Текст книги "По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России"

Автор книги: Константин Случевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 43 страниц)

Крестецкий уезд расположен очень счастливо. Когда-то перерезывал его поперек широкий тракт от Петербурга на Москву; теперь по нем тянется в длину николаевская железная дорога и семь станций, из них дне первоклассные: Вишерская – на севере и Окуловская – на юге, расположены в этом уезде; кроме того, поперек него протекает Мета; надо сознаться, что подобной удачи в географическом положении поискать. Уезд всей своей производительностью тянет к Петербургу, торгует сеном и молочными продуктами, и торгует хорошо; здешнее земство имеет 60,000 рублей запасного капитала, ничего не должно губернскому, и на нем числится очень мало недоимок казне; травосеяние здесь существенная статья хозяйства, и клевер дает до 400 пудов с десятины.

Исторических воспоминаний за этими местами немного; есть предание, что деревня Княжий Бор зовется так потому, что здесь стоял с войском Иоанн Грозный по пути к Новгороду и принял послов новгородских; говорят, что деревня Вины зовется так потому, что здесь собирались когда-то какие-то «боярчики» и угощались разными винами; показывают близ села Зайцева придорожный крест, под которым покоится Божий человек, юродивый Симеон, ходивший здесь более 40 лет тому назад и пользовавшийся значением.

Лихо шла езда по холмам Валдайским; пыль в ярком солнечном освещении, развеваемая ветром, кудрилась по сторонам; коляски при заворотах круто повертывались на шкворнях, а в песчаных местах, при подъемах, вслед за тем, как раздавался возглас: «у-ух! родимые!» надо было закрывать рот и глаза. Приблизительно на полдороге к Крестцам, грунтовая дорога уступила место шоссе; в селе Зайцеве, перед самым выездом на шоссе, пришлось проехать по весьма своеобразной древности, а именно с грунтовой дороги перебраться, на короткое время, на сохранившийся каким-то чудом кусочек старого московского булыжного тракта. Эти три представителя путей сообщения, а именно: дороги грунтовая, булыжная и шоссе, могли быть оценены по достоинству на протяжении каких-нибудь десяти минут времени; до железной дороги, т. е. последнего, новейшего типа сообщений, отсюда сорок пять верст.

В Крестцы путники въезжали около часу ночи. Совсем стемнело и едва виднелось направление шоссе, прорезавшего город, когда-то опоясанный валом и переименованный из ямщичьего яма в город, в 1776 году; в 1779 году стал он снова ямщичьим ямом, в 1802 произведен вторично в уездные города, каким остается и до сегодня.

Несмотря на замечательную скудость исторических данных, касающихся Крестцов и их окрестностей, следует, однако, упомянуть о следующих двух.

Есть полное основание полагать, что Батый, полонив Русь и направляясь на северо-запад к Новгороду, доходил только до здешних мест. Новгородская летопись сообщает, что, в 1238 году, Батый, «гонятися от Торжку оли до Игнача креста, за 100 верст от Новагорода», не пошел далее, а повернул вспять; Карамзин замечает, что тогдашние версты были вдвое длиннее теперешних, так что указанное летописью расстояние до Новгорода верно, а болота и леса представлялись, действительно, непроходимыми. В 1327 году Крестцы вспоминаются в числе местностей, опустошенных крымцами. Как поворотный пункт Батыева похода на Русь, скромные Крестцы но лишены, следовательно, самого выдающегося значения, и если бы ставить памятники не только людям, не только сражениям, но и другим фактам высокого значения, то сгинувший «Игнач крест», несомненно, подлежал бы восстановлению.

Другое историческое воспоминание несет на себе сходный с этим характер. Оно касается 1609 года и сохранено в Никоновской летописи. Когда, победив поляков под Калязином, Михаил Скопин-Шуйский сносился оттуда с городами севера, собирая великую защиту, он, желая действовать по-прежнему в союзе со шведами, послал Одадурова с дворянами вдогонку за де-ла-Гарди, уходившим к границе, вследствие недовольства своих войск; эти дворяне нагнали шведов в Крестцах и от имени Скопина обещали им 6,000 рублей деньгами, 5,000 рублей соболями и уступку города Кексгольма за помощь нашим войскам, долженствовавшим идти на выручку Сергиевской лавры. Шведы согласились и пошли назад к Калязину, чем и обусловились последующие, очень важные события.

Год спустя, двадцатитрехлетний Михаил Скопин-Шуйский, освободивший лавру, взявший Москву, «еще не спасший, но спасавший отечество», весь окруженный славой и поклонением народным, юный и скромный в своем величии, был отравлен на пиру женой Дмитрия Шуйского, дочерью Малюты Скуратова; де-ла-Гарди, бывший другом Скопина, предупреждал его об опасности. Насколько проклятое имя Малюты Скуратова являлось в то время воплощением духа злобы, крови и тьмы, настолько яркой утренней звездой светит нетленная память Михаила Скопина-Шуйского. Он, двадцати трех лет от роду, в дружбе с двадцатисемилетним де-ла-Гарди, на темном фоне лихолетья, с его пожарищами и изменами, являет такой световой блеск в нашей истории, который еще ожидает своего художника; едва ли подыщется нечто подобное Михаилу Скопину-Шуйскому в других историях; в нем вся прелесть и свежесть Иоанны д’Арк и величественное очертание мифологических героев, вдохновлявших Гомера.

Крестцы несут свое имя, вероятно, от того, что здесь скрещивались пути Новгород-Валдай и Боровичи-Демянск; жителей в городе немного менее 3,000 человек; следы пожара 1886 года исчезли еще не совсем. Центр гористого уезда – город расположен в местности довольно ровной, и в ясный солнечный день не лишен миловидности, в которой главную роль играют, конечно, церкви с их высокими маковками и сияниями православных крестов.

Местный собор екатерининского времени 1777 года; на восьми гранях купола, лежащего не на барабане, а на стенах, – изображения святителей; над люстрой – Саваоф; по стенам в рисованных рамах тоже изображения святых бытописаний; вся эта живопись не старее пятнадцати двадцати лет. В зимней церкви три престола, в летней два; выкрашен собор снаружи в голубую краску. Подле него расположены почти все учреждения, помещающиеся в зданиях того же екатерининского времени, что и собор: острог, больница, казарма, управление уездного воинского начальника. В тюрьме нельзя было не обратить внимания на хорошо устроенную церковь и не припомнить при этом деятельность бывшего новгородского губернатора Э. В. Лерхе. У нас вообще легко забывают видных административных деятелей, и это совершенно неправильно, потому что следы их честной, хорошей и долговременной заботливости, – в данном случае немного менее двадцати лет, – переживают не одно десятилетие. память названного губернатора, по всей Новгородской губернии, сохраняется повсюду, и множество благотворительных учреждений и прекрасно устроенный в Новгороде музей древностей, археологии и этнографии с богатой библиотекой, не говоря о многом другом, живо напоминают эту деятельность. Записывая впечатления пути, следовало вспомнить и о ней.

Вероятно, не чуждо этой деятельности и другое отрадное впечатление, вынесенное из Крестецкого уезда, а именно тот мир и покой, то соревнование на пользу общую, которые сказываются здесь в дворянстве, земстве и горожанах. К несчастью, это далеко не так в других уездах и губерниях. Это та же нехорошая черта, которая сказалась, но только гораздо более рельефно, в прибалтийском крае, где к явной разноголосице сословной присоединилась еще и разноголосица вероисповеданий и народностей и полное особничество одних только немцев. В этом нельзя было не усмотреть необходимости усовершенствования местного управления; оно настоятельно требует значительно большего объединения и связанности разных элементов местного самоуправления и властей. Только такое объединение, только такая направляющая сила могли бы послужить тем важным, многообразным интересам, которые обеспечиваются единодушием и взаимной поддержкой действующих в своем месте и имеющих каждый свои обязанности людей.

Отъезд из Крестцов состоялся около полудня. Далекий путь лежал на Тихвин, мимо Грузина. От Крестцов до Грузина предстояло сделать пятьдесят пять верст грунтовой дорогой, затем 2/3 часа пути по николаевской железной и еще двенадцать верст, до Грузина, по Аракчеевскому шоссе.

Путь к Тихвину.

Местность подле Грузина ровная и вся в богатейших заливных лугах; весной, во время наводнения, она покрывается водой, и только Грузино держится поверх её. Местное сено идет в Петербург; идут отсюда и дрова, доставка легка и недорога. Здесь же, близ Грузина, есть несколько спичечных заводов. Едва кончаются заливные луга, как местность совершенно преображается и становится глубоко-песчаной и для лошадей трудной; это – путь тихвинских богомольцев; можжевельник, обыкновенно кустящийся, вытягивается здесь в могучие, высокие штамбы, и так как зелень его очень похожа на зелень туи, то лесной пейзаж не лишен красоты и своеобразности. Красивы места близ Кукуя, подле станции Липногорской; особенно красиво последнее место на берегу реки Сяси. На последнем перегоне к Тихвину указывали на усадьбу Кулотино, в которой поселил граф Аракчеев свой супругу. Тут опять глубокие пески; чернолесье чередуется с голыми местами.

Так как при посещении Тихвина предстоит к описанию многое, то уместно будет сказать здесь несколько слов о Тихвинской водной системе, по одной из важнейших рек которой, Сяси, путники переправлялись.

В предшествовавшие путешествия по северу России путники ознакомились с системами Вышневолоцкой и Мариинской. На этот раз предстояло ознакомление с третьею, Тихвинской системой.

Три названные системы водных путей соединяют Петербург с Волгой. Все три системы возникли по мысли Петра I, но окончены разновременно, после многих колебаний и опытов, причем движение по Тихвинской открыто только в 1811 году. Но услуги народному хозяйству со стороны всех трех систем оказались не одинаковыми; развилась и достигла хорошего, прочного положения только система Мариинская, тогда как обе другие зачахли в полном смысле этого слова; по Мариинской системе идет грузов в четыре раза более, чем по обеим другим, вместе взятым. Убийцами этих систем были сначала железные дороги: николаевская, московско-нижегородская и рыбинско-бологовская, а затем счастливый рост и преуспеяние системы Мариинской, в прямой ущерб другим.

Здесь не место вдаваться в подробные обсуждения того, почему оказалась такой счастливицей одна из систем – Мариинская; этому имелось много важных причин, и миллионные затраты, сделанные на нее, имели свои веские основания и принесли, и приносят многоценные плоды.

На Тихвинской системе конкуренция отразилась менее гибельно, чем на системе Вышневолоцкой, лежащей теперь в деревянных и каменных одеяниях шлюзов своих почти совершенным мертвецом. На Тихвинской еще есть кое-какая жизнь, хотя без всякого сравнения укороченная, трудная, жаждущая обновления. Вместо прежних семи тысяч судов, ходивших по ней вверх и обратно с товарами на пятнадцать миллионов рублей, теперь проходит только несколько сотен, и целый ряд ходатайств самых настоятельных со стороны новгородского губернатора, новгородского губернского, тихвинского и устюженского уездных земств и тихвинского городского общества свидетельствуют единогласно о том, что угасание деятельности этой системы отразилось и отражается чрезвычайно невыгодно на благосостоянии всего населения смежных с ней губерний и уездов. А между тем, когда-то, купцы древнего Новгорода ездили на ярмарку в Холопий Городок, нынешнюю Мологу, при впадении Мологи в Волгу, и эта ярмарка считалась первой в России, и одних пошлин с неё собиралось около ста восьмидесяти пудов серебра.

Тихвинская система имеет всего протяжения от Волги к Петербургу 659 верст, то есть она на целых 250 верст короче Мариинской и на 550 короче Вышневолоцкой; говорят также, будто продолжительность навигации по ней на полтора месяца менее, чем на Мариинской; казалось бы, вследствие этого система могла бы дать очень большую экономию как во времени, нужном на перевозку, так и в стоимости её. Но та, и другая только кажущиеся выгоды, вследствие многих существенных причин, из которых главные: мелководье рек Сяси и Чагодощи и неустройство Мологи, обусловливающие необходимость перегрузки во время пути целых пять раз. Можно представить себе потерю времени и возрастание путевых расходов!

Нельзя сказать, чтобы правительство не сознавало печалей Тихвинской системы и не помогало насколько могло. Уже семь лет спустя по её открытии, в 1818 году, утверждались различные на этот предмет проекты и отчасти приводились в исполнение; то же самое имело место в 1833, 1847, 1853, 1861, 1876 и 1882 годах. В 1874 году рассматривались предложения Башмакова по улучшению всей системы и правила для основания с этой целью товарищества, с капиталом в 16.400,000 рублей, с правом сбора с проходящих судов в течение сорока пяти лет.

До 1880 года проект этот рассмотрен не был; затем предположено произвести изыскания, но в 1886 году само министерство приступило к составлению полного проекта. Министерство, рассмотрев вопрос и найдя, что осуществление полного проекта коренного улучшения Тихвинской системы, для обеспечения перехода судов с 7,000 пудов груза от Рыбинска к Петербургу, без перегрузки, в двенадцать дней потребовало бы до 3¹/₂ миллионов рублей расхода, что несвоевременно, ограничилось разработкой части проекта, а именно улучшением самого больного места системы – реки Сяси. Этот последний проект обошелся бы своим исполнением только в 343,000 рублей, сократил бы продолжительность пути на пять суток, стоимость перевозки на 3-4 копейки с пуда и дал бы возможность устройства правильного пароходства между Тихвином и Петербургом. С осуществлением этого проекта было бы также удалено одно из разрушительных условий нынешней системы: дрова, которые в настоящее время, по мелководью Сяси, сплавляются россыпью и недопущение сплава которых было бы равносильно полному запрещению эксплуатации местных лесов, что невозможно, – пойдут тогда на судах и не будут засорять и разрушать берега и русла. Проект предлагал канализовать Сясь устройством двух каменных и шести деревянных шлюзов, устроить, кроме того, в Рождественских порогах, а также привести в систему и улучшить, для уменьшения скорости течения Сяси, расположение ныне действующих «Кулевых запруд». Пока что, ввиду многих существенных причин, проекту этому движения не дано; но из этого ни в каком случае не следует, что Тихвинская система и ходатайства земства забыты: есть нужды для государственного казначейства более настоятельные.

Тихвин.

Наплыв богомольцев к празднику. Тихвинские монастыри. Явление иконы. Особенности возникновения монастыря. Построение храма. Цари Василий Иоаннович и Иоанн Васильевич. Начало обители. Славная защита в лихолетье. Описание соборного храма Успения. Икона Тихвинской Божией Матери. Икона Старорусской Божией Матери. Кому принадлежит она? Вековые ходатайства. Другие иконы. Историческая картина Истомина. Ризница и её богатства. Другие храмы монастырские. Крылечко и его иконы. О Реконской обители. Странник Шапошников. Легенда о могиле Иоанна Антоновича Ульриха. Введенский женский монастырь и его былое. Усыпальница царицы Дарьи Алексеевны. Закладка памятника Петру Великому.

День праздника Тихвинской Божией Матери в городе Тихвине, 26-го июня, занялся хороший; огромные толпы народа разместились по берегам Тихвинки, по направлению к монастырю, ясные очертания которого, высившиеся на левом берегу реки, в стенах и башнях, с остриями куполов и колоколен, видны были очень хорошо из окон помещения, находившегося на правом берегу, в доме начальника шоссейной дистанции, построенном на довольно высоком, песчаном холму побережья и окруженном деревьями. Обедня назначена была в Богородицком мужском большом монастыре.

В высшей степени типичны толпы богомольцев в дни больших монастырских праздников, толпы, состоящие из множества представителей дальнейших окраин русских, со всеми отличиями, свойственными их очертаниям и одеяниям. Большинство – серый люд и люди возрастные; затем следует значительное количество мелкого купечества, на ярких одеяниях женщин которого играют все семь основных цветов радуги и вполне отсутствуют те смешанные краски, которыми отличаются одежды дам, следующих модным журналам. Велико также количество старух и стариков, вся жизнь которых распределена исключительно между посещениями различных обителей; в них преобладание темных и серых одеяний, классические посохи, котомки и лица, опаленные всеми вьюгами севера, всеми горячими полднями нашего юга, лица, резкие черты которых могут доставить художнику по экспрессии богатейшую «пищу.

Еще вчера, по пути сюда, вдоль песчаной, трудной дороги встречались подобные странники и страннички, направлявшиеся в Тихвин; другой главный путь, водяной, ведет сюда от Петербурга – Невой, озером и каналами – и совершается в пять дней. На праздник прибыло народу более десяти тысяч человек; в самом Тихвине жителей 6,554; каменных домов 35, деревянных – 1,088; во в уезде из числа 18,571 дома – каменных только 2.

Живописно и неподвижно стояли толпы народные у ворот монастырских, в ожидании начала богослужения. В воротах, над которыми помещается небольшая церковь Вознесения, времен царя Федора Иоанновича, на входивших смотрели во множестве лики угодников Божиих, а из глубины двора монастырского, в конце густо оттененной аллеи, стояли открытыми врата главного храма Успения. Справа и слева, из-за ограды высились памятники богатого кладбища в, где только можно было людям вскарабкаться повыше, чтобы лучше рассмотреть, везде виднелись непокрытые головы и творились крестные знамения. Сквозь паперть церковную, огибающую храм Успения с западной и южной стороны, украшенную потемневшими изображениями из Апокалипсиса и другими, путники проследовали в собор. Вправо от входа, подле массивного столба, виднелась главная святыня монастырская – лик Богоматери Тихвинской, озаренный солнечным светом и множеством огней; к празднику этой иконы, чтимой во всей Руси, и к поклонению ей, именно в этот день прибыл сюда народ. Чтобы напомнить значение Тихвинской святыни, прежде описания посещений и осмотров, следует обратиться к давно прошедшему времени и восстановить, хотя вкратце, основные черты её возникновения и истории, тесно связанные с бытием русской державы, от далеких и мрачных дней. Только вслед за таким напоминанием одухотворятся в полном значении твердыни монастырские, и понятно станет всероссийское её почитание.

Не вдали от Ладожского озера, там, где кончается водное сообщение с Волгой, называемое Тихвинским, расположены по соседству четыре монастыря. Главная обитель, это – монастырь Тихвинский-Богородицкий, в двухстах саженях от него Введенский девичий, в четырех верстах Беседный Николаевский и в пятнадцати Дымский Антониев. Если принять в расчет многочисленные часовни и кресты, поставленные набожностью людской и разбросанные далеко кругом, по лесам, дебрям и дорогам, то весь этот уголок земли Русской является святым местом, исстари пользующимся известностью, в особенности в простом народе, далеко кругом, даже «далее морей бушующих». В Дымском Антониевском монастыре почивают мощи преподобного Антония; во Введенском девичьем покоится благоверная царица Дарья Алексеевна, четвертая супруга Иоанна Грозного; в большом Богородицком посетитель не встречает обычной святыни – мощей, или какой-либо замечательной могилы, и этому есть спои причины, о которых мы скажем впоследствии.

Девичий Введенский монастырь расположен в двухстах саженях от мужского Богородицкого. По древнему обычаю православной церкви, как это видно из жития преподобного Пахомия, а также Юлиана и Василисы и некоторых других, обители мужские и женские устраивались иногда одна подле другой, причем общее руководство духовное поручалось в таких случаях игумну. Таковы были в Москве монастыри Чудов и Вознесенский, в Новгороде, Владимире, Ростове. Настоятель Тихвинского Богородицкого монастыря в то же время благочинный Введенского девичьего, и в этом смысле оба они составляют как бы одну обитель. В католическом мире бывали монастыри двуполые, в одной ограде; они носили имя монастырей св. Бригитты, и развалины ближайшего к нам, к России, находятся подле самого Ревеля.

Один из множества тихвинских паломников, подъезжая к стенам монастырским в 1854 году, нашел их «благородной полувоенной архитектуры» – определение, решительно не поддающееся критической оценке; этот паломник обратил также внимание на то, что въездные ворота «стройные, несколько вогнутые, с четырьмя ионийскими колоннами, с огромными, решетчатыми, прекрасного рисунка створами, в которых более 600 пудов веса»; определение ворот «несколько вогнутые» это относительно точности сродни «благородной полувоенной» архитектуре; предание гласит, что ворота эти подарены императором Павлом 1 и украшали когда-то въезд в Аничковский дворец.

Возникновение Тихвинской обители значительно отличается от большинства возникновений других на Русской земле. Обыкновенно начиналось с пустынножительства того или другого отшельника, подле которого собирались другие люди, искавшие уединения и молитвы, возникали келийки, созидалось монастырское общение, затем составлялся устав. Очень часто избранное богобоязненными людьми место не замедливало стать целью странствий к нему паломников, шли к нему нищие, шли князья, и слава о чудесах и исцелениях души и тела расходилась с ними обратно, обусловливая приток других людей, нуждавшихся в укреплении веры, в добром совете, в утешении. Видимым доказательством являются чудотворные и явленные иконы и в большинстве случаев святые мощи тех замечательных деятелей церкви, от которых начинался монастырь: совершив все земное, прикрытые большей частью в «образе ангельском» схимой, они отходили на вечный покой, и тогда начиналась их вторая деятельность – предстательство за всех прибегающих к ним. Не признавать воздействия монастырской жизни на историческое развитие наше – значит отрицать факт прошедшего, настоящего и будущего; и сильно ошибается тот, кто видит только обрядовое значение монастырского жития и считает, что только темные, необразованные массы людские подчиняются его влиянию. Так может говорить человек, не читавший отцов церкви или если и читавший, то испугавшийся синтаксического строя их изложения, их цитат и текстов и, из-за внешности, проглядевший смысл; но кто взял на себя труд, – а таких из числа людей светских бесконечно мало, – действительно вникнуть в писанное, тот непременно изменит свое мнение до основания.

500-летие Тихвинской Божией Матери. Вид тихвинского монастыря

Наши монастыри составляют одну из живоносных артерий народной жизни. Были таковыми когда-то для своих стран и монастыри католические, но теперь они не более, как окаменелости некогда живых артерий, и в действительной жизни, подобно нашим, не участвуют.

Тихвинская обитель началась, сложилась и действовала несходно с большинством других. В конце XIV века, при великом князе Дмитрии Иоанновиче Донском, место, на котором теперь высится монастырь, было, по словам летописца, совсем пустынно и этого места «никто же знаеше и никим же именовано бысть, не точию человеком, но и зверем земным в жилище тогда не обреташеся, понеже блатно бе и равностью не одержимо и не како же отнюдь стройно». И в этой-то дремотной дебри, неизвестно кем и как, построен храм для помещения явленной иконы, пришедшей сюда по воздуху из Царьграда. Икона эта шла по воздуху, останавливалась над несколькими местами и, наконец, нашла, избрала свое место здесь; она снизошла с воздуха, говорит предание, на глазах многочисленной толпы, умолявшей икону сойти к ней. Об исчезновении в это время одной из икон цареградских имеется свидетельство тогдашнего константинопольского патриарха. Относительно того, которая именно из икон прибыла к Тихвину, можно повторить слова св. Дмитрия Ростовского и успокоиться на том, что «неизвестных нам вещей тщетным любопытством не истязующе». Кому явилась икона, кому явилась именно на этом месте Матерь Божия со св. Николаем, кто построил храм? Все это, в прямую противоположность другим нашим обителям, остается относительно Тихвина в тумане. Ни к какому имени, ни к какому событию не приурочивается её возникновение: это действительно в полном смысле слова историческая дебрь, которой «никто же знаеше и никем же именована бысть» и в которой появилась икона.

Немного позже эти исторические сумерки освещаются двумя последовательными пожарами. Семь лет спустя после построения церкви и часовни обе сгорают от непогашенной свечи; отстроенные вновь, они, ровно чрез пять лет, в соответствующую ночь, снова сгорают; в обоих случаях икона спасена: в первый раз она найдена невредимой на можжевеловом кусте, во второй – в самом пепле пожарища; спасен и крест часовни. Третий по счету, гораздо обширнейший храм и часовня, воздвигнутые на этом месте, простояли более ста лет, когда великий князь Василий Иоаннович, прослышав о явленной иконе Тихвинской, велит на счет казны своей построить церковь каменную с папертями и, несколько лет спустя, лично посещает ее в сопровождении преосвященного Макария Новгородского, впоследствии митрополита.

Это великокняжеское посещение факт уже совсем исторический, но большего Богородицкого монастыря все-таки еще нет, а возникает в пустыне, по воле великокняжеской, малый монастырь Николаевский Беседный, вероятно, не задолго предшествовавший большому Тихвинскому Богородицкому, и только 177 лет спустя после явления иконы, при посещении церкви в 1547 году царем Иоанном Васильевичем, он, видя, что икона управляется мирским священством и что вокруг церкви расположено множество селений, повелевает основать мужскую обитель.

Несходны с судьбами других монастырей, даже совсем противоположны им, первые годы, следовавшие за царским повелением. Тогда как в Соловках, в Кириллове, в Киеве, на Валааме пустынножительство устраивалось подле первоучителя, подле его келийки, и основания устава монастырского преподавались и завещались им, здесь, – в Тихвине, возникло монастырское братство подле богатого каменного храма, известного уже на всю Россию, и дело постройки зданий, составление устава и обычаев монастырских поручено царем целой группе архимандритов и игумнов других обителей, нарочно собранных для этого и поставленных под главенство архиепископа новгородского Пимена. Если в других обителях от малого начала, от одной келийки плодились другие, шло распространение не вдруг, а общежитие, трапеза и стены являлись только после векового существования, здесь сооружено сразу 44 кельи, поставлена обширная трапезная, прорыта канава, воздвигнуты стены, а деревянные церкви заменены каменными. При возникновении других обителей, подле них, и опять-таки мало-помалу, возникали поселки, деревушки, обращавшиеся иногда, со временем, в города, – в Тихвине наоборот: ко времени устройства монастыря, на месте этом расположено было множество селений, и для освобождения места существовавший старый посад отнесен версты за три в сторону. Характерной особенностью является, наконец, и то, что царское повеление, последовавшее в 1547 году, воплотилось только 11 февраля 1560 года, с назначением, вслед за окончанием работ и по составлении устава, первым игумном Кирилла.

Не прошло и полувека со времени возникновения обители, иноки которой сошлись к ней из разных других монастырей и, следовательно, как и устав монастырский, не возникли на месте, а были собраны с разных мест, – как уже пришлось им постоять за себя, за святыню, за отечество и показать, что в этом они то же, что остальные их собратья. Наступило лихолетье. Самозванец «виста бо паки ин некий зверь, нарицая себя царевичем Дмитрием Углицким», появились другие самозванцы, а за спинами их всякие люди, «польстии и литовстии»; призванные нами на помощь шведы, предводимые де-ла-Гарди, вместо защиты, «взяли на копье» всю великую область новгородскую и вместе с ней и Тихвинскую обитель.

Удрученная до глубины душевной, занятая врагами, страна тихвинская и её монастырь не переставали молиться за судьбы раздираемой междоусобицей родины, как вдруг к ним, к плененным и окруженным кольцом войск неприятельских, доходит весть о воцарении царя Михаила и о том, что ко Пскову двигаются за рекой Устью воеводы царские, и что надо послать просить их принять обитель и вручить ее царю православному. Предстояла двойная трудность: сговориться людям тихвинской стороны с людьми в обители, а затем, приняв общее решение, оповестить сквозь ряды приятельские дружины наши, шедшие на Псков под начальством князя Симеона Прозоровского. И то, и другое исполнили Воейков и Арцыбашев и возвратились в обитель. Скоро увидели со стен монастырских приближение русского воинства; произошла стычка на Усть-реке, и шведы разбиты; игумен Онуфрий и сидевший в занятой шведами обители воевода Трусов порешили кончить со шведами и внутри обители, ударили на них и перебили.

Извещенный о двойном поражении, де-ла-Гарди, стоявший в ста верстах от Тихвина, двинулся к нему; 13 июня 1613 года вырезал он в посаде Тихвинском всех, не успевших скрыться за стенами обители, и тогда начался длинный ряд усилий шведских одолеть единственный русский оплот, оставшийся или, лучше сказать, вышедший из-под их власти в стране новгородской. Летопись подробно сообщает о всех судьбах упорной борьбы: нашелся в обители изменник Гаврилко, родом из Смоленска, явились в ней раздоры, и все это под грохот «огненного стреляния из великих бранных сосуд». Пока в осажденной обители пришли к решению оповестить царя и просить о присылке помощи и к нему отправлены послы, царь уже знал о судьбах Тихвина и направил к ному от себя рать под начальством Сумбулова. Монастырские послы встретили ее, но неосторожность воеводы и измена переяславца Федора были причиной поражения этой рати, и осада обители возобновилась с большей против прежней ожесточенностью; игумен Онуфрий взят в полон.

Красноречиво описание летописца о том, что происходило в обители в это время; как в значительном сборище всех возрастов и полов, в виду ярости осаждавших, возникло «самонадеяние и нечистоты греховные», и как Пречистая Дева, явившись старцу Мартиниану, пришедшему сюда из Соловок, повелела изгнать «развратников и скверноделателей», что и исполнено. Одновременно с этим работали шведы в подкопах, против которых наши повели подземные «слухи»; опять имела место измена: бежали казак Тяпка и помещик Пересветов из пределов ростовских и оповестили шведов об оскудении и неурядицах в обители. Тогда решен был приступ. Понесли шведы лестницы и огонь для поджога, но вышедшие на стены крепостные, стар и млад, лили на них кипящую воду, смолу, кидали бревна, а 14 сентября 1614 года, после вторичного явления двум старцам, Богородица совершила чудо: показалось шведам, что идут от Москвы несметные русские полчища., и они, «возмятошася, всколебашися и яшася бегства, со студом, друг друга со зади биюще». Во след бегущим вышли защитники из крепости и гнали шведов «секуще аки стеблие».