Текст книги "Любитель историй (СИ)"

Автор книги: Константин Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

его просьбу, – без всяких предисловий объяснила сестра. –

Где она?! Прошу не заставляй меня устраивать обыск, -

голос ее стал решительнее.

– Ты сошла с ума, – резко оборвал ее Рик.

Дикий взгляд Клер обжог брата.

– Мы просрочили уговор, и мистер Сквидли дал о себе

знать. Я хочу вернуть ему книгу – и покончить с этим!

– Он был здесь? – встрепенулся Рик.

Клер опустила взгляд, но так и не решилась рассказать

брату о самоубийстве пастыря.

– Сейчас не самое лучшее время для споров. Я прошу,

просто отдай книгу, без лишних пререканий!

– Но ты говорила: мистер Сквидли заявил, что книгу должен

вернуть именно я, – не унимался юноша.

– Это уже неважно! – Клер вскочила и, всплеснув руками,

словно злобная фурия, стала рыться в вещах Рика.

– Что ты делаешь?!

Он протянулся к ней, чтобы остановить, но сильный

толчок сбил юношу с ног. Упав на кровать, он повторил

попытку и вновь оказался слабее сестры.

В ярости она расшвыривала его вещи в стороны,

произнося какие-то несусветные проклятия:

– Пусть подавиться этой книгой… не получит моего

брата…ни за что на свете… пусть отправится куда

подальше, прямиком в бездну… и прихватит с собой

нашего полоумного папашу, который всю жизнь отравлял

наше скудное существование…

Рик испугано наблюдал за обезумевшей сестрой.

Когда обыск был закончен, а результат равнялся нулю,

Клер, едва отдышавшись, перевела свой взор на брата.

– Отдай ее по-хорошему Рик Л. Джейсон! Иначе я клянусь,

что сотру тебя в порошок! – слова прозвучали ни угрозой, а

приговором, который незамедлительно приведут в

исполнение.

– Нет… ни за что, – нисколько не сомневаясь в своей

правоте, упрямо повторил Рик. – Мы так не договаривались.

Мы хотели сбежать, скрыться, но никак не предавать

память отца. Ты разве забыла?!

– К дьяволу все разговоры! – рявкнула Клер. – Ты слишком

мал, чтобы мне перечить. Дело принимает серьезный

оборот, и я лишь хочу спасти твою жизнь. Так что отдай

мне книгу. И все! Ну пойми ты, не стоит она стольких

потерянных жизней. – Девушка хотела указать на соседнюю

комнату, где как символ ужасного предзнаменования все

еще висело тело Терси, но в последний миг передумала.

Вырвавшись из душной комнаты, Рик остановился на

пороге, обернулся. В его руке мелькнула книга в кожаном

переплете с красной тесьмой.

– Ты зря опасаешься, я сам разберусь с мистером Сквидли.

Слышишь? Сам! И не надо требовать того, чего я не в

состоянии изменить!

– Стой, – Клер потянулась к брату.

Отступив вглубь коридора, Рик продолжил:

– Я взрослый. Не надо делать из меня ребенка и строить

никому не нужные запреты. В отличие от тебя, у отца это

получалось гораздо лучше!

– Что ты такое говоришь? – медленно прошептала Клер,

пытаясь угадать мысли брата. Никогда раньше она не

видела его таким возбужденным.

– Это, – Рик указал на книгу, – память об отце.

Единственное живое доказательство его морского

прошлого. Его путешествий. Доказательство того, что он

был не таким, каким мы его знали. Совсем другим: добрым,

смелым, непримиримым…

Клер слушала и не верила своим ушам: с ней разговаривал

кто угодно, но только не ее брат.

Рик улыбнулся:

– Не бойся, сестренка. Дай мне пару дней, и я избавлюсь от

мистера Сквидли и ты будешь вспоминать о нем не иначе

как о ночном кошмаре.

– Безумие… – единственное, что смогла вымолвить Клер.

– Нет, это победа, – торжественно произнес брат. – Я знаю

его секрет. Я смогу одержать верх, над этим морским

волком. А если не смогу, то мне помогут…

– Кто?

– Отец!

– Что? Рик, о чем ты говоришь?!

Но брат ее уже не слышал. Исчезнув в коридоре, он

больше не произнес ни слова. Клер хотела его остановить,

но столкнулась с непреодолимым сопротивлением чего-то

неведомого. Когда она, потрясенная, но еще сохранившая в

себе чуточку силы, вскочила со стула, кто-то или что-то

отбросило ее назад.

– Рик, прошу, остановись. Ты заблуждаешься! – Но брат

был далеко.

Она повторила попытку, и снова невидимая стена

продемонстрировала свою мощь. Клер била руками,

царапала, молила, однако преграда стойко выдержала все

нападки.

Лишь через пару минут, она сбежала вниз по лестнице,

выскочила на улицу, но Рика и след простыл. Она не знала,

куда он ушел, не ведала – кто или что пыталось их

разлучить. Она была уверена только в одном: теперь ему

угрожает смертельная опасность.

* * *

– Проходи, садись, – уверенный, спокойный голос не

просил, а приказывал. Так как это бывало всегда.

Мистер Лиджебай имел над сыном неограниченную

власть. Достаточно было одного слова, чтобы отпрыск

безоговорочно исполнил любые его требования. А когда в

голове родителя рождалось новое правило, отцу было

необходимо только единожды произнести вслух запрет или

ограничение, чтобы оно навсегда врезалось в юношескую

память.

Оказавшись в кабинете, Рик остановился на своем

привычном месте у двери. В комнате отца было все как

прежде, с одной только разницей – сейчас перед столом

стояло глубокое, обитое темно-красным бархатом кресло и

небольшая скошенная парта.

– Садись, – настойчиво повторил отец.

Переборов волнение Рик погрузился в кресло,

почувствовав ладонями шероховатую поверхность резных

подлокотников.

– Достань мою книгу.

Юноша не стал перечить отцу.

Пристальный взгляд Лиджебая неспешно скользил по

отпрыску. Призрак не торопился продолжать.

– Не смотри на меня, – резко отрезал отец.

Опустив глаза, Рик виновато уставился в испещренную

порезами и трещинами поверхность парты. Как он только

мог забыть правило двенадцать и шесть шестых?!

– Простите, больше такого не повторится, – коротко ответил

сын. Отец обожал, когда с ним общались как со старшим по

званию.

– Моя книга, она все еще с тобой?

Рик кивнул, не поднимая взгляда.

– Открой ее на первой странице. Возьми перо, макни в

чернильницу.

В правом верхнем углу парты возникло углубление, в

котором обнаружилась широкая стеклянная чернильница, а

рядом лежало гусиное перо.

Не став удивляться, сын повиновался.

Первая страница отцовской книги также преобразилась.

Она была девственно чиста. Ни единой строчки, ни следа от

ровного почерка.

– Что я должен писать?

– Не торопись.

Наставительно подняв указательный палец, мистер

Лиджебай застыл. Долгое время ничего не происходило, и

Рик позволил себе нарушить сразу несколько правил.

Он уже умел это делать.

Подняв голову, юноша уткнулся в практически зеркальный

взгляд отца: совершено черные зрачки занимали все

пространство глаз. Он смотрел сквозь сына, сквозь стены,

сквозь любую преграду на свете.

Именно в эту минуту Рик впервые задумался о

происходящем. Ведомый странной силой он вернулся в

родной дом, который тянул его в свое лоно, призывая

хранить книгу отца как зеницу ока. Но в тоже время,

внутренний голос, не унимаясь, отговаривал его сходить со

спасительной тропы. Поэтому, ощущая незримую

поддержку, юноша совершенно не испугался, увидев за

столом призрак отца.

…Рик возвращался в родной дом этой ночью, когда

последний кошмар заставил его пробудиться в мокром поту

и, не найдя себе места, покинуть святую обитель. Тогда дом

встретил его настороженно, пристально следя за каждым

движением. Плохо помня свой визит, Рик сомневался, что

наяву встречался с Оливером и успел заглянуть в отцовский

кабинет.

Второй визит выдался более удачным. Дом приветствовал

своего юного хозяина приятным теплом протопленных стен

и запахом ароматных пряностей...

Ожидая вердикта отца, Рик поймал себя на странном

чувстве, словно время остановилось и повернулось вспять.

Словно не было этого кошмарного года, болезненных

похорон, белой ткани на мебели и завешенных зеркал. Отец

был жив и находился в абсолютном здравии. И его

любимый темно-синий камзол с широкими рукавами и

массивными серебристыми пуговицами, ажурная рубашка с

бантом, выглядели вполне реально. Лицо чуть бледное с

множеством глубоких и не очень морщин, изящные очки –

мистер Лиджебай предстал перед сыном таким, каким тот

запомнил его при жизни.

– Ты должен писать все, что я произнесу, слово в слово.

Понял меня? – наконец изрек призрак.

– Да, сэр, – согласился Рик.

– Тогда начали, – Лиджебай деловито скрестил руки на

груди. На его лице возникла довольная улыбка.

Прикоснувшись к перу и опустив его на чистую

поверхность листа, юноша бросил случайный взгляд в

сторону отца. Свесив голову на бок, тот не спеша собирался

с мыслями. Наконец он положил руки на стол, отчего

раздался резкий хлопок. На тыльных сторонах ладоней

красовались огромные кроваво-красные язвы, едва

затянутые темной коркой. Облегченно выдохнув и раскинув

руки в стороны, словно освободившись от непосильного

груза, Джейсон-старший начал не спеша диктовать.

Слова вырывались натужно, иногда раскалываясь надвое

и лишаясь окончаний. Так было пока говоривший немного

не обвыкся и не снизил скорость. Тогда предложения стали

более четкими, осмысленными, а Рик умерив темп, стал

выводить каждое слово аккуратнее, добавляя от себя

вначале новой строки витиеватый узор.

Не вдумываясь в смысл слов мистера Лиджебая, которые

Рик переносил на бумагу абсолютно статично, он вскоре

почувствовал, что рука сама продолжает работу,

совершенно не подчиняясь его желаниям.

Инстинктивно закрыв глаза, юноша прислушался к

усыпляющему голосу отца. Тот говорил монотонно,

вдумчиво, словно описывал давно минувшие события.

Яркие образы живыми картинками возникали в голове

юноши так явственно, словно он становился свидетелем

новой, неизвестной ему жизни, которая только зарождалась,

шаг за шагом, как крохотный лепесток раскрывается под

лучами солнца в борьбе за существование среди себе

подобных.

Стены, дома, лабиринты улиц – город вырастал с каждой

новой фразой, будто песочный замок, по крупицам,

становясь все более реальным. Это был не Прентвиль, а его

точный близнец. Город побратим, в котором каждый

житель имел собственного двойника. Собственное

отражение в зеркале, способное говорить, мыслить и

совершать поступки. Неважно – добрые или злые.

Упиваясь новыми способностями видеть, не открывая глаз,

Рик переворачивал страницу, макал перо в чернильницу и

продолжал работу. Рассказчик не прерывался, а писарь не

нуждался в отдыхе. Их обоих устраивала работа, которой

они могли отдаться без остатка.

И теперь, еще не понимая как, – но Рик знал наверняка –

он сможет побороть мистера Сквидли. Ему по силам

изгнать из города эту Химеру ужаса и страха. Он всесилен.

И в его новом городе больше не будет слова смерть. Все

станет так, как он захочет и никак иначе...

А пока он лишь переносил чужие мысли на бумагу и был

счастлив.

* * *

Стужа пыталась пробраться в самые потаенные уголки

улиц. Завывая, будто бродячий пес и подгоняя закутанных

в шарфы горожан, она проникла даже в старые котельные,

пряталась в подворотнях и будоражила хлипкие ставни.

Плотные, тяжелые тучи не в силах избавиться от груза

влаги, нависали над городом, предрекая очередной ливень.

У горизонта то и дело вспыхивали яркие зарницы, рождая в

сердцах моряков лишь отчаянье и предостерегая их от

дальних путешествий.

Скованные инеем лужи хрустели под тяжелыми сапогами

случайного прохожего. Луч надежды лишь на секунду

заглядывал в кривые проулки, в проемы мостов, за углы

высоких каменных ступеней, узкие переулки, прогалы

между стен и невысоких черепичных домов. Придерживая

одной рукой треуголку, в другой, мужчина держал

закопченный масляный фонарь.

Приблизившись к очередному мрачному участку, он

несколько раз поднял источник света над головой и опустил

вниз, а затем произнес два коротких вопроса: «Меня кто-

нибудь слышит? Помощь нужна?» Вместе с фразами изо

рта вылетел клуб пара.

С каждым часом в Прентвиле становилось все холоднее.

Не услышав ответа, он стал двигаться дальше, продолжая

играть в известную лишь ему игру. Словно маленький

мальчик, разыскивающий спрятавшихся, он упрямо не

прекращал поиски. На пару вздохов разрушая загустевшую

темноту городских подворотен, он замирал, оглядывался и

шел дальше.

Мужчина спешил. Его взволнованный взгляд не находил

себе места. Но все было безрезультатно. А до полуночи

оставалось совсем немного времени…

Спустившись вниз по полуразрушенным ступеням, он

оказался под небольшим мостом, соединяющим две

крохотные улочки на одной стороне которой мастерили

повозки, а на противоположной – разделывали рыбу.

Остановившись на бугорке, у самой кромки извилистого

речушки, источающей невероятно противный,

отталкивающий запах, мужчина совершил привычные

движения: фонарь поплыл вверх разрушая кромешный мрак

и опустился вниз. Яркий огонек надежды в мире

абсолютной пустоты.

Вопрос остался без ответа. Мужчина немного постоял,

что-то обдумывая, а затем двинулся обратно. На ступеньках

он остановился, уловив какой-то посторонний звук:

возможно, это упал камень или пробежала огромная крыса.

Поежившись, мужчина покачал головой и двинулся дальше.

Сделав несколько шагов, он вновь застыл. Обернулся.

Фонарь быстро закружил по тьме, пытаясь противостоять

смоляному царству пугающего нечто. Сощурившись,

мужчина отвел источник света в сторону, вгляделся в

пространство под мостом. Безрезультатно.

Внезапно, его взгляд уловил движение – это была не

хвостатая бестия, а что–то крупнее. В один миг на его лице

возникла тревога и он, сиганув вниз со ступеней,

погрузился во мрак.

– Клер, вы здесь? – слова наполнили тишину, поглотив

едва различимый шорох.

Оказавшись под мостом, он еще раз обвел пространство

фонарем. Чутье не подвело его и сегодня – слева у

каменной клади обхватив себя руками и раскачиваясь из

стороны в сторону, сидела девушка. Ее растрепанные

волосы были спутаны, а бледное, почти безжизненное лицо

напоминало жуткую восковую маску.

Склонившись над Клер, он повесил фонарь на торчащий из

моста стальной стержень и начал нервно растирать ее

холодные руки. Она продолжала покачиваться, устремив

свой безумный взгляд в пустоту грязной сточной канавы. С

губ срывалась одна и та же фраза: « Мы не успеем. Он не

примет книгу».

– Мисс Джейсон… Клер… Вы меня слышите? Как вы?

Мужчина пытался привести ее в чувство, но все было

тщетно. Тогда он достал флягу с грогом, смочил ей губы.

Девушка замерла. Нахмурила брови. Взгляд приобрел

осмысленность.

– С вами все в порядке? Выпейте, вам надо согреться. -

Мужчина протянул ей напиток.

Она сделал осторожный глоток, закашляла, но, кажется,

немного успокоилась.

– Кто вы? Зачем? Зачем вы здесь?..

Он улыбнулся в ответ, скинул с плеч теплый плащ, окутал

девушку и помог встать на ноги.

– Давайте все вопросы оставим на потом. Это не самое

лучшее место для разговоров.

Оказавшись на мостовой, они побрели на улицу Сомнений,

где располагался королевский приют для бродяг, которые

после праздника Жатвы ежегодно наводняли Прентвиль. В

это время торговые суда по пути домой, будто назло

подбирали десятки бездомных скитальцев на прибрежных

остановках, а когда достигали конечного пункта,

вышвыривали их на берег, не оплатив работу. Таких вот

горе моряков и привечала улица Сомнений. Здесь всегда

находилась миска горячей похлебки и краюшка хлеба.

– Я просто искала брата, – разлепив пересохшие губы,

попыталась объяснить Клер. Но сказать чего-то большего

не смогла, нервно застучав зубами. Мороз продирал до

самых костей, и даже приятная теплота от глотка грога не

позволила ей согреться.

– Клер, прошу вас, не надо слов. С Риком все хорошо,

поверьте мне, – ответил спаситель, и устало улыбнулся.

Вечерний поиск дался ему нелегко, и теперь, после

достижения цели, он почувствовал навалившуюся на плечи

тяжесть.

Услышав до боли знакомое имя, девушка дернулась,

повернула голову. Сначала она захотела спросить, разузнать

подробности, но в последний момент передумала. Лишь

коротко кивнула и, дрожа еще сильнее, закуталась в

дорожный плащ.

Возле первого корпуса приюта Терре-тере толпились

грязные люди без возраста. Танцуя у небольшого костерка,

они похлопывали себя по ветхой одежде, злобно скалясь

беззубыми ртами. Клер они напоминали бродячих облезлых

котов, которые готовы перегрызть глотки любому за кусок

даже самой паршивой еды.

Таким как эти дикари – не было места в приюте.

– Не смотрите им в глаза… Они ненавидят сытые взгляды.

Клер тут же отвернулась. Но вплоть до самой двери

продолжала ощущать на себе их хищные взгляды.

Дверь открыла дряблая старушка в черном платье и

длинном платке того же цвета. Ничего не говоря и не

объясняя, она немощно вытянула руку и любезно

пригласила пройти внутрь.

– Спасибо, тетушка Мет, – поблагодарил спаситель и повел

Клер вглубь помещения.

В огромной комнате, которая раньше могла именоваться

гостиной, а теперь превратилась в обычную забегаловку,

толпились люди. Словно селедка в бочке, они жались по

углам, что-то бурно обсуждая и при этом, не переставая

постоянно жевать. Чавканье раздавалось отовсюду: снизу,

сверху, с боков. Клер даже стало казаться, что от столь

огромной прожорливой толпы в приюте начинают дрожать

стены.

Невероятно тяжелый воздух, впитав в себя сотни диких

запахов, привкусов и послевкусий, превратился в ужасный

смрад, от которого все внутренности выворачивало наружу.

– Ох, милочка, не волнуйтесь, я не оставлю вас в плену

этих нечестивцев, – успокоила ее тетушка Мет.

– Их сегодня слишком много, – согласился мужчина.

– И не говорите. Погода окончательно испортилась, вот

торговцы и распустили наемников. А тем куда деваться –

конечно, к нам. Считают, что городская казна бездонная,

вот и лезут как крысы из всех щелей. Ну не переживайте,

для вас Сейл у меня всегда найдется крохотное местечко.

Приючу твою подругу. Очень уж она хороша.

На лице мужчины возникло смущение, но Клер не

придала этому значения. Слегка прейдя в себя, она

неоднократно прокручивала в голове недавние слова

незнакомца, пытаясь определить, есть ли в них тень лжи.

«Он знает, где находится мой брат. И уверен, что с ним не

случилось ничего плохого».

Поднявшись на второй этаж, старушка отперла одну из

дверей и, пригласив гостей в комнату, предложила

располагаться.

– Что-нибудь еще? – на прощание поинтересовалась она.

– Только вашего чудодейственного согревающего настоя

из трав дикси, тетушка. Моя спутница сильно продрогла.

Если конечно вас не затруднит? – бравая интонация в конце

окончательно угасла, и последние слова спаситель произнес

уже шепотом.

Мет улыбнулась и тихо удалилась.

Но не успела дверь захлопнуться, Клер накинулась на

незнакомца с вопросами:

– Вы сказали, что знаете, где находится мой брат! Рик

Джейсон! Вы помните? Что с ним? Как он?!

Мужчина сдержано кивнул, уточнив:

– Я лишь сказал, что с ним все хорошо, мисс. А поповоду

места, где он сейчас изволит прибывать, простите, оно мне

пока не известно…

Глаза спасителя лживо блеснули, как показалось Клер. Но

его лукавство – как ей виделось – было слишком открытым,

словно незнакомец специально демонстрировал

неискренность своего ответа.

– Кто вы? Зачем привели меня сюда? Надеюсь, на эти

вопросы вы мне сможете ответить вразумительно? -

придирчиво поинтересовалась девушка.

Мужчина уверенно кинул. Уголки его губ поползли вверх,

родив на лице множество легких морщин.

– Безусловно. Но лишь отчасти.

– Вот как? – не сводя глаз со спасителя, удивилась Клер.

Ему было не больше тридцати. Достаточно высокий,

поджарый, по выправке и прямой осанке – настоящий

морской офицер. И наряд не из дешевых: куртка, бриджи

из дорогой серо-серебристой шими6, белоснежные чулки,

рубашка с изящной вышивкой, расшитая узорами перевязь.

Еще одна занятная деталь, которую заметила Клер была

скорее ошибкой, но она не стала отметать того факта, что в

этом странном человеке появившемся из ниоткуда, было

что-то схожее с преподобным Терси. Что-то неуловимое,

неподдающееся описанию.

– Хорошо, начнем по порядку. Кто вы?

– Считайте меня вашим добрым небесным покровителем,

который благоволит вашей семье, – уклончиво ответил

мужчина.

6 Дорогая тонкая ткань с нежным металлическим отливом.

– Вы считаете подобный ответ смешным? – обиделась Клер.

– Разве я позволил себе смеяться в вашем присутствии или

произнес слова недостойные вашего внимания? –

незнакомец растерянно отступил к выходу.

Девушка нахмурилась, но ничего не ответила, дав

возможность спасителю ретироваться и начать заново.

– Мисс Джейсон, я лишь хотел сказать, что в моем

обществе вам не стоит бояться всяких проходимцев. Ни

вам, ни вашему брату. Я уберегу вас от всяких злодейств и

опасностей. Вам стоит только довериться и пока не задавать

вопросов, на которые я, к своему великому сожалению, не

смогу ответить. Одно обстоятельство сдерживает меня от

откровений, и поверьте, это достаточно неприятный факт.

Но со временем я обещаю, я раскрою вам все без утайки.

Клер внимательно выслушала мужчину и задала весьма

неожиданный вопрос:

– Скажите, а сможете ли вы уберечь мою семью от такого

злодея, что не имеет человеческой оболочки и является

могущественным злом, не подчиняющимся законам

мироздания?

Но ответ оказался еще более непредсказуемым.

– Я защищу вас от зла в любом его проявлении. Даже если

оно имеет человеческое лицо и называет себя человеческим

именем, но является во снах, мучая вас и вашего брата

кошмарами. Я обещал вашему отцу, и не откажусь от своих

слов ни при каких обстоятельствах.

На этот раз его голос не содержал и толики лжи. Клер

чувствовала их правдивость. Отец научил ее этому еще в

детстве.

Пауза не стала затягиваться. Немного подумав, девушка

тихо молвила:

– Вы клянетесь, что мой брат в целости и сохранности? Что

ему не угрожает опасность? Что мистер Скви…

Рука незнакомца взметнулась вверх и замерла

предостерегающим знаком.

– Не надо называть его имя. Могу добавить лишь одно:

сегодня Рик Джейсон не встретит того, кого встречать не

следует, – уверил ее спаситель.

На минуту их прервали. Тетушка Мет постучавшись,

осторожно зашла в комнату, поставил на миниатюрный

столик рядом с гостьей чашку дымящегося, душистого

отвара и уже собиралась также скромно удалиться, когда

мужчина протянул ей пару суонов.

– За беспокойство…

Реакция оказалась странной. Отмахнувшись, словно от

прокаженного, старушка подхватила полы длиной юбки и

попыталась как можно скорее покинуть комнату.

– Зачем вы, мистер Сейл?! После того, что вы сделали! Это

я должна благодарить вас по гроб жизни, а не вы...

Внезапно, от нахлынувших воспоминаний, на лице

тетушки Мет отразилась едва различимая вуаль грусти. Еще

раз, низко поклонившись, она закрыла за собой дверь.

– Очень милая женщина, – задумчиво произнесла Клер, тут

же поинтересовавшись: – Откройте хоть один из ваших

секретов, мистер Сейл. Скажите, какую непостижимую

услугу вы оказали этой старушке? Неужели спасли жизнь?

– Думаю, это определение подошло бы лучше всего, – вновь

уклончиво ответил собеседник и затих.

Он ушел также внезапно, как и появился. И Клер

оставалось только терпеливо ждать весточку от этого

обаятельного, но весьма сомнительного господина.

Его слова были близки ее сердцу, но содержали они

правду или ложь? – ответ казался более чем туманным.

Ее первая и самая ужасная ночь без Рика стала

бесконечным путешествием в страну тысячи

противоречивых вопросов. Ругая себя за непреклонность,

девушка не могла найти места, отчетливо представляя

картину, в которой ее брат пытается избежать хищного

укуса мистера Сквидли.

В этих кошмарах злодей предстал в виде некой огромной

рыбиной с одной длинной щупальцей. На конце этого

поискового приспособления находился яркий источник

света. Озаряя себе путь, мистер-рыба заплывал в самые

темные расщелины, и каждый раз не находя Рика зло

щурился и изрыгал громогласные проклятия. Девушка

могла поклясться, что даже наяву слышала его старый

дребезжащий голос.

Как она могла отпустить брата? Почем не остановила

его?!

"Он теперь один. Совсем один. Предоставлен сам себе.

Наедине со своими проблемами и страхами"

Подойдя к окну, Клер безразлично взглянула на узкие

улочки и бесконечные потоки людей снующих по

извилистым дорожкам, ведущим в сторону порта. Весело

выкрикивая слова восхваления, горожане радовались

приближению долгожданного праздника.

Клер, попыталась припомнить: какой сегодня день? Но не

смогла. В памяти всплыло лишь торжество Морского

прилива, когда рыбаки отмечали наступление теплой поры

и просили у моря послать им поменьше штормов.

На лице девушки мелькнула грустная улыбка и тут же

рассеялась, не оставив и следа. В этом году праздник не

сулил ничего хорошего. Странные изменения в природе

казались незримой расплатой за слишком смелые надежды.

Холод принес в город отчаянье, которое виделось девушке

шлейфом тяжелых следов мистера Сквидли. Только он мог

напустить на все живое такое невыносимое отчаянье,

породив в умах горожан тревожную обреченность.

Толпа под окном уменьшилась – яркие факелы не

приносили желаемого тепла. Мороз крепчал, заставляя

сменить радостное настроение на тревожный шепот и

осторожные пересуды. В глубине души каждый из них

понимал – в городе творится что-то нехорошее.

День восьмой: в который мистер Сквидли

расправляется с конкурентами, а смелые планы каперов

– летят в тартарары.

Прячась от разбушевавшейся непогоды, сегодня

лишь самые отчаянные завсегдатаи местных забегаловок

осмеливались переступить порог «Адмирала Тревли». В

этот вечер на улице Забытья царило странное напряжение.

Небольшая таверна, возвышающаяся в самом центре

мрачного квартала, с наступлением ночи пыхтела и

фырчала не хуже фабричных машин старика Ридли. У

дверей было многолюдно, и только ленивый прохожий мог

не заметить злобных взглядов постоянных посетителей

питейного заведения. Выброшенные безжалостной волной

на берег одиночества и обреченности, бывшие слуги

короля, быстро потерялись в недрах непривычной для них

городской жизни. Все чем привыкли дышать каперы, было в

море, а здесь, на берегу, они выглядели хуже рыбешек,

которые беспомощно ловили ртом чуждый им воздух.

Вечные пилигримы каменной крепости – вот в кого

превратились некогда безжалостные повелители морей.

Нынче они могли рассчитывать лишь на скромные подачки

и стакан рома, выпрошенный в долг у придирчивого

хозяина таверны. Окончательно потеряв всякую цель в

жизни, многие из них так и не сумели подняться с колен.

Водоворот алкоголя и скромных утех с дешевыми

шлюхами уже не приносили должной радости. И теперь

только смерть могла вырвать их из этой безликой картины

существования. Мало кто из каперов доживал свой

короткий век в покое и, встречая владыку с трезубцем в

руке, с почтением приклонял перед ним голову, уходя в

вечное плаванье. Гораздо чаще смерть представала перед

морскими волками совсем в ином обличие. Случайный

спор, дуэль на заднем дворе или простое неудачное падение

являлись одним из частых исходов. Хотя порой до честной

схватки дело так и не доходило. Нож из-под тишка, – и

жизнь бесстрашных моряков обрывалась без всяких

разговоров. Сталь выявляла победителя в любом споре.

Именно такой закон и царил в прокуренных залах

«Адмирала Тревли».

Очередной короткий морской тост заставил зал

взорваться радостным свистом и громогласным «Ейо-хо-хо-

рсеее!» Кружки столкнулись пузатыми боками. Ром

полился рекой.

Дверь со скрипом отварилась. На пороге словно, чудище

из непроглядной пучины табачного дыма, возник старый

моряк. Слегка прихрамывая, он прошел внутрь и

остановился. Прищуренный взгляд побежал по

присутствующим. Кто-то вжал голову в плечи, а кто-то

неуверенно поздоровался и мгновенно отвернувшись,

изобразил встречную любезность. Многие знали, что старик

слеп как крот, и все же мало кто из них осмелился заглянуть

в его мутно-белесые зеницы. Прозорливый Квинт знал все

наперед и не любил пустой болтовни.

Старик удовлетворенно крякнул, раскурил трубку и уселся

за крайний столик слева.

– Ну что скажите, ребятки? – обратился он к двум

здоровякам напротив.

Кларк шмыгнув носом, зло ударил кулаком по столу и

залпом осушил наполненную до краев кружку.

– Пусто как в погребе у старины Рикси, – ответил за него

Луджи. – Нам удалось припереть к стенке даже громилу

Скота. Ну того самого, что лишился ноги в сражении на

Гильм-Гольце.

– И каков результат? – поинтересовался слепой.

Кларк вновь зло саданул по столешнице. А Луджи озвучил

его недовольства:

– Ничего, Квинт. Ровным счетом ничего. Каждый, кто хоть

что-то слышал о капитане Бероузе, рассказал свою версию

гибели «Бродяги». И ни в одной из них нет и капли

схожести. И мое мнение: все это бесполезные выдумки.

– Так много предположений? – удивился старик.

Подтверждая слова приятеля, Кларк взвыл. Скулы

заходили ходуном, а здоровые лапища затряслись, готовые

нанести новый удар по твердой поверхности стола.

– Мы перетряхнули трактир вверх дном, но кроме пустой

болтовни так толком ничего и не разузнали, – пояснил

Луджи.

Старик задумчиво помял переносицу. Пустой взгляд

уставился на каперов. Сразу на обоих, словно Квинт даже

лишившись зрения, продолжал видеть их насквозь.

– И какая же история показалась вам самой невероятной?

– Да это все бабушкины сказки! – попытался отмахнуться

Луджи. Но крепкая, хотя и довольно сухая на вид рука

старика ловко обхватила его запястье. Здоровяк дернулся,

но не смог пошевелиться.

– Я не стану повторять свой вопрос, сынок. Лишь попрошу

– ответь… Иначе я переломлю твою толстую мачту

пополам.

Капер вытаращил глаза, но не посмел осушаться. Молва о

невероятной силе Прозорливого Квинта видимо оказалась

чистой правдой.

– Брось, дружище, мы все понимаем, – засуетился Кларк и

обратился уже к своему приятелю: – Давай, Луджи, не

взбрыкивай. Отвечай все как есть. Вспомни того рыбака,

что был размером с гору Жут. Кажется, его история

показалась нам самой диковиной!

Квинт удовлетворенно кивнул и даже улыбнулся. Только

сильно морщинистое лицо так и не отразило чувство

радости.

– Да. Все верно говоришь, Кларк. Так оно и было. Тот

мистер точно не от мира сего. Будто одичавший странник

он оказался весьма неразговорчив. Только когда он

услышал имя капитана, нам удалось вытянуть из него хотя

бы пару слов, – быстро заговорил Луджи.

Он сидел на самом видном месте, словно специально

пытался привлечь чужое внимание. Моряки назвали бы

такое место бочкой, в которой устроился наблюдатель.

Но Кларк и его приятель, засорив свой разум

всевозможными историями о капитане брига «Бродяга» не

размышляли на подобные темы. За сегодняшний день они

выслушали, по меньшей мере тридцать версий героической

гибели одноглазого Бероуза и уже собирались вернуться в

квартал Отрешенных, чтобы пропустить по бутылочке

рома, когда натолкнулись на моряка, наблюдавшего за

ними. Словно опытный рыбак, он не торопился подсекать

попавшуюся на крючок рыбу. Подождав пока каперы

разберутся со своими делами, он буквально налетел на них,

словно на внезапно возникший риф. Кружки, разбившись