Текст книги "Последнее обещание, которое ты дала (СИ)"

Автор книги: ЛДжей Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

Но теперь всё было не так просто.

Смерть Фила показала, как быстро и неожиданно может измениться жизнь. И я не хотел упускать годы, что остались у моих родителей. Ещё больше я хотел, чтобы Адди росла здесь, окружённая любовью и стабильностью, а не следовала по пятам за очередной секретным агентом, как ей пришлось делать с Рэйвен. Я не хотел, чтобы она снова училась прятаться и убегать, когда могла бы расправить крылья, зная, что у неё есть безопасное место, куда можно вернуться.

Теперь моя маленькая девочка была моим главным приоритетом.

И возможность чего-то с Джиа не могла перевесить это. Даже если это означало снова погрузиться в одиночество, из которого Сэди безуспешно пыталась меня вытащить.

Поэтому каждую ночь, после наших разговоров, я оставлял её у двери спальни, не пытаясь снова её поцеловать, не позволяя себе разрядить нарастающее между нами напряжение.

А каждое утро, когда она появлялась у меня на кухне, готовая к новому дню – иногда даже раньше меня, уже начав завтрак – я напоминал себе её слова. Эти моменты были всего лишь несколькими сценами в её фильме про супершпионку. И когда он закончится, Адди и я останемся, чтобы заполнить пустоту, которую оставит её отсутствие.

♫ ♫ ♫

В пятничное утро я надел единственный тёмный костюм, который у меня был, и задумался, какого чёрта я делаю это ради Фила. Он всю жизнь проходил в джинсах в своём баре. Он бы не ждал от нас костюмов. Скорее всего, он сейчас смеётся над нами с того света. Но из уважения к маме и семье я всё же его надел.

Когда я вышел на кухню и увидел там Джиа, которая уже налила мне кофе и придвинула чашку через стойку, мне пришлось сдержаться, как и каждое утро, чтобы не поцеловать её на приветствие. Мне бы куда больше хотелось провести следующие несколько часов, утопая в её запахе и ощущении её под руками, выясняя, что заставляет её задыхаться, извиваться и кричать, чем отправляться на похороны Фила.

– Спасибо, – сказал я, поднимая чашку.

Джиа окинула меня взглядом с головы до ног.

– Это Армани?

Я пожал плечами. Так и было, но признаваться в этом с утра пораньше мне не хотелось.

– Ты чертовски хорош, ковбой. – её голос стал ниже, и в этом прозвище появилось столько чувственности, что у меня перехватило дыхание.

– Просто потому, что мы живём в крошечном городке в Теннесси, не значит, что мы не разбираемся в таких вещах.

Её взгляд задержался на моих губах.

– Определённо не разбираетесь.

Воздух между нами загорелся, искрился, манил. Я бы без вопросов наряжался для неё, если бы она подкрепила свои слова действиями.

– Завтра увидишь меня ещё более при параде. Я арендовал смокинг. У тебя есть платье?

Её брови нахмурились.

– Чёрт, бал. Я совсем о нём забыла.

Образы Джиа в обтягивающем платье тут же заполнили мой разум, заставляя тело отозваться ещё сильнее. Мне хотелось притянуть её к себе, танцевать с ней медленный танец, провести руками по её талии, прижаться к ней.

Дни и ночи желания к ней уже довели меня до предела.

Но пока я представлял, как она выглядит в платье и как бы я его с неё снимал, Джиа явно думала совсем о другом. Её лицо приобрело тот отстранённый вид, который я уже научился узнавать – она снова складывала воедино кусочки головоломки о картеле и своей работе.

– О чём ты думаешь? – спросил я.

– Убийца Анны погиб в Лексингтоне, Ларедо живёт в Кентукки, а в твой дом вломились после того, как он появился на ранчо.

Я покачал головой, понимая, к чему она клонит.

– Хайме типичный миллионер. Самодовольный, высокомерный, но он не руководит картелем из своего особняка под Корбином.

– У него есть сестра?

– Никогда не упоминал.

Рэйвен и Хайме действительно имели некоторое сходство, но это легко объяснялось общей наследственностью. Оба были темноволосыми, с карими глазами и смуглой кожей, но Рэйвен была миниатюрной, с округлыми формами и сказочными чертами лица, а Хайме – высоким и худым, с вытянутым прямоугольным лицом.

Я взглянул на часы на микроволновке. Пора было выходить, но я не хотел. Не только потому, что терпеть не мог похороны, но и потому, что не хотел покидать Джиа. Я хотел провести с ней ещё один день. С ней и с Адди. А вместо этого я уходил, оставляя их обеих позади.

Мы решили, что брать Адди на похороны нельзя. Не только потому, что мы пока не могли рассказать городу о её существовании, но и потому, что не знали, как она отреагирует на вид опускаемого в землю гроба. Она не говорила о матери или жизни, которую они вели. И кроме того раза, когда помогала Джиа с портретом убийцы, Адди больше не упоминала день её смерти.

Но, как и напряжение между мной и Джиа, я знал, что эмоции Адди тоже накапливаются. И что держать их в себе слишком долго – это плохо. Ей нужна помощь. Кто-то с дипломом и опытом, кто сможет провести её через всё это. Но пока её безопасность не была обеспечена, я не мог просто так взять и отвезти её к первому попавшемуся психологу.

Если это с Ловато затянется, я попрошу Джиа найти для неё проверенного специалиста через АНБ. Я должен буду что-то сделать.

Но сегодня – сегодня я ничего не мог изменить.

Как бы мне этого ни хотелось, я оставлял Адди с Джиа и Энрике, а сам отправлялся на похороны и поминки в честь Фила. Я буду всего в нескольких километрах, но это казалось слишком большим расстоянием. Это казалось неправильным, когда я не уходил от них ни на шаг всю последнюю неделю.

Будто прочитав мои мысли, Джиа подошла и сжала моё плечо.

– Всё будет в порядке, Райдер. Мы почитаем книги, которые принесла Рианна, поиграем в игры. Ты вернёшься до ужина. Если бы у тебя была обычная работа, а она ходила в школу, это было бы то же самое.

Она была права. И всё же внутри меня что-то сопротивлялось.

Я почти наклонился и поцеловал её в щёку. Почти притянул её ближе, чтобы вдохнуть этот её запах, который одновременно успокаивал меня и сводил с ума. Но вместо этого я просто взял шляпу и ключи, вышел за дверь, даже не попрощавшись с дочерью.

Потому что если бы остался ещё на секунду, то, наверное, уже не смог бы уйти без них.

А это было бы эгоистично. Это было бы для меня, а не для них.

В отличие от поколений Хатли, похороненных в семейном кладбище на нашей земле, МакФлэнниганы покоились в церковном кладбище на окраине города.

Моя семья уже была там, когда я подъехал.

Мама и сёстры были в простых, но элегантных чёрных платьях. Джемма прилетела поздно ночью, и я ещё не успел её увидеть. Её длинные светлые волосы выделялись на фоне тёмных прядей мамы и Сэди. Джемма и Мэддокс унаследовали свой цвет волос от бабушки Хатли, но только у Джеммы были её карие глаза. У всех остальных из нас были глаза оттенка голубого, как у родителей.

Сестра выглядела худее, чем обычно. И хотя выражение её лица говорило о грусти по Филу, я подозревал, что это было связано и с недавним разрывом.

Я крепко обнял её, и она ответила тем же.

В этот момент из церкви вышли отец и Мэддокс, одетые в такие же тёмные костюмы, как и у меня. Мы стояли на ступенях, приветствуя, казалось, весь город, перед тем как повести людей внутрь, где они теснились на скамьях. Церковь заполнилась до отказа, даже стоячих мест не хватало. Фил мог задевать чужие нервы, но он был частью нашего города. И Уиллоу Крик пришёл проститься с одним из своих.

С последним МакФлэнниганом.

Это ударило меня так сильно, что пришлось сдерживать слёзы.

Нести гроб Фила от церкви к месту захоронения вместе с Тедом, его барменом, моим отцом, братом и мэром было не менее тяжело. Трудно было представить, что Фила больше нет. Трудно было представить бар без него.

От кладбища до МакФлэнниганс мы шли пешком. Торжественная процессия, в которой мамины всхлипы и тихие рыдания Сэди, казалось, эхом отдавались от мостовой. Все магазины и рестораны на главной улице были закрыты в этот день в знак уважения к нашему дяде.

Сэди взяла на себя организацию поминок в баре. Вообще, она с самого начала активно участвовала в подготовке похорон, пока мои мысли были заняты Адди и Джиа. Мне нужно было поблагодарить свою младшую сестру за то, что она взяла на себя ответственность, за то, что мама могла рассчитывать на неё в эти дни больше, чем на кого-либо.

Хотя было всего одиннадцать утра, когда мы все набились в МакФлэнниганс, алкоголь уже лился рекой. Филу бы это понравилось. Как и тот факт, что народу в помещении было столько, что даже пожарный инспектор, которого Фил давно «убедил» не считать посещаемость, смотрел на цифры с сомнением.

В следующие несколько часов люди бесконечно поднимали стаканы:

– За Фила!

И рассказывали одну историю за другой – истории, от которых мы все смеялись и чертыхались. Я легко мог представить, как Фил, слушая нас с того света, ухмыляется своей фирменной насмешливой улыбкой. Он бы был чертовски горд тем, что оставил след в этом городе – так или иначе.

Когда толпа начала редеть, мама собрала нас за столиком в углу. Она сжала руку Сэди и сказала:

– Раз уж мы все здесь, хотела бы сообщить вам новости о завещании Фила.

Сэди нервно поёрзала, а по её лицу скользнула тень вины. Внутри у меня сразу всё напряглось.

– Фил беспокоился о будущем бара, но понимал, что у каждого из вас уже есть свои карьеры и жизни, и вы не сможете просто всё бросить, чтобы управлять им. Поэтому он решил оставить МакФлэнниганс Сэди.

Мама посмотрела на нас с вызовом, будто ожидая возражений.

Я взглянул на Мэддокса и Джемму – никто из них не выглядел расстроенным. Я тоже не был зол. Мне не нужно было это заведение. Блядь, я и знать не хотел, что с ним делать, кроме как иногда зайти, сесть за стойку и выпить пива. Я понимал, что Фил просто хотел оставить бар в семье, и не осуждал его за это.

Но меня беспокоило, что это может привязать мою младшую сестру к этому городу, к этому бизнесу, когда она должна была идти своим путём, воплощать свои мечты.

Я сдержался, зная, что мама расстроится, если я заговорю об этом сейчас. Но решил поговорить с Сэди наедине.

– Если ты думала, что мы будем недовольны, мама, ты ошибаешься, – сказала Джемма.

– Сэди вложила в бар много времени и сил. Он правильно сделал, оставив его ей. – добавил Мэддокс.

Все посмотрели на меня.

– Я не собираюсь спорить. – сказал я. – Чёрт, да я даже не знаю, что делать с баром. У меня и так хватает забот с ранчо и Адди.

Сэди провела рукой по глазам, и её плечи опустились в явном облегчении. Я удивился, что она вообще переживала, что мы будем против.

– Дом он оставил маме. – продолжила она. – Сказал, что она может распоряжаться им, как захочет. Но попросил, чтобы мы разобрали вещи на заднем дворе и на чердаке. Всё то барахло, которое наша семья собирала годами.

Джемма прищурилась.

– Это его слова, не мои. – тут же добавила Сэди. – Нам нужно будет перебрать всё вместе. Берите, что хотите.

К нашему столу подошла Тилли – хозяйка кафе с улицы. Длинные седые волосы собраны в два хвоста, цветастая туника до самой земли.

– Простите, что прерываю, но мне пора открывать закусочную к ужину.

Она обняла маму, легонько шлёпнула меня и Мэддокса по плечу и попрощалась. Это послужило сигналом для остальных. Все разошлись по своим делам, прощаясь с теми, кто ещё оставался.

Я задержал Сэди, схватив её за локоть.

– Ты не обязана оставлять бар. – тихо сказал я.

– Что? – Она посмотрела на меня с печалью в глазах.

– Послушай. Я знаю, что значит бороться за сохранение семейного наследия. Я горжусь тем, чего мы добились с ранчо. Но это другое. Бар всегда останется баром. Он будет забирать твои вечера, твою жизнь. Если ты его оставишь, ты окажешься привязанной к нему и этому городу, как Фил, как бабушка, как все МакФлэнниганы до них. Я просто хочу, чтобы ты знала – у тебя есть выбор. Никто из нас не осудит тебя, если ты решишь продать его и начать свою настоящую жизнь.

Она наклонила голову, внимательно изучая меня.

– А ты не думал, что, может, я сама этого хочу?

Она действительно проводила здесь много вечеров с Филом. Именно она вернула караоке-вечера. Я думал, что она делает это просто от скуки, пока залечивает свои раны и решает, что будет дальше. Но, может, это было нечто большее.

– Если так, я постараюсь принять это. – сказал я. – Просто мне кажется, что для тебя есть что-то большее. У тебя были большие мечты, Сэдс. Чемпионат мира по дартсу, может, даже тройная корона. Ты говорила о том, чтобы получить диплом физиотерапевта.

Она похлопала меня по груди.

– Мечты меняются. Ты ведь лучше всех это знаешь.

– Но это был мой выбор. Я сам захотел вести ранчо по новому пути. И я счастлив здесь.

– Это тоже мой выбор. – сказала Сэди. Она обняла меня за талию и положила голову мне на плечо. Я сжал её в ответ.

Громкий смех Мэддокса заставил нас обернуться. МакКенна была прижата к нему, а он наклонился и поцеловал её в висок. Это был сладкий, импульсивный жест, о котором он, возможно, даже не задумывался. Но он говорил об интимности, о любви.

И я снова почувствовал пустоту, которую оставила Рэйвен.

Партнёр. Человек, с которым проходишь через всё.

Я поймал себя на мысли, что снова жалею, что оставил Джиа и Адди дома. Если бы Джиа была здесь, она бы вывела меня из этого тёмного настроения – словами, взглядом. Я хотел бы притянуть её к себе и найти утешение в её объятиях, так же как мой брат с МаК.

– Я вижу, как ты на неё смотришь. – тихо сказала Сэди.

– На кого?

– Не строй из себя дурака. – фыркнула она и больно ущипнула меня сквозь пиджак. – Ты смотришь на Джиа так же, как Мэддокс на МаК, и как мама на папу. Будто она та самая недостающая часть.

Её слова эхом отозвались во мне, снова закручивая все эмоции и желания, что копились уже больше недели.

– Она не останется, Сэдс. Она будет здесь, пока они не разберутся с картелем и угрозой для Адди, а потом вернётся к своей настоящей жизни.

Но ведь Джиа сама сказала, что её жизнь казалась ей фальшивой. Фильмом, который подходил к концу и оставлял после себя пустоту. Может, я мог бы предложить ей что-то, что заполнило бы нас обоих?

Я покачал головой. Нет, это было невозможно.

Просто всплеск желания, иллюзия. Может, мне всего-то и нужно – переспать с ней, разрядить всё это напряжение, чтобы оно отпустило нас обоих. Чтобы я смог отпустить её без сожалений.

Тогда почему одна только мысль об этом причиняла боль сильнее, чем осознание отсутствия Рэйвен?

– Дай угадаю, ты даже не пытался попросить её остаться? – прищурилась Сэди.

– Мы не пара, Язвочка. Она не моя девушка. Мы даже не спали вместе.

– Но вы целовались. И ты почувствовал, как мир переворачивается, да?

– Откуда тебе знать, как это – когда мир переворачивается? – я нахмурился, а потом махнул рукой. – Нет, даже не говори. Я не хочу знать.

Я вздохнул, проводя рукой по лицу.

– Здесь место Адди. Здесь она сможет расти. За несколько дней она уже изменилась, стала раскрываться. Ей нужна стабильность, которую эта жизнь может дать. Та стабильность, которой у неё не было с Рэйвен. Следовать за агентом под прикрытием по всему миру – не вариант. И я не собираюсь умолять Джиа отказаться от всего ради нас. Просить кого-то бросить свою жизнь – верный способ получить ненависть через десять лет.

– Трус. – бросила Сэди.

– Быть реалистом – это не трусость.

Но это уже не первый раз за последнюю неделю, когда моя младшая сестра называла меня трусом.

И это начинало бесить.

– Если ты не дашь ей знать, что она важна, она уйдёт, потому что решит, что не имеет для тебя значения. – Сэди говорила твёрдо, без всяких шуток. – Ты не обязан умолять. Но если ты хочешь, чтобы она осталась, если хочешь попытаться что-то построить, просто скажи ей об этом. Дай ей выбор. Позволь самой решить, какую жизнь она хочет.

Как моя младшая сестра стала самой умной среди нас?

Может, когда тебя подстрелили, когда ты думал, что можешь не выжить, что-то менялось в твоём сознании. Может, это давало понимание чего-то большего, чем этот мир.

Глубоко внутри я знал, что она права. Мне нужно было поговорить с Джиа. Мне нужно было хотя бы дать ей этот шанс. Мне нужно было рискнуть сердцем. Даже если это означало риск для Адди тоже. Может, мы оба нуждались в Джиа, чтобы стать целыми.

– Мне пора. – сказал я, доставая ключи из кармана пиджака.

Я бросил взгляд на маму и папу, окружённых горожанами. Если бы я попытался попрощаться, меня бы не отпустили ещё час. А у меня не было этого часа.

Я чувствовал отчаянную потребность сказать Джиа, что я чувствую, прежде чем это чувство снова спряталось за стенами реальности.

Сэди усмехнулась.

– Я передам за тебя прощания. Просто иди.

Я обнял её за шею, притянул к себе и поцеловал в макушку.

– Только никому не говори, но ты всегда будешь моей любимой.

– Я вообще у всех любимая, – фыркнула она.

Я фыркнул в ответ, разжал руки и сделал пару шагов, прежде чем снова повернуться.

– Сэди?

– А?

– Не забывай, что у тебя тоже есть выбор.

– Да-да. Теперь марш.

И я пошёл. Потому что каждое моё чувство, каждая клетка в теле тянула меня домой. К двум девушкам, которые ждали меня.

Глава 29

Джиа

Адди и я сидели за кухонным столом, доедая сэндвичи, пока я углублялась в изучение жизни Хайме Ларедо. Мне не терпелось заняться этим с самого утра, но я провела время с Адди, помогая ей с учебой. Я только-только открыла его налоговую декларацию, когда звонок от Рори отвлек меня. В её голосе звучало такое воодушевление, что у меня сразу появилась надежда.

– Скажи, что у тебя хорошие новости.

– Я пока не взломала шифрование.

– Черт.

– Но, возможно, это поможет нам другим способом.

– Что ты имеешь в виду?

– В коде везде виден почерк Рэйвен, точно так же, как в остальных зацепках, которые она нам оставила. Это заставило меня задуматься: а вдруг мы пропустили другие следы, которые она нарочно оставила?

Я затаила дыхание.

– Значит, ты искала её следы в интернете?

– Да!

– И что нашла?

– Скорее, чего я не нашла.

– Рори!

Она рассмеялась.

– Знаю, знаю. Но похоже, что она годами стирала информацию из разных баз данных. Она тщательно чистила чью-то историю.

– Свою?

– Возможно, именно поэтому у нас до сих пор нет совпадений по реконструкции лица.

– Хотела бы я, чтобы она работала на нас.

Рори замолчала.

– Думаю, никому не стоит владеть тем, над чем она работала. – сказала она тихо, будто не хотела, чтобы её услышали другие аналитики. – Конечно, преступникам – ни в коем случае. Но и нашему правительству тоже. Я не доверяю никому настолько, чтобы быть уверенной, что это будет использовано во благо, а не во вред.

– Думаю, ты права.

– Не пойми меня неправильно, мне было бы безумно интересно взглянуть на этот шедевр программирования. Но потом я бы захотела стереть его из своей памяти, чтобы никогда не смогла воспроизвести.

Скрип у задней двери заставил меня напрячься. Я посмотрела в стеклянный коридор, ведущий к гаражу. Я не слышала, чтобы ворота поднимались, да и камеры не показывали движения на подъездной дорожке. Кроме того, было слишком рано для того, чтобы Райдер уже вернулся домой.

Я быстро взглянула на Адди. Она смотрела мультфильм на ноутбуке Райдера. Моя рука легла на рукоять пистолета, но я не хотела его доставать, чтобы не напугать девочку. Я осторожно двинулась в сторону гаража и только когда оказалась в коридоре, вытащила оружие.

Я почти неслышно произнесла:

– Эй, позвони Энрике, пусть проверит периметр.

– У тебя всё в порядке? – в голосе Рори послышалась тревога.

– Просто шум. Думаю, ничего страшного.

– Если ты не перезвонишь через две минуты, я вышлю подкрепление.

– Договорились.

Я сбросила звонок, сунула телефон в задний карман и осторожно двинулась к двери. Глупо было пытаться подкрасться незаметно – из-за стеклянных стен меня было так же хорошо видно снаружи, как и я видела происходящее снаружи. Но никого не было.

И всё же интуиция кричала мне, что что-то не так.

Когда я подошла к двери в гараж, ручка начала медленно поворачиваться. Сердце сжалось – жаль, что я не успела проверить камеры. Я прижалась к стене, подняла пистолет и взяла дверь на прицел. Она приоткрылась, и в щели показался пистолет в руке, обтянутой черной перчаткой.

Я резко толкнула дверь плечом, прижав руку незваного гостя, и оружие с грохотом упало на каменный пол. С той стороны раздался вскрик боли.

– Адди, прячься! – крикнула я.

Но в следующий момент дверь резко толкнули, и меня отбросило назад, ударив об стеклянную стену. Она задрожала, будто от удара по воде.

В коридор ворвался мужчина в маске – такой же комплекции, как тот, что сбежал в лесу несколько дней назад. Он попытался сбить меня с ног, сделав подсекающий удар, но я перепрыгнула его ногу, вскинула пистолет и нажала на спуск. Его тело дернулось назад, в черной куртке появилось пулевое отверстие, но он не остановился. Я снова нажала на спуск, и на этот раз оказалась достаточно близко, чтобы увидеть, как пуля попадает в бронежилет.

Я опустила прицел ниже, собираясь выстрелить ему в колено, но вдруг кто-то схватил меня сзади и оторвал от пола. Я ударилась спиной о массивную грудь, мои ноги болтались в воздухе. Страх вспыхнул внутри. За меня. За Адди. Как я его не услышала? Почему сигнализация не сработала?

Я попыталась развернуть пистолет за спину, но железные пальцы сжали мое запястье. Я вскрикнула от боли, и оружие выскользнуло из моих ослабевших пальцев, громко ударившись об пол. Унижение от того, что я его потеряла, быстро сменилось отчаянной решимостью. Я должна защитить Адди!

Мужчина, державший меня, перекинул руку мне через горло и сжал так сильно, что воздух вышел из легких. Я врезалась локтями ему в ребра и услышала хруст – возможно, сломала ему что-то, но хватка не ослабла, и он даже не застонал. Напротив, он сжал шею еще сильнее, и из моего горла вырвался лишь хрип.

Паника захлестнула меня. Я пыталась вспомнить приемы, которым меня учили, способы справиться с более сильным противником.

Тем временем мужчина, в которого я стреляла, подошел ко мне, размахивая своим пистолетом.

– Сука, это, блядь, больно! – зарычал он, проводя рукой по дыркам в бронежилете.

– Не убивай её, – предупредил тот, кто меня держал. – Босс хочет её живой. Найди ребенка.

Его голос был низким. Хриплым. Он идеально подходил к массивному телу, которое держало меня так, словно я ничего не весила. Словно я была всего лишь досадной помехой. Казалось бы, тот факт, что им нужно было оставить меня в живых, должен был меня успокоить, но я знала, что делают картели с людьми. Я видела фотографии. Смерть была бы почти лучшим исходом. Почти. Потому что это означало бы, что они доберутся до Адди.

Я не собиралась сдаваться без боя. Я изо всех сил ударила ногой назад, попав куда-то по ноге нападавшего, но он даже не шелохнулся, продолжая перекрывать мне кислород. В глазах начало темнеть. Легкие горели. Его рука на моей шее была словно бетонная плита. В этот момент первый мужчина прошел мимо меня в кухню, а в моем сознании замелькали белые пятна. Я пнула снова, на этот раз попав по бедру проходившего мимо. Он выругался, но не остановился, а хватка на моей шее только усилилась.

Я заставила себя не тянуться к его руке. Нужно было ударить туда, где это действительно имело значение. В пах. В колено. Я разжала губы и вонзила зубы в его обнаженную руку, покрытую татуировками. Почувствовала вкус крови. Соленый. Отвратительный. Мужчина выругался по-испански, а я, не теряя ни секунды, врезала ему локтями и ударами пяток.

Бесполезно. Он только сильнее сжал мне горло. Белые пятна слились с темнотой. Тело содрогалось от боли и нехватки кислорода. Его губы коснулись моего уха, и меня передернуло от отвращения.

– Не сопротивляйся, чикита. Будет только хуже.

Я не позволю им забрать Адди. Никогда.

Чернота полностью заполнила мой взгляд, когда он потащил меня в кухню, затем вниз по ступеням в гостиную.

– Я не могу ее найти! – зло выплюнул второй мужчина. – Эта маленькая дрянь как сквозь землю провалилась.

Облегчение захлестнуло меня на мгновение. Адди была мастером пряток.

Снаружи я отчетливо услышала звук захлопывающейся дверцы машины и голос Райдера, выкрикивающего мое имя. Меня охватил новый страх. За него. За Адди. За всех нас.

Где, черт возьми, была команда, которая должна была нас охранять?

– Нам пора. – сказал мужчина, сжимавший мою шею. Мой взгляд потух вместе с последними остатками воздуха в легких. – Заберем эту, а за другой вернемся позже.

Когда он поволок меня к выходу, я поняла, что это мой единственный шанс освободиться. Я обмякла, будто потеряла сознание. Хватка слегка ослабла, и я тут же вонзила каблук в верхнюю часть его стопы, а затем развернулась и со всей силы ударила кулаком в пах. Мужчина издал сдавленный стон.

В этот момент входная дверь с грохотом ударилась о стену.

Сирены выли всё ближе.

– Отпусти её! – голос Райдера дрожал от ярости.

Вместо того чтобы потащить меня за собой, гигант неожиданно подбросил меня в воздух, словно я была тряпичной куклой. Я приготовилась к жесткому удару о кафель, но вместо этого меня поймали теплые руки.

– Где моя дочь?! – рев Райдера был полон боли.

Я не могла ответить, чтобы успокоить его, сказать, что Адди спряталась. Я даже не могла его видеть сквозь темноту перед глазами, задыхаясь, хватая воздух ртом.

Выстрел оглушительно прогремел в доме, и у меня не было времени испугаться, что пуля предназначалась нам, прежде чем раздался звук разбитого стекла.

Я повернула голову в сторону гостиной, пытаясь разглядеть, что произошло. Перед глазами всё плыло, как под водой, но я увидела, как гигант, державший меня, прыгнул в разбитое окно. Он перекатился на мокрых от дождя листьях и бросился наутек.

– Их двое! – мой голос был хриплым и сорванным. – Беги! Убедись, что у него нет Адди!

Райдер метнулся прочь, ярость и страх застыл на его размытом лице. Он бросился по коридору, выкрикивая имя дочери.

Снаружи машины с визгом въехали на подъездную дорожку, сирены всё еще разрывали воздух.

Громкие шаги по кафелю заставили меня резко обернуться. Два помощника Мэддокса вбежали в дом с оружием наготове.

– Один сбежал через окно! – я закричала, указывая рукой.

Офицеры тут же метнулись за ним, передавая координаты по рации. Райдер вернулся, его лицо было искажено паникой.

– Её здесь нет! Я не могу найти Адди!

Отчаяние и боль звучали в каждом слове. Я с трудом поднялась на ноги, наполняя легкие воздухом, чтобы сказать:

– Она была на кухне, когда я велела ей спрятаться.

Одного взгляда на пустую кухню хватило Райдеру, чтобы он бросился вниз по винтовой лестнице в подвал, снова зовя её, умоляя выйти, обещая, что теперь всё безопасно.

Но это была ложь. Здесь не было безопасно. Мы были такими глупыми, такими самоуверенными, думая, что сможем защитить её. Что сможем спрятать её в доме, построенном из стекла, с парой офицеров на патруле. Боже, какая же я была идиотка. Слезы гнева застилали глаза. Злость, направленная только на себя. Что, черт возьми, я вообще думала?

Я потратила дни, изучая их, будто была участницей какого-то чертового реалити-шоу о знакомствах, вместо того чтобы делать свою работу.

Телефон завибрировал в кармане, но я не могла ответить. Не сейчас. Не пока мы не найдем Адди.

Я оперлась о стену, чтобы не упасть. Мир плыл перед глазами, но я заставила себя шагнуть в кухню. Где бы она спряталась? Где?

Я держалась за стены и кухонные стойки, распахивая шкафчики.

Крики Райдера, зовущего дочь, звучали, как лезвие, вонзенное мне в грудь. Это я сделала с ним. Это я причинила ему такую боль.

Когда я добралась до кладовой, я резко распахнула дверь. Раздался легкий шорох, и в ту же секунду меня накрыла такая сильная волна облегчения, что перед глазами снова замелькали черные пятна.

– Адди. – прошептала я, голос был едва слышным. – Это я. Всё хорошо.

С нижней полки сдвинулась большая упаковка бумажных полотенец, и мне навстречу посмотрели два испуганных глаза. Слезы хлынули из моих глаз.

– Господи… Господи, спасибо! – я почти не дышала.

Я протянула руку, и крошечные пальчики тут же обхватили мои. Я вытащила её из кладовки и прижала к себе в тот самый момент, когда в дверях появился Райдер.

– Адди! – мучительное облегчение прозвучало в его голосе, разрезая меня так же остро, как и успокаивая.

Он не выхватил дочь из моих рук. Вместо этого он обнял нас обеих, сжимая крепко, удерживая так, словно мог защитить силой своей любви. В этом касании было столько эмоций, что я не знала, как на них реагировать, но всё же ответила.

– Я вас держу. Я вас обеих держу. Всё хорошо. Всё хорошо… – он твердил это, будто сам пытался в это поверить.

Мы стояли так несколько долгих секунд, пока он не ослабил хватку, чтобы посмотреть сначала мне в лицо, а потом в испуганные глаза Адди.

– Ты не ранена? Дай я посмотрю.

Когда он отстранился, чтобы опуститься перед дочерью на корточки и провести руками по её рукам, проверяя, цела ли она, я почувствовала потерю его прикосновения в каждой клетке тела. Не только потерю тепла и силы, но и того, что ещё глубже засело во мне – его заботы, его привязанности. Как он вообще сможет меня простить? Я почти позволила им забрать её.

В глазах снова потемнело.

Прилив адреналина, который удерживал меня на ногах во время борьбы, исчез.

Колени подкосились.

Я попыталась взять себя в руки. Я попыталась остановиться, но когда чернота окутала меня, и я рухнула, единственное, что я услышала, это как Райдер зовет меня по имени.

♫ ♫ ♫

Я пришла в себя, лежа на постели, которая пахла Райдером – смесью сена, пряностей и мыла, странным образом притягательной. Веки казались тяжелыми, но, когда я заставила себя их открыть, первое, что увидела – это пару ярко-голубых глаз. Глубоких, как небо за мгновение до того, как исчезает солнце. Только в его взгляде не было ни мира, ни покоя. В нём была мука.

Райдер осторожно коснулся моей щеки ладонью.

– Ты очнулась. Слава богу.

Я попыталась пошевелиться, приподняться, но всё тело взбунтовалось.

– Даже не думай вставать. МакКенна уже в пути, чтобы тебя осмотреть.

– Адди! – мой голос был хриплым и сорванным.

С другой стороны ко мне прижалось маленькое тельце, и я отвела взгляд от обеспокоенного лица Райдера, чтобы увидеть девочку рядом со мной. В её глазах было то же беспокойство, что и в глазах её отца.

Я крепко обняла её, пробормотав сквозь боль в горле:

– Я с тобой.

Только это было неправдой. Я её подвела. Я подвела их обоих.

Лицо Райдера стало непроницаемым. Он спрятал эмоции за стеной, делая выражение лица таким же, каким его делала Адди, когда отстранялась от всего. Я огляделась, осознавая с запозданием, что мы были в спальне Райдера.

– Их поймали? – спросила я.

– Дорогая, перестань говорить, пока тебя не осмотрят. – рычание в его голосе не оставляло места для споров, а у меня не было сил спорить. Пока нет.

За его спиной открылась дверь, и вошел его брат, одетый в такой же строгий костюм, как и сам Райдер. Они ведь были на похоронах. Почему Райдер вернулся раньше? Слава богу, что вернулся.