Текст книги "По Северо-Западу России. Том I. По северу России"

Автор книги: Константин Случевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Ростов Великий. Белая палата.

Яковлевский монастырь находится вблизи города. Направо от входа в церковь почивает св. Димитрий, налево, близ алтаря – св. Иаков. Храм обильно снабжен фресками, расположенными одни над другими по параллельным поясам. В монастыре 45 иноков; здесь хранятся древняя шапка и посох св. Димитрия; шапка эта находилась на нем во время обретения мощей; сохранился также экипаж, служивший когда-то святителю; это нечто в роде огромной брички, с весьма узким верхом, на изогнутых дрогах и огромных, чуть не в рост человека, колесах; он выкрашен серой масляной краской.

Путешественники возвращались из монастыря в Ростов на небольшом пароходе и любовались с него одним из лучших наших видов, несмотря на безусловную плоскость берегов озера. Тихо плескавшееся в зеленеющих берегах озеро Неро, обрамленное множеством деревень, в которых живут знаменитые ростовские огородники, – деревень, в каждой из которых белела церковь, видневшийся ряд ростовских храмов, числом 22, и почти непосредственно подходящая к городу мощная стена с шестью башнями Яковлевской обители с её куполами – составляли удивительную декорацию. С берега доносились праздничные песни толпы, а поверх всего стоял густой, гармоничный, музыкальный звон ростовских колоколов. Этот чудный звон нужно слышать именно с озера и, если возможно, в вечерний час, как слышали его путники, для того, чтобы насладиться им вполне. Органы католических церквей, звучащие под сводами, как бы хороши они ни были, не могут сравниться с мелодичностью ростовских колоколов, говорящих под открытым небом и посылающих звуки свои далеко, далеко...

Вологда.

Историческое. Чудские могилы. Пребывание Иоанна Грозного и его постройки. Собор. Пять посещений Петра I. Непея и Саватеев. Домик Петра L Спасообыденная церковь. Воспоминания о Батюшкове и архиепископе Иренее. Прилуцкий монастырь. Две поговорки.

Вологда, один из древнейших и почтеннейших русских городов, лежит на совершенно ровной, частью болотистой местности и страдает недостатком хорошей воды для питья.

Вологжане считают свой город, по числу храмов, пятым в России, а их 42. Собор построен при Иоанне Грозном, под личным его наблюдением, в 1568 – 1570 годах; говорят, будто постройка производилась с такой тщательностью, что строение покрывалось на ночь лубками. Однажды царь вошел в собор; что-то оторвалось от свода и упало ему на голову. Царь разгневался, велел было сломать постройку, едва смилостивился; место в своде, с которого что-то упало, показывают и до сих пор. Собор о пяти куполах, иконостас пятиярусный; по зеленому фону окраски золоченая орнаментика; фрески, покрывающие стены, – конца XVII века; но сильно возобновлены лет 30 назад и кажутся светловатыми, бледными. В храме покоятся мощи неканонизованных угодников Антония и Пимена. Красиво смотрят из алтаря высокие, в полтора роста, фигуры святых. В соборе почивают вологодские архиереи. Совершенно не подходить к собору новая колокольня в стиле не то ренессанс, не то готики. Недалеко от собора протекает река Вологда, вероятно, давшая имя городу.

Вологодская губерния – одна из частей древней, призрачной Биармии, того Заволочья, от которого богател Великий Новгород, торгуя с Азией; это – бывшие пепелища чуди, потомками которой являются зыряне, населяющие два уезда губернии: Яренский и Усть-Сысольский; когда-то было их гораздо больше, но они русеют. Должно быть, борьба чуди с напиравшими на них славянами началась Бог весть когда; первое упоминание об этой борьбе имеется в летописи 1078 года, где говорятся, что в Заволочье убить князь новгородский Глеб Святославич. Где, в каком месте? Борьба эта шла не на жизнь, а на смерть; смерть выпала на долю чуди, жизнь – на долю славян; в качестве последней защиты чудь выкапывала ямы, укрывалась в них настилками на подпорках, и если, отбиваясь в этих ямах, видели они неминуемость поражения, то разрушали подпорки и гибли; так объясняют некоторые специалисты происхождение «чудских могил», этих ям «погибельниц», имеющихся в большом числе в Вологодской губернии.

Вологодский собор.

Вологда возникла в одно время с Москвой, если верить легендарному сказанию, в котором говорится, что когда, в 1147 году, в эти места прибыл из златоверхого Киева преподобный Герасим, то он нашел уже здесь селение и малое торжище на площади и вскоре имел спор с купцом Пятышевым за участок земли. Дом против церкви Св. Троицы, в которой почивают мощи преподобного Герасима, до 1843 года принадлежал Пятышевым. Это ли не прочность землевладения?

Вологда упоминается, как волость, в грамоте Ярослава III в 1265 г. Много потерпела она от новгородцев, потому что, словно предвидя будущее, постоянно тянула к Москве, под властью которой окончательно закрепилась и успокоилась при Василии Дмитриевиче. Ослепленный Шемякой, Василий жил здесь и с помощью вологжан возвратил себе московский престол. При Иоанне III Вологда служила для многих местом заточения.

Особенно нравилась Иоанну Грозному Вологда, чрез которую шел торный путь наших царей на богомолье в Кириллову обитель на Бело-Озере. Он хотел даже сделать ее столицей, начал обносить каменной стеной и был тут три раза, в 1545, 1565 и 1568 годах, прожив в последнее посещение очень долгое время. Он построил, как сказано, Софийский собор и недалеко от него, вдоль течения Вологды, заложил огромное подземное здание для казнохранилища, следов которого искали, но не нашли; им же прокопаны канавки для осушения города. С 1553 года завязался, как известно, торг с англичанами чрез Белое море, и город Вологда сделался тогда очень важным складочным местом. Первый русский посол в Англию, сопровождавший отъезжавшего Ченслера, был вологжанин Иосиф Непея. В междуцарствие Вологда пострадала от польских шаек; молодому царю Михаилу Феодоровичу пришлось обнести город деревянной стеной. В 1655 году половина жителей погибла от моровой язвы, и в эту-то тяжкую годину была построена в один день «Спасообыденная Всеградская церковь». Храм начали строить в ночи, срубили за два часа до света, святить начали в 5-м часу дня, так что в храме в тот же день совершили все божественные службы. От этого храма нет и следа; он имел 3 аршина длины и 8 ширины; нынешняя, каменная церковь построена в самом конце XVII века; свод над церковью в виде шапки, о четырех скатах, встречающийся здесь часто; по сцепам, на штукатурке, живопись масляными красками; алтарь – полукругом. В 1780 году открыто в Вологде наместничество, в 1796 году город сделан губернским; в 1824 году посетил Вологду император Александр I, в 1858 – Александр II, в 1870 – г Великий Князь Алексей Александрович, а в 1885 году – Великий Князь Владимир Александрович.

Вологда. Дом начальника губернии и церковь св. Зосимы и Савватия.

Вологда относится к числу тех городов, торговое значение которых убито Петербургом. Петр I был в этом городе пять раз. К несчастью, псе дошедшие до нас сведения – говорит г. Арсеньев – толкуют больше о том, что делали «для» царя Петра во время его приездов, а не о том, что делал он сам. В первый раз царь прибыл, вероятно, в первое путешествие к Архангельску, в 1693 году, и взял с собой Макарова, будущего кабинет-секретаря. Вторично был он здесь в 1694 году, когда в нем созрела окончательно мысль открыть России через Архангельск морской путь; Петр прибыл в Вологду в июне, со свитой в 105 человек, и прожил здесь три с половиной дня; до Вологды ехал он из Москвы в карете на рессорах, обитой внутри разноцветным трипом; в свите его было сорок стрельцов и два карлика, Ермолай с Тимофеем; царь обедал у архиепископа, а готовили дворцовые повара. От Вологды до Архангельска, где царь оставался более двух месяцев, ехали на семи карбасах.

На третье путешествие Петра I к северу заготовлены были для царя в Вологде 22 карбаса, и в свите его находилось 300 человек. Четвертое посещение состоялось в 1702 году, и на этот раз по адресу шведов взяты были Петром, кроме свиты, 4.000 преображенцев; державному отцу сопутствовал двенадцатилетний царевич Алексей; царь возвратился не через Вологду, а совершил знаменитый, богатырский нюхацкий поход от Белого моря через дебри Архангельской и Олонецкой губерний к Повенцу, навстречу шведам. В пятый и последний раз великий преобразователь России посетил Вологду в 1724 году, возвращаясь с императрицей Екатериной Алексеевной с олонецких «марциальных» вод. Замечательно, что как первым послом нашим в Англию был вологжанин Непея, так и с Китаем, при Петре, вел торговые сношения опять-таки вологжанин Иван Саватеев. В 1872 году открыты документы, касающиеся любопытного факта, – это грамоты царя Саватееву. До того были известно только шесть случаев сношений русских с Китаем; при Петре I эти документы прибавляют к ним еще одно. Насколько выгодна была эта торговля, видно из того, что купчина Саватеев, в одну из своих поездок в Китай, доставил государству прибыли на 223.550 рублей, что составляло ни более, ни менее, как ¹/₁₄ часть всех государственных доходов того времени.

Память об Иоанне Грозном и Петре Великом как-то сочеталась и живет в Вологде. Близ церкви Феодора Стратилата находится дом, в котором пребывал в течение двух дней Петр I, а церковь эта построена Иоанном IV при получении им известия о рождении сына его Феодора. Домик Петра I стоит на берегу реки Вологды; он невелик и состоит всего из двух отделений: одного – большого, другого – малого. В нем помещается небольшой исторический музей, в котором сохраняются некоторые местные древности; тут же имеется столик, ножки которого подпилены собственноручно Александром I, так как столик, должно быть, качался, и хранится медное яблоко с балкона, на которое император опирался; замечательна бронзовая ваза, несомненно, древнегреческая, найденная в Усть-Кулонской волости, Усть-Сысольского уезда. В садике перед домом стоить петровская пушка, и висит старое церковное било.

Дом, где жил Петр I в городе Вологде.

Тридцать четыре года тому назад, т. е. в 1862 году, печально окончил в Вологде свое существование наш поэт Батюшков. Он жил тут долгое время сумасшедшим, сначала буйным, затем кротким, меланхоличным. Милость государя Николая I не забывала его: он получал пенсию. Но будучи безумным, Батюшков, однако, сохранил память и читал наизусть Корнеля, Тасса, Державина; он любил вспоминать время своей военной службы, походы, бой при Гейльсберге, в котором был ранен. Малиновая бархатная ермолка не сходила с его белых волос; главное занятие его состояло в рисовании; он воспроизводил все один и тот же пейзаж: белая лошадь, разноцветные деревья, замок, крест, вдали море с кораблями, темное небо и бледная луна. Батюшков родился в Вологде; литературное имя его было уже составлено, когда, во внимание к нездоровью, он назначен был состоять при нашем посольстве в Неаполе; но это не помогло. В 1823 году уже в Симферополе замечено было начало умопомешательства; Батюшкова перевезли в Вологду, где он прожил после того около сорока лет.

В Вологду же привезен был в 1831 году известный своими странностями Ириней Нестерович, архиепископ Иркутский. В наших исторических журналах помещено было несколько статей и заметок о нем, о его резких пререканиях с генерал-губернатором Восточной Сибири Лавинским, о так называемом «бунте», им произведенном, окончившемся поселением его в Вологду, в Спасо-Прилуцкий монастырь. Его считали одно время помешанным; другие полагают, что он был последним представителем духовной оппозиции местной светской власти, был подражателем архимандрита Фотия. В Вологде он жил мирно, получил даже вновь разрешение на архиерейское служение, а затем переведен в Толгский монастырь; он умер в 1864 году. В 1847 году посетил покойного профессор Шевырев и с глубоким чувством говорит об уме и характере архипастыря.

Прилуцкий монастырь, в котором был заключен Ириней, находится в пяти верстах от Вологды. Начало обители – конец XIV века; св. Димитрий Прилуцкий, основатель её, современник – Димитрия Донского. В этом монастыре в 1812 году в течение трех месяцев лежали привезенные из Москвы все неоглядные сокровища патриаршей ризницы кремлевских соборов, Сергиевской лавры и монастырей. В церкви монастырской поклоняются мощам преподобного Димитрия и углицкого князя Иоанна, сосланного сюда Грозным и принявшего тут схиму. Обе раки, в которых почивают их мощи, серебряные, стоят вправо от входа, над каждой из них теплится по шести лампад; тут же хранятся их вериги и так называемый килликийский крест, привезенный св. Димитрием из Переславля; он деревянный; изображения на нем из слоновой кости. В монастыре 14 человек иноков, с послушниками 25 человек; в нем всего 13 приделов; монастырь обнесен могучими стенами с круглыми башнями. В ризнице хранятся: риза, пожертвованная Димитрием Донским, посох святителя и надгробные пелены, пожертвованные Строгановыми.

Храмы Спаса Обыденного и Николая Чудотворца на Сенной площади, в Вологде.

В Вологде через реку два моста; судостроение по реке Вологде очень развито, и спускается здесь на воду ежегодно около 300 судов[8]8
  В 1894 году разрешена постройка рельсового пути от Вологды до Архангельска.


[Закрыть]. Нельзя не вспомнить двух характерных поговорок, касающихся Вологды и Грязовца, – поговорок, идущих, вероятно, от времени Иоанна Грозного. Привели однажды вологжане в дар царю жеребенка с серебряными подковами. Иоанн был недоволен. «Это – не жеребенок, а теленок», – сказал царь и велел вологжанам съесть его. Они ели и все сомневались: не теленок ли? И только доев до подков – убедились. Отсюда пословица: «вологжане телятники, жеребенка с подковами съели». Так подшучивали над ними в Грязовце, откуда, будто бы, это предание происходит; на это вологжане отвечали: «пьяница Грязовица; семь кабаков, одна церковь». «В этих колких шутках, – замечает Шевырев, – как бы отзываются древние распри наших городов, еще напоминающие времена уделов».

Река Сухона до Тотьмы. Тотьма

Характеристика реки Сухоны. Воспоминание о Петре I. Село Шуйское. Дедов Остров и Сергиева пустынь. Тотьма. Историческое. Спасо-Суморин монастырь. Замечательные иконы. Соляные варницы. Выставка.

6-го июня, около 10-ти часов утра, путешественники сели на пароход «Купец», для дальнейшего следования реками Вологдой, Сухоной и Северной Двиной до Архангельска.

Пароходы, идущие от Вологды до Архангельска, грузятся обыкновенно в четырех верстах от города; они могут сделать в продолжение навигации до пяти рейсов; отсюда в Архангельск отправляют до 1,5 миллионов пудов хлеба. Не доходя верст 30 до Сухоны, судно проходит так называемые «Озера», – место колоссальных разливов, достигающих 75 верст ширины. Быстрота спада вод и ширина разливов – отличительные черты наших рек, ожидающих регулирования. Так как река Вологда, очень извилистая, вскрывается обыкновенно ранее Сухоны, то этим обусловливается иногда любопытное явление обратных течений реки к Кубинскому озеру. Недалеко от устья Вологды, на Сухоне, существует так называемый «Прокоп», сажен в 300 длиной, сокращающий путь по реке на 26 верст. Никто здесь не знает, кем этот прокоп вырыт. Эти «неведения у нас поразительны. Если неизвестно кем прорыт какой-нибудь водный путь, так, конечно, или самой природой, или Петром I. Пароход прошел этим «прокопом». От города Вологды по реке Вологде до её впадения в Сухону 34 версты.

Удивительно схожи, родственны между собой наши реки: они порожисты, переменчивы, имеют быстрое падение и непременно слишком много или мало воды. То же и с Сухоной. Кстати заметить, что следует говорить: Сухона, с ударением на первом слоге, а никак не на втором, как это принято. Сухона от Кубенского озера до Великого Устюга, то есть до образования Северной Двины, имеет 523 версты протяжения и делится на две различные одна от другой половины: 267 верст до Тотьмы она глубже, удобнее; на следующих 256 верстах очень порожиста, причем в малую воду на некоторых порогах, например в «Опоках», имеет не более 7 вершков глубины Всех дурных порожистых мест около 53. По фарватеру много гряд, переборов, одинаков, а песчаные мели меняются словно по фантазии по нескольку раз в навигацию. В весеннюю воду по Сухоне могут ходить суда с осадкой 8 четвертей, но с начала июня вода спадает очень быстро, в особенности после закрытия шлюза «Знаменитый». Обозначать стрежень реки вехами не стоит, потому что он виден, так сказать, на глаз; шлюзовать реку невозможно благодаря ее ширине. Надо, следовательно, довольствоваться малым: заниматься по возможности расчисткой порогов. Существует предположение закрывать шлюз «Знаменитый» периодически совсем и спускать из него воду для пропуска судов только временно; это дает возможность при очень низкой воде с успехом расчищать переборы Сухоны и иметь в Кубенском озере большой запас воды.

Сухона. Церковь села Шуйского.

Окрестности Сухоны довольно богаты хлебом; по ней идет много леса; судостроение сосредоточивается главным образом между Тотьмой и Шуйской слободой, и мы видели по обоим берегам ее строящиеся в большом количестве суда, главными образом, так называемые каюки[9]9
  Речное грузовое судно, вроде полубарки, с двускатной крышей-палубой, с загнутым кверху носом и каютой.


[Закрыть]. Остовы их, окруженные щепой, белели справа и слева, наклоняясь над водой иногда так высоко, что не сообразить: как это по окончании работы спустят каюк на воду? Леса здесь достаточно. До самой Тотьмы и дальше оба берега сплошь покрыты лесами. Так как на людей не угодишь, то капитаны пароходов называют эти ценные леса своими врагами: большие деревья, зачастую подмываемые водой, то и дело падают в реку и нередко ломают у пароходов колеса. С низменных берегов глядят повалившиеся и готовые повалиться деревья – эти кандидаты на вражду капитанов.

Петру I, исследовавшему самолично все северные пути, Сухона была очень хорошо знакома, и память его живет здесь повсюду. Недалеко от села Наремы, которое миновали мы в 3-м часу, есть камень «Пролей кашу», о который толкнулось будто бы судно царево и выплеснуло из тарелки его кашу; близ реки Юрменга, не доезжая Устюга, есть деревня, будто бы подаренная Петром какому-то лоцману. Царь, рассердившись, сбросил лоцмана в воду, но лоцман этот, видя, что судно направляют не так, как бы следовало, плыл подле и продолжал распоряжаться; Петр I наградил его деревней. В селах Дмитриевом и Бобровском есть памятники, свидетельствующие о проезде Великого Князя Алексея Александровича. У деревни Черменино заметен с реки бьющий из скалы ключ «Васька». Черт когда-то катил к реке камень, чтобы помешать судоходству или, как тут говорят, сделать «пакость»; но закричали утренние петухи, – он должен был оставить работу, не докатив камня, треснул по нему со злости рукой, и с тех самых пор «Васька» бьет ключом.

Сухона. Село Бобровское. Церковь.

К 4¹/₂ часам пополудни подъехали мы к одному из люднейших сел Сухоны – к Шуйскому, лежащему на обоих берегах реки; две церкви, с пятью золотыми куполами каждая и с колокольнями, снабженными шпилями, схожие, точно два родных брата, глядят одна на другую через реку. Судьбы этих церквей вовсе не одинаковы; храм правого берега имеет какого-то неизвестного благотворителя, украсившего его так, что внутреннее убранство этой сельской церкви под стать любой столице; благотворитель этот остается неизвестным, и, чтобы поминать его, неведомого, устроен в храме придел во имя Всех Святых. Жители Шуйского, – так называемые, «питерщики», то есть они ходят на заработки и для торговли в Петербург, и благодаря им село богато и людно.

Берега Сухоны, по мере приближения к Тотьме, растут и становятся замечательно живописными. Между темных лесов широкими изгибами бежит река, постоянно подернутая струями вследствие быстроты падения. От поры до времени скользит вдоль молчащих лесов тихим ходом одинокий каюк или тянется узкий бревенчатый плот, по-местному «ведило», и на нем разведен костер, возле которого обрисовываются ночью ярко-красным цветом рабочие за котелком, а днем – высится голубая струйка дыма. Такие же костры виднеются по берегам. от верховьев своих до порога Скородум, на протяжении 266 верст, Сухона падает на 4¹/₂°; на протяжении 259 верст падение это достигает 24°; это обусловливает при существовании порогов некоторую опасность; Малая Двина на протяжении 65 верст падает на 4°, Большая Северная Двина на 437 верстах только на 15°, так что Сухона является сравнительно самой капризной, она же и самая красивая из местных рек. Замечательных мест по красоте много. Не доезжая 9 верст до Тотьмы, есть речка Царева, где Петр I пил чай, – так утверждает предание, хотя чай в те дни едва ли распивался; в семи верстах на небольшом острове приютилась в соснах и елях маленькая Сергиева пустынь; пароход остановился, и путники сошли на островок. Переполох произошел великий; старенький иеромонах в старенькой ризе вышел навстречу. Церковь очень мала; иконостас, однако, пятиярусный – цвета зеленого с желтым; в церковке масляной живописью по стенам или, лучше сказать, на некоторых местах стен, вразброс, совершенно неправильно, точно пробы кисти, намалеваны самые первобытные изображения Марка Гробокопателя, искушений Феодосия и Арефы Печерских, Иоанна Многострадального и лиц многих диаволов-соблазнителей. Пустынь стоит на Дедовском острове; за ним следуют острова: Бабий и Внуков. От каких дедов, баб и внуков эти названия? Говорят, что сюда ссылают на покаяние провинившихся монахов; тотемцы ездят сюда для прогулки.

Пароход прибыл в Тотьму 7-го июня, около часу пополудни. Уездный городок этот, имеющий около 4.000 жителей и семь церквей, вырисовывается на левом высоком берегу Сухоны очень красиво. На правом против него стоит одиноко кладбищенская церковь, бывший женский монастырь, в котором до пострижения в Суздальском монастыре жила первая супруга Петра Великого, Евдокия Феодоровна, – так говорят, по крайней мере, местные историки. Чуть-чуть подальше от этой церкви расположен так называемый Выползок, небольшое поселение, выползшее из города. Вид на пристань и высокий берег сильно напоминал Романов, только город не на двух, а на трех холмах.

Тотьма. Рыночная площадь.

Собор о пяти куполах, с очень высокой колокольней, выкрашен желтой краской, а купола зеленые, что не особенно красиво; каменный купол только средний; остальные – деревянные на длинных шейках. Иконостас – в стиле возрождения, с коринфскими колоннами; над Царскими вратами, под высокой дугой, писанная масляными красками Тайная Вечеря; средний купол внутри также в четыре ската.

Тотьма стоить при впадении в Сухону речки Песья Деньга. Известно, что в 1539 году казанские татары разрушили прежнюю древнюю Тотьму, бывшую верст на 15 ниже, и жители разбрелись по лесам. Два года бушевали татары в этих местах, неистово злодействуя, и тут разыгрались многие кровавые драмы, о которых летопись сохранила тяжелые воспоминания. Когда с наступлением лучшего времени жители начали снова выходить из лесов, они селились в двух верстах от нынешней Тотьмы, близ соляных варниц. Когда-то посетил город Иоанн IV и стоял лагерем на лугу, называемом и поныне «Государевым», и тут же он чинил суд и расправу, для чего имелась виселица на месте, называемом «виселкой», о чем сохранялось много преданий. В судьбах Тотьмы играют видную роль Строгановы, вероятно, родственники тех, которые обогатили Сольвычегодск. Мало-помалу от варниц жители селились все ближе к Сухоне, и таким образом выросла нынешняя Тотьма.

Тотьма сильно пострадала в лихолетье. Вместе с Вологдой сдалась она самозванцу, но после, одумавшись, отреклась от него и с другими городами Севера послала своих людей стоять за правое дело. В соборе, выбиравшем царя, были также и тотмичи. В XVI и в особенности в конце XVII века Тотьма много торговала с Сибирью, транзит из которой шел сюда; это был золотой торговый век наших северных городов, но они очень быстро обеднели. Петр I был в Тотьме три раза по пути к Архангельску, посетил соляную варницу и пустил бадью в рассол, за что и потребовал платы.

В восьми верстах от Тотьмы лежит в Сухоне, вне фарватера, справа, камень «Лось», на котором царь будто бы обедал. При проезде он виден очень хорошо. Посетив это место в 1864 году, геолог Барбот-де-Марни исследовал камень и нашел, что это гнейсовидный красный гранит, превосходящий величиной, по крайней мере, вдвое «Гром-Камень», попираемый Петровым конем в Петербурге.

Главная святыня города, мощи Преподобного Феодосия, хранятся в Спасо-Суморином Феодосиевом монастыре, отстоящем от него не свыше двух верст. Монастырь окружен стеной с башнями, снабженными шпилями, и кажется, со своими девятью куполами и очень высокой колокольней, с гостиницей и помещением монашествующих, очень большим; в действительности это не так, потому что монастырские здания очень узки и только декоративно вытянуты по лицевой стороне, обращенной к городу; обману глаз содействует и то, что монастырь находится в котловине. Иноков 18 человек, всех живущих в монастыре 80. Над главным храмом большой купол с двумя полукуполами по сторонам; на них фрески совершенно новые; иконостас деревянный, тоже совершенно новый; центральная часть его – как бы уменьшенная римская триумфальная арка. Мощи угодника покоятся влево от входа в серебряной раке, под массивной серебряной сенью, на витых столбах; над сенью почему-то держава.

Река Сухона. Спасо-Суморин монастырь.

Здесь показывают реликвии, сохранившиеся после угодника: часть крыши деревянного гроба, кожаные сапоги и завещание, писанное им собственноручно: свиток в три аршина длины. Нельзя не обратить внимания на то, что в этом храме, равно как и в нижнем, имеются иконы, изображающие преподобного почившим; как-то странно видеть иконы, не глядящие на того, кто им молится; одно из подобных изображений занимает даже очень видное место на иконостасе. Жители Вятской и частью Костромской губернии считают своей обязанностью побывать у Феодосия; ежегодно 28-го января собирается здесь до 10.000 народа. Около 1554 года преподобный был надзирателем местных соляных варниц.

Немного далее монастыря находятся соляные варницы Кокорева и Ракова; они расположены в холмистой местности, на берегу небольшой речки Ковды. Рассол получается из трех колодцев; ближайший из них очень слаб: содержит не более 7% соли; всех варниц три, и на каждой получается до 200 пудов соли в сутки, всего в год около 200.000 пудов; цена соли здесь за пуд 32 коп. в продаже; по расчету хозяев, получают они дохода ³/₄ коп. с пуда. Способ добычи соли вполне первобытный; рассол выпаривается на длинных железных противнях, висящих над огромными крытыми кострами, и пожирает невероятное количество топлива. Полагают, что градирная система была бы здесь неприменима вовсе, но сбережения в топливе можно было бы достичь несомненно.

В описываемое время в здании местного клуба была устроена выставка местных произведений. Видное место занимали меха: медведя, выдры, норки, куницы, выхухоля, рыси; за медвежью шкуру, очень большую и совершенно черную, заплачено было 22 руб. Обращали на себя внимание фисгармоники, устроенные крестьянами-самоучками Чуйковым и Двойнишниковым. Был тут очень странный глиняный самовар, ценой 1 руб.; здесь же стояли образчики ружейных березовых лож для Сестрорецкого завода и еловые весла, идущие отсюда к нашим яличникам на Неву; цена лож и весел за пару по 5 рублей. Виднелось достаточное количество сильно поврежденных мамонтовых костей, разные ткани и пряжи и очень прочные полотна; в числе местных произведений красовалась и пшеница; любопытны были образчики глауберовой соли с находящегося отсюда в 30 верстах казенного Леденгского солеваренного завода. В небольшом саду клуба были разложены и висели по деревьям орудия рыбной ловли: курмы, верши, переметы. Стерлядь, довольно редкая здесь, в особенности при полой воде, ловится на переметы, без приманки, т. е. попросту, сама зацепляется за крючки, когда идет; белая нельма и розовая семга, и та и другая совсем свежие, были привозные и в Сухоне необычны.

Река Сухона.

Из Тотьмы пароход отправился в семь часов вечера, около десяти часов миновал один из пяти довольно опасных порогов, «Жидятин», и к 11½ часам бросил якорь для ночевки у Кувакинской выставки, в 65 верстах от Тотьмы. Еще ранее Тотьмы Сухона, как выше сказано, становится рекой очень красивой, но ниже Тотьмы представляет она еще больше типичности и художественной красоты.