Текст книги "Последнее обещание, которое ты дала (СИ)"

Автор книги: ЛДжей Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Боль взорвалась в локте и бедре.

Спиной я ударился о край нижней ступени, воздух вышибло из лёгких.

Пистолет вылетел из руки и улетел в сторону, когда я врезался в уже безжизненное тело Хулио.

Я задыхался, не в силах вдохнуть. Мгновение я был парализован, глотая воздух, который не доходил до лёгких.

Из-за этого я не успел сразу среагировать, когда увидел, как окровавленная рука Энрике поднимает пистолет, который уронил Хулио.

Время замедлилось, когда он резко повернулся ко мне, направляя дуло в мою сторону. Сердце замерло, застыло, забыв, как биться.

Я подшучивал над Джиа насчёт клишированности перестрелки.

Это была насмешка, потому что я, каким-то образом, верил, что хорошие парни побеждают.

Я ожидал, что её план сработает, потому что она говорила о нём с такой уверенностью, что я не мог в нём сомневаться. Да и не хотел.

Но теперь, глядя в дуло пистолета, который держал человек, которому я не доверял с самого момента его появления на ранчо, я знал одно.

Шанс выжить исчез задолго до того, как начались финальные титры.

Глава 41

Джиа

Боль пронзила меня, когда я увидела плюшевого зверька Адди, лежащего рядом с грудой, укрытой одеялом, на койке. Рядом с ней, на полу камеры, был её рюкзак. Каким-то образом, каким-то чудом, Ларедо добрался до неё. Я обещала Райдеру, что с ней ничего не случится. Клялась, что она будет в безопасности.

Что, чёрт возьми, произошло с Мэддоксом? С заместителями шерифа, которые её охраняли?

Тошнота скрутила меня.

Райдер! Господи. Он этого не переживёт. А если и переживёт, никогда мне этого не простит.

Я и сама себе этого не прощу.

Лицо Ларедо было мрачным и удовлетворённым, когда он наблюдал за моим потрясённым выражением. Я должна была взять себя в руки. Должна была продолжать игру. Должна была найти способ вытащить её отсюда. Она не была ранена. Я не думала, что он причинит ей вред. Что он сказал? Он хотел, чтобы она любила его больше, чем Райдера и Рэйвен. Он хотел держать её рядом, чтобы мстить каждый день, всю оставшуюся жизнь Адди.

Я похоронила свои эмоции, найдя в себе то спокойствие, которому меня учили сохранять в самых худших ситуациях.

Собрав в себе всю силу любимых мною героинь-шпионок, я небрежно пожала плечами:

– Мне нравилась эта девочка. Будет неплохо, если она останется здесь. Но она не знает код.

В его глазах мелькнуло что-то. Первое проявление неуверенности.

– Ты мне не веришь? – спросила я. – Приведи её сюда, спроси сам. Даже если тебе удастся разговорить её, а она, между прочим, вообще ни с кем не разговаривает – она всё равно не знает ответа.

По его лицу пробежала тень раздражения. Он резко дёрнул меня к себе, с такой силой, что я ударилась бедром о стол. Его руки сжали мой горло. Синяки, что уже были там, раненая трахея, всё взвыло от боли при его прикосновении.

– Говори. Назови мне код, и я обещаю не уничтожать Хатли, твою семью и всех, кто тебе дорог, когда покончу с тобой.

– Вряд ли это обещание, в которое можно поверить. – прохрипела я.

Он разжал пальцы, и воздух ворвался в мои лёгкие. Я заставила себя не хвататься за горло, не показать, что он только что пытался меня задушить.

Он отступил назад, вновь обретая пугающее спокойствие.

– Реагировать сгоряча – всегда ошибка. – сказал он, глядя на свои руки. – Я сотру ответы моего отца со своего тела.

Он снова посмотрел на меня, наклонив голову, будто в поиске чего-то любопытного.

– Может, ты и есть ответ. Может, твой вызов – это то, что поможет мне научиться контролировать это.

Пульс гулко бился, дыхание выходило короткими, резкими выдохами. Каждый нерв был напряжён до предела. Инстинкты кричали мне бежать. Или драться. Я подавила их, зная, что не могу позволить себе ни того, ни другого. Я должна была оставаться на месте. У меня всё ещё был шанс вытащить Адди. Вытащить Райдера и Адди в безопасное место.

Если бы я действительно решила предать их и присоединиться к Ларедо, чего бы я потребовала? Какие гарантии потребовала бы в обмен на код?

– Дай мне код доступа. – приказал он.

– Мне нужна гарантия, что ты не убьёшь меня, когда я его назову. Что ты оставишь меня при себе, как я того хочу.

Он усмехнулся. Тёмный, зловещий звук, от которого мне захотелось верить в демонов, от которых бежала Наталия.

– Не существует таких гарантий, в которые ты бы поверила. Я всегда смогу убить тебя, если захочу. Ты можешь умереть прямо сейчас, не назвав код, и тогда мои люди всё равно разберутся с ним рано или поздно. Или ты можешь рискнуть и сказать мне его, зная, что на данный момент ты меня… забавляешь. Пока мне интересна твоя реакция, я сохраню тебя. Возможно, если ты будешь меня развлекать, если продолжишь меня удивлять, я всегда буду держать тебя при себе. Это всё, что я могу тебе предложить.

Наши взгляды встретились. Я с трудом подавляла желание сбежать, пока страх и боль пульсировали в венах. Приняла бы такие условия женщина, желающая править миром? Поддалось бы загнанное в угол животное?

– Вижу, ты взвешиваешь все варианты. – произнёс он, в его голосе прозвучала нотка гордости, от которой у меня свернулся желудок. – К сожалению, для тебя есть только одна открытая дверь. Остальные ты закрыла, когда раскрыла свои карты.

– Я хочу, чтобы Адди путешествовала со мной. Куда бы я ни пошла, она идёт со мной.

Его губы сжались, пальцы впились в руки, но он ухмыльнулся.

– Вы обе будете идти туда, куда и я. Я усвоил урок с Наталией. Отныне те, кто принадлежит мне, всегда будут рядом. Бегства не будет. Запомни, ты жертвуешь своей свободой ради того, чтобы получить желаемое.

Он действительно был настолько безумен, чтобы поверить, что кто-то примет такие условия?

Возможно. Возможно, он считал, что соблазн править миром перевесит всё остальное.

Это не имело значения. Мне нужно было лишь убедить его в своей покорности, пока вирус Рэйвен не начнёт действовать.

Я медленно выдохнула.

– Ладно. Но не злись на меня за код, который она выбрала.

Я выдержала паузу, затем пожала плечами и произнесла:

– Это Рэйвен Эовин Хатли.

Его глаза сузились, он выругался по-испански, но всё же вбил код на клавиатуре. Когда система приняла его и началась расшифровка, он улыбнулся и сделал худшее, что мог сделать – забыл обо мне.

Я медленно отступила назад, пока он был сосредоточен на экране, пальцы двигались, делая ровно то, что предсказала Рэйвен – вход в критическую систему, которая теперь позволяла ему обрушить самолёт. Я опустилась в одно из кресел, и он, должно быть, уловил движение в отражении экрана, потому что обернулся ко мне.

Я намеренно опустила плечо так, чтобы лямка платья соскользнула, а вместе с ней и декольте, обнажая верхнюю часть груди. Я сделала вид, будто не заметила этого, словно не почувствовала, даже когда его взгляд пробежался по мне.

– Сними это, – приказал он.

– Что?

– Ты слышала меня. Снимай платье. Ложись на кровать. Когда я закончу проверку и удостоверюсь, что моя сестра снова меня не предала, я ожидаю, что ты будешь готова.

– Как же мне тебя развлекать, если я так легко подчиняюсь каждому приказу?

В его взгляде вспыхнул жар.

– Тех, кто не слушается, я наказываю.

– Обещаешь, обещаешь.

Он сделал шаг от ноутбука. Шаг ко мне. Я скользнула из сандалий – бежать босиком легче, чем в этих невысоких каблуках. Рукой я медленно потянула подол платья вверх, обнажая лодыжку и голень, но не настолько высоко, чтобы он увидел пистолет, закреплённый на моем колене.

Он плавно приблизился, расстёгивая ремень и вытягивая его из шлёвок.

В животе всё сжалось. Это была смертельно опасная игра, в которую я ввязалась, и второй раз за этот вечер я осознала, как сильно она мне не нравится. Я не хотела вступать в рукопашный бой, к которому была недостаточно подготовлена, как Джейсон Борн. Не хотела сталкиваться с пистолетами, ножами или компьютерным кодом, способным разрушить мир. Мне нравился азарт разгадывания головоломок, но я больше не хотела ставить на кон свою жизнь или жизни тех, кого люблю.

Я заставила себя не показывать эмоций, глядя только на его лицо, а не на светящийся экран за ним. Сколько времени потребуется, чтобы троянский вирус начал действовать? Сколько у меня есть, прежде чем я окажусь мертва?

Когда он достиг меня, его рука зарылась в мои волосы и резко дёрнула назад, заставив мои глаза заслезиться от боли. Я медленно скользнула рукой выше по платью, пока пальцы не коснулись кобуры.

– Просто помни, ты сама этого хотела. – пробормотал он, голосом хищника, поймавшего добычу.

Я сжала рукоять пистолета и, бесшумно вытащив его, потянулась к его руке, словно желая её ласково коснуться, а затем всадила дуло Глока ему в живот.

– Помни, что ты тоже этого хотел. – прошипела я в ответ.

Он опустил взгляд, и вдруг издал короткий смешок. Совсем не ту реакцию, которую я ожидала. В его глазах появилось веселье – как у кота, играющего с мышью.

– Именно поэтому ты до сих пор жива.

Он рывком дёрнул меня за волосы, поднимая на ноги, и в последний момент повернулся в сторону, когда я нажала на спусковой крючок. Выстрел прогремел, но пуля ушла в сторону, ударившись в дверь за нами.

И тогда я услышала его.

Отчаянный голос Райдера, зовущий Адди. Зовущий меня.

Всё веселье в глазах Ларедо исчезло, уступая место холодной, мрачной ненависти.

Он резким движением выкрутил мне запястье, кости хрустнули, и резкая боль пронзила меня. Я вскрикнула. Пистолет выпал из рук, но он даже не потрудился его подобрать. Вместо этого, таща меня за волосы, он направился к двери. Я попыталась сопротивляться, но он сжал моё сломанное запястье, и воздух вырвался из моих лёгких в болезненном всхлипе.

– С такой низкой выносливостью к боли ты никогда бы не смогла меня удовлетворить.

Он снова сжал моё запястье, и боль чуть не сбила меня с ног. Если бы он не притянул меня к своей груди и не дёрнул в коридор.

– Отпусти её! – голос Райдера, полный ярости, эхом разнёсся по тёмному коридору.

Я увидела его. Его руку с пистолетом, направленным на Ларедо.

Любовь и надежда переплелись со страхом. Я сдержала крик, умоляя его взглядом бежать, найти Адди и унести её подальше из этого дома дьявола.

Ларедо всё ещё держал моё запястье, достаточно лишь слегка надавить, и я снова вскрикну. Райдер нахмурился, стараясь найти возможность для выстрела, но Ларедо держал меня как щит. Затем он вытащил из кармана нож и раскрыл его, приставив к моему уже измученному горлу.

– Всё кончено, Хайме. – голос Райдера был спокоен, но он продолжал медленно приближаться. – Всё, что ты надеялся заполучить сегодня, исчезло. Рэйвен обыграла тебя. Она разрушает тебя прямо сейчас с помощью той самой флешки, которую ты установил. Никто не придёт тебя спасать, потому что твой гигант мёртв. Весь мир узнает, кто ты на самом деле, и всё уважение, которого ты мог добиться, испарится.

Острие ножа вонзилось в кожу. Я сжала зубы, отказываясь кричать, ощущая, как кровь медленно стекает по шее, пачкая красивое платье, которое с такой любовью хранила семья Райдера.

– Что ты сделал с Хулио? – прорычал Ларедо.

– Застрелил. Точно так же, как застрелю тебя за то, что ты её тронул.

– Ты лжёшь.

– Увы, врать я так и не научился. – усмехнулся Райдер, приближаясь. – А вот ты и Рэйвен в этом преуспели. Дурачили меня и всех вокруг. Но, похоже, она оказалась даже хитрее тебя. Похоже, что последнее слово останется за ней.

– У него Адди. – выдохнула я, и в ответ нож глубже впился в мою шею.

Райдер покачал головой.

– Нет. У него игрушка и рюкзак, похожий на её. В той комнате никого нет.

Ларедо сильнее надавил на моё сломанное запястье, и мир перед глазами расплылся.

И тогда из-за спины донёсся спокойный голос:

– Как там говорится? Никогда не приходи с ножом на перестрелку?

Ларедо дёрнулся, прижимая меня к стене, но при этом нож вошёл глубже. Я задыхалась, издавая сдавленный звук, когда поняла, что по коридору, хромая и весь в крови, идёт Энрике.

Я сделала единственное, что могла. Рванула локтем здоровой руки назад, ударив Ларедо в живот, выдирая при этом клочья собственных волос. Это не сбило его с ног, но мне хватило созданного пространства.

Прогремели два выстрела.

Жаркий воздух обжёг моё ухо, а затем оба заряда вонзились в Ларедо. Один – в голову. Другой – в левое плечо.

Его тело осело, увлекая меня вниз вместе с ножом, всё ещё застрявшим в моей шее.

Я попыталась удержаться, попыталась найти рукоять ножа, но уже падала.

И тогда тёплые руки подхватили меня.

Сила Райдера окутала меня, и каждое напряжённое нервное окончание сдалось.

Я наконец-то нашла то, ради чего стоило остаться.

♫ ♫ ♫

Шесть часов спустя у меня была повязка на шее, временная шина на запястье и ковбой, который ни на секунду не отходил от меня, пока мы завершали всё в Гранд Ларедо. Как только стало ясно, что Ларедо мёртв, а ФБР, УБН и местные копы заполонили место, его люди либо сбежали, либо сдались. Те, кто успел скрыться, далеко не уйдут – Рэйвен передала нам полный список всех, кто работал на организацию. Их выловят одного за другим. Никто из них не сможет продолжить дело Ларедо, потому что Рэйвен уничтожила всё. Она раздавала их деньги, раскрыла все каналы торговли людьми, передала властям каждого, кто когда-либо им помогал.

Её работа сделала больше, чем просто положила конец картелю Ловато – она ударила по ресурсам, которыми пользовались и другие картели. Это был настоящий переворот в преступном мире.

Как только Райдер убедился, что я не истеку кровью, он тут же позвонил Мэддоксу. Адди была в безопасности – укрыта в постели в безопасном доме, окружённая офицерами. Если бы Энрике не был уже изрядно измучен, у меня возникло бы сильное желание пару раз заехать ему в лицо за то, что он подал Ларедо идею заставить нас поверить, будто он похитил её.

Когда парамедики погрузили Энрике на носилки, я пошла рядом с ними к скорой.

– Я чертовски зла на тебя за то, что ты предложил Ларедо Адди. – сказала я, – Но в то же время мне придётся поблагодарить тебя за то, что ты спас мне жизнь.

В его тёмно-карих глазах смешались грусть и облегчение.

– Я бы никогда не отдал ему её. – ответил он. – Но впервые я знал, чего он хочет, и мог это использовать, чтобы добраться до него. Его нужно было остановить, Кент. Десять лет я искал ублюдка, который зарезал моего брата. Я не собирался упускать его, когда мы наконец его нашли.

Убил бы Энрике Ларедо, даже если бы у того не было ножа у моего горла? В конечном итоге это не имело значения. Этот человек исчез. Он больше не причинит вреда Адди, Райдеру или кому-либо из моей семьи. А теперь моя семья включала в себя каждого из Хатли.

Когда мы подошли к скорой, репортёр, освещавшая вечер, сунула нам в лицо микрофон, требуя объяснений о том, что здесь произошло и почему.

– Без комментариев. – вырвалось у нас обоих почти одновременно, и женщина отступила. Но ненадолго. Скоро здесь соберутся толпы журналистов, оккупируя подъездную дорожку, пытаясь взять интервью у гостей, которых выпускали с территории.

– Ты будешь ощущать последствия сегодняшней ночи ещё очень долго. – сказала я Энрике.

Мы оба понимали, что я говорю не только о физических ранах. Я сомневалась, что он сможет вернуться в УБН после того, как ушёл в тень, даже если сделал это, чтобы уничтожить Ларедо. Вряд ли ему когда-нибудь снова доверят.

Он посмотрел мне за плечо, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кого он увидел. Я уже чувствовала тепло Райдера, когда он приближался, невидимая нить между нами тянулась, словно его объятия.

– Думаю, мы оба будем ощущать последствия всю оставшуюся жизнь. – сказал Энрике, но уголки его губ чуть дёрнулись вверх в лёгкой ухмылке, и мои губы тоже дрогнули в ответ.

Парамедики подняли носилки внутрь и захлопнули дверь в тот же момент, когда сильные руки обняли меня. Я расслабилась в его объятиях, а Райдер зарычал.

– Он использовал мою дочь как приманку. Ему повезло, что я не пристрелил его, когда у меня была возможность.

Я повернулась к нему лицом.

– Он бы никогда её не отдал.

Челюсть Райдера сжалась.

– Не уверен, что согласен.

– Ты видел, в каком он состоянии? Если бы он собирался её отдать, он бы сделал это ещё тогда, когда его пытали.

– Ничего из того, что ты скажешь, не заставит меня его простить.

Я не хотела спорить об этом. Энрике останется одним из тех вопросов, в которых мы не сойдёмся, но, возможно, это уже не имело значения. После роспуска оперативной группы я сомневалась, что когда-нибудь снова увижу этого агента УБН.

Когда скорая уехала, Райдер провёл рукой по моей челюсти в мягком жесте, наклонился и коснулся лбом моего, а затем тихо спросил:

– Мы можем теперь поехать домой?

Дом. Уиллоу Крик. Стеклянный дом, который он построил ради любви к другой женщине, но который за последние дни неожиданно стал для меня убежищем.

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но вдруг заметила разочарованное лицо, пробирающееся сквозь хаос машин и людей.

Моё сердце сжалось, когда Лиланд подошёл ко мне.

– Джи.

– Лиланд.

Мы долго смотрели друг на друга, прежде чем взгляд Лиланда скользнул к Райдеру, чьи руки ещё сильнее сжались вокруг меня в защитном жесте.

– Как ты так быстро добрался? – спросила я.

– Как только Рори рассказал, что ты скрывала, я захватил корпоративный самолёт и приземлился у Корбина меньше чем за два часа.

Его глаза были полны печали, когда он покачал головой.

– После всего, через что мы прошли, неприятно осознавать, что ты мне не доверяла.

Я сглотнула. К физической боли добавилась ещё и эмоциональная, и обе наверняка оставят на мне след. Я не просто уважала Лиланда – я нравился мне как человек. Я считала его не только начальником, но и другом. Поверить в его возможную причастность было нелегко, но я так и не сказала ему этого, потому что в конечном итоге это не имело значения. Я действительно сомневалась в нём.

Вместо этого я спросила:

– Нам удалось найти крота?

– Технический аналитик в УБН.

– Энрике его разорвёт.

Лиланд не ответил сразу. Когда он наконец заговорил, его взгляд был направлен прямо на Райдера:

– Мне нужно поговорить с Джи наедине.

Райдеру это не понравилось. Я почувствовала напряжение, исходящее от него, но сжала его руку и сказала:

– Дай мне ещё десять минут. Потом я позволю тебе отвезти меня домой. Я хочу обнять Адди и хочу провалиться в сон минимум на сутки.

В его глазах вспыхнуло что-то тёплое при словах дом и Адди, произнесённых почти в одном предложении. А может, это была мысль о том, чтобы провести день в постели совсем не так, как мы изначально планировали этим утром. Он поцеловал меня в лоб и отступил, доставая телефон и отправляя кому-то сообщение.

– Вирус уничтожил всё, что у него было в сети? – спросил Лиланд.

После того как Райдер порвал свою рубашку от смокинга и перевязал мою шею, чтобы остановить кровь, я настояла на том, чтобы найти ящик Гудини. Я прихватила ноутбук Ларедо, пока мы прочёсывали ранчо, отстреливаясь на ходу и наблюдая, как вирус Наталии пожирает бизнес Ловато, прежде чем уничтожить и самого себя.

Когда мы добрались до сейфа в кабинете Ларедо, нам пришлось притащить туда его тело, чтобы открыть замок с помощью его глаз и отпечатков пальцев. Внутри было кольцо в стиле ар-деко и два внешних жёстких диска, инкрустированных золотом.

Райдер ахнул при виде кольца, сжав его в кулаке и зажмурив глаза, словно нашёл Святой Грааль.

Я не успела спросить, но подозревала, что это было кольцо, которое он подарил Рэйвен. Я сосредоточилась на дисках, позвонила Рори и ввела код доступа. Ящики Гудини были неполны – им не хватало последней строки кода, найденной Рори в Нинтендо, но теперь и она исчезла, растворившись в цифровой пустоте, сожжённая Рэйвен.

Даже зная, что последний фрагмент недоступен, мы с Рори приняли единственно верное решение – разбить диски. Никто не должен был обладать той властью, которую этот код мог дать.

Я кивнула Лиланду.

– Да. Вирус сделал своё дело. Но Рэйвен оставила достаточно улик, чтобы уничтожить всё, что осталось от бизнеса Ловато.

– Начальству не понравится, что у них не будет ящика Гудини в руках. Они захотят знать, как именно эти диски были уничтожены.

– Я приняла решение. Если кому-то нужна жертва, пусть забирают мой значок. Только оставьте Рори в покое.

– Или, возможно, Ларедо сам уничтожил диски в припадке ярости перед тем, как его застрелили. Знаешь, если уж он не мог их получить, то никто не должен был. – спокойно предложил он.

Моё сердце сжалось. Даже после того, как я усомнилась в нём и скрывала от него информацию, мой начальник всё равно прикрывал меня.

Я не ответила. Если бы я открыла рот, то могла бы разрыдаться, а я ни за что не позволила бы себе заплакать здесь, на фоне десятков агентов, обшаривающих ранчо.

– Думаю, тебе стоит воспользоваться накопленным отпуском. – сказал Лиланд. – Возможно, через два месяца всё уляжется, и ты сможешь вернуться.

Его взгляд скользнул к Райдеру и обратно, и уголки губ дрогнули в намёке на ухмылку.

– Если, конечно, у тебя нет других планов.

– Честно говоря, у меня нет ответа на этот вопрос сегодня, Лиланд.

– Разберёмся, Джи. Мы нуждаемся в тебе.

Я не сказала ему правду. О том, как в те минуты, когда мне казалось, что я умру от рук Ларедо, единственное, о чём я думала – это сказать Райдеру, что люблю его, и успеть увидеть Адди и свою семью ещё хотя бы раз.

Эта работа не стоила риска потерять их.

– Проваливай отсюда. – сказал он беззлобно. – Если рабочая группа потребует отчёт, я свяжусь с тобой. А пока… поговорим через пару месяцев.

Он ушёл, и в тот же миг Райдер снова оказался рядом.

Я обняла его, моё сломанное запястье взорвалось болью, а тонкая ткань атласного платья наконец позволила мне ощутить пронизывающий январский холод. Я подняла здоровую руку и убрала с его лба прядь волос.

Голубые глаза прожигали меня насквозь. Забота. Любовь. И лёгкое сомнение, которое мне не нравилось в них видеть.

– Нам нужно заняться твоим запястьем. – мягко сказал он.

Я кивнула.

– Но сначала мне нужно сказать тебе кое-что.

Его кадык дёрнулся.

– Ладно.

– Я люблю тебя.

Улыбка заиграла на его губах – первая с того момента, как мы подшучивали друг над другом в гостиничном номере. И эта улыбка была ослепительной. Она заставила меня почувствовать, будто на меня направили прожектор, будто я стою на сцене перед единственным зрителем, и это было лучше, чем если бы за мной наблюдал весь мир.

– И всё? – с притворным разочарованием протянул он. – Никаких объяснений? Никаких грандиозных жестов? Просто три слова, сказанные так, словно ты заказываешь стейк?

Я фыркнула, выдыхая смешок.

– Эти три слова изменили мою жизнь, даже если твою не изменили.

– Дело было не в словах, дорогая. Дело было в тебе.

Он наклонился и мягко поцеловал меня. И даже сейчас, уставшая, израненная, сломанная, я почувствовала, как искра этого поцелуя разгорается во мне, проникая в самую глубину души.

Он отстранился, прижался лбом к моему и тихо сказал:

– Если вдруг осталось хоть какое-то сомнение, когда я говорил о родственных душах… Ты – моя. Та самая любовь, о которой я не смел даже мечтать. Я люблю тебя. Я люблю тебя и сделаю всё, чтобы твой мир был целым.

Мысль о том, что он считает мой мир неполным, пронзила меня почти так же больно, как нож Ларедо, но в то же время его обещание разлилось по моим венам тёплой волной радости.

Я должна была убедить его, что он ошибается. Должна была сказать так, чтобы он услышал, чтобы почувствовал каждую букву, так же, как почувствовала их я.

Я вложила в каждое слово всю свою любовь, всю правду, которая жила во мне, и прошептала:

– Всё, что мне нужно – это ты и Адди.

Глава 42

Райдер

Джиа настояла на том, чтобы забрать наши вещи из отеля и ехать прямо в Уиллоу Крик. Я хотел, чтобы она отправилась в больницу, но она потребовала сначала увидеть Адди, сначала вернуться домой. И тот факт, что она так отчаянно стремилась к моему дому и моей дочери, вместе с тем «я люблю тебя», которое она сказала мне, сделал что-то странное с моим сердцем. Запечатал его. Исцелил его. Я не был уверен, что именно. Может, всё сразу. Я знал только одно – я её люблю.

Я любил её и был в восхищении от того, что она сделала этой ночью.

От того, как она сохраняла хладнокровие, пока мне казалось, что я рассыпаюсь на куски.

Она приняла обезболивающие, которые предложили медики, но ничего сильнее. Я знал, что ей всё ещё больно – она морщилась каждый раз, когда я слишком резко входил в поворот, торопясь привести нас домой, к нашей семье.

Я убрал ногу с педали газа, немного сбавляя скорость. Теперь больше не было пожара, не было нависающего над нами рояля, готового рухнуть. Впереди была только долгая дорога в будущее, которое нам предстояло построить, но оно было там, ждало нас.

– Тебе стоит поспать, – сказал я.

– Слишком на нервах. – ответила она. – Мне нужно позвонить семье, пока они не узнали обо всём из новостей. Ты не против?

– Тебе никогда не нужно спрашивать об этом. Семья всегда на первом месте.

Её глаза блеснули так же, как тогда, когда она сказала, что любит меня. Моё сердце сжалось. Я слушал, как она звонит сначала брату, потом отцу, кратко рассказывая о случившемся и предупреждая, что новости могут появиться утром. А затем слушал, как её мать отчитывала её за то, что она скрывала свою работу. Но после этой лекции последовали любовь и огромное облегчение от того, что с Джиа всё в порядке.

Когда она повесила трубку, то закрыла глаза, откинув голову на спинку сиденья. Солнце уже медленно поднималось над горизонтом, и когда до Уиллоу Крик оставалось минут двадцать, мне показалось, что она заснула. Но потом её янтарные глаза, с проблесками зелёного, повернулись ко мне.

– Я больше не хочу этим заниматься. – сказала она.

Моё сердце упало. Я знал, что она не имела в виду меня… нас… и всё же на мгновение паника всё равно нахлынула. Старые привычки. Недоверие, причина которого была не в ней, а в тех ранах, что, хоть и зажили, всё ещё могли напомнить о себе. Это будет долгий процесс.

– Не хочешь чем заниматься? – наконец спросил я.

– Этой работой. Я не хочу, чтобы мама и папа получили звонок о том, что потеряли меня где-то в южноамериканских джунглях. Я не хочу, чтобы ты и Адди снова потеряли кого-то, кого любите.

Я сглотнул, горло сжалось.

– Я уже говорил тебе и повторю ещё раз. Я никогда не стал бы просить тебя отказаться от того, что ты делаешь. Это не в моём характере.

Она улыбнулась, и эта улыбка осветила тёмную машину сильнее, чем первые лучи солнца.

– Я знаю. Это одна из причин, по которой я люблю тебя. Ты не ждёшь, что я просто всё брошу.

Она потянулась ко мне, чтобы погладить по плечу, но боль тут же отразилась на её лице.

– Я позвоню Мэддоксу. Пусть МакКенна встретит нас в больнице.

Я сделал звонок, а затем она продолжила, словно мы не прерывались.

– У меня нет запасного плана. – в её голосе слышалась лёгкая грусть.

Она говорила, что не умеет сидеть без дела, и я сам в этом убедился с тех пор, как она появилась в городе. Ей нужно движение. Что-то сложное, требующее усилий. Загадки, которые нужно разгадывать.

– Это совсем не то, совсем не то же самое, но у Мэддокса сейчас нехватка людей на станции.

Она снова поморщилась, и я уже не был уверен, из-за боли или из-за работы, которую я предложил.

– Твой босс прав. Тебе не нужно решать это прямо сейчас. Возьми отпуск, как он советовал. Отдохни, восстановись. Это должно быть твоим приоритетом.

– Может, я позвоню твоей маме и попрошу номер в отеле?

Хотя я знал, что она шутит, её глаза сверкали весельем, я всё равно рыкнул в ответ:

– Если остановишься на ранчо, у нас будут проблемы. В Уиллоу Крик есть только одно место, где ты будешь спать.

– Какой ты властный.

– Ты это обожаешь.

– От тебя… да.

Эти два слова врезались в меня. «Да». Я хотел, чтобы она сказала это в другом смысле. Хотел, чтобы она позволила мне надеть кольцо ей на палец перед нашими семьями и объявить всему миру, что мы – навсегда.

Кольцо, которое я забрал из сейфа Хайме, жгло мне карман. Я не собирался дарить его Джиа – с ним было слишком много неприятных воспоминаний, но я подарю ей другое. Кольцо, которое будет только о нас.

Когда я сжал в руке кольцо моей прабабушки, почувствовал огромное облегчение, что вернул семейную реликвию, украденную Рэйвен. Мама пыталась не показывать, как ей было грустно из-за его потери – она знала, что у меня и так достаточно сожалений. Но тогда казалось, что вместе с кольцом мы потеряли часть себя.

Хотя бабушка никогда не была замужем, она носила его на правой руке до самой смерти, а потом передала его маме. На тот момент у мамы уже было кольцо, которое купил ей отец, и она не хотела менять одно на другое, поэтому сохранила его для того из нас, кто первым обручится и захочет использовать семейную реликвию. Мне выпало это сомнительное счастье.

Вернуть его – было всё равно что спасти нашу землю от продажи по кускам. Как будто я исправлял историю семьи. Восстанавливал её. Сохранял её целостность.

Джиа позволила мне сделать это.

Она подарила мне то, чего я никогда не ожидал снова иметь.

Адди. Себя.

Это были самые важные подарки.

Всё остальное – просто сладкое дополнение, как взбитые сливки на мамином пироге.

♫ ♫ ♫

Когда мы приехали в больницу и МакКенна показала нам рентгеновские снимки, стало ясно, что этот ублюдок не просто сломал Джиа запястье, но и так его выкрутил, что кости сместились. Это означало, что Джиа нужен был гипс. Так что, когда мы наконец отправились на ранчо, где нас ждали Адди и вся моя семья, уже было почти время обеда.

Я только помог Джиа выбраться из машины и повернулся к крыльцу, как маленькое тело с разбегу бросилось к нам. Моё сердце ухнуло, застучало яростно, когда я подхватил Адди, прижимая её к себе одной рукой, а другой притягивая Джиа ближе.

Адди зарылась лицом в изгиб моей шеи, её тельце дрожало. Я почувствовал, как что-то тёплое скатилось по моей коже, и только тогда понял, что она плачет.

Я поцеловал её в висок, крепче сжал в объятиях, стараясь успокоить.

– Всё закончилось, милая. Мы здесь. Мы в безопасности. И больше никто не придёт за тобой.

Адди подняла лицо, слёзы текли по её щекам. Она посмотрела на меня, потом на повязку на шее Джии, затем на гипс.

– Ты ранена!

– Ничего страшного. Через шесть-восемь недель буду как новенькая.

Адди уставилась на повязку среди фиолетовых синяков на Джииной шее. Кровь запеклась на лифе её вечернего платья. Глаза девочки распахнулись, когда она осторожно протянула к повязке крошечные пальцы.

Джиа перехватила её руку и поцеловала в кончики пальцев.

– Клянусь, Адди, со мной всё будет в порядке.

– Это был нож?

Вопрос прозвучал так тихо, что ветер почти унёс его.

– Да. – ответила Джиа, сглотнув, её глаза наполнились слезами. – Но теперь их больше нет, Адди. Всех плохих людей. Они больше не смогут причинить нам вред.