Текст книги "Выбор наследницы (СИ)"

Автор книги: Кира Стрельникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

– Миледи, отдайте кольцо Джарту, он передаст его мне. Вам лучше не приближаться, здесь может быть опасно.

– Я бы хотела кое-что рассказать вам, господин Линнер, – неуверенно начала Оливия, но волшебник перебил её.

– Потом, миледи, потом. Я сейчас слишком занят.

Поёжившись от сырости, молодая женщина стянула с пальца узкий золотой обруч и протянула Джарту, бросив рассеянный взгляд по сторонам. Ле-нмор сделал несколько шагов к Линнеру, и тут неожиданно события стали развиваться со стремительной быстротой.

– Эмори, нет!!! – Оливия, заметив в подворотне знакомую фигуру, рванулась к Джарту, намереваясь заслонить его – она в тот момент не задумывалась, что её саму могут убить, она свято верила в то, что де Брок не станет стрелять в собственную жену, – но Ралина опередила её, тенью скользнув вперёд.

Ралина не знала, что заставило оглянуться и увидеть начальника тай-ной полиции с взведённым арбалетом в руках на другой стороне улицы. Как и Оли-вия, девушка не думала о собственных действиях, она знала одно – Джарт должен жить. Какие-то бумаги, пусть даже и ценные, не стоят того, чтобы кто-то платил за них жизнью. На какое-то страшное мгновение все застыли, двигалась только короткая толстая арбалетная стрела, завершив-шая полёт в груди Ралины. Девушка с тихим, удивлённым вздохом опу-сти-лась на руки Джарта, и все сразу очнулись. Бледный от ярости и отча-яния Дориан резким голосом приказал своим людям немедленно оцепить квартал.

– Я лично арестую каждого за измену, если де Брок уйдёт и на этот раз!

Оливия находилась в состоянии шока, единственная мысль вертелась у неё в голове: "Это из-за меня Ралина погибла. Надо было сразу рассказать, что Эмори приходил ко мне, тогда бы они подготовились…" Линнер, склонившийся над Ралиной, сразу понял, жить девушке осталось считанные ми-нуты.

– Джарт… – она вцепилась в рукав Ленмора холодеющими пальцами. – Джарт, Оливия… она хорошая, не надо обижать её… Она ни в чём не виновата… – фиалковые глаза умоляюще посмотрела на него. – Обещай мне…

– Ралина, девочка моя, – Джарт убрал с её лица светлый локон. – Как же так, милая, почему ты уходишь?..

Тихие, как дуновение ветра, слова:

– Потому что ты… нужен Дориану… нужен Альмарис… ты нужен матери… ты нужен Нимелии, своей стране, Джарт… – исчерпав в этой фразе последние силы, она неслышно выдохнула. – Я люблю тебя, родной мой…

Ралина умерла тихо. Джарт нежно погладил золотистые волосы, чувствуя, как отчаяние причиняет почти физическую боль, как вместе с Ралиной ушла какая-то часть его. Сжав руки в кулаки, он вдруг закричал:

– Ааааа!!!

Все вздрогнули, Линнер обернулся, услышав неясный шум: Оливия лежала на тротуаре в глубоком обмороке. Волшебник сделал так, чтобы она как можно дольше оставалась в милосердном забытьи – для её же собственного спокойствия. Вернулись люди Кендалла, с желанной добычей. Де Брок выг-лядел далеко не лучшим образом, он сопротивлялся до последнего, пока его не связали.

– Отлично, – Дориан смерил пленника холодным злым взглядом. – Я никому не прощаю убийства друзей. Кроме того, ты ответишь и за Сэнди. Пусть к её допросам ты имеешь мало отношения, но поймал её именно ты со своими людьми. И вообще, у меня к тебе длинный счёт за замученных и убитых друзей.

– Месть не красит вас, милорд, – Эмори криво усмехнулся разбитыми губами.

– Я не собираюсь убивать тебя без суда, – Кендалл тоже улыбнулся, но от его улыбки у друзей мурашки пробежали по спине. – Линнер, вскрытие сейфа отменяется, поедешь со мной в тюрьму. Рейк, отвези Джарта и… Ралину в особняк.

– А куда миледи? – негромко спросил волшебник.

Де Брок с некоторым беспокойством покосился на бесчувственную жену.

– К ней домой, разумеется. И… можешь снять охрану, она больше не нужна.

Молодую женщину, так и не пришедшую в себя, повезли в экипаже домой, а Рейк отправился в штаб вместе с угрюмым, оцепеневшим Джартом и телом Ралины. Кендалл с Линнером сопровождали ценного пленника, за всю дорогу не обмолвившись с ним ни словом. Только в тюрьме, в той камере, в которой когда-то провёл не самые лучшие дни Линнер, Дориан обратился к де Броку:

– Завтра утром будет суд, милорд, и можете быть уверены, вас ждёт смертный приговор. Всего хорошего.

Эмори в ответ только скривился в презрительной усмешке.

Выйдя из тюрьмы, Линнер сказал:

– Я заеду к леди де Брок, скажу, что её муж арестован, и заодно проверю, как она.

– Только не сильно задерживайся, – хмуро кивнул Кендалл. – Джарту сейчас очень плохо, и не забывай о Сэнди.

Едва волшебник переступил порог гостиной, где на диване лежала Оливия, над которой хлопотала охающая горничная, как женщина пришла в себя.

– Миледи, завтра над вашим мужем состоится суд, – ровным голосом сообщил Линнер.

– А Р-Ралина? – заикаясь, спросила она.

– Она умерла.

Оливия всхлипнула, закрыв лицо руками.

– О, боги, это я виновата! Надо было вам сразу сказать, что Эмори приходил ко мне!

– Успокойтесь, леди, вас никто не винит, – Линнер попытался унять слёзы, но у него ничего не получилось.

Измученные за эти дни нервы Оливии сдали окончательно, и у неё началась истерика. Волшебник не стал ничего предпринимать, чтобы успокоить Лив, посчитав, что будет лучше, если она выплеснет накопившееся напря-же-ние. Часа через полтора рыдания перешли в судорожные вздохи, а потом Оливия и вовсе затихла.

– Послушайте меня, – Линнер отстранил заплаканное личико от своей груди. – Вам сейчас лучше всего подняться к себе и поспать.

– Что со мной будет? – безжизненным голосом спросила Оливия.

– Вы вольны жить так, как вам хочется, миледи, вы свободны.

Она подняла на него потухшие, тёмные глаза.

– Я хочу прийти завтра на суд.

– Миледи, может, не стоит?

– Я хочу закрыть за прошлым дверь, – тихо ответила Лив.

– Как вам будет угодно, – волшебник вздохнул и поднялся. – А теперь вам лучше пойти и отдохнуть.

Покинув пустой и тихий дом, Линнер никак не мог забыть застывшую фигурку в простом сером платье, устало проклиная все войны и восстания. Ну в чем была виновата эта женщина? Разве только в том, что вышла замуж не за того человека…

А в особняке Линнера ждала Сэнди, Джарт, Дориан и остальные, и каждому надо помочь, где словом, а где магией, кроме того, накопилось много донесений от волшебников, находившихся в составе патрулей, и их надо просмотреть. К концу дня он совершенно вымотался, уединив-шись наконец в своей комнате. Похороны отложили на два дня из-за де Брока – все хотели поскорее покончить с этим неприятным делом.

– Милостивые боги, как же я устал… – пробормотал Линнер, откинувшись на спинку кресла. – Дориану скоро уезжать, а за порядком в Монтаре надо следить, и Каммера поймать всё-таки было бы неплохо…

Раздался осторожный стук в дверь. Волшебник скрипнул зубами с досады.

– Кто там? – он постарался придать голосу бодрость.

– Я ищу Линнера, – в комнату вошла молодая женщина в простом белом плаще и таком же платье.

Волшебник сделал над собой усилие и встал навстречу гостье.

– Это я, миледи.

Женщина склонила голову.

– Леди Эллинора, из Херим Амира, приятно познакомиться.

Линнер с интересом смотрел на неё: красивое лицо в обрамлении каштановых локонов хранило бесстрастное выражение, но усталость прочертила на нём морщины, и пальцы женщины судорожно стиснули полы плаща, а в самой глубине серых глаз таилась тоска, отчаяние и тревога.

– Садитесь, миледи, – Линнер поспешно подвинул ей кресло. – Вам надо отдохнуть с дороги, вы проделали долгий путь.

– Благодарю, но сначала я хочу увидеть дочь, – негромко ответила Неумирающая.

– Лучше завтра утром, миледи, сейчас уже поздно. Чтобы помочь Чертёнку, надо набраться сил.

Эллинора посмотрела на круги под глазами Линнера и ощутила укол совести: не все могут подолгу обходиться без отдыха, как она.

– Простите, – женщина улыбнулась. – Я не приняла во внимание, что вы в последнее время много работали. Просто… просто я волнуюсь за Сэнди.

– Я провожу вас в комнату, и позвоню горничной, – Линнер взял подсвечник и подошёл к двери.

Волшебник не спросил, как Эллинора сумела незамеченной прийти сюда – у жительниц Херим Амира свои секреты.

Появление за завтраком Неумирающей приятно удивило и обрадовало всех, вселив надежду на выздоровление Сэнди.

– Линнер, ты с леди Эллинорой остаёшься с Чертёнком, – сказал Дориан после завтрака. – Вдвоём вы быстрее справитесь, а Сэнди нужна нам всем, вол-шебников пока мало, тем более сильных.

– Дориан, у меня личные счёты с де Броком. Я буду присутствовать на суде и на том, что последует за ним, – голубые глаза Линнера встретились с карими Кендалла, и последний, поколебавшись, кивнул.

– Хорошо, друг мой, не буду отговаривать. Пошли.

Кендалл решил устроить открытый суд, и поскольку в Монтаре отдельного помещения для этого не было, всё происходило на площади перед тюрьмой, где собственно проводились и казни. Большинство людей пришли из Ни-жнего, как заметили друзья, жители Верхнего по-прежнему осторожничали и предпочитали наблюдать за событиями из окон особняков. С Сэнди остался Роан, остальные же собра-лись перед деревянным помостом, на котором стоял стул с высокой спинкой. Вывели арестованного и поставили лицом к толпе, следом на помост поднялся Дориан и сел – рана ещё давала о себе знать. Эмори, об-водя толпу взглядом, натыкался только на сумрачные лица, сжатые губы, и злорадные усмешки.

– Поскольку я являюсь единственным лицом, имеющим право вершить суд, с вашего позволения, начну, – Дориан помолчал. – Перечислять прес-тупления этого человека, известного как Эмори де Брок, не имеет смысла, это займёт слишком много времени. Его жестокость тоже всем хорошо из-ве-с-тна, и зачастую это была неоправданная жестокость. Кроме того, он убил Ра-лину, – тише добавил Кендалл, – милую, хорошую девушку, которая не сде-ла-ла ему ничего плохого. Можете думать, что я мщу за друзей, всех тех, кто нашёл смерть за стенами тюрьмы или здесь же, на площади, я не буду отри-цать. По моему мнению, Эмори де Брок за-служивает смертной казни. Если есть кто-то, могущий выступить в защиту этого человека, я готов выслушать. Если кто-то хочет добавить к обвинению, я тоже выслушаю его.

Некоторое время на площади царила тишина. Защищать бывшего начальника тайной полиции никто не захотел. Джарт, Рейк, Линнер по очереди выходили вперёд и негромко подтвер-ждали приговор Кендалла, а народ одобрительным гулом выразил согласие с решением Дориана. Оливия стояла неподвижно чуть в стороне от основной толпы, чёрное шёлковое платье и вуаль подчёркивали болезненную блед-ность лица и рук. Она даже не предприняла попытки выступить в защиту мужа, знала – бесполезно. Да и что она могла сказать? Какое дело всей этой толпе до того, каким он был мужем для неё? Губы молодой женщины беззвучно шевелились: "Я зна-ла, что так будет, я знала, что его казнят…" Джарт только один раз взглянул на Оливию, но в его взгляде было столько едкой горечи, что Лив вздрогнула, поёжившись. Слово снова взял Кендалл.

– Эмори де Брок, ты приговариваешься к смертной казни через отсечение головы, приговор будет приведён в исполнение завтра в двенадцать часов дня. Приговор окончательный.

Кендалл молча развернулся и покинул площадь, знаком приказав, чтобы де Брока увели обратно в тюрьму. Друзья последовали за ним в особняк на набережной. Настроение у всех было мрачное, никому не хотелось думать о ещё одной скорбной процедуре. Кендалл направился на второй этаж, Ленмор поднимался за ним.

– Дориан, – тот вздрогнул и обернулся на пороге гостиной, наткнувшись на горящий взгляд Джарта. – Де Брок может сказать, где скрывается Каммер и оставшиеся люди. Мы избавимся от множества хлопот, если хорошенько поспрашиваем милейшего Эмори.

Кендалл несколько мгновений пристально смотрел на друга, потом медленно улыбнулся.

– Хорошая идея, Джарт. Я подумаю над твоим предложением.

Линнер повёл Неумирающую к дочери. Когда они вошли в спальню девушки, Роан, сидевший на краю постели и державший Сэнди за руку, встре-пенулся и поднял голову.

– Иди, Роан, – волшебник сочувственно посмотрел на парня. – Тебе надо отдохнуть, пока мы с миледи осмотрим Сэнди.

Потерянно кивнув, Роан поднялся и вышел из комнаты, не говоря ни слова. Неумирающая неотрывно глядела на заострившиеся черты лица дочери – только тихое, еле слышное дыхание говорило о том, что девушка жива. Эллинора почувствовала, что так долго и тщательно возводимый барьер бес-страстности вот-вот грозит рухнуть, и вся любовь и нежность, которые жен-щина прятала столько лет, накроют огромной волной. Неумирающая осто-рожно коснулась щеки дочери, и заметила, что её пальцы дрожат – кожа Сэн-ди была ещё прохладной, но уже не такой сухой и безжизненной.

– Спасибо, Линнер, – она посмотрела на волшебника. – Только благодаря вашей поддержке Чертёнок ещё жива.

Линнер немного смущённо улыбнулся – ему была приятна похвала Неумирающей, в присутствии которой, несмотря на все знания и опыт, он ощущал себя неуверенно и робел перед этой хрупкой женщиной, как уче-ник перед мастером.

– Вы можете пока спуститься к друзьям, – Эллинора положила руку на лоб дочери. – Я позову, когда вы понадобитесь.

Ралину похоронили тихо. Глядя на замкнутые лица Джарта, Роана, Лин-нера, Рейка, Кендалл подумал, что де Броку достанется сегодня ночью – и за Ралину, и за Сэнди. И Дориан не собирался осуждать друзей.

По возвращении их ждала радостная весть: Сэнди стало лучше.

– Тётя, ты творишь чудеса! – Джарт обнял женщину.

– Дорогой мой, она же моя дочь, – немного устало улыбнулась Эллинора. – И я просто хочу, чтобы она жила. К концу недели Чертёнок придёт в себя, это я вам обещаю.

– Хоть одна хорошая новость, – Рейк с уважением склонил голову. – Спасибо, миледи.

– Линнер, проводи госпожу Неумирающую в спальню, пусть она отдохнёт, – сказал Кендалл. – Нам предстоит ещё одна поездка сегодня вечером.

Утром на площади толпилось не меньше народа, чем вчера, а может, даже и больше. Люди с нетерпением ждали, когда же выведут осуж-дённого. Оливия, проснувшись, сначала не хотела идти, но тишина пустого дома сводила с ума, женщина то и дело ожидала услышать спокойный хо-лод-ный голос мужа и пугалась этого ожидания.

– Как только я собственными глазами увижу его смерть, я пойму, что прошлое закончилось, – пробормотала Оливия, набросив на плечи тёплый чёрный плащ – её бил озноб, несмотря на солнце на улице.

Она остановилась на краю площади, не имея ни малейшего желания подходить ближе – помост и так возвышался над землёй. Из ворот тюрьмы вышли Кендалл, Джарт и Линнер, за ними двое стражников вели Эмори де Брока. Увидев, в каком состоянии муж, Оливия су-дорожно вздохнула.

– Они его допрашивали, всемогущие боги! – прошептала женщина. – Они его допрашивали!

Де Брока заставили опуститься на колени, Кендалл вытащил меч и встал перед ним.

– Ты сделал много зла, Эмори де Брок, – помолчав, он добавил. – Я прощаю тебе всё, что ты совершил, да пребудет твоя душа в мире.

Дориан медленно поднял клинок, его губы сжались в жёсткую линию. Оливия зажала рот руками, загоняя рвущийся крик обратно. "Я же любила его! Как я буду дальше жить одна?.." Линнер скользил взглядом по радостно-возбуждённым лицам людей, пока не наткнулся на перекошенный отчаянием бледный овал. "Сожри меня тиррел, а она-то что здесь делает?!" Клинок со свистом опустился, Оливия в ужасе смотрела на красные брызги, не в силах закрыть глаза. "Отвернись!!" – кричал рассудок, но женщина застыла, глядя в одну точку, перед её взором стояло обезглавленное тело мужа. Народ, удовлетворённо обсуждая увиденное, расходился, на неё никто не обращал вни-мания, а она всё стояла в каком-то страшном оцепенении. Линнер поспешил к Оливии, ругаясь про себя – уж казнь ей видеть необязательно! – и с досадой думая, что теперь делать с молодой вдовой.

– Ты куда? – крикнул ему вдогонку Кендалл, но волшебник только отмахнулся.

– Давайте, я отвезу вас домой, миледи, – Линнер дотронулся до плеча молодой женщины.

– Что? – Оливия отрешённо глянула на него.

– Вам надо домой, леди, – повторил её собеседник, с некоторой тревогой всматриваясь в расширенные зрачки женщины.

– Домой?.. – она наконец вышла из столбняка, со страхом вцепившись в рукав волшебника. – Нет, пожалуйста, куда угодно, только не домой! Там… там так тихо, и пусто, я боюсь там оставаться! Прошу вас, не отправляйте меня домой!..

В её голосе послышались истеричные нотки. Линнер несколько растерялся, потом у него появилась идея, куда пристроить Оливию.

– Идёмте, миледи.

От тюрьмы до набережной они добрались пешком – волшебник подумал, что прогулка пойдёт молодой женщине на пользу.

Лив с некоторой опаской переступила порог особняка, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Подождите здесь, – Линнер усадил гостью на диван в гостиной первого этажа. – Я сейчас вернусь.

Он нашёл Дориана и остальных в кабинете, всех, кроме Эллиноры – она была у дочери.

– Линнер, ты как раз вовремя, – Кендалл поднял голову от карты столицы. – Мы тут решаем, когда лучше отправиться в Уркан, и кто останется в Монтаре.

– Возникла небольшая проблема, – волшебник помолчал. – Что делать с Оливией де Брок.

Дориан удивлённо посмотрел на друга.

– А что с ней такое случилось?

– Она сидит внизу и отказывается возвращаться домой.

– Линнер, какое тебе дело до этой женщины! – хмуро ответил Джарт. – Пусть идёт, куда хочет.

– Она ни в чём не виновата, Джарт, – мягко ответил волшебник. – Она нуждается в помощи, и я хочу взять её сюда.

– Что?! – Ленмор вскочил с места. – Ты в своём уме, Линнер? Зачем?!

– Нам нужна экономка, Джарт, – произнёс Линнер. – За домом надо следить, а у нас нет времени, раньше этим занималась Ралина. Не собираешься же ты, Джарт, заставить свою тётю следить за приготовлением еды на кухне и проверять порядок в комнатах?

– Нет, – буркнул тот. – Но Линнер, она жена де Брока…

– Уже вдова, и закрыли эту тему. Чем она тебе будет мешать?

– Тем, что из-за неё умерла Ралина, – каким-то чужим голосом ответил Джарт, глядя в пол.

– Милостивые боги, Джарт, что за ерунда! Оливия понятия не имела о замыслах де Брока!

– Она не сказала, что он приходил к ней.

– Ты просто ищешь виноватого, Джарт, – Линнер с сочувствием посмотрел на друга. – Остальные имеют что-нибудь против Оливии и её пребывания здесь?

– Собственно, я скоро покидаю город, так что мне всё равно, – ответил Дориан. – Хотя присутствие в доме женщины существенно облегчит жизнь.

– Ну, я вообще-то, собираюсь с Дорианом, – Рейк озадаченно почесал затылок. – Пусть живёт, может, хоть есть мы будем вовремя.

Роан же просто молча пожал плечами.

– Не ждите от меня любезности к этой женщине! – Джарт развернулся и вышел, хлопнув дверью.

Кендалл задумчиво посмотрел на волшебника.

– Линнер, ты с какой-то определённой целью захотел оставить тут леди Оливию?

– Да нет, просто мне её жалко, – он помолчал. – Но кто знает, иногда жизнь преподносит неожиданные сюрпризы…

– Джарт не едет с нами в Уркан, он остаётся здесь, – Рейк усмехнулся, покосившись на Линнера.

Волшебник удивлённо поднял брови.

– Я не знал.

– Может, со временем Джарт перестанет быть таким непримиримым, – осторожно сказал Дориан. – Оливия, конечно, не заменит Ралину, но… всё случа-ется.

– Пойду, скажу ей, – Линнер направился к двери.

Молодая женщина всё так же сидела на диване, ожидая решения своей судьбы.

– Всё в порядке, миледи, вы можете остаться здесь.

Оливия подняла на него потухшие глаза и глухо спросила:

– В качестве кого?

Линнер почувствовал себя неловко, когда ответил:

– Нам некогда следить за домом, миледи, а вы – единственная женщина, способная наблюдать за порядком в особняке, так что…

– Экономка в штабе мятежников, – Лив с горечью усмехнулась. – Спасибо и на том. Это лучше, чем медленно сходить с ума в доме, наполненном призраками.

– Идёмте, я покажу ваши комнаты, миледи.

– Раз уж мне предстоит быть служанкой, зовите просто Оливией. У при-слуги нет титулов.

Линнер прикусил язык: он представлял, чего стоило ей, знатной даме, аристократке, согласиться выполнять обязанности экономки и горничной у людей, казнивших её мужа.

ГЛАВА 13

Рейк дремал в кресле, рядом с постелью Сэнди – была его очередь сидеть с девушкой. Остальные спали без задних ног, уставшие донельзя: сего-д-ня наконец накрыли банду Каммера с ним самим – остатки тех, кто не принял сторону Кендалла изрядно портили жизнь, устраивая стычки на улицах. Операция готовилась неде-лю, на основе информации из вскрытого сейфа и того немногого, что удалось выжать из де Брока на последнем допросе. Загнанный в угол, отряд сопротивлялся отчаянно. Линнеру досталось больше всех, ему пришлось сразу после лечения Сэнди спешить на место горячих собы-тий и активно использовать магию, так что потребовалась помощь Эллиноры для приведения волшебника в более-менее нормальное состояние.

Ну а венцом этого воистину сумасшед-шего дня стало заявление Неумирающей, что Чертёнок может прийти в себя в любой момент. Первой, видя состояние остальных, вызвалась дежурить в спальне больной Оливия – даже несмотря на возражения Джарта. Поскольку Рейк оставался в штабе за главного, он был вторым, про себя решив никого не будить до утра.

– В конце концов, они устали гораздо больше меня, – пробормотал он, поудобнее устраиваясь в кресле и не сводя взгляда с порозовевшего личика Сэнди, – мотаясь по Нижнему за этим тирреловым сыном.

Бежали минуты, стрелка часов переползла на два часа, всё было тихо. Вдруг Рейку почудился какой-то звук, он вздрогнул и открыл глаза: Чертёнок шевельнулась, носик сморщился, и она громко чихнула. Он улыбнулся, глядя на девушку.

– Привет.

Она неуверенно улыбнулась в ответ.

– Привет, Рейк. Я спала?

– Ты ничего не помнишь?

Сэнди чуть нахмурилась. Камера, Ринал, Ламирон… Их странный разговор, прежде чем её начала раздирать магия. Девушка огляделась.

– Судя по всему, первого министра нет в Монтаре? – спросила она. – Иначе я очнулась бы в тюрьме.

Рейк помолчал.

– Ты бы не очнулась, милая. Здесь твоя мама, Сэнди. И да, Ринал уехал, вместе с принцессой. Опуская подробности, Монтар наш, де Брока казнили.

Сэнди прищурилась.

– Ты чего-то недоговариваешь.

Он вздохнул. Несмотря ни на что, волшебница не потеряла проницательности.

– Ралину убили, – тихо ответил Рейк.

Сэнди вздрогнула, прикусив губу, её глаза подозрительно заблестели.

– Как Джарт?

– Плохо ему, – Рейк вздохнул. – Но он держится. Как ты сама, болит что-нибудь?

Она медленно покачала головой.

– Мне бы с мамой поговорить, – девушка помолчала. – Раз она здесь…

– Все сейчас спят, тебе бы тоже не мешало, – Рейк встал и подошёл к кровати. – Ты ещё слишком слабая, даже если чувствуешь себя хорошо.

Он осторожно убрал рыжий локон с лица волшебницы. Она снова улыбнулась.

– Возможно ты прав. Только с одним условием, – Сэнди хитро прищурилась. – Ты тоже пойдёшь и ляжешь. У тебя круги под глазами.

– Слушаюсь, миледи, – Рейк почтительно склонил голову.

Девушка не выдержала и тихонько рассмеялась.

– Иди уже, сиделка. Спокойной ночи, Рейк.

– И тебе снов, малышка, – он развернулся и поспешно вышел из комнаты.

За последнее время, проведённое у постели Чертёнка, да и раньше, чего уж там, он понял, что Сэнди стала для него гораздо больше, чем друг. И Рейк не хотел, чтобы девушка заметила это чувство в его взгляде.

Утром Эллинора проснулась раньше всех. Стоял ранний час, и только на кухне хлопотали повара. Поздоровавшись с Оливией, руководившей приготовлением завтрака, Неумирающая собрала на поднос немного еды и поднялась на второй этаж. Тихонько приоткрыв дверь, женщина проскользнула в спальню и приблизилась к кровати. Сэнди, свернувшись клубочком, спала, подложив ладонь под щёку и чуть приоткрыв рот. Поставив поднос на столик, Эллинора придвинула к кровати кресло и села, с нежной улыбкой глядя на дочь.

Она действительно была похожа на отца, только теперь это уже не причиняло Неумирающей боли. Прошло слишком много времени, и она очень жалела, что когда-то повела себя неразумно, отказав Сэнди в материнской любви и ласке. Осторожно поправив одеяло на плече девушки, Эллинора тихо вздохнула, покачав головой. Что ж, теперь у них будет достаточно времени, чтобы наверстать упущенное – по крайней мере, она надеялась на это. Сэнди пошевелилась, зевнула и открыла глаза.

– Мама?.. – сонно пробормотала она.

– Доброе утро, – Эллинора ласково провела по растрёпанным локонам ладонью. – Ты выспалась? Я не разбудила тебя?

Сэнди покачала головой и села, чувствуя неловкость. Она очень соскучилась, хотелось обнять и уткнуться в плечо, но… никогда между ними не было близких и тёплых отношений. Неожиданно Эллинора пересела на кровать и, словно прочитав мысли девушки, порывисто прижала Сэнди к себе.

– Я так боялась не успеть, – прошептала Неумирающая. – Боялась, тебя уже не вернуть…

– Мама… – Сэнди почувствовала растерянность, и глаза вдруг защипало.

– Прости, что оставила тебя в Ферре одну, – Эллинора чуть отстранила дочь и посмотрела ей в глаза. – Мне надо было остаться с тобой, милая моя. Но я была молодой и глупой, и не готовой к тому, что свалилось на меня за короткое время.

– Не надо, – пробормотала Сэнди, отвернувшись. – Мама, ты ни в чём не виновата. Всё хорошо, со мной всё в порядке.

Эллинора чуть грустно улыбнулась.

– Я понимаю. Слишком поздно я решила стать хорошей матерью… Ладно, Сэнди, отдыхай пока. Как проснутся остальные, думаю, они захотят встретиться с тобой.

– Замолчи! – перебила её Сэнди, не в силах больше сдерживать слёзы и уткнулась ей в грудь. – Мама, как же я скучала…

Обняв дочь, Неумирающая почувствовала огромное облегчение, и какое-то время они молчали, просто наслаждаясь близостью друг друга. Наконец Сэнди выпрямилась, вытерла щёки и посмотрела на Эллинору долгим взглядом.

– Мама, я хочу кое-что тебе сказать. То, что я услышала от Ринала в нашу последнюю с ним встречу. Меня очень беспокоят его слова, я не знаю, что думать. Он сказал, что Рили больше не связана с Артефактом, он не имеет на неё влияния. И что на самом деле она не любит Кендалла.

Эллинора нахмурилась.

– Он именно это тебе сказал?

– Да. И добавил, что Келария ему больше не нужна, когда Альмарис с ним теперь. Мама, мне страшно за неё! – Сэнди прикусила губу. – Рили ведь не может нарушить клятву, да?

– Не может, – задумчиво ответила Неумирающая, посмотрев в окно. – Не может…

Она подумала про Райантэа. Его древняя магия могла убрать влияние Артефакта, чтобы помочь Тайрен'эни. Но вот вопрос, в чём? И помог ли камень на самом деле, или только запутал всё ещё больше? Они об этом не узнают, пока не вернётся Альмарис. Эллинора снова посмотрела на дочь.

– С Рили всё будет в порядке, милая, не беспокойся. Она знает, что делает, я верю в неё. А теперь поспи ещё немного, я оставлю тебе завтрак здесь на всякий случай.

Сэнди с улыбкой кивнула и снова легла.

– Спасибо, мама, – тихо сказала она, чувствуя непривычную нежность вместо тоски и отчуждённости, как всегда при общении с матерью.

Неумирающая коснулась губами щеки Чертёнка.

– Спи, милая. У нас ещё будет время поговорить.

– Я еду в Уркан, это окончательно, – отрезала Сэнди.

– Дорогая моя, ты едва встала на ноги, ещё и недели не прошло! – мягко возразила Эллинора, и с плохо скрываемой тревогой посмотрела на дочь – после того, как девушка пришла в себя, они проговорили много часов, навёрстывая упущенное время. По обоюдному согласию Сэнди и Неумирающая решили не посвящать остальных в свои тревоги относительно Альмарис и Ринала, особенно Кендалла. Он и так последнее время ходил хмурый и мрачный, несмотря на то, что в Монтаре всё успокоилось.

– Мама, я чувствую себя вполне здоровой, благодаря тебе и Линнеру, и, между прочим, моя помощь в столице вам всем очень понадобится, он ведь ос-та-ётся в Монтаре! – палец Сэнди упёрся в волшебника. – А Неумирающие вое-вать не умеют! – она в упор посмотрела на Эллинору.

– Она права, – женщина с извиняющейся улыбкой развела руками. – Моя магия не предназначена для военных действий, я не умею убивать. Да и… моя помощь может понадобиться и здесь, – Неумирающая глазами показала на Джарта, отрешённо смотрящего в окно. В последнее время он совсем ушёл в себя, и крайне редко разговаривал даже с друзьями.

Линнер поймал себя на том, что его обрадовало решение Эллиноры – волшебника слегка обеспокоили собственные чувства.

– Итак, – Дориан остановил дальнейшую дискуссию. – Со мной в Уркан едут Рейк, Роан, Сэнди, – все кивнули. – Хорошо, значит, Джарт и Линнер остаются в Монтаре, приглядывать за всем. Мы отправляемся… хм… послеза-в-тра утром, и надо дать знать в столицу, чтобы нас ждали.

– Я сделаю, Дориан, – кивнул Линнер.

– Прекрасно, тогда у меня больше нет вопросов.

В кабинет зашла Оливия, негромко сообщив:

– Обед подан.

Все покинули комнату, Дориан, проходя мимо женщины, произнёс:

– Спасибо, Оливия.

Она молча наклонила голову, закрыла за ним дверь и опустилась на диванчик в углу. Вот уже полторы недели она жила в этом доме, выполняя обя-занности экономки, и в общем-то не могла жаловаться на обращение. Все обитатели были с ней вежливы, учтивы, по возможности дружелюбны, и старались быть искренними, она только и делала, что распоряжалась на кухне, и в её подчинении находились горничные, работавшие в доме. Оливия была довольна нынешней жизнью, настолько, насколько можно. Но стоило подумать о скором отъезде Кендалла, и ей становилось не по себе, даже страшно: остаться одной с Джартом, хуже этого не могло быть ничего. Правда, Линнер тоже никуда не едет, но вряд ли волшебнику есть дело до её страхов.

– Только бы он перестал смотреть на меня своим пустым взглядом! – пробормотала Оливия, поёжившись. – Милостивые боги, наверняка придётся убираться в его комнате, он ведь совсем не обращает на себя внимания!

А Джарт действительно настолько ушёл в себя, что мог целый день просидеть у окна или у могилы Ралины, пока его не потревожат. Друзей пугала эта молчаливость, они не знали, что делать.

– Хоть бы он огрызался, что ли, или ругался, на чём свет стоит, – ворчал с беспокойством Рейк. – Линнер, леди Эллинора, неужели вы ничем не можете ему помочь?

– Магией Джарта не вылечишь, – вздыхала Неумирающая, с болью глядя на племянника, его состояние напоминало ей себя после смерти отца Сэнди. – если бы он болел физически, а не душевно…

Их взгляды невольно обращались на фигурку в скромном коричневом платье и белом фартуке, спешившую по каким-нибудь хозяйственным делам.

– Оливия хорошая девушка, – тихо согласилась Эллинора. – Но Джарт волком на неё смотрит, а она шарахается от него, как от чумного.

– Завтра мы уезжаем, – задумчиво отозвался Рейк. – Джарту волей-неволей придётся общаться с ней, он же теперь за главного остаётся…