Текст книги "Принцесса Зорти 1 (СИ)"

Глава 1. Пренеприятное... нет, просто паршивое известие

Посольский драккар флота Его Величества короля звездного государства Всегермания Карла XXXVI заходил на посадку в главном военном космопорте планеты Зевана.

Дворецкий Януш Котвица, присланный королевой лично встречать чрезвычайного посла соседнего государства, покачал головой – во всех звездных королевствах боевые корабли называются крейсерами, в его родном королевстве Всеславия – аналогичным чешским словом "кржижник", и только у этих бесконечных Карлов почему-то драккары, о которых остальные земляне забыли задолго до того, как начали осваивать вселенную.

Сейчас дворецкого бесило буквально все, связанное с высоким, но от этого ни чуть не более желанным гостем. "Хоть бы разбился этот драккар прямо в порту, и герр посол провалился прямо в пекло, – думал он, нервно разглаживая свои основательные шляхетские усы, свисавшие за подбородок. – Бывает же, что аварии случаются даже при посадке. Впрочем нет, только не у германцев с их пжеклентым орднунгом."

У него постепенно возникло навязчивое желание облачиться в доспехи пра-пра-прадедов с лебедиными крыльями за спиной, вскочить на коня и на полном скаку налететь с саблей на эту немчуру, как бывало много веков назад. Но надо соблюдать этикет. Дипломатия, пся крев!

Наконец, посудина опустилась посреди летного поля, и по трапу высыпал на землю почетный эскорт в парадной форме. Основной ее составляющей были тускло блестящие противолазерные доспехи. И хотя они отливались из особого легкого сплава единым куском, их поверхность делалась не гладкой, а чешуйчатой, чтобы походить на кольчугу. И впрямь было похоже, но только не на настоящую, а на ту, что покрывает пластиковых игрушечных рыцарей. На голове у каждого воина красовался заостренный шлем луковичной формы с изогнутыми рогами по бокам. Но несмотря на этот средневековый антураж, каждый воин сжимал в руках отнюдь не меч или боевой топор, а вполне соответствовавший тридцать первому веку длинноствольный бластер. У одних только всегерманцев парадная форма выглядела столь анахронично. Во всех остальных королевствах галактики воины при любых обстоятельствах носили удобные и надежные комбинезоны, в которых можно было вступить в схватку в любую секунду.

Оркестр роботов грянул гимн Всегермании – тяжеловесное и нескладное произведение, в котором преобладали ударные инструменты. Котвица специально распорядился прислать из дворца роботов, а не живых музыкантов. Подобная тонкость этикетом не оговаривалась, так что нашлась лишня возможность уколоть посла.

Наконец, рогатые воины растянули ковровую дорожку, и показался сам господин Упдрагсон, как значилось в официальном сообщении о прибытии.

"Холера! – выругался про себя дворецкий. – И это потомок викингов!"

В самом деле, было от чего прийти в негодование. Послол, которому на вид было далеко за сорок, держался, как кисейная барышня. Вопреки обычаю галактических дипломатов, носивших военную форму, он был разряжен в пух и прах – бархатный камзол, короткие панталоны, белые чулки до колен, башмаки с пряжками и парик с буклями, на который, наверное, ушло полтонны овечьей шерсти. В одной руке, затянутой в белую лайковую перчатку, господин Упдрагсон сжимал лорнет, а в другой – маленький дамский веер, которым постоянно обмахивался на ходу. На фоне почетного караула, обряженного в маскарадные доспехи, все это смотрелось особенно комично. А вот лицо высокопоставленного гостя отнюдь не было ни комичным, ни добродушным. Обрюзгшее и серое, оно таило в себе какое-то скрытое коварство, от него веяло замогильным холодом. Как будто на Зевану прибыл не дипломат на военном корабле, а сам граф Дракула в гробу.

– Ах, какая у вас тут жарища, на вашей Зеване, – произнес он приблизившись к встречающим, вместо официального приветствия. – Я буквально упарился, пока добрался сюда от корабля.

Котвица, не обращая внимания на эту отсебятину, церемонно раскланялся и произнес положенное по этикету приветствие. Посол рассеянно кивнул и пробормотал в ответ что-то неразборчивое.

"Ох уж эти всегерманцы, – подумал дворецкий со все возрастающим раздражением. – Везде держатся так, будто они главные. Не удивлюсь, если он на королевском приеме задерет ноги на стол и будет сморкаться в рукав соседа".

Надо сказать, что хотя между всеми королевствами в галактике уже много веков назад установился прочный мир, Всегерманию недолюбливали. Ее заселили самые агрессивные народы древней матушки Земли, на совести которых были почти все войны докосмической эры и начала космической. Да и сейчас они любили побряцать оружием. А тут еще этот чрезвычайный посол явился сюда с очень-очень неприятным для Котвицы поручением.

По-прежнему соблюдая все нормы этикета, дворецкий пригласил господина Упдрагсона проследовать в королевский лимузин на воздушной подушке. Тут произошла заминка – сперва посол зацепился париком за дверцу, затем охранники стали цепляться рогами. К тому же, Котвица заметил гостю, что везти во дворец с собою такой большой эскорт не полагается, и господину Упдрагсону пришлось ограничиться лишь двумя стражами.

И пока старый Котвица везет в королевский дворец одного посла, двоих охранников и миллион невеселых дум, мы расскажем о порядке, воцарившемся в нашей галактике к тридцать первому веку.

За все те столетия, что прошли с начала космической эры, земное человечество так и не смогло объединиться в одну семью – уж больно разными были составлявшие его народы. Но некоторое единение все же произошло – выходцы с Земли, по мере покорения галактики, создали несколько огромных королевств. Эти королевства строились по принципу языковой, культурной или религиозной общности. Каждое из них состояло из нескольких десятков звездных систем и заселялось родственными народами. Крупнейшим королевством стала Всеславия, основными народами в которой были русские, украинцы, белорусы, поляки, чехи, словаки, болгары, сербы, хорваты, словенцы, македонцы, литовцы и латыши, а так же все народы, на Земле жившие бок о бок с ними – азиаты, кавказцы, угро-финны и другие. Вторым по величине королевством стала Всегермания, которую населяли немцы, скандинавы, голландцы и англичане. Затем шла Всеромания, населенная итальянцами, французами, испанцами, португальцами и румынами. Далее шла Империя Великого Дракона, куда переселились все народы земной Восточной и Юго-Восточной Азии; Бхарат, вобравший население Индии, Цейлона, Пакистана, Бангладеш и Бирмы; Афразия, населенная жителями Ближнего Востока и Северной Африки; Великая Эфиопия, вместившая все остальные африканские народы. Некоторое время просуществовало еще небольшое королевство Финно-Венгрия, но оно, несмотря на весь героизм и отвагу венгров, оказалось слишком слабым перед превосходящими числом агрессорами и ради защиты влилось во Всеславию, тем более что все родственные ему народы – эстонцы, удмурты, марийцы и другие находились там с самого начала.

В каждом из этих мега-королевств был специально разработан общегосударственный язык – всеславянский, всегерманский и так далее. Они создавались электронным мозгом на основе анализа совпадения лексических единиц во всех языках королевства. То есть, из одинаковых по значению слов, в общий язык вошло то, которое встречалось в большинстве родственных языков. Например, во всеславянском языке местоимение "я" так и осталось "я", существительное "книга" так и осталось "книга". А вот прилагательное "красный" сменилось на "червоный", и так далее. В то же время, в общий язык вошли и некоторые выражения, имевшиеся лишь в языках неславянских народов королевства и оказавшиеся наиболее удобными для обозначения соответствующих понятий. Например, татарское слово "хатын-кыз", означающее буквально – "женщины и девушки (или девочки)", то есть, женский пол вцелом, или эстонское "суупилл" вместо громоздкого сочетания "губная гармошка". При этом наличие общего официального языка ничуть не мешает сохранению языковой и культурной самобытности всех народов. Всеславянский язык, подобно сербо-хорватскому, записывается одновременно кириллицей и латиницей. Причем для кириллицы используется русский, а для латиницы словенский вариант, как наиболее простые и удобные. Кстати, Финно-Венгрия так и не смогла создать себе подобный язык, поскольку все угро-финские языки, несмотря на родство, уж слишком не похожи друг на друга, особенно финский и венгерский. Грамматика более-менее похожа, а в лексике и в фонетике почти ничего общего. Зато со славянскими языками кое-что общее нашлось, поэтому во Всеславии и финны, и венгры зажили припеваючи, и не только благодаря языку, но прежде всего, главной черте славян – любви и доброте к любым народам.

Кстати, во всех звездных королевствах, кроме Всегермании, уже много веков назад были запрещены заимствования из английского. В тех случаях, когда не удавалось подобрать удачные соответствия из родного языка, они заменялись на благородные французские. Так, например, слово "компьютер" заменилось на "ординатёр", а "плейер" – на "баладёр". Но Всеславии повезло еще больше – ведь среди славянских языков есть чешский, который во все времена, практически, не терпел заимствований, даже таких общепринятых, как "география", "планета", "футбол" и тому подобные. Там на протяжении всей истории находились собственные аналоги, и именно этот язык помог уже всем жителям звездного королевства славян сохранять самобытность. И, благодаря ему, во Всеславии компьютер называется "почитач", а плейер – "пржегравач". Кстати, из русского языка слово "компьютер" тоже ушло еще в середине двадцать первого века, заменившись на аббревиатуру ЭВМ – "электронно-вычислительная машина", которая и была в нем с самого начала, а исчезла лишь временно, в лихую годину разрушения страны. Исключение составили лишь те слова, которые обозначали понятия, исторически неразрывно связанные с английским языком, например, "ковбой" и "ковгёрла". А вот для слова "томбой", обозначаюшего мальчишистую девчонку, в чешском, как ни странно, аналога не нашлось, зато нашлось симпатичное соответствие в польском – "хлопчица" или "хлопачара". Оно и вошло во все языки королевства. (Скоро читатель поймет, что мы обращаем особое внимание на это слово отнюдь не случайно).

Само собой, галактику населяли не только выходцы с Земли. Но лишь она одна наплодила столько различных звездных королевств, и именно потому, что на ней проживало столько разношерстных народов. Все остальные космические расы создавали единые государства вокруг родной системы.

Среди всех звездных королевств Всеславия сразу же стала самым могущественным. Славяне, во все века бывшие самыми смелыми и отчаянными воинами, наконец-то слились в единую счастливую семью, и стали совершено непобедимыми. Абсурдная, бессмысленная вражда, периодически вспыхивавшая на Земле между русскими и поляками или между сербами и хорватами, была похоронена навеки. Семья братских, а так же исторически близких им народов достигла мощи, невиданной в истории галактики. Правящая династия Всеславов создавалась примерно так же, как и государственный язык. Среди венценосных предков звездных монархов были равномерно смешаны представители абсолютно всех славянских народов – не были забыты даже такие небольшие, как лужичане, кашубы, силезцы и латгальцы. Так что, уже через пару сотен лет после основания королевства, любой монарх на вопрос о национальности с гордостью отвечал: "Я славянин!" Начало же династии положили всенародно избранные русская королева и польский король. Почему именно в таком сочетании? Потому, что в русском языке всегда было устойчивое понятие "Родина-Мать", а в польском – "Ойчизна", от слова "ойцец", то есть, "отец".

Флаг Всеславии перенял те же цвета, что составляли триколор давней Российской Империи. В этом вопросе дела обстояли так же, как и с подбором лексики для общего языка – ведь те же три цвета повторялись и во флагах многих других славянских стран – Чехии, Словакии, Сербии, Хорватии, Словении, или хотя бы два из них – на флаге Польши. Но посередине красной полосы находится так же древний символ, состоявший из серпа, молота и пятиконечной звезды – в память о той эпохе, когда славяне в течение долгих лет жили в мире и дружбе, достигли небывалых высот, спасли мир от страшной угрозы и открыли для человечества космическую эру. Кстати, и гимн Всеславии был взят из той же эпохи, правда, с несколько измененным текстом. Начинается он словами "Союз нерушимый славянских народов".

Поскольку Всеславия почти сразу же стала весьма обширным государством, даже те народы, что считались на Земле малыми, получили себе по целой планете, а то и звездной системе. В королевстве были и полностью ледяные планеты, принадлежавшие якутам, чукчам или саамам, были жаркие степные планеты, отданные калмыкам или каракалпакам, гористые планеты, населенные выходцами с Кавказа, лесные планеты, заселенные удмуртами или коми, и так далее. Была даже звездная система, полностью принадлежавшая немцам, добровольно отколовшимся от Всегермании и пожелавшим жить среди славян. Столичная планета этой системы называлась Нойе-Лейпциг. И надо сказать, что ее жители оказались самыми талантливыми и отважными представителями своего народа. Была в королевстве и система звезды Израиль, заменившая одноименное земное государство. Большинство евреев, покинувших Землю, решило поселиться среди славян, поскольку именно на их языках этот весьма одаренный народ смог в двадцатом веке в полной мере реализовать свои таланты. Кроме того, в состав Всеславии влились и все те народы, которые держали многовековую обиду на представителей других королевств, прежде всего, на всегерманцев и, отчасти, на всероманцев. Среди них были шотландцы, ирландцы, баски, индейцы, эскимосы, австралийцы и так далее.

Настоящим бедствием галактики стали всевозможные бандитские республики. Их жители не имели национальных корней, категорически отрицали какую-либо связь с родиной предков, государства создавались из всякого сброда, который приличные гуманоиды просто не хотели терпеть в своей стране. Моральные уроды всех мастей скапливались в этих республиках, словно в отстойниках, не имея ни рода, ни племени, не помня, кто они и откуда. Едва набравшись маломальских сил и сколотив какой-никакой флот, эти бандиты объявляли себя хозяевами вселенной и начинали нападать на соседей. И если монархии вели исключительно мирный образ жизни, полагая, что в космосе места хватит всем, то республики с шизофреническим упорством стремились воевать просто ради самой войны. Самая крупная из них, Атония, когда-то перегнула палку, и была навсегда стерта с политической карты галактики. Звездные системы, принадлежавшие ей, были честно поделены между народами, которые она когда-то пыталась поработить. По кусочку досталось Всеславии, Великому Дракону, Великой Эфиопии и Афразии. Уцелевшие же бандитские государства слегка поумерили внешний пыл, до поры, до времени перебиваясь мелкими пограничными конфликтами.

Примерно за год до описываемых событий, Всеславию постигло большое горе – неожиданно умер еще совсем не старый и всенародно любимый король. Престол автоматически перешел к его супруге. И хотя венценосная чета прожила вместе уже много лет, наследного принца у них так и не появилось. Зато двенадцать лет назад появилась принцесса, и именно с ней был связан визит чрезвычайного посла.

... Вот, наконец, лимузин и въехал в ворота королевского дворца и плавно остановился. Котвица специально не стал помогать герру Упдрагсону выбраться из машины – пусть об этом позаботятся его рогатые болваны. Наконец, дипломат ступил на землю, поправил свой камзол и парик, отдышался, в очередной раз обмахнулся веером и произнес высокомерным тоном:

– Я имею распоряжение от моего государя, Его Величества Карла XXXVI, приступить к выполнению моей миссии немедленно по прибытии на место назначения. Таким образом, прошу вас, любезный, сейчас же проводить меня в покои принцессы.

– Видите ли, господин посол, – ответил Котвица бесстрастным тоном, – в данный момент принцесса Зортия никак не может принять вас в своих покоях. У Ее Высочества сейчас важные занятия вместе с дворцовыми детьми. Ее дневной распорядок расписан до самого вечера. И только к девятнадцати часам принцесса сможет прибыть на ужин с участием королевы, где и можно будет обсудить ваше поручение.

– Но я не могу ждать до вечера! – тут же вышел из себя посол. – Я получил четкое распоряжение...

– В таком случае, могу предложить вам только одно, – все так же бесстрастно произнес Котвица. – Проследуемте к месту занятий Ее Высочества. И тогда, возможно, она сможет выкроить для вас пару минут.

Посол, не стесняясь, принялся ругаться по-немецки, поскольку во всегерманский язык вошли лишь беззубые, а потому бессмысленные ругательства скандинавов. Немецкие же ругательства столь же обильны и всеобъемлющи, как и русские. И само-собой, сейчас из уст дипломата звучало отнюдь не комичное "доннерветер" – "громовая погода", а кое-что покрепче. Наконец, посол, переведя дух, утерся платком и, словно делая дворецкому огромное одолжение, бросил:

– Ладно уж, ведите.

И Котвица зашагал вперед, намеренно еле переставляя ноги. Нелепая троица двинулась за ним. Охранники держали руки на висевших у них на шее длинноствольных бластерах, готовые открыть огонь в любую секунду. К неприятному удивлению посла, они почему-то, сперва спустились на подвальный этаж, миновали комнаты механической прислуги, потом – помещения ремонтников и наладчиков, потом конюшню, оружейные склады и тир, огромную кухню, где суетилось множество роботов, подземные гаражи и ангары. Затем поднялись на первый этаж, прошлись по мастерским и комнатам различных работников дворца. Миновав подобным образом несколько этажей, зачем-то поднялись даже на чердак, полный каких-то заброшенных механизмов, где господин посол невольно украсил свой и без того гигантский парик горой пыли и паутины. Одним словом, они обошли все помещения дворца, не связанные с жизнью королевской семьи и знати.

При этом дворецкий несколько раз останавливался поговорить с кем-нибудь из обслуживающего персонала, и один из таких разговоров затянулся минут на десять. Причем, неторопливые беседы шли не всегда по-всеславянски, а иногда и вовсе не по-славянски, а на каких-то совсем незнакомых герру Упдрагсону языках. Откуда ему было знать, что всеславское дворянство считает долгом чести знать языки как можно большего числа народов королевства. Котвица, например, свободно владел татарским, удмуртским, осетинским и многими другими языками, поэтому, при случае легко переходил на них.

– Любезный! – не выдержал как-то посол. – Вы ведете меня к принцессе, или на экскурсию по дворцу? Имейте в виду, ваш дворец меня совершено не интересует, поскольку центральная резиденция его величества Карла XXXVI в тысячу раз пышнее и роскошнее!

Пропустив мимо ушей эту недостойную дипломата бестактность, Котвица бесстрастно произнес:

– Разумеется, мы идем к месту занятий Ее Высочества. Не извольте беспокоиться.

После того, как они обошли дворец по кругу раз шесть, дворецкий произнес:

– Ну вот, цель уже близка.

– Вы что, издеваетесь? – вырвалось у герра Упдрагсона.

– Что вы, что вы, господин посол, – ответил Котвица со всею важностью. – Просто это наиболее краткий путь к месту занятий Ее Высочества. Прямых путей в нашем дворце нет, ведь он в тысячу раз беднее вашего, не так ли?

И он с прежним важным видом, двинулся дальше, боковым зрением наблюдая, как и без того отталкивающее лицо герра Упдрагсона делается все более злобным. Его щегольской наряд за время путешествия как будто постарел лет на десять. Парик сползал на глаза, веер где-то потерялся. Оба охранника так же были измотаны до предела, но, в отличие от своего господина, не показывали этого, не снимая рук с бластеров и даже не смея стереть выступавший из-под шлема обильный пот.

Путешествие продолжалось в том же темпе где-то еще полчаса. Наконец, дворецкий остановился перед какой-то широкой дверью, из-за которой доносился гул неразборчивых голосов. Немного постоял, прислушиваясь, затем распахнул ее, прошел в помещение и жестом пригласил гостя следовать за собой.

– Ну вот, мы и пришли, – объявил Котвица.

Посол недоуменно огляделся по сторонам. Он ничего не мог понять. Перед ними простирался какой-то совершенно обычный спортзал – с зарешеченными окнами, шведской стенкой, кольцами, "конями", брусьями, сваленной в углу стопкой матов и прочими атрибутами. В центре зала упражнялось в единоборствах десятка два мальчишек-подростков, обряженных в белые кэйкоги (именно так называется традиционный костюм для занятий единоборствами, а не "кимоно", как думают многие. Кимоно – это просто традиционная японская одежда на все случаи жизни).

Судя по тому, что взрослого сэнсэя с ними не было, они владели этим искусством уже достаточно хорошо. Группа то рассыпалась на отдельные поединки, то сливалась вместе, и каждый отбивался от каждого. И за все то время, пока вновьприбывшие наблюдали эту свалку, никто не завалился на пол и не присел на скамейку отдохнуть. Звенели мальчишечьи голоса, раздавались азартные выкрики. Видимо, битва была в самом разгаре. И при этом, кстати, никто не ругался, даже получив внушительного тычка.

– Что это? Куда вы меня завели? – воскликнул герр Упдрагсон. – Это что, очередной промежуточный пункт?

– Никак нет, господин посол, – возразил Котвица. – Это и есть конечная цель нашего пути.

– Но ведь вы обещали проводить меня на встречу с принцессой, – произнес гость. – Где же она?

– Как? Неужели вы ее не видите, господин посол? – ответил дворецкий. – Так посмотрите же в свой лорнет, если у вас плохо со зрением.

Герр Упдрагсон машинально последовал совету, хотя это мало чем могло помочь. Нет, он решительно не видел здесь никакой принцессы. То есть, не видел того, что соответствовало его понятию о принцессах. Никаких кисейных барышень в кринолинах втрое шире плеч и в розовых бантах, никаких капризных, изнеженных красавиц. Вообще, вроде бы, никаких девчонок здесь не было. А была лишь куча-мала из дерущихся пацанов.

– Простите, любезный, – сказал, наконец, посол, – но вы меня, все-таки разыгрываете. Здесь нет принцессы.

– Уверяю вас, господин посол, Ее Высочество Зортия именно здесь.

– Нет, нет, не вижу! – воскликнул герр Упдрагсон, теряя остатки терпения. – А вы ее видите? – обратился он к своим охранникам.

– Никак нет, ваше превосходительство! – отчеканили те в один голос.

После этого вновьприбывшие наблюдали тренировку еще в течение получаса, пока, наконец, посол не опомнился и не произнес:

– Так вы утверждаете, любезный, что принцесса здесь?

– Именно так, господин посол, – ответил Котвица.

– В таком случае, я требую, чтобы вы позвали ее!

– Хорошо, господин посол, – дворецкий понял, что дальше издеваться над нежеланным гостем уже не получится, но может быть, тактика изматывания еще сыграет свою роль.

– Ваше Высочество! – прокричал Котвица и немного подождал.

Но результата так и не последовало – его голос потонул в пылу продолжавшейся битвы. Тогда старик взял в руки висевший на стене именно для таких случаев древний мегафон, украшенный королевскими гербами, и на весь спортзал разнеслось:

– Ваше Высочество, именем Вашей матушки королевы, прошу Вас прервать тренировку. Вам необходимо встретиться с господином послом Всегермании!

Сражающиеся мальчишки замерли, как вкопанные, в тех боевых позах, в которых были – кто с поднятой ногой, кто с отведенным назад кулаком.

– Ребята, вольно! – прозвенел тонкий, серебристый голосок, в котором, впрочем, уже чувствовались властные нотки. – Я сейчас. Быстренько разберусь с этой бодягой, и мы продолжим.

Из самой глубины свалки вынырнула щуплая мальчишеская фигурка. Посол недоуменно переводил взгляд то на дворецкого, то на этого заурядного мальчишку. И только когда фигурка слегка приблизилась, стало ясно, что это никакой не мальчишка, а самая настоящая девочка. Издалека отличить действительно было трудно, однако вблизи все становилось ясно. Нет, не из-за сложения, конечно, еще совсем детского, а из-за той неописуемой словами красоты, которая является самым главным признаком хатын-кыз. Даже сейчас, когда лицо юного бойца раскраснелось, а коротко остриженные волосы прилипли ко лбу, можно было уверенно сказать, что такими красивыми мужчины любого возраста просто не бывают. Девочка отнюдь не выглядела как-то особенно, нет, это была та обыкновенная, то есть, та самая сногсшибательная, звенящая красота, которой обладают все стройные девчонки. И никакие ненужные добавления не уродовали ее натуральной красоты, даже уши и то не были проколоты, что совершенно нетипично для девочки королевских кровей. Поступь у нее была уверенная и по-мальчишески широкая, движения – отточенные, ладони – мозолистые, глаза пронзительные и бедовые, от такой только и жди какой-нибудь выходки.

А волосы у принцессы были очень светлыми, прямо белыми. Видимо, проявилась литовская кровь кого-то из ее предков. "Литовцы, – презрительно подумал посол, – недоарийцы, сорная нация. Как жаль, что фюрер в свое время так и не смог превратить их землю в Остландбецирк – Восточный Округ. Как жаль, что их успели спасти русские".

– Как вы видите, господин посол, – пояснил Котвица, – Ее Высочество изволит тренироваться в единоборствах, и тренировка продлится еще один час двадцать две минуты и пятнадцать секунд. Далее у принцессы запланирован заплыв в бассейне, затем скачка с препятствиями, потом – стрельба по движущейся мишени. А после получасового перерыва на обед в офицерской столовой, Ее Высочество идет в дворцовую школу, где пробудет на шести уроках до восемнадцати ноль-ноль. Затем запланирована часовая тренировка в вождении звездного истребителя. И только после этого принцесса будет присутствовать на королевском приеме. Это типичный распорядок дня Ее Высочества.

– Ну, что еще случилось, Котвица? – совсем простецки обратилась к дворецкому подошедшая девочка. – Где там твой посол? Надеюсь, он не отнимет у меня много времени? Я только начала входить во вкус битвы...

– Ваше Высочество, – произнес Котвица степенно. – Позвольте представить Вам господина посла звездного королевства Всегермания. Господин посол, это Ее Высочество Зортия, принцесса звездного королевства Всеславия. Ваше Высочество, это господин посол Упдрагсон.

Изнеженный дипломат потянулся к девичьей ладошке, намереваясь поцеловать ее, но принцесса с неожиданной быстротой перехватила его руку, затянутую в надушенную перчатку, пожала так крепко, что у посла едва не брызнули слезы из глаз, и тут же сложила руки за спиной.

– Так это и есть посол Всегермании? – спросила девочка насмешливо. – Никогда не видела германских послов. Они всегда такие забавные? Лорнетки таскают для понта, как будто сейчас кто-то может плохо видеть. А это что за чучела с ним? Роботы для спарринга что ли? Нам их тут как раз не хватает.

И, прежде, чем кто-либо успел опомниться, принцесса положила руки обоим охранникам между лопаток и столкнула их лбами, так, что рога на шлемах сцепились между собой. А поскольку шлемы держались прочными ремнями под подбородком, то оба воина никак не могли расцепиться, не снимая рук с бластеров, поэтому через пару секунд грохнулись на пол, и продолжали возиться уже там. Зортия и все наблюдавшие эту сцену мальчишки, громко расхохотались. Посол тоже коротко хихикнул – ведь охранники были для него и в самом деле все равно, что роботы.

Наконец, как только утих смех, герр Упдрагсон повернулся к девочке и церемонно произнес:

– Ваше Высочество принцесса Зортия! Я имею поручение от моего государя, короля Всегермании Карла XXXVI, передать Вам официальное предложение стать супругой Его Высочества принца Вольфганга!

И эти слова поразили принцессу, будто гром с ясного неба. Будто сверхмощный гром на планете Венере, где она как-то была с экскурсией во время одного из официальных визитов в Солнечную систему. Девочка вздрогнула всем телом, будто под ударом бича, и едва не вскрикнула от боли. А посол, тем временем, продолжал свою речь:

– Предложение уже получило одобрение со стороны Вашей матушки, она согласна отдать Его Высочеству Вольфгангу Вашу руку. В ближайшее время состоится помолвка, конкретная дата которой в данное время уточняется. А пока Его Высочество Вольфганг шлет Вам скромный подарок.

С этими словами господин Упдрагсон полез в карман своего камзола и вытащил оттуда широкий бархатный футляр. Когда посол распахнул его, глазам собравшихся предстало ослепительное ожерелье, состоявшее из множества огромных бриллиантов. Они имели особый нежно-перламутровый оттенок, невольно приковывавший к себе взгляд. Эти камни было невозможно ни с чем спутать. Такие алмазы добывались лишь в одном месте в галактике – на принадлежавшей Всегермании планете Фрейя. Это был главный капитал королевства, и на нем держалась значительная часть его экономики. Камни не только служили предметом вожделения красоток, но и использовались для изготовления всевозможных сверхточных приборов, в том числе оружия. В этом же ожерелье было штук двадцать крупных фрейских алмазов, а в самом низу сверкал и переливался всеми красками радуги камень величиною с кулак принцессы. И все эти камни соединялись между собою золотыми и серебряными креплениями тончайшей отделки. Пожалуй, эта диковинка стоила парочки провинциальных планет со всеми их полезными и бесполезными ископаемыми.