Текст книги "Месть троллей"

Автор книги: Кристоф Хардебуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 45 страниц)

37

Стен никогда не любил ждать. Терпение не относилось к числу его достоинств, это ему самому было известно.

И хотя он разными способами пытался развить в себе это качество, но не преуспел. Так было и сейчас: он внешне оставался спокойным, но внутри все бурлило, и он не желал ничего более страстно, чем начать наконец действовать. Они засели вместе с Натиоле в одной из таверн, чтобы перекусить в ожидании известий от Линорел. Стен ел суп с черным хлебом, как вдруг заметил, что Натиоле усмехается во весь рот.

– Что? – раздраженно спросил юный воин.

– Ты выглядишь так, словно хочешь задушить бедный хлеб, – со смехом сказал Натиоле; Стен, надувшись, посмотрел на свою руку, и ему пришлось согласиться с другом, ведь он, не замечая того, раскрошил весь хлеб.

– Да я вообще не голоден, – вздохнув, ответил Стен и смахнул крошки со стола. – Не голоден совсем.

– Нервничаешь? – с сочувствием спросил Натиоле, и Стен кивнул.

– Да. У нас должно получиться, Нати, должно!

– Мы справимся, мы вытащим их, – успокоил его друг.

– Мы должны. В противном случае это будет означать для них смертельный приговор! – пылко прошептал Стен и испуганно огляделся.

К счастью, в таверне почти не было посетителей, а присутствующие, казалось, не обратили на Стена никакого внимания. Немного наклонившись вперед, влахак тихо продолжил:

– Цорпад не будет медлить. Он сразу убьет их. Таким образом попытается ослабить моральный дух войск Ионны – устроит публичную казнь заложников.

– Это довольно глупо. Думаю, он понимает, что подобное может вызвать восстание. Ведь он тихо и тайно отправил тебя в лес, помнишь? А Висинию народ тоже любит.

– Возможно, – допустил Стен, но затем попросил: – Можно больше не говорить об их смерти?

– Конечно. Если Октеиу найдет возможность пробраться в крепость, тогда мы можем осуществить задуманное, Стен. Выше голову! – подбодрил его Натиоле.

– Если мы окажемся внутри, то должны заодно прикончить и Цорпада, – сердито прошипел Стен.

– Давай не будем спешить! – рассмеялся Натиоле. – Все по порядку. Время Цорпада еще придет, не волнуйся.

– Я надеюсь, что гонец добрался до Ионны. Ей понадобится время, чтобы собрать армию. Многие работают на полях и не захотят воевать.

– Ты прав. Может, поэтому Цорпад, скорее всего, и не стал нападать раньше, хотя у него и были возможности. А может, мы ошибаемся, Стен, ведь такое промедление вообще имеет мало смысла. Может быть, он не планирует никакого нападения.

– Этот вопрос давно грызет меня. Но Цорпад хочет войны, в этом я уверен. Возможно, он надеется застать нас врасплох. Нанести один сокрушительный удар осенью. На нападение едва ли кто-то рассчитывает. Возможно, он настолько уверен в себе, что планирует быстро победить в этой войне. Тогда ему не придется ожидать ответного удара или нападения с востока в течение зимы. Не забывай, что Цорпад – враг не только наш.

– Точно. Если он разобьет мятежников в преддверии зимы, то реакция обоих марчегов последует не ранее следующей весны, что дает ему достаточно времени, чтобы подготовиться, – задумчиво согласился с ним Натиоле. – Хотя все равно это большой риск. Если он не сможет быстро сломить наше сопротивление, то военный поход закончится с первым снегом. А тогда мы тоже сможем воспользоваться зимой для подготовки.

– Значит, он должен быть очень уверен в себе. Тем более важно побольше узнать о планах тирана. Что у него в рукаве? – спросил Стен. – Мы знаем, что он не боится рисковать. Он самолично участвовал в осенней битве. Но он также и опытный стратег, который знает сильные и слабые стороны своих людей. Если он выжидает, значит, есть веская причина.

– Осенняя битва… да… тогда мы его почти… – погрузился в воспоминания Натиоле.

– Но это было под конец кампании, которая началась весной, – перебил его Стен, и его друг кивнул.

– Возможно, мы узнаем больше, когда попадем в крепость, – стал размышлять Натиоле и со смехом добавил: – Ты можешь быть проводником. Это будет уже не первое твое посещение крепости!

Воспоминание о времени, проведенном в подвалах Цорпада, заставило Стена вымученно рассмеяться.

– Нижние помещения я бы не советовал посещать. Сыро и холодно, да и люди довольно неприветливые.

Но, прежде чем Натиоле успел ответить, открылась дверь и вошла Линорел, а за ней и Октеиу. Оглядевшись, они подсели к их столу.

С дико бьющимся сердцем Стен спросил:

– Ну?…

– Хорошие новости, – сообщила им Линорел. – Подруга Октеиу откроет дверь для прислуги.

Стен с облегчением откинулся на спинку стула и послал короткую благодарственную молитву духам. Без посторонней помощи попасть в крепость Ремис было вообще невозможно.

– Она украла ключ, – явно нервничая, заявил Октеиу. – Но боится, что ее раскроют. Поэтому мы должны действовать немедленно!

Мгновение Стен озадаченно смотрел на мужчину. «Он неважно выглядит, – подумалось юному влахаку. – Какой-то затравленный… Неудивительно, ведь мы все живем в постоянном страхе». А вслух произнес:

– Как только провернем дело, то все должны исчезнуть из Теремии. Цорпад будет бушевать. Отправимся в Мардев, там мы будем в безопасности и сможем отдохнуть!

Линорел хотела запротестовать, Стен не дал ей сказать и слова.

– Никаких возражений. В Теремии станет слишком опасно.

– Посмотрим, – ответила предводительница мятежников в городе. – Но ведь кто-то должен присмотреть за Цорпадом.

– Потом. Для начала нужно выбраться живыми, – подытожил Стен, и Натиоле согласно кивнул.

– Тот, кто проникнет в крепость, должен будет покинуть город. Ты пойдешь с нами, Лино?

– Да, – вздохнув, сказала Линорел, – вероятно, ты прав, – признала она потом. – Кроме того, если будет война…

– Тогда у всех нас в Мардеве будет полно дел, – Натиоле закончил за нее фразу, и Стен оглядел присутствующих влахаков, радуясь тому, что этот пункт прояснен.

– Ну что, в путь? – спросил он, все кивнули.

Они заплатили за еду и покинули таверну. В темном переулке их обдало холодным ветром, который закрутил их плащи. Над городом повисли низкие тучи, вдалеке на севере периодически сверкали молнии, которые отражались в облаках багровыми зарницами.

– По крайней мере, ночью будет темно, – сказал Натиоле, плотнее закутываясь в плащ.

– Ни луны, ни звезд, – добавила Линорел.

А Октеиу, бледное лицо которого мелькало в свете окон таверны, глухо добавил:

– Темная ночь. Злая ночь.

Стен обеспокоенно взглянул в лицо влахака и подумал: «Октеиу, несомненно, следует отдохнуть».

Стен осторожно выглянул из-за дома. На высокой крепостной стене он разглядел силуэты стражников в мягком свете огней башен. В такую беспросветную ночь, как эта, солдатам едва ли удастся разглядеть, что творится у стен. «Спасибо духам, – подумал Стен, – смена погоды нам на пользу!»

Рядом тихо засопел Натиоле и вытер нос рукавом. Аурела ткнула его под ребро, на что Натиоле тихо зашипел, получив за это злой взгляд от Стена.

– Тихо, проклятье!

– Да, да, – прошептал влахак и мрачно глянул на Аурелу, которая, извиняясь, пожала плечами.

– Что ты видишь? – тем временем поинтересовалась Линорел, просто игнорируя Аурелу и Нати.

– Охрану. Их не больше чем обычно. Сторожевые огни. Все выглядит более-менее спокойно, – тихо докладывал Стен.

Влахаку казалось, что прямо перед собой в темной стене он видит четырехугольник, вероятно, это и была дверь, но Стен не был уверен, а гадать зря не хотелось. Дверь была первой их целью. По словам Октеиу, она должна быть отперта.

– Значит, они ничего не заметили, – подытожила Линорел, Стен кивнул.

Маленькая группа мятежников поджидала благоприятный момент, чтобы проникнуть в крепость. Каждый был вооружен. Пришли все: Линорел, Натиоле, Костин, Аурела и Октеиу. Не было видно ни зги, и сильные порывы ветра заставляли стражников держаться ближе к огню, а не совершать обходы. Гроза еще была далеко. На горизонте сверкали молнии, но гром докатывался с большой задержкой. Когда-нибудь гроза разразится и над городом, но пока все перебывало в предвкушении буйства стихии. Дождь освежит воздух, но, согласно плану Стена, к тому времени они уже должны будут покинуть Теремию.

На мгновение он мысленно вернулся к троллям. Он мог лишь надеяться, что они не наделают глупостей в его отсутствие. План Стена выглядел так: во время бегства он должен будет отделиться от основной группы и вместе с троллями уйдет через порт. Другие воспользуются подготовленной Линорел лодкой и попытаются уплыть на ней. План был рискованный, но они знали, на какой риск идут. Если произойдет самое худшее, то Натиоле попробует добраться до троллей, в противном случае Стен мог лишь надеяться на то, что эти могучие существа смогут правильно оценить ситуацию и последуют его указанию: как только возникнут проблемы, нужно покинуть город тем же путем, каким пришли. «Если нам не удастся задуманное, то тролли должны будут заметить это, ведь тогда здесь начнется настоящий ад!» – думал он.

Стен помедлил несколько мгновений, наблюдая за поведением стражников, потом глубоко вдохнул и шепотом приказал:

– Пошли!

Он тут же побежал, пригнувшись, вдоль стены по направлению к крепости. За спиной он слышал шуршание одежды и дыхание остальных. Но юный воин не оглядывался. Достигнув угла, Стен понесся через площадь. Непосредственно вокруг крепости домов не было, предшественники Цорпада велели снести все постройки, создав зону, которая хорошо просматривалась и простреливалась.

Стен не спускал глаз с бойниц, но он удачно выбрал время, и мятежники без происшествий добрались до стены цитадели, которая кое-как скрывала их в темноте. Стражник едва ли станет перегибаться через край, чтобы взглянуть вниз, под стену. Прижавшись к шершавым камням, Стен ожидал подхода остальных. После того как все оказались под защитой стены, Стен позволил короткую передышку, а затем двинулся мимо Натиоле и Костина к двери. Над ним массивной громадой возвышались ворота. Прежде чем коснуться двери для прислуги, Стен глубоко вдохнул, так как их план полностью зависел от того, окажется ли она открыта.

Под нажимом дверь медленно отворилась, и Стен с облегчением выдохнул.

– Она открыта. Слава духам! За мной, – прохрипел влахак и протиснулся в узкую щель, так как он не хотел открывать дверь настежь – из опасения, что петли скрипнут и их обнаружат. Стен смог разглядеть почти погасший костер в большом дворе крепости. «Опрометчиво, – усмехаясь, подумал влахак, – и слишком самоуверенно». Несколько тлеющих углей давали не очень много света, лишь частично освещая двор.

Когда группа оказалась в крепости, Стен прокрался дальше, используя каждую тень и каждое укрытие. Заложники располагались в восточном крыле замка. Там точно будет охрана, было бы лучше, если бы солдаты были только внутри здания. Тогда есть шанс застать стражников врасплох и угомонить их до того, как те поднимут тревогу. «Нести караул – дело скучное и утомительное, особенно в таком безопасном месте, как замок, – подумал Стен. – Это сыграет нам на руку».

Влахак осторожно повел мятежников вдоль стены направо, внимательно наблюдая за тем, чтобы оставаться вне маленького круга света от костра.

Юноша периодически останавливался, когда замечал приближающегося стражника. Один раз пришлось очень долго стоять неподвижно: два солдата тихо переговаривались на стене над ними. Однако удача, казалось, все еще сопутствовала мятежникам, так как их не обнаружили.

Только когда они добрались до восточного крыла, у Стена впервые зародилось нечто похожее на настоящую надежду. Ему стало казаться, что их план сработает. «Мы уложим стражников внутри и выведем заложников. Тогда мы, считай, выбрались. Даже если нас заметят, мы выйдем через дверь, прежде чем нас смогут остановить», – порадовался про себя воин, бросив взгляд на стражников. Те наконец удалились, и он подал товарищам знак. Мятежники побежали через двор к восточному крылу. Всего несколько шагов отделяли их от ворот, и Стен уже положил руку на рукоять кинжала, готовый силой ворваться внутрь.

– Добро пожаловать назад, Стен сал Дабран! – неожиданно прогремел в ночи низкий голос, за которым последовал злорадный смех.

Стен в замешательстве пробежал еще пару шагов, прежде чем до его сознания дошло значение слов. Он оглянулся. Повсюду в бойницах, словно из-под земли, выросли солдаты. В узких окнах замка загорелся свет, и появились масридские воины. Раздались звуки труб, и ночь прорезали звуки тревоги. Позади Стен услышал громкие проклятья и мягкий шорох извлекаемого из ножен оружия, но он сам стоял, словно оглушенный, в центре медленно сжимающегося круга врагов, которые, словно жуки, выползали из всех щелей.

– Ловушка! – в ужасе прошипела Линорел, и Натиоле снова выругался.

– Не тешьте себя напрасными надеждами. Дверь, через которую вас впустили, снова заперта. Выхода из крепости нет. Спрячьте оружие, и я обещаю быструю, милосердную смерть! – произнес Цорпад откуда-то сверху.

– Это ты должен подохнуть! – крикнула Линорел, но в ответ раздался лишь язвительный смех.

«Мы пропали, – пронеслось у Стена в голове. – Висиния пропала!» Его руки и ноги как будто налились свинцом и отказывались подчиняться, а перед его внутренним взором возникло лицо Висинии, которое он больше никогда не увидит. Но затем в его сердце разгорелся гнев, и он обнажил меч.

– Тиреа! За Тиреа! – прокричал он сквозь ночь, и его друзья сделали то же самое.

Не медля ни мгновения, Стен ринулся вперед, туда, где было меньше воинов марчега. Ловко крутнувшись, он уклонился от копья масрида и на полном ходу полоснул мечом по горлу воина. Тот с хрипом упал, заливаясь кровью. Прямо в голову Стену нацелился кистень, но шаг в сторону позволил увернуться от смертельного удара, затем воин сделал выпад, проткнув мечом кожаные доспехи солдата, отчего тот взвыл от боли. Рядом Стен чувствовал Натиоле, который, орудуя двумя руками, рубил масридов налево и направо, в то время как Линорел холодно и ожесточенно обменивалась ударами с настоящим богатырем, который все дальше теснил влахаку, пока Костин не вывел масрида из равновесия ударом под колено и вонзил затем свой клинок в падающего врага.

«Нам нужно выбраться, – в отчаянии думал Стен, буквально физически ощущая спиной солдат Цорпада, – но каким путем?»

– В круг! – крикнула Линорел. – Спина к спине!

Натиоле рубил наотмашь, не давая передышки двум солдатам. Стен резко обернулся и как раз вовремя, чтобы парировать удар, который был нацелен ему в спину. Он ударил нападавшего кулаком в лицо, и тот отпрянул с разбитым носом.

Происходящее напоминало кошмарный сон: крики, звон ударов металла о металл, все в мерцающем свете факелов и костров, которые отбрасывали на стену искаженные тени. Прошло несколько мгновений, Стен просто уклонялся от ударов или парировал их, пока кто-то все-таки не ранил его в ногу.

Затем он нанес смертельный удар в глотку нападающего и добыл себе несколько мгновений передышки, так как при виде умирающего товарища остальные солдаты отпрянули на несколько шагов.

«Они просто возьмут нас количеством, – понял Стен. – Их слишком много!»

С диким криком он кинулся на врагов и на несколько шагов оттеснил их, но лишь для того, чтобы быстро развернуться и поспешить к Натиоле, у которого возникли трудности. Юноша нырнул под руку нападавшей с мечом, ударил и вывернул ей плечо, отчего воительница потеряла равновесие. Но при этом он сам зацепился за ее ноги и тоже споткнулся. Лишь быстрый выпад Натиоле спас его от булавы второго нападающего. А воительница снова оказалась на ногах. Но в этот момент Стен ударил ее в бедро, и меч разрубил мышцы до самой кости. Затем юноша рывком выдернул оружие из плоти и развернулся, чтобы встретить врагов, напирающих сзади. При виде капающей с клинка крови солдаты замешкались и остановились на небольшом расстоянии от влахака.

– Вперед, вы, псы! – прозвучал голос Цорпада над двором. – Прикончите их!

Тут Стен краем глаза заметил светлый четырехугольник и, оглянувшись, увидел, как в восточном крыле открылась дверь. За дверью юноша заметил множество горящих свечей. В рамке двери обозначился силуэт. «Капелла, – промелькнуло у Стена в голове, – священник!»

– К капелле! – приказал он влахакам. – В капеллу!

Он с новыми силами бросился на врагов, чтобы расчистить дорогу своим товарищам.

– К Стену, к Стену! – закричал Натиоле мятежникам и подскочил ближе к другу.

Не обращая внимания на раны, Стен пробивался сквозь ряды воинов Цорпада, раздавая удары направо и налево.

Натиоле зарубил какую-то масридку, еще одному солдату отрубил кисть… Остальные мятежники пытались пробраться к Стену. Линорел и Костин, прикрывая друг друга, медленно пробивались в этом направлении. Октеиу нигде не было видно, вероятно, он был ранен или погиб. Аурелу пытался оттеснить широкоплечий сцарк, нанося удары. Но миниатюрная женщина ухитрялась оставаться вне зоны его досягаемости и уклонялась от ударов. Выражение лица у Аурелы было отчаянное, но ей никак не удавалось обойти воина и присоединиться к товарищам. «Она не справится», – понял Стен и прошипел Натиоле:

– Выведи из строя остальных!

Прежде чем друг успел что-то ответить, Стен отделился от группы влахаков, наградив при этом ударом в глотку еще одного противника и уходя из-под удара другого. Не обращая внимания на крики, он помчался в сторону Аурелы. Женщина увидела его приближение и на мгновение отвлеклась. Ее враг воспользовался этим, чтобы вонзить свою секиру ей в плечо. С криком худенькая женщина рухнула, и, прежде чем Стен добрался до них, сцарк ударил секирой еще раз, прямо по лицу.

Стену показалось, будто это он получил удар, что это его череп наполнился ледяным холодом. Издав дикий древний клич, от которого враг обернулся, Стен прыгнул вперед. С невероятной ловкостью влахак уклонился от удара и, держа меч двумя руками, нанес удар сам. Клинок вонзился в горло сцарка, сокрушая сухожилия, мышцы и кости. Рослый воин зашатался и попытался руками остановить кровь, хлеставшую фонтаном, затем его ноги подкосились, и он замертво упал на землю. Стен опустился рядом с Аурелой. Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять – слишком поздно, секира буквально разрубила череп надвое.

Не позволяя себе сейчас думать об этом, Стен вскочил и ринулся на четырех масридов, которые перекрывали ему путь к капелле. На пороге он увидел Натиоле, который, истекая кровью, прикрывал для него путь к отступлению.

– Входите! – крикнул Стен другу. – Заприте дверь!

Но Натиоле лишь покачал головой и пронзил еще одного масрида своим фирменным ударом. «Ты, проклятый дурак», – немного разозлившись, но с облегчением подумал Стен, нападая на солдат.

Против четверых сразу даже его фехтовальное искусство было бессильно. Он смог убить одного противника, но меч масрида болезненно прошелся по его ребрам, и Стен лишь чудом избежал удара секирой, нацеленного в голову. Влахак с диким воплем набросился на масридку и оттеснил ее, но прервал свою атаку, чтобы увернуться от очередного удара секирой.

Ловко, словно кошка, Стен отскочил от нападавших и устремился к входу в капеллу, Натиоле отбивался из последних сил. Не останавливаясь, Стен вонзил меч одному масриду в спину, а второго толкнул на землю. При этом чуть не выбили меч из его рук, но, Стен вцепился в оружие, словно утопающий за соломинку. Затем он и сам упал на землю.

Довольно неуклюже перекатившись, юный воин оказался у ног Натиоле. Вскочил, ударил очередного масрида, провернул меч и вынул его уже из трупа врага, а затем на четвереньках перелез через порог капеллы. Костин схватил его за руку и втащил внутрь.

– Нати! – скорее прохрипел, чем прокричал Стен.

Его друг сделал еще один выпад и отпрыгнул назад, в капеллу. Костин и Линорел бросились на массивную дубовую дверь капеллы и попытались закрыть. Но солдаты Цорпада тоже навалились на дверь снаружи. Из последних сил Стен присоединился к влахакам, толкая дверь плечом. Натиоле отскочил от двери и побежал вглубь помещения.

Несмотря на невероятные усилия влахаков, дверь медленно, но неумолимо открывалась. Натиоле вернулся с пылающей чашей в руке и швырнул ее в узкую щель приоткрытой двери. Еще в полете масло загорелось, и снаружи раздались ужасные крики боли. Из последних сил влахаки навалились на дверь и закрыли ее на засов. Снаружи в капеллу доносились стоны, Натиоле и Костин перевернули широкий деревянный шкаф и привалили им дверь. Стен очень хотел помочь, но единственное, на что он еще был способен, – это стоять, прислонившись к стене, и тяжело дышать, при этом каждый вдох и выдох вызывал горячую волну боли. Нати и Костин лихорадочно искали, чем бы еще заблокировать дверь, при этом Нати грубо оттолкнул священника Альбус Сунаса, которого они случайно закрыли в капелле вместе с собой.

Рядом со Стеном Линорел сползла по стене на пол и коснулась его рукой.

– Для меня было честью сражаться с вами.

– Еще не все кончено, Лино, – возразил Стен, он вытер рукой рот и замер на мгновение, уставившись на кровь на пальцах.

Линорел ничего не ответила. Стен глянул вниз и, к своему ужасу, увидел лужу темно-красной крови, которая расползалсь рядом с женщиной. На стене влахака оставила широкий красный след.

Стен склонился над Линорел. Ее дыхание было едва уловимо, и она, казалось, уже ничего не видела пред собой. Плащ обмотался вокруг женщины, и когда Стен откинул его, то увидел широкую и глубокую рану с рваными краями, которая тянулась от бедра почти до самого плеча, из нее, не прекращая, текла кровь.

– Нати! Костин! Нужна помощь! – прокричал Стен и попытался прижать плащ к ужасной ране, чтобы остановить кровотечение, но, прежде чем оба мятежника успели отреагировать, веки Линорел задрожали.

– Линорел! – взмолился Стен. – Останься с нами!

Но последний, глубокий вздох был единственным ответом влахаки. Ее тело содрогнулось последний раз и замерло навсегда. На глазах Стена выступили слезы отчаяния и гнева. Юноша сложил окровавленные руки женщины на груди и закрыл ей глаза, а потом прошептал:

– Да пребудут с тобой духи в твоем путешествии, Линорел сал Долеорман.

Рядом с ним на колени опустился Костин и глухим голосом сказал:

– Удачного тебе пути, Лино.

Стен почувствовал, как Нати положил руку ему на плечо, и отвернулся от отважной воительницы. Он хотел сказать что-нибудь, но голос подвел его, или он просто не мог подобрать слов… Но в этот момент дверь сотряслась под мощным ударом, и все обернулись.

– Быстро! – крикнул Натиоле и прижался к импровизированной баррикаде.

Стен сделал то же самое. Когда он оперся спиной на шкаф, то заметил священника, о присутствии которого они совсем забыли.

Несмотря на явный страх перед залитой кровью влахакой, служитель выпрямился во весь рост и крикнул:

– Никакого кровопролития в этом месте! Это храм света и жизни!

Стен в гневе подскочил и показал на Линорел:

– Слишком поздно, форбс! В твоей святыне уже пролилась кровь!

– Вы – варвары! Вы оскверняете… – начал было священник, но Стен перебил его:

– Заткнись!

Явно испугавшись, толстяк дрогнул и отшатнулся, потом упал на колени и стал молиться.

Под ударами крепкие двери капеллы трещали, и Стен больше не мог тратить время на священника. Но неожиданно натиск прекратился так же неожиданно, как и начался. Толстые доски, очевидно, оказались слишком крепкими, чтобы просто пробить их. Двор крепости накрыла подозрительная тишина.

Стен глянул на священника, который продолжал бормотать свою молитву.

– А за что ты молишься?

– Я молюсь, чтобы погибшие нашли путь к вечному свету, – ответил тот, взглянув на Линорел.

– А не о своей собственной жизни? – съязвил Натиоле, но Стен спросил еще:

– Свет для погибших? Для всех?

– Божественный Свет не различает масридов и влахаков. Мои молитвы касаются всех, кто лишился жизни.

– А ответь мне на такой вопрос, священник, – неожиданно спросил Стен. – Знаешь ли ты лангора Просвещенного?

– Ну, лангор – этот титул того, кто является самым главным в монастыре или храме.

– Это я знаю, – сказал Стен. – Но – Просвещенный? Это звучит как почетное звание или прозвище, правда?

– Ну… Лангора из монастыря Стариг Яцек называют Просвещенным за его мудрость и смирение. Но больше я не знаю…

– Спасибо, – перебил Стен священника. – Название Стариг Яцек мне знакомо. Он находится на юге, да?

– На юг от Бака Маре, насколько я знаю, но я никогда там не был, – в замешательстве заявил священник.

– Точно, теперь я тоже вспомнил. А не называют ли монастырь также Бастионом Света? И он стоит возле Сиреу. – вспомнил Стен и, когда священник утвердительно кивнул, подумал: «Об этом обязательно должны узнать тролли. Но как?»

Его взгляд вновь обратился к заблокированной двери. «Они пробьются, это лишь вопрос времени, – мрачно подумал Стен. – Цорпада не остановит святость помещения. Скоро мы все присоединимся к Линорел на ее пути через темноту смерти». Полный безнадежного отчаяния, Стен провел рукой по лицу. «Я не справился, и теперь Висиния тоже умрет!»