, он только узнал, что они уехали через сутки и билет брали до Москвы. А самое главное – уезжали с полными рюкзаками. Из них, правда, рыбьи хвосты торчали, но фиг его знает, что там под рыбой лежало. Этих судаков и щук они могли из Москвы привезти, а потом наверх положить, для маскировки.

– Занятно… Я не рыболов, но могу догадаться, что за сутки рюкзак рыбы не наловишь.

– Не то слово. Это было в декабре. Я прикинула: если они в октябре клад сперли и перепрятали, то с собой много взять не могли. У них тогда даже вещмешка не было. Только какой-то ящичек для инструментов. Даже если и раздобыли где-то, все равно – золото оно тяжелое. И ясно, что цены настоящей не знали, толкали побыстрее. В общем, к декабрю на мель сели и поехали «рыбку» ловить.

– За товаром, на базу… – пошутил Никита.

– Мы поначалу решили, будто они сундуки где-то зарыли в лесу. Причем для этого им надо было сначала все вынуть, потому что полный сундук им даже вдвоем не сдвинуть, не то что перенести куда-нибудь. Пустой-то сундук килограммов двадцать пять – тридцать весит. Стало быть, далеко от просеки они их унести не могли. Максимум метров на пятьдесят утащили. Яму под четыре сундука надо рыть большую. Но закапывали они осенью, копать было еще легко. И замаскировать было проще. А зимой земля мерзлая, если раскапывать, надо отогревать костром – правильно?

– Наверно…

– Ну вот, мы и думали, что легко доберемся. Тем более что собрались на озеро быстро, через два дня после того, как Есаул с Механиком в Москву уехали. Еще и лыжню от них застали, не замело.

– И ничего не нашли? – удивился Никита.

– Ровным счетом. Лыжня шла точно по просеке, до берега озера. Уперлись в берег, потоптались немного и ушли. Конечно, кто-то решил, будто они прямо на берегу и закопали. Поковыряли снег – нет ни головешек, ни пепла, ни земли.

– Чудеса… Ну а при чем здесь этот немецкий объект?

– Не спеши. Мы решили подождать, пока они снова приедут. Кроме Сани, подключились еще и Серый, и Маузер, тоже его друган. Как на службу ходили к московским поездам – через сутки. В Лузине на хате «группу захвата» держали с джипом и рацией на приеме. В Москве один мужичонка на вокзале торчал – тоже из Гериного отряда, в лицо их знал. Думали все сделать попросту: дать им выехать на частнике в Малинино, а там, в лесу, у просеки, зажать. Где-то сразу после Нового года Серому мужик из Москвы звонит. Мол, выехали, встречай, вагон девятый. Наши подобрались, дождались поезда – а их нет. Решили, что они либо раньше вышли, либо дальше проехали. Но уж к озеру-то, думаем, наверняка прибудут. Отвезли трех парней и посадили их в засаду напротив выезда на просеку. И что ты думаешь? Мужики себе чуть все полезные места не отморозили, но их так и не дождались.

– Может, этот ваш московский осведомитель на них работал? – предположил Никита.

– Думали и такое. Но он не врал, они на самом деле приезжали. И уехали, можно сказать, на глазах у Сани. Впритык к отходу, за две минуты, подкатили и бегом в вагон. Саня только ахнуть успел, но сделать ничего было нельзя. Есаул здоровый, как кабан, Механик хоть и мелкий, но ловкий. Да и заводиться на вокзале опасно. С ментами там напряг, а если б всех повязали и золото нашли – кому это надо? Саня, конечно, отловил бомбилу, который их подвозил, начал его расспрашивать, где он их подобрал. Оказалось, что вез он их аж от Дорошина! А это, если смотреть по карте, совсем с другой стороны озера. От Малинина по прямой тридцать километров. С той стороны тоже просека обнаружилась. И на ней тоже лыжня была. Точь-в-точь как на первой – дошла до озера и оборвалась. Ни вправо, ни влево никто не ходил. Только опять натоптано у выхода на лед. А на льду – никаких следов. Здорово, да?

– Да, тут голову сломаешь… – согласился Никита.

– А мы не сломали и все-таки докопались, в чем дело. Серый такой сыщик оказался – обалдеть! Посмотрел вправо, увидел, что там, у края просеки, стоит сосна. Лыжные следы к ней вплотную подходят. Серый подошел и рассмотрел, что на ней кора покорябана. Он определил, что на сосну лазили в «кошках». А метрах в пяти над землей, там, где ветки начинаются, на коре какие-то вертикальные потертости заметил.

– Ну и что?

– Вот и я так же спросила. А Серый, не ответив, взял бинокль и стал смотреть на остров…

– Какой остров? – изумился Никита. – В лесу?

– Не в лесу, а на озере. Там, посреди озера, остров есть, а на нем как раз бывший немецкий объект и находится… А я разве не сказала?

– Не-ет…

– Ну, извини, память-то девичья! В общем, Серый пригляделся и говорит: «Посмотри, вон там, на острове, тоже сосна стоит. И там из нее чего-то торчит». Подошел Маузер – он вообще снайпер настоящий. Поглядел своим орлиным взором и говорит: «Это стрела торчит. Не иначе Механик опять чего-то изобрел». Они с Серым подумали и решили, что с помощью этой стрелы они на остров тросик перекидывали и потом туда переезжали на ролике.

– А сколько там метров между соснами? – спросил Никита.

– Ну, я точно не мерила… Сто пятьдесят – двести, наверно…

– Далеко… – усомнился Никита. – Стрелу, да еще с тросиком так далеко не запустишь. Может, она и долетит, но силу потеряет. А она должна не только воткнуться, но тяжесть выдержать. Механик, конечно, маленький, но килограммов с полсотни в нем есть. Про Есаула и говорить нечего – в нем за сотню с гаком. И еще – эта стрела должна быть стальная, закаленная. Ну, что ж вы на ту сторону не пошли?

– Почему? Пошли… – помрачнела Светка. – Точнее, парень один пошел, ты его не знал… Серый с ним пошел. Но Серый решил сначала вокруг острова на лыжах обойти, а тот, дурак, прямо сунулся. В ельник… Помнишь, как в Бузиновском лесу двое погибли?

– И тут «лягушка» прыгнула? – догадался Никита.

– Хорошо еще, что Серый на другой стороне острова был. Подъехал, посмотрел и сразу назад. Парень там и остался. Хорошо, что отца у него нет, а мать в дурдоме, – никто не хватится… И нам сматываться пришлось побыстрее. Пока ментов или еще кого-нибудь не принесло. Вот после этого мы и стали интересоваться, что там было, на этом острове. В Дорошине вообще никто ничего не сказал, кроме того, что там был какой-то немецкий объект и просеку, по которой мы шли, старики называют Немецкой дорогой. А в Малинине нашелся дед Василий Петрович Марьин, который в войну был партизаном. Зою Иванову и Юрку Белкина он помнит, а кто были остальные – не знает, потому что их вроде бы с парашютами сбросили. У него, деда этого, там же, около озера, старший брат погиб. В общем, сначала мы нашли эту старушку Зою, а по открытке вышли на генерала.

– Неужели, кроме них, никто и ничего не знает?

– Может, только в каких-то центральных органах ФСБ, но туда мы не вхожи. А в областном управлении у нас есть один парень, но он сказал, что у них знают только одно – там мины, вокруг озера хозяйственная деятельность запрещена. Там выставлены предупредительные знаки, въезд автотранспорта на просеки перекрыт завалами…

– Ничего себе! А как же Механик с Есаулом на грузовике проехали?

– На Немецкой дороге завал есть. А вот на той первой – никакого. Пень там какой-то валяется, отодвинь – и езжай. МЧС в связи с недостатком средств работы по разминированию на текущий год не планирует. И администрация области ничего не знает…

– Значит, вся надежда на этого генерала?

– Пока да. Конечно, мы пытались искать партизан, которые в том районе действовали. Но их осталось с гулькин хрен. И из тех, кто жив, никто про этот объект ничего не помнит. К тому же тут два отряда действовали. Один – из чекистов, которых специально подготовили и забросили для разведки и диверсий – ими командовал какой-то Сергеев без имени и отчества, – а второй – из местных и бывших окруженцев под командой какого-то Майора даже без фамилии. Комиссар у него был по кличке Климыч – имя и фамилия тоже неизвестны. В общем, эти два отряда с немцами воевали, но друг с другом контачили плохо. Это я поняла. Потому что сергеевцы никого из майоровцев не знают, наоборот. И ругают друг друга по-черному. Круто, да?

– Небось пенсии разные получают… – предположил Никита.

– Бог его знает. Ну, хватит тебе загрузки?

– Только одно еще спрошу. Какую контору надо бояться?

– Ну, если я сейчас об этом расскажу, тебе от этого легче не станет. В лицо ты их все равно не знаешь, если я тебе имена и кликухи назову – это ничего не изменит. Пока мы постарались, чтоб у них в области было побольше других проблем. Думаю, что на этой неделе они сюда не выберутся. Главное – постарайся все сделать побыстрее. Тогда я тебя оставлю в покое… – вздохнула Светка с легким сожалением и поглядела в сторону, куда-то за тонированное окошко. «Мерседес» выворачивал по лепестку на МКАД. Справа от дороги, внизу, под насыпью и путепроводом, тянулись длинные ряды гаражей…

ДОПРОСЫ С ПРИСТРАСТИЕМ

Именно в одном из этих гаражей, который по неизвестной причине пустовал, и именно в тот момент, когда неподалеку проезжал «Мерседес», находились Есаул и Механик. Здесь же, в бывшей смотровой яме, сидел Тимон, тот самый парень в вязаной шапке и сером пуховике. Он явно не понимал, как дошел до жизни такой. Это было вполне объяснимо, поскольку Есаул нанес Тимону аккуратный, но отнюдь не освежающий память удар по голове.

Это мероприятие состоялось в тесном промежутке между двумя железными коробками. Именно туда, в этот проход, Механик заманил Тимона в результате своей «радиоигры». Он же и вскрыл за пять секунд простенький замок, на который был заперт пустой гараж. Механик придирчиво осмотрел гараж и убедился, что машину сюда уже давно не ставили – год, а то и два: то ли хозяин разбил машину, а на новую не хватало, то ли машину продал, а на гараж не мог покупателя найти – и то верно, далеко не всех гараж у Кольцевой устраивает. В общем, сюда давно не заглядывали и все, что тут было движимого, давным-давно увезли. Поэтому для беседы с Тимоном место было удобное и тихое.

– Ты чего такой робкий, братан? – участливо спросил Механик, видя, что Тимон приходит в сознание. – Целый день бродил за нами, а близко подойти стеснялся. Какая у тебя проблема, а? Может, ты это самое… «нетрадиционный»? Так ты скажи – мы обслужим в два счета.

– Хм… – многозначительно произнес Есаул, и у пацана появились самые неприятные предчувствия.

– Что-то восторга не слышу, – сказал Механик. – Надо понимать, что ты нормальный. А раз нормальный, так сообщи нам, пожалуйста, с какой стати мы понадобились Валере Гнедому? Быстро!

– Мужики, – пролепетал Тимон, – не знаю я точно… Нам сказали до хаты вас поглядеть, до подъезда, а если выйдет – до квартиры. Приметить – и назад.

– У барыги тоже ты стеклил? – спросил Механик.

– Нет, там Пимен был, у него квартира снята напротив. Он всех залетных, кто к Делону ходит, стучит Валере. А тот решает…

– Что решает?

– Ну, это… Брать процент или все… Или вообще не брать.

– Конкретнее!

– Ну, если Делону на комиссию мелочевку приносят, то не трогаем. Если что-то получше – предлагаем сорок процентов отстегнуть. Ну а когда совсем интерес или упрямые… – Тимон уже понял, что говорит лишнее.

– Толково объяснил, юноша, – поощрительно улыбнулся Механик. – Нас вам тоже Пимен показывал?

– Ага…

– Делон с этого навар имеет? Ну, быстрее, быстрее! Есаул, выдерни его из ямы!

Есаул сгреб Тимона за шиворот и одной рукой вытащил из ямы, а другой несильно, но чувствительно сдавил кадык.

– Ну, в доле Делон?! – сузив глаза, произнес Механик и, поскольку Тимон не поспешил с ответом, резко ткнул его под ребра кулаком. – Быстро!

– В доле… – прохрипел Тимон.

– Жить охота? – спросил Механик, вынув из кармана свой хитрый кастет и выставив из него ножевое лезвие. – Или здесь до весны поваляешься?!

– Жить… – еле повернув в пересохшем рту язык, пробормотал парень.

– А по-моему, лучше, чтоб ты тут остался, – произнес Механик. – Или еще что-то сказать хочешь? Адрес Гнедого, например?

– Не знаю.

– Телефон?

– Нет…

– А кто знает?

– Пимен.

– Поедешь с нами к Пимену. Он один живет?

– Один.

– Дома он сейчас?

– А где ж еще? Он же без ног…

– «Афганец»? – спросил Есаул. – Сколько лет?

– Не знаю, по виду к сорока…

– Несущественно, – махнул рукой Механик. – Падла есть падла. Значит, так, Тимоня. Пойдешь тихо и размеренно, рядом с господином Есаулом. При любом неправильном движении или лишнем слове – ты труп. Уловил, корешок?

– Да…

– Пошли.

Есаул был не восторге от маневров своего приятеля. Его бутылка в пакете все еще оставалась нераспечатанной. Да и вообще тащиться к этому Пимену в десятом часу вечера было как-то стремно. Если это действительно напротив того барыги Делона, пилить придется по меньшей мере час.

– До метро пойдем?

– Нет, частника поймаем. Очки надевай.

Есаул вытащил очки в солидной оправе, надел на нос и стал выглядеть намного интеллигентнее. Во всяком случае, ночной бомбила не испугался бы брать его в тачку. Механик со своим ростом вообще ни у кого опасений не вызывал, а Тимоня сам выглядел очень испуганным.

Покинули гараж. Механик не поленился даже висячий замок на дужку защелкнуть. Не спеша дошли до дороги, и очкарик-Есаул проголосовал. Первый же «жигуль» притормозил.

– ВДНХ, пожалуйста. – Механик произнес это таким тоном, будто был минимум кандидатом наук.

– Полтинник, – предупредил шеф без особой скромности.

– Что ж, не мы диктуем условия! – все тем же воспитанным голосом произнес Механик. – Садитесь, коллеги!

Есаул вежливо пропустил Тимоню на заднее сиденье, а затем влез сам, со своими очками. Механик уселся спереди, рядом с водилой. Посмотрел назад, на Тимоню. Тот слишком уныло и непристойно-перепуганно выглядел.

– Ну, что вы насупились, Тимофей? – ободряющим, мягким голосом научного руководителя из увиденного когда-то фильма «про ученых» произнес Механик. – Извините, но у меня создается впечатление, будто вы собираетесь покончить с собой. Подумаешь, трагедия – отложили предзащиту! Это еще не защита. Сами виноваты – неуверенно держались. Вы же не агнец Божий, предназначенный на заклание. Вы хотя бы это понимаете?!

– Нет, – солидно произнес Есаул, поправляя очки, – он не адекватно оценивает ситуацию.

– Совершенно с вами согласен! Поймите, коллега, в науке не бывает легких путей. Естественно, что шипов всегда будет больше, чем роз. И косность мышления, которую проявил ученый совет, – тому подтверждение. Анатолий Аркадьевич, вы меня поддерживаете?

– Вне всякого сомнения, – пробухтел Есаул, вовремя прикусив язык, на который вот-вот готово было выпрыгнуть что-то вроде «биомать» в завершение произнесенной фразы.

– Не переживай, мужик, – присоединился к «утешителям» бомбила. – И вообще пошли-ка ты всю эту науку к едрене фене. Никому она теперь не нужна.

– Очень пессимистичное мнение! – произнес Механик.

– Не надо б… (здесь у Есаула едва не прорвался «блин») делать поспешные выводы.

– Поспешные? – усмехнулся водитель. – Какие ж поспешные, когда у нас в институте третий год зарплату платят от случая к случаю. И ставки такие, что передо мной любой дворник – миллионер.

– А вы что, там шофером работаете? – поинтересовался Механик.

– Я – мэнээс, кандидат технических наук, кстати. Тоже, блин, когда-то думал, что главное – степень. А вот хрен… Хорошо хоть на «жигуль» успел накопить, теперь с голоду не помру, если не зарежут…

– Печально, – произнес Механик, внутренне хихикая над самим собой. Еще чуть-чуть, и правда попал бы пальцем в небо. Вот оно каково из себя интеллигента строить. Забыл, е-мое, в какое время живем! Нынче даже некоторые членкоры, говорят, подрабатывают извозом. Этот частник, правда, выглядел рабоче-крестьянски, но как ему еще выглядеть на такую зарплату плюс извозные?

– А вы сами-то в какой области трудитесь? – спросил водила.

– В гуманитарной… – осторожно ответил Механик, полагая, что раз водила кандидат технических наук, то лучше представляться именно так.

– А конкретно?

– Экономико-юридической, – ответил Есаул, в очередной раз сглотнув слово «бля».

– Понятно, – сказал водила и больше вопросов не задавал. Это устроило и Механика, и Есаула, и даже Тимона, который очень боялся вякнуть что-либо невпопад, справедливо полагая, что при всякой разборке его попишут первым и с гарантией.

Так помаленьку и добрались до нужного района. Механик выдал водителю стольник и сказал на прощание:

– Осторожнее ездите, коллега! На улицах небезопасно!

– Сдачи нет… – вывернул карман тот.

– Оставьте. Считайте, что это гуманитарная помощь техническим наукам.

Есаул, бережно придерживавший за локоток Тимоню, уже сворачивал в проходной двор. Механик догнал их у арки.

– Ну что, коллега, – сказал он, обращаясь к Тимоне, – в машине вел ты себя прилично, не плакал, маму не звал, дяде шоферу тоже мозги не пудрил. Теперь осталось проводить нас к Пимену. Позвонишь в квартиру, когда спросит – кто, ответишь, и миссия окончена.

Кажется, Тимон в это поверил. Он провел чужих братанов на третий этаж и позвонил в звонок обшарпанной двери.

Послышался легкий шум катящихся колес, поскрипывание пружин и позванивание спиц – звуки, сопровождающие движение инвалидной коляски. Сиплый голосок пьяненько спросил:

– Кто?

– Это я, Тимон, открой…

– Какого хрена надо?

– Дело есть…

Когда замок щелкнул, Механик быстро втолкнул Тимоню в квартиру, а Есаул тут же захлопнул за собой дверь. Пимен оказался обрюзглым, свекольнорожим от постоянного запоя мужиком, не имевшим ног аж по колено и находившимся в средней степени опьянения. Однако Есаул и Механик ему чем-то не понравились.

– Ты кого привел, падла? – мутно поглядев на Тимоню, спросил Пимен.

– Сейчас выясним, кого он привел… – Механик еще раз толканул Тимона, чтоб тот не загромождал прихожую, и впихнул в комнату. А Есаул одним движением руки развернул коляску с Пименом и вкатил в комнату. Одного взгляда на окно и письменный стол Механику хватило, чтоб понять: Тимоня не соврал. На столе стоял некий оптический прибор, к которому была приделана фотокамера «Практика» производства бывшей ГДР, а на полу у окна – еще одно мощное оптическое сооружение, но уже для визуальных наблюдений. Шторы на окне были темные, но как раз напротив объективов в них были проделаны круглые дыры.

– Астрономией занимаемся? – спросил Механик у явно перетрухнувшего Пимена, который узнал в незваных гостях клиентов барыги Делона. – Созвездие Стукачей высматриваем? А заодно, конечно, Млечный Путь, сиськи Венеры, марсианский прибор… Романтика! Всю жизнь таким завидовал. Удовольствие получает, и бабки капают…

Есаул между тем одним толчком усадил растерянного Тимона на диван. Тот сидел ни жив ни мертв, должно быть, прикидывая, что хуже будет: самому попасть на перо или остаться живым, если эти отвязанные припорют Пимена.

– Так что у нас тут в телескоп показывают? – Механик отодвинул инвалида поближе к Есаулу и заглянул в объектив. – Ага, никак, подсматриваем за Делоном? А шторы тот нарочно не задергивает… Черт побери, здорово видно! Та-ак… А вот тут, надо полагать, и прослушка стоит.

Механик чуть сдвинул вперед одну дощечку на боковине тумбы стола, и под ней обнаружились наушники и встроенная панель диктофона.

– Надо было уж и телекамеру с видаком поставить, – усмехнулся механик. – Что ж не расщедрился Гнедой?

– Не заработал еще… – огрызнулся калека.

– И хрен заработает, – пообещал Механик, – хотя такая оптика, как твоя, намного дороже стоит.

– Вы чего, на эту тему поговорить пришли?

– Разговор будет очень короткий, – сказал Механик. – Ты, дохлятина безногая, мне не нужен. Сам сдохнешь от водяры. Мне нужен Гнедой.

– Не знаю такого… – буркнул Пимен.

– А ты дурак, оказывается! – Механик удивленно поднял бровь. – Думаешь, мы постесняемся? Или тебе Тимоня мешает? Есаул, уполовиньте число клиентов.

Есаул, еще секунду назад вальяжно сидевший на диване, с неожиданной быстротой повернулся к Тимоне, даже не успевшему понять, что означает для него слово «уполовиньте». Огромные лапищи сгребли Тимоню и бросили животом на диван. В следующее мгновение Есаул насел на Тимоню и, ухватив руками за подбородок, со страшной силой рванул его голову на себя. Крак! Тот и пискнуть не успел, оставшись лежать с неестественно запрокинутой шеей, оскаленным ртом и выпученными глазами…

Глаза из орбит полезли и у Пимена, хотя его никто не душил. Наверно, он хотел бы закричать, но не мог – разучился с перепугу. Из-под него потекло, все тело стала бить дрожь.

– Ну, – спросил Механик, – теперь скажешь телефончик?

– С-скажу… – сглотнул слюну Пимен.

– А может, сам наберешь? И скажешь, что, мол, те двое, которых Тимоне поручали, к Делону пошли, понял? Не иначе, дескать, пацанов раскололи и разбираться приехали. Не бойся, не соврешь. Сколько Гнедому досюда добираться? Быстро!

– Десять минут на машине. Опасно шутите, братаны… Он же с бригадой приедет, не один…

– Спасибо, мы не знали. Набирай! И помни, обрубок: если его через пятнадцать минут у Делона не будет, мы тебя еще мельче пошинкуем. На, звони! Говори с повешенной трубкой, чтоб я ответы слышал.

Механик приметил, что телефон у Пимена не простой, а хитрый – АОН «Русь-23» в корпусе «Панасоника», со всякими наворотами, в том числе и динамиком громкоговорящей связи.

Пимен дрожащей рукой набрал семь цифр, нажал кнопку со значком «*», и телефон стал издавать писки. Потом пошли длинные гудки. Наконец хрюкнуло:

– Алло!

– Валера, это Пимен, – явно волнуясь, что очень порадовало Механика, произнес клиент, подбородок которого холодило ножевое лезвие, выставленное из кастета. – Эти двое, которых Тимоня искал, только что к Делону пошли… По-моему, разбираться приехали.

– Когда приехали? – спросили из динамика.

– Только что в подъезд зашли, – одними губами подсказал Механик.

– Только что в подъезд зашли, – послушно озвучил Пимен.

– Хорошо, сейчас будем. Молодец!

Едва в динамике запищали короткие гудки, как Механик нажал кнопку «#» – «сброс».

– Хорошо сработал, – похвалил он Пимена. – Пока!

И нажатием кнопки убрал ножевое лезвие в рукоять кастета. Даже одобрительно потрепал Пимена по щетинистому подбородку. Пимен еще не успел испустить вздох облегчения, как небольшая жесткая ладошка экс-прапорщика вдруг крепко подхватила его под нижнюю челюсть. Вслед за этим Механик другим нажатием кнопки выставил из кастета штык, молниеносно размахнулся и коротким, страшным ударом вогнал его в висок инвалида. Тот с намертво зажатым ртом даже хрипа не сумел издать. Механик еще немного подержал голову Пимена на руке, а затем, почувствовав, что тот окончательно обмяк, осторожно вытянул штык. Почти так же, как из глаза у Сома. Кровь выкатилась капелькой, прочертила бордовую змейку по щеке. Механик вытер штык об рубашку и убрал его в рукоять.

– Теперь к Делону. У нас десять минут на все про все…

– Как скажешь…

Есаул следом за Механиком сбежал с третьего этажа. Они быстро перескочили двор и вошли в полутемный подъезд, минуты за полторы поднялись на второй этаж, остановились у металлической двери, оклеенной дерматином. Механик нажал кнопку звонка.

– Он хоть дома? – спросил Есаул вполголоса, навинчивая глушак на «ТТ».

– Дома, я в телескоп видел. И свет в «глазке» дверном просматривается.

Зашаркали шаги, и недовольный голос спросил:

– Кто там?

– Неужели в глазок не видно? – миролюбиво отозвался Механик. – Это мы, Делон. Открой, не пожалеешь.

Глазок на двери погас, лязгнуло два или три замка. Дверь приоткрылась на цепочку, выглянула немного напуганная плешивая башка, на морде которой не только черти горох молотили. Ясно, что такого красавца Делоном прозвали с издевкой.

– Что так поздно, корешки? – прошептал он, оглядываясь на соседские двери.

– Да мы ненадолго, – пообещал Механик самым успокоительным тоном. – Вещицу одну хотим показать…

И он многозначительно потряс рукой в кармане дубленки, где лежал кастет.

Жадность фраера сгубила. Делон снял цепочку и пропустил Есаула с Механиком в квартиру. Механик остался сзади, а Есаул без долгих преамбул приставил глушитель «ТТ» прямо ко лбу Делона. Другой рукой он прочно взял барыгу за горло.

Механику не надо было долго осматривать помещение, он хорошо помнил планировку барыгиной квартиры. Что и как делать, он еще там, у Пимена, прикинул.

– Стало быть, сука, тебе нормального навара мало? – сказал Механик. – Придется наказать. Сам сдашь кассу или тебе помочь немного? Потом все равно вынем. Она у тебя в той комнате.

– Ну! – Есаул немного стиснул кадык Делону. Тот все понял и пошел в спальню. Молча отодвинул кровать, вынул кусок плинтуса, открыл, как люк, квадрат из нескольких паркетных плиток. Достал «дипломат», открыл. Там, в тугих пачках, стянутых резинками, лежали баксы.

– Все, что есть… – всхлипнул он.

Механик тем временем увидел свет фар во дворе. К дому подкатили две «девятки».

– Сюда его! – приказал он Есаулу, и тот, держа «дипломат» левой рукой, а пистолет – правой, тычком ствола указал барыге путь.

– Подойди к окну, – в руке у Механика появился его собственный, самодельный двуствольный револьвер, нижний ствол которого стрелял патронами 9-миллиметровыми, от «ПМа», а верхний – 7,62-миллиметровыми, от «ТТ». – Это не Валера Гнедой случаем?

Механик прятался в простенке, а Делон, завороженно косясь на странное оружие, поглядел в окно и пробормотал обреченно:

– Да…

– Сколько с ним?

– Вышли трое. В наш подъезд идут… – Язык его к нёбу присох. – Не убивайте! Я вас спрячу!

– Зачем? – улыбнулся Механик. – Ты просто открой дверь, когда позвонят. Только не на цепочку, а сразу настежь. А сам – влево, в угол между дверью и стеной. Есаул, ты задачу понял? «Феней» поработаешь.

– Без слов! – кивнул тот.

Минуты через полторы в дверь позвонили. Делон, в спину которому глядели три ствола двух пистолетов, не без робости пошел открывать. Есаул тихо выудил из-под пальто гранату Ф-1, разогнул усики…

– Кто там? – отозвался Делон и точно по инструкции распахнул дверь, сам отскочив в угол. Лязг открываемой двери и щелчки выдернутой чеки и отпущенного рычага слились в один звук. Есаул, выждав пару секунд, несильно, но очень ловко пробросил гранату прямо под ноги тем, кто стоял на лестничной площадке… Есаул отскочил за угол коридора и столовой, Механик – за угол коридора и кухни. Бу-бух! – рвануло! Фр-р! – осколки зачиркали и заискрили по стенам. Дзын-ля-ля! – стекла посыпались из окон и шкафов, свет на лестнице погас.

– Ой! Мамочки! – завизжала какая-то баба в одной из соседних квартир.

– «Ноль два» набирай! Газом не пахнет? Гори-им! Это милиция?! Как не милиция? Да я понял, понял, что «Скорая»! Милиция?!

– Уй-я-а! – вопил кто-то на площадке.

– Шухер! Подстава! Валим! – заорали у машин.

– Туда! Туда надо! – не согласился кто-то. Но с ним не посчитались. Захлопали дверцы, зарычали моторы…

Механик в это время выдернул из-за двери оглушенного и контуженого Делона, выпихнул его впереди себя на площадку. Один, тот, что выл, катался по плиточному полу, зажимая живот, из которого ручьем текла кровь, остальные лежали неподвижно.

– Который Гнедой? – Подскочивший Есаул тряхнул Делона за шиворот.

– Тот, раненый… – пролепетал Делон.

Дут! Дут! – Есаул обезболил раненого контрольным, а затем чпокнул в затылок Делона. Подхватил чемодан с баксами и загромыхал вниз по лестнице.

Механик в это время проскочил до первого этажа – там никого не было. Через десять секунд Есаул спустился вниз, и приятели бегом перебежали двор, но помчались не к арке, в которую уехали машины, а к узкому проходу между двумя блоками кирпичных гаражей. И правильно сделали, потому что за аркой уже мерцали синие мигалки. Не иначе как эти машины уже перехватили «девятки», выезжавшие со двора. А вот эту дыру между гаражами не учли. Через нее Механик и Есаул выскользнули в соседний двор, потом, попетляв между мусорными баками, выскочили на улицу. И прямо к автобусной остановке, куда – как по заказу! – подкатил автобус. В принципе ехать было все равно куда, но востроглазый Механик и тут успел углядеть, что автобус идет к метро.

Туда они добрались без приключений, сели в полупустой вагон, и тут Есаул с горечью вспомнил:

– Е-мое! Пакет с бутылкой забыли!

– Голыми руками не лапал? – строгим тоном спросил Механик.

– Не-а… – растерянно пробормотал Есаул. – Кажется…

– Во! – назидательно произнес Механик. – Если «кажется», то твои пальчики к ментам в картотеку попадут. А все – пагубная страсть!

– Неужели у Пимена осталась?! – с тоской пробормотал Есаул, будто знал, что мертвый Пимен этот пузырь на том свете выпьет.

– Не осталась она нигде, разгильдяй мамин! – хихикнул Механик, выдернув из внутреннего кармана дубленки и показав Есаулу бутылку, закрученную в мятый пакет.

Часам к двенадцати они добрались до своей съемной квартиры, распили пузырь под соленые огурцы с черным хлебом и повалились спать. Заснули крепко и наглухо, без тревожных сновидений.