Текст книги "Сделано в Японии"

Автор книги: Кунио Каминаси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

– А мы как бельмо на глазу для всего управления! – Нисио пыхнул апельсиновым глазком сигареты. – Вы-то в отделе это не чувствуете – вы же на планерки наверх не ходите, в отделе сидите! А я раз в неделю на себе все это испытываю!

– И чем же мы «верхам» так не угодили, Нисио-сан? – У меня в голове Вдруг всплыла какая-то ресторанная русская песенка, которую в стрессовой ситуации любит деланно хриплым голосом напевать музыкальный Ганин: там, в этой песне, что-то про сидение в окопе под Курской дугой – правильная такая песенка и, главное, своевременная. Вообще у моего друга Ганина все песенки своевременные.

– Ты показатели наши знаешь, Такуя, – констатировал Нисио, гася сигарету, опять – таки выкуренную только до половины.

– Я их немножко формирую, Нисио-сан, – напомнил я шефу – Показатели наши, я их…

– Вот. И показатели эти за все время, пока я сижу в этом кресле, существенно не менялись, так? – не без гордости заявил мой любимый полковник.

– Так, – согласился я с ним. – Я бы даже сказал «так точно!», Нисио-сан.

– И в каких условиях мы последние годы работаем, тебе тоже объяснять не надо, так? – Вспомнивший вслух о своих профессиональных заслугах Нисио начал успокаиваться.

– Так, – покорно кивнул я.

– Не «так», а «так точно»! – К Нисио явно возвращалось расположение духа, обязательной составной частью которого является его неистребимый юмор.

– Так точно! – Лицезря веселеющего начальника, я тоже стал веселеть, хотя якобы целительным юмором снять страшную физическую боль во всем теле было все – таки проблематично.

– Как их этот распрекрасный антисоветский Союз распался, у нас клиентов стало в десятки раз больше, так? – Распалившийся Нисио издалека заходил на свою любимую территорию, и мне надо было приготовиться к тому что от меня в вербально – коммуникативном плане в ближайшие десять минут ничего, кроме «так» и «так точно», не потребуется.

– Так!

– Но мы не дрогнули, так? – Нисио проверил кулаком на прочность приправленный никотином воздух перед собой.

– Так точно!

– А теперь посмотри, что по другим управлениям происходит! – Нисио начинал играть свою излюбленную драму со срыванием всех масок и всяческих личин с неминуемым хеппи-эндом по отношению к своей вотчине. – В экономике у нас бардак, так?

– Так точно, бардак! – мимикой и жестами китайского болванчика я сымитировал стойку «смирно», сидя в кресле.

– Народ беднеет – народ звереет, так? – Нисио перегнулся через стол в моем направлении.

– Так!

– Все, буквально все за последние годы вон как подпрыгнуло! И убийства, и кражи, и ограбления! Так? – Нисио самозабвенно откинулся на спинку кресла.

– Так, так!

– А раскрываемость? – Нисио направил на меня свой грозный указующий перст.

– А раскрываемость – не так! – Я что было силы завертел гудящей от боли и недосыпа головой.

– Совсем не так! Раньше у нас как было? – Нисио извлек очередную, обреченную на недокуривание сигарету.

– Раньше было так!

– Вот! Ниже девяноста пяти процентов показатель раскрываемости не опускался! – Нисио щелкнул зажигалкой.

– Не опускался! – подобострастно согласился я с ним.

– А теперь как? – Нисио затянулся и не спешил выпускать дым изо рта и ноздрей.

– Совсем не так, господин полковник!

– Вот! – продымил Нисио. – Теперь жуть одна! По кражам – меньше половины! По ограблениям за прошлый год – сорок три процента! Это же катастрофа!

– Так точно, катастрофа! – Теперь уже я отклеился от спинки кресла и вкрадчиво, интимно – доверительно двинулся в сторону Нисио. – Дальше еще хуже будет!

– Почему это? – понизив тон, вдруг неожиданно прервал свой обличительный монолог по характеру своему вовсе не склонный к пессимизму и упадничеству Нисио.

– Потому что, Нисио-сан, в экономике у нас ничего не улучшается! Правительство ни хрена не делает, все только по храмам, где военные преступники захоронены, шляется! На шестых номерах вроде сегодняшнего Тануки отыгрывается, а на глобальные вещи глаза закрывает! Ничего реального видеть не желает! – Я решил, что уже настала пора мне внести свою посильную лепту в возвышение рабочих заслуг нашего родного отдела. – Банкротства как снежный ком, так?

– Ну!.. – Нисио всегда становится ужасно довольным, похожим на сытого, обожравшегося свежих сливок кота, когда его подчиненные не только вторят его мудрым мыслям, но начинают самостоятельно развивать их в проложенном им, Нисио, единственно правильном русле.

– Не «ну», Нисио-сан, а именно «так», в смысле «так точно»! Народ работу теряет, на Хоккайдо из-за того, что ни заводов, ни производства серьезного, ситуация вообще аховая! Собственного ничего нет, а дотации из Токио кончаются! Так что взламывать банкоматы и угонять тачки наши с вами соотечественники будут теперь все чаще и чаще, и никакая там загадочная японская душа или наш изящный этикет и якобы врожденная вежливость голодного японца не остановит. Именно так!

– Ладно, Такуя, согласен я с тобой. – Нисио похоронил очередную недокуренную сигарету – Короче, в управлении нам завидуют, многие завидуют, завидуют тому, что мы смогли на ходу перестроиться, не растерять ничего, а они – нет, не смогли, не сдюжили.

– Ну тут все от руководства зависит, Нисио-сан. – Я решил, что не умру от того, что лизну почитаемому начальнику задницу.

– Правильно! – Нисио поднял указательный палец по направлению к тому кто, по его представлению, из своего прекрасного высока – далека должен был подтвердить правоту его слов, после чего пониженным, менее патетическим тоном добавил: – И от исполнителей тоже все зависит! Ну почти все…

– Что на заседании будет? – Пора было кончать эту одновременно бравурную и мятежную симфонию встревоженного разума, возвращаться на грешную землю и готовиться к ночной атаке сбоку и сверху.

– Не заседание это будет, а рабочее совещание, – пояснил согласившийся спуститься со мной с катарсических небес в вязкое болото пыльной обыденности Нисио.

– Ну на совещании…

– Накадзава будет нас ругать за то, что ты влез куда не надо, да еще русского в это дело втянул, – без каких – либо эмоциональных обертонов констатировал Нисио.

– Ганину за его фокус с маслом что грозит?

– Он его маслом, да? Я не знал. – Нисио покачал головой. – Мне Накагава не сказал.

– Да, маслом. Раскаленным. В котором картошку жарят. И не его, а их, – пояснил я.

– Их? – удивился Нисио. – Двоих сразу?

– Да, сразу двоих, обоих русских. Так что получается, что от нас с ним пострадали раздельно соотечественники каждого из нас.

– Я не знаю, что у дорожников по этим русским, – сказал Нисио. – Я сейчас Накагаве поручил ими заняться. Когда выясним, кто и что они, тогда и определится, будет ли чего за их сожженную кожу твоему любимому Ганину.

– Что еще будет шить Накадзава?

– Главное, они тебя… нас… нас обвиняют в срыве какой-то операции. – Нисио вернул нас к началу нашего по-настоящему мужского разговора. – Раз я в конце того года от сотрудничества с ними отказался, о том, что за операция, я не знал. Можно, конечно, предположить, что они пасли эту заправку на предмет угонов, но конкретно что, где, когда и, главное, зачем, мы с тобой только через час узнаем. Иди пока поспи!

– Уснешь тут с вашими операциями – трепанациями! Я пойду лучше кофе накачаюсь, чтоб перед начальством не захрапеть! – Я медленно – поэтапно: сначала левая рука, потом – правая, затем-то же самое с ногами – вытащил себя из кресла и заставил, скрывая хромоту и кособокость, поплестись в кухонный отсек, чтобы вскипятить электрический чайник – термос и приготовить себе бодрящий эликсир из двухсот миллилитров крутого кипятка и полбанки быстрорастворимого «Нескафе».

Совещание началось ровно в половине третьего, и, судя по каменным лицам всех присутствующих, причина его экстренного› созыва была столь важной, что никого, несмотря на чересчур уж оригинальное время проведения, на мягкий матрас – футон не тянуло. Во главе здоровенного овального стола восседал постоянно потеющий при любой, даже минусовой, температуре пухлый, рыхлый и неопрятный генерал Накадзава. Мы с Нисио и подъехавшим Накагавой сидели по его правую руку а напротив восседал шеф дорожников Готто со своими подручными Канеко, Ямадой и Китано. Вводную часть взял на себя, как и положено по протоколу, Накадзава:

– Начнем, господа! Ни за поздний час, ни за спешку в проведении– совещания извиняться не буду! Случилось, в общем-то, непоправимое, так что сейчас не до протокольных извинений! Сначала я попрошу майора Минамото доложить всем нам о том, на каком основании он вмешался в ход операции, проводимой – вернее, теперь уже проводившейся – «отделом дорожной службы. А после этого мы коллегиально будем решать, как можно хотя бы частично компенсировать тот огромный урон, который майор Минамото нанес нашей деятельности своими несанкционированными действиями.

Нисио демонстративно отвернулся от меня и смотрел теперь только на Накадзаву, а сидевшие напротив дорожники, наоборот, вцепились в меня озлобленными, колючими глазами голодных гиен. Прежде чем начать пререкаться с самым высоким куратором нашей деятельности, я попробовал вспомнить о чем-нибудь радостном: на память быстрее других пришелся мой сегодняшний – вернее, по часам уже вчерашний – двойной удар в высоком прыжке, в воздушном полушпагате, которым я обеспечил работой местных зубных протезистов, и от карамельного воспоминания об этом сладком миге моего индивидуалистического триумфа на душе сразу стало светло и ясно, так что эта суровая коллективная ненависть, которой обливали меня сейчас с головы до видимого им из-за столешницы пояса дорожники, казалась теперь легкомысленным пустяком.

Я второй раз за ночь подробно пересказал все, что произошло со мной и с Ганиным, и в заключение заявил всем присутствующим, что я себя виновным в нарушении рабочей субординации и коллегиальных планов не считаю, поскольку субординироваться мне было не с кем, кроме как с Ганиным, а в планы, которые на самом деле являлись никакими не коллегиальными, а самыми что ни на есть келейными, я никем из сидящих напротив посвящен не был. Последнее мое заявление произвело впечатление только на Накадзаву который цапнул жирными пальцами бумажную салфетку из стоящей рядом с ним коробки, протер ею лоснящийся лоб и обратился к Гото:

– Гото-сан, насколько я понимаю, сотрудники отдела по делам граждан Российской Федерации и стран СНГ не знакомы с деталями операции, проводимой вашим отделом. Это так?

– Так точно, господин генерал, – кивнул Гото. – Как мы с вами договорились три недели назад, при начале операции, ставить в известность другие отделы мы посчитали нецелесообразным.

При последних – откровенно иезуитских – словах Гото я посмотрел на Нисио: тот продолжал отрешенно изучать многочисленные разноцветные нашивки, шевроны и лычки на темно – синем, раздутом изнутри злоупотребляющей жирной свининой и гиперкалорийным брюшком тунца плотью генеральском кителе Накадзавы. Накадзава прищурился в сторону дорожников:

– Тогда сегодня, сейчас, когда какая – либо целесообразность сохранения в секрете данной операции уже отпала, я полагаю, вы должны рассказать сотрудниками русского отдела о ее сути и наиболее важных деталях.

– Слушаюсь, – кашлянул в кулак Гото. – План данной операции был составлен нами и передан на утверждение руководству управления полиции Хоккайдо в конце февраля этого года. Операция проводилась в рамках масштабного расследования организованных угонов дорогостоящих автомобилей в Саппоро и на территории всего острова Хоккайдо и заключалась в установлении скрытого наблюдения за деятельностью одного из работников автозаправки «Шелл» при помощи вмонтированных видеокамер и посменного дежурства личного состава в ресторанах «Виктория стейк» и «Кентакки фрайд чикен», а также Северо-Тихоокеанского банка. В ходе оперативно – розыскных мероприятий, проведенных нами с начала операции, нам удалось установить, что к угонам престижных автомобилей японского производства имеет отношение господин Накадзима Такаси, тридцати одного года, уроженец префектуры Осака, работающий в штате бензозаправочной станции компании «Шелл джапэн», расположенной на пересечении улицы Хирагиси и улицы Мюнхен – баси в районе Сумикава.

Благодаря полученным от неофициальных лиц данным мы смогли узнать о том, что означенный Накадзима является участником крупной международной преступной группировки, занимающейся угоном и незаконным вывозом для продажи за пределами Японии дорогостоящих автомобилей представительского класса фирм «Тойота», «Хонда», «Ниссан» и «Мицубиси». Поскольку эти сведения были неофициальными и не имели документального подтверждения, нами было принято решение о начале операции по установлению за Накадзимой наблюдения с целью получения законных доказательств его причастности к упомянутым угонам и к деятельности всей преступной группировки. Полагающиеся ордера на установление различных видов наблюдения от главного прокурора Хоккайдо нами были получены в полном соответствии с законом, так что все формальности при проведении акции были соблюдены в необходимом, предписанном законом объеме. Теперь же, в результате самоуправных, никем не санкционированных действий майора русского отдела Минамото, а также недопустимого вовлечения в случившийся инцидент иностранного гражданина в лице преподавателя русского языка Академии полиции господина Ганина операцию по наблюдению за Накадзимой пришлось прекратить, телекамеры наблюдения нами демонтированы, наружное наблюдение штатными единицами снято. Вот и все.

– Нет, это далеко не все, Гото-сан. – Нисио прервал наконец-то свой офицерский обет молчания. – Мой подчиненный, майор Минамото, и я вместе с ним как равный вам по званию и по должности должны сейчас же получить от вас ответы на ряд конкретных вопросов.

– Что вас, как вы выражаетесь, «конкретно» интересует, Нисио-сан? – недовольным тоном поинтересовался Гото.

– Во – первых, вы должны нас посвятить в конкретные детали деятельности этой преступной группировки; во – вторых, рассказать, в чем именно вы подозреваете Накадзиму то есть какова его роль в этой самой деятельности; в – третьих, объяснить присутствующим, каким образом мой подчиненный, майор Минамото, мог знать о том, что своими действиями он наносит непоправимый вред работе вашего отдела, если никто из его сотрудников даже и не намеревался ставить в известность ни его, ни наш отдел в целом.

– Это все, что вы хотите знать, Нисио-сан? – тем же ледяным тоном поинтересовался Гото.

– Пока все. – Нисио сжал свои и без того каменные скулы, и мне было хорошо видно, каких адских усилий ему стоило сохранять в сложившейся ситуации относительное спокойствие.

Гото поджал губы и взглянул на продолжающего безнадежно потеть Накадзаву Тот глянул на Гото в ответ и едва уловимым кивком дал полковнику зеленый свет.

– Хорошо, Нисио-сан, отвечу вам по порядку, – самоуверенно начал Гото. – Первое – деятельность группировки. За последние три года на Хоккайдо угнано двести восемьдесят шесть автомобилей представительского класса. Совместно с управлениями Осаки, Кобе и всего региона Кансай мы установили схему сбыта краденых машин. Сначала они перегонялись в основном на Хонсю – там за последние четыре года их под тысячу набралось. Затем по поддельным документам их как подержанные вывозили на судах из портов Осаки и Кобе в Малайзию – там часть продавалась на месте, – в Пакистан, Индию и еще ряд стран.

– Откуда у вас такая осведомленность о том, что происходит с машинами в Малайзии? – стальным голосом поинтересовался Нисио.

– Осведомленность у нас оттуда, – равнодушно парировал Гото, – непосредственно из Малайзии. В конце прошлого года капитан Китано выезжал в трехнедельную командировку в Малайзию и Индонезию, так что информация у нас, что называется, из первых рук.

– И в Пакистан тоже выезжали? – все никак не мог уняться задетый Нисио.

– Нет, в Пакистан не выезжали, но информацию по Пакистану имеем достаточно полную: за прошлый год, например, туда ввезено около трех тысяч подержанных машин японского производства. Пакистанская таможня считает, что как минимум половина из них попали туда незаконным образом – иначе говоря, были угнаны у нас, в Японии.

– Понятно, – кивнул Нисио.

– Кстати, именно два иностранца с пакистанскими паспортами осуществляют, по нашим сведениям, транспортировку угнанных машин с Хоккайдо на Хонсю, – продолжил Гото. – Оба они номинально являются совладельцами ресторана «Золотая дакка» в районе вокзала Саппоро, но, по нашим сведениям, это их официальная крыша для законного пребывания на территории Японии. Что касается общего состава группировки, то, естественно, большинство в ней составляют граждане Японии, однако установить их личности пока нам не удалось.

– А Накадзима как же? – встрял в уверенный монолог Гото Нисио.

– Теперь о Накадзиме. – Гото глухо кашлянул в кулак. – В конце февраля в районе Осаки была задержана машина «ниссан – патрол» стоимостью почти пять миллионов иен. Управлял ею как раз один из саппоровских пакистанцев – Шариф Азафар…

– Как это они там его задержали, в Осаке-то? – опять влез неугомонный Нисио.

– Тут я должен пояснить, что практически все угнанные на территории Хоккайдо машины, да и на Хонсю тоже, имеют на своем борту самое современное электронное оборудование. В частности, почти на всех установлено «Джи-пи-эс», то есть навигационная система наземного ориентирования. Угнанные машины – из разряда престижных, и этой системой комплектуются практически все. Так вот, после обнаружения угонов мы обращаемся в навигационные компании с требованием пеленговать любые включения данных систем. Конечно, глупо надеяться, что угонщик будет ее включать, но игнорировать такую возможность мы также не вправе, поэтому провайдеры навигационных услуг работают с нами – вернее, мы с ними – весьма плотно. До февраля этого года эта работа никаких плодов не давала, но недавно из компании «Сугой – гайдо» сообщили, что одна из заявленных нами машин засветилась в Кансае, под Осакой.

– Извините, Гото-сан… – Теперь уже мне потребовалось кое – что уточнить. – Вы сказали, это был «ниссан – патрол», да?

– Да, владелец его – Сиракура-сан, хозяин небольшой консалтинговой фирмы, расположенной в районе Макоманаи, на юге Саппоро.

– Я, конечно, не специалист, – начал я играть бедного и недалекого родственника, – но, насколько я знаю, ниссановский «патрол» – это не представительский седан, а большой джип, не так ли?

– Совершенно верно, Минамото-сан, – на раз согласился со мной покладистый Гото.

– А вы говорите, что эта группировка занимается только представительскими машинами, да?

– Да, но «ниссан – патрол» – автомобиль также недешевый. Мы полагаем, у угонщиков на него был конкретный заказ. Вы же понимаете, что практически все дорогие машины угоняются под конкретный заказ? Мне видится, что и здесь какому-нибудь арабскому заказчику захотелось поиметь что-нибудь такое, что без труда порхало бы по песчаным барханам.

– То есть, Гото-сан, вы считаете, что угон «патрола» никак не вписывается в эпидемию массовых угонов дорогих джипов на Хоккайдо? Так вас изволите понимать? – Я припер Гото к стенке и заставил его нехорошо покоситься в сторону Канеко.

– Джипы уходят в другом направлении, в Россию, – нехотя высказал предположение Гото. – У нас же никаких данных по связям этой группировки с российской мафией не имеется…

– Так что угнанный «патрол»? – вернул нас в нужное русло потный Накадзава.

– Да… – Гото стряхнул с себя невеселые мысли о безвозвратно потерянных для хоккайдцев джипах. – С «патролом» нам просто повезло: этот Азафар просто – напросто заблудился. Хоккайдо он знает хорошо, видимо, без труда перегнал машину из Саппоро в Томакомай, там загнал на паром, перебрался за ночь до Аомори и оттуда направился на юг в Осаку где, как мы полагаем, их люди должны были загрузить ее в контейнер, поместить на индонезийское или малазийское транспортное судно и отправить «ниссан» за пределы Японии. Видимо, когда он подъехал к Осаке, то сбился с пути – там ведь знаете паутина какая – не всякий местный разберется, а тут вообще иностранец. Скорее всего, его время поджимало, судно, наверное, должно было вот – вот отойти. Короче, он включил навигацию, ну и в «Сугой – гайдо» зафиксировали включение, сообщили нам, мы осакским ребятам, и его взяли где-то в пригороде.

– Гото-сан, это в феврале было, да? – проснулся Нисио. – Почему вы все «видимо» да «наверное»? Что, конкретнее нельзя?

– В этом-то вся проблема! – покраснел Гото. – Азафар сразу ушел в отказ. По-японски он говорит, а тут в ступор вошел. Переводчика мы с арабского ему нашли… Короче, он заявлял, что неизвестный японец за сто тысяч иен попросил его перегнать машину из Саппоро в Осаку и так как в ресторане у него с партнером дела плохи, то он, дескать, согласился. Понятное дело, что это ложь, но ничего больше он нам не сказал. Прокурор ордер на арест выдавать отказался, и через семьдесят два часа мы его отпустили. Сейчас он по-прежнему в своем ресторане у вокзала работает. Мы его пасем, как можем, но на полные сутки наблюдения нас не хватает. Прослушка телефона его тоже пока ничего не дала.

– А с какого бока здесь прилип Накадзима? – раздраженно спросил Нисио.

– Теперь – Накадзима. – Гото опять откашлялся. – Как вы понимаете, нам с этого «патрола» нужно было получить хоть какую-нибудь информацию. Мы его облизали весь: номера не перебиты – в Осаке они, что ли, их перебивать собирались… оборудование не заменено… И вот под левым передним сиденьем находим чек с заправочной станции – как раз с сумикавского «Шелла». Обратились к владельцу, к Сиракуре то есть, спросили о заправке. Он сказал, что достаточно регулярно там заправляется, поскольку эта заправка на его пути из дома в центр и обратно. Посмотрели на дату – получилось за трое суток до угона. На всякий случай обзвонили выборочно около тридцати владельцев украденных машин, и оказалось, что почти все они на этой заправке хоть один раз в этом и в прошлом году; но заправлялись.

– Понимаете, господа, – обратился к нам с Нисио Накадзава, – Гото-сан и его отдел должен был использовать малейшую возможность выйти на след угонщиков!

– Понимаем – понимаем, – закивал головой Нисио. – И вы, значит, «Шелл» этот обложили, да?

– Ввиду таких гигантских масштабов угонов и отсутствия у нас иных каналов информации прокуратура выписала нам ордер на наружку, – ответил Гото.

– И что она дала? – поинтересовался Нисио.

– Наблюдение начало давать свои результаты, и дало бы наверняка еще больше, если бы…

– Если бы не мои самодеятельные действия! – закончил я за Гото его обличительную тираду.

– Именно так, господин майор! – презрительно бросил в моем направлении Гото. – За три недели наблюдения нам удалось выяснить, что работник заправочной станции Накадзима является ключевым звеном в этой преступной группировке. Более того, нам удалось установить, что угоны машин не имели какой – либо системы.

– Что это значит? – вздернул брови Нисио.

– Это значит, что банда угоняла те машины, которые просто случайно заезжали заправиться на эту колонку Наблюдение показало, что около заправки, на стоянках, поочередно, ресторана «Виктория стейк» и кафе «Кентакки фрайд чикен» дежурит… дежурил, вернее, микроавтобус «тойота – эстима», к которому время от времени подходил Накадзима. Эти его подходы совпадали се приездом на заправку машин представительского класса, хозяева которых хотели их помыть. Накадзима принимал машину от владельца, владелец удалялся во внутреннее помещение заправочной станции, поскольку на мойку требуется до сорока минут, там, скажем, пил кофе, курил, смотрел телевизор и так далее. Накадзима же загонял автомобиль в моечную станцию, а затем, пока машина мылась, перебегал дорогу по направлению к упомянутому микроавтобусу. Там он проводил от пяти до пятнадцати минут, а затем возвращался на станцию. По окончании мойки он выгонял машину на площадку, вместе с напарником осуществлял уборку салона, заправку если требовалось, и в конце концов принимал от владельца оплату услуг в обмен на возврат ключей зажигания.

– И зачем он бегал к этому самому вэну? – спросил Нисио тоном человека, не нуждающегося в ответе на свой вопрос.

– «Тойота – эстима» зарегистрирована как служебный микроавтобус фирмы «Он – зе – хауз», занимающейся доставкой на дом готовых обедов и ужинов. В этой фирме в качестве подсобных рабочих трудятся два гражданина Малайзии – Сехрай Джанкванари и Патран Суквадорно, те самые малазийцы, с которыми сегодня… вчера вечером был Накадзима в ресторане «Виктория». В результате специально проведенной операции нам удалось тайно от Джанкванари и Суквадорно проникнуть в этот вэн и ознакомиться с его внутренностями…

– Что это за «специально проведенная операция» такая? – ехидно прошипел Нисио.

– Вы правда надеетесь получить ответ на этот вопрос, Нисио-сан? – иронично посмотрел на него Гото.

– Без ордера небось была «операция»? – Нисио не хотел отдавать Гото ни пяди законной земли.

– А у вашего подчиненного вчера ордер при себе был, когда он, – Гото перенес свою иронию с Нисио на меня, – в «Виктории» устроил известный всем нам погром?

– Минамото-сан один был, – выступил на мою защиту мой драгоценный босс. – А у вас, я гляжу операции-то коллективно проводятся.

– Так или иначе, Нисио-сан, мы проникли в микроавтобус. – Гото взглянул на часы, которые, так же как и мои, показывали уже начало четвертого. – Внутри мы обнаружили в принципе то, что и искали.

– Токарный станок для копирования ключей? – спросил догадливый Нисио.

– Вы, Нисио-сан, их недооцениваете! – разочарованно завертел головой Гото. – Станок у них, конечно, есть, вот только где – нам так и не удалось пока установить. А в «эстиме» у них не станок, нет, совсем другое!

– Что же в этом случае может быть совсем другим?

– Вы с такой штукой, как трехмерный сканер, знакомы?

– Трехмерный… – По всему было видно, что своим шибко умным вопросом Гото припер технически отсталого Нисио к стенке.

– Это такое компьютерное устройство, соединенное с шестью видеокамерами, которое позволяет создать объемную копию трехмерного предмета. – Благодаря мощной теоретической подготовке, которой меня еженедельно утомляет неуемный фанат всего компьютерного и электронного Ганин, я смог достойно выступить на защиту как Нисио, так и всего нашего не лаптем щи хлебаюшего отдела.

– Верно, Минамото-сан! – похвалил меня Гото. – Это такой прибор, куда засовываешь, скажем, ручку или часы, и через несколько секунд подключенный к нему компьютер строит тебе готовую трехмерную копию этого предмета.

– А компьютер, в свою очередь, подключен к автоматическому металлорежущему станку, да? – продолжил я свою высокоинтеллектуальную самозащиту.

– Да, осталось только станок найти…

– А как, по-вашему, они угоны осуществляли? – Нисио решил уйти от недоступных его ретроградскому сознанию тем к тому, что было попроще. – Ну сделали они копию ключа, а потом что? Они что, машину пасти начинали, что ли? Не все же с заправки домой едут, ведь правда?

– Правда, Нисио-сан, – вздохнул Гото. – Никто никого не пас. Как только Накадзима определял объект, а вы понимаете, что, получив на сорок минут машину в свое распоряжение, он, именно он – больше просто некому – определял, имеет ли смысл брать ее на крючок: смотрел километраж, состояние салона и прочие дела, так вот, как только он решал, что автомобиль им подходит, он, загнав его в мойку включал в салоне навигационную систему. В «эстиме» у малазийцев есть не только трехмерный сканер для материальных объектов. У них там установлен радиосканер, который фиксирует и расшифровывает все радиоимпульсы, издаваемые «Джи-пи-эс», понимаете?

– То есть они пеленговали импульс из машины, да? – Я решил полностью взять на себя все умные разговоры.

– Да, и не просто пеленговали! – чуть не закричал в полный голос Гото. – Они сканировали частоту передатчика, имитировали ее, входили в компьютерную сеть компании – провайдера и выковыривали из нее информацию о владельце машины. Вернее, кроме адреса, им в принципе и не надо было ничего.

– Как это «выковыривали»? – удивился я. – У провайдеров что, никакой защиты от хакеров нет? Это в наше-то неспокойное время?!

– В том-то все и дело, что, сосканировав все выходные данные с конкретной «Джи-пи-эс», они входили в систему не как хакеры, а как законные пользователи. Например, чтобы внести самостоятельно какие-то изменения в свои данные. Вы же знаете, эти навигационные системы на ленивого и тупого потребителя рассчитаны! Чем проще, тем лучше! Вот, они входили как пользователи, забирали адрес, регистрационные данные на машину а через два – три дня у владельца она из – под дома исчезала.

– Если вы все это так красиво вскрыли, чего же вы тогда довели до вчерашнего? – опять стрельнул бровями Нисио. – Зачем было дотягивать свою секретную операцию до такого вот несекретного конца?

– Все, что я вам сказал, у нас официально не документировано, – понурился Гото. – У нас нет видеокадров, где Накадзима клал бы, скажем, ключ от машины в карман. Вернее, у нас есть три таких кадра по трем разным машинам, но ни одна из них до сих пор не угнана, так что здесь ничего Накадзиме не пришьешь – работники заправки постоянно наши с вами ключи себе в карман кладут, правда ведь?

– Хорошо, а это самое трехмерное оборудование вэна? – Нисио продолжал выражать явное непонимание медлительности и нерасторопности своего коллеги. – Уже только этих двух сканеров достаточно, чтобы просить у прокурора ордер.

– Недостаточно! Сканеры эти – фактически бытовые. Трехмерный в «Бик – камере» или в «Йодобаси» за двадцать тысяч иен купить свободно можно. А радиосканер может иметь любой радиолюбитель: мы проверяли, в Интернете их видимо – невидимо. Кроме того, формально никто из нас внутрь микроавтобуса не забирался…

– Это другое дело… – огорчился Нисио. – А чего ордер на досмотр «эстимы» не просили?

– Мы надеялись со дня на день получить видеокадры с Накадзимой и ключами: нам нужна была такая серия кадров, где он сначала кладет их в карман, потом несет к вэну и потом возвращается.

– А потом что, машину угоняют, так получается? – Я попытался вежливо пнуть Гото за его своеобразные методы ведения следствия.

– Если на угоне цепочка не замкнулась бы, все эти кадры не имели б самостоятельной ценности…

– Понятно, – крякнул Нисио. – А Минамото-сан, значит, вам всю малину испортил, да?

– Да, испортил! – взвился Гото. – Я не понимаю, почему нас нельзя было поставить в известность о том, что вы, Минамото-сан, отправляетесь к этому самому «Шеллу»?!

– Во – первых, господин полковник, если вы прослушаете запись, из которой выросло мое непреодолимое желание отправиться к «Шеллу», то вы убедитесь, что там нет ничего, что могло бы связать в моем сознании планы русских бандитов и деятельность вашего отдела. А во – вторых, место возможной бандитской разборки установил не я, а господин Ганин, которому этот перекресток в районе Сумикава из-за близости проживания знаком очень хорошо, а мне не знаком совсем, поскольку я живу на другом конце города.