Текст книги "Любитель историй (СИ)"

Автор книги: Константин Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

ПРЕДИСЛОВИЕ

За окном раздался едва различимый шорох, и после

невыносимой дневной жары в комнате повеяло приятной

прохладой. Мистер Люкси фа Рипс заводил носом, словно

дворовый пес учуявший приближение непрошеного гостя.

Створка окна заскрипела и отворилась. Свежий ветерок,

стараясь не беспокоить хозяина скромного жилища,

осторожно зашуршал по комнате, утонув в ворохе

бесчисленных бумаг.

Оторвавшись от пера, мистер Рипс подошел к окну и

вгляделся в горизонт. С Шефилдских холмов, где

располагался его дом, открывался невероятный вид: вдалеке

над самой кромкой леса полыхнуло, и свинцовое небо

озарили короткие всполохи. Поежившись, Рипс вместо того

чтобы плотнее закрыть окно, распахнул его настежь. Его

покои окутала волна невероятной прохлады. После двух

недель засухи приближавшийся дождь казался манной

небесной. Надменная стихия все-таки сжалилась над

земными рабами и даровала несчастным созданиям немного

благодати.

Тучи медленно поползли в сторону дома, а хоровод

листьев круживших по округе, сулили настоящую бурю.

Неторопливо сложив бумаги и длинные гусиные перья,

Рипс покосился на стоявшую у края стола чернильницу.

Внезапно, ее иссиня-черная поверхность дрогнула и стала

бурлить, словно горячий бульон.

Властно пожирая светлые частички неба, тяжелые тучи

вальяжно нависли над крышей дома. Подчинившись

потокам ветра, оконная створка, ударившись, разбилась

вдребезги. Девственно чистые листы бумаги разлетелись по

комнате, сведя все усилия мистера Рипси к нулю.

– Ко всем мертвецам эту погоду, – сквозь зубы процедил

старик и медленно зашагал к выходу.

Оказавшись у резной двери, на которой красовались

массивные фигуры двух зубастых драконов, хозяин дома

остановился и, оглянувшись, отчего-то посеменил в

обратном направлении.

Природа ликовала, скидывая с себя шелуху ужасной

духоты – в мир приходила долгожданная прохлада.

У линии горизонта все чаще стали возникать росчерки

молний, словно на той стороне леса шло наступление, а

несмолкаемые канонады возвещали о скорой победе над

врагом.

Первая капля бойко ударилась о стекло и, растянувшись

змеей, стала медленно стекать вниз – за ней одна и еще

одна.

– Ох, не вовремя, как не вовремя, – запричитал Рипс.

Окно быстро покрылось извилистыми струйками, скрыв от

обзора небывалое буйство природы. Взор пожилого

хранителя привлекли разноцветные переливы, казавшиеся

чем-то невероятным в этом царстве темных тонов.

Грозные тучи уже обложили все небо, окутав одиноко

стоявший дом фигурами ужасных чудовищ. Прямо в центре

небесного полотна освещенного многочисленными

зигзагами молний возник образ скорчившейся горгульи,

затем – призрачного вампира… и завершал парад –

разинувший свою пасть волк.

Ощетинившись, словно загнанный в ловушку зверь, Рипс

с жадностью наблюдал за огромными монстрами,

родителями которых стали сами небеса. Его пальцы, нервно

забарабанив по стеклу, повторили стук дождя.

Развернувшись на месте, хозяин дома в один миг

оказался у письменного стола: лист бумаги, чернильница и

перо были наготове.

Первая строчка вышла неровной – вроде как острожной, -

будто Рипс только притрагивался к чему-то сокровенному,

пытаясь прислушаться к новой истории, услышать самое ее

начало.

Сегодняшняя погода была неслучайной. Подавая знак, она

сулила не только избавление от давних воспоминаний, но и

возвращение былой юности. В его загашнике обязательно

найдется место для еще одной истории.

За окном громыхнуло. Дождь обещал обратиться

настоящим ливнем…

Ливень начался с самого утра и не думал прекращаться.

Дороги к кладбищу размыло, и когда гроб проносили через

ворота, тот с грохотом упал в самую жижу. Толпа

испуганно охнула и подалась назад. Священник несколько

раз перекрестил собравшихся, затем себя и вскоре

процессия двинулась дальше.

Немногочисленная гурьба знакомых, приятелей и просто

праздных зевак стояли вокруг гроба, и сочувственно

переговариваясь между собой, слушали поминальную речь

пастыря. Рик Джейсон не знал и половины из тех, кто

сегодня пришел на Старое кладбище. Весть об очередной

жертве Химеры1 разнеслась по городу за считанные часы.

Гроб сестры Рика Джейсона был намертво забит

дюймовыми гвоздями – никто не должен был видеть

изуродованного тела Клер. Низко склонив голову, Рик

стоял возле свежевырытой могилы и молчал.

Тяжелые капли били по крышке гроба, а священник все

продолжал говорить: сначала о жутком несчастье

свалившемся на город, потом о святых – ждущих на небесах

убиенную мисс Клер Джейсон, а в конце упомянул о

Химере, которая разгуливает по темным улицам и с

невиданной доселе жестокостью губит ни в чем

неповинных горожан.

Обрывки фраз, которые долетали до Рика, заставляли его

содрогаться.

1 Химера (в Прентвиле) – ужасное создание, предвестник скорой гибели. Властитель всех утопленников и

погибших в морской пучине

Химера… Химера? Химера! Сколько раз за последние

недели он слышал это имя. Совершенно безликое и

отдающее туманной пустотой.

Он никогда не верил в морского монстра пожирающего

человеческие души. У его страха было иное имя. Только

какое теперь это имело значение?! Он потерял самое

дорогое, что было в его жизни. Лишился единственного

любящего и преданного сердца.

Поссорившись с Клер, он не стал слушать ее извинений.

Струсил, сбежал без оглядки.

Непоправимая ошибка…

Если бы они держались вместе, все могло бы быть по-

другому. Страшное проклятие не сломило бы их. Не

разбросало в разные стороны. Фортуна не любит

неудачников и не идет навстречу трусам и лжецам.

Он мог все изменить, но не стал. Не хотел? Или просто

выбрал более легкий путь?!

В очередной раз Рик чертыхнулся, кляня собственные

мысли, отражающие его эгоистическую сущность. Только

куда деваться от правды? Она казалась слишком очевидной,

чтобы отрицать, а главное не принимать ее.

Проклятие семьи Джейсонов, опутав их своими паучьими

сетями, разменяло еще одну жизнь на дубовую крышку

гроба. И можно было сколько угодно клеймить родителя за

неверный шаг; презирать друзей, что вовремя не подставили

плечо; ненавидеть слепой случай, разыгравший с судьбой

худую карту…

Но все это было напрасно. Истина скрывалась в ином.

Жители Прентвиля назвали его Химерой. Что ж, не самое

плохое имя для того, кто погрузил город в жуткие глубины

бытия. Он открыл в каждом из них низменные и отвратные

черты. Глупость и страх заставили горожан так сильно

возненавидеть друг друга, словно в город пришла чума.

Недоверие и злость стали управлять людьми – и люди

покорились. Боясь собственной тени, они забивали на ночь

ставни и двери, давая возможность старым воспоминаниям

поглотить улицы. И количество жертв росло с каждым

рассветом. Постепенно. Шаг за шагом. День за днем. Так

что бы люди привыкли к обреченности, восприняли ее как

неизбежную действительность. Он разгуливал по городу, по

следам тех, кто много лет назад посмел бросить ему смелый

вызов…

Нет! Все было совсем иначе. Он никуда не уходил. Он

всегда был рядом и выжидал удобного момента, желая

нанести последний разящий удар. И если бы выкинуть

кости и спросить у судьбы: верит ли она в благостный

исход, то наверняка, она ответила на вопрос двумя

единицами.

Рик вспоминал собственные ошибки. Как он был наивен!

Или называя вещи своими именами – глуп! Не смог в

нужный момент рассмотреть очевидного обмана…

Его стала колотить нервная дрожь.

Молодой человек еще раз бросил взгляд на гроб своей

сестры и вновь опустил голову. По его щекам стекали

крупные капли: но никто не знал, плачет ли он на самом

деле или это всего-навсего дождь. Дождь, скорбевший по

невинной девушке, тело которой было высушено как

пожухлая, осенняя листва.

Именно в эти дни город впервые научился сострадать

хрупкой человеческой жизни. Сострадать, но не ценить.

А началось это ровно двенадцать дней назад….

День первый: когда в дом Джейсонов приходит

старинный друг, а Рика охватывают воспоминания

В дверь осторожно постучались. И только спустя пару

секунд приятный звук колокольчика разлетелся по

крохотным комнатам и, достигнув библиотеки, исчез между

ровных рядов книг.

В меру образованный и весьма усидчивый юный мистер

Рик Джейсон нечасто бывал в святая святых своего

покойного родителя. Собрав невероятную коллекцию книг,

глава семейства так и не успел окончательно оценить

собственный труд, возложив столь почетную миссию на

своих потомков. Однако Лиджебай Джейсон просчитался,

дав своим отпрыскам вполне достойное образование, он не

передал им по наследству лишь один крохотный ключик

собственной души – безумную любовь к книгам. Именно по

этой причине его отпрыски заглядывали в библиотеку

скорее от скуки, чем из любознательности.

Отложив в сторону толстый фолиант с броским

названием: «Секреты и загадки корабельного дела»,

Джейсон-младший нехотя спрыгнул со стремянки и

направился к двери. В такие минуты ему ужасно не хватало

прислуги. И он в тысячный раз дал себе зарок, когда

разбогатеет, первым делом обязательно наймет

расторопную служанку или смышленого дворецкого.

Однако пока до несметных сокровищ было далековато,

Рику приходилось встречать гостей самому.

Колокольчик откликнулся еще пару раз и затих.

Молодой человек, которому было чуть больше

четырнадцати, на секунду замешкался, решая, отозваться на

просьбу гостя или остаться в неведенье, отсрочив

неугодный визит. Но излишнее любопытство сделало

выбор за него. Нажав на ручку, он потянул ее на себя,

впуская внутрь приятную весеннюю свежесть.

На пороге стоял высокий одутловатый мужчина в

потрепанной морской куртке, свободных парусиновых

штанах и давно потерявшей былой цвет треуголке. Смакуя

вкус табачного аромата, незнакомец выдохнул в лицо

юноше струйку сизого дыма и довольный собой улыбнулся.

Бородатое лицо расплылось в стороны, напомнив Рику

старую швабру.

– Мистер Лиджебай Джейсон? – оглядев юношу с ног до

головы, уточнил гость.

Услышав имя отца, Рик слегка смутился, но не стал

вдаваться в излишние расспросы.

– Простите мистер, но вы ошиблись. Ли Джейсон был моим

родителем. И он почитайте как второй год на небесах…

– Вот и замечательно, – нисколько не огорчившись,

откликнулся незнакомец. – Передавайте ему мой

пламенный привет, когда будите ставить свечу за упокой...

Просьба показалась Рику по меньшей мере

кощунственной, но он в очередной раз оставил эмоции при

себе.

Не дождавшись приглашения, бесцеремонный гость

отстранил хозяина дома в сторону и важно прошествовал

внутрь. По дороге в гостиную, стряхнув с себя дорожную

пыль, он несколько раз смачно чихнул, после чего

плюхнулся в любимое кресло покойного мистера Джейсона

и расслаблено потянулся. Хруст старых костей разнесся по

залу, напомнив треск костра, в который подкинули еловые

ветки.

В голове Рика незамедлительно родился образ дворецкого-

великана способного, с легкостью циркового силача,

выставить невежу за порог. Но, к сожалению, выдуманный

юношей помощник, не мог справиться с реальной

проблемой, ворвавшейся в его дом ужасным ураганом.

Тем временем нерадивый гость принялся до отказа

набивать трубку табаком причмокивая и сопя как медведь.

Через секунду он вновь закурил.

Рик наблюдал за здоровяком, не решаясь сделать ни

единого замечания, которые продолжали бесполезно

копиться в его голове.

Мистер Лиджебай ненавидел табачный дым и никогда не

позволял вредной привычке распространиться по дому –

даже близкие друзья не являлись для него исключением.

Юноша помнил это правило, но робость перед незнакомцем

сковала его невидимыми цепями заставив промолчать и на

этот раз.

– И так юный Джейсон, расскажите: как вам живется в

здешнем муравейнике? – нарушив витающее вокруг

напряжение, поинтересовался гость.

Растерявшись, Рик открыл рот, но так и не успел

возмутиться. Меж тем незнакомец продолжил задавать

вопросы:

– Наверное, ужасно тяжело после смерти вашего

никудышного папашки? Одни долги чего стоят! Я слышал,

их накопилось предостаточно. Не боитесь потерять крышу

над головой?

Последние слова окончательно разозлили юношу.

Спокойный до этой минуты Джейсон-младший ощетинился,

будто дикий зверь и, зарычав, едва не накинулся на

здоровяка. Далее он выпалил тираду, которая в любое

другое время никогда не сорвалась бы с его уст. Но грань

терпения давно осталась позади, скрывшись за горизонтом

сомнений.

– Да как вы смеете, мистер! Врываетесь в дом без

приглашения… Говорите гадости о покойном… Пугаете нас

безденежьем, при этом даже не удосужившись назвать свое

имя! Невежа! Вот вы кто мистер. Невежа и есть!

Раньше юноша никогда не позволил бы себе повысить

голос, тем более в присутствии постороннего. Однако

сегодняшний случай оказался исключительным. Позабыв о

домашнем этикете, он продолжил отстаивать честь

собственной семьи. В один миг незыблемые правила отца:

как необходимо вести себя в обществе и выдерживать такт

беседы – потеряли свой вес.

Никак не отреагировав на колкие замечания, незнакомец

направил разговор в иное русло. Но для начала все же

соизволил представиться:

– Меня зовут мистер Сквидли… а некоторые кличут иначе

– Томас сей Локс, а иные – Трипси Чен. Это тоже мои

имена… либо если вам будет угодно, зовите меня Невежей.

Мне лично все равно.

– Зачем вы пожаловали в наш дом, мистер Невежа? –

ощущая нарастающее раздражение, выпалил Рик.

Но гость оставил вопрос без внимания.

Да он просто издевается надо мной, – внезапно догадался

Рик, отчего злость окончательно взяла верх, породив

твердое желание выставить наглеца за дверь.

Останавливало лишь одно – младший-Джейсон,

неукоснительно выполнявший правила своего отца никогда

в жизни не вступал в конфликтные ситуации и уж тем более

не участвовал в драках. Получал тумаки – да; давал в ответ

сдачи – пожалуй, нет. Он не мог припомнить за собой таких

невероятных подвигов.

– Я же назвал вам свое имя. Разве этого мало? – над столом

повисло очередное серое кольцо, принеся с собой терпкий

аромат горького табака.

– У меня много дел, я попросил бы…– Рик хотел указать

Невеже на дверь, сделав жест как можно резче и

красноречивее, но гость отреагировал быстрее. Замахав

руками, он стал толи кашлять, толи нервно смеяться.

– Ну право слово хватит, юноша. Довольно! Уже совсем

запугали старого приятеля вашего ханжеского папашки. Ох,

и как же скверно он воспитал своего приемника. Надеюсь,

ваша сестра менее вздорная особа?

Рик уже собирался выкрикнуть фразу: откуда вы знакомы

с Клер? Но вместо этого затравлено прошептал:

– Так вы знали моего отца?

– О, еще как знал. Сказать знал – значит не сказать ничего.

Я провел с ним плечом к плечу не один год на нашем

быстроходном галеоне. Приключения, погони, стычки! Мы

были славной командой. Кстати, я подарил вашему отцу его

первую книгу. Именно с нее он начал свою коллекцию. Да,

славные были времена. Свобода во всех ее проявлениях.

Никаких тебе правил, запретов, страхов.

Заворожено вдыхая слова мистера Невежи, Рик отчетливо

представил, как из сизого дыма выплывает огромный

трехмачтовый корабль и палит сразу из всех орудий.

– Эх, славные были времена… Жаль только прошлое редко

когда возвращается к нам. Может быть только в мечтах, -

тем временем подытожил гость.

– Постойте, – внезапно опомнился Рик, – вы же сами

спутали меня с отцом. Как такое может быть?

– Минутная слабость, юноша. Когда я впервые

познакомился с ним, он был немногим старше вас. А

внешне – вы одно лицо, словно близнецы.

Хотя история давних странствий и заворожила Рика, он

все же с недоверием воззрился на мистера Сквидли.

– Отец никогда не рассказывал о вас. И могу поклясться, что

моя сестра тоже не слышала названое вами имя.

Гость грустно вздохнул:

– Ваша правда, юный Джейсон. Наша крепкая дружба

также внезапно разлетелась в щепки, как последний

корабль, на котором нам посчастливилось путешествовать.

– Что же послужило причиной? – Рик всем своим видом

изобразил сомнение.

Прищурив правый глаз, гость пронзил юношу острым как

бритва взглядом.

– Это произошло достаточно давно и мне не хотелось бы

отнимать ваше драгоценное время утомительными

воспоминаниями. И если вы спросите меня: зачем я

пришел? То я отвечу – уж точно не затем, что бы бередить

старые раны.

Скрестив руки на груди, Рик в очередной раз воззрился на

нерадивого гостя и после минутной паузы, решительно

произнес:

– Мистер, я требую: назовите цель вашего визита… а если

таковая отсутствует, прошу незамедлительно покинуть мой

дом.

Гость только удивленно хмыкнул и, опершись на

подлокотник, победоносно щелкнул пальцами, чем

окончательно вывел Рика из себя.

– В самую точку, юный Джейсон. Меткий выстрел, побери

меня морской Трезубец. Узнаю старину Лиджи. Виват! В

тебе не сразу разглядишь непреклонность отца. Где ты ее

отыскал? Среди своих четких правил и постулатов?!

Либо моряк издевался над Риком, либо явно страдал

душевными расстройствами. Общаясь с юношей довольно

странным образом, он с легкостью лиса умудрялся

игнорировать очередной вопрос, склоняя беседу совсем в

противоположную сторону.

Почувствовав ужасную обиду, Рик едва сдержал

подкативший к горлу ком. Теперь он прекрасно понимал,

как у человека может возникнуть жгучее желание решить

словесный спор дуэлью.

Но ненависть и на этот раз развеялась табачным дымом.

Правила отца действовали на юношу не хуже сильнейшего

успокоительного.

«Подавляй свой гнев всегда – в противном случае считай

беседу оконченной».

Глубоко вдохнув, Рик быстро обрел былое спокойствие.

Еще раз оценив обстановку он проследил за мистером

Сквидли, который тем временем отрешенно разглядывал

пасторальные пейзажи картин. Взвесив все «за» и «против»,

юноша набрался смелости и, приняв окончательное

решение, быстрым шагом направился к двери.

«Позвать стражей и пускай вышвыривают наглеца куда

подальше»

Живо представив картину быстрой расправы, Рик

приободрился и уже готов был потянуть за ручку, когда его

остановил резкий голос:

– Мне нужна неоконченная книга вашего отца. Она по

праву принадлежит мне.

Рик замер и медленно повернулся.

Добившись нужного эффекта, мистер Сквидли продолжил:

– Ваш отец только начал работу над ней. Всего пару первых

строк… Но, к сожалению, не успел. Смерть настигла его

весьма внезапно. Потому я здесь. Книга, всего-навсего

клочок бумаги. Вам она совсем ни к чему, а мне она

необходима. Если дело в деньгах, могу предложить за нее

неплохое вознаграждение. Но право слова, согласитесь,

такие вещи отдаются безвозмездно, с открытым сердцем.

Тишина наступила внезапно. А в следующий миг, словно

отголосок неутомимого времени, комнату наполнила дробь

барабанящих по столу пальцев. Гость ждал ответа.

– Но только ни в этот раз, – резко отрезал Рик.

Монотонный звук прекратился. В одну секунду мистер

Сквидли оказался на ногах и в грудь юного Джейсона

уперся загубник курительной трубки. Ожидая услышать

ругательства и проклятия, Рик ошибся. Моряк лишь коротко

кивнул в ответ, добавив.

– Вы совершаете непростительную ошибку, мистер! – и с

этими словами вышел вон. Также стремительно как

появился.

Случайный сквозняк разметал несколько чистых листов,

которые неизвестно каким образом попали на крохотный

деревянный столик. Раньше Рик никогда не допустил бы

такого беспорядка, поскольку Лиджебай Джейсон люто

ненавидел любое проявление бардака, а стало быть и на

этот счет в доме существовало определенное правило.

«Как быстро забываются запреты», – мысленно произнес

юноша, приводя гостиную в порядок.

Порывистый ветер исполнил-таки роль дворецкого пускай

и с небольшим опозданием. Дверь со скрипом

захлопнулась, и Рик устало повалился на отцовское кресло,

смяв листы бумаги, словно ненужный носовой платок.

Оставив после своего визита неприятное послевкусие и

полностью оправдав свое прозвище, мистер Невежа пустил

в дом еще одного скверного гостя. Неприятные

воспоминания, будто термиты, вгрызлись в деревянные

стены, готовясь пробудить в памяти младшего Джейсона

печальные дни похорон.

Табачный дым еще долго витал над потолком, когда Рик

утонул в собственных, отнюдь не радужных мыслях…

В тот день, он разговаривал с отцом в последний раз.

Глава семьи требовательно указывал на ошибки, а сын

безропотно слушал. Все как всегда за одним значительным

исключением: тем вечером Лиджебай Джейсон вел себя с

Риком весьма мягко и непоследовательно.

* * *

Стараясь не отвлекать отца попусту Рик попытался

прошмыгнуть мышкой в свою комнату. В этот раз трюк не

удался. Громкий кашель остановил юношу прямо посредине

коридора ведущего в библиотеку, и ему следовало ожидать

очередного нравоучения мистера Лиджебая. Но вместо

назидания тот лишь поинтересовался:

– Ты чем-нибудь занят?

Рик удивленно пожал плечами, не предполагая такого

поворота событий.

– Зайди, – требовательно произнес отец.

Юноша повиновался.

Когда он осторожно перешагнул порог библиотеки,

которая всем своим видом показывала, что внимательно

следит за строжайшим соблюдением тишины, Рик все-таки

оступился в буквальном смысле этого слова. Половица под

ногами предательски скрипнула.

Отец тут же отреагировал, но не так как обычно.

– Чего копаешься? Кому говорю, давай скорее.

Его взволнованное состояние тут же передалось сыну.

Оставшийся шаг Рик проделал на одном дыхании,

практически подскочив к стремянке, где восседал мистер

Лиджебай. Библиотека отозвалась недовольным

шуршанием, напоминая правила поведения в ее стенах.

Возможно, юноша ничего и не заметил бы, но именно

тогда, впервые в жизни, свод законов главы Джейсонов дал

глубокую трещину.

«Не шуметь и не топтаться в библиотеке!»

Стена запрета пала. Отец сам того не осознавая дал

слабину, противопоставив неукоснительному табу свое

разрешение.

Быть может, он сделал этот намеренно?

Рик не думал об этом. Год назад его не заботили подобные

вопросы.

Аккуратно выставив вперед негнущуюся ногу, старший

Джейсон медленно спустился вниз и протянул Рику две

старые и весьма потрепанные книги.

– Вот, держи. Отнесешь их старьевщику, мистеру Сквали.

– Старьевщику? – боясь ослышаться, на всякий случай

переспросил юноша.

– Да, именно старьевщику. Не заставляй меня твердить тебе

одно и тоже по сто раз, будто ты безмозглый попугай. Если

я сказал, то надобно сделать, а не переспрашивать!

Рик мгновенно кивнул.

Отец явно прибывал в плохом настроении. А за

последнюю пару лет, подобная агрессия и вовсе стала его

привычным состоянием. Постоянно что-то бурча себе под

нос, он частенько взрывался словно порох, пытаясь на все

вокруг навешать ярлыки бесконечных запретов и

ограничений.

– Требуй не меньше десяти суонов. Это очень старые,

редкие книги. Они содержат в себе основы судостроения.

Все понял?!

Решив не спорить, Рик уверенно кивнул и, развернувшись,

поспешил исполнять ответственное поручение.

Старьевщик долго рассматривал разлохмаченную

обложку, принюхивался к растрепавшемуся переплету,

даже откусил кусочек листа и попробовал его на вкус.

– Чего-то удивительно мне... Может быть, ты умыкнул их у

собственного папашки? Сейчас расплачусь с тобой, а он

заявится ко мне и претензии начнет предъявлять. Что тогда?

В юношу уткнулся придирчивый взгляд старого плута.

– Я не вор и не обманщик. Говорю: отец дал! Значит, так

оно и есть, – играя скулами, заявил Рик.

– Ну да, ну да, – вроде бы согласился старьевщик, не спеша

отдавать плату.

– За обе книги я хочу десять суонов, не меньше, – тут же

добавил юноша.

– Ого, – поразился покупатель, протяжно шмыгнув длинным

крючковатым носом. – Не дороговато ли?

– Это бесценные книги, – наугад ляпнул Рик. Ему ужасно не

хотелось возвращаться домой и оправдываться перед

отцом, что, задание, оказалось ему не по зубам.

– Вот как?

Тем временем, старьевщик, отложив товар в сторону, исчез

за стеной покрытого пылью стеллажа. Из глубины лавки

послышался шорох, а вскоре раздался невероятный грохот.

Рик вздрогнул, но остался стоять на месте.

Сработало очередное правило отца.

«Никогда не смей решать чужие проблемы, пока тебя не

попросят об этом. Но даже тогда, десять раз подумай и в

итоге, откажись, сославшись на излишнюю занятость».

Дождавшись пока воцарившаяся тишина окончательно

избавиться от посторонних шумов, юноша осторожно

произнес:

– Мистер Сквали, вы в порядке?

Старьевщик не отозвался.

– Может быть, я зайду попозже? – не отступая от правила

номер тридцать шесть и две четверти, уточнил юноша.

В ответ послышалось шевеление, и вскоре мистер Сквали

дал о себе знать, протяжно застонав и выкрикнув пару

крепких проклятий.

Рику был неприятен этот мерзкий, пронырливый

старикашка, который словно жадный крыс копошился в

куче своего серого богатства. И юноша с удовольствием бы

посмотрел, на то, как пожитки мистера Сквали,

обрушились на его маленькую с проплешинами голову. Но,

увы, мошенник оказался достаточно живучим. Его тяжелое

с хрипотцой дыхание вырвалось из глубины пыльного зева,

возвестив о скором возвращении.

– У меня появилась идея получше, юный мистер, – кряхтя

и кашляя, произнес старьевщик.

«Видимо, даже Всевышнему неугодна такая мерзкая

душонка и он решил оставить ее на земле», – рассудил Рик

вновь увидев мистера Сквали. – «Да уж, этот хитрец не

успокоился бы и на том свете: скупив у дьявола

всевозможные прегрешения, он продал бы их втридорога,

обратно его рогатому величеству».

– Что же вы решили мне предложить? – уточнил Рик,

чувствуя как пелена обмана уже опутывает маленькую

лавку своими липкими сетями.

– Давайте меняться. Меняться выгоднее, чем получать

звонкие монеты. Деньги что – потратил и забыл. А вещь она

надежнее. Ей можно пользоваться. За ваши две книги я,

пожалуй, предложу вам три пары старых ботфортов, одну

слесарную пилу, правда, со сточившимися зубчиками и

почти новую трость с орлиным навершием. Пять к двум.

Ну? Что?! Решайтесь! По-моему, невероятно выгодное

предложение.

– За две потрясающие книжки? – поразился Рик.

–Потрясающие? Ну-ну, юный мистер. Так уж и

потрясающие? Вы еще скажите безупречные, – возразил

старьевщик и сразу начал объяснять, указывая пальцем на

недостатки: – Вот, посмотрите сюда: совсем рассохлась… А

вот тут – почти невидно строк… Я уж не говорю про

оторванную страницу. Она же самая первая, а получается

самая важная.

– Что?! Да как вы смеете! – Рик едва не схватился за голову.

Такой очевидный обман. Он был возмущен до глубины

души. – Вы же сами ее откусили…

– Я?!

– Вы! А кто же еще?

– Юноша вы забываетесь! Хотите сказать, что я решил

отобедать вашим справочником судостроения?! Да вы в

своем уме! Кто вам поверит?!

И в этот самый миг Рик понял, что угодил в силки старого

крыса.

– Вот я и говорю, – желчно улыбнувшись, старьевщик потер

ладони. – Пять вещей лучше двух… Иначе не сторгуемся.

Дома он не оправдывался и не пытался объяснить обман,

на который так легко попался. Отец долго рассматривал

рваную подошву одного из ботфортов, потом провел

пальцем по зубчикам пилы, а на трость бросил лишь

мимолетный взгляд, и наконец, вынес свой вердикт:

– Это действительно очень ценные вещи!

«Не может быть!» – Рик едва не произнес мысли вслух.

– Не радуйся, – заметив на лице сына проявившийся

румянец, отец стал мрачнее тучи. – В целом, ты не

справился с поручением и наказания не избежать.

И не было в этом ничего удивительного. Мир за порогом

дома Джейсонов сильно отличался от привычных людских

устоев. Мир, созданный главой семьи, где действовали

совсем другие законы. Там, за чертой дома, у тысячи детей

был праздник, а у Рика – порция розг, и очередное новое

правило на закуску.

– Воспринимай наказание достойно, с мужеством, никогда

не проси отсрочки и помилования, – учил отец, воздавая по

заслугам своему отроку. И так, до тех пор, пока правило не

срывалось с дрожащих губ Рика.

Когда последний удар оставил на спине юноши глубокую

алую борозду, он шмыгнул носом и покорно одернул

рубашку.

– Теперь ты понял свою ошибку? – поинтересовался

мистер Лиджебай.

– Безусловно, – соврал сын. На этот случай

воспользовавшись еще одним правилом отца. Правда,

истолковал он это самое правило достаточно превратно.

Только родителю знать об этом было совсем необязательно.

* * *

Недовольно поморщившись, Рик все-таки прогнал прочь

тягостные воспоминания. Сейчас он практически избавился

от свода ограничений мистера Джейсона-старшего и

поэтому стоило навсегда позабыть обиды, которые он

терпел ни один год.

Закрыв дверь на засов, юноша вернулся в библиотеку

перебирать старые книги – целое состояние, которое можно

продать, подарить, или на худой конец растопить камин.

Одна беда, из головы никак не выходил странный визитер,

пожелавший заполучить неведомую книгу отца. Стоило ли

ему верить? Хорошие деньги за стопку пустых страниц. Рик

усмехнулся: очередной обман, на который он не попадется

ни за что на свете. Наверняка гостя интересовало совсем

другое – к примеру, старые чертежи отца или коллекция

охотничьего оружия.

– Мистер Невежа. Мистер Жуткий невежа, – состроив рожу,

недовольно произнес юноша. – Шиш тебе, а не книги!

Лучше сожгу их все, чем отдам такому пройдохе как ты…

Откинув один из фолиантов в сторону, Рик зло уставился

на тесненные золотом обложки, которые немой стеной

взирали на своего нового хозяина.

– Что вылупились?! – рявкнул юноша.

Ответа не последовало. Книги не привыкли слышать

человеческую речь, здесь, в храме тишины. Легкое

шептание, сбивчивые мысли, сокровенные мечтания – да,

но только не пронзительный крик. Нет. Злость, отчаянье и

иные эмоции были им чужды. Они не любили столь рьяных

проявлений человеческой возбужденности.

Не выдержав, Рик схватился за корешки нескольких книг и

потянул их на себя. Огромная полка затрещала. Сухое

дерево, потревоженное крепкой юношеской рукой, больше

не могло сдерживать тяжелые страницы истории. Стеллажи

накренились и с грохотом повалились вниз.

Он кинул вызов – и они откликнулись!

Книги, словно отчаянные воины ринулись в атаку, ударяя

возмутителя спокойствия по голове, спине, рукам. Острыми

уголками, тяжелыми обложками, хлесткими страницами –

они навалились на Рика со всех сторон. Он только

беспомощно защищался, больше не высказывая в их

сторону пустых оскорблений.

Последняя книга больно саданула бедолагу в висок и,

упав, раскрыла страницы, будто поверженная птица крылья.

Рик дрожа и проклиная себя за несдержанность, не сразу

решился поднять голову и осмотреть место недавнего

сражения.

Полки, упершись в стену, грозно нависали над головой, а

удовлетворенные минутной схваткой толстенные фолианты

валялись на полу, создавая впечатление каменного плато.

Картина ужасала. Сотни томов, с укоризной взирали снизу

вверх на нерадивого сына. Его отец никогда не позволил бы

себе такого; он никогда не отнесся бы к ним таким

варварским образом, потому как всегда соблюдал правила.

И ничего с ним не случалось. Тихая и размеренная жизнь

приносила ему одно удовольствие.