Текст книги "Точка бифуркации (СИ)"

Автор книги: Ксения Лазорева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)

'Что я должен делать? Что делать? Думай, думай'! – мысленно приказал себе Сай. Что, если попытаться использовать секиру Даркнуара, но вложив в нее образ меча? Сай потянулся, протянул руку внутрь себя так далеко, как только смог, пока не коснулся того места, где в серебристой тьме висела в пустоте секира. Его пальцы сомкнулись на рукояти. 'Вложить', – приказал он. Когда образ золотого меча наложился на образ секиры, его руку пронзила дрожь. Колебания были настолько сильны, что он едва мог удержать оружие в руках. Но взамен на этот раз лишь часть ветвей вонзилась в его тело и вновь…

– Хаа, – кровь полилась вновь, когда Сай второй раз был пригвожден к стене.

– Неплохо, но я не это имел в виду, – голос Лантиса где–то впереди него двоился эхом в его ушах. Сай предпочитал не думать о том, сколько крови уже потерял, когда ветви, превратившиеся в посох, были извлечены из его тела. – Ты должен понять, как тебе противостоять одному моему посоху до того, как ты потеряешь слишком много крови. Ты ведь понимаешь, что кровь на сей раз настоящая, как и мои удары. А вот ты так до сих пор не нанес мне ни единого удара.

– Но дело… ведь не в сражении… Я просто должен научиться пользоваться оружием, не используя его в качестве оружия.

– Уже ближе, – казалось, слова Сая оставили Лантиса удовлетворенным. – Но следующий удар может оказаться последним для тебя. Не пытайся использовать иглу Лавкрита таким образом. Сочетание двух видов оружия не делает стабильнее твое сознание, не пытайся отделить себя от оружия, не пытайся отделить себя от силы Слепых Богов. И даже не мечтай собрать Бифуркатора, когда ты так слаб.

– Я… я сделаю это, я выдержу! – гнев затопил Сая. Он не собирался проигрывать, ни отступать, ни потерять себя. И не позволить Лантису нанести еще один удар, потому что он действительно потерял слишком много крови и ощущал, как с каждой каплей падает температура его тела. Каплей? Но сила Лавкрита, Слепого Бога Медицины и Науки находилась внутри него, половина ее. 'Излечи', – он отдал мысленный приказ.

'Из тебя вытекло слишком много крови', – на самом деле Сай удивился, услышав, что Лавкрит решил заговорить с ним напрямую. – 'Я не могу полностью восстановить твои силы, спроси у Зоара, он хочет что–то тебе подсказать. Ненавижу Сона, он слишком много знает…' – в голосе Лавкрита звучала злость.

Посох Лантиса размазался в полете, но так и не достиг Сая. Время остановилось, когда между посохом и королем выросла фигура Слепого Бога Правосудия. Он с сочувствием взглянул на Сая.

'Тебе приходится нелегко. Наверное, мне следовало дать эти знания тебе с самого начала', – произнес Зоар.

'Чего еще я не знаю…?'

'Что то, как мы выглядим – всего лишь иллюзия, как и оружие, которое ты используешь. Мы – только принципы, которыми пользуется Бифуркатор для движения вперед к вершине Древа. Я – оцениваю легитимность, Даркнуар отсекает ненужные ветви, а Лавкрит залечивает раны Древа'.

'Значит, вот, как это действует', – Сай разглядывал свою ладонь, покрытую потеками крови. – 'А что делает Сон?'

'Он охватывает всю структуру. Тебе будет нелегко справиться с ним. Даже с силами нас троих'.

'Значит, это невозможно?' – расстроено спросил Сай.

'Ты можешь попробовать, если будешь использовать нас не как оружие, а как принципы'.

'Лантис пользуется Соном таким же образом?'

'На самом деле', – туманно произнес Зоар, превращаясь в золотой меч в руке Сая, – 'я никогда в точности не знал, что на уме у нашего умного брата'.

'Что ж, благодаря тебе я понял основы' – Сай позволил себе легкую улыбку… Едва Зоар и Лавкрит исчезли, битва продолжилась ровно с того места, на котором прервалась.

– Не расслабляйся! – голос Лантиса прозвучал откуда–то позади вихря, образованного десятками, нет, сотнями посохов, которые все одновременно устремились к Саю. – Усложним задачу. Ты не можешь трезво думать в такой простой обстановке. Переход, фаза ноль! – выкрикнул Лантис и… Сай обнаружил себя и Лантиса на ветвях Древа. Невозможно! – он думал, что лишь он один способен переноситься сюда. И этот миг удивления едва не стоил ему смертельного удара. Один из посохов, первым достигший его, поразил его в грудь, сбрасывая с ветви. Он успел увидеть усмехающегося Лантиса, сидящего на одной из них. В его руке, вместо посоха была чашка. Он слегка наклонил ее… – Посмотрим, как ты справишься с этим. Если не сможешь, упадешь к корням Древа, я не буду искать тебя, – равнодушно произнес он.

То, что выплеснулось на Сая, отчаянно цепляющегося за тонкую ветвь, было похоже на фиолетовую жидкость. Но по пути она изменилась, приняв форму фиолетового полотна, покрытого тонким узором. То, в свою очередь, закрутилось в неистовом вихре, а затем превратилось в спираль. Спирали стали двумя змеями, несущимися навстречу Саю. Но почему змеи? Нет, это должно быть иллюзия, та сила, о которой говорил Зоар. То, что Сон объединяет в себе принципы и следит за общим ходом вещей. Вот она – философия. И самому Саю никогда не достигнуть таких высот, пока Сон, то есть Лантис, сам не отдаст ему эту силу.

Сай, обладающий тремя Слепыми Богами, и Лантис, владеющий одним. Но его хранитель секретов знал и мог гораздо больше, чем Сай мог себе вообразить. Его проблема, как и сказал Лантис, заключалась в том, что он зачастую не понимал, что и как использует. Но если положиться на слова Зоара, как они есть, то, что сила Слепых Богов не в их облике и не в их оружии, а в их принципе. Принципе, составляющем лишь одну из частей мозаики, которую он хотел собрать. Значит, он должен понять ее, обязан понять ее до конца или проиграть. Эти змеи… значит, эти змеи всего лишь принцип. Две змеи – одна восходящая, другая нисходящая, переплетающиеся спиралями. Это… это… что же это? – Сай ощутил, как слабеют его руки, но подтянуться уже не было сил. Как и сказал Лавкрит, он потерял слишком много крови. А значит, действовать он мог лишь своим собственным разумом.

На этот раз Древо было и отражением мыслей Лантиса, как прежде оно было отражением его собственных. Сай понимал, что должен сделать нечто неожиданное и непредсказуемое… Принцип… Восходящий и нисходящий… Вода поступает к вершине дерева из корней, а свет питает его крону и дает жизнь всему дереву. Это Древо, хотя и не было обычным, но жило таким же образом. А значит, это его внутренняя структура, его принцип. И Сай мог просто приказать этому принципу стать невидимым, ведь он принимал его на веру, и не сомневался в нем. 'Разбить чашку, просто пожелав этого'. Вот, что это значит! Фиолетовые глаза Сая сузились. Это могло стать возможным с помощью силы Лавкрита… Залечивать раны – значит скрывать то, что внутри иллюзии.

– Скрыть! – выкрикнул Сай слова, которые сами пришли ему на ум. Он выбросил руку вперед, словно выпуская нечто невидимое. Змея зашипели. То, что казалось змеями, было оплетено против их воли вокруг ствола Древа и стало лишь еще двумя изгибами коры на нем. Подтянувшись на руках, Сай сел на ветку Древа и взглянул вверх, туда, где остался Лантис.

– О, ты понял принцип, – казалось, улыбка Лантиса таила в себе что–то еще, но он сказал только это.

– Я смог разбить чашку, пожелав этого, – Сай улыбнулся в ответ. Золотой ветерок трепал его распущенные волосы, бросая их в лицо, покрытое потекам крови.

– Но… – легко оттолкнувшись, Лантис спрыгнул, приземлившись на ветку рядом с Саем. – Ты забыл о самом главном. Бифуркатор не может разрушать. Ты не выбираешь путь развития Древа, но ты двигаешься к чему–то новому. Не делай себя подобным Демону Цветов.

– Что… – Сай еще не до конца осознал, что происходит.

– Ты забыл склеить чашку обратно! Попался! – победоносно воскликнул Лантис. Сай успел ощутить убийственное намерение мигом раньше, но не успел предпринять ничего, когда две фиолетовые змеи со сверкающей чешуей выскользнули из ствола и обвились вокруг его тела. Одна охватила шею. Задыхаясь, Сай вцепился в нее рукой.

– Если я прикажу, ты останешься здесь навсегда, как часть Древа, а потому подумай, прежде чем сделать что–то. Ты понял работу принципов Бифуркатора, это хорошо. Но ты не видишь, куда идешь. Слепой Бифуркатор – уничтожение для Древа.

– Я не Бифуркатор… – прохрипел Сай. Но Лантис продолжил, словно не слыша его.

– …даю тебе три минуты. Если не поймешь, как 'склеить чашку', я убью тебя.

– Но разве я сам не просил тебя научить меня? – Сай отчаянно пытался вдохнуть хотя бы глоток воздуха.

– Да, но ты не усвоил самый главный урок, раз все еще оперируешь вероятностями. Но это удел демонов Хаоса, у тебя должен быть один, – Лантис привел на корточки рядом с задыхающимся королем и сочувственно посмотрел на него, – только один путь, который ты должен увидеть и пройти. Ты не можешь колебаться, не можешь сомневаться. Даже если думаешь, что умрешь, ты не можешь отступить. Потому что отступишь ты – и отступает все Древо, сомневаешься ты – и ветви Древа вянут. Ты ведь не хочешь уничтожить всех нас, а, Сай Валентайн? Подумай об этом, пока пытаешься найти способ. Я буду ждать тебя в комнате. Если не вернешься через три минуты, я объявлю, что король умер. – Улыбка Лантиса была последним, что он видел.

'Проклятый монстр', – выругался Сай про себя. Он сказал все то же, что Зоар раньше. 'Но я не Бифуркатор, не называйте меня так. Поэтому не стоит ожидать от меня так много…'

Часть 2

– Что это такое? – Сан Рэн натянул поводья, резко остановив своего коня. Рэй Нордис вглядывался в расцветшее над городом зарево. Молнии, небо, здания – все превратилось в единый удушающий вихрь. Поднялось в воздух, а затем осыпалось смертоносным дождем на покалеченный огнем город.

– Не знаю, – покачал головой капитан. – Я не слишком силен в магии, но это точно не магия Астала или Риокии. Сомневаюсь, что это принадлежит и Северу. В любом случае, поспешим, наша цель – дворец.

То, как легко они вошли в город, оставило глубокие сомнения в душе капитана. Слишком легко. Если это было все, что могла выставить армия Сейма… Но где же их союзники, неужели они их бросили, едва увидев приближение сил Астала? Нет, инквизиция ни за что не оставила бы то, что считала принадлежащим себе. Принц Мортимер подробно описал так называемых союзников Сейма. Это было то, чего опасался капитан.

– Мой город, мой дорогой город, проклятые северяне! Они поплатятся за это!

Рэй Нордис бросил беглый взгляд на ехавшего по правую руку от него принца Мортимера Риокийского. Но в этот момент кое–что отвлекло внимание капитана. Из боковой улицы перед ними выехал отряд всадников. Охристые, подбитые мехом накидки и волосы всех оттенков от золотого до медного. Не оставалось сомнений. Капитан среагировал мгновенно.

– Всем построить защитный щит, приготовить заклинание третьего уровня! – Рэй Нордис отдал четкий приказ. Несомненно, это была Инквизиция. Ехавший первым всадник повернул к ним голову и, подняв руку, откинул капюшон. На капитана Нордиса взглянула пара жестких глаз. Человек произнес:

– Солдаты Астала, нам незачем сражаться друг с другом. Час назад мы разорвали наш договор с этой страной и покидаем столицу, а вместе с ней Риокию. Просто позвольте нам разойтись мирно, сделайте одолжение. Считайте, что мы – просто призраки, – холодная улыбка появилась на губах инквизитора.

– Отставить, – после некоторого колебания Рэй опустил руку. Странно, крайне странно. – Как ваше имя? – обратился он к человеку.

– Обычно я не называю свое имя еретикам вроде тебя, но твои глаза говорят о том, что ты кое–чего стоишь. А потому, запомни его – Райден, Правая Длань Синода Приоры. Когда я буду подписывать приговор о твоем отлучении, я вспомню о том, что ты оказал мне эту услугу.

– Я еще не принял окончательного решения относительно вас. Ведь вас всего десять человек, – подсчитал капитан.

– И что с того? – как–то небрежно отозвался Райден. Этот человек был просто образцом высокомерия. Хотя Рэй ощутил, как капелька холодного пота стекает по его спине. Эти люди были смертельно опасными, даже в таком количестве. И расслабляться нельзя было ни на секунду. – Думаете, сможете остановить или задержать нас?

– Мне просто интересны ваши мотивы. Это все ваших рук дело? Этот пожар и тот взрыв? – требовательно спросил капитан.

– Ах, мы и сами хотели бы это знать. Тот вихрь – это последнее, с чем нам нужно разобраться в этом городе. Как только мы найдем причину его, мы тотчас же покинем столицу. Я обещаю вам. И потом можете наслаждаться вашим мнимым комфортом и безопасностью, играя в игры царедворцев. Изначально причина этого вихря была единственной, по которой мы прибыли в эту страну еретиков.

– Значит, вы просто так предали своих союзников?

– Союзников? – голова Райдена дернулась, словно от удара. – Союзники – еретики? Ты верно шутишь? Это лишь вопрос времени, когда все вы окажетесь преданы Божественному суду. На вас наложат епитимью, а те, кто слишком глубоко погряз в своих грехах, навсегда будут лишены возможности возрождения.

– Ты знаешь, кто я такой? – принц Мортимер выехал вперед. Подбоченись, он смотрел на Райдена едва ли не с большим презрением, чем тот на него.

Долгое молчание закончилось:

– Впервые вижу. Разве я могу знать имя каждого еретика Юга? – тон Райдена был оскорбительнее его слов. Ярость исказила лицо принца:

– Ты и твоя шайка разорили мою страну, подбили Сейм на измену, а затем вы предали и его. Как коронованный сюзерен этой страны, я объявлю тебя государственным преступником и выношу этот приговор здесь и сейчас. Умрите, отродья Севера! Внимание всем, приготовить магическую атаку, – скомандовал он своим людям, прежде, чем Рэй Нордис успел открыть рот.

– Проклятье, еще один на мою голову! – прорычал капитан. Обыкновенно он был спокоен, и его трудно было вывести из себя. Но когда он увидел, что и Сан Рэн также вынул свое оружие и готов пустить его в ход – это было последней каплей. Однако, казалось, несмотря на явственную угрозу в виде скомпилированного магического построения второго уровня, соответствующее вероятно 'В ожидании искр огня', это не произвело никакого впечатления на Райдена и его молчаливую свиту. Рэй Нордис лишь успел заметить, что в руке Райдена появилось вытащенное из рукава полупрозрачное блюдце. Все стало ясно.

– Остановитесь, глупцы, это ловушка! – закричал он. Даже если предвидение всех возможных действий противника и не было основной функцией этого устройства, это было самое худшее, что можно было представить, особенно когда противник начал действовать столь недвусмысленно. Но было уже поздно. Держа блюдце в одной руке, Райден поднял вторую высоко в воздух.

Под действием заклинания со стороны Мортимера проулок превратился в огненный ад. Огонь, падающий с неба, градом катился по мостовой, но лишь лошади инквизиции немного взволновались. И вот, когда до них оставались считанные метры, рука Райдена опустилась. Стройный хор голосов выкрикнул одну единственную фразу: 'Длань создателя. Факториал!'

Хотя Рэй Нордис не знал этого заклинания, это было нечто выдающееся. В следующий миг струи огненного дождя вдруг изменили свое направление и начали падать вверх. Изменение силы тяготения? А затем… это было еще не все, капитан ощутил, как нечто оглушающей волной движется в их сторону по узкой улице со все возрастающей скоростью.

– Назад, укрепите заклинание защиты, сделайте хотя бы это, идиоты! – капитан ненавидел сам себя, именно потому, что он оказался настолько плохим командиром, что не сумел удержать своих же людей от столь бессмысленных действий. Он не видел ни Мортимера, ни Сан Рэна. Это было бесполезно. То, что нужно было сделать прямо сейчас – защитить своих людей. Щит, установленный солдатами Мортимера, разлетелся на куски, в то время как тот, что был создан его людьми, прогнулся и дал трещину. И, хотя это была столь маленькая трещинка, сквозь нее ударил настоящий ураган, будто сам воздух превратился в живое оружие, бывшее тверже камня. Людей и коней раскидало словно щепки, а затем с неба… Последствие заклинания огня, вызванное людьми Мортимера, теперь изменило направление, и готово было обрушиться на них самих.

– Как прискорбно, – послышался голос Райдена, – кажется, на этот раз Длань Вершины Древа настигнет некоторых из вас. Мне даже не придется ничего делать. Но мы еще увидимся, а пока у меня осталось куда более важное дело в этом городе, – взмахнув на прощание рукой, Райден отдал знак своим людям, и колонна унеслась по проулку.

– Командир, ты ведь знаком с магией? Сплети заклинание защиты, еще одно.

Капитан совсем не ожидал увидеть среди охваченных паникой солдат Сан Рэна. В его руке был свисающий кольцами хлыст, который тот раскручивал петлю за петлей. Рэй Нордис сразу понял, что тот задумал.

– Поговорим позже, – бросил он и начал читать заклинание, так быстро, как только мог. Отдельные искорки уже долетали до них, прожигая насквозь униформу. У них было лишь несколько секунд, чтобы спасти большую часть людей. Рэй Нордис дочитал заклинание до конца, как раз в тот момент, когда хлыст, раскрученный опытной рукой Сан Рэна, образовал над его головой гудящий вихрь, и капитан направил свое заклинание точно в его центр. Тотчас же расщепленное заклинание образовало над улицей защитный купол, который и принял на себя большую часть удара рикошетного огня. Хлыст был вырван из руки Сан Рэна, сгорев в пламени. И хотя щит также был уничтожен, но лишь несколько искорок достигло земли.

Капитан помог подняться оглушенному Сан Рану, у которого сочилась кровь со лба, и оглядел разрушенный боевой порядок. Потери были не столь велики, но то, что это произошло в таких условиях – всего лишь десяток инквизиторов против целой небольшой армии. Но чаша весов склонилась на сей раз на сторону Севера. Все оттого, что он не справился с ролью командира.

– Послушай, я был не прав… признаю… – начал, было, Сан Рэн.

– Я сказал, поговорим позднее, лучше помоги подняться его высочеству, – Рэй Нордис кивнул в сторону лежащего с выпученными глазами принца, на которого совершенно не обращали внимания даже его приближенные. – У нас еще тоже остались незаконченные дела. Теперь, когда мне все ясно – нам нужно как можно скорее попасть во дворец. Несмотря ни на что, у нас есть соглашение, которое я не могу нарушить, даже из–за этого глупого 'высочества'. А пока…

'Говоря об источнике того странного урагана, кого имел в виду Райден?'

Часть 3

– Почему я должна убегать, ведь это моя страна! – упрямая, как и всегда, высокомерная до невозможности, перед ним стояла Адель. Но она ненавидела это имя, и Мизар каждый раз не упускал такой возможности подразнить ее самолюбие. Однако его удивило отсутствие ее обычных вызывающих нарядов. На сей раз на ней было обыкновенное платье, в меру обтягивающее. Но глаза Мизара остановились на бело–синей заколке из морской раковины, которой были собраны на затылке ее роскошные черные волосы. Однако, несмотря на резкий тон, ее глаза так и пожирали Мизара. Она явно ждала этой встречи. Вот, чего Мизар никогда не мог понять, так это ее отношения к тому давнему соглашению между их семьями. Соглашение, которое теперь не обязывало ни одну из сторон, потому что этих сторон больше не осталось.

– Я думал, ты выбросила, наконец, эту безумную идею из своей головы. И надеялся, что наш прошлый разговор был достаточно убедительным для тебя. Но, кажется, я ошибся, – Мизар поднялся, полностью развернувшись к Охаре.

– Почему я должна отказаться от того, что принадлежит мне по праву? Ты все еще являешься моим женихом. Пусть этому нет никаких письменных свидетельств, но устный договор обретает форму закона, если он связан с таким институтом, как семья.

– Избавь меня от лекций по этикету, – отмахнулся Мизар. – Ты получила мое письмо?

– В котором было лишь две строчки. О том, что ты возвращаешься, и что ты ждешь меня в этой усыпальнице сегодня. Уж не хочешь ли ты оставить меня здесь, как последнее доказательство того, что наша семья окончательно уничтожена? – тело Охары напряглось.

– Я вызвал тебя, потому что ты так желала быть мне полезной, и вот у тебя появился такой шанс. Я хочу, чтобы ты помогла мне в одном деле.

– Помогла…тебе? Я слышала, пока добиралась сюда, о тех невероятных событиях, что произошли во дворце. Об этом шепчутся по всем углам. И если у всех них такой загнанный взгляд, то ты наверняка заставил их бояться до смерти. Почему тебе так нравится запугивать людей?

– Людей? Они звери, которые готовы были перегрызть друг другу глотки за право сесть на нелепое сооружение, что зовется троном Ксанады. Я просто загнал их в клетку и посадил на поводки. Все, что люди умеют делать лучше всего, особенно такие, как они – лаять, если им прикажут, и выполнять команды, когда хозяин говорит 'фас'.

– Люди для тебя всего лишь животные? – на миг в глазах Охары проскользнула боль, но она взяла себя в руки. – И все же, у меня нет выхода, чтобы защитить тех детей, которые мне верят, и чтобы защитить тебя, я не могу оставаться в стороне, когда страна в таком положении. Поэтому, Мизар, назови свои условия.

– Условия? А ты смелая. Что, если таким условием будет твоя смерть?

– Ты не убьешь меня, потому, что ты не монстр. Ведь ты сам сказал, что у тебя есть тот, кого ты хочешь защитить, пусть этим кем–то никогда не буду я. Но если ты способен на такие чувства, значит, ты не бездушное чудовище.

– Ах, – Мизар провел пальцами по волосам, – ты никогда не изменишься, Адель.

– Это не мое имя. Зови меня Охара.

– Я буду называть тебя твоим настоящим именем, потому что это твое имя, – на губах Мизара появилась нехорошая улыбка. – А мое предложение, тебе будет таким: если хочешь быть мне полезной, ты станешь протектором Ксанады от моего имени.

Глаза Охары, пронзительные и отчаянные расширись, ладони сжались и вновь расслабились. 'А она умеет держать себя в руках, когда захочет', – про себя отметил Мизар.

– Неужели ты все–таки решился принять пост короля?! До меня дошли слухи, что ты Франциза…

– И ты им веришь? – лицо Мизара исказилось. – Отвечай, кому ты веришь? Мне или эти шавкам? Откуда тебе знать, что там произошло? Ты была там? Ты не знаешь ничего и судишь об этом, будто тебе известны все тайны этого мира! – Охара отшатнулась, прикрывая ладонью губы. Она никогда раньше не видела Мизара таким. Равнодушным, холодным, насмехающимся, смертоносным, но никогда выведенным из себя.

– Прости, я не хотела… это были просто слухи. Если ты знаешь что–то, тогда скажи мне. Если ты хочешь, чтобы я была полезной тебе, у меня должна быть информация.

– Тебя это не должно волновать, это… – лицо Мизара вновь стало обычным. – Но если тебе интересно, Франциз умер от руки моего брата Грейслейна.

– Грейс? Но почему…

– Тебя это не касается, главное, сейчас, в эту минуту, я говорю с тобой, не как тот, кого ты представляла в своих глупых мечтах, а как твой король, и я имею право отдавать тебе приказы.

– Ты хочешь отдать мне приказ? Я думала, это будет предложение… Что ж, – Охара разочарованно вздохнула. – Хорошо, я тоже умею быть честной и откровенной. Я не знаю, какие причины толкают тебя отказаться от этого права. Ты хочешь покинуть страну, и для этого может быть лишь одна причина – ты вновь намерен следовать за тем, кто так захватил твои мысли, за королем Астала, – Охара подняла руку, прерывая возможные возражения Мизара, хотя глаза его опасно блеснули. – Если я соглашусь… Если я стану протектором вместо тебя, если я продам эту страну Асталу – что ж, пусть будет так. Но у меня тоже есть одно условие, которое ты должен выполнить, – Охара замолчала, судя по ее виду, готовая ко всему.

– Ты пытаешься торговаться, очень интересно, – кивнул Мизар.

– Это не торг, это необходимое условие. То, без чего весь твой план пойдет прахом. Пусть ты внушаешь им страх, пусть ты не признаешь эту страну – они простят тебе все, поскольку ты принадлежишь этой стране по праву вхождения в семью Фон Грассе. У меня же нет такого права, и чтобы получить его, я должна войти в семью Фон Грассе Рейгн в соответствии с Законом и правилами этикета. Иными словами, – Охара набрала полную грудь воздуха, – стать не невестой, а законной супругой, что скажешь?

Пауза затянулась. Но, наконец:

– Ты все–таки нашла эту лазейку, бесчестная интриганка, – белоснежные зубы Мизара блеснули в крайне опасной улыбке. – А что, если я откажусь?

– У тебя уже нет пути назад, ты просто выигрываешь время, согласись и этим ты решишь большую часть своих проблем, – Охара развела руками. – Это так просто, назвать меня своей супругой, более того, что это ни к чему не будет обязывать тебя. Я не собираюсь претендовать на место в твоем сердце.

– Нет…

– Если так, у меня не остается иного выхода… – рука Охары молниеносно скользнула за спину и обратно, и Мизар уставился на кинжал, который она держала между ним и собой.

– Этом мы уже проходили, ты ничуть не изменилась, Адель, и я не потерплю подобных глупостей. Думаешь, может ставить мне условия? – а дальше все произошло очень быстро. Мизар метнулся вперед смазанной тенью, скрутив запястья Охары и развернув ее к себе спиной. Он притянул ее голову так, чтобы видеть ее лицо. Кинжал был выкручен из ее цепких пальцев. – Кажется, это все же больше чем то, на что ты могла рассчитывать даже в самых своих дерзких мечтах.

Но в этот момент:

– Какая сцена. Вы прямо как влюбленная парочка, не думал, Мизар, что твои вкусы так изменились. Ты пробуждаешь во мне ревность.

От этого голоса оба вздрогнули. Тот, кто появился, был обладателем длинных, черных волос, против обыкновения собранных в свободный хвост. Несмотря на теплую погоду, этот человек никогда не расставался со своими кожаными курткой, брюками и плащом, в черно–красной гамме. Перчатки на его руках полностью скрывали длинные, тонкие, но при этом сильные пальцы. Несмотря на то, что его лицо скрывала простая черная маска, никого из присутствующих нельзя было ей обмануть.

– Почему–то я ожидал, что это произойдет, – Мизар позволил запястьям девушки освободиться, отстраняясь от Охары. Жгучие глаза девушки прожигали фигуру в маске.

– Грейс, ты здесь, но почему? Неужели ты и Мизар… Это правда, что ты причастен к убийству Франциза? – Охара ступила на шаг вперед, вглядываясь в лицо Грейслейна.

Да, это были те далекие времена, когда она в последний раз видела этого человека. Тогда он был просто братом того, за кого она однажды должна была выйти замуж. Многие сторонились этого человека из–за его мрачного характера, но Охара уважала этого молчаливого юношу, так похожего на ее жениха, хотя они не приходились друг другу кровными родственниками.

– Это правда, Адель, жестокая правда, – Грейслейн кивнул. – Я предал Ксанаду и предал Мизара и сейчас пришел сюда не для любезного разговора. Я уже не тот, каким ты знала меня.

– Охара, ступай, здесь тебе больше нечего делать, – приказал Мизар.

– Я не уйду, – упрямо возразила она. – Что с вами произошло? Разве ты и Грейс не были самыми близкими друзьями? Вы и сейчас остаетесь братьями.

– Я сказал, уходи, это не твое дело, – резко бросил Мизар.

– Ты так волнуешься за свою невесту, я думал, она тебе безразлична. Ведь она только мешает тебе следовать за королем Астала, – мрачно заметил Грейслейн. – Признаюсь, я действительно не ожидал увидеть здесь вас двоих. Но, – Грейслейн сделал паузу, – что это был за фарс, Мизар? Я был удивлен, хотя и предсказуемо, узнав, что ты устроил во дворце. Несомненно, это лишь еще один приказ твоего короля. Ты ловко расправился с половиной оппозиционеров, воспользовавшись лазейкой и их страхом перед этикетом. А вторая половина слишком хорошо знакома с твоими методами, чтобы противостоять тебе. Ксанада – и не королевство? Протекторат Астала. Не думал, что тебе столько удастся, хотя…

– Для чего ты здесь? Что тебе понадобилось в столице? – его прервал ровный голос Мизара. – Какие приказы ты получил? Я думал, ты, наконец, умрешь после нашей последней встречи.

Грейслейн развел руками:

– Как видишь, для меня еще не пришло время умирать, поэтому я вернулся. Ведь у меня еще остались незаконченные дела здесь. К примеру, я намеревался сделать то же, что и ты, но опоздал. Я был среди тех оставшихся в живых в тронном зале. Странно, что ты не заметил меня. Удивлен? – Грейслейн глухо рассмеялся. – Мне было довольно просто скрывать свое присутствие среди остальных.

– Ты видишь, что уже упустил свой шанс, поэтому почему бы тебе просто не сдаться и не признать, что твое существование больше не имеет смысла? После того, как ты предал все, что возможно было предать. Знаешь, – Мизар коснулся синей ленточки, вплетенной в его волосы, склонив голову в озадаченной манере, – почему бы тебе просто не вернуть то, что ты украл у моего короля, и не окончить свою жизнь здесь и сейчас, как подобает дворянину Ксанады? Тогда, быть может, ты избежишь куда худшей участи. – Палец Мизара накрутил прядь волос. – Мне стоит лишь отдать приказ, и тебя растерзает эта толпа, что сейчас слоняется в коридорах дворца. Им нужен лишь повод. Я могу с легкость приказать им 'фас', и они станут опаснее диких псов.

– Мизар, что ты такое говоришь?! Опомнись это же твой брат! – Охара сжала руки в жесте отчаяния.

– Замолчи, Адель, он предатель и должен умереть как предатель. Я больше не считаю его своим братом. Назад… 'Структура, рассеять'! – Мизар выбросил правую руку в сторону Грейслейна, одновременно отталкивая Охару.

– Я думал, ты понял еще в прошлый раз, что такие вещи на меня не действуют, – отступив на полшага назад, Грейслейн вытянул руку вверх, и словно из воздуха в его руке появился отливающий глубокой синевой скипетр. Теперь Мизар знал, что это было – не просто оружие, не просто артефакт, а сам принцип, которым действует одна из сил мироздания – осколок мозаики пол названием Талион, сила управлять процессами и явлениями закона. Этим скипетром Грейслейн лениво, словно играючи, отразил ту волну хаоса, что создал Мизар. В этот момент у него и появилась одна мысль, всего лишь догадка, которую он собирался воплотить в жизнь. Но пока он не знал, что за цену ему придется уплатить. Возможно, она окажется слишком высока.

– Послушай, если бы я желал убить тебя, это было бы слишком просто, – произнес Грейслейн. Скипетр поднялся и опустился по высокой дуге. – И сейчас я покажу тебе часть того, что ты можешь испытать.

То, что вернулось к Мизару вместе с ударной волной, было силой той же природы, какую он видел в действии в прошлый раз, когда они встречались. Но на этот раз в ней было и нечто новое. Изменить саму суть внутри него – сила Талиона была способной давать волю к действительно подготовленному изменению. Грейслейну достаточно было просто пожелать, чтобы это изменение произошло. Убить он его не мог. Но… в следующий миг Мизар вынужден был бросить все свои силы лишь на защиту. То, что ударило его, было не энергией, не магией. Это был принцип, вгрызавшийся в его тело, то, что разъедало его, словно ржавчина. И эта сила желала лишь одного – извлечь из него самую суть того, чем он являлся, извлечь из него силу деструкции Хаоса. Мизар не смог сдержать стон, когда нечто проникло в его грудь. Но он продолжил сражаться, потому что знал, что этой силе невозможно было противопоставить ничего, кроме таких же принципов.