Текст книги "Принцесса Зорти 1 (СИ)"

P.S. Меня в Бридгасе можешь не искать, я уже давно на другом конце галактики. И признайся честно – разве на свободе я не полезнее?"

На королеву обрушился целый букет эмоций – от досады до восхищения. Чертовка опять улизнула, да еще и дразнится. Но, с другой стороны, и впрямь старается для королевства, сразу две новых обитаемых планеты добыла – подумать только! Как будто бы сама богиня Зевана, отправившаяся на охоту, подстрелила эти трофеи из лука и принесла их к ногам королевы. Две планеты, да еще где – в нейтральной зоне, в которой вот уже несколько сот лет царит полная анархия. И если эти две планеты войдут во Всеславию, так, может, постепенно, удастся и всю зону прибрать к рукам? Почему бы нет?

Одним словом, уже через несколько минут оба прошения были приняты и подписаны. Королева устроила послам радушный прием. И в тот же вечер в сторону уже не столь нейтральной зоны устремилось несколько всеславских кржижников, призванных охранять новых подданных от всякого космического сброда.

Впрочем, охраной новых территорий дело не ограничилось. Керьяляис, отправившийся на одном из кораблей, убедил капитана, прежде всего, высадиться на Центральной, чтобы освободить тех коротышек, что по-прежнему были вынуждены воровать, не зная о переменах на родине. Славянские десантники быстро блокировали внешний и внутренний порты, так что никто из ракианской мафии не успел улизнуть. Повязали даже самого Мохая, и сколько он ни грозился своими связями, своими "козьими ноздрями", его вместе со всеми подельниками отправили на тюремную планету Гекату, где царили вполне достойные бандитов природные условия, куда хуже, чем на давно обжитой и благоустроенной Венере. Весь же найденный при обысках лоистит вернули Топь Трясинычу, а взамен он, как и предполагала Зорти, с радостью согласился открыть всеславским химикам секрет его изготовления.

Глава 9. Из князей – в грязи.

Ничего этого Зорти, конечно, не знала. Вынырнув за пределы Бридгаса она направила свой кораблик, куда глаза глядят, лишь бы успеть скрыться до тех пор, пока сюда не пожалуют свои. Надо сказать, что межзвездной навигацией принцесса пока занималась только теоретически. Даже покойный отец-король не позволял ей самостоятельно выходить за пределы системы Ярила, и теперь ей очень хотелось применить свои знания на практике. Тем более, что определенного маршрута у нее не было, и куда бы ее ни занесло, везде можно поискать звездных цыган.

Рассуждая так, Зорти увела свой кораблик подальше от зоны Бридгас, туда, где уже совсем не было ее атмосферы, а притяжение стало совсем слабым. Затем дождалась, пока "Азимов" скроется в гиперпространстве, подождала еще минут пять, и, наконец, выбрала координаты для собственного прыжка. А прыгнуть она решила для надежности на противоположную сторону галактики. Надо сказать, что программы бортовых машин тридцать первого века не следуют точно заданным координатам, а выбирают ближайшую к ним благоприятную точку – такую, чтобы корабль оказался вблизи какой-нибудь звездной системы, а так же не угодил в черную дыру или в недра звезды, или не столкнулся с планетой.

И вот, через некоторое время, принцесса увидела, как кромешная чернота гиперпространства сменилась обычной россыпью далеких светил. А прямо по курсу простиралась незнакомая звездная система. По показаниям бортового почитача – средненькая такая система, ничем не выделяющаяся, состоящая из стандартного десятка планет, вращающихся вокруг белого карлика. Большего машина не могла сказать, поскольку в ракианской лоции эта система не значилась.

И вот тут Зорти сообразила, что у путешествий на рейсовых кораблях было свое преимущество. Ведь они всегда направлялись только на давно известные и обжитые планеты. А теперь ей придется самостоятельно обыскивать целые звездные системы в поисках разумных обитателей. Нужно будет облетать на очень малой высоте каждую встреченную планету, и нет никакой гарантии, что хоть одна из них населена. Правда, границы высокоразвитых систем должны быть оснащены космическими маяками. Но ведь есть и менее развитые системы, причем вероятность того, что их посетили звездные цыгане, намного больше. Словом, сплошная морока. Но, с другой стороны, принцесса понимала, что на рейсовом корабле самый высокий риск угодить в руки сыщиков. Вот ведь, в самый первый раз чуть не попалась. Так что, наверное, лучше все же вот так вот путешествовать одной. Как говориться, тише едешь – дальше будешь.

Впрочем, ее бесконечно радовало первое самостоятельное путешествие по космосу. Конечно, она уже несколько лет водила звездный истребитель, но все же лишь по орбите вокруг Зеваны или в пределах системы Ярила. И, несмотря на то, что межзвездное пространство давно стало для нее родной стихией, принцесса все-таки не могла надивиться окружающим ее безбрежным просторам вселенной, не могла пресытиться таинственным мерцанием далеких светил. И ей думалось о том, как же смотрелось в небо ее далеким предкам на тогда еще не такой уж старушке Земле, когда полеты всего лишь на Луну, и то были достоянием фантастов. Девочка думала об этом много раз, и, пытаясь представить себя на месте предков, даже запомнила Земную карту созвездий.

Сейчас почитач не обнаружил пограничных маяков, поэтому Зорти со вздохом направила кораблик к ближайшей, то есть, самой дальней от звезды, планете. Конечно, подобные планеты, чаще всего оказываются безжизненными ледяными глыбами, однако в галактике бывает всякое.

Впрочем, на этот раз планета не преподнесла сюрпризов – с высоты полета Зорти видела лишь нагромождение льдин и скал. Если там и была собственная жизнь, то уж звездные цыгане вряд ли заинтересовались бы ею. Следующая планета оказалась примерно такой же, потом еще одна. Далее следовало несколько газовых гигантов, которые принцесса вообще прошила насквозь, не боясь их дикой гравитации. Кроме того, на бреющем полете обследовала их многочисленные спутники, предположив, что среди них может оказаться нечто вроде юпитерианской Европы, где еще в середине двадцать первого века русско-польская экспедиция обнаружила внеземную жизнь. Однако, здесь ничего подобного не наблюдалось.

Наконец, приблизившись к очередной планете, Зорти почти сразу же поняла, что она заслуживает внимания.

С первого взгляда стало ясно, что это планета земного типа. Здесь имелось примерно поровну воды и суши, а при пролете на высоте нескольких километров стали видны и многочисленные леса и даже, кажется, небольшие поселения. Правда, крупных городов или промышленных объектов Зорти так и не обнаружила, но все же решила приземлиться.

Нарезав очередной круг, принцесса опустилась на лесной поляне, неподалеку от какого-то крупного по здешним меркам селения. И, уже минут через пять, выйдя из леса, оказалась на краю большого обработанного поля.

Еще издалека принцесса заметила несколько человеческих с виду фигур, однако решила что это роботы. Ведь кто же еще согласится работать в поле?

Увидев вдалеке какие-то дома, девочка двинулась к ним напрямик, утопая ногами во вспаханной почве. Пройдя примерно половину пути, она заметила, что работавшие в поле фигуры машут ей руками и что-то кричат, однако ветер относил звуки в сторону.

Наконец, приблизившись к работавшим еще на несколько метров, принцесса испытала сразу несколько потрясений.

Во-первых, она расслышала, наконец-то, слова, которые никогда не произносила, но дело было даже не в этом, а в том, на каком языке они прозвучали!

Оказывается, в этой деревне разговаривали по-английски. Значит, планета находилась где-то на задворках королевства Всегермания.

Английским Зорти владела в совершенстве. И поскольку она всегда изучала письменные языки старушки-Земли со всей тщательностью, то знала даже самые редкие варианты английского, например скотс – язык равнинной Шотландии, не имеющий ничего общего с гэльским, языком шотландских горцев кельтского происхождения. Но, несмотря на все это, принцесса ужасно не любила английский. Какой-то он несимпатичный, лишенный всякого обаяния и колорита. Стоит только услышать французский или испанский, итальянский или румынский, шведский или немецкий, венгерский или греческий, не говоря уж о родных славянских, как сразу же перед тобою встает вся страна, вся многовековая история, породившая этот язык. А вот с английским такого не происходит. Никакой он, без вкуса, без цвета и без запаха, и ничего за ним не стоит. Он напрочь лишен и благородства, и благозвучия. Даже все те великие писатели, что творили на этом языке – Вальтер Скотт, Артур Конан Дойль, Герберт Уэллс, Джон Толкиен или Марк Твен – не ассоциируются с ним. Не оживают при звуках английской речи даже самые колоритные британские герои, такие, как Айвенго или Шерлок Холмс. Зорти, например, предпочитала читать английских авторов по-французски, или по-немецки, или же еще на каком-то языке, лишь бы не браться за убогий оригинал. Ну а сказки Льюиса Кэрролла, Алана Милна и Редьярда Киплинга вся галактика уже тысячу лет читала только по-русски, поскольку они намертво срослись с советскими аудиоспектаклями и мультфильмами. И уж, конечно, ни с кем, кроме учителя, принцесса не заговаривала по-английски первой. А читала она на этом языке лишь те редкие книги, которые никогда не переводились ни на один язык, особенно старинные журналы фантастики – "Аналог", "Эмейзинг" и прочие. В королевской библиотеке имелось их полное собрание. Ну и еще принцесса делала исключение для одной из своих самых любимых книг – романа Марка Твена о Жанне д'Арк. Уж эту книгу она не могла не прочесть во всех языковых вариантах. И кстати, именно в этом романе сам Марк Твен жалуется на бедность слов своего языка!

Ну а во-вторых, смысл сказанного, если перевести с английского и с неприличного, сводился примерно к следующему: "Ты что же это делаешь? Мы тут столько трудились, а ты топчешь посевы!" И по той эмоциональности, с которой это было сказано, да и по внешнему виду говорящих было совсем легко догадаться, что это отнюдь не роботы, а самые обыкновенные потомки землян.

Если бы эти люди говорили на каком-то другом языке, то Зорти начала бы сердечно просить прощения и, может быть, предложила бы какую-то помощь. Но она знала, что почти на всех, для кого родной язык английский, лучше всего воздействуют деньги. Поэтому девочка без лишних слов полезла в карман и достала оттуда несколько купюр, которые очень кстати догадалась снять со своего счета еще на Центральной.

При виде этих бумажек лица крестьян расплылись в широкой улыбке. Зорти раздала каждому по банкноте, и тут уже воздух огласился криками восторга. А принцесса отметила про себя, что всеславский рубль настолько весом в галактике, что его знают даже на такой немыслимо отсталой планетке, где в поле работают люди, а не роботы.

Теперь можно было завязать непринужденный разговор. И конечно же, Зорти первым делом спросила, как называется эта планета. Однако ответом ей было лишь недоуменное молчание. Крестьяне никак не могли понять, что такое планета вообще, и это при том, что они были именно потомками земных колонистов, явившихся сюда на звездолетах! Об этом говорил хотя бы их чисто британский разговорный язык, а не какая-нибудь креольская смесь. Кроме того, видневшиеся уже неподалеку дома выглядели совершенно по-земному.

Через какое-то время все же удалось выяснить, что планета называется Рутабага. Да, иногда небесным телам давались и такие нелепые, разлапистые названия. Ведь в галактике так много небесных тел, что на них не хватит имен богов, титанов, героев, нимф и муз из всех мифологий всех цивилизаций.

Вобщем-то, ничего более ценного из этих крестьян вытянуть не удалось. О звездных цыганах они не слышали, и вообще сказали, что им никак не до развлечений. Затем посоветовали расспросить в деревне, где сейчас только бабы да ребятня.

Зорти дала им на прощание еще несколько купюр, понимая, что другая благодарность за информацию их не устроит, и дальше двинулась к деревне уже по протоптанной тропинке. Тут она заметила, что роботы на поле все-таки имелись. Вот только для чего они служили!

Один из них, наиболее крупный, ростом в шесть футов – тьфу! – то есть, около двух метров, двигался по пашне на четвереньках, хотя первоначально явно должен был ходить прямо. При этом он опирался одновременно лишь на две конечности, находившиеся по диагонали. Делая очередной шаг, он взрыхлял этими конечностями почву. И далеко не сразу принцесса заметила, что этот робот двигался не самостоятельно – им управлял с помощью рычагов шагавший сбоку мужик.

Другой робот перемещался вслед за первым. Его погасшие фотоэлементы смотрели в серое небо, а широкий живот был распахнут, и внутри находилась вовсе не электронная начинка, а какие-то семена! В спине же, направленной вниз, были пробиты неровные, корявые дыры, через которые эти семена сыпались на землю. Этого робота под углом в сорок пять градусов к пашне волокли под мышки двое крестьян.

А еще один робот возвышался посреди поля, раскинув руки крестом. На его металлической голове торчала вместо шляпы не раз продырявленная и проржавевшая кастрюля. Зорти поняла, что этот робот поставлен здесь вместо пугала. Поэтому он был как будто Железным Дровосеком и Страшилой в одном лице.

И принцессе невольно подумалось о том, что как только англоязычным становится негде воровать мозги, так их дела непременно приходят в упадок. Кстати, бывая прежде с родителями во время официальных визитов на различных планетах Всегермании, принцесса давно заметила, что планеты, населенные немцами, скандинавами или голландцами, выглядят куда более развитыми и благополучными, чем те, что были заселены выходцами с Британских островов.

Погруженная в эти мысли, Зорти добрела, наконец-то до ближайших строений. Вблизи они производили совершенно удручающее впечатление. Во Всеславии тоже было немало любителей сельской жизни, обитавших в домах, построенных из негорючих синтетических бревен. И те избушки выглядели просто сказочными – яркие, расписные, с резными наличниками и прочими деталями славянской старины. А на Нойе-Лейпциге встречались опрятные типично-немецкие строения с белыми стенами, покрытыми косыми темными переборками – принцесса звала их про себя пряничными домиками. Здесь же, на отсталой Рутабаге, дома строили, похоже из натуральной, нарубленной в лесу, древесины, а потому давно прогнившей и источенной черт-те какими местными жуками. Сразу же возникло такое впечатление, что за этими избами вообще никто никогда не следит – люди строят их и живут там, пока они не развалятся от старости, а потом, наверное, строят новые. Так вот как выглядит скрюченный домишко, про который говорилось в старинном английском стишке! Крыша набекрень, окна и двери враскорячку, вместо стекол кое-где натянута пластиковая пленка, а трухлявые бревна так и крошатся. Казалось, пальцем ткни – и такой домик сложится, словно карточный.

Вся деревня состояла из единственной улицы, двигаться по которой было отнюдь непросто из-за стоявшей по уши черной склизкой грязи. Зорти огляделась и увидела, что островки суши, на которые можно поставить ногу, все-таки время от времени встречаются, поэтому принялась прыгать с одного на другой. При ее способностях это было не сложно, хотя ноги то и дело норовили поскользнуться. И все-таки, преодолевая одни прыжком по два-три метра, девочка смогла, так ни разу и не бухнувшись в черную жижу, добраться до людного места.

Перед нею открылось что-то вроде площади, на которой собралось десятка два каких-то огромных туш, напоминавших мешки, из которых торчали короткие, но такие же толстые руки и ноги, а так же совсем махонькая голова. Сперва Зорти подумала было, что это какие-то местные шарообразные существа, и только оказавшись совсем рядом с ними поняла, что это обычные деревенские бабы. Правда, она никогда не встречала таких в жизни, а лишь видела в фильмах и кинохрониках двадцатого века. Даже старшая фрейлина, мамаша Оли-Горшок, в которую, собственно, и пошла дочка, по сравнению с этими крестьянками показалась бы балериной. И принцессе невольно подумалось о том, что ей повезло с мамой хотя бы потому, что та была относительно стройной. "Уж лучше пусть мама продолжает меня пороть, чем станет такой толстенной!" – подумала Зорти.

Все эти жирные бабы одетые в безразмерные платья и повязанные неряшливыми платками, без устали тараторили, так что слова нельзя было вставить, и плевались наземь какой-то растительной жвачкой. Вряд ли у них можно было разузнать хоть что-нибудь полезное.

Чуть поодаль собралось несколько девчонок, но общаться с ними тоже было бы без толку. Зорти с первого взгляда узнала типичных кукольниц, одинаковых во всех уголках галактики. Ну, это ее и не удивило – ведь девчонок, похожих на нее саму, она не встречала за всю жизнь. Разве что, Лену Флёрову, но и ту она знала недостаточно хорошо. Одним словом, принцесса поняла, что если кто и поможет ей что-то разузнать, то это мальчишки.

Оглядевшись по сторонам, Зорти заметила невысокий холмик, на котором не было грязи. Там-то и собрались те, кто был ей нужен. Небольшая стайка пацанов самого разного возраста – лет от четырех до пятнадцати. Все они, как один были одеты в блеклые, невзрачные штаны и рубахи, причем у многих очень сильно на вырост. Расположившись на голой земле, мальчишки о чем-то галдели, похоже увлеченные какой-то игрой.

Принцесса приблизилась к ним, но они, в пылу игры даже не заметили ее. Приглядевшись, девочка поняла, что режутся они во что-то вроде орлянки или пристенка – в подобных вещах она совсем не разбиралась, деньги вообще не интересовали ее, кроме как в плане нумизматики. А тут из-за них шла битва ни на жизнь, а на смерть.

Вот один мальчонка, не очень крепкий с виду, проигрался до нитки и, обижено сопя, выполз из общей кучи. Принцесса хлопнула его по плечу и сказала:

– Послушай, ты не знаешь, здесь не останавливались звездные цыгане?

Пацаненок совсем не удивился внешнему виду принцессы, совершенно непривычному для здешних краев, не удивился и вопросу, а вместо ответа нахально произнес:

– Дай крону – скажу!

Принцессе, конечно же, было не жаль денег, но все же ее кольнула неприятная мысль – ну что за народ такой? Даже дети у них и то стремятся что-нибудь урвать. Им бы самое время играть в казаки-разбойники, или что там у них было на Британских островах, а они вот о деньгах думают. Это ж надо – просить денег за обычный ответ, как будто это государственная тайна.

– Ваших крон у меня нет, – вздохнула Зорти, – зато есть вот это.

И она вытащил из кармана несколько купюр. При виде их, гомон сразу смолк, и все взоры обратились к ней.

– Ух ты! – произнес кто-то с восхищением – Да это же всеславские рубли! На них такого можно накупить!

И все наперебой загалдели, пытаясь заработать желанную бумажку.

– Стоп-стоп-стоп! – одернула их принцесса. – ну-ка, все по порядку!

Мальчишки понемногу замолчали и уставились на нее алчными взглядами.

– Итак, – произнесла Зорти. – Я хочу узнать, не останавливался ли на вашей планете табор звездных цыган?

– Да, да, останавливался! – прозвучало сразу несколько голосов.

И принцесса, решив, что наконец-то напала на след, поспешила задать следующий вопрос:

– А когда и где?

– Пять дней назад вон за той избой! – выкрикнул кто-то.

– В прошлом месяце в соседней деревне! – крикнул одновременно еще-кто-то.

– Позавчера на том берегу!

– Сегодня с утра за лесом!

Принцесса, несколько удивленная таким разбросом, стала задавать другие вопросы – о том, как выглядели цыгане, сколько их было, и чем они занимались, и получила столь же разрозненные ответы.

– Значит, вы все врете, лишь бы деньги получить, – с грустью догадалась принцесса. – А, берите так.

И она с досады кинула горсть купюр на вершину бугра. Само собой, за этим последовала страшная свалка. Принцесса остолбенела – она еще никогда такого не видела, хотя сама тренировалась с мальчишками в единоборствах каждый день. У них это были дружеские тренировки, никто не стремился кого-то обидеть, все уважали партнера. Тут же дети дрались буквально не на жизнь, а насмерть. В ход шли не только кулаки, но и головы, и зубы. Звучала отнюдь не детская ругань, хотя и вялая английская. Мальчишки лупили друг друга, таскали за одежду, катались по земле. И все это из-за пригоршни жалких бумажек!

Принцесса смотревшая на это теперь уже рассеянным взглядом, раздумывала, что же делать дальше – то ли попытать счастья в другой деревне, как можно дальше отсюда, то ли дообследовать оставшиеся планеты, то ли вообще сразу отправиться к другой звезде.

Как вдруг один из мальчишек вывалился из кучи, нелепо взмахнул в воздухе руками и спиною вперед полетел прямо в грязевую лужу, заменявшую здесь дорогу. Миг – и его босые пятки скрылись под черной поверхностью.

Зорти сперва усмехнулась, не подозревая никакой опасности. Ну что тут может быть такого – свалился кто-то в грязь, наверное, здесь все к этому привычны. Но прошло несколько секунд, а мальчишка так и не появился на поверхности. Прошло еще несколько секунд, потом еще, но ничего не изменилось. Зорти невольно огляделась по сторонам. Все были заняты привычным делом – бабы болтовней, девчонки куклами, мальчишки дракой. Никто не обратил внимания на то, что пацан только что сгинул в черной грязи.

Вот тут уже принцесса поняла, что медлить не стоит. Разбежавшись с бугра, она взлетела в воздух и под прямым углом, вытянув руки вниз, как профессиональный ныряльщик с трамплина, погрузилась в черную жижу А действовала она именно так потому, что сообразила – если мальчишка исчез, значит тут глубоко.