Текст книги "Лик смерти"

Автор книги: Коди Макфейден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 51

– Ты уверена, Смоуки? – спросил меня заместитель директора Джонс.

– Да, сэр.

– Не нравится мне это. Слишком все изменчиво. Боюсь, не обойдется без жертв.

– Если мы не сделаем по-моему, сэр, мы потеряем заложников, которые, возможно, еще живы. Другого выхода я не вижу.

Джонс долго молчал, наконец глубоко вздохнул.

– Пусть будет по-твоему. Дай мне знать, когда захочешь, чтобы мы подключились.

– Благодарю вас, сэр.

Я повесила трубку и взглянула на Келли:

– Джонс дал «добро».

– Ушам не верю!

– Понимаю. Нам только одну вещь осталось выяснить. Пойдем.

Конспиративный дом в Голливуде, куда Кирби перевезла Элайну, Бонни и Сару, на первый взгляд не заслуживал доверия – ветхий, обшарпанный. Я догадалась: так и было задумано. Кирби с порога широко заулыбалась и погладила рукоять пистолета, торчавшего из-за пояса. Дикая, бесшабашная светловолосая амазонка.

– Вся компания здесь, – объявила Кирби.

Вновь сверкнули хищные, бдительные глаза. Кирби внимательно осмотрела улицу, постукивая пальцами по рукояти пистолета, и закрыла дверь.

– Привет, Рыжая Соня, – сказала она, улыбаясь во весь рот. – Ты, должно быть, Келли. А я – Кирби, телохранитель. Ты чем занимаешься?

Блеснув улыбкой, Келли пожала ей руку.

– Радую мир своей красотой.

Кирби кивнула и не моргнув глазом ответила:

– Да ну? Я тоже! Круто! – Она повернулась спиной к входной двери. – Пора не пора, выходи со двора!

Появились Сара, Бонни и Элайна. Бонни сразу же подошла ко мне и обняла за талию.

– Привет, котенок, – сказала я и улыбнулась.

Она взглянула на меня, потом на Келли. Глаза ее были полны тревоги.

Келли сразу все поняла.

– Мы прекрасно себя чувствуем, только закоптились слегка. Так что мыло и косметика нам не помешают.

– Томми ранило осколком в плечо, котенок, – сказала я Бонни. – Но он скоро поправится. Ничего серьезного.

Она внимательно посмотрела мне в глаза, словно искала в них подтверждение словам, и вновь обняла.

Элайна была взволнованна, но держалась хорошо. Думаю, из-за девочек.

– Я очень рада, что все обошлось, – сказала Элайна. От волнения она не знала, куда деть руки. – Но зачем нам надо было приезжать сюда?

– На всякий пожарный. Возможно, произошедшее – случайный террористический акт. Безусловно, у ФБР полно врагов. Но в сложившихся обстоятельствах мы рискнули предположить, что это дело рук Незнакомца. И не ошиблись.

Сара шагнула вперед. Ее лицо было неожиданно спокойным.

– Кто он? – спросила она.

– Его зовут Густаво Кабрера. Ему тридцать восемь лет, он выходец из Центральной Америки. Больше мы пока ничего не знаем.

– И что же теперь будет? – спросила Сара, опустив глаза.

Я взглянула украдкой на Келли и Кирби, они поняли. А Элайна – нет.

– А теперь, – ответила я, – нам с тобой нужно поговорить наедине.

Сара вскинула голову и настороженно посмотрела на меня. С деланным равнодушием она пожала плечами, но я видела, как они напряглись.

– Хорошо, – ответила она.

Я вопросительно посмотрела на Кирби.

– Там две спальни, на любой вкус, – защебетала Кирби. – А мы, девочки, останемся здесь, почистим перышки и поболтаем.

Я подошла к Саре и легонько дотронулась до ее плеча. Девочка взглянула на меня, и ужас шевельнулся в глубине ее прекрасных глаз.

«Интересно, она понимает? – размышляла я. – Похоже, не совсем. Но она боится».

Я повела Сару в спальню, закрыла дверь. Мы сели на кровать, и я приготовилась задать вопрос.

Самой веской оказалась улика, которой не было. Не было там, где ей следовало быть. Именно ее отсутствие навело нас на мысли. Именно ее отсутствие сначала обеспокоило Джеймса, а затем и меня – после того, как мы прочитали дневник.

Когда я наконец поняла, чего нам не хватает, и сопоставила с уже известным о Незнакомце, все прояснилось. И пусть это лишь подозрения, пусть пока ничего не доказано, мы были совершенно уверены в своей правоте. Нас с Джеймсом инстинкт никогда не обманывал.

Мы не могли ошибаться.

Я задала свой вопрос.

Глава 52

– Сара, а где Тереза?

Лицо Сары молниеносно исказилось. Ужас выплеснулся из ее глаз, она замотала головой.

– Нет, нет, нет, нет, пожалуйста… – шептала Сара, – она… она единственное, что у меня осталось… Если я потеряю ее… тогда все пропало… пропало… пропало…

Она съежилась на кровати, обхватила руками колени, опустила голову и стала раскачиваться взад-вперед, продолжая мотать головой.

– Ведь Тереза у него? – спросила я.

Нас с Джеймсом беспокоило замысловатое сочетание почти невидимых и отсутствующих песчинок просеянного нами песка. Ощущение близости Незнакомца. Любовь Сары к Терезе. Наличие заложников. Путь, которым Незнакомец нас вел. Но главное – никаких упоминаний о Терезе в продолжении этой истории.

Сара просила Терезу не связываться с ней, пока она в приюте. Прекрасно.

«Что произошло? Да, Сара любила Терезу, но она рассказала нам о судьбе каждого, кого любила. А что же случилось с Терезой?»

– Сара, скажи мне.

Сара как сидела, уткнувшись лбом в колени, так и начала свой рассказ. Начала свой последний забег, хоть он был и не на бумаге. Еще одно путешествие в пропасть.

Настоящее завершение истории Сары

Глава 53

Саре исполнилось четырнадцать лет. Но она спала, и ей было все равно. Она проснулась, поняла, что стала старше на год, и это событие ее не тронуло.

Теперь она ни о чем не беспокоилась. Это опасно. Беспокойство может принести боль, а справиться с болью Сара уже не могла. Последние два года Сара ходила по краю пропасти. Горькие переживания только накапливались, пока наконец не наполнили ее душу до краев. В какой-то момент Сара поняла, что находится на грани сумасшествия. Легкого касания было достаточно, чтобы она полетела в пропасть.

Сара поняла это утром, в приюте. Она сидела отстраненно, ни на что не смотрела и ни о чем не думала, просто сидела и почесывала руку. Она моргнула, прошел целый час. Почувствовав боль, Сара взглянула на руку и увидела, что расчесала ее до крови. Боль мгновенно вывела девочку из оцепенения. Сара пришла в ужас. Она совсем не хотела терять рассудок.

Порой ее начинало трясти. Тогда Сара старалась уединиться. Она не хотела показывать свою слабость другим девочкам. Она чувствовала приближение приступа: ее начинало подташнивать, в глазах темнело. Сара ложилась в кровать или запиралась в туалете, обхватывала себя руками и тряслась как в лихорадке. Прошло какое-то время.

Итак, Сара испугалась, и у нее были на то причины. Теперь ей нужно было постараться, чтобы сохранить рассудок.

Но чаще всего она оставалась равнодушной ко всему. Внутри Сары образовался огромный черный омут, заполненный маслянистой, как нефть, субстанцией, булькающей и неизменно голодной. Сара бросала в «нефть» воспоминания и с каждым годом теряла частицу себя.

Ей исполнилось четырнадцать лет. Но у нее было ощущение, словно она жила целую вечность. Сара чувствовала себя старой. Она встала с кровати, оделась и вышла из комнаты.

От Кэтти давно ничего не было слышно. Сара приготовилась бросить воспоминания о ней в свой черный омут, но медлила, ждала неизвестно чего. Возможно, Кэтти появится и даже принесет ей кекс. Кэтти делала для нее все возможное, и Сара знала об этом. Она понимала, какая борьба происходит в сердце женщины-полицейского. Борьба с желанием стать ближе. Да, Кэтти не позавидуешь, думала Сара.

Был чудесный день. Ярко светило солнце, но дул прохладный ветерок, поэтому сильной жары не ощущалось. Сара закрыла глаза и запрокинула голову, чтобы насладиться теплом. Громкий, настойчивый сигнал автомобиля вывел ее из задумчивости. Сара нахмурилась и посмотрела на улицу. Она сидела около забора, окружавшего приют, вдали ото всех. Улица находилась справа от нее. Там-то и стоял автомобиль. Какая-то голубая дерьмовая тачка. На пассажирском сиденье маячил силуэт.

Вновь раздался сигнал, теперь Сара знала наверняка, что это вызывают ее. «Интересно, – размышляла она, – может, это Кэтти? Нет, у Кэтти „тойота“». Сара встала и подошла к забору вплотную. Она внимательно посмотрела в грязное окно автомобиля.

Сара была почти уверена: в автомобиле сидит молодая женщина… Как только Сара увидела лицо этой женщины, кровь застыла у нее в жилах. «Тереза!» Сара остолбенела от ужаса. Она не могла пошевельнуться. Ветер трепал ее волосы.

Тереза стала старше. Ей, наверное, уже двадцать один.

Но это Тереза – нет никаких сомнений… Плачущая, испуганная и несчастная.

За Терезой Сара разглядела тень. Тень двинулась, и Сара увидела лицо, расплющенное маской из чулка. Узнала ухмылку.

Сара стояла над пропастью, взмахивала руками, чтобы удержать равновесие, а из глубин ее огромного черного омута что-то поднималось на поверхность. Это… голова Бастера, мертвого Бастера, мама с пистолетом в руке… Она продолжала балансировать, но…

Сара возвела глаза к безоблачному небу и неистово закричала.

Прошло какое-то время.

Сара проснулась от восторга: надо же, она сохранила рассудок. «А что тут хорошего? – вдруг подумалось ей. – Может, здравый ум переоценивают?» Ее запястья были пристегнуты ремнями к койке. Ноги – тоже. Обычная койка, такие в больницах бывают. При этой мысли Сара усмехнулась.

«Они мне что-то вкололи. Классно! Я чувствую себя счастливой и в то же время хочу покончить с собой. Да, наверняка что-то вкололи».

Сара однажды уже просыпалась здесь, после того как ей приснился страшный сон, который, ей-богу, она никак не могла выкинуть из головы. Сара хихикнула и вновь потеряла сознание.

Она сидела на кровати и обдумывала способы. Два дня назад Сару освободили от ремней и закрыли на ключ, но особо пристально за ней не наблюдали. Она получала лекарства, притворялась, что пьет их, и ее оставляли в покое, чему она несказанно радовалась. У нее было время, чтобы спланировать самоубийство.

«Как же самой себя убить? Надо что-нибудь придумать».

Этому они не могли помешать.

Сара долго думала и в конце концов поняла, что сначала необходимо выбраться из больницы. Здесь ей не дадут умереть. Досадно, но ничего не поделаешь.

Она должна была убедить врачей, что окончательно пришла в себя и готова вернуться… (закатите глаза, чуваки!) вернуться в здоровую среду приюта. Ничего страшного. Это будет совсем не трудно. За ней не так пристально наблюдают, чтобы разгадать ее намерения.

Сара вернулась в приют неделю спустя. Тощая Дженет обрадовалась ей и улыбнулась. А Сара, представив, как Дженет натыкается на ее труп, висящий на веревке, улыбнулась в ответ.

В спальне Сара обнаружила на своей койке новенькую девочку. Сара объяснила новенькой положение вещей: сломала ей указательный палец и вместе со всеми шмотками толкнула на середину комнаты. Сара особо не свирепствовала. Девочка не могла знать прописной истины: нельзя связываться с Сарой. Она взглянула на рыдавшую новенькую, которая нянчила свой палец, и подумала: «Ну, теперь ты в курсе». Затем легла на койку и выкинула девочку из головы. Более важные мысли беспокоили ее. Такие, как смерть.

Прошло несколько часов. Сара все еще размышляла о смерти, когда к ее койке приблизилась очень взволнованная девочка. Она подобострастно смотрела на Сару.

– Чего тебе? – спросила Сара.

– Письмо, – робко произнесла девочка.

Сара нахмурилась:

– Мне?

– Угу.

– Давай сюда.

Девочка протянула Саре белый конверт и убежала.

Сара уставилась на него и по обманчивой простоте белой бумаги поняла: «Это от Незнакомца».

Она хотела выбросить письмо, не открывать совсем. «Имею право». Но, проклиная себя, Сара все же разорвала конверт. Внутри был единственный белый лист. Письмо, распечатанное с компьютера. Безликое и такое же зловещее, как и написавший его.

Поздравляю тебя с прошедшим днем рождения, Сара!

Ты помнишь мой первый урок о выборе? Если помнишь (а я уверен: помнишь), тогда воскреси в памяти обещание, которое я дал твоей маме. Ты знаешь, что я его сдержал. Подумай об этом, когда будешь читать дальше.

С Терезой все в порядке. Не скажу, что прекрасно: честно говоря, она немного не в себе (хандрит), но она здорова. Мы вместе уже около трех лет. Она мечтает еще раз увидеться с тобой; да я и сам не прочь. Но ваша встреча не состоится, пока ты находишься в приюте. Дай нам знать, как только попадешь в приемную семью, и мы свяжемся с тобой.

Подписи не было.

Незнакомец специально так написал. Непосвященный, случайно прочитавший письмо, сочтет его любопытным, но безопасным. Сара поняла, что́ Незнакомец хотел сказать. Он знал, что она поймет.

«Тереза жива. И останется в живых до тех пор, пока я делаю то, о чем он написал. Он хочет, чтобы я вновь оказалась в приемной семье и ждала».

В последнее время Сара всячески сопротивлялась, когда ее хотели отправить в приемную семью. Впрочем, она знала: если передумает, ей нужно всего лишь поставить в известность Дженет и улыбаться, когда объявятся потенциальные родители. Она хорошенькая, и она девочка, семейные пары всегда хотели взять ее на воспитание в надежде впоследствии удочерить.

И вдруг ей в голову пришла одна мысль, нежелательная. «Что же случится с ними? С теми, кто возьмет меня к себе?»

У Сары потемнело в глазах, к горлу подступила тошнота. Девочка повернулась к стене, обхватила себя руками и задрожала. Час спустя она разорвала письмо и отправилась к Дженет.

Глава 54

Однажды Незнакомец навестил ее у Кингсли, год спустя, когда дома, кроме нее, никого не было. Сара чувствовала себя здесь неуютно (как она и говорила, ей просто не хотелось близко общаться с людьми, которые, возможно, очень скоро умрут). Майкл уже начал ее унижать. Она боялась поначалу, не представляла, как реагировать. Она должна была оставаться здесь ради Терезы, должна была ждать. Но что, если он прикоснется к ней и она… сразу сойдет с ума? Впрочем, оказалось, не все так плохо. Да, Сара ненавидела Майкла, но он не был взрослым, и это имело большое значение. Она не понимала почему, но имело. Сара также предполагала, что Незнакомец убьет заодно и Майкла – и не могла сдержать улыбку.

Один раз она улыбнулась после секса, и Майкл заметил это.

– Что смешного?

«Просто представила, как ты умрешь», – вертелось у Сары на языке, но она ответила:

– Ничего.

О Дине и Лоурель она старалась не думать. В качестве приемной матери Лоурель оказалась далека от идеала, она совсем не походила на Дэзире, но в целом была неплохая женщина. Иногда Лоурель проявляла искреннюю заботу о Саре, и Сара чувствовала, что ей небезразлично ее существование.

Итак, Сара изо всех сил старалась не привязаться к новым приемным родителям. Она сидела в своей комнате за компьютером, когда появился он. Это было днем. На лицо он снова натянул чулок. И улыбался. Он всегда улыбался.

– Привет, Малютка Боль.

Сара не ответила. Просто ждала. Только этим она и занималась в последнее время. Мало говорила, еще меньше чувствовала и все время ждала. Незнакомец сел на кровать.

– Ты получила мое письмо и поверила мне. Это очень хорошо, Сара, потому что я всегда говорю правду. Тереза жива благодаря тебе.

Вдруг Сара услышала собственный голос:

– Вы ее бьете?

– Да. И когда мы с тобой разберемся, я еще разок ее побью. Но пока ты меня слушаешься, Тереза останется жива.

Сара почувствовала, как что-то пробирается по руинам ее души, и через мгновение поняла, что это такое. Ненависть. Она чувствовала ненависть.

– Я вас ненавижу, – сказала она. Сказала не сердито – нормально, как говорят правду.

– Понимаю, – кивнул Незнакомец. – А теперь послушай меня. Я расскажу тебе, что надо делать. Вопросы можешь потом задать.

Глава 55

Сара подняла голову и взглянула на меня. Опустошенность в ее глазах привела меня в смятение. Такой взгляд бывает у людей, потерявших надежду.

– Что он сказал тебе? – Я старалась говорить ровно, без эмоций, которые Сара могла истолковать как осуждение.

Сара отвела глаза.

– Он сказал, что ему нужен пароль для входа в компьютер Майкла. Сказал, что собирается навести копов на одного типа, и я должна ему помочь. Должна написать дневник и обратиться к вам.

– Он хотел, чтобы ты обратилась именно ко мне?

– Да, – ответила Сара бесцветным голосом.

– Что он имел в виду, когда упомянул о другом человеке?

– Он сказал, ему многое надо сделать. Не знаю, что он имел в виду. Вроде собирался сдаться полиции, а потом передумал.

Я задумалась. «Джеймс был прав. Конечно, это не Кабрера. Зачем он его вовлек?»

– Незнакомец говорил что-нибудь еще?

На этот раз Сара взглянула на меня с любопытством, словно что-то просчитывая. Как человек, который знает правду, но взвешивает все «за» и «против», прежде чем ее открыть.

– Сара, я поняла. Он делал с тобой то же самое, что с твоей мамой, с Кэтти Джонс, со всеми остальными. Посредством людей, которых ты любила, Незнакомец заставлял тебя плясать под его дудку. – Я поймала ее взгляд. – Это не твоя вина. Я тебя не осуждаю. Ты должна выслушать меня и поверить моим словам.

Сара покраснела. От стыда или от гнева, я не поняла.

– Но ведь я знала! Я знала, что он так поступит с Дином, Лоурель и Майклом. – И, глубоко вздохнув, выкрикнула: – Когда он заставил меня перерезать горло Майклу, я могла думать лишь о том, как улыбалась, представляя его… смерть, а потом… потом – вы. Я врала вам, и… и… этот человек, который устроил сегодня взрыв у вас в здании… ранил и убил людей… – Лицо Сары побелело. – Ведь я могла привести его сюда! Он мог причинить боль Элайне и Бонни! Я знала!

– Он хотел, чтобы ты знала, – ответила я.

Сара встала и принялась мерить шагами комнату. Слезы ручьем текли по ее лицу.

– И еще, Смоуки. Он сказал, если я сделаю все, что он велел, он их отпустит.

– Кого?

– Терезу и другую девушку. Он сказал, ее зовут Джессика.

Я почувствовала слабость, это разозлило меня и одновременно привело в смятение. Мерзавец возложил на Сару ответственность за жизни многих людей, взвалил на ее плечи невыносимое бремя и поставил перед невозможностью сделать правильный выбор.

Я задумалась об отпечатках ступней, найденных в доме Кингсли, и вспомнила свой вопрос о Кабрере. Может, Незнакомец втянул Кабреру потому, что у него тоже шрамы на ступнях? Может, он имел с ним счеты?

– А не было ли здесь другого человека, Сара? В доме Дина и Лоурель?

– Насколько я знаю, нет.

– Может, Кабрера был здесь, просто ты его не видела? Вполне вероятно, от него требовалось только пройти по кафелю босиком. Есть еще что-нибудь, Сара? Что, по-твоему, мне необходимо знать?

И вновь этот просчитывающий взгляд.

– Он хотел, чтобы я сделала еще одну вещь, когда вы убьете того, другого. Последнюю. Обещал меня отпустить.

– Чего он хотел?

– Он хотел, чтобы я с ним переспала.

Я уставилась на нее, потеряв на мгновение дар речи. «Клубничка, которой увенчан его десерт, взбитый из боли и удовольствия».

И новый взгляд появился в этих юных, но уже столько повидавших глазах. Взгляд, полный решимости и холодной отстраненности. Он показался мне знакомым, и через мгновение я поняла почему. «Кирби. Кирби тоже так смотрит. Иногда сквозь маску беспечности проглядывают ее настоящие глаза».

– Незнакомец сказал, в любом случае все произойдет примерно через неделю. Я собиралась выполнить его требование, чтобы обеспечить безопасность Терезе, а потом убить его и себя.

В голосе Сары было столько уверенности, что у меня не возникло и тени сомнения.

– Тереза должна остаться в живых, Смоуки. – Сара снова села на кровать и уткнулась в колени лбом. – Простите меня. За то, что я сделала. Это я виновата в смерти Дина, Лоурель и Майкла. Я виновата в том, что произошло в здании ФБР. Я скверный, дурной человек.

И она начала раскачиваться взад-вперед, взад-вперед. Вдруг открылась дверь. Вошла Элайна.

– Я все слышала, Смоуки.

Элайна приблизилась к Саре, которая буквально отпрянула от нее. Элайна схватила Сару в охапку и крепко обняла. Сара сопротивлялась.

– Послушай меня, – с чувством сказала Элайна. – Никакая ты не скверная и не дурная. И что бы ни случилось, что бы ни случилось,у тебя есть я. Понимаешь? У тебя есть я.

Элайна не говорила «Все будет хорошо», как обычно говорят в таких случаях, – Элайна просто дала Саре понять, что она не одна.

Сара не обняла Элайну в ответ, но перестала вырываться. Она так и сидела, уткнувшись в колени лбом, и дрожала, пока Элайна гладила ее по волосам.

Мы с Кирби и Келли сидели за старомодным кухонным столом. Я по громкой связи разговаривала с Аланом и Джонсом. Я слово в слово передала им услышанное от Сары.

– Нам есть над чем подумать, сэр, – сказала я. – Даже если мы придумаем, как взять Кабреру живым, у нас все равно ни единой улики против Незнакомца. Мы не знаем, кто он. Он никогда не показывал Саре лицо. И я почти не сомневаюсь: отпечатки ног в доме Кингсли принадлежат Кабрере, а не Незнакомцу.

– Кабрера наверняка знает, кто такой Незнакомец, – заметил Алан.

– Верно, – ответила я. – В противном случае у нас могут быть большие неприятности.

– Займись тем, что есть, – откликнулся Джонс.

– Да, сэр.

– Так… что? Кабрера окажется козлом отпущения?

– И не просто козлом, а мертвым козлом. Я совершенно уверена: он подставится под пулю. Возможно, у себя в доме. Я не сомневаюсь – убив Кабреру, мы найдем у него дома массу свидетельств того, что он и есть Незнакомец.

– И наш одержимый опять ускользнет, – высказалась Кирби.

Джонс надолго замолчал – погрузился в размышления.

– Ну, так каков план?

И я выложила план. Джонс засыпал меня вопросами, все обдумал и еще кое о чем спросил.

– Согласен, – наконец сказал он. – Только будь осторожна. И еще, Смоуки. Он убил трех агентов. Жизнь моих агентов превыше всего, а о нем думайте в последнюю очередь. Ты понимаешь, о чем я?

– Да, сэр.

Конечно, я поняла. Он просил меня убить Кабреру, если это поможет сохранить жизнь его людям.

– Я соберу спецназ. А вы двигайте сюда, и начнем операцию.

– Так вам понравилось, что мы придумали с Кирби, сэр?

– Не уверен, что «понравилось» – подходящее слово. Впрочем, я согласен с вашим планом.

У Кирби хватило ума держать язык за зубами, но она широко улыбнулась и подняла большой палец. Она была счастлива, как ребенок, получивший долгожданный подарок на день рождения.

– До встречи, – сказала я и повесила трубку.

– С тех пор как я осталась тут в качестве личной охраны, – сухо сказала Келли, – меня мучит один вопрос.

– Что такое, Кэл?

– Где у них кофейник?

Кирби пожала плечами.

– Плохо дело, Кэл. Здесь нет кофе. И вообще, тебе кофе вреден. Там сплошная химия. Тьфу, гадость!

Келли недоверчиво взглянула на Кирби:

– Как смеешь ты критиковать мои религиозные убеждения?

Келли шутила, как всегда, но ее голос показался мне напряженным.

Я увидела, как Келли побледнела. Первый раз мне пришло в голову, что Келли постоянно приходится преодолевать боль. Боль не уходит; Келли борется с ней, но силы ее постепенно оставляют. Боль в конце концов возьмет верх.

Каждый из недавних ужасов стимулировал мою мозговую и двигательную активность, и только мысль о том, что Келли когда-нибудь не выдержит, вызывала полный ступор.

Я вошла в спальню. Сара перестала дрожать, но выглядела ужасно. Все усилия, благодаря которым она держала себя в руках столько лет, оказались тщетны. Девочка была на грани. Элайна гладила ее по волосам, а Бонни держала за руку.

Я рассказала им о том, что нам предстоит сделать. Глаза Сары оживились. И даже больше.

– А сработает? – спросила она.

– Думаю, да.

Сара посмотрела мне прямо в лицо.

– Смоуки… – она запнулась, – что бы ни случилось, не позволяйте ему ранить себя или ваших друзей. Даже если, – голос ее дрогнул, – даже если все сложится не так, как я хочу. Я больше не могу отвечать за это. Больше не могу. Не могу…

– Тебе не надо ни за что отвечать, Сара. Забудь. Теперь мы на сцену выходим.

Сара потупилась. Сказать ей больше было нечего.

Бонни поймала мой взгляд.

«Будь осторожна», – говорили ее глаза.

Я улыбнулась:

– Обязательно!

Элайна, удивительная Элайна, кивнула мне и вновь повернулась к Саре, окутав ее взглядом своих прекрасных добрых глаз. Если кто и сможет воскресить душу этой девочки, то только Элайна.

В дверях появилась Кирби.

– Ну что, готовы? Катим? – как всегда жизнерадостно спросила она.

«Не совсем, – подумала я. – Но надо идти».