Текст книги "Кастор Прайд. Хохот шута (СИ)"

Автор книги: Кирилл Тропинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

   – Перетрем с Эрди и валим, – Дамми оказался полностью солидарен со мной по этому вопросу.

   Спустя четверть часа мы сидели в одной из роскошных комнат Рард кар Эрдириона и нетерпеливо ожидали самого хозяина. Алый цверг появился минут через десять. И судя по хитрому прищуру глаз, на этот разговор у него уже были неоднозначные планы.

   – Мое почтение, – Прошлый год сел напротив. – Как погуляли?

   – Слышал, нас с тобой решили поссорить, – я развел руками, проигнорировав небезопасный вопрос. – Мне бы не хотелось.

   – Может и так, – Эрди коротко усмехнулся. – Но я заплатил хорошую цену за то, чтобы вернуть свое доброе имя. В том числе и за прошлый год.

   – Называй свою цену, – совсем скоро я должен был стать достаточно богат для любой разумной цены.

   – Я платил не деньгами. И попрошу я не деньги.

   – Не томи, Эрди. Уже поздно.

   – Самое время для наших дел. Ведь теперь у нас с тобой общее дело. Верно, Черный шут.

   Я усмехнулся и мельком посмотрел на Дамми. Тот молчал, полуприкрыв глаза и неспешно попыхивая трубкой. Я знал, что в этот раз он мне не поможет. И не потому, что ему было наплевать и даже не потому, что спрос с меня был по сути законный. Арн гор Даминион послал бы купаться в крови любого, но только не своего. Только не алого цверга. Сейчас Прошлый год мог требовать с меня любую адекватную цену и Дамми почти наверняка его поддержит. А адекватная цена за репутацию преступного короля Трафлдинга могла быть более чем безмерна.

   – Только не говори, что я должен вернуть тебе варежки. Они мне уже как родные.

   – Ну, такой жадный я был только в прошлом году, – Эрди посерьезнел. – Сегодня в городе ночует Трехрукий Заргад. Ты знаешь кто это?

   – Знаю, – кое-что я все-таки знал. – Старший мастер-жрец Гагатового трона.

   – Так вот, – алый цверг нехорошо улыбнулся. – Он здесь проездом, по пути из Бриликола. Он тайно ездил в Тайор Ниат и везет оттуда нечто весьма ценное. Увы, мне не известно, что именно, но я непременно хочу это узнать.

   – И в чем проблема? Причем здесь я?

   – К сожалению, у нас с Трехруким давнее соглашение. Он щедро отсыпает в мой карман, а я его не тревожу. Так что придется потревожить тебе, Черный шут. Ну, как? Честная цена?

   – Куда уж честнее. Ты как, Серебро? – я не без надежды посмотрел на Дамми.

   – Добьем дорогу! – алый цверг вытащил изо рта трубку. – Только быстро!

   60

   – А почему Трехрукий? – я без энтузиазма смотрел на негаснущие огни в окнах «Наковальни» – гостиницы, в которой любили останавливаться цверги.

   – Ловкий, – Дамми задумчиво подбрасывал нож. – И в мастерской и что примечательно в бою. Видел я, как он дерется, – мастер.

   Я едва не застонал. Так Даминион называл совсем немногих. Значит, все будет ещё менее безрадостно, чем я предполагал. А картинка при ближайшем рассмотрении складывалась именно такая – бескомпромиссно безрадостная. Впрочем, других я не видел уже очень давно.

   Во-первых и основных, Дамми наотрез отказался вступать в прямой контакт с цвергами, мотивируя это тем, что если его узнают (а его узнают), то спрашивать все равно станут с Прошлого года, что нас категорически не устраивало. Так что за собой он оставил функцию минимальной поддержки.

   Во-вторых, несмотря на свою трехрукость, Заргад путешествовал далеко не один. Точное количество его компаньонов осталось загадкой, но и уж точно не меньше двух. Ну и в-третьих я абсолютно не чувствовал в себе сил на этот подвиг. Какой к Погонщику Трехрукий Заргад? Мне сейчас хватило бы и одноногой старушки.

   – Что-то устал я, Серебро, – я с трудом выгонял из себя навязчивую сонливость. – Видит Диос, страшно устал.

   – Ничего, Черный. Я уже лет сто как устал, – Дамми тихо усмехнулся. – И те же сто всем на это плевать, – он кивнул в сторону гостиницы. – Смотри. Вроде успокоились.

   Я вздохнул. Окна в "Наковальне" действительно погасли. Будем надеяться, что это означало скорый сон, а не начало бурной оргии, благо Старший мастер-жрец трона мог с легкостью позволить себе и то и другое.

   Целый час мы терпеливо дожидались, когда ночь подскажет нам верный вариант. И судя по её относительному безмолвию, цверги все же предпочли сон. Признаться на их месте я поступил бы также. Хотя сейчас я поступил бы так на любом месте. Или вообще без места.

   Мы осторожно подошли к гостинице. Цверги заняли две комнаты на втором этаже, и чтобы добраться до них мне непременно пришлось бы засветится на входе. Но хвала Диосу у меня ещё оставалась скудная связка козырей. И главным из них был почти позабытый состав, который позволит без лишних сложностей взобраться по стене и проникнуть в здание через крышу.

   Через крышу, это через маленькое окошко, ведущее в свою очередь на чердак. Ну а второй этаж будет как раз под ним. А вот что делать потом, я представлял несколько слабо. Помимо уже перечисленных нюансов, авантюра эта осложнялась ещё и тем, что старина Трехрукий при любом итоге должен был остаться жив и по возможности здоров. Все-таки убийство Старшего мастера-жреца было круто даже для Трафлдинга. А Рард кар Эрдирион явно не хотел длительных разборок с Гагатовым троном.

   – Если что, – спокойный голос Дамми вывел меня из мрачных раздумий, – кладем всех и валим из города. С Прошлым годом я потом договорюсь.

   – Вот так бы сразу, – я начал растирать в ладонях густую мазь. – Я ж не вор, Серебро. Я тихо никогда не работал.

   – А никто не вор, – Дамми равнодушно ухмыльнулся. – Пока кошелек не увидит.

   Я саркастически кивнул, высоко подпрыгнул и как на крючьях повис на собственных руках. Фокус этот я проделывал впервые, так что нужного опыта у меня было не слишком много. Впрочем, времени пока хватало, а единственным ресурсом, который стоило беречь, оставалась тишина. Вряд ли хозяин "Наковальни" обрадуется подозрительной личности, залезающей ему на крышу.

   Десять минут виртуозного дергания, качания и кривляния хватило на то, чтобы я, наконец, оказался на месте. Нужное окошко я нашел без особого труда, после чего свистнул Дамми. Тот оглушительно завыл злой, голодной собакой, так что мелодичный звон разбиваемого стекла остался незамечен.

   Ещё минут пять ушло на то, чтобы протиснуться в эту кроличью нору и не содрать при этом с себя кожу и пару слоев мяса. Как ни странно означенная миссия увенчалась успехом, хотя и стоила мне порванной куртки и размышлений о несовершенстве собственного тела.

   Словно мешок с картошкой я свалился на бревенчатый пол, в последний момент успев немного смягчить свою посадку. На чердаке "Наковальни" оказалось темно, душно и тесно. Все было заставлено-завалено каким-то старинным и вероятно потерявшим всякую ценность барахлом. И, несмотря на всю свою любознательность, я решил пропустить тысяча и одну местную достопримечательность и сразу приступить к заждавшемуся делу.

   К моему искреннему удивлению петли чердачной дверцы оказались неплохо смазаны и позволили мне бесшумно и изящно проникнуть на второй этаж гостиницы, в украшенный номерными комнатами коридор. Не прошло и полминуты, как я стоял перед нужными дверьми и утомленно выбирал среди них более достойную. А достойной была только та, в которой прятался Трехрукий Заргад. Его же блистательная свита особого интереса для меня не представляла.

   Так ничего толком и не решив, я достал выручавшую меня порой отмычку и аккуратно засунул её в замок правой двери. Отмычка была не простая, а купленная как ни смешно в Грандриме на улице Позолоты. Наложенные на неё чары гасили любые нескромные звуки издаваемые замочной скважиной.

   Через десять секунд дверь открылась, и я осторожно ступил в комнату. А потом мне ещё секунд пять пришлось приходить в себя от искреннего шока. Я угадал! Я попал именно к Трехрукому Заргаду, а не к его доблестным соратникам. Определил я это, слава Диосу, не по наличию третьей руки у спящего цверга, но по фасону аккуратно сложенной одежды и прислоненному к кровати топору, который бы вряд ли смогли себе позволить рядовые мастера Гагатового трона.

   До кровати было три шага из которых я успел сделать лишь один. Предательски скрипнула подкинутая Погонщиком доска, и цверг тут же открыл глаза. За мгновение до этого я в сложном недоакробатическом пируэте зацепился ладонями за потолок и из последних сил подтянул рыдающее тело.

   Между тем, Заргад сел на кровати, обвел комнату подозрительным взглядом и вопросительно покосился на топор. Тот, как ни странно оказался на моей стороне и не выдал распластавшегося на потолке гостя. В ответ на это цверг что-то неодобрительно проворчал и неожиданно встал с постели.

   Он сделал по комнате три полных круга, напевая какой-то дурацкий, чисто цверговский мотив. Я несколько раз хотел спрыгнуть ему на голову и оглушить, но все боялся промахнуться. Наконец Заргад успокоился, приземлился на застонавшую кровать и сунул руку под подушку.

   Когда он извлек её наружу, я увидел небольшой, неброский мешочек, перетянутый простой веревкой. Цверг взвесил мешочек в руке, расплылся в дебильной улыбке и снова спрятал его под подушку. А когда он положил на нее же голову, я спрыгнул. И не потому что это был идеальный момент для нападения. Просто больше находиться в такой позе я не мог.

   Но все же опыт прошлых лет не подвел и сейчас. Закричал Трехрукий уже после того, как я его оглушил. То есть и не закричал вовсе. Так, похрапел скорее. Не теряя времени, я вытащил на свет (хотя скорее на тьму) загадочный мешочек. Или Прошлый год гоняется за этим, или я больше не смеюсь. Не в силах справиться с фланговой атакой собственного любопытства я развязал веревку и высыпал содержимое на ладонь.

   Это были два очень крупных полупрозрачных камня. Явно драгоценных, но каких именно определить я не мог. Они даже не были обработаны. Выглядели, как будто их час назад достали из штольни. А внутри камней что-то темнело. Какие-то игрушечные фигурки.

   Я присмотрелся. Так внимательно, как только мог мне позволить посредственный амулет. И все же кое-что рассмотреть мне удалось. Это были не просто фигурки. Это были фигурки тайоров. И они двигались. Они жили там, в прозрачных кристаллах. Оставался вопрос. Зачем?

   Я ухмыльнулся. Лишь Погонщик знает, что в этот раз задумали вожди Тайор Ниата, но вряд ли это понравиться их негласным покровителям. Неужели они хотят выращивать тайоров? Как салат или морковку. Но эта морковка может разорвать на пятьдесят пять небольших частей любого огородника.

   Один камень я бросил обратно в мешок, а вот другой спрятал в собственный карман. Если Эрди Прошлый год останется доволен одним камнем, так меня это вполне устроит. Ведь я, быть может, останусь доволен другим. Хотя Валот с ним с довольством. Главное не разочароваться.

   Я развернулся к двери намереваясь покинуть эту столь удачную для меня стоянку, когда позади раздался глухой крик. Походе старина Трехрукий страдал хронической бессонницей. Я успел предотвратить его новый крик, повторно оглушив рукояткой меча, но, судя по шуму за стеной одного было вполне достаточно.

   Решетки на окне не было, так, что я вполне мог покинуть гостиницу через него. Мог разбить стекло, красиво приземлиться и исчезнуть в ночных улицах. Это был легкий и проверенный вариант. Но я его почему-то так и не выбрал.

   Перед глазами на миг возникло покрытое алым лицо Избранной крови. Она улыбалась. Той спокойной, страшной улыбкой, которой хотел улыбаться я. Которой улыбался я. Сейчас, когда смотрел, как распахивается дверь, впуская трех полуодетых, но полностью вооруженных цвергов.

   Первый умер сделав лишь шаг. Мой меч раскроил ему челюсть, оставив захлебываться собственной кровью. Первый всегда дурак. А вот остальные могли быть умнее. Что ж, значит с ними будет интереснее.

   Им бы закричать, поднять на уши всю "Наковальню", весь район, но они видно были уверены в результате. Или очень хотели быть уверенными. Я бы поставил на второе. Причем поставил бы все.

   Каменный топор на длинной рукоятке пронесся в ладони от моего лица. Далеко, слишком далеко для того, чтобы стереть с него жестокую улыбку. Шаг в сторону. Блок! Выпад! Второй цверг с трудом парирует мой удар и делает пару вынужденных шагов назад. Значит, он станет последним.

   Но до него ещё гирлянда секунд. А пока удар! Блок! Ещё удар! На миг прижаться к погибающему телу, используя его вместо щита. И засмеяться. Засмеяться страшно, обрекающе. Так, чтобы последний враг захотел убежать, спрятаться и заплакать. Пусть это станет его самым страстным и, увы, неисполненным желанием.

   Ведь я уже не проиграю. Я просто не могу проиграть, когда так весело. Восьмерка! Финт! Вольт! И... да! Снова кровь! И снова она на моем клинке! Захохотать, глядя в мертвеющие глаза! Отсалютовать старику Барги! С сожалением посмотреть на везунчика Трехрукого. Ну, вроде все. Ничего не забыл. Можно идти.

   Звон плачущего стекла стал достойным финалом моего рандеву. Все с той жестокой усмешкой я спрыгнул вниз и тут же исчез в дремлющем переулке, слыша за спиной крики и брань. Кровь капала с моего клинка, кровь стояла перед глазами, кровь зовуще разлеглась на душе. Кровь заставляла сгибаться от режущего грудь смеха. Клянусь, так не смеялся и сам Диос.

   61

   – Убивать было обязательно? – Эрди недовольно покачал головой.

   – Нет, – я пожал плечами. – Это было по желанию.

   Алый цверг взглянул на меня с легким удивлением. И вроде даже с некоторой долей уважения. Хотя последнее мне конечно показалось.

   Рард кар Эрдирион с интересом рассматривал добытый мной трофей, неспешно вертя его в крепкой ладони. Сложно было что-то разобрать на его спокойном, насмешливом лице, но похоже определенное удовлетворение он все же испытывал. Все-таки его добычей стал тайор. Пускай и не совсем настоящий.

   Прошлый год смотрел на камень, а я смотрел на Прошлого года. Страшный это был визави. Несмотря на объективную схожесть, от Дамми Серебра он отличался очень сильно. И, прежде всего тем, что когда Дамми хотел убивать, он просто убивал, а Эрди прежде спрашивал, как и сколько.

   Он был расчетлив и жесток как мясник на бойне. Он мало пил и почти не играл. Никто не знал о его слабостях. Знали лишь о силе. Знали, что он даже не заметит, как перережет тебе горло. Ведь для него это просто скучная работа. В общем, я был рад, что погасил свой нежданный долг.

   – Это все? – Прошлый год окинул меня подозрительным взглядом.

   – Варежки не отдам, – я сделал самое решительное лицо. – И не проси, Эрди.

   – Ладно, Кастор, – цверг спрятал камень в карман. – Считай, что расплатился. Знать бы ещё чем.

   – Узнаешь, расскажи, – я нагло посмотрел в холодные алые глаза.

   Через пару минут я стоял в ночной прохладе утомленного города и с наслаждением затягивался остатками табака старины Клотиса. Рядом со мной чуть запоздало набивал свою трубку Дамми.

   Темнота лениво разглядывала нас желтым прищуром гаснущих свечей в мутных окнах. Мягкий, густой дым седым кружевом поднимался над прячущимися за ним крышами. Парой случайных, незаметных мгновений коснулась редкая гостья Трафлдинга – тишина. Совсем скоро она в панике унесется в иные пределы, испуганная пьяным криком или недобрым железным звоном. Но пока она была здесь, так близко, что хотелось потрогать её податливую перину. Зарыться в неё лицом и кротко, счастливо улыбаться. Зная, что эта улыбка покинет тебя уже сейчас. И ты даже не успеешь докурить.

   – Надо поспать, Черный, – Дамми устало помотал головой. – До зари. А как вылезет из своей берлоги кровавое солнце, за нами последний рывок. А потом месяц можно не трезветь и не оборачиваться.

   – И никуда не спешить, – я вожделеюще прикрыл глаза.

   – Я пойду первым, – алый цверг со злостью посмотрел на темнеющие вдали верхушки деревьев. – Знаю я одну тропку, там меня даже тайоры не возьмут. И если они все ещё нас ждут, а льется кровь, они нас ждут, то я уведу за собой всю эту свору. Дам тебе денек форы. Вдруг поможет.

   – Спасибо, Серебро, – я благодарно кивнул. Подарок был достоин избалованной королевской дочки. – С меня пиво.

   – Идет, – Дамми спрятал трубку. – Встречаемся на рассвете у восточного входа. Не проспи, Черный шут.

   – Если бы...

   Я хлопнул Даминиона по плечу и направился в сторону "Желудя". На душе притаилось странное умиротворение. Скоро все должно было закончиться. Так или иначе. И я уже устал надеяться на это "иначе". Хотя и не мог ещё согласиться с бескомпромиссностью "так".

   Я остановился для того, чтобы насыпать в трубку свежего табаку. Склонил голову, со вкусом раскуривая ароматную смесь, а когда поднял её, передо мной стояли две высокие, атлетичные фигуры. Одна с длинными, немного взлохмаченными волосами, другая же вообще без волос.

   – Шерван желает доброй ночи.

   Я громко и откровенно грязно выругался. Ну почему все всегда происходит так вовремя? Так чудесно вовремя, словно позади меня развивается дурацкое, цветастое знамя, зовущее под свое крыло все неприятности всех известных родов войск. И не смеяться мне триста лет, если я знаю, как его спустить.

   – Шерван знает, что это такое?

   Я без энтузиазма вытащил меч. Я прекрасно помнил нашу первую встречу и что живым остался лишь благодаря талантам Дамми. Но алый цверг был сейчас где-то гораздо дальше того, чтобы меня устроило. А один против двух этих парней я не выстою и минуты.

   – Шерван хочет поговорить.

   Я усмехнулся. Терпения Шерванскому клубу было не занимать, а наоборот сдавать под грабительский процент. Лично я бы на их месте, не задумываясь, прикрыл себе вход на эту сторону жизни. А тут со мной опять хотят разговаривать. Впрочем, в данном случае это вероятно не самый худший вариант.

   – Ну, говори, – я не убрал меч.

   – Не здесь и не я, – лысый сделал приглашающий жест.

   Я хмуро посмотрел по сторонам, и показательно бросив клинок в ножны, неторопливо пошел за упруго шагающим бойцом Шервана. Второй боец пристроился за моей спиной, и видит Диос, никогда ещё моей спине не было так неуютно как этой теплой лесной ночью.

   Дорога оказалась на удивление недолгой. Не прошло и пяти минут, как лысый свернул в узкий переулок, спустился по разбитой лестнице и открыл низкую дверь, из-за которой неуверенно лился тусклый подрагивающий свет. Я отсчитал двенадцать ступенек и оказался в тесной, едва освещенной комнате.

   Из всей обстановки там оказались пара широких чурбанов заменяющие стулья, грубо сколоченный заваленный бумагами стол и сидящий за столом массивный старик с длинной окладистой бородой и строгим взглядом темных глаз. Он оторвался от чтения свитка и с интересом посмотрел на меня.

   – Какая честь, – в густом голосе не было насмешки. – Сам Черный шут заглянул на огонек.

   – Жду, когда откроется мой любимый бордель, – я с независимым видом уселся напротив него. – Чем развлечешь гостя?

   – Я – Скупой Уло, – старик погладил бороду. – И у нас с тобой нет времени для развлечений.

   Теперь интерес проснулся и у меня. Скупой Уло! Я слышал о нем, когда ещё не имел ни шрама, ни прозвища. И уже тогда он был легендой. Скупой Уло работал на Шерванский клуб и занимался всем, что относилось к незаконной стороне коллекционирования. Ограбления, похищения, финансовые махинации, убийства. Этот человек умел все. Место его в иерархии клуба было почти на самом верху и то, что он лично решил вести переговоры, говорило о крайней заинтересованности Шервана в моих услугах.

   – А на что у нас, его хватит? – я рассмеялся. – Тем более что свое время я делить не привык.

   – Дважды ты отклонял наше предложение, – Уло недовольно скривил рот. – Так, что в этот раз я не стану предлагать.

   Я еле удержался, чтобы не срубить ему половину лица. И удержало меня только то, что я бы вероятно не успел этого сделать. Слишком близко к моему затылку стояли два лучших мастера клинка из тех, что мне довелось видеть. И слишком хорошо они знали, на что я был способен. Так что, Валот свидетель, мне явно стоило подождать ещё немного.

   – И что же ты мне не предложишь?

   Страха не было. Ни в голосе, ни в глазах, ни в сердце. Слишком часто я оказывался вот здесь, – в приемной смерти. Так часто, что мог назвать это место домом. Не тем, куда бы я хотел прийти, но тем куда я прихожу когда устану в гостях у мира, покоя и неги. Так что эту прихожую я знаю получше Скупого Уло. Хотя именно он сейчас стоит на пороге, не выпуская меня обратно.

   – Мы заключим договор, Черный шут, – старик сурово вглядывался в мое лицо. – Для начала на год.

   – Есть человек, который заключает такие договоры за меня, – я продолжал улыбаться. – Его зовут Астер Вирантэ. Возможно, он и удовлетворит вашу просьбу.

   – Вирантэ сейчас далеко. А я слишком близко для того, чтобы мне отказывать. Не находишь, искатель сокровищ?

   Я находил. Я очень даже находил, но как мог, тянул время для достойного выхода из откровенно непростой ситуации. За сотрудничеством с Шерванским клубом Лига сдерет с меня кожу и посадит в разбуженный муравейник. Это правда, с одно стороны. А с другой Скупой Уло вполне может сделать тоже самое только гораздо быстрее. Так, что за неимением лучшего сойдет и этот аргумент.

   – Условия? – я постарался стать серьезным.

   – Ты продолжаешь работать на Лигу, – взгляд Уло не смягчился. – Но станешь сообщать нам обо всем, что тебе будет поручено. Второе, – ты здесь и сейчас говоришь мне о своем последнем задании и демонстрируешь трофей. Я не заберу его. В этот раз. И последнее, – он помолчал. – Когда год кончиться, то только клуб будет решать, заключать ли с тобой новый договор или нет.

   – Нормально, – это действительно было нормально для Скупого Уло. – А мой интерес, кроме очевидного?

   – Тридцать тысяч бриалов и пара просьб, который ты может донести до клуба. Щедро?

   – Смеешься?! – лично я смеялся. – Верно, не зря тебя прозвали скупым. Мой последний, хромой боец получал больше, чем ты предлагаешь. Сделай разумное предложение, и я подумаю над ним.

   – Не борзей, Черный шут! – я явно задел старика. – Тридцать тысяч и не бриалом больше! А если тебе вдруг не понравилась сумма, то я могу её уменьшить!

   – Сто тысяч и любой мой каприз, – одна уступка и Скупой Уло сожрет меня вместе с улыбкой. – И не смей повышать на меня голос, – я медленно встал, слыша, как синхронно сделали шаг вперед мои конвоиры. – Твои козыри я вижу, а вот с моими ты пока не знаком.

   – Так, что ж не познакомишь? – Уло едко усмехнулся.

   – А пока и так весело, – я снова сел и беззаботно рассмеялся. – А вот если вдруг расстроишь, то сюда спуститься сам Погонщик.

   Скупой Уло замолчал, пристально всматриваясь в мой издевательский оскал. Он думал о моих возможных козырях и о качестве их изготовления. И он знал только одно, – они у меня действительно могли быть. Ведь в темных кругах Эрдалии я был славен, в том числе и этим. Тем, что мог выбраться даже из самой глубокой дыры, в которые без счета забрасывала меня любимая профессия.

   И как не жаль ему было чужих денег, но рисковать он отнюдь не хотел. В Шерванском клубе Уло стоял очень высоко, но не выше всех. И он лишь доводил до меня чужое и безапелляционное решение, которое требовалось исполнить с наименьшими потерями. Все это настолько явно отразилось на морщинистом лице, что мне даже захотелось сочувственно похлопать старика по плечу.

   – Пятьдесят, – с каким трудом дались эти слова моему визави.

   – Восемьдесят, – я знал, что на сто он не согласится никогда, и был готов торговаться.

   – Шестьдесят и кончено.

   – Семьдесят пять, и я расскажу пару веселых историй.

   – Запихни в горло свои истории! – Уло уже откровенно злился. – Семьдесят! И это мое последнее слово!

   – Исключительно из уважения к возрасту, – я шутливо наклонил голову. – Хотя сумма прямо скажем не слишком достойная.

   – Уж точно достойней своего получателя, – старик быстро успокоился. – А теперь показывай, что там у тебя в рюкзаке.

   Я без лишних колебаний, даже не взглянув на хранящий алиави рюкзак, засунул руку в поясную сумку и бросил на стол пять крупных, мягко блистающих в свете свечей гралиаров. Камни неловко прокатились по столу и замерли возле больших узловатых ладоней Уло. Тот с минуту разглядывал гралиары, а потом перевел на меня подозрительный взгляд.

   – Так ты за этим ходил аж в Шираз Донар? За парой камней спорной чистоты? – он явно мне не верил.

   – Не я решаю куда идти, Уло, – я виновато развел руками. – Куда приказали, туда и пошел. Что приказали, то и принес.

   Скупой Уло тяжело вздохнул. Он был готов признать свое частичное поражение. Он тоже кое-что слышал обо мне и знал, что я скорее умру, чем дам себя обыскать. Слишком хорошо помнила вся Эрдалия, как грозно и весело гуляли по её землям Черные шуты. И клянусь улыбкой Диоса, я сделал все, чтобы забыли про это совсем не скоро.

   – Половину денег получишь через месяц, – Уло с раздражением швырнул камни обратно. – Остальное в конце года. Но помни, – он сжал кулак. – Больше разговоров не будет. В следующий раз только сталь.

   – Хвала Валоту! – я бешено захохотал.

   62

   Шерванский клуб преподнес мне более чем неприятный сюрприз, но он никак не отменял уже запланированных мероприятий. И на первом месте в этом списке стоял короткий, но как можно более крепкий сон. И слава всем незаконнорожденным богам мне было, где с ним встретиться.

   Возле дверей "Желудя" пришлось провести не менее пяти минут прежде чем заспанная Анит наконец впустила меня внутрь. Я с извинениями взял ключ, поднялся по лестнице и вошел в темную комнату. Несколько секунд я боролся с искушением сразу же рухнуть на кровать, но потом все же решил соблюсти определенные приличия и хотя бы раздеться. Я зажег свечу, и в её кротком свете пришло тоскливое осознание того, что я все-таки выбрал не лучшее место для ночлега.

   На моей аккуратно убранной постели сидела красивая, жемчужноволосая женщина. Фея конечно. Нет, что ни говори, но в этом лесу слишком много фей. И слишком мало меня.

   – Здравствуй, принцесса. А я уж боялся, что проведу эту ночь один.

   В ответ Ниоль полуигриво-полунадменно вздернула брови и попыталась встать с кровати. Не успела. Я сделал два быстрых шага и приставил меч к прелестной шее. Как бы я не был хорош, вряд ли она пришла за разбойничьей лаской. А если не за ней то только за тем, чего я уже не могу отдать. Просто не могу.

   – С ума сошел, Кастор?! – похоже, мне удалось её удивить.

   – Ещё до рождения, – я старался сделать свой голос как можно более жестким. – Я ведь знаю, за чем ты пришла. Так подумай лучше, как теперь уйти.

   – Дурак! – к фее быстро вернулось самообладание. – Уйду так же, как и вошла. Или ты всерьез думаешь напугать этой деревяшкой Ашейр Калито?!

   – Прежде чем уйдешь, – я чуть надавил "деревяшкой" на бархатную кожу, – обеспечь мне проход до Эксвиля. Тайной тропой.

   На пару минут в комнате повисло напряженное молчание. Мог ли я её убить? Мог, абсолютно точно мог. А она меня? Наверное, тоже могла. Так почему мы оба все ещё живы. Уж точно не из-за сентиментальных воспоминаний.

   – Ты ведь так и не понял, что наделал? – глаза Ниоль неожиданно налились печалью.

   – Мне плевать, принцесса, – я тихо рассмеялся. – Мне уже на все плевать. И мне уже никуда не свернуть. Не могу, не хочу и не умею.

   – Неужели убьешь меня, Кастор? – фея насмешливо улыбнулась.

   – Убью, – я сам испугался искренности своего глухого голоса.

   Ниоль нахмурилась. Похоже, наконец, поняла, что в этот раз я не скажу и половины вчерашней шутки. Поняла, что сейчас я могу убить и её и любого, кто встанет на моей дороге. И задумалась, стоит ли её жизнь этого цветка. Нет, она знала, что этого цветка стоит любая жизнь. Но вот её? Есть ведь огромная, беспощадная разница между просто жизнью и своей собственной жизнью.

   – Так ты дашь мне тропу? – я боялся только того, что засну раньше, чем она уйдёт. – Или все опять будет сложно?

   – Ты все равно не дойдешь, – фея, похоже, смирилась. – Тайор Донар не выпустит тебя. Никогда.

   – Ну, с ним-то я уж как-нибудь договорюсь. Передам привет от Принцессы листвы. Или спою что-нибудь заунывное. Или просто посмотрю скорбным взором, – я устало вздохнул. – У нас осталась минута, Ниоль. И когда она пройдет, ты либо дашь мне проход и уйдешь, либо я отрублю тебе голову.

   Ашейр Калито долго и пристально смотрела мне в глаза, пытаясь отыскать там блеф и сомнения. Но только их не было. Я твердо знал, что сейчас в моих глазах можно увидеть только две вещи, – кровь и безумие. Столько крови и столько безумия, что хватит даже на Принцессу листвы.

   Минута еще не истекла, когда фея со злостью сорвала с руки изящный браслет и бросила его на кровать. Через секунду я оглушил её, постаравшись чтобы это было не слишком больно.

   А потом я заснул, послав в пропасть и фей, и Шерванский клуб, и алиави и всю прочую суету этого заблудившегося во тьме мира. И мне снилось далекое северное море, в котором я руками ловил толстую, неповоротливую рыбу и весело смеялся в соленых брызгах кудрявых волн.

   Я проснулся от легкого прикосновения. Ниоль?! Нет. Фея все ещё лежала без сознания на коротком для нее диване. А в воздухе настойчиво вился запах спелой смородины. Я обернулся и увидел Кайлин. Она полулежала ласково разглядывая мое сонное лицо. Я посмотрел в окно. До зари оставалось совсем немного.

   – Прости, Кас. Не удержалась.

   – Прости, что заставил ждать, – я привлек её к себе и жадно поцеловал.

   Её горячий рот был, пожалуй, единственным, на что я оказался готов променять оставшиеся полчаса сна. Вот только теперь в памяти мстительно вставала наша последняя, столь странная встреча. И эти волшебные губы отчего-то начинали казаться пустыми и равнодушными. Я чуть отодвинул от себя её дивное лицо.

   – Мы не договорили, Кайли.

   – Нам это не нужно, Кас.

   – Мне нужно.

   – Но что тебе нужно? – она вдруг встала с кровати. – Владеть мной?

   – Любить тебя.

   – В чем разница, Кас? В чем разница, если мы наденем поводки друг другу на шею?

   – Но ведь мне ты уже надела.

   – Снять?

   Плохой это был вопрос. Плохой вопрос в плохое время. Но на плохие вопросы нужно давать только самый лучший ответ. Я резко поднялся и подошел к Кайлин, не без тревоги всматриваясь в глубокую синеву гордых глаз.

   – Можешь снять, – я старался говорить спокойно. – Только не думай, что на этом все кончиться.

   – Я не думаю, – она обвила руки вокруг моей шеи. – Я не хочу, чтобы все кончалось.

   – Тогда я приду к тебе серебряной ночью.

   – Ты уже знаешь куда?

   – Ещё нет, но уже совсем скоро.

   – Только не убегай когда, наконец, узнаешь, – она печально улыбнулась. – Мне будет больно.