Текст книги "История Гарри (СИ)"
Автор книги: Кира Измайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 57 страниц)
–И что там? – глаза Гермионы загорелись опасным огнем.
–Он попросил матушку, та сама написала Пернелле Фламмель, Пернелла поговорила с мужем... – я выдержал театральную паузу. – Короче, нам вынесли благодарность за спасение камня от Волдеморта и разрешили оставить его себе.
–Волдеморта?
–Камень!
–Но как так? – удивился Невилл.
–Да старик Дамблдору плод неудачного эксперимента подсунул, – хрюкнул я, – ибо знает его, как облупленного, и подозревал, что камушек тому нужен в качестве наживки.
–Ну-у-у... то есть у нас не выйдет использовать эту штуку? – неподдельно огорчилась Гермиона.
–Почему? Он не совсем неудачный, скорее, не вполне доработанный, полуфабрикат, вот! Фламмель пишет, что восхищен нашим дерзновенным юным разумом, все такое... инструкция по применению на ста листах прилагается, но ее Регулус, ясное дело, не прислал, еще перехватят! Приедем на каникулы – займемся!
–А что ж Дамблдор нес про то, что Фламмель с супругой собрались тихо помереть? – нахмурилась она.
–Слушай, пока они помрут, директор сам десять раз окочурится, – ответил я. – Думаешь, у них запасов мало? Или Фламмель еще не состряпает, если приспичит? Наверно, они просто решили отползти тихонечко в сторонку, сменить фамилию и жить дальше безо всяких этих прожектеров, как ты говоришь, вроде Дамблдора, без Волдеморта с компанией...
–Да уж, если они за шестьсот лет не соскучились, то с чего бы им сейчас загрустить? – согласилась Гермиона. – Что ни год – новые изобретения, полеты в космос, компьютеры, интернет, это вот всё...
–Точно! – протянул Невилл, и глаза его загорелись фанатичным огнем. – Гарри, я напишу Регулусу, пусть свяжет с Фламмелем, ладно? Ну, насчет драконов!
–Да не вопрос, – пожал я плечами. – Думаю, ему будет интересно. Ха, а прикольно получится, если лет так через двести люди обнаружат на Венере цивилизацию рептилоидов! Драконов, я хотел сказать...
Гермиона захохотала и опрокинула кубок с соком (профессионально, как Снейп, на Парвати Патил).
–На Марсе, – поправил Невилл. – На Венере, по идее, легче развести живность, но на Марсе сила тяжести меньше, летать круче. А вот насчет кислорода надо будет покумекать, я пока не представляю, как повысить его содержание в атмосфере. Я тут вычитал, что ее коронарные выбросы сдувают, ну, солнечный ветер, потому что у Марса магнитное поле никакущее. Щиты какие-то придумывать придется или поле это раскачивать...
–Ну, насчет магнитного поля не знаю, не вникала, а так... надо живность развести, ты же сам сказал, – ответила Гермиона. – То есть сперва растительность. Ты ж в гербологии ас, выведи какой-нибудь лишайник, который будет расти на голых камнях, яростно фотосинтезировать и выделять кислород. А потом траву, деревья... Лет за двести точно управишься! А там уже и до животных дело дойдет, а то драконы ведь не травоядные, их чем-то кормить надо...
–Да-а... – он глубоко задумался. – Дел – невпроворот! Но сперва все-таки надо разобраться с ТТХ драконов поподробнее, а от этого уже плясать, а то вдруг окажется, что им на Венере все же будет лучше, теплее?
–Ага, разберись, – кивнула она. – А то они яйцекладущие, но вроде как теплокровные...
–Как ехидны с утконосами, – вставил я, чтобы продемонстрировать познания о мире живой природы. Это мы с Дадли опять по телику передачу увидели.
–Вот-вот! Но те вроде бы еще и млекопитающие, а драконы – нет, – почесала в затылке Гермиона. – В общем, Невилл прав, работы – непочатый край... И опять же о работе, Гарри! Не отвлекайся! Куда пойдем на службу?
–Не знаю, – легкомысленно ответил я, завидел белобрысый хвост Малфоя и гаркнул: – Драко! Ты после школы что делать будешь?
–Деньги, разумеется, – ответил он, обернувшись.
–Делать деньги, значит... – пробормотал я и ухмыльнулся. – А камушек-то умеет превращать всяко-разно в золото...
–Главное, не увлекаться, а то так можно до гиперинфляции дойти, – со вкусом выговорила Гермиона.
–Чего? – в один голос спросили мы с Невиллом.
–Того! Если золота станет слишком много, оно обесценится! – постучала она меня по лбу уже привычным жестом. И ложкой. – Это как в некоторых странах правительство начинает печатать все больше и больше денег, а в итоге получается, что пинта молока стоит, например, не два фунта, а двести, и деньги эти – все равно что фантики от конфет. Так ясно?
–Ага. А галлеоны станут как детские игрушки-блестяшки, – кивнул я. – Вернемся к натуральному обмену.
–Ну, или цениться станет что-то другое, драгоценные камни, например, или там... уран, – выдала Гермиона. – Кстати, я где-то читала, что Венера должна быть богата ураном и всяким таким... Подумай об этом, Невилл!
–Нам бы сперва Марс освоить...
–Зачем волшебникам уран? – логично спросил я.
–Да не волшебникам! – закатила она глаза. Потом посмотрела на меня и добавила: – Я поняла, куда нам нужно идти на службу.
–Ну?
–В отдел связей с магглами. Требования не сверхъестественные, а если пахать как следует, то можно быстро добраться до взаимодействия с политиками, бизнесменами... Малфой, опять же, имеется, его папа наверняка крутит делишки с магглами, связи есть, да и семейство Блэк всяким таким промышляет... Понял, да?
–Ага-а... – протянул я и потер руки. – Дело говоришь! Туда и пойдем.
Так я и заявил на консультации у МакГонаггал в понедельник. То есть мотивировал свое решение, конечно, не желанием захватить власть над миром, а сказал, что не вижу себя ни целителем, ни сотрудником службы охраны правопорядка, тьфу, аврором, особыми талантами не блистаю, так что в исследователи мне дороги нет, зато магглов я знаю преотлично и маггловедение могу сдать хоть сейчас! Хотя и не ходил на него. Экстерном, короче.
Амбридж, присутствовавшая при беседе, посмотрела на меня мрачно, но смолчала.
Гермиона сказала то же самое, а Невилл сообщил, что намерен пойти в ветеринары, поэтому будет учить гербологию, зелья, чары, ну и уход за магическими существами, куда ж деваться-то, а то так вот не сообразишь, где у соплохвоста какой конец, тебе и не поздоровится!
Кстати о магических существах... Хагрид не выдержал и все-таки сознался, откуда у него столько синяков и ссадин. Оказывается, этот умник приволок с собой младшего единоутробного братца, настоящего великана, и прятал его в Запретном лесу! Дескать, малыша (жалких шестнадцать футов ростом!) обижали соплеменники, вот Хагрид и не выдержал... Судя по всему, мадам Максим не слишком оценила его родственные чувства, потому они и распрощались где-то на полпути: передвигаться с Гроххом (так звали великана) можно было только по ночам, по дикой местности, а заставить идти в нужном направлении было и вовсе нелегкой задачей. Ну а заколдовать и переправить, куда надо, тоже не выходило: чары на великанов действуют слабо.
В общем, Хагрид пытался мало-мальски обтесать Грохха и выучить его разговаривать на английском, но пока без особых успехов. Тот, правда, вроде бы запомнил нас с Гермионой (выговорить он мог только «Герми», но она смирилась), но на этом дело застопорилось.
Мы помогали, чем могли, потому как это очень интересно – испробовать работу струн на настоящем великане, но нам было катастрофически некогда – надвигались экзамены. Все, что мы пока могли предпринять, так это немного поумерить буйный нрав Грохха и раскачать его способности к познанию. Может, хоть односложно объясняться научится!
Хагрид и за это был нам благодарен – ему тоже надоело ходить в живописных синяках! Да и его щегольская одежда сильно страдала от выкрутасов Грохха, так что наш приятель вернулся к прежнему образу и стал носить то, что не жаль испортить. Благо, мадам Максим его видеть не могла...
Ну а на следующем уроке трансфигурации мы получили расписание экзаменов и ознакомились с правилами их проведения.
–Как видите, – сказала МакГонаггал, – вы будете сдавать С.О.В. в течение двух недель. Утренние часы отведены под письменные работы, послеобеденные – под проверку практических навыков. Практический экзамен по астрономии, разумеется, будет проходить ночью. Далее, я должна предупредить вас, что на ваши экзаменационные принадлежности наложены исключительно жёсткие антиобманные заклятия. Использование напоминалок, а также самоотвечающих перьев, накладных манжет-шпаргалок и самоправящихся чернил запрещено. К сожалению, практически ежегодно в школе находится, как минимум, один ученик, считающий, что ему по силам обвести Волшебную экзаменационную комиссию вокруг пальца. Могу только выразить надежду, что среди гриффиндорцев таковых не окажется.
Мы переглянулись и ухмыльнулись. Зачем нам волшебные шпаргалки, если мы и обычные прекрасно умеем писать? Совсем эти волшебники в жизни не разбираются...
А результаты экзаменов нам должны были прислать совиной почтой аж в июле!
–С.О.Вы с совами, – фыркнула Гермиона. – Что там столько времени оценивать?
Наш первый экзамен, по теории заклинаний, был назначен на утро понедельника, а экзаменаторы прибыли в воскресенье вечером.
Встречала их – нескольких совсем древних на вид магов и волшебниц, – вездесущая Амбридж.
Мы подобрались поближе. Одна из старушек, видно, была глуховата, поэтому говорила очень громко, отвечая Амбридж:
–Прекрасно, прекрасно добрались, мы приезжаем сюда уже далеко не в первый раз! А где Дамблдор?
–У него дела, – сказала та, отведя взгляд.
–Неужели?! – гаркнула крошечная старушка. – Важные, видно, дела! Уж я-то знаю… сама принимала у него Т.Р.И.Т.О.Н. по трансфигурации и заклинаниям… Что он вытворял своей палочкой – я такого в жизни не видела!
Я не выдержал и захохотал, а со мной и Гермиона.
–Десять баллов с... – начала было Амбридж, обнаружив наше присутствие, но старая ведьма перебила ее:
–Волшебной палочкой, похабники малолетние! Хотя... говорят, он и с другой палочкой был неплох, да-с...
«Наш человек», – читалось в глазах Гермионы. В прямом смысле читалось: ведь мы с ней уже насобачились переговариваться мысленно. Удобно невероятно, особенно на экзамене!
–М-м-м… да… – промямлила Амбридж. – Позвольте проводить вас в учительскую. Вы ведь не откажетесь от чашечки чаю после такого путешествия?
Остаток вечера прошёл довольно уныло. Все пытались что-то повторять, но смысла в этом никакого не было. Я лично завалился спать и дрых без задних ног, так что Невиллу пришлось меня расталкивать, а то бы я и завтрак проспал. Сам он тоже подчитал на ночь кое-что по теории чар и преспокойно заснул. Но у него был будильник, самый обычный, маггловский, механический, от его адского дребезга вся спальня подскочила... кроме меня, потому что я умный и предусмотрительный и давно обзавелся берушами.
Наконец завтрак закончился, все разошлись по классам, а мы остались ждать в вестибюле. В половине десятого нас начали класс за классом приглашать обратно в Большой зал. Столы убрали, теперь тут стояли десятки парт, а за преподавательским столом высилась МакГонаггал. Когда все расселись по местам и успокоились, она сказала: «Итак, начали» – и перевернула огромные песочные часы. Рядом с ними были разложены и расставлены запасные перья, баночки с чернилами и свитки пергамента.
Я взял билет и прочитал первый вопрос:
«а) приведите магическую формулу и
б) опишите движения палочки, с помощью которых можно заставить предметы летать».
Гермиона оглянулась на меня, а я внятно подумал:
«Это экзамен для слабоумных».
Она хихикнула и принялась яростно строчить ответы на вопросы.
После обеда мы перешли в небольшую комнатку рядом с Большим залом, откуда нас должны были пригласить на устный экзамен. Вскоре нас начали вызывать маленькими группами в алфавитном порядке.
Наконец прозвучала и моя фамилия.
–Профессор Тофти свободен, Эванс, – сказал Флитвик, стоящий сразу за дверью. Он указал мне на маленький столик в дальнем углу, за которым сидел, наверное, самый древний и самый лысый из всех экзаменаторов. Неподалёку от него я увидел ту самую веселую старушку – она принимала экзамен у Драко.
–Так, значит, вы и есть... хм... Эванс? – спросил профессор Тофти. Он сверился с ведомостью и поглядел на меня поверх пенсне. – Тот самый знаменитый?..
–Я, – кивнул я, с досадой понимая, что тайна моего имени, по сути, секрет Полишинеля. – Но не будем об этом, сэр. Я стесняюсь.
Драко явно услышал это и уронил левитируемый стакан, потому что заржал.
–Ну хорошо, – сказал Тофти дребезжащим старческим голоском, – не надо нервничать. А теперь будьте так добры, возьмите эту подставку для яйца и заставьте её перекувырнуться несколько раз.
Я чуть не разбил себе нос рукой, но выполнил требуемое. Потом я еще заставлял летать стакан, перекрашивал крысу... Зачем все это нужно, я не имел ни малейшего понятия, да и вообще, мог самого Тофти в крысу превратить! Ну, не один, с помощью Гермионы, конечно, но мог! Однако слишком выделяться на экзаменах не входило в мои планы.
После ужина народ начал повторять трансфигурацию, а я опять завалился спать. В итоге на письменном экзамене я позабыл пару определений, но сдул у Гермионы, у нее-то память железная. В практической части проблем не возникло.
В среду мы сдали экзамен по гербологии, а на четверг был назначен экзамен по защите от Тёмных искусств. Тоже ерунда – на письменные вопросы я ответил запросто, а на устном с особенным удовольствием применил все требуемые щитовые чары на глазах у Амбридж. Я бы и Непростительные применил, но повода не нашлось...
–Браво, браво! – воскликнул профессор Тофти (снова он мне попался!), когда я по его просьбе эффектно расправился с боггартом. – Великолепно! Что ж, полагаю, это всё, Эванс… если только… – Он чуть подался вперёд. – Я слышал от своего близкого друга, что вы можете вызвать патронуса… Не угодно ли продемонстрировать? Конечно, за дополнительные баллы…
–Конечно, сэр, без проблем, – кивнул я, подмигнул Амбридж и шепнул: – Экспекто патронум!
Мой цербер лениво потянулся, обошел зал, обнюхал все углы, особое внимание уделив юбке Амбридж (на нее он задрал лапу), гавкнул, как тогда на суде на Фаджа, и убежал куда-то за окно, не думая даже растворяться: я как раз вспомнил, что мне надо кое-что уточнить у Регулуса.
Все экзаменаторы проводили его глазами, а профессор Тофти восторженно зааплодировал.
–Прекрасно! – сказал он. – Очень хорошо, Эванс, можете идти!
У Амбридж был такой вид, будто она съела живую волосатую гусеницу, и та теперь ползает у нее внутри.
В пятницу мы сдали древние руны, а потом наступил выходной, и ночью мы свалили на озеро – купаться. На обратном пути нас едва не застукал Филч, потому что мантия-невидимка, оказывается, тоже промокает и делается не то чтобы видимой, но заметной... В общем, половину воскресенья мы потратили на то, чтобы присобачить к ней водооталкивающие чары. Получилось: на обратном пути с очередного купания мы нарочно попались на глаза Филчу, но он нас не обнаружил, только ругался, что кто-то опять наследил в холле. Ну, не будет же он нас по отпечаткам босых ног вычислять...
Ну а в понедельник мы сдавали зельеварение. По сравнению с уроками Снейпа это была полная фигня. Нумерология тоже сдалась без боя, хотя Гермиона поругалась с профессором, потому что решала задачу маггловским способом, а он не знал, что такое натуральный логарифм. Впрочем, ей позволили перерешить по старинке, так что это уж мелочи...
Письменный экзамен по астрономии в среду утром прошёл без неприятных сюрпризов, особенно Невилл увлекся – ему достался вопрос о Марсе, а об этой планете он знал уже практически всё, так что даже карту схематично изобразил.
Практическая астрономия должна была начаться вечером. Ночь выдалась ясная, и с заполнением звездных карт мы тоже справились без особого труда. Невилл опять так увлекся ландшафтом ближайших планет (он приобрел себе обалденный телескоп), что пришлось тыкать его в бок и напоминать, что не ими едиными заполняется карта. Правда, он все равно отличился, спросив у профессора Тофти, есть ли жизнь на Марсе, но тот отделался общей фразой о том, что науке это не известно...
Невилл не отставал, и старичка спасло чудо: внизу что-то зашумело и загрохотало. Бросив телескопы, мы уставились вниз: оказалось, толпа народу во главе с Амбридж атакует Хагрида!
–Врёшь, не возьмешь! – ревел наш лесничий, отмахиваясь, по-моему, топором. Ну а топор у него размером с секиру какого-нибудь ландскнехта...
–Клык! – вскрикнула Гермиона, когда в бедного пса, кинувшегося на помощь хозяину, угодило заклятие. – Его-то за что?!
Когда она вот так поддергивала рукава... В общем, всему живому нужно было разбегаться или хотя бы падать и прикидываться с неделю как подохшим. Но на этот раз Гермиону опередили.
–Как вы смеете! – прокричала МакГонаггал, с неожиданной для ее возраста прытью бежавшая со стороны замка. – Да как вы сме...
В нее полетело сразу несколько оглушающих заклятий, но я на ходу не спал, Гермиона тоже, поэтому щит мы выставить успели. Одно заклятие, правда, проскочило, сбоку кто-то зарядил, но это все же не пучок...
–Трусы! – взревел Хагрид. Его слова были хорошо слышны даже на верхушке башни, и после этого возгласа в замке вспыхнуло несколько окон. – Жалкие трусы! Получайте! Вот вам!
–Отличный удар, – одобрил я, когда Хагрид угостил двух ближайших к нему противников кулаком. Судя по тому, как они рухнули наземь, это был чистый нокаут! Вот бы Дадли показать!
Потом Хагрид подхватил Клыка и дал деру в лес.
–Взять его, взять! – вопила Амбридж, сама швырнула в него заклятием, но промазала, споткнулась и упала носом в грядку. Кажется, это Невилл постарался.
–Вот это кино... – пробормотала Гермиона.
–У вас еще пять минут, – еле слышно выговорил профессор Тофти.
–Не переживайте, сэр, – сказал я ему, сдавая работу, – у нас тут что ни день, то развлечение. То маньяки, то дементоры, то Ужас Слизерина, то Волдеморт мимо пробегает. Мы привыкшие.
–Утром сходим, поищем Хагрида, – ткнула меня в бок Гермиона, и я кивнул. А что б не сходить в лес, там летом хорошо! – Хоть узнаем, в честь чего было это представление.
По-моему, Тофти икнул...
Глава 11
Назавтра после обеда мы сдавали историю магии. Я писал-писал ответы (если честно, на «отвяжись»), и, похоже, приуснул.
Во сне я снова шёл по прохладному тёмному коридору к Отделу тайн, шагал твёрдо и целеустремлённо, иногда переходя на бег, уверенный, что уж теперь-то непременно достигну цели своего путешествия… Как обычно, чёрная дверь распахнулась передо мной, и я очутился в круглой комнате с многочисленными дверьми…
Вперёд по каменному полу во вторую дверь… Снова пляшущие на стенах и полу световые блики и это странное механическое тиканье, но разбираться нет времени, мне надо спешить!
Я миновал последние несколько шагов, отделявшие меня от третьей двери, и она распахнулась, как предыдущие…
И вновь я очутился в зале со стеллажами, на которых лежали стеклянные шарики… Сердце забилось очень быстро – сейчас я наконец попаду туда, куда нужно! Добравшись до ряда номер девяносто семь, я повернул налево и поспешил дальше по узкому проходу между стеллажами.
Но в самом конце прохода, на полу, кто-то был – эта чёрная фигура корчилась, словно раненое животное.
Я услышал знакомый голос – высокий, равнодушный:
–Возьми его и отдай мне… ну же, бери! Я не могу до него дотронуться, зато ты можешь!
Чёрная фигура на полу шевельнулась. Я увидел белую руку с длинными пальцами, сжимающими палочку, и снова услышал холодный, высокий голос:
–Круцио!
Человек на полу закричал от боли, попытался встать, но сразу же, корчась, рухнул снова. Я смеялся. Человек на полу застонал, но остался недвижим.
–Лорд Волдеморт ждёт!
Очень медленно, опираясь на дрожащие руки, человек приподнял плечи и голову. Его лицо было залито кровью, искажено страданием, но на нём застыло упрямое выражение…
–Тебе придётся убить меня, – прошептал Сириус.
–Рано или поздно – разумеется, – произнёс холодный голос. – Но сначала ты дашь мне его, Блэк… Думаешь, тебе уже известно, что такое боль? Подумай ещё… У нас впереди долгие часы, и никто не услышит твоего крика!
И тут я с воплем рухнул со стула.
–Вы в порядке, Эванс? – встревожился старичок Тофти, глядя, как я потираю лоб: мало того, что шрам болел, так я еще и об угол приложился.
–Да, простите, сэр, я, похоже, так не выспался... ну, готовился... задремал, в общем. Можно выйти?
–А ваша работа?
–Вот. Кажется, я написал все, что знал, – честно сказал я, быстро сдал свою писанину и выскочил в коридор.
Через полминуты из зала пулей вылетела Гермиона, а за ней и Невилл.
–Из-за тебя я ответ на последний вопрос толком не раскрыла, – первым делом сказала она. – Что случилось?
–Мне приглючилось, как Волдеморт в Отделе тайн пытает Сириуса, – ответил я.
–На кой икс Сириуса туда понесло?
–Понятия не имею, – вздохнул я и вынул палочку, чтобы вызвать патронуса. – Сейчас спрошу.
Ровно через две минуты выяснилось, что Сириус сейчас выгуливает тетю Пэт по Венеции, никто его не пытает и не собирается, а мне надо сходить в больничное крыло и попросить успокоительного, а то от экзаменов, бывает, крыша едет.
–Но теперь я знаю, где лежит та штука, которую ищет Волдеморт, – сказал я.
–Хочешь успеть первым? – деловито спросила Гермиона.
–Ага-а-а... пароль в Министерство я помню, надо только придумать, как добраться до Лондона!
–А давайте на гиппогрифах, – предложил Невилл.
–Перед ними раскланиваться замучаешься, – забраковала идею Гермиона, – да и как им объяснишь, куда лететь? Они непослушные.
–Тогда на фестралах! Они дорогу сами знают!
–Но я их не вижу... – пробурчала моя подруга.
–Мы тебя подсадим! – хором ответили мы с Невиллом.
Ну, как вы понимаете, после ужина мы свалили в Запретный лес, фестралов приручать. Ничего сложного, кстати, это вам не гиппогрифы с их этикетом! А этим мяса сырого дай, и они все твои, от ушей до хвоста... Кстати, шкура у них такая шелковистая, просто прелесть! Интересно, если обить ею диван, его будет видно?
Гм... я отвлекся.
Мы отпустили фестралов и набились в телефонную будку, через которую можно было попасть в Министерство.
–Кто там ближе к аппарату? Наберите шесть, двадцать четыре, сорок два! – просипел я, вжатый в угол мощным плечом Невилла.
Невилл захихикал (видимо, уже прочитал «Автостопом по Галактике») и развернулся. Когда он набрал последнюю цифру, в будке зазвучал прохладный женский голос:
–Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.
–Долорес Амбридж, Филеас Фогг, сержант Зим, – скороговоркой ответила Гермиона. – Мы здесь, чтобы спасти человека, если только ваше Министерство не успеет первым!
–Благодарю вас, – произнёс автоответчик. – Посетители, возьмите, пожалуйста, значки и прикрепите их к мантии спереди.
В углубление для возврата монет высыпались значки. Гермиона сгребла их и молча протянула мне. На моем было написано:
«Филеас Фогг, спасательная миссия».
–А ты зато Амбридж, – злорадно сказал я. – Хочешь, бантик тебе наколдую?
За это я тут же получил по затылку.
–Уважаемые посетители, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать ваши палочки у дежурного. Его пост находится в дальнем конце атриума.
Пол телефонной будки содрогнулся, и мостовая поплыла вверх мимо её стеклянных стенок. Роющиеся в мусоре фестралы скрылись из виду; над нашими головами сомкнулась тьма, и с глухим скрежещущим звуком мы канули в недра Министерства магии...
Так себе лифт, одним словом!
В атриуме, похоже, было совершенно пусто. Сейчас освещение здесь было слабее, чем днём: в каминах вдоль стен не горел огонь, ну и лампы не сияли.
–Министерство магии желает вам приятного вечера, – сказал автоответчик приятным женским голосом, и я козырнул.
Дверца телефонной будки распахнулась, и мы вывалились наружу. Тишину, царившую в атриуме, нарушал только ровный шум воды в золотом фонтане – это журчали струи, изливающиеся в бассейн из палочек чародея и волшебницы, кончика стрелы кентавра, острия гоблинской шляпы и ушей эльфа-домовика. (Вот это, скажу я вам, извращение так извращение! Гермиона называет подобное страшными словами «авангардизм» и «эклектика», а я считаю, что это просто безвкусица.)
–Погнали, – сказал я, и мы осторожно двинулись мимо фонтана.
Дежурного, как ни странно, на месте не оказалось. Может, в сортир отошел? Ну, все легче...
Вызвав очередной лифт, мы поехали вниз, к Отделу тайн. Ух и грохотала же эта железяка! Я не выдержал этого лязганья и переплел пару струн, сделав лифт бесшумным и скоростным: пусть сотрудники дивятся!
В коридоре было тихо-тихо... Я свернул к простой чёрной двери, которую не раз видел во сне.
За нею оказалась просторная круглая комната. Всё здесь было чёрным, даже пол и потолок; по окружности комнаты через равные интервалы были расположены одинаковые чёрные двери без ручек и табличек, а между ними горели синим пламенем свечи в канделябрах. Их холодный мерцающий свет, отражаясь на гладком мраморном полу, делал его похожим на тёмную воду под ногами.
–В чёрном-черном городе, в черном-черном Министерстве есть чёрная-чёрная комната... – пробормотал я, а Невилл закрыл дверь. – И вот фиг поймешь, куда нам надо!
И вдруг раздался низкий рокочущий звук, и свечи на стенах поехали в сторону. Круглая комната вращалась. Стены завертелись так быстро, что на несколько секунд синие огоньки свечей слились в сплошные полосы наподобие неоновых ламп; затем, так же внезапно, рокот стих и всё снова замерло в неподвижности.
–Гермиона, ты запомнила, откуда мы пришли? – спросил я, потому что сам об этом не подумал.
–Разумеется, – фыркнула она. – Я там на стенке крестик поставила. Фиг сотрешь.
–Умничка ты наша, – ласково ответил я и почесал в затылке. – Так. Не представляю, в какую дверь идти. Во сне я проходил от лифта к двери в конце коридора и попадал в тёмную комнату – вот в эту самую, а потом в следующую. Узнаю – увижу.
С этими словами я толкнул первую попавшуюся дверь, и она легко распахнулась.
Свет люстр, низко висящих на золотых цепях в этом длинном прямоугольном помещении, показался очень ярким после темной комнаты. Этот зал был практически пуст, если не считать нескольких столов и огромного стеклянного аквариума, который занимал самую её середину, – наполненный тёмно-зелёной жидкостью, он был так велик, что в нем можно было парочку дельфинов держать! Приглядевшись, мы заметили, что в аквариуме лениво плавают какие-то жемчужно-белые комья.
–Что это за штуки? – прошептал Невилл.
–Мозги-и-и! – радостно прохрипела Гермиона и вытянула руки, как зомби из кино. – Круто! Интересно, зачем они нужны? Что с ними делают?
–Ты бы лучше спросила, чьи они, – фыркнул я. Действительно, теперь, когда я глядел на них с близкого расстояния, ошибки быть не могло. Зловеще поблёскивая, мозги то выплывали из глубин зелёной жидкости, то снова скрывались из виду. – А вообще интересно, конечно, что это за жижа!
–Я образец возьму, – сказал Невилл и трансфигурировал носовой платок во флакончик. – Потом поковыряемся. Это тоже может пригодиться для межзвездных полетов! Ну там... анабиозные камеры, всякое такое...
Я мысленно застонал, потом сказал:
–Пошли дальше, это не та комната. Тут тоже дверей тьма, но во сне я попадал в нужное место прямо из той карусели. Гермиона, не забудь галочку поставить!
–Уж не забуду!
Стоило двери закрыться за нами, как вновь раздался низкий рокочущий гул и стены снова начали быстро вращаться.
Новая комната, прямоугольная и слабо освещённая, была побольше, а пол её спускался вниз ступенями, образуя огромную каменную яму футов двадцати в глубину. Мы стояли на самой верхней из этих крутых каменных ступеней или скамей, амфитеатром идущих вокруг всей комнаты. На дне ямы возвышалась каменная платформа, а на ней – каменная же арка, покрытая трещинами, такая древняя с виду, что держалась буквально на честном слове. Проём арки, стоящей на платформе без всяких дополнительных опор, был закрыт изорванным чёрным занавесом, который едва заметно колыхался, словно до него только что дотронулись.
Я спустился по крутым уступам до самого дна каменной ямы и медленно двинулся к платформе. Отсюда, снизу, островерхая каменная арка казалась гораздо выше. Занавес продолжал мягко колыхаться, словно сквозь него секунду назад кто-то прошёл.
–Эй, есть тут кто?
–Нету никого... нету никого... – шепотом ответила Гермиона, и на этот раз уже я дал ей... нет, не подзатыльник, а по заднице. Ну так... чисто символически.
Мне казалось, будто по ту сторону занавеса, прямо за аркой, кто-то стоит.
–Жуткая штука, – подал голос Невилл, изучавший арку с другой стороны. – Вы на струны посмотрите!
–Бр-р-р, правда, – передернулся я. – Это, похоже, какой-то портал... но куда, я не понимаю.
–Похоже, что в никуда, – поежилась Гермиона. – Шепот слышишь?
–Ага. Как будто оттуда кто-то зовет.
–Пойдем отсюда, – потянула она меня за рукав. – Потом, если время будет, попробуем разобраться, что это за сооружение такое!
–Идем, – кивнул я, она нарисовала на стене загогулину, изображавшую арку, и мы пошли проверять очередную дверь.
Ещё раз закружились и замерли стены. Я наугад выбрал третью дверь и толкнул её. Она не поддалась.
–Неприёмные часы... – вздохнул я. – Гермиона, отметь ее. Сперва глянем открытые, потом будем эту взламывать, если там нужного не окажется.
Она кивнула, изобразив в воздухе у косяка одной ей понятный значок, а я распахнул следующую дверь.
–О! Знакомое местечко!
Я сразу признал эту комнату по искрящемуся бриллиантовому свету. Со всех сторон на нас смотрели циферблаты часов – больших и маленьких, напольных и настенных, – они висели между книжных полок и покоились на столах, расставленных вдоль всей комнаты, так что их деловое неумолимое тиканье наполняло её, точно звуки шагов крохотной марширующей армии. Танцующий, переливчатый свет исходил от высокого стеклянного сосуда куполообразной формы, стоявшего в дальнем конце комнаты.
–Мечта сюрреалиста вроде Дали... – выдала очередное ужасное слово Гермиона.
–Знаешь, – серьезно сказал Невилл, – я одну книжку читал, там человек попал в другой мир, а стихи отсюда там становились заклинаниями, и он сделался великим магом, потому что стихов знал уйму. Вот если ты куда-нибудь так угодишь, то однозначно не пропадешь!
Я чуть не заржал в голос, увидев, как насупилась Гермиона, но сдержался, чтобы не демаскироваться.
–Пошли, – сказал я.
Следующая дверь занесла нас куда-то... В общем, мы едва вытащили оттуда Невилла – это было нечто наподобие планетария с эффектом присутствия, и он ломанулся на Марс. Когда мы за шкирку вытащили его в реальность, то он заявил, что однозначно сперва поработает в заповеднике, а потом сделает вид, будто встал на путь истинный, и с помощью бабушкиных связей устроится в Отдел тайн. Ибо если тут имеется такая вот штука, то и данных должно быть море! А уж пото-о-ом...
