Текст книги "Принцесса Зорти 1 (СИ)"

Автор книги: Константин Крутских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Принцесса поднялась на ноги, и услышав это, толстенная крестьянка обернулась и сказала:

– Ну что, проснулась? Садись за стол с моими, покушай, только за отдельную плату.

Зорти хотела было ответить, "Спасибо, но я не завтракаю до зарядки", поскольку наличных у нее все равно не осталось. Но не успела.

В этот момент как будто бы прогремел гром, от которого вся ветхая избенка аж вздрогнула, стекла громко задребезжали. Зорти невольно глянула в маленькое закопченное окошко, но на улице было по-прежнему светло и ясно. Сперва девочка даже не поняла, что это такое, и лишь почувствовав характерный удушливый запах, знакомый по опытам на уроках химии, сообразила – это жирная крестьянская баба выпустила газы. Еще никогда на памяти принцессы никто из людей не делал такого. Она узнала про подобное поведение лишь из книжки о бравом солдате Швейке. Вообще-то эта книга не входила в обычный круг интересов принцессы, но все же девочка прочла ее в оригинале, поскольку по ней сходили с ума все ее друзья-мальчишки. К тому же, так или иначе, в книге говорилось о войне, а значит, будущему маршалу королевства было, что почерпнуть из нее. И, наконец, эта книга позволяла проникнуть в самые тонкости чешского языка. Словом, Зорти полюбила "Швейка", несмотря на весь грубоватый юмор, в чем боялась признаться родителям. Кстати, действие, из-за которого сейчас вспомнилась эта книга, по-чешски называлось почти так же, как и по-русски.

Хозяйка продолжала вертеться по всей избе, и на каждом шагу следовали все новые и новые залпы, один оглушительнее и удушливее другого. И Зорти поняла, что лучше всего спасаться бегством.

Ей пришло в голову, что подобное могло происходить только на англоязычной планете. Ведь во Всеславии считалось верхом неприличия вставлять в славянскую и любую другую речь английские слова. Ввернуть что-нибудь по-французски, немецки или японски считалось шармом, а вот вставить английское слово считалось все равно, что громко испортить воздух. И тех, кто разговаривал подобным образом, называли так, же, как тех, кто портит воздух.

Зорти еле выбралась из избы. Она надеялась перехватить глоток свежего воздуха, но не тут-то было. Смрад стоял над всей деревней, поднимаясь от каждого дома. Превозмогая себя, девочка двинулась к полю, где работали мужики. И действительно, чутье не обмануло ее – здесь воздух оказался более-менее чистым.

Зорти некоторое время слонялась среди крестьян, вглядывалась в их лица, надеясь отыскать своего вчерашнего спутника. Вскоре она и впрямь отыскала его идущим за впряженным в плуг ветхим роботом. Нашел, значит, работу. Принцесса попробовала было заговорить с бывшим мальчишкой, но тот лишь отмахнулся от нее, объяснив, что она должна идти за ответом к самому черту. Машинально проследив туда, куда он указал досадливым жестом, Зорти увидела стайку мальчишек и направилась к ним.

Вблизи она поняла, что здешние пацаны, в отличие от вчерашних, не играют на деньги, а что-то бурно обсуждают.

– А кто последний раз видел Джека?

– Я видел, когда вчера на ужин собирались.

– А сестра твоя видела?

– Какой-там! Она кроме кукол ничего не видит.

– И то правда.

– Так он к ужину не пришел?

– Не-а. Я еще оглянулся, когда в избу входил, но его не заметил.

– А что ж ты его искать не пошел? Это ж твой брат.

– А ты бы пошел?

– Ты прав, не пошел бы.

Зорти некоторое время слушала этот разговор, потом решила вмешаться.

– Привет, пацаны! У вас кто-то пропал, да?

Мальчишки на несколько секунд замолчали, осматривая ее, потом один нехотя ответил:

– Ну да, мой брат пропал. А что?

– Да просто интересно. И многие тут у вас пропадают?

– Еще как многие! – раздалось наперебой сразу несколько голосов.

– Вот в прошлый тыдень у меня сестра пропала. Ну и фиг с нею, от нее в хозяйстве никакого толку не было, только трепалась с другими девками.

– Да уж! У меня вот настоящая потеря – брат исчез пару дней назад. Жалко, он в орлянку классно играл, а я у него иногда кое-что стырить успевал.

– И у меня брат пропал!

– И у меня!

Словом, выяснилось, что за нынешнее лето и весну, с тех пор, как сошел снег, у каждого второго из этой компании пропал брат или сестра, а у кого-то и по двое, хотя и не сразу. Кстати, Зорти заодно сделала вывод, что многодетностью и впрямь заражена вся эта планета.

Оказалось, что таинственные исчезновения продолжались вот уже много лет подряд, без них не обходился не один год на памяти этих мальчишек. Происходило это около девяти-десяти месяцев в году, и только зимой, когда наступала лютая стужа, все прекращалось. Ни единого тыдня не проходило без того, чтобы не исчез какой-нибудь мальчишка или девчонка. Причем пропадали только дети, взрослых же не убавлялось, а даже наоборот. Откуда-то, видимо из-за леса, периодически приходили незнакомые мужики и бабы и пристраивались в этой деревне – работали, строили избы, обзаводились семьей. Вот только о прошлом своем не рассказывали, да никто особо и не спрашивал.

– И вы вот так терпите все это? – спросила Зорти, чувствуя, как в душе закипает возмущение.

– Терпим, а куда-деваться-то? – ответил один из мальчишек, лет пятнадцати на вид. – Взрослые и слушать не хотят, они вечно заняты. Того, что кто-то не пришел ночевать, сами не замечают – ведь нас у них слишком много, чтобы замечать каждого. А если заикнешься об этом, то просто не слушают, пропускают слова мимо ушей.

– Ну а сами вы? Хоть в чем-то пробовали разобраться?

Этот вопрос несколько озадачил собравшихся, потом послышались разрозненные ответы:

– А зачем?

– Какая нам-то разница?

– Если взрослые не хотят, значит им виднее!

Зорти хотела было сказать: "Но ведь это же ваши родные братья и сестры!", однако тут же сообразила, что здесь родственные узы не слишком-то ценятся. И поэтому она сказала:

– Но ведь это же такая тайна!

– Ну и что? – ответили сразу же несколько голосов.

– Неужели вам не хочется ее разгадать? – спросила принцесса с искренним удивлением.

– А зачем? – спросил кто-то.

– Ну как зачем? – ответила девочка. – Разве не понимаете, как это круто – самим раскрыть тайну? Почувствовать себя Шерлоком Холмсом?

– Кем-кем? – понеслись недоуменные вопросы.

Ну ни фига себе! Эти потомки британцев даже не знают про самого знаменитого героя британской литературы и самого популярного киногероя всех времен!

Зорти махнула рукой, поняв, что с ними ей делать нечего, и побрела прочь.

Надо же, она всю жизнь дружила с мальчишками любого сословия, и думала, что это самая чистая, самая героическая, самая благородная часть человечества. И уж конечно была уверена, что настоящего мальчишку за уши не оттащишь от интересной книжки. А тут мальчишки оказались точно такими же, как все остальные местные жители – равнодушными ко всему на свете. Впрочем, золотое сердце принцессы сразу же подсказало ей, что не стоит их в этом винить – ведь всеобщее равнодушие жителей Рутабаги происходит от многодетности. Дети видят, что они совершенно не интересны своим родителям, вот и сами растут равнодушными. Да, тут уж, пожалуй, ничего не поделаешь, разве что правительство вмешается. Только уж больно оно далеко это правительство, а в данное время озабочено лишь поимкой одной несчастной девочки.

Из рассказа мальчишек и из вчерашнего происшествия принцессе в общих чертах стало понятно все происходящее. Дети проваливаются в грязевые лужи, которые каким-то образом телепортируют их на противоположную сторону планеты, попутно превращая во взрослых. Оставалось только неясным, каким образом действуют эти лужи. И еще – почему сама принцесса не состарилась. Может быть из-за того, что выросла не здесь?

Потом ей подумалось, что везет ей что-то на болотные загадки – то вот на Лоппуматонсуо, то здесь, на Рутабаге. А впрочем, разве их можно сравнить? Топь Трясиныч оказался добрым и справедливым, здешняя же грязь вряд ли вообще обладала разумом.

За этими мыслями Зорти неспешно добрела до того самого места, где вынырнула вчера ночью. Увидев край черной лужи, она невольно подняла глаза и едва не вскрикнула – какой-то мальчишка, прогуливавшийся здесь в одиночестве, поскользнулся и полетел в грязь.

Теперь, когда принцесса знала, чем это неминуемо закончится, она, не раздумывая, кинулась на помощь. Как на зло, мальчишка свалился в эту длинную лужу прямо с противоположного конца, поэтому принцесса сначала прыгнула вперед на три метра, а потом, бухнувшись в противную жижу, не раздумывая стала грести брассом. И все-таки она опоздала – мальчишечья голова успела скрыться под черной поверхностью. Видя это, Зорти нырнула вперед и вглубь.

Как и вчера, в черной жиже не было видно абсолютно ничего. Но принцесса все-таки смогла выбрать правильное направление и через пару секунд ее руки наткнулись на барахтавшееся тело.

Зорти схватила тонущего за запястье и потянула было вверх, но тот, по-видимому, страшно испугался, и вместо благодарности засветил кулаком прямо ей в лоб. Конечно, вода смягчила удар, да и Зорти привыкла еще не к такому, поэтому не разжала своей стальной хватки.

Мальчишка же все продолжал отбиваться, маша свободной рукой и ногами во все стороны. Видимо, он принял принцессу за какую-нибудь нечистую силу, за болотного черта или водяного. Они же тут явно во всякую чертовщину верят, даром что потомки колонистов.

На эту бестолковую борьбу уходили драгоценные секунды, которые можно было провести под водой. Перед глазами у принцессы снова поплыл багровый туман. Еще чуть-чуть, и она раскроет рот, впуская в организм смерть...

Впрочем, даже эти мысли не могли отвлечь ее от главного. Через некоторое время принцессе все же удалось схватить пацана за второе запястье и, несмотря на то, что он продолжал пинаться, она сделала ногами гребок вверх.

Но мальчишка был старше и выше ее, а значит, и тяжелее, поэтому под водой справиться с ним было не так-то просто, несмотря на всю силу принцессы. Он все тянул и тянул ее ко дну. А девочка даже не могла его окрикнуть, попытаться хоть что-то объяснить.

Она не знала, сколько прошло времени, во всяком случае, ей казалось, что уже давно исчерпаны все сроки. Как вдруг по плотно зажмуренным глазам ударил такой яркий луч солнца, что его можно было ощутить даже сквозь веки.

Зорти резко распахнула глаза и огляделась по сторонам.

Первым, что увидела принцесса, была раскрасневшаяся и перепачканная в грязи физиономия мальчишки, запястья которого она продолжала плотно сжимать. Пацан пялился на нее во все глаза, изумленно моргая и выплевывая грязь.

– Ты эта... – выдавил он, – русалка, что ли? Так я не слыхал, чтобы в болотах русалки водились, только черти.

И лишь его голос, по-ребячьи звонкий, окончательно привел принцессу в себя. Она только теперь сообразила, что перед нею был именно мальчишка, точно такой же, каким упал в лужу, ничуть не постаревший!

Девочка поспешно огляделась по сторонам. Пашня и работавшие вдалеке крестьяне исчезли. Вокруг теперь простиралась деревенская улица, та самая, с которой началось вчерашнее приключение. Шарообразные бабы по-прежнему судачили на площади, мальчишки по-прежнему резались в орлянку на бугре. А местная звезда висела у самого горизонта, но не на востоке, а на западе, то есть здесь уже наступал вечер.

Зорти вновь бросила взгляд на своего спутника и убедилась – да, это самый настоящий пацан, а не взрослый мужик. Но при этом они телепортировались точно так же, как вчера. Почему же он не изменился? Тогда, может быть, на этот раз все же изменилась она сама?

Зорти наклонилась и, увидев свое отражение в черной блестящей грязи, вздохнула с облегчением – все то же лицо двенадцатилетней хлопачары и все та же короткая стрижка, сделанная на Зеване. Что же тогда произошло?

Она собралась было, разжав одну руку, грести к берегу, как вдруг услышала доносившиеся оттуда мальчишечьи голоса:

– Смотрите! Они купаются!

– Да! Здесь можно плавать!

– А мы и не знали-то!

– Айда все в воду!

И, прежде, чем кто либо успел им помешать, вся орава мальчишек, не забыв, правда, понадежнее запрятать выигрыш, ринулась к черной луже.

– Нет! Ребята, стойте! Сюда нельзя! Остановитесь же! – заорала во все горло принцесса, но ее крик никто не услышал.

Пацаны веселою гурьбой с разбега влетели в лужу, сбивая друг друга на ходу. Поднялась такая волна, что лужа на минуту вышла из берегов, почти достав до того места, где стояли толстенные бабы, но те даже не обратили на это особого внимания. Даже не выдали типичных фраз, типа "Одёжу всю перепачкаете, ироды!" Просто повернули голову на секунду в сторону лужи, и затем снова продолжали свои бесконечные пересуды. Нет, все-таки уровень равнодушия взрослых на этой планете переходил все мыслимые пределы. А вот мальчишкам хоть купание оказалось интересным.

Зорти отпустила своего спутника и кинулась брассом к местным пацанам, собираясь хотя бы ближайших к берегу вытолкать силой. Но вдруг остановилась, сообразив, что те даже не собираются тонуть. Наоборот, в луже разгорелось самое настоящее веселье. Мальчишки ныряли, всплывали, боролись друг с другом, плескались и брызгались, выставив вперед открытые ладони. Если бы не цвет воды и не окружающий пейзаж, можно было бы подумать, что это обычный пляж на Зеване.

Зорти сделала несколько неспешных гребков и, ощутив ногами грунт, потопала к берегу. Как и вчера оказалось, что грязь совсем не пристает ни к ее коже, ни к волосам, ни к одежде. Даже влаги, и то не остается.

Внезапно кто-то схватил ее за рукав. Резко обернувшись, принцесса увидела того самого мальчишку, на помощь которому она бросилась на противоположной стороне планеты.

– А, это ты... Чего тебе...

– Чего мне? – взвился тот с неожиданной яростью. – Слушай, русалка, ты куда меня утащила? Это что, царство водяных, что ли?

Зорти вздохнула, понимая, что ни о круглой планете, ни о телепортации ему, как и всем остальным, не объяснишь. Даже в то, что она не русалка, он вряд ли поверит. Поэтому девочка лишь произнесла:

– Успокойся. Никуда я тебя не таскала, это, скорее, ты меня сюда уволок. Здесь такая же деревня, как ваша, только очень дальняя.

– И чё мне теперь делать? – не унимался мальчишка. – Домой как возвращаться?

– Ну... – Зорти подумала, что теперь, когда столько ребятни плескается здесь без всякого вреда, превращений, пожалуй, уже не будет. – Вернись на то место, где всплыл, и ныряй в самую глубину, только назад не сворачивай. Всплывешь уже у себя. Плаваешь-то хорошо?

– Ну... так себе, – замялся пацан.

– Ладно, – вздохнула Зорти. – Придется идти с тобой.

Она взяла мальчишку за руку и потянула за собою на середину лужи. Тот сперва упирался, но принцесса прикрикнула на него:

– Будешь дергаться – утоплю! Русалка я, или нет?

Наконец, когда они, вроде бы, оказались в нужном месте, она приказала:

– А теперь зажмурься и ныряй!

И, пока мальчишка раздумывал, девочка сама набрала в легкие побольше воздуха и устремилась ко дну, потянув спутника за собой.

На этот раз принцессе показалось, что все прошло гораздо быстрее. Наверное потому, что теперь обошлось без поисков и борьбы. Они специально стремились ко дну, и даже не успели начать задыхаться, как оказались на поверхности. Оглядевшись по сторонам, Зорти без труда узнала родную деревню своего спутника. Пока тот удивленно озирался по сторонам, принцесса выволокла его на берег и сказала:

– Ну все, топай к своим. Да смотри, не трепись про русалок, а то все-таки поймаю и утоплю!

Зорти посидела некоторое время на берегу, чтобы прийти в себя. Если бы она тут и впрямь играла в Шерлока Холмса, то можно было бы сказать, что очередное дело закрыто. Ей стало окончательно ясно, что никакой тайны тут, вобщем-то нет. Обычная сельская грязь, которой в любой деревне по уши, плюс всеобщее равнодушие, неизбежное при многодетности, ну и некая телепортационная аномалия, какие в галактике периодически встречаются. Правда, их еще не находили на колонизированных планетах, ну так что же, все должно обнаруживаться со временем. Все это, сложившись вместе, похищало детей и превращало их во взрослых. А стоило только попасть в лужу хоть кому-то неравнодушному, хоть единственному существу, заботящемуся не только о себе, как исчезновения и превращения прекратились. Жаль, она не успела вчера догнать того первого мальчишку, и он все-таки повзрослел. А впрочем, какое у них тут детство-то...

А может быть, теперь лужа будет действовать назад, и пройдя сквозь нее, нынешний мужик станет прежним мальчишкой? С этими мыслями принцесса отправилась было искать его. И нашла довольно скоро, но что толку! Теперь он уже не шел за плугом, а увивался за какой-то относительно молодой девицей, которая хоть и уступала в толщине старшим крестьянкам, но все равно дала бы фору любой всеславской толстухе. Значит, и жену уже, считай, нашел, как и хотел, пожирнее. Ну, тогда его отсюда пушкой не прогонишь. Поэтому принцесса, даже не стала подходить к нему, а, почувствовав горькую досаду, двинулась обратно к луже и уже через несколько секунд вынырнула в первой деревне.

Здесь все оставалось по-прежнему – бабы болтали на площади, мальчишки плескались в грязи, и, вроде бы, ни один не пропал. А вот видневшиеся в отдалении девчонки так и не додумались присоединиться к ним.

Зорти выбралась на берег и даже не стала больше отдыхать, а зашагала прямиком к лесу, где на поляне находился ее кораблик. Вот и все, теперь на этой планете делать и впрямь было нечего. С загадками покончено, с исчезновениями тоже, а уж с равнодушием ничего не поделаешь – надо все общество менять. Интересно, неужели здесь вообще все такие, неужели не найдется ни одной по-настоящему воспламеняемой души?

Принцесса уже достигла деревенской окраины, как вдруг неожиданно почувствовала, как кто-то несильно, но настойчиво тянет ее за рукав. Обернувшись, она увидела одного из мальчишек, которых вчера встречала на улице. Это был щуплый паренек лет десяти с короткими остриженными ежиком волосами. Он запомнился ей потому, что все время держался в стороне, не играл в орлянку и не лез в лужу, а кажется, о чем-то размышлял.

– Эй, а я тебя знаю, – прошептал мальчик с заговорщическим видом, причем не по-английски, а по-всегермански. – Ты принцесса Всеславии.

Запираться перед мальчишкой не имело смысла, поэтому Зорти кивнула.

– Ну да, это я. А откуда знаешь-то?

– Читал про тебя в газете. Когда последний раз был в городской библиотеке. Там и фото твое в полный рост, и цена за поимку объявлена – двенадцать миллионов рублей, двенадцать миллионов крон, орден Тора Громовержца и княжеский титул.

"Ого, во сколько меня оценили! – подумала принцесса, а вслух произнесла насмешливо:

– Хочешь разбогатеть, значит?

– Да нет, что ты, что ты! – затараторил мальчик поспешно. – Я не доносчик, и не продаю людей, клянусь великим Одином! Хотя, конечно, богатство мне не помешало бы. Я бы купил... купил...

– Стадо коров или свиней? – оборвала его принцесса. – Или поле для брюквы?

– Да нет же, – горячо возразил мальчик. – Я бы купил себе хотя бы одну книгу! Если только хватит на нее. Я даже не знаю, сколько книги стоят, у нас дома их отродясь не водилось. И в библиотеку-то мамка не пускает, если узнает, что я там был, лупит мокрой тряпкой по голой спине. Как думаешь, хватит двенадцати миллионов рублей и двенадцати миллионов крон на одну книгу? Или придется еще и орден продать?

– Хватит, хватит! – от души рассмеялась Зорти, а потом спросила с любопытством: – И какую же тебе хотелось бы книгу?

– Конечно же, о том, как люди начали осваивать космос! – выпалил мальчик. – Я успел прочесть об этом кое-что. Какие были в ту эпоху сказочные мудрецы – Циолковский, Цандер, Королёв! Какие были былинные богатыри – Гагарин, Титов, Леонов, Ремек, Гермашевский, Фаркаш! И еще многие, целая рать! Был даже один наш, германец – Зигмунд Йен. О, я всю жизнь отдал бы, лишь бы одним глазком взглянуть на них!

– Вот ты какой, оказывается, – протянула принцесса с невольным уважением глядя в его вспыхнувшие глаза. – Зовут-то тебя как?

– Том, – ответил юный мечтатель и добавил солидно: – или, полностью, Томас. Но мне все-таки больше нравится Том. Ведь по-вашему и по-всеромански это то же, что книга.

– Ты и языками увлекаешься? – удивилась принцесса.

– Ну а разве без этого можно лететь к звездам? – резонно заметил мальчик. – Как вижу в какой книжке иностранное слово, так стараюсь запомнить. А тебя, я знаю, зовут Зортия.

– Для друзей – Зорти, – добавила девочка. – Только для маскировки, называй меня... ну, скажем, Клер, хорошо?

– Хорошо, – кивнул Том. – Клер означает "светлая". Это и видно по твоим волосам. И по лицу тоже. Я никогда таких девочек не видел.

– Каких? – спросила принцесса с тревогой – неужели что-то во внешности выдает ее?

– Ну... не знаю, словами не объяснишь. Ты как будто светишься изнутри. Значит, все принцессы такие?

– Да ладно тебе, – усмехнулась девочка. – Не знаю, что ты там увидел. А вот типичных принцесс я встречала на приемах – ничего хорошего не заметила. Все эти Леи и Падме – кривляки и ломаки, капризные сплетницы, а уж трусихи – каких свет не видывал. Тьфу! Терпеть их не могу!

– Ну, а у нас все девки почти такие же, как взрослые бабы, – грустно вздохнул мальчик. – Целыми днями только и играют в дочки-матери. Спорят, сколько детей у каждой будет. Готовятся в профессиональные пердуньи.

На сей раз принцесса даже не обратила внимания на грубое слово, сознавая, какая горечь в нем заключена.

– Смотри, как интересно получается, – вдруг улыбнулся он. – Я Том, а ты томбой! Это слово я и по-вашему знаю – "хлопачара". А, так вот потому в тебе и есть столько света, а не потому, что принцесса.

Он даже заплясал от радости, вызванной неожиданным открытием. Потом вдруг замолчал и произнес с неожиданной робостью:

– Послушай, Зорти... Зортия... – Ваше Высочество... Ты... Вы... ведь собираешься... собираетесь бежать дальше?

– Собираюсь, – кивнула принцесса.

– Тогда прошу Вас, Ваше Высочество, возьмите меня в пажи.

Девочка от души расхохоталась.

– В пажи? В пажи?

– Ой, я недостоин, да? – встрепенулся мальчик.– Я Вас оскорбил?

– Ну что ты, Том, – девочка погладила его по коротким волосам. – Я не хотела тебя обидеть. Просто не знаю, для чего мне паж. Носить подол моего платья? Но у меня и платьев-то нет ни одного, я всегда такая, как сейчас.

– Ну зачем обязательно платья? – возразил Том. – Ведь у принцессы должен быть кто-то, кто станет заботиться о ней в пути, готовить, стирать, штопать одежду.

– Вот как? Что ж, это и вправду пригодится. Ведь я ничего из этого не умею. Не думай, не потому, что раз принцесса, значит лентяйка. Просто ненавижу эти дела, и все. Вот с молотком или рубанком развлечься – это в самый раз. И еще – только не говори, что намерен меня защищать. Уж в этом мне помощники не нужны. Кстати, а где ты всем этим делам научился-то?

– Ну, как где? – пожал плечами Том. – У нас же вся работа на мужиках. Вообще вся. А бабы многодетные только пердеть умеют. Даже соревнуются в этом. Как в пятницу вечером соберутся, так прямо и устраивают хор имени Задницкого.

Далее мальчик поведал изумленной принцессе о том, что здешние жирные бабищи даже управляют мужиками с помощью газов, принуждая делать все дела по дому и в поле. Но, оказывается, наиболее грозную силу это оружие приобретает только после рождения третьего ребенка, поэтому без него никак не обходится. А несчастные мужики даже рады побольше работать за пределами жилища и всей деревни. Мальчик добавил, что никогда не читал о том, чтобы подобное происходило еще где-то во вселенной. Возможно, во всем был виноват местный климат или питание. Этого никто не знал, поскольку члены королевской академии наук ни разу не посетили эту вонючую планету.

Зорти решила, что Том и вправду может ей пригодиться. К тому же, ее друзьями всегда были одни мальчишки. Любого возраста, включая Котвицу и собственного папу-короля. А еще неожиданный спутник поможет ей получше замаскироваться – ведь ищут-то одинокую девочку. И она заодно поучится быть сестрой. А, кроме того, узнав подробности местной жизни, принцесса почувствовала к нему самую острую жалость.

– Ладно, – произнесла Зорти вслух. – Назначаю тебя своим пажом. Только давай-ка опять на "ты", и забудь про все высочества. Для тебя я просто Зорти или, на людях, Клер. И еще – для всех ты будешь мой младший брат, понятно? И зовут тебя для всех... ну, раз я Клер, ты будешь на французский манер Тома, с ударением на "а". Авось, не догадаются.

И они молча двинулись в глубь леса. "Ну вот, – подумала Зорти. – Я так и не приблизилась к выполнению своей цели, а все-таки одного братишку нашла".

А еще она подумала, что даже этому, несчастному на первый взгляд, мальчишке куда легче, чем ей, принцессе. Они оба беглецы, но он покидает родной дом с величайшей радостью, даже надеясь никогда туда не возвращаться. Ее же, напротив, гонит из любимого дома безжалостная судьба. Она улетает все дальше, а сердце остается там, и держащие его вены растягивается, растягивается, словно резиновые. Вены длинною в световые года... И ее кровь тоже каждую секунду преодолевает это расстояние сразу в двух направлениях.

И чтобы заглушить эти мысли, она спросила:

– Кстати, Том, а как твоя фамилия?

– Фамилия? – мальчик задумался.

– Неужели не знаешь? – изумилась Зорти.

– А что ж там знать-то, – вздохнул Том. – Я же не Гагарин или Королёв, кому нужна моя фамилия...

– Но неужели тебе не говорили ее на тот случай, если ты, скажем, потеряешься? Тогда ты бы смог назвать ее полицейским, и они отыскали бы твой дом.

– А, – махнул рукой паж. – Если и потеряюсь, для родителей не велика важность, настругают еще.

Зорти невольно поежилась, осознавая, что многодетность даже еще гораздо ужаснее, чем ей представлялось. Потом, слегка подумав, сказала:

– Тогда, именем принцессы, я даю тебе новую фамилию. Ты говорил, что любишь Германа Титова и Гермашевского, к тому же, ты происходишь из Всегермании. Поэтому будешь Германцевым. Нравится?

– Еще бы! – восторженно воскликнул Том.

– Ну, тогда, как вернемся домой... ну, в смысле, на Зевану, я выправлю тебе документ на эту фамилию, – пообещала девочка. – А пока что, мы с тобою французы, запомни.

Глава 10. Встреча в пути

Приблизившись к своему кораблику, Зорти уже привычным движением запрыгнула в кабину, ну а своего новоиспеченного пажа, чтобы зря не возиться, втянула за руки. И хотя Том впервые оказался на звездолете, пусть даже таком маленьком, он вел себя совершенно прилично, не лез тыкать кнопки, не отвлекал принцессу ненужными расспросами, а молча выполнял все ее приказания. При этом девочка ясно видела, каким невероятным любопытством светятся его глаза. Поэтому как только они вырвались за пределы атмосферы и нырнули в подпространственный тоннель, она сама принялась рассказывать обо всем, что могло его заинтересовать. Кстати, она решила заодно учить пажа благородному французскому, раз уж они решили выдавать себя за французов, поэтому называла каждый предмет в рубке сразу на двух языках. И с радостью отметила, что Том все схватывает на лету, поэтому подумала, что он очень талантливый мальчик, и его ожидает большое будущее.

Вскоре впереди показалась очередная звездная система. И почти сразу же бортовой почитач сообщил, что здесь располагается международный порт N3986109.

Такие порты устраивались в наиболее глухих уголках галактики, куда рейсовые пассажирские звездолеты вылетали по расписанию крайне редко, примерно раз-другой в тыдень, а большинство пассажиров сходило на предыдущей остановке. Эти порты создавались вокруг наиболее тусклых среди полноценных звезд, чаще всего – красных карликов. Здесь находились космические депо, куда слетались корабли различных государств для ремонта, переоборудования, экипировки и прочего технического обслуживания, здесь же они отстаивались между рейсами. Юридически такими системами владели на равных сразу несколько королевств. В таких местах не селился почти никто, кроме обслуживающего персонала и его семей, однако ведь и им тоже надо было жить по-людски, поэтому их обеспечивали всем необходимым, и даже имелась кое-какая культурная жизнь – работали театры, библиотеки, краеведческие музеи, издавались газеты и журналы. Да, именно печатные газеты и журналы, которые на протяжении тысячелетия все-таки неизменно побеждали в борьбе со всевозможными электронными и сетевыми новшествами. Ведь только печатная газета может сохранить подлинный дух прошедших лет. Его несут не только слова и фотографии, но и сама пожелтевшая бумага, и шорох страниц, и их неповторимый запах, наверное, самый чудный запах во вселенной. Более того, с образованием звездных королевств, подшивки газет поселились не только в публичных библиотеках, но и в жилищах рядовых граждан. Ведь теперь газеты стали довольно тонкими, всего из четырех полос, как в раннекосмическую эпоху, поскольку в них печатались лишь по-настоящему важные вещи, а реклама, сплетни, "расследования", "жаренные факты", любые "желтые" статьи и всякая пустая развлекуха исчезли навсегда. Подшивки стали занимать не так уж много места, а жилища рядовых граждан увеличелись в несколько раз, по сравнению с квартирами двадцатого века, поскольку на каждой планете, где суша занимала примерно столько же, сколько на старушке-Земле, селилось не больше одного миллиарда человек. Так что, каждый смог спокойно содержать довольно обширную библиотеку или домашний музей. Ах, до чего же чертовски приятно как-нибудь в темный осенний вечер открыть старую подшивку и вспомнить, о чем переживал или над чем смеялся несколько лет назад!

Звезды, вокруг которых сооружались международные порты, имели мало собственных планет, причем те очень часто были сильно удалены от светила. Поэтому здесь зачастую строилось множество искусственных объектов – от внешних маяков системы до планетоидов. На главной естественной планете таких систем находились жилища, а так же дома отдыха для сменного персонала звездолетов и все культурные учреждения. Поскольку красные карлики давали не так уж много света, то днем здесь стояло нечто вроде вечернего полумрака на Земле или Зеване, подсвеченного желтоватыми уличными фонарями, а ночное искусственное освещение поддерживалось на том же уровне. То ли это кому-то в самом начале показалось романтичным, и из-за этого образовалась традиция, то ли администрация летных компаний не считала целесообразным тратиться на более сильное освещение. Еще следует заметить, что, астрономический год на таких планетах, сильно удаленных от своих звезд, как правило, составлял пару сотен земных лет. Но время здесь меряли, конечно, по московскому, поскольку Всеславия была крупнейшим из владевших этими системами королевств. Таким образом, вся жизнь местных обитателей проходила в рыжем свете гаснущей звезды без смены времени суток и года.