Текст книги "Кастор Прайд. Хохот шута (СИ)"

Автор книги: Кирилл Тропинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

   Народу на улице было мало. Мы обогнали пару ка-рити увлеченно беседовавших о поставках в Эксвиль меха безносого медведя, чуть не столкнулись с доверху нагруженной повозкой лепреконов, в сопровождении многочисленной охраны и прошли мимо задумчиво склонившейся над клумбой старухи с потрескавшимися рогами. Этим собственно и закончилось мое краткое знакомство с местными обитателями.

   Впрочем, посетовать на это я не успел, так как Дамми уже входил в невзрачное и явно нуждающееся в долговременном ремонте строение. Как только мы переступили порог, в нос ударил резкий древесный запах. Цверг сразу же устремился куда-то вглубь темного коридора, а я, не обладая в отличие от него, порой столь необходимым, ночным зрением остался стоять в окружении связок ветвей с причудливыми, сохранившими краски листьями, пучков душистых трав, искусно вырезанных фигурок птиц, зверей, ка-рити и других многочисленных обитателей Великого леса, а также прочих замечательных предметов ясно характеризующих местного хозяина как шамана.

   На многочисленных полках я с некоторым удивлением обнаружил пару толстых книг и, судя по засаленным корешкам, поставлены они здесь были явно не для контраста с прелестной и безграмотной природой. Стараниями Карифа, в прошлом мне удалось получить неплохое образование, и сейчас я не без интереса открыл попавшийся под руку том.

   На порыжевших страницах мелькнула древние письмена ка-рити. Угловатые, изломанные буквы сливались в длинные, похожие на срубленные деревья слова. Я быстро пролистал несколько страниц и с легким разочарованием поставил книгу на место. Язык ка-рити в Эрдалии знали хорошо если с десяток человек.

   Между тем в поглотившем Дамми коридоре раздались приглушенные голоса. Из темноты появился довольный цверг, а вслед за ним самый маленький из всех виденных мной ка-рити. Он оказался даже ниже меня, что, по сути, делало его номинальным карликом. Рога его были обломаны почти под корень, а в потускневших глазах читалась явная усталость.

   – И когда ты оставишь в покое мой род, Даминион? – в голосе старого шамана слышалась неприкрытая неприязнь.

   – Лет через двести-триста, Зу-Лар, – Дамми ностальгически усмехнулся. – По-моему я тебе уже говорил? И твоему отцу, и деду.

   – И нам всем это не нравилось.

   – За то вам всегда нравилось мое золото, – алый цверг взвесил в руке кошелек. – Так, что не ной, а доставай товар, Безрогий.

   Шаман недовольно поморщился и отошел к дальней стене. Секунд десять оттуда доносилось неразборчивое бормотание, а потом ка-рити исчез в узком, вдруг возникшем проходе. Обратно он вернулся только минут через пять, неся в руках объемную, оббитую шкурой коробку. Он с грохотом поставил её на высокий стол и нехотя завозился с замком. Справившись, наконец, с поставленной задачей шаман откинул крышку и на свет появились долгожданные амулеты ка-рити, которые можно было купить едва ли не на каждой второй улице Трафлдинга.

   Правда, судя по посерьезневшему лицу моего спутника, в этот раз ассортимент не ограничится защитой от диких зверей (действие которой кончалось, как правило, при появлении кого-то крупнее волка), сопротивлением самой примитивной магии (коей к невыразимому сожалению пользовались не так уж часто) и классическим "на удачу".

   – Нам нужно что-нибудь от тайоров, Безрогий, – Дамми пристально посмотрел на старика.

   Признаться в ответ на этот заказ я ожидал разведенных в снисходительном бессилии рук, однако Зу-Лару удалось меня удивить. Он снова что-то неодобрительно заворчал, покопался в коробке и извлек пару амулетов округлой формы.

   – Вот этот чувствует тайоров на пять маршей вокруг, – как ни странно гордости в голосе шамана не было. – Кроме самых старших разумеется. А этот, – ка-рити хмыкнул, – поможет пройти их дорогой. Но лишь один раз.

   – И всё? – Дамми был явно недоволен.

   – А ты, наверное, думаешь, ко мне каждый день приходят с подобными просьбами?

   – Берем, – довод показался цвергу достойным.

   – Двести.

   Серебро со вздохом начал развязывать кошелек.

   – За каждый.

   Лицо Дамми начало превращаться в маску праведной ярости, и я поспешил удалиться из берлоги Зу-Лара. Торговаться со сварливым шаманом откровенно не хотелось. Вместо этого я предпочел плотно набить уютно устроившуюся в руке трубку и долго смотреть, как вальсирует испуганный дым в такт неугасимому реву Арн гор Даминиона.

   Мне пришлось ждать не меньше получаса, прежде чем Дамми выбрался из дома шамана. Особого удовлетворения на его лице я не увидел.

   – Триста двадцать и амулет ночного зрения, – голос цверга был хриплый. Он сокрушенно протянул мне маленький черный шарик на веревке.

   – Спасибо, Серебро, – я повертел амулет в руке. – Но вообще-то у меня такой уже есть.

   – Кровь! – Дамми оказался очень разочарован. – Значит, в этот раз он меня все-таки сделал. С другой стороны амулеты против тайоров сложно найти даже в Грандриме. Так что бери, Кастор. Тебе – дорога.

   Я с достаточной долей уважения принял из рук цверга простенького вида амулет с парой грубо вырезанных рун. Если верить Зу-Лару с его помощью я смогу открыть святая святых Великого леса, – тайные пути тайоров. Поистине эта возможность стоила заплаченного золота. Так же как и возможность чувствовать незримое присутствие детей леса, оставшаяся в распоряжении Дамми.

   – Сапоги менять будешь? – я выжидательно посмотрел на скорбно взвешивающего оскудевший кошелек цверга.

   – Знал бы ты куда спешишь, Черный.

   14

   Тяжелая, густая листва с бесстрастной жестокостью захватывала последние клочки тщетно пытающейся спастись лазури. Веселая зелень безропотно уступала место суровому темнолесью. Голоса птиц становились все глуше, шорохи в сторожащих тропы кустах все тревожней. Даже забияка-ветер суетливо озирался и убегал в иные, менее хмурые края.

   Конечно, это был не Шираз Донар с его гротеским пейзажем, словно сошедшим из полуночного кошмара. С его душным воздухом и призрачным светом недобрых глаз. Нет, всем этим нам ещё только предстояло насладиться. А пока, в качестве более чем достойного аперитива мы все глубже погружались в пучины Казар Донара.

   Именно Казар Донар был прибежищем для подавляющего большинства рас Великого леса. Именно здесь построили свои знаменитые "деревянные" города предприимчивые лепреконы. Здесь обитали в чарующей разум роще прелестные феи. Здесь возводили монументальные тотемы фанатично преданные лесу ка-рити. Здесь вели свою бесконечную торговлю неутомимые цверги. Здесь бежала, бурлила, кипела неторопливая жизнь Тайор Донара.

   И в данный момент мне очень хотелось, чтобы эта жизнь ограничилась мной и Дамми. Никаких иных представителей в дебрях, в которые мы забрались, видеть откровенно не хотелось. Вполне хватало мрачного скрипа длинных, похожих на гигантские руки ветвей, сгорбившихся под гнетом веков, но все ещё необъятных стволов и конечно собственных пугливо озирающихся мыслей.

   Впрочем, озираться они могли сколько угодно, а глаза мои весело смотрели вперед. Туда, где путеводной звездой тускнела несгибаемая спина Арн гор Даминиона. Это не отличающееся разнообразием зрелище мне приходилось наблюдать уже на протяжении нескольких часов.

   – Ну и где этот облаянный Диосом лабиринт? – в таких ситуациях я становился несколько нетерпеливым.

   – Посмотри по сторонам, – цверг чуть ускорил шаг. – Видишь его?

   – Я много чего вижу, Серебро!

   – А он видит только тебя, – Дамми залился своим знаменитым волчьим смехом, заставляющим вжимать головы в плечи и молиться о наступлении завтрашнего дня.

   – Надеюсь, я ему нравлюсь.

   – Надейся, что нет.

   Не меньше четверти часа мы провели в подобном жизнеутверждающем диалоге, пока Даминион вдруг не остановился и со смесью удовлетворения и грусти посмотрел в неширокий провал дупла в основании невероятно толстого, прижатого к земле дерева. Пару секунд, цверг разглядывал этот лесной натюрморт, а потом выхватил ножи и молча исчез в черном провале. После этого мне оставалось лишь проклянуть создателя алых цвергом, легким касанием привести в действие амулет ночного зрения и последовать вслед за Дамми.

   Как ни странно внутри оказалось довольно уютно. Сухие, шершавые стенки были покрыты бледным мхом. Под ногами приятно хрустели кусочки коры и опилок. А самое главное полное отсутствие местных обитателей. По крайней мере, пока. Так что на данный момент единственным неудобством являлась необходимость пригибаться под слишком низким "потолком".

   – Давай быстрей, Черный, – Дамми оторвался от меня уже сарков на десять. – Только кровь знает, сколько придется бродить в поисках нашего приза.

   – Ты вроде обещал легкую прогулку? – я немного насторожился.

   – И ты собрался дожидаться обещанного сидя?

   Я со вздохом обнажил свой пока ещё стальной меч и ускорил шаг в безуспешных попытках угнаться за перешедшим едва ли не на бег Дамми. Минут через десять мы свернули в какой-то незамеченный мной тоннель, и я наконец-то смог выпрямиться в полный рост. Однако особого облегчения мне это не принесло, так как дорога начала уверенно забирать круто вверх, заставляя с раскаянием вспоминать все последние проявления моего крайне нездорового образа жизни.

   – И нам что, всё время придется лезть наверх? – надеюсь, мой голос не был полон надежды на отрицательный ответ.

   – Венец не на верху, венец в сердце, – из уст Дамми это звучало почти без патетики.

   – И где же сердце?

   – Кровь знает.

   Я уже хотел в самой нелестной форме отозваться об интеллектуальных способностях обозначенной крови, но тут нашу без сомнения увлекательную беседу прервали. При чем с обескураживающей грубостью.

   Вся поверхность тоннеля вдруг зашаталась, застонала. Раздался пронзительный треск, и прямо перед нами выскочило покрытое хитином и судорогами существо. Восемь крепких кривых ног, две пары бессмысленно-беспощадных глаз и наполненная не слишком приятным подобием зубов пасть. Широкое тело размером с подгорного волка ритмично подрагивало, а откуда-то из треугольной головы шел раздражающий писк.

   – Кровь! – Дамми сделал пару быстрых шагов назад. – Что-то похожее я видел лет сто назад, когда мы штурмовали одну полную тайоров чащу. Тогда мы называли его просто – грызун. И нам не нравилось то, что он грызет.

   – И что он грызет?

   – Все!

   На дальнейшие разговоры времени не осталось, так как этот милый зверек похоже нашел цель дальнейших устремлений. Устрашающие челюсти алчно заходили вверх-вниз, глаза наполнились голодным блеском, а все восемь уверенных в себе ног пришли в стремительное движение.

   В узком тоннеле времени и пространства хватало только для одного, наиболее очевидного маневра. Тем более, что Дамми решил не рассчитывать на мою догадливость.

   – Перепрыгивай его, Черный!

   С этими словами цверг бросился вперед и за мгновение до неизбежного столкновения со смертоносными челюстями, ловко перепрыгнул нашего нечаянного оппонента. А через секунду и мне пришлось последовать его неожиданно мудрому примеру. Правда, у меня это получилось гораздо менее элегантно. Мне еще удалось не пропахать лицом толстый слой древесных отходов, заменяющих привычную землю, но вот на ногах я стоять уже не смог.

   – Быстрей!

   Даминион уже бежал в единственно возможном направлении, а я, прежде чем последовать за ним, успел обернуться и с нервной усмешкой увидеть, как жук-переросток совершает резкий разворот в нашу сторону. Надо сказать, скорость моего передвижения после этого зрелища выросла просто непозволительно.

   Секунд через двадцать, когда я уже потерял всякие надежды на удачный исход первой же встречи, с потолка вдруг опустилась крепкая рука и одним движением вздернула меня наверх. Я чудом уцепился за толстые корни и несколько ошеломленно посмотрел на незабывшего про меня цверга. В его кровавых глазах танцевали знойную лаверту смерть и азарт.

   – А сейчас, Черный, – Дамми облизнулся, – я покажу тебе, как мы оставляли их детишек сиротами.

   С этими словами мой компаньон прыгнул прямо на проносящегося в этот момент внизу грызуна. Серповидные ножи с хрустов врезались в заскрежетавший хитин. Руки цверга заработали, словно отбойные молотки, буквально разрывая сразу потерявшего весь боевой задор жука. К тому времени, как мне удалось спуститься, всё уже было кончено. Арн гор Даминион стоял по колени в останках своего так и не успевшего нанести удар противника и торжествующе ревел.

   – Хорошая работа.

   Признаться, я чувствовал себя немного неловко. Выйдя живым и практически непобежденным из бесчисленных дуэлей и битв в пределах владений Эрдалийской короны я думал, что могу чувствовать себя уверенно в схватке с любым противником. Однако Тайор Донар сразу начал ставить передо мной задачи, решить которые было как минимум сложно, а порой и вовсе невыполнимо. И сейчас я вновь остался в стороне, когда по всем канонам должен был если не на месте, то уж точно рядом с цвергом.

   – Да ладно, – Дамми все верно понял. – Во-первых, твой меч все равно бы его не взял. Во-вторых, я бы тебе его никогда не уступил. Ну а в-третьих, так и быть следующий твой.

   – А может, через одного?

   15

   Мы все дальше пробирались в глубины искариара и по мере нашего продвижения его покрытые мхом чертоги представлялись все более обширными. Мы проходили сквозь громадные пещеры, стены которых были увиты огромными сучковатыми ветвями. Едва пролазили в длинные узкие проходы, молясь не встретиться в них с ещё одним грызуном. Петляли в бесконечных коридорах, боясь ошибиться на очередном повороте.

   Признаться в этом путешествии я полностью доверял знаниям и инстинктам алого цверга. Дамми руководствуясь одному ему ведомыми принципами, уверенно шел в хитросплетениях несобирающегося уступать лабиринта, крайне редко останавливаясь для раздумий. Поэтому я несколько забеспокоился, когда цверг задержался на одном из поворотов больше чем на минуту.

   – Кого ждем, Серебро?

   – Кого-то, – Дамми обернулся. – Похоже, у нас все же появились конкуренты, Черный.

   – Будем встречать? – вопрос был совсем не праздный.

   – Доставай свой лучший клинок.

   Не менее семи минут нам пришлось скорчившись сидеть в небольшой нише, как раз на перекрестке ожидающих дорог. И когда мое прямо скажем невеликое терпение начало истончаться, в темноте раздались тихие нестройные шаги.

   Их было пятеро, – двое людей, двое цвергов и непомерно широкий лепрекон. Лица спокойные, сосредоточенные, руки заняты разнообразной и явно смертоносной ношей. И самое интересное было, что двоих из них я знал, а, судя по усмешке Дамми, он тоже различил сквозь темноту знакомые черты.

   Лепрекона, шедшего во главе отряда звали Орник Перестук и он был одним из капитанов Гильдии удачи. Из остальных я узнал только Паркаса Ногтя, да ещё один из цвергов казался смутно знакомым. Но это было уже не важно, соперник очевиден и более менее банален.

   – Либо старина Дорван решил подстраховаться, – шепот алого цверга не расслышала бы и сама тьма. – Либо кто-то хочет жить не меньше его, но чуть стеснен в средствах.

   – Пошли, узнаем?

   Не дожидаясь ответа я вылез из нашего схрона... и еле успел присесть, пропуская над собой мгновенную стрелу. Ребята в Гильдии удачи были резкие.

   – Тук-тук, Перестук! – я постарался сохранить доброжелательный вид. – Аккуратней со стрелами! Ещё заденете кого!

   – Кастор!? – лепрекон коротко выругался, но сделал знак лучнику воздержаться от повторного выстрела. – Надеюсь, мы идем в разные стороны?

   – А может, кто-то из нас просто заблудился, Орник? – я рассмеялся. – Или даже мы оба? Или все-таки кто-то один?

   – Кто-то один, Черный шут, – Перестук как всегда был серьезен. – Один, а не пятеро.

   Показательно зазвенела готовая к бою сталь, вновь начала натягиваться злополучная тетива, и вроде все уже было ясно, но тут Арн гор Даминион все же соизволил показаться на глаза обществу.

   Дамми не стал вступать в дипломатические дебаты. Вместо этого он стремительным шагом подошел к разом напрягшемуся лепрекону, лениво и презрительно оглядел машинально обступивших его наемников и недобро усмехнулся.

   – Пятеро? – алые глаза наливались легендарным гневом. – Хватит ли?!

   Я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. А вот Барги хохотал во все горло.

   Вряд ли Дамми знал здесь кого-нибудь кроме Перестука, но вот его самого знали все. Знали и боялись. И надо сказать обстоятельство это отнюдь не было нормой. В Тайор Донаре, а в Трафлдинге в особенности обитал крутой, битый и отнюдь не робкий народ. И, как правило, чтобы заслужить среди них хоть какое-то подобие репутации, приходилось очень сильно постараться. Постараться, чтобы тебя просто немного уважали. А вот чтобы тебя боялись, надо было пройти кровавый шторм войны с тайорами, избороздить и местами обесчестить едва ли не половину сумрачных пределов Шираз Донара, пережить сотни своих врагов, убивать без счета и сожалений и быть готовым сражаться с самой смертью всегда и везде. Именно таким и был Дамми Серебро. Таким его запомнили многие их тех, кто переступил ему дорогу. Тех, кто остался на этой дороге лежать. И теперь предстояло выяснить, насколько хорошо Гильдия удачи платила своим бойцам.

   Резко щелкнула тетива. Глупая стрела вонзилась в грудь алого цверга, заставляя его отшатнуться и с легким недоумением воззриться на пятерку искателей удачи. Лицо дурака-лучника наливалось горделивой радостью, а вот гримаса Перестука говорила совсем об обратном. Он то знал, к кому сейчас действительно пришла смерть.

   Дальше все происходило очень быстро. Ещё не успел отзвучать эшафотный звон роковой тетивы. Не успели обнажиться испуганные мечи. Не успел старик Барги выкрикнуть свой любимый воинственный клич, а Дамми в стремительном прыжке уже летел к ещё улыбающемуся наемнику.

   Кривой нож вонзился в горло безымянного стрелка, едва не срезав ещё долго бы не поседевшую голову. В это же время я, наконец, выхватил арбалет и в свою очередь выстрелил в направлении дернувшегося было цверга. Тот упал и с удивленным ужасом воззрился на свой пробитый живот.

   Лучше всех в вышедшей из-под контроля ситуации сориентировался Перестук. Капитан Гильдии удачи, проявляя чудеса бесстрастности, ловко проскользнул к ближайшему проходу и исчез в настигающей темноте, увлекая за собой, как оказалось не самое удачливое воинство. Нежданные враги ретировались столь быстро, что взбешенный Дамми успел обагрить свой карающий клинок ещё лишь раз, перерезав горло старине Ногтю, а после решил ограничиться добиваем истекающего кровью цверга, пренебрегая возможностью желанной в иное время погони.

   Только после этого, Даминион обратил внимание на все ещё торчащую из груди стрелу. Резким хладнокровным движением он выдернул обвисшее острие, задрал куртку и с неудовольствием посмотрел на рану. Впрочем, рана, это, наверное, слишком громко сказано. Громко, для алого цверга.

   Одним из основных достоинств алых цвергов, принесших им столько побед и триумфов без сомнения являлось уникальное строение их организма. Все их жизненно важные органы были надежно прикрыты невероятно крепкими костяными пластинами. Помимо этого сородичи Дамми могли похвастаться двумя сердцами и регенерацией, превосходящей обычную в несколько раз. В общем, убить алого цверга было не намного проще, чем убить тайора. То есть для этого была нужна маленькая армия. А иногда, очень нужна.

   – Думаешь, мы ещё встретимся? – не смотря ни на что, ссориться с Гильдией удачи совсем не хотелось.

   – Надеюсь, – у Дамми было свое мнение по этому вопросу.

   – Да ладно, Серебро! Перестук не может быть в ответе за каждого идиота в Гильдии.

   – Кровь рассудит.

   Другого ответа я и не ждал.

   16

   – Почти на месте, Черный, – Дамми замедлил свой чуть торопливый в последние минуты шаг.

   – Откуда ты знаешь!? – я искренне недоумевал. – По мне так темнота и корни, корни и темнота.

   – Вот именно – корни, – цверг перешел на менторский тон. – У искариара корни растут не только вглубь, но и внутрь. И основная их масса скапливается именно в сердце. Так, что смотри под ноги.

   Я послушно стал смотреть под ноги и довольно скоро понял, насколько это был своевременный совет. Толстые, похожие на болотных гаридий корни бросались в нежданную атаку, пьяно наваливались друг на друга, сплетались в дробящих камни объятиях. То и дело приходилось подныривать, подпрыгивать и просто обходить встающие на пути преграды.

   Минут через двадцать я начал уже откровенно утомляться от этой полосы препятствий и с все большей надеждой поглядывал на берущего высоту за высотой цверга. Так продолжалось ещё какое-то время, а потом Дамми обернулся. И взгляд его, увы, был тревожен.

   – А ведь мы петляем, Черный, – он неожиданно достал свою необычайно дурацкого вида трубку и начал её с ожесточением набивать.

   – Ты когда себе купишь нормальную трубку, Серебро? – я признаться был большим снобом в этом отношении.

   – Это лучшая трубка Тайор Донара и тебе об этом прекрасно известно, – Дамми уничижительно направил на меня чубук. – И давай хоть сейчас не будем об этом.

   Я усмехнулся, но смолчал. К сожалению, он был прав. Предмет наших вечных споров в этот раз играл даже не второстепенную роль.

   – Кто-то нас водит, – цверг злобно грыз мундштук. – И не дай кровь, это тот о ком я думаю.

   – Не дай кровь, – на всякий случай я решил поддержать обеспокоенного товарища.

   – В самых древних искариарах, – Дамми не обратил внимание на мое почти что кровохульство, – развивается подобие разумной жизни. И неплохой по сути жизни. Ее называют ходок, и он охраняет сердце искариара. Он не пугает, не режет и не рвет. Ты просто ходишь по уже вроде нестрашному лабиринту. Ходишь, ходишь, ходишь... Ты уловил суть, Черный?

   – Уловил, – я выругался. – Это, похоже, та самая бездонная дыра в твоем безупречном плане.

   – Да... – Даминиону похоже было действительно неуютно. – Я признаться думал, что искариар в Шираз Донаре и искариар в Казар Донаре это два абсолютно разных искариара.

   – И что теперь? – главный вопрос на сегодня.

   – Теперь можешь смеяться.

   И я засмеялся. Я хохотал не меньше минуты и все это время Дамми угрюмо смотрел прямо мне в рот.

   – А ты действительно псих, Черный.

   – Другой бы уже попытался тебя закопать.

   Алый цверг усмехнулся. Он в полной мере оценил это "попытался".

   – Ладно, – Дамми так толком и не раскурил расхваленную трубку. – У этого урода все же есть несколько слабостей.

   – И каких? – я был готов рассмеяться снова.

   – Я же сказал, – цверг оскалился. – Он не пугает, не режет и не рвет. Зато все это прекрасно делаем мы. И, пожалуй, сейчас самое время начинать.

   Следующие полчаса мы метались по притихшему лабиринту, словно стая обезумевших ягали. Мы рубили попадающиеся под руку корни, оставляли на податливых стенах более чем фамильярные надписи, звали и проклинали нашего невидимого противника. В общем, было много суеты, криков и безрезультативности.

   – А может поджечь? – я в принципе понимал, что идея не самая хорошая, но...

   – Себя подожги! – Дамми был более категоричен. – Алые цверги не сгорают в глупом огне, – его голос стал непревзойденно надменным. – Они захлебываются кровью. И кровью чужой, – цверг на мгновение задумался. – Впрочем, сейчас сойдет и своя.

   Неожиданно он резко и глубоко полоснул себя по предплечью, щедро окропляя багряным близлежащие корни. В ответ на мой обалдевший взгляд он даже не усмехнулся.

   – Все любят свежую кровь, – от слов цверга несло ещё более свежей могилой. – И я уверен, здесь тоже найдется пара ценителей алого.

   – Ходок?

   – Не сам, но те, кто бродят его тропами.

   – И ты думаешь, они будут так милы, и отведут нас прямо к венцу. Брось, Серебро, я даже в детстве не верил в такие истории.

   – У крови алых цвергов есть одна особенность, Черный, – Даминион был предельно спокоен. – За нее платишь втройне.

   Мы сидели и курили. Наверное, надо было вжиматься в тень, приглушать грохот тревожного сердца и надеяться на нечестный бой. Но все это давно уже стало не более чем рутиной (рутиной для меня, а для Дамми гораздо большим приключением был послеобеденный сон). Так что мы просто сидели, курили и ждали нашего неизвестного пока проводника.

   – А если снова прибежит грызун? – меня одолевали задымленные сомнения. – Или скажем этот парень потравится с твоей крови? Или быстро слижет и убежит, сволочь!? Или...

   – Значит, выкурим ещё по трубке, – похоже, цверга вполне устраивали озвученные мной перспективы.

   – Ну, моя хоть красивая...

   Дамми не ответил на вновь предложенную полемику, а я не стал дальше развивать эту ласкающую в иной раз душу тему. Ленивый дым мягко кружил над головой, нежно целуя темные, изборожденные морщинами стены и вдруг, подхваченный легким случайным потоком устремлялся куда-то в вечную ночь, оставляя в воздухе последний фривольный завиток. Тихий небрежный дым, еле различимый в царящем между нами мраке, рожденный чтобы танцевать. Танцующий до самой смерти. Я едва удержался, чтобы не завальсировать вместе с ним.

   Вдруг Дамми решительно выбил из чаши горячий пепел и сделал мне знак подниматься. Я с неохотой встал и через несколько секунд меня тоже охватило это неприятно-необходимое ощущение. Ощущение того, что танцы кончились. Похоже, мы все-таки дождались.

   Что-то неспешно кралось вдоль ужаснувшихся стен. Ужаснувшихся и тут же узнавших частого гостя. Тут же предложив ему самую короткую, самую удобную дорогу. Раздался тихий плачущий шепот, темнота призывно колыхнулось и перед нами возникло существо из грез и кошмаров.

   Вытянутая, необычайно длинная голова с огромными глазами и узкими плотно сжатыми челюстями. Бледная, чуть рыжеватая кожа без волос или меха. Две пары широко расставленных ног, хотя нет скорее рук с длинными, шишковатыми пальцами. И улыбка. Полночный Диос! Он усмехался. Усмехался грязно, предвкушающе. Легко и непринужденно. Да, у него было очень хорошее настроение.

   – А что вроде, серьезный, – помимо воли на лицо набежала глупая ухмылка. – Быть может, он действительно знает дорогу.

   – Ну, как я и обещал, – Дамми неожиданно сделал шаг назад, – этот твой.

   – Ты что-то напутал, Серебро, – я сделал аналогичное движение. – Я забивал через одного.

   Тем временем наш относительно долгожданный гость также решил поучаствовать в беседе. Клювообразная пасть приоткрылась, демонстрируя мелкие сероватые зубы. Лабиринт наполнился визгливым, лживым плачем. И все бы ничего, но его демоническая усмешка стала ещё веселее.

   Арн гор Даминион злобно вздохнул и шагнул вперед. Вероятно, он решил, что и этот противник ему вполне по силам. Впрочем, я не помню, чтобы он когда-то решал иначе. Не желая опаздывать к началу сомнительного веселья, я покрепче сжал давно уже обнаженный меч, взглядом проверил арбалет и устремился вслед за набирающим скорость цвергом.

   Дамми взлетел над разнывшимся зверем и с победным ревом упал на него ножами вперед. Однако тот, не снижая скорбных трелей, сделал какое-то сонное, расплывчатое движение и очутился в нескольких сарках от явно разочарованного таким оборотом событий Даминионом.

   Я нажал курок арбалета, попутно жалея, что израсходовал все парализующие флаконы на смрадных улицах Эксвиля. Как оказалось, жалел я не зря. Верный болт лишь скользнул по гладкой коже, оставив яркий, но, похоже, безвредный след. Но все-таки этот выстрел отвлек нашего длинномордого противника на несколько драгоценных секунд. И эти секунды Дамми использовал со свойственной его расе эффективностью.

   Алый цверг уподобился стремительной молнии. Его тело вытянулось в немыслимом, завораживающем прыжке. Прыжке не ко врагу, прыжке туда где он должен был оказаться. Только Дамми с его более чем двухвековым опытов жесточайших схваток мог провернуть подобный фокус. Только он мог с легкостью определить как, где и чем убивать любого, даже ранее не виданного противника.

   Кривой нож практически бесшумно вонзился в морду обитателя искарира, разом срубая едва ли не половину его внушительной челюсти. Второй клинок в это же время безжалостно рассек массивное плечо. Я ожидал, что следующий удар станет как минимум предпоследним, но вместо этого Дамми быстро отпрыгнул назад и бросил на меня полный злого веселья взгляд.

   А спустя еще пару мгновений совсем недавно такой пугающий зверь, как-то жалобно засуетился, заплакал (на этот раз похоже по-настоящему) и безудержно хромая бросился в темноту лабиринта.

   – Теперь не отставай! – Дамми кинулся следом.

   Я поспешил воспользоваться его советом, и мы устремились в бешеную погоню, которая, исходя из замысла Даминиона, должна была привести нас к этому осмеянному Диосом венцу.

   Мне показалось, что прошло не более четверти часа. Четверти часа безумной гонки, нескончаемых поворотов, какой-то жуткой паутины и шныряющих под ногами разной степени кошмарности существ. И вот, наконец, лидер нашего маленького забега заметно притормозил. Мне признаться показалось, что зверюга просто устала, но Дамми буквально заискрился и довольно чувствительно ударил меня в плечо, символизируя вроде бы удачный раунд нашего затянувшегося поединка с искариаром. Я уже хотел не менее достойно и болезненно ответить, но в этот миг позорно споткнулся обо что-то большое и мягкое. Едва удержавшись на ногах, я запоздало присмотрелся и не особенно скорбно вздохнул. На неровном дереве безмятежно и бездыханно лежал смутно знакомый цверг из команды Перестука. Из разорванной груди все ещё текли ручейки неторопливой крови, а в остекленевших глазах замерла скука.

   – Кто-то отбирает твои трофеи, Серебро, – мы все были циниками.

   Арн гор Даминион презрительно хмыкнул и медленно пошел вперед. Туда где в узком проходе исчез наш израненный проводник. Туда где хозяйку-тьму разрезал тусклый пугливый свет и где даже я чувствовал пульсацию странной, загадочной и прекрасной жизни. Туда где неистово расцветал венец искариара.

   Мы перешагнули высокий порог и попали в небольшую, невысокую пещеру. По краям пещеры... а впрочем, я смотрел только в центр. Именно там с высокого потолка спускались длинные причудливые ветви. Хаотично переплетаясь, они добирались почти до самого пола, не дотягиваясь до него буквально полсарка.

   С концов ветвей устремлялись друг к другу бугристые темно-золотые отростки. Вонзаясь друг в друга подобно сонму влюбленных, они образовывали неровные круг, от которого исходило осторожное призрачное свечение. Ошибиться было невозможно. Перед нами сиял венец искарира.