Текст книги "История Гарри (СИ)"
Автор книги: Кира Измайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 45 (всего у книги 57 страниц)
Я подержался за голову. Помогло, но едва-едва. Жаль, я беруши в спальне оставил.
–Когда я узнал, что в ту самую ночь, когда пострадал Артур Уизли, ты почувствовал, как в тебе пробуждается Волдеморт, – продолжал директор. – Я сразу понял, что мои худшие страхи оправдываются: он догадался, что тебя можно использовать. Чтобы обезопасить твоё сознание от вторжений Волдеморта, я организовал уроки окклюменции у профессора Снейпа.
Он сделал паузу. Я покосился на портрет Финеаса Найджелуса в поисках моральной поддержки, и он мне подмигнул, а потом жестом показал, какого мнения о теориях Дамблдора.
Кстати, Блэк ведь наверняка может смотаться на Гриммо, там есть его портрет! Интересно, подглядывает он за потомком или нет? И, кстати, если он там бывает, то почти наверняка знает, что Орион и Вальбурга живы-здоровы: если сам их не видел, то мог услышать, как братья о них упоминают или там Кричер... Однако он не проговорился Дамблдору, чудесно!
Может, стоит считать его условным союзником? Как бы поговорить с ним наедине и выспросить про меч и прочие реликвии Основателей? Блэк наверняка знает много интересного...
Тут я чуть не хлопнул себя по лбу: так на каникулах, на Гриммо и поболтаю со стариком! Если его достаточно громко звать, он наверняка явится в свой тамошний портрет!
Увы, с этой Амбридж мы совершенно позабыли о крестражах, вот беда... Летом наверстаем, конечно, но все равно, столько времени потеряно даром!
–Профессор Снейп обнаружил, – возобновил свой рассказ Дамблдор, – что тебе уже не первый месяц снится некая дверь в Отделе тайн. Разумеется, желание услышать касающееся его пророчество преследовало Волдеморта с тех самых пор, как он вернул себе тело. Когда он представлял себе эту дверь, она возникала и в твоих снах, хотя ты и не понимал смысла происходящего. Но пророчества в Министерстве магии надёжно защищены. Взять их с полки и не сойти при этом с ума могут только те, к кому они имеют прямое отношение. Таким образом, Волдеморт должен был либо сам явиться в Министерство магии, рискуя наконец выдать себя, либо заставить тебя взять пророчество для него. Поэтому умение защищаться с помощью окклюменции стало тебе ещё более необходимо.
«А, вот ради чего все это затеяли! – подумал я. – Бараны. Надо было использовать меня как приманку, а самим устроить засаду и скрутить наконец змеемордого! Знай я заранее про это дурацкое пророчество, так бы и поступил...»
Тут я прикинул, что всем отрядом мы, пожалуй, сумели бы завалить Волдеморта. Пришлось бы посложнее, чем с одними только Пожирателями, но если б мы планировали операцию заранее, то позвали бы Блэков в полном составе, а те – еще кого-нибудь из знакомых, вот тебе и вполне годный боевой отряд!
–А как авроры узнали, что в Отделе тайн заварушка? – спросил я, чтобы не молчать. – Сигнализация сработала?
–М-м-м... нет, – уклончиво ответил Дамблдор. – Профессор Снейп обнаружил, что тебя нет в спальне, и догадался, что ты, вероятно, видел нечто, связанное с Волдемортом. А кое-кто из учеников видел, как ты отправлял патронуса... Тогда он тоже связался с Сириусом и удостоверился, что тот цел и невредим. Тебя, однако, нигде не было, Снейп забеспокоился и сразу же оповестил об этом нескольких членов Ордена. Вот все и бросились к тебе на выручку...
–Гм, директор, – сказал я, чтобы не молчать, – а зачем я понадобился профессору Снейпу посреди ночи?
–Один из слизеринцев видел, как вы с мисс Грейнджер шептались о чем-то, а затем удалились в неизвестном направлении, и сообщил Снейпу, – ответил он, немного смутившись. – Ну а тот попросил вашего декана проверить спальни, а когда вас не обнаружили, поднял тревогу.
–Малфой, что ли, нас сдал? Вот зараза! – возмутился я, хотя был уверен, что заложил нас не Драко. Об операции Пожирателей Снейп наверняка узнал от Малфоя-старшего, а может, и напрямую от Волдеморта, это теперь уже не имело значения. – Ну, я ему это припомню, инспектор хренов, инспектировалка не выросла, а туда же, хорек белобрысый...
–Не ругайся, Гарри, – попросил Дамблдор. – Так где вы были той ночью?
–В Выручай-комнате, – ответил я.
–И чем же вы там занимались?
–Целовались и всякое такое, – не моргнув глазом соврал я, и директор поперхнулся. – Не беспокойтесь, технику безопасности я соблюдаю, Гермиона тем более, она же дочь врачей! Никаких подростковых беременностей, любимый Хогвартс может спать спокойно...
–Гм... гхе... а мистер Лонгботтом? Ведь и его не оказалось в спальне!
–А он тоже был в Выручай-комнате, только другой, – снова соврал я. – Он туда практиковаться ходит, чары отрабатывает и все такое, а то в гостиной шумно, в коридоре нельзя, а больше и негде. Хоть экзамены и окончились, он не хочет расслабляться. Ну а поскольку нам было по пути, так что, мне жалко мантией-невидимкой поделиться?
–Вот как... Ну что ж... – Дамблдор помолчал. – Пожалуй, пора сказать тебе то, что я должен был сказать пять лет назад. Сейчас ты узнаешь всё. Я прошу у тебя только одного – немного терпения.
Терпелка у меня была тренированная, поэтому я вздохнул, расслабился и постарался получить удовольствие.
–Пять лет назад ты, Гарри, прибыл в Хогвартс живым и здоровым, как я надеялся и рассчитывал. Оставляя тебя на пороге дома твоих дяди и тёти, я опасался, что обрекаю тебя на десять трудных, мучительных лет. Ты спросишь – почему я так поступил? Почему было не отдать тебя на усыновление в какую-нибудь семью волшебников? Многие согласились бы на это с радостью и почли бы за счастье и большую честь воспитать тебя как сына.
Я сделал мысленную пометку.
–Мой ответ таков: в первую очередь я хотел сохранить тебе жизнь, – сказал Дамблдор. – Пожалуй, я один знал, какая огромная опасность тебе угрожает. Волдеморт был побеждён несколько часов назад, но его сторонники всё ещё оставались на свободе. Вдобавок... верил ли я в то, что Волдеморт исчез навсегда? Нет; я не знал, десять, двадцать или пятьдесят лет пройдёт до его возвращения, но был уверен, что рано или поздно он вернётся и не успокоится, пока не убьёт тебя, – он перевел дыхание и продолжил: – Я знал, что познания Волдеморта в области чёрной магии более обширны, чем у любого другого из ныне живущих волшебников. Знал, что даже мои самые сложные и мощные защитные чары вряд ли уберегут тебя, если он вернёт себе всю былую силу. Но мне была ведома и слабость Волдеморта. И я принял решение: тебя защитит древняя магия, о которой он знает, которую презирает и которую всегда прежде недооценивал. Я имею в виду, конечно, то, что твоя мать пожертвовала собой ради твоего спасения. Она дала тебе такую надёжную защиту, какой он и представить себе не мог, и она по сей день тебя оберегает. Таким образом, я решил положиться на материнскую кровь. И я отнёс тебя к её сестре, поскольку других родственников у неё не осталось.
–А если б она меня в приют сдала? – вставил я.
–Но Петуния приняла тебя! Да, поначалу неохотно; да, скрепя сердце, с горечью и даже гневом, но приняла – и таким образом закрепила наложенные мною чары. Благодаря жертве твоей матери кровные узы сделались самой могучей защитой, какую я мог тебе дать. И пока ты называешь своим домом тот, где обитают кровные родственники твоей матери, Волдеморт не причинит тебе вреда – он не может даже пальцем тебя тронуть. Он пролил её кровь, но она по-прежнему живёт в тебе и в её сестре. Её кровь стала твоей хранительницей. Твоя тётя знает об этом.
–Отлично, – сказал я, воодушевишись. – А можно кое-что уточнить?
–Постой, я еще не закончил, Гарри, – покачал он седой головой. – Итак, пять лет назад ты прибыл в Хогвартс. Ты был не изнеженным маленьким принцем, а самым обычным мальчишкой. До сих пор всё шло согласно моему плану.
–Кроме моей фамилии, – вставил я. – Кстати, по-моему, только самые тупые до сих пор не догадались, что я на самом деле Поттер. Да ё-моё, хоть подумали бы: с какой стати Сириус Блэк является на Турнир поддержать какого-то Эванса! Нет, можно списать на то, что он с тетей Пэт встречается, но это уж за уши притянуто... Почему изменилась фамилия в этой самой... как ее? Книге учета волшебников? Почему гоблины и кентавры сразу узнают во мне Поттера? И Волдеморт тоже, кстати, но это хотя бы не удивительно... Вы так и не выяснили!
–Увы, Гарри, хватало и иных дел, – вздохнул директор. – Но разве ты сам не хотел оставаться незамеченным? Быть, как все, рядовым учеником? Или ты желал, чтобы на тебя указывали пальцами и шептались о твоем шраме?
«Ловко передергиваешь», – подумал я и зашел с козыря:
–Хотеть-то я, может, и хотел, но вы как-то обещали разобраться в этом феномене. За пять лет-то уж можно было хоть плохонькое объяснение состряпать...
–Единственное, что мы смогли предположить, – после паузы сказал Дамблдор, – что та самая кровная защита, дарованная твоей матерью, каким-то образом наложилась на твой собственный дар и усилилась. Может быть, сыграло свою роль и то, что твоя тетя приняла тебя как родного сына.
«И то, что она, вполне вероятно, сквиб, то есть там в самом деле могло что-то наложиться и перепутаться», – заключил я. Технические детали меня не особенно волновали, если честно.
–Ну пускай, – кивнул я. – Извините, перебил, просто мне это покоя не давало.
–Юности свойственно нетерпение, – кивнул он и погладил бороду. – Думаю, ты не хуже меня помнишь то, что произошло на первом году твоего обучения в Хогвартсе. Ты очутился лицом к лицу с Волдемортом, снова выжил, мало того – ты отсрочил возвращение Волдеморта во всей полноте его могущества. Это был подвиг, достойный взрослого мужчины! Я очень гордился тобой, Гарри!
«Я тоже собой гордился, – подумал я, – особенно когда Волдеморту морду набил и камень спёр».
–Однако у моего замечательного плана был один недостаток, – продолжал Дамблдор. – Недостаток вполне очевидный – и уже тогда я понимал, что из-за него всё может пойти насмарку. Тем не менее, я сказал себе, что не позволю этому недостатку погубить всю затею. Я один мог предотвратить крах – следовательно, я один должен был проявить силу. И это стало моим первым испытанием, когда ты лежал в больничном крыле, ослабевший после схватки с Волдемортом.
–О чем это вы? – не понял я.
–Помнишь, как ты спросил меня, почему Волдеморт пытался убить тебя, когда ты был ещё ребёнком?
Я кивнул.
–Как, по-твоему, следовало мне тогда ответить? Ты до сих пор не видишь недостатка в моём плане? Нет… наверное, нет. Что ж… Как тебе известно, тогда я решил не отвечать. Одиннадцать лет, сказал себе я, – это слишком рано для такой откровенности. У меня раньше и в мыслях не было раскрыть секрет, когда тебе будет всего одиннадцать. Я боялся, что бремя этого знания станет для тебя невыносимым...
Я больше не мог это слушать, поэтому задремал с открытыми глазами, время от времени просыпаясь на фразах типа «опасные симптомы», «мы обсуждали твой шрам», «запретная тема», «я угодил в ловушку», «ты был слишком дорог мне»...
Вот тут я встрепенулся.
–Твоё счастье было для меня важнее, чем твоё знание правды, твоё душевное спокойствие – дороже моего плана, а твоя жизнь – ценнее тех жизней, которыми, возможно, пришлось бы расплатиться за провал этого плана, – грустно произнес Дамблдор. – Иными словами, моё поведение было именно таким, какого Волдеморт всегда ожидал от глупцов, способных любить.
«Если он сейчас скажет «Гарри, я всегда любил твою мать» или там «Гарри, я твой отец», я за себя не ручаюсь», – подумал я, но ничего подобного не прозвучало, и я снова впал в транс. Когда директор дошел до признания невиновности Сириуса, я встрепенулся.
–Минуточку!
–Да, Гарри? – Дамблдор явно был не рад тому, что я его перебил.
–Раз уж у нас сегодня вечер разговоров по душам, сэр, – сказал я, – то мне хотелось бы прояснить еще пару моментов.
–Я слушаю тебя, – он сцепил длинные пальцы на груди.
–Вы вот только что сказали, что меня с радостью усыновила бы любая семья волшебников, – повторил я. – Но у меня, на минуточку, имелся крестный отец. Кстати, тоже кровный родственник. Конечно, он под Аваду не кидался, но тем не менее... Правда, – добавил я справедливости ради, – с Сириусом я вырос бы еще тем засранцем, но это уже второй вопрос.
–Но ты ведь помнишь, что его обвинили...
–Еще бы я не помнил! – фыркнул я. – И вот, собственно, это я и хотел выяснить: почему вы, сэр, величайший светлый волшебник современности, так легко поверили, что Сириус предал моих родителей? Ну хорошо, допустим, его поймали сразу после взрыва, он был не в себе... хотя он по жизни такой... Но потом? Он ведь говорил, что умолял дать вам знать, хотел рассказать правду... И где вы были, сэр? – Я понял, что чрезмерно завелся, и заставил себя успокоиться, пока окна не повылетели, а то если струны срезонируют, мало не покажется. – Где вы были все те годы, которые Сириус провел в одиночке, с дементорами бок о бок? Что, так сложно было организовать допрос с этой самой сывороткой правды? То, что у него Метки никогда не было, тоже ни о чем не говорило, да? Или вам просто не было интересно, почему, зачем? Предал и предал, пускай гниет заживо! А что в Ордене еще такой же предатель может завестись – подумаешь!
Глаза у Дамблдора забегали.
–А история о том, что беглый Блэк якобы пытается меня убить – это вообще бредятина, – завершил я мысль. – Что ему мешало смыться раньше и подкараулить меня возле школы? Или на вокзале? Если он чокнутый, так ему все равно было бы, что с ним дальше сделают... Да вон хоть в день прибытия в Хогвартс – приезжаем-то вечером, так он напрыгнул бы из темноты и шею мне свернул, если б палочку не сумел раздобыть.
Я вовремя придержал язык: об анимагической сути Сириуса Дамблдор вроде бы не знал.
–Да и тогда, на развалинах нашего дома, – добавил я, – он запросто мог отобрать меня у Хагрида. Тот полувеликан, конечно, но Сириус сильный маг, мог и справиться, Хагрид ведь такого не ожидал. А то и заавадить, раз я ему так нужен был. Или проследил бы да забрал с тетиного крылечка. Много ли годовалому пацану надо? Бац – и готово!
Директор нервно откашлялся.
–Так что, – сказал я, – эти двенадцать лет отсидки Сириуса в Азкабане тоже запишите на свой счет, сэр. Вряд ли вас совесть будет мучить, она у вас дрессированная, но просто имейте в виду. Если б не Регулус, Сириус там и окочуриться мог...
–В каком смысле? – отмер Дамблдор.
–В прямом, – ухмыльнулся я. Эту информацию разглашать было уже можно. – Регулус, хоть и смылся от Волдеморта подальше, но за прессой следил. Ну а поскольку появиться и потребовать пересмотра дела Сириуса – вернее, чтоб дело завели, его же не было! – никак не мог, то задействовал кое-какие связи. Чтоб брат хотя бы с голоду не умер, вот.
–Но ведь они всегда враждовали, – после паузы произнес директор. – Признаюсь, я был поражен, когда Регулус...
–Кровь не водица, – развел я руками. – Да и не враждовали они по-настоящему. Так... семейный конфликт на почве недопонимания. Но они уже во всем разобрались. Гм... так что дальше, сэр? Я так понимаю, на третьем курсе вы мне ничего не сказали, потому что я был слишком занят историей с крестным? А в прошлом году... даже не представляю, почему опять смолчали!
–Я знал, что тянуть нельзя, – негромко сказал он, – и теперь понял, что ты давно уже созрел для знания, которое я утаивал от тебя так долго. У меня есть единственное оправдание: я смотрел, как ты преодолеваешь такие испытания, с какими ещё не сталкивался ни один из учеников Хогвартса за всю его историю, и не мог заставить себя добавить к ним новое – самое тяжёлое из всех.
Я всем своим видом выразил нетерпение, и директор продолжил:
–Волдеморт пытался убить тебя, когда ты был ещё ребёнком, из-за пророчества, сделанного незадолго до твоего рождения. Он знал об этом пророчестве, но ему была неизвестна его суть. Отправляясь в дом твоих родителей, чтобы убить тебя, он полагал, что выполняет предначертанное судьбой. Он обнаружил, что ошибался, когда направленное в тебя заклятие рикошетом ударило по нему самому. Вот почему после своего возвращения в тело он был одержим одной мыслью: узнать полное содержание пророчества. Это и есть оружие, которого он так упорно добивался с момента своего возвращения, – знание того, как погубить тебя.
–И что же это за пророчество? – с трепетом спросил я, выдержав приличествующую случаю паузу.
–К сожалению, оно утеряно... Волдеморту удалось завладеть им. Однако это была всего лишь запись пророчества из архивов Министерства магии. Само же пророчество было сделано в присутствии некоего лица, и это лицо имеет возможность досконально вспомнить всё изречённое.
–Спорю на что угодно, это были вы, – не выдержал я.
–Ты очень догадлив, Гарри, – похвалил он и улыбнулся.
Дамблдор встал и вынул из шкафчика думосброс, тот самый, в котором я видел позор Снейпа. Добыв какие-то воспоминания, директор коснулся думосброса палочкой, и над чашей выросла фигура, закутанная в многочисленные шали... В общем, я это уже видел и слышал, когда пророчество кокнул.
–И что это означает? – спросил я, дослушав.
–Это означает, – сказал Дамблдор, – что единственный человек, способный окончательно победить Тёмного лорда, родился в конце июля почти шестнадцать лет назад. И родители его к тому времени уже трижды бросали вызов Волдеморту.
–То есть я. Или Невилл, – кивнул я. – Почему решили, что это именно обо мне?
–Хранитель Зала пророчеств решил, что Волдеморт знал, кого Сивилла имела в виду, и поэтому пытался убить именно тебя.
–Ну а вдруг он ошибся? В смысле, хранитель этот?
–Боюсь, сомнений нет. Вспомни последнюю часть пророчества, ту, где даётся последняя примета мальчика, способного победить Волдеморта. Сам Волдморт отметит его как равного себе. И он это сделал, Гарри. Он выбрал тебя, а не Невилла. Он наделил тебя шрамом – этим благословением и проклятием одновременно...
–А если он тоже ошибся? – въедливо спросил я.
–Он выбрал мальчика, которого считал для себя наиболее опасным, – сказал Дамблдор. – И заметь, не чистокровного волшебника, а полукровку, как и он сам. Он распознал себя в тебе прежде, чем увидел тебя самого, а благодаря его неудачному покушению на твою жизнь ты обрёл силы, которые впоследствии позволили тебе ускользнуть от него не один раз, а целых четыре, что никому не удавалось!
–Придурок этот ваш Волдеморт, – высказался я. – Надо было обоих валить, так надежнее.
–Возможно, это было бы логичнее, – чуть не подавился Дамблдор, – но он знал лишь примерное содержание пророчества. Кое-кто сумел подслушать часть пророчества, самое начало, где говорится о том, что мальчик родится в июле, у людей, трижды бросавших вызов Волдеморту. Таким образом, он не мог предупредить хозяина, что задуманное им нападение связано с риском передать тебе часть своей силы и отметить тебя как равного себе. Волдеморту и в голову не пришло, что нападать на тебя опасно, что умнее было бы подождать и выяснить побольше. Согласно пророчеству, он действительно не знает всей твоей силы…
–Точно, придурок, – уверенно сказал я. – Ладно, разберемся. Судя по последним словам, в конце должен остаться только один из нас!
Тут очень не хватало молнии и громового раската, но я решил обойтись без спецэффектов.
–Ты не напуган, Гарри? – после долгой паузы спросил Дамблдор.
–Не-а, – ответил я. – Вы же сами сказали, я уникум, четырежды от него ушел. А разок даже не ушел, а вам приволок, только вы не справились. Ничего, для ровного счета я его и в пятый раз уделаю!
Тут я мысленно пересчитал известные нам крестражи и с огорчением понял, что цифра не круглая. Зато магическая.
–Не будь так самоуверен, Гарри, – предостерег Дамблдор.
–Нет-нет, я вполне трезво оцениваю свои силы, – заверил я. – Ну что, сэр, я могу идти? А то там за ужином все без меня сожрут!
–Да... конечно, иди, мой мальчик, – ответил он и снова уставился в думосброс, а я перехватил взгляд Финеаса Найджелуса и сложил пальцы домиком, а потом приложил ладонь ко рту, мол, надо будет пошептаться. Не знаю, правильно ли он меня понял, но, думаю, я сумею его дозваться, если понадобится!
За ужином, пока я наверстывал упущенное, Гермиона листала «Пророк» и вслух зачитывала заголовки.
–«Как рвался к вершинам власти Вы-Знаете-Кто» – страницы со второй по четвёртую, «О чём умолчало Министерство» – страница пятая, "Почему никто не слушал Альбуса Дамблдора?" – страницы с шестой по восьмую, эксклюзивное интервью с Гарри Эвансом на странице девятой… Да уж, теперь им долго будет о чём писать… И вовсе оно не эксклюзивное, это интервью, мы его еще когда в «Придиру» отправили!
–Папа им его продал, – рассеянно сказала случившаяся поблизости Луна, – и очень прилично на этом заработал, так что этим летом мы снаряжаем экспедицию на Скандинавский полуостров – посмотрим, удастся ли нам поймать хоть одного морщерогого кизляка.
–Удачи, – искренне пожелал я, – хоть посмотреть бы, как они выглядят!
–Пойдемте к Хагриду? – предложил Невилл. – Я видел, он вернулся!
–Пошли! – загорелся я, затолкал в карманы несколько сэндвичей и потащил за собой Гермиону. – Интересно, как там его братишка поживает?
–До каникул мы еще успеем немножко поработать с ним, – деловито сказала она. Спасибо, не «позабавиться»...
Хагрид встретил нас, как всегда, радушно. Что там, он просто сиял от радости!
–Ты где был-то? – спросил я, когда он разлил по кружкам душистый чай.
–В горах прятался, – объяснил Хагрид. – В пещере там одной, как Сириус… С Гроххом вместе прятались, да. Вернулся вот...
–Ты вроде получше выглядишь, – сказала Гермиона, отпихивая Клыка.
–Чего? – Хагрид коснулся щеки огромной ладонью. – А, ну да… Так, это… Грохх-то нынче куда лучше себя ведёт, даже сравнения никакого нет. Честно сказать, он здорово обрадовался, когда меня увидел. Славный, в общем-то, малый… Я тут подумываю, не найти ли ему подружку…
–Хагрид, – искренне попросил я, – очень тебя прошу... не надо! Хотя бы до тех пор, пока твой маленький братец не научится разговаривать! И вообще, ему рано!
–Точно-точно, – авторитетно подтвердила Гермиона, уловив мою мысль. – Ты разве не знал? Великаны живут долго, поэтому созревают медленнее обычных людей. Вот ты, например, когда ощутил потребность в сексе?
Хагрид сделался абсолютно невозможного багрового цвета, на нем, по-моему, чайник можно было кипятить!
–Поскольку ты великан только наполовину, – продолжала вещать подруга, подливая себе чаю, – то, наверно, раньше, чем обычные великаны, но позже людей.
–Да, у людей это быстро, – подтвердил я.
–Во всяком случае, мы целовались еще в прошлом году, – невозмутимо сказала Гермиона, скармливая Клыку кекс, – а кое-кто и раньше начал. А Грохх, по сути, еще ребенок. Потому и буянит, что соображалка у него пока не отросла. Повзрослеет, в ум войдет, тогда и о подружках думать можно!
–Это... ну... может, вы и правы, – отдышавшись, сказал Хагрид. – Мамка-то моя, хоть и была... такая... суровая, но этак вот не безобразила!
–Ну вот, видишь! Она была уже взрослой великаншей и научилась себя вести, – терпеливо сказал Невилл. – Так что подожди, пускай Грохх освоится. Может, подрастет еще, ты же сам говорил, что он маленький! Какая женщина его выберет, мелкого такого?
–Да, такую не сыскать, хоть народец и измельчал... – опечалился Хагрид, расчесывая бороду, а я вспомнил неприличный анекдот и вовремя заткнул себе рот под осуждающим взглядом Гермионы.
–Нам пора, – сказала она. – Завтра уезжать, а у нас еще вещи не собраны.
–Да, мы пойдем, Хагрид, – кивнул я. – Передавай привет Грохху! Приедем, попробуем его немножко... цивилизовать.
–Ничего, я целое лето с ним заниматься буду, – серьезно ответил лесничий. – И это... надо будет Олимпии написать. Она все ж таки директор, лучше знает, как с буйными учениками справляться!
–Обязательно напиши, – с каменной физиономией произнесла Гермиона, мы распрощались и отправились в замок.
–Кто куда летом? – спросил Невилл.
–Мы сперва по домам, а там – куда Сириуса понесет, – ответил я. – Хочешь с нами?
–Нет, я в Румынию поеду, – широко улыбнулся он. – Бабушка разрешила мне... ну вроде как на экскурсию, под присмотром Чарли.
Зная Невилла, я мог с уверенностью сказать, что он будет ночевать в драконьем загоне.
–Очень много вопросов, – подтвердил он. – Я целую тетрадь исписал, а их все больше и больше. Гермиона, кстати, ты обещала показать, как это всё систематизировать.
–Ага, покажу, это не сложно, – кивнула она. – А...
–Ну, я туда не на все лето, – правильно понял Невилл ее выразительное молчание. – Когда вернусь, попробую... вы понимаете. Может, еще и драконы что-нибудь подскажут.
–Ты держи нас в курсе, – серьезно сказал я. – Если что, мы всегда поможем!
Уже в холле нам повстречался Снейп и посмотрел крайне выразительно.
Гермиона, уловив намек, живо утащила Невилла наверх, а я остался один на один с профессором.
–Пройдемте в мой кабинет, Эванс, – сказал он, помолчав. – Я должен дать вам заключительный урок.
Я поплелся за ним, гадая, с чего бы это вдруг у нас изменился учебный план, вроде ж мы уже пришли к консенсусу: я время от времени захожу с очередной придумкой, прямо как Невилл, а Снейп ругается, хватаясь за голову, и выгоняет меня. Но это редко, а в остальные дни я продалбываюсь где-нибудь с адептами, а он... не знаю, чем занимается, может, в потолок плюет, может, монографию пишет.
–Директор вызывал вас на беседу? – спросил Снейп, заперев дверь и установив заглушающие чары.
–Ага.
–Не поделитесь, о чем шла речь?
–О пророчестве, ясное дело, – пояснил я, – мутная штука, скажу я вам!
–Я в курсе.
Я почесал в затылке, кое-что сопоставил и ляпнул:
–Сэр... так это вы его подслушали шестнадцать лет назад в «Кабаньей голове»?
–С чего вы взяли, Эванс? – спросил он, но приметно дернулся.
–Много чего совпадает... – пробормотал я. – Нет, не хотите, не говорите, какая разница? Волдеморт его так и так получил.
–Вы ведь были там? – негромко произнес Снейп, уставившись на меня в упор.
–А какие ваши доказательства?
–Люциус, – проронил он.
–А... не мог промолчать, блин, – тяжело вздохнул я. – Он что, всем растрепал?
–Нет... – Снейп отвернулся и побарабанил пальцами по столешнице. – Вы уже слишком много знаете, Эванс, не так ли?
–Почти всё, – без лишней скромности ответил я. – О том, что вы с мистером Малфоем приятели, Драко еще когда обмолвился. Ну а Метку у вас мы подглядели уже после того, как поняли, кто именно рассказал Дамблдору о планах Волдеморта касаемо меня. Это, прямо скажу, не очень сложная загадка.
–О вас, Эванс, я и не думал, – сказал Снейп. – Я лишь хотел спасти вашу мать. Я... любил ее. Но ничего не вышло. Лорд не стал бы ее убивать, не кинься она защищать ребенка. А Дамблдор... он просто...
–Наблюдал, – подсказал я. – Ох и мутная же история!
–Что, Эванс, смешно и противно слушать такие признания... от меня? – резко спросил он вдруг.
–Ни капли не смешно, сэр, – честно ответил я, представив, как еще совсем молодой Снейп (сколько ему тогда было? Он ровесник моих родителей и Сириуса, значит, лет двадцать), услышав это клятое пророчество, сообщает о нем Волдеморту. А потом, когда выясняется, на кого именно пал выбор змеемордого, в ужасе бросается к Дамблдору, да только тот, как водится, не успел на помощь. – Правда.
Профессор медленно опустил руку мне на плечо и крепко сжал пальцы.
–Вы похожи на отца только внешне, Эванс, – сказал он.
–Так может, это потому, что я и есть Эванс? – не удержался я. – Даже крестный уже не говорит, что я вылитый Джеймс. Кстати, я на директора сегодня из-за Сириуса наехал. Там ведь тоже... та еще история.
Снейп коротко кивнул. Сириуса он терпеть не мог, но против фактов не попрешь – крестный не был виновен в гибели моих родителей.
–Это вы со своей бандой приложили руку к возвращению Регулуса? – спросил вдруг он, а я помотал головой.
Рассказывать ему правду не хотелось: если узнает, что за штуку мы провернули с хроноворотом, то... вдруг попытается переиграть ту Хэллоуинскую ночь? Спасти все-таки мою маму... И что тогда случится? Нет, ну если он спрячет ее где-нибудь в глуши и будет держать под Империо, как Барти Крауч поступил с сыном, то, может, и обойдется, а если нет?
Или Снейп самому себе записку в прошлое отправит, сдержится, не обзовет маму там, у озера, и... ка-ак окажусь я его сыном! И звать меня будут не Гарри, а, например Адольфом. Ужас-то какой...
Лучше уж не рисковать! Да и что, он раньше о хроноворотах не слышал, что ли? Гермиона додумалась, что Снейпу мешало, спрашивается?
–Как бы мы это сделали? – сказал я вслух. – Он сам всплыл. Может, каким-то образом способствовал побегу Сириуса, он об этом не распространяется, а расспрашивать бесполезно, молчит, как каменный! А может, просто узнал о побеге и начал действовать.
–Понятно. Что ж, Эванс... я должен поблагодарить вас за Люциуса. Он сказал, это вы отдали ему пророчество, так?
–Угу, – ответил я и на ходу придумал: – Гермиона подумала, что должны быть еще копии либо тот, кто это пророчество слышал и записывал, и оказалась права.
–Люциус твердил, что оно разбилось.
–Ему показалось, – заверил я. – Там такой бардак был... мы, наверно, пару сотен этих шариков кокнули! Нечаянно, правда-правда!
–А еще Люциус сказал, что вы с вашими приятелями вытворяли что-то странное. Он клянется, что никогда ничего подобного не видел.
–Ему показалось, – повторил я. – Видите ли, сэр, на него в самом начале побоища стеллаж с этими шариками рухнул, и прямо по голове... А еще директор сказал, что трогать чужие пророчества опасно, крыша может поехать.
–А учитывая, что Люциус был мертвецки пьян, когда мне это рассказывал, веры ему никакой... – добавил Снейп и тяжело вздохнул. – Но я могу его понять. У него семья. Драко... как племянник мне.
–Знаю, он говорил, – вздохнул я, дивясь такой откровенности. С другой стороны, у профессора явно накопилось на душе столько всего, что и прытко пишущим пером не описать! – И, если что, мы с ним не ссорились. Это так... постановка была.
–Я в курсе, – ответил он. – Драко приходил за советом. Злить Амбридж ему было опасно.
Я кивнул и спросил:
–Как думаете, что будет дальше, сэр?
–Не знаю, – покачал он головой. – Всерьёз ещё ничего не началось, но ждать уже недолго… Будьте осторожнее на каникулах, Эванс.
–Я всегда начеку, – заверил я. – Ну и... я не один.
–И в этом вам несказанно повезло, – без тени улыбки сказал Снейп. – Идите, час уже поздний...
–Есть, сэр! – сказал я и взялся уже за ручку двери, как он вдруг окликнул:
–Эванс, последний вопрос на сегодня!
–Да?
–Вы не в курсе, куда подевалась Беллатриса Лестрейндж? Лорд рвет и мечет... Ее мужа и деверя забрали авроры, Малфой с товарищами с вашего попущения успел скрыться, а она как сквозь землю провалилась!
