Текст книги "Любитель историй (СИ)"
Автор книги: Константин Кузнецов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
на ноги, но и тут юноша был начеку.
Сместившись чуть в сторону, он уперся спиной в длинную
изящную ручку и, не надеясь на положительный исход,
потянул ее на себя. Замок скрипнул и открылся.
Провалившись внутрь гостиной, Рик успел заметить черную
тень, скользнувшую внутрь кабинета.
Перемахнув через юношу, мистер Тит смело ринулся в
бой, защищая хозяина. Щелкая и шевеля жвалами, пауки
сжались в один комок и попятились назад. Кот фыркнул,
наступая на чернильное пятно, которое теперь пыталось
приобрести форму некоего существа вроде собаки.
Несколько раз махнув лапой мистер Тит не дал паукам
опомниться. Острые когти выдернули из бурлящей синевы
пару чернильных пятен. Недолго думая, кот начал
слизывать их с подушечек фыркая и чихая, будто человек.
Оторопев, Рик прирос к полу, не в силах сдвинуться с
места.
Тем временем мистер Тит уже сместил пауков к окну. Так
и не обратившись в нечто большое и клацающее зубами, те
еще пытались огрызаться. Но кот был не так прост.
Запрыгнув на спинку стула, он сиганул на них сверху.
Причем произошло это почти играючи. Иссиня-черная
масса под весом Тита надулась и лопнула, разбрызгав
маленькие чернильные пятна по ковру. Еще раз чихнув, кот
в два прыжка достиг своего любимого места на кресле, и
неловко завалившись в самую глубь угла, стал тчательно
умываться.
Осторожно зайдя в кабинет, Рик огляделся по сторонам -
пауков нигде не было. Кот продолжал прихорашиваться, не
обращая на юношу никакого внимания, как это бывало и
раньше.
– Откуда ты здесь взялся? – немного упокоившись,
произнес Рик, присев рядом со спасителем. Мистер Тит
вроде бы кивнул, бросил на юношу пренебрежительный
взгляд и продолжил свое ответственное занятие.
Погладив кота, Джейсон-младший приблизился к столу.
Его взору открылся девственно чистый лист: ни одной
строчки, ни крохотной запятой. Чернильные пауки исчезли,
оставив после себя лишь неприятные воспоминания.
– Спасибо, что помог, – Рик наградил кота очередным
поглаживанием. Мистер Тит мурлыкнул и довольный собой
растянулся во весь рост.
* * *
Растерев замерзшие руки, Скиталец приблизился к улице
Колебания, располагавшейся в непосредственной близости
от семейного гнезда Джейсонов. Его верный помощник,
беспризорник Оливит углядел Рика в одном из окон дома:
тот сидел за столом и явно не собирался никуда исчезать.
Получалось, что Сквидли спрятал парня там, где его вряд
ли кто-нибудь станет искать. Но для каких целей? Зачем
ему понадобился младший Джейсон? Ведь ему явно
уготована участь его отца...
Прислонившись к каменной стене соседнего дома,
Скиталец аккуратно выглянул на улицу. Особняк
Джейсонов стоял на своем привычном месте (куда ему,
собственно говоря, было деться) угрожающе прикрыв окна
деревянными ставнями. При этом выглядел он довольно
скверно. Черепичная крыша имела множество прорех и
трещин, словно на нее опрокинули дюжину тяжеленых
булыжников; в стене кое-где виднелись глубокие дыры,
напоминавшие человеческие раны из которых не спеша
струилась черная вязкая жидкость.
Горожане, проходившие мимо ужасающего своим видом
дома, не замечали странных метаморфоз. Им не было до
этого дела. Сегодня холод достиг критической отметки,
вынудив жителей Прентвиля воспринимать согружающий
мир с угрюмой обреченностью.
Прислушавшись к внутреннему голосу, Скиталец не смог
разглядеть в толпе призрачные фигуры мертвецов. Видимо
Сквидли был сейчас далеко. Но даже в его отсутствие здесь
ощущалось губительное естество морского демона,
погрузившего город в глубины безмерного отчаянья.
Вытащив из кармана деревянные четки со старым,
почерневшим от времени крестом, Сейл стал быстро
шептать слова древней как сам мир молитвы. Пальцы,
ускоряясь, принялись перебирать потертые кубики.
Уловив пульсирующее в груди тепло, он осторожно
шагнул вперед. Под ногами чавкнула вязкая жижа мокрого
снега. Крохотные снежинки закружились перед лицом,
ухудшая обзор. И сердце забарабанило в бешеном ритме.
Предвкушение неминуемой опасности заставило Скитальца
напрячься, но не остановиться.
Он пересек улицу и застыл у высокой металлической
ограды. Мимо проплыло несколько мрачных осунувшихся
лиц. Оглядевшись, Сейл вновь обратился к собственным
ощущениям, которые были надежнее любого компаса.
Внутреннее спокойствие пребывало в состоянии сна.
Скорее всего, бывший юнга все еще находился в тени
спасительных молитв и волноваться было не о чем.
Приблизившись к небольшой калитке, Скиталец не
выпуская четки из рук, лишь на секунду убрал их в карман.
В этот момент его сердце замерло, отчитывая долгие
секунды тревожного ожидания. Внезапно, тело охватила
странная легкость – подобные ощущения Сейл испытал,
когда впервые оказался в марсовой бочке, возвышавшейся
над парусами.
Короткий удар!
Или случайность?!
Толчок в плечо вышел резкий, обезоруживающий.
Пытаясь защититься, Скиталец выставил вперед руки.
Следующая атака была направлена в грудь. Четки
соскользнули с ладони и, ударившись о брусчатку,
рассыпались, а деревянные кубики покатились в стороны,
забившись в щели между булыжниками. Перед глазами
Сейла застыла острая ухмылка старого беззубого человека.
Он сразу узнал незнакомца. Перед ним стоял бывший
капер «Бродяги». Билл Сквали, настоящий плут и
мошенник.
Видимо его бренное все-таки тело покинуло этот
обманчивый мир.
Хитрец, готовый продать собственную душу дьяволу за
пару звонких монет преградил дорогу Скитальцу.
Последний раз Сейл видел его в тот день, когда «Бродяга»
канул в Лету у берегов архипелага. Все, кому
посчастливилось выжить в ту роковую ночь, поклялись
навсегда изменить свою жизнь и больше никогда не
вспоминать о последнем путешествии их прославленной
команды. Изменив имена, привычки, внешность они
разбежались по миру, кто далеко, кто чуть ближе, – пытаясь
улизнуть от проклятия острова Грез.
Но так и не смогли. Разбитый корабль манил их с
неведомой силой. Не смотря ни на какие жизненные
обстоятельства и вопреки своей воле моряки все до единого
вернулись в Прентвиль. В то самое время, когда здесь
появился Призрак. Мистер Сквидли добился своего, вновь
собрав старую команду.
– Маленький служка решил противиться воле Хозяина? –
проскрипел Сквали.
– С каких это пор ты стал поборником зла? – пытаясь
выгадать время, поинтересовался Скиталец.
– С того часа, как распрощался с собственной глупостью.
К чему прятаться от неизбежности?! Не жить, а
существовать, скрываясь от посторонних взглядов в сырой
норе, будто крыса.
– Ты всегда был ей, Билли!
Осклабившись, тот согласно кивнул – он с радостью
разделял мнение бывшего юнги. Скиталец сразу заметил
глубокую вмятину на виске бывшего капера, словно того
огрели тяжелым вислом или он побывал под ужасным
завалом.
– Зачем Призраку сын словоплета?
– Долг, – коротко кинул Сквали.
– Потомок Лиджебая тут ни при чем. Не он произносил
желание.
– Расскажи об этом Хозяину, он с удовольствием
выслушает твою болтовню. – Черные, словно смоль глаза
Билли вспыхнули жутким огнем.
Полы камзола коснулась чья-то рука, с силой дернувшая
Скитальца на себя.
Всего в шаге от него устроившись на деревянной
платформе, сидел безногий старик.
– Калека Биф?! – Сейл отпрянул в сторону.
– Совершенно верно, сынок. Он самый, – согласился
инвалид. – Теперь, правда, я лишился и своей второй
ходулины...
– Да, жизнь не делает нас краше, – поддержал его Билл.
– Выходит и ты тоже не схоронился от зоркого ока Химеры,
– заключил Сейл.
Старик кивнул. Но в его глазах Скиталец не увидел грусти,
напротив, тот был полон сил и с ненавистью и призрением
взирал на окружающий мир.
Несколько кубиков попавших под ногу Билла, были с
отвращением отброшены в сторону.
Сейл с сожалением покрутил пальцами ветхую нить,
которая в нужную минуту так и не смогла удержать на себе
символ божественной власти. Но в ней ли было дело?
Едва слышно бывший юнга вновь повторил словами
молитвы святого Дункана, никогда не оставлявшего
морских волков в беде.
– Брось ты эти бредни, сопляк. Твои жалобы как мертвому
припарка, – рявкнул Биф. Улица наполнилась противным
хрипатым смехом.
Скрестив пальцы, Сейл отступил к ограде, ощущая, как
по спине побежал холодок. История повторялась. Мертвецы
– верные слуги мистера Сквидли, – теперь не нападали из
засады, им было ни к чему скрываться в городе, где уже
вовсю властвовал их Хозяин. И сила его росла с каждой
минутой.
Отрезав дорогу к отступлению, Биф и Билл слегка
сгорбившись, изменились в лице: черты стали более
хищными, а глаза блеснули смертельным азартом. В руках
пиратов возникли длинные, слегка изогнутые лезвия
кинжалов.
– Зря ты сунулся сюда, попрыгунчик, – прошипел безногий.
– Молись, щенок, – вторил ему старьевщик.
– Если только за ваши души, гнилье! – внезапно выкрикнул
Скиталец. Его довольная улыбка вызвала у каперов
настоящую злость. Считанные доли секунды понадобилось
Скитальцу, чтобы перемахнуть через ограду и оказаться на
территории дома Джейсонов. Острое лезвие, скользнув
акулой по стальной преграде, наполнило улицу противным
скрежетом. Но мертвецы были слишком медлительны.
Сделав пару шагов в сторону от разделявшей их
металлической границы, Сейл помахал проигравшим рукой,
но, не успев развернуться, ударился во что-то твердое.
Подняв взгляд, он уперся в высокую, мрачную фигуру.
– Убежать можно от кого угодно, но только не от себя
самого, попрыгунчик. – Хищный взгляд старпома
подтверждал самые худшие опасения.
– Получается и тебе не удалось избежать его тлетворных
уговоров, – разочаровано ответил Скиталец.
– Скажем иначе: мне посчастливилось избавиться от
невероятного груза проблем.
Сейл промолчал.
– Ну а ты повидимому, считаешь, будто сможешь избежать
этого? Навряд ли! Рано или поздно все одно окажешься в
наших рядах. Это лишь вопрос времени. Хозяин не оставит
тебя в покое…
– Пока пишутся страницы истории, – добавил Скиталец,
незаметно скользнув рукой за спину.
– Вот именно. Ты же сам все понимаешь. Избежать
предначертанного – глупая затея. Потому лучше покориться
сейчас, чем принять мучения потом.
В руке старпома возникла его излюбленная сабля с
широкой извилистой гардой.
– Облачение пастыря шло тебе лучше, чем пиратские
лохмотья, – съязвил Скиталец.
– Вот как, – Терси сделал шаг, оказавшись перед бывшим
юнгой на расстоянии вытянутой руки. Лезвие коснулось его
шеи. – Да что ты знаешь про чистоту души и земные грехи?
Ничего! Тебе удалось улизнуть с «Бродяги» только
благодаря случаю. Я давно искупил свои дрянные
поступки, и сполна отдал долг Бероузу. А вот Лиджебай…
– Что Лиджебай? – слегка отстранившись от лезвия,
прошептал Скиталец.
– Его проступок гораздо серьезнее, чем убийство или
предательство. Этот треклятый Джейсон сделал все не так.
Он обманул всех нас, произнес собственное желание, а что
в итоге? Стал вечным прислужником Хозяина!
– Как мне кажется, именно он и сумел избежать хищных лап
мистера Сквидли.
Старпом недовольно поморщился.
– Он – возможно, но его дети… Теперь-то они точно
расплатятся за поступки Лиджебая. И их участь будет
гораздо хуже нашей. Они станут оружием Хозяина.
Скиталец коротко кивнул. Тем временем, его рука
нащупала рукоять кинжала – оставалось выгадать еще
несколько секунд.
– Чего ты добиваешься, юнга? Решил поиграть в
благородство, спасти потомков Лиджебая от вечного
услужения? Благой поступок! Желаешь совершить
невозможное?!
– Возможно – да.
– А возможно и … – старпом осекся.
Скиталец оскалился, будто угодивший в капкан, но не
потерявший надежду на спасение волк.
Нож выскочил из-за спины наперерез сабле и отбил
оружие в сторону. Моментально последовала еще одна
атака. Удар ногой явно обескуражил Терси. Но это была
лишь минутная победа.
Оправившись от внезапного нападения, старпом нанес в
ответ несколько ударов, а когда замахнулся чтобы
совершить разящий выпад, Скиталец поставил блок.
Следующим атаковал уже юнга – ножом, прямо в сердце. И
его напорство увенчалось успехом. Старпом охнул и
отошел в сторону, схватившись за рукоять ножа.
Сейл не намеривался ждать, пока Терси сможет
продолжить дуэль.
Через пару шагов бывший юнга достиг стен дома
Джейсонов. Подпрыгнув, он ловко зацепился за верхний
выступ, подтянулся на руках и оказался на широком
козырьке, покрытым старой черепицей, которая
незамедлительно, щелкнув под ногой, треснула и
разлетелась в стороны. Едва удержавшись, он вцепился в
ставню крохотного окна.
Находясь в относительной безопасности, Сейл обернулся:
призраки каперов растворились, оставив после себя
неприятный запах гнилых водорослей. Видимо у слуг
Сквидли было еще недостаточно сил, чтобы находится в
этом мире так долго. Но никаких ставок на это делать не
приходилось. Вероятно, Сквидли уже спешил к своему
заветному тайнику.
Протиснувшись в зазор между ставнями, Скиталец
попытался открыть окно с силой дернув его на себя. Но не
тут-то было. Дом откликнулся незамедлительно: оставшаяся
черепица зашипела, вспенившись, будто непокорная волна.
Стены заходили ходуном и бывшего юнгу скинуло вниз.
Перекувыркнувшись, Скиталец вскочил на ноги. В голове
сверлила лишь одна печальная мысль – он опоздал.
У дверей дома стояла грузная фигура Химеры.
Привалившись к стене, он курил свою излюбленную
трубку, искоса поглядывая на выскочку, посмевшего
вступить с ним в неравную схватку.
– Юноши растут. И довольно быстро, как я посмотрю. -
Лицо Сквидли не выражало никаких эмоций. Внимательно
осмотрев Скитальца, он поклонился и, выпустив кольцо
дыма, скривился в недовольной ухмылке. Только вместо
ровных зубов его рот наполняли короткие острые клыки.
Не став искушать судьбу Сэйл резко рванул к ограде.
Оказавшись на другой стороне улицы, он бросил последний
взгляд на дом Джейсонов – неприступную цитадель, которая
так и не покорилась ему сегодня.
Прямо за изгородью выстроилась вся команда
«Бродяги». Лица каперов показались ему немым отголоском
давно минувших лет, когда они отправились в свое
последнее путешествие и, прощаясь с родными берегами,
точно также выстроились на палубе. За одним лишь
исключением: с тех самых пор, их сердца окончательно
затихли и больше не бились в унисон неуловимому
времени. Попав под командование нового капитана, каперы
расплачивались за собственные грехи, которых у них
имелось превеликое множество.
Запомнив лицо каждого, кто встал в ровные ряды под
предводительство Призрака, Сейл понял, что так и не смог
отыскать среди них Лиджебая Джейсона. Того, кто
разбудил древнее проклятие; кто подверг собственную
семью неслыханной опасности; кто так же как и остальные
посчитал, будто ухватил Фортуну за хвост. Видимо только
он умудрился избежать цепких лап порожденного им
ужасного детища!
Но как такое возможно?! Сейл не знал. Но данный факт
продолжал пожирать его мысли. А на ум приходил только
один ответ: мистер Лиджебай Джейсон откупился от
Призрака, продав тому души родных чад, Рика и Клер.
* * *
Внезапное волнение, охватившее Рика Джейсона, было не
случайным – причиной подобной тревоги стал очередной
визит отца.
Из глубины коридора послышался странный звук,
похожий на корабельный колокол, возвещающий о
приближении опасности. Вскоре гостиную озарил яркий
свет и у самой двери, возникла невысокая сутулая фигура
Лиджебая. Бесшумные шаги отразились на полу смоляной
лентой следов, словно мистер Джейсон-старший по дороге
угодил в какую-то жижу.
Склонив голову, сын поклонился отцу, но тот никак не
отреагировал.
Скользнув мимо, призрак очутился возле окна. Снял
широкополую шляпу, которую никогда не носил при жизни
и, бросив короткий взгляд на улицу, сел в свое любимое
кресло. Черты его лица были размыты, словно неумелый
художник испортил неудавшийся рисунок, грубо смешав
масляные краски. Лишь острый нос и пристальный взгляд
выдавал в призраке его истинный облик.
– Доброго вечера, мистер Лиджебай, – поздоровался Рик
так, как гласило самое первое и самое главное правило.
Отец кивнул и махнул рукой, давая ему возможность
продолжать.
– Меня терзают сомнения. Я беспокоюсь за Клер. Где она?
Что с ней?
Новый знак остановил Рика, запретив ему произносить
следующий вопрос.
– Для тебя это важно, не так ли?
Голос отца отозвался эхом и разнесся по многочисленным
комнатам, в одной из которых укрылся мистер Тит –
одинокий кот, приходивший из ниоткуда и исчезавший в
разбитом окне.
– Мои мысли переполнены переживаниями за сестру. Она
посещает мои сны, а ее речь слышна мне из темноты. Клер
зовет меня, просит помочь. Она испытывает страдания. Я не
должен был уходить… но сбежал... будто предатель.
Оставил ее одну, вместо того чтобы защитить.
Отец молчал. Сын продолжал:
– Мне кажется, что мы ошиблись. Поступили неправильно.
Выпусти меня и я приведу Клер. Вместе мы быстрее
справимся со Сквидли. Позволь мне…
Удар кулака по столу прервал Рика.
– Замолчи!
И больше ни слова. Резкая пауза в мгновение ока прервала
разговор. Тишина ворвалась в комнату стрелой и окутала
двух собеседников напряженным ожиданием.
– Прости отец, – вырвалось у юноши.
Лиджебай побарабанил пальцами по столу. Черты его лица
приобрели четкость, и Рик смог различить на шеи и
тыльной стороне ладони огромные следы неведомой
болезнь. С того момента когда он видел их последний раз,
язвы значительно увеличились. Невольно коснувшись
собственной руки, где еще недавно виднелся след черной
метки, Рик облегченно выдохнул – от смоляного пятна не
осталось даже бледного отпечатка.
– Я рад, что ты переживаешь за сестру, но поверь мне, она
в полной безопасности, – сказал отец, осторожно добавив: -
Наш враг никогда не доберется до нее.
Рик преданно посмотрел на родителя, но так и не смог
разглядеть его лица. Полная луна, которая словно береговой
маяк озарила кабинет, полностью поглотила силуэт, отразив
на стенах яркие тени оконых створок. Их чернильный след
поплыл вдоль шкафов и в одну секунду оказался рядом с
Риком. Почувствовав легкий холодок, пронизанный
невыносимым зловонием, юноша внезапно отыскал в чужом
запахе отголосок давно забытого прошлого: тот самый
«библиотечный» аромат старых историй, что навсегда
связал его с отцом, заставив беспрекословно доверять
каждому слову.
Комната стала другой: широкой, яркой, словно летняя
поляна, залитая полуденным солнцем. Еще миг, и юноша
очутился в самом ее центре у огромного горбатого валуна,
который так пугал его в детстве своими причудливыми
формами, напоминая застывшее чудище.
…Тогда Рику было чуть больше семи. Желтая, словно
осенний ковер площадка в тот день наполнилась детским
смехом и визгом. Они играли в прятки, дружно, весело,
стараясь как можно быстрее, отыскать друг дружку. Рик не
заметил, как оказался в лесной прогалине заманившей его в
самую глубь леса. Цветы под ногами исчезли,
превратившись в высокую острую траву. Земля несколько
раз предательски чавкнула и мальчик, сам того не заметив,
стал утопать в трясине. Отчаянные крики, заплутав среди
густых зарослей, мгновенно превратились в пустой звук.
Мальчик больше не слышал детских голосов, медленно
осознавая, что никто не придет ему на помощь.
Пытаясь выбраться из болотной жижи, он из последних
сил схватился за кочку, но попытка не увенчалась успехом.
Вцепившись пальцами в мягкую землю, Рик не смог
удержаться, погрузившись в жижу по плечи. Безумный
страх вынудил мальчика захлебываясь слезами продолжать
бороться за жизнь. Еще пару раз он пробовал ухватиться за
траву, ветки, почву, но любое его движение только сильнее
топила его в ненасытной пасти трясины.
Почти сдавшись, охрипшим голосом он позвал отца. Не
осознавая, что понапрасну тратит силы, Рик шептал его имя
одними губами, чувствуя, как тело перестает его слушаться.
Вязкая, удушающая топь медленно пожирала крохотное
тело.
Когда он уже был не в силах произнести ни слова и лишь
испуганно вращал глазами, жадно поглощая носом вонючий
болотистый воздух, его схватили за плечи и потянули
наверх.
Рик не помнил о чем думал в тот момент: наверное,
представлял, как мама встретит его на небесах и проведет к
райским воротам к саду, где они будут жить долго и
счастливо. Возможно, так оно и должно было быть. Но
судьба распорядилась иначе и, когда мальчик вновь открыл
глаза, перед ним склонившись и расстегивая ворот куртки,
стоял отец. Обеспокоенно шепча какие-то слова, Лиджебай
пытался привести сына в чувство.
Когда Рик смог приподняться и попросить прощение за
собственную неосмотрительность, отец обнял его так
крепко, что мальчик едва не разрыдался от радости.
– ТЫ сказал мне, что никогда в жизни не оставишь в беде и
всегда придешь на помощь, – отрешенно произнес юноша.
Мысленно он все еще находился возле болота, стараясь как
можно дольше сохранить в памяти родительское лицо.
– Никогда, и ни при каких обстоятельствах, – согласился
призрак.
– Я верю тебе, отец.
Лицо фантома вновь стало размытым, неточным, словно
отдав последние силы, он все-таки добился желаемого
результата.
– Ты сможешь писать. Ради меня, ради себя, ради Клер…
– Да, отец.
Рик смахнул слезы и послушно подошел к большому
дубовому столу. Сел, взял в руки перо и, закрыв глаза, стал
слушать.
– Я расскажу тебе, что приключилось с нашими героями
дальше.
– А там будет Клер? – погрузившись в дрему, спросил Рик.
– Безусловно, – ответил призрак. Его голос стал мягким,
тягучим, одновременно усыпляя и успокаивая.
– И мы справимся с любыми трудностями? – почти
шепотом уточнил Рик.
– А как же, мы преодолеем самые сложные рифы. Пройдем
их без потерь и передряг, – подтвердил призрак.
– И нас будет ждать победа?
– Безусловно. Мы ухватим за хвост своенравную и
непокорную Фортуну, – растворяясь в пустоте, ответил
голос отца. – А теперь слушай, что было дальше…
Не открывая взгляда от прекрасных морских пейзажей,
Рик ощутил голос родителя в собственной голове. Живо
рисуя фигуры одиноких улочек петлей опоясывающих
узкие прибрежные кварталы, он смог без труда отыскать
среди них высокий серый дом. Его изящные балконы были
обращены на северную башню собора Святого Стефана,
покровителя далеких западных провинций.
Перо усердно заскользило по чистым страницам, и книга
позволила ему продолжить эту историю…
День десятый: в который каперы встречают
нежданного гостя, а Клер – обретает долгожданную
свободу.
Сплюнув себе под ноги Британ Ти, которого все называли
Серый Шмыг высыпал на брусчатку добрую порцию табака.
Во рту все еще властвовал омерзительный запах мокрой
земли.
«Ну, Трутси, получишь ты у меня, мерзкий обманщик!» –
дополнив свою фразу еще парой крепких ругательств, капер
извлек из кармана фляжку и, сделав глоток, довольно
поморщился. Неприятный привкус улетучился не оставив и
следа.
Последние дни все словно с ума посходили: матроны
судачили о конце света, рыбаки шептались, что море
спрятало от них всю рыбу, а местная стража поговаривала о
Химере, которая тайком пробралась в город и теперь
убивает старых каперов. Серый Шмыг в это не верил, но
старался не упускать ни одной городской сплетни мимо
ушей – такой уж он был человек. Именно поэтому он весь
день проторчал на Южном базаре, где и прикупил по
случаю этот отвратительный во всех отношениях табак.
Правда, гнусный слизняк Трутси уверял его, что товар
отменный и завезен с лучших гринзенских плантаций. Мял
листья, вдыхал терпкий аромат, расписывал каперу
прелести дыма цвета грозовых туч, а в итоге подсунул
сушеный сорняк, который не годится даже для отвара.
Капер в очередной раз ругнулся и забил трубку остатками
старого табака. Хорошая привычка – всегда иметь про запас
то, без чего не представляешь свою скудную однообразную
жизнь.
Оставалось дело за малым – чиркнуть кресалом. Пошарив
по карманам, Шмыг так и не обнаружил стальной полоски.
– Что за дьявольщина? И куда, спрашиваю я вас, она
подевалась? – обратился капер к самому себе, продолжая
нервно ощупывать камзол.
– Огонька?.. – внезапно раздался голос в ночи.
Вздрогнув, Британ остановил руку на полпути – он все-
таки не душегуб, чтобы налево и направо пользоваться
своим острым рыбацким кинжалом.
Медленно приблизившись к каперу, незнакомец протянул
два крохотных камня, и на его лице возникла вполне
добродушная улыбка.
Серый Шмыг для начала осторожно осмотрелся по
сторонам: узкие улочки квартала были пусты, даже
огненные вазы прикрепленные к стенам и те выпускали
остатки красных лепестков. Видимо, городской совет опять
пожадничал денег на освещение и Огнивщики не сновали
по ночным улицам, пополняя топливо ламп.
Протянув руку, Британ ловко извлек огонь и отдал камни
хозяину.
– Только им и спасаюсь… – поблагодарив незнакомца, сразу
же добавил капер.
– Да, стужа нынче знатная, – согласился тот.
Налетевший с моря пронизывающий ветерок затушил пару
огненных ваз.
– Еще несколько таких дней и я убегу из этой дыры.
– И куда?
– А куда глаза глядят. Но главное ближе к солнцу и
дешевому рому, – решив поддержать беседу, высказал свою
мечту Шмыг.
Незнакомец молча согласился.
Поежившись, капер сильнее обернул вокруг шеи старый
потрепанный шарф, который он пару лет назад сорвал с
одного напыщенного эсквайра, сделавшего ему весьма
обидное замечание.
– Может быть по стаканчику? – внезапно предположил
незнакомец.
Британ самым внимательнейшим образом осмотрел
собеседника. Неужели Фортуна смахнула со своего
изящного плеча немного щедрот на его бедную пиратскую
голову?!
Незнакомец извлек из-под длинного плаща полбутылки
рома и любезно протянул каперу.
Шмыг опешил. Такой удачи сегодня он явно не ожидал.
Поганый день, начавшийся с небольшой стычки у Горбатой
таверны и продолжившийся обманом торговца,
заканчивался на весьма мажорной ноте.
– Почему бы и нет, – кивнул Шмыг и сделал глоток.
Бутылка тут же перекочевала к собеседнику. Тот повторил
движение капера.
– Как в старые добрые времена,– отозвался незнакомец.
– Что? – удивился Британ.
Внешность его нового приятеля показалась ему вполне
обыденной: привычный старый камзол, хотя на вид из
весьма неплохого материала; новехонькая треуголка с яркой
золоченой окантовкой и бриджи с высокими сапогами.
Только изящная белая рубашка и повязанная на шеи
бандана отличала его от бесчисленных торговцев и более
состоятельных моряков. Обычно так одевались старосты
рыбацких деревушек или прислужники у капитанов
северных пределов. Но и здесь существовала небольшая
нестыковка. Лицо незнакомца было скрыто длиннющей
щетиной, в отличие от бритых физиономий морских
стражей.
– Сам-то откуда? – поинтересовался капер, сделав еще
пару глотков.
– Одиночка я, – тут же откликнулся незнакомец, – раньше
свой корабль был, а теперь как видишь, сушу топчу.
Услышав такое, Шмыг едва не поперхнулся. Незнакомец
мог быть кем угодно – но капитаном?! Представить
подобный поворот событий было тяжеловато.
– И какая же ласточка подчинялась твоим рукам?
– Бриг «Бродяга». Не слышал о таком? – совершенно
серьезно донеслось в ответ.
Отступив на пару шагов, капер оказался в тени огромного
балкона, а его собеседник напротив вышел из ночной вуали.
Бледное лицо старого капитана в свете луны выглядело еще
ужаснее, чем могло показаться в начале.
– Мистер Бероуз, – узнал его Шмыг.
Шрам на щеке капитана растянулся, став напоминать
надменную улыбку. А плотная повязка, скрывавшая
потерянный при абордаже глаз немного сползла в сторону.
– Рад, что узнал меня, грызун, – раздался властный, слегка
хрипловатый голос.
Бутылка выпала из руки и ударившись о брусчатку,
покатилась в сторону. Нож лег в руку. Лезвие выдвинулось
вперед, уткнувшись в грудь капитана.
– Какой интересный подход к делу, – искренне удивился
Бероуз, сделав короткий шажок навстречу каперу. Лезвие
пронзило одежду, едва не проникнув в податливую плоть.
Рука Шмыга дрогнула.
– Ну что же ты? А еще трепал языком, что участвовал в
штурме форда Па-тита, – усмехнулся капитан.
Лезвие поднялось вверх, медленно устремившись к шее
насмешника. Британ попытался проглотить вставший в
горле ком. Но нахлынув громадной волной страх, лишил
мышцы силы.
Слегка склонив голову, Бероуз лизнул лезвие, на языке
возникла кровавая линия.
– Знаешь, что я тебе скажу, Шмыг. Если решил убивать, то
не мешкай, иначе, второго шанса тебе никто не даст, -
сплюнув кровь на башмаки капера, капитан одним
движением выбил оружие из руки.
Цепкие костлявые пальцы ухватили пирата за глотку,
сдавив кадык. Прижавшись к стене, Шмыг встал на мыски и
вытянулся струной, отчего едва удержал вес собственного
тела.
– Если ты помнил меня при жизни, – шипя, будто змей,
выдавил из себя капитан, – то не забыл о моей
принципиальности…
Шмыг, насколько это было возможно, быстро закивал.
– Так вот, – продолжил капитан. – Мне нужен тот, кто
восседает на бочке. Ваш главарь, вожак, погонщик -
называй, как хочешь…
Капер безропотно отозвался немым согласием.
– Что ж, славно. Мы, кажется, поняли друг друга.
Хватка слегка ослабла, но Британ все еще ощущал ужасную
потребность в кислороде.
– Я проведу, я помогу… – запричитал капер.
– Вот и славно, – согласился капитан, добавив: – Но только
не меня, а моего хозяина. Он желает лично провести
переговоры.
– Вашего … кого… – вопрос застрял в горле Шмыга.
– Будь с ним любезен и не делай глупостей. Он терпеть не
может мышиной возни, – предупредил Бероуз.
Британ закивал в два раза интенсивней.
Из-за спины капитана выплыла огромная мрачная фигура –
сущий морской дьявол, как показалось каперу.
Широкополая шляпа почти полностью скрывала большое
одутловатое лицо, а кривой рот с едва заметным очертанием
губ напоминал узкую линию, будто след от глубокого
разреза.
– Прошу, сэр, – тут же откликнулся Шмыг, изобразив
подобие изящного поклона. Но вместо изящного движения,
запутавшись в неимоверной последовательности па и
собственном страхе, он едва удержался на ногах.
– Довольно. У меня мало времени, – констатировал хозяин.
– Да, сэр. Я отведу вас прямиком к нашему капитану, -
мгновенно исправился Шмыг. В таких ситуациях его
инстинкт выживания включался без лишних напоминаний,
а девиз – всегда служить самому сильному господину,
являлся истинной догмой.
Развернувшись, Британ Ти слегка согнув спину и
изобразив на лице изрядную озабоченность, быстро
посеменил вниз по улице Понимания, до пересечения с
кварталом Везения. Но как бы быстро и изворотливо он не
двигался, острый, словно бритва взгляд ведомого ни на
секунду не выпускал его из виду. И медленные шаркающие
шаги напоминали монотонное тиканье часов – ни разу не
сбавив скорости, Шмыг точно чувствовал – незнакомец не
отстает от него ни на дюйм.
* * *
Замок поддался не сразу: только путем неимоверно
сложных манипуляций девушке удалось подцепить его
изнутри и все-таки открыть злосчастную дверь.
Долгожданная свобода пыхнула на Клер зловонием
ужасной затхлости и болезни: видимо очередная партия
бездомных изволила порадовать королевский приют своим
