Текст книги "История Гарри (СИ)"
Автор книги: Кира Измайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 57 страниц)
–Вот что значит хороший прикид! – довольно сказала Гермиона. – Идем, пора уже...
По пути мы столкнулись с дурмштранговцами, и подруга приняла боевую стойку, но тут же разочарованно вздохнула: подойти к Краму не было никакой возможности, рядом с Каркаровым-то... Но, зная Гермиону, я мог сказать, что она не сдастся!
*
Ужин тянулся нескончаемо, и если бы не возможность наблюдать за брачными танцами Хагрида, я бы заскучал. По-моему, на него все смотрели, не веря глазам своим, Дамблдор – и тот не сразу проморгался, а Снейп разглядывал свой кубок, явно размышляя, не подлили ли туда чего-нибудь галлюциногенного. Хагрид, тем временем, позабыв о своем косноязычии и языковом барьере, о чем-то увлеченно рассказывая мадам Максим (судя по жестам, о каком-то монстре), а она улыбалась вполне благожелательно.
–Ну и кто из них тут Золушка? – шепнул я Гермионе. Она выплюнула косточку от персика и серьезно ответила:
–В отличие от феиного творения, этот костюм в полночь в лохмотья не превратится!
Я хмыкнул и принялся разглядывать мистера Крауча. В то время, как все уже извелись от ожидания, он выглядел до странного безучастным, погруженным в себя.
«Может, на службе дел полно, а он тут штаны просиживает?» – подумал я, осторожно взглянув на его струны, и дернулся от неожиданности, разлив сок.
–Ты чего? – спросила Гермиона.
–Присмотрись к Краучу, – шепотом ответил я. – Внимательно...
Она вгляделась и приоткрыла рот. Я поспешил заткнуть его очередным персиком. Тогда Гермиона вопросительно вытаращила глаза, но я развел руками и шепнул:
–После пира обсудим.
–Кубок огня вот-вот примет решение, – наконец-то начал Дамблдор. – Думаю, ему требуется ещё минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в смежную комнату, – он указал на дверь позади профессорского стола. – Там они получат инструкции к первому туру состязаний.
Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам.
–Осталась одна секунда, – сказал Ли Джордан. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер.
Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещённый огнём, опять синевато-белым, и громко, отчётливо прочитал:
–Чемпион Дурмштранга – Виктор Крам!
Зал содрогнулся от грома аплодисментов и восторженных криков.
–Все, мне однозначно нужен его автограф! – заявила Гермиона, хищно глядя на Крама, который поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдору, повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате.
–Браво, Виктор! Браво! – перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. – Я знал, в тебе есть дерзание!
Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять оказалось приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил ещё одним куском пергамента.
–Чемпион Шармбаттона – Флёр Делакур! – возвестил Дамблдор.
Красивая девушка легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Хаффлпаффа.
Флёр Делакур удалилась в соседнюю комнату, зал опять утих. Но напряжение, казалось осязаемое на ощупь, усилилось. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса!
Всё опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал:
–Чемпион Хогвартса – Седрик Диггори!
Это был тот самый хаффлпаффский ловец, симпатичный парень, любимец девушек.
Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал, а когда зал угомонился, начал вступительную речь:
–Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбаттона и Дурмштранга. Ваш долг – оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесёте поистине неоценимый вклад…
Дамблдор внезапно осекся, и все сразу поняли, почему.
Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило ещё один пергамент...
Дамблдор протянул руку и схватил его. Поднёс к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал:
–Гарри... Эванс.
У меня отвалилась челюсть. Гермиона смотрела на меня, и в глазах ее отчетливо читалось: «Когда ты успел, скотина?!»
Глава 7
Мне не хлопали, только в зале нарастал возбужденный гул.
МакГонагалл стремительно встала из-за стола, обойдя Людо Бэгмена, подошла к Дамблдору и что-то горячо прошептала ему. Директор нахмурился.
–Гарри... – прошипела Гермиона, сверля меня взглядом.
–Да не делал я этого, клянусь! – прошептал я в ответ. – Неужто б не взял тебя с собой... Ты старше, тебе тоже могло повезти!
Этот аргумент ее, как ни странно, убедил.
Дамблдор за профессорским столом выпрямился и кивнул профессору МакГонагалл.
–Гарри Эванс, – сказал он, – подойди, пожалуйста, сюда.
Я и подошел.
–Тебе в ту дверь, Гарри, – без улыбки произнёс директор.
Я отворил дверь и очутился в небольшой комнате с камином.
Виктор Крам, Седрик Диггори и Флёр Делакур стояли у камина. На фоне яркого пламени их тёмные силуэты выглядели до странности внушительно. Крам, ссутулившись и о чём-то сосредоточенно думая, притулился к каминной полке. Седрик заложил руки за спину и глядел на огонь. Флёр Делакур, откинув назад волну белокурых волос, повернулась ко мне.
–В чём дело? – спросила она. – Надо вернуться в зал?
Она, видно, подумала, что меня за ними послали судьи.
Позади послышался дробный стук шагов, и в комнату вбежал Людо Бэгмен.
–Невероятно! – воскликнул он, схватив меня за руку. – Необычайное происшествие! Джентльмены… леди, – обратился он к чемпионам и подтащил меня к камину. – Позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, четвёртого чемпиона, участника Турнира!
Виктор Крам расправил плечи, оглядел меня с головы до ног, и его хмурое лицо потемнело.
«Плакала рекламная кампания с его участием!» – с досадой подумал я.
Седрик вопросительно переводил взгляд с Бэгмена на меня, как будто ослышался. Что до Флёр, она взмахнула блестящей волной волос и с улыбкой промолвила:
–О-ля-ля! Очень весёлая шутка, мсье Бэгмен!
–Шутка! – Бэгмен ещё не пришёл в себя. – Да нет же! Какая шутка! Имя Гарри только что выскочило из Кубка.
Крам чуть сдвинул густые брови. Седрик пребывал в вежливом недоумении. А Флёр нахмурилась.
–Это ошибка. – В голосе её звучало презрение. – Он не может соревноваться. Он ош-шень маленький.
На минуточку, я был почти с Крама ростом! Поменьше Седрика, конечно, но на француженку вполне мог посмотреть сверху вниз!
–Да, но случилось чудо! Вы ведь знаете, возрастное ограничение наложили в этом году в целях безопасности. И раз его имя выскочило из Кубка… думаю, теперь уже ничего нельзя поделать… Противоречит правилам. Вы обязаны… А Гарри придётся приложить все усилия.
Дверь позади опять отворилась. Вошли Дамблдор, Крауч, Каркаров, мадам Максим, МакГонагалл и Снейп, в открытую дверь на какую-то секунду из зала ворвался гул возбуждённых голосов.
–Мадам Максим! – негодующе воскликнула Флёр. – Они говорят, что этот пти гарсон тоже примет участие.
«Сама ты пти!» – подумал я.
Мадам Максим выпрямилась во весь свой исполинский рост. Макушка ее задела канделябр со свечами (хорошо, волосы не загорелись), обтянутый атласом внушительный бюст заколыхался.
–Дамблёдор-р! Что сие означает? – властно промолвила она.
–Я тоже хотел бы это знать! – поддержал французов Каркаров. На лице его застыла улыбка, синие глаза превратились в льдинки. – Два чемпиона от Хогвартса? Что-то не припомню, чтобы школа – хозяйка Турнира – когда-нибудь выставляла двух чемпионов. Может, я плохо знаком с правилами?
–Импоссибль! – Мадам Максим опустила огромную, унизанную прекрасными опалами руку на плечо Флёр. – ’Огва’гтс нельзя выставить двух чемпионов, это не есть сп’гаведливо.
–Мы были уверены, Дамблдор, что запретная линия допустит к участию в конкурсе только учеников старших курсов, – ледяная улыбка не сходила с лица Каркарова. – Иначе мы привезли бы сюда куда больше претендентов.
Снейп посмотрел на меня так, словно был уверен – это моих рук дело. Я постарался принять жалобный вид, но он явно не поверил. Спасибо, промолчал!
Дамблдор проницательно взглянул на меня, и я заморгал изо всех сил.
–Это ты, Гарри, бросил в Кубок своё имя?
–Не я.
–Может быть, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твоё имя?
–Не просил.
–Он говорит неправда! – воскликнула мадам Максим.
–Гарри не мог бы пересечь запретную линию, – вмешалась МакГонагалл, – даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения. Другим это не удалось!
–Тогда, наверное, ошибся сам Дамблёдор-р, – пожала плечами мадам Максим.
–Наверное, ошибся, – согласился директор, и я оторопел.
–Дамблдор, вы же прекрасно знаете, что не ошиблись, – вспыхнула МакГонагалл. – Всё это глупости! Гарри не подходил к линии, не обращался ни к кому из старших учеников, и Дамблдор в этом уверен. Полагаю, этого объяснения достаточно!
–Мистер Крауч, мистер Бэгмен. – В голосе у Каркарова появились льстивые нотки. – Вы – наши беспристрастные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшедшее противоречит правилам Турнира?
Бэгмен вытер носовым платком круглое мальчишеское лицо и глянул на Крауча. Тот стоял в тени, в нескольких шагах от камина. Полумрак старил его, делал похожим на призрака. Но заговорил Крауч обычным брюзгливым тоном.
–Мы должны строго следовать правилам. А в них написано чёрным по белому: тот, чьё имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в Турнире.
–Ну, конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев! – просиял Бэгмен и взглянул на протестующих гостей, как бы говоря: разговор окончен.
–Я настаиваю на том, чтобы увеличить число моих подопечных, получивших доступ к Кубку огня, – Каркаров отбросил подобострастный тон, улыбка сползла, лицо сделалось неприятным. – Зажгите его ещё раз! Все школы должны иметь равное число чемпионов. Это, Дамблдор, будет честно!
–Поймите, это невозможно, – возразил Бэгмен. – Кубок огня погас, и его разожгут не раньше следующего Турнира!
–Которому мы объявим бойкот! – взорвался Каркаров. – После всех встреч, переговоров, компромиссов я ничего подобного не ожидал! И готов хоть сейчас бросить всё и уехать!
–Пустая угроза, Каркаров, – прохрипел голос у двери. – Ты не сможешь отозвать своего чемпиона. Как сказал Дамблдор, чемпионы связаны магическим контрактом. Хотят они или нет, им придётся участвовать в Турнире. Что, не согласен?
В комнату вошёл Грюм и, хромая, подошёл к огню.
–Согласен? – переспросил Каркаров. – Боюсь, я не совсем тебя понял, Грюм.
Каркаров держался высокомерно, показывая всем, что слова Грюма не достойны его внимания, но профессора выдали руки, судорожно сжавшиеся в кулаки.
–Неужели? – спокойно продолжал Грюм. – Тогда слушай. Всё очень просто. Кто-то опустил в Кубок имя Эванса, точно зная, что, выпади его имя, ему придётся участвовать в Турнире, пусть хоть небо обрушится.
–Значит, мсье успешно помог ’Огва’гтсу откусить от одного яблока два раза, – подытожила мадам Максим.
–Полностью с вами согласен, – кивнул Каркаров. – И я намерен подать протест в Министерство магии и Международную конфедерацию колдунов…
–Уж кому бы подавать протест, так это Гарри, – прохрипел Грюм. – Но смешно сказать, я ещё и слова от него не слышал.
Я, собственно, молчал, потому что наслаждался спектаклем. Неожиданная защита со стороны Грюма меня насторожила...
–Ему чего делать п’готест! – топнула ножкой Флёр Делакур. – Палец пальцем не стукнул, и чемпион! Мы много месяц т’гудились, мечтали стать чемпион. Такая честь для всей школы! За тысяча галлеон многие готовы отдать их жизнь!
–А может, кто-то и хочет, чтобы Гарри отдал жизнь.
После этих слов в комнате воцарилось гнетущее напряжение.
«Если он сейчас меня выдаст, я тоже на него люстру уроню», – подумал я. Грюм то ли знал, то ли догадался, что на самом деле я Поттер... Кстати, интересно, почему Кубок выдал фамилию Эванс? Или там было написано «Поттер», а директор назвал меня привычным именем, чтобы не объяснять всему залу, в чем тут прикол? Скорее всего...
Не на шутку встревоженный, Людо Бэгмен, нервно переступив с ноги на ногу, прервал молчание:
–Грюм, старина, что вы такое говорите?!
–Как всем нам известно, Грюм считает день пропащим, если к обеду не раскроет полдюжины заговоров, – Каркаров перешёл к прямым оскорблениям. – Ему всюду мерещится опасность. Небось и студентам то же внушает! Мягко говоря, странное свойство для преподавателя, который учит, как защищаться от Тёмных искусств. Но вам, Дамблдор, конечно, виднее...
–Мне мерещится? – вновь захрипел Грюм. – Фантазия разыгралась? Да поймите, подложивший в Кубок имя Гарри обладает огромной волшебной силой!
–А доказательства, мсье? – Мадам Максим всплеснула ручищами.
–Волшебник сумел обмануть предмет, обладающий исключительными магическими свойствами. Только мощнейшее заклятие Конфундус могло заставить Кубок забыть, что в Турнире должны участвовать три школы. Ведь чтобы Кубку не из кого было выбирать, надо иметь в школе всего одного претендента. И скорее всего, имя Эванса подложили от некой четвёртой школы.
–Сдаётся мне, ты очень много об этом думал, – холодно заметил Каркаров. – Занятная гипотеза, Грюм, но все знают, что ты склонен преувеличивать..
–Да, существуют люди, умеющие раздуть из мухи слона! – В голосе Грюма прозвучала угроза. – Работа у меня такая: разгадывать замыслы тёмных сил, Каркаров. Тебе бы следовало об этом помнить…
–Аластор! – предупреждающе остановил Грюма Дамблдор и продолжил, обращаясь к остальным: – Нам неизвестно, как это могло произойти, но иного выхода нет. Кубок выбрал двоих: Седрика и Гарри. И им ничего не остаётся…
–Но Дамблёдор-р…
–Дорогая мадам Максим, а вам иной выход известен? Буду рад выслушать.
Но мадам Максим не проронила больше ни слова, она просто клокотала от гнева, как и Каркаров. «Эх, похоже, накроется у Хагрида вся романтика, – с сожалением подумал я, – он же станет меня выгораживать! Надо предупредить, чтобы не проговорился, кто я на самом деле, вот что...»
Снейп тоже выглядел крайне недовольным, но вот почему?
–Ну что ж, – радостно потёр руки Бэгмен и улыбнулся. – Пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь?
–Да, да… Инструкции, – очнулся Крауч от своих мыслей. – Первый тур…
У него был вид тяжело больного человека: вокруг глаз залегли глубокие тени, тонкую, как папиросная бумага, кожу избороздили морщины. На Кубке мира он выглядел куда лучше!
«Что, если распутать струны сейчас? – задался я вопросом, вполуха слушая объяснения. – Чьи планы я нарушу? И что произойдет? А может, подождать?..»
–Первый тур – испытание на смекалку, – говорил тем временем мистер Крауч. – Мы не посвящаем вас в то, какое задание вам предстоит.
«К чему тогда готовились претенденты?» – подумал я.
–Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвёртого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона – волшебная палочка.
«Количество не оговорено, – отметил я. – Это радует!»
–По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это всё, Альбус? – повернулся Крауч к Дамблдору.
–Да, всё, – директор взглянул на Крауча с лёгким беспокойством. – Может, Барти, вы переночуете в замке?
–Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас непростые времена.
Он откланялся, а следом ушли гости.
–Гарри, Седрик, советую вам сейчас же идти к себе, – улыбнулся нам Дамблдор. – Не сомневаюсь, и Гриффиндор, и Хаффлпафф горят желанием отпраздновать ваш успех. Нельзя лишать друзей отличного предлога устроить шумное и весёлое столпотворение!
«Опять нет повода не выпить! – вспомнил я слова мистера Дэвидсона, тихого алкоголика с нашей улицы. – Тоже мне, успех...»
Мы вышли в Большой зал – там уже никого не осталось. Свечи в тыквах догорали, придавая их зигзагоподобным улыбкам мерцающий, жутковатый вид.
–Ну вот, Гарри, – Седрик улыбнулся, – теперь мы с тобой соперники! А как тебе удалось бросить своё имя в Кубок?
–Да не бросал я! – вспылил я. – Я что, на самоубийцу похож?
–Честно? – спросил он. – Очень похож.
Я посмотрел ему вслед, вздохнул и потащился в гостиную. Правда, не дошел: за поворотом меня подстерегала Гермиона с Невиллом на буксире.
–Сознавайся, – потребовала она, зажав меня в угол. – Как ты это сделал?
–Я. Этого. Не. Делал, – раздельно повторил я. – Могу поклясться, чем угодно.
–Но как тогда?..
–Без понятия... – буркнул я и повернул к туалету Плаксы Миртл.
Мне хотелось уединения, а где его найдешь, как не в Тайной комнате? Если кто помешает, всегда можно василиска на них спустить...
–Не как, а зачем, – поправил Невилл, подумав. – Соперники на три года старше. Они уже, считай, взрослые маги. А Турниры очень опасны. И какие бы там ни были приняты меры безопасности, все равно... Думаю, кто-то хочет убить Гарри.
–Спасибо, утешил, – вздохнул я. – Опять, что ли, Волдеморт проклюнулся?
–А кому видение было? – напомнила Гермиона, подобравшись поближе.
–У него просто какая-то сезонная активность, – мрачно пошутил я.
–Как у многих маньяков, ничего странного, – ответила она, когда мы спустились в подземелье.
Я подумал и с наслаждением заавадил десяток мокриц сразу. Кажется, я стал лучше понимать Волдеморта...
–Ладно, эмоции в сторону, – сказал я, немного сняв напряжение, и уселся на свернутую шкуру василиска. Линял он не так уж редко, на кресла нам хватило с лихвой. – Слушайте, что было в той комнате...
Я пересказал им сцену у камина и добавил:
–Ответ на вопрос, кто хочет меня убить, нам известен. Но возникает другой вопрос – чьими руками? Кто в этой школе достаточно силен для того, чтобы приложить Кубок Конфундусом и закинуть туда мое имя?
–Любой из преподавателей, – ответила Гермиона. – Или кто-то из гостей. Тот же Каркаров, ты говоришь, он малоприятный тип, вдобавок... Дурмштранг, Темные искусства, это вот всё...
–Стереотипы, – фыркнул я. – Вдобавок дурмштранговцы кидали записки централизованно. Они вообще строем ходят, а ночуют на корабле. Французы – аналогично. Конечно, кто-то мог и ночью в замок прийти, но что-то не верится... Остаются свои.
–Из учеников вряд ли кто-то на это способен. Кроме нас, – справедливости ради уточнила Гермиона. – Но мы этого не делали. Кто-то пробрался снаружи? Подземные ходы не мы одни знаем.
–Давай не будем плодить сущности, – поморщился я. – Конечно, и такое может быть, но чужака в замке легко заметить...
–Следовательно, остаются преподаватели. Вернулись к тому, с чего начали...
–Может, это Снейп? – предположил Невилл.
–Зачем ему? А, ты о метке... Нет, не стал бы он, – помотал я головой. – Он был в ярости, когда меня объявили четвертым участником, но совсем иначе, чем Каркаров.
–Угу, ощетинился, как Игнатий, когда на его территорию чужой забирается, – хмыкнула Гермиона. – Ну, тогда без вариантов – это Грюм.
–Аргументируй.
–А почему про Конфундус заявил не Дамблдор, не Каркаров, не Крауч, не Снейп, наконец, а именно он?
–Он преподаватель защиты, на минуточку. Ему положено думать о таких вещах.
–Думать и предотвращать, а не убеждать остальных, что так и было дело! – подняла палец Гермиона. – Ты сам сказал, Каркаров и остальные сперва не приняли его слова всерьез, но Грюм был настойчив.
–Полагаешь, тем самым он отводил подозрения от себя?
–Возможно... – Она по привычке начала загибать пальцы: – Ну, что мы имеем? Грюм, который ведет себя очень странно, это раз...
–Погоди, – сказал я, – если он приспешник Волдеморта, то почему так швыряется на бывших его соратников? Показательно даже! На Малфоя, на Снейпа, на Каркарова...
–Каркаров тоже из Пожирателей? – уточнил Невилл.
–Не уверен, надо Регулуса спросить, – ответил я. – Так почему, Гермиона?
–Варианта два: или в самом деле показательно, вроде как изображает цепного пса режима, или... или он их в самом деле не выносит.
–С чего бы?
–С того, что они живут себе тихо и мирно, а кое-кто даже процветает, пока их повелитель шатается невесть где даже без тела! – постучала она меня по шраму, видимо, чтобы лучше дошло. – А он тут корячится, понимаешь, за себя и за того парня...
–Но бабушка всегда говорила, что Грюм – отличный аврор, – перебил Невилл. – Не мог он переметнуться к Волдеморту!
–А кто тебе сказал, что он не под Империо? – прищурился я.
–Я проверил, – с достоинством ответил он. – По струнам хорошо видно!
–Хорошо, а почему ты думаешь, что это настоящий Грюм? – спросила Гермиона. – Ты его прежде когда-нибудь видел? Общался?
–Я – нет, но Дамблдор и остальные-то его отлично знают! – парировал Невилл.
–Ага... только он не первый год в отставке, – напомнил я, – а помнят они его по последней войне, разве нет? Вряд ли они после нее так уж часто собирались чайку попить всей теплой орденской компанией...
–А у Грюма, судя по той статье, паранойя разыгралась на старости лет, так что странности в поведении можно списать на нее, – добавила Гермиона. – И вообще, у нас ведь есть простейший, идеальный способ проверить, настоящий это Грюм или нет!
–Какой? – удивился Невилл.
–Карта Мародеров, – ухмыльнулся я и вынул ее из-за пазухи. – Я все ждал, когда же вы догадаетесь... И нет, сам я не смотрел, так не интересно!
–Разворачивай скорее! – подскочила Гермиона и повисла у меня на плечах.
–Клянусь, что замышляю шалость и только шалость, – произнес я, и карта открылась. – Так... Вот покои Грюма...
–М-да... не угадали, – вздохнула Гермиона.
Точка с подписью «Аластор Грюм» была на месте.
–А что там делает Барти Крауч? – удивился Невилл. – Ты же сказал, он убыл в Министерство!
–Да, у меня на глазах... Но, может, вернулся?
Мы следили, как точка «Барти Крауч» перемещается по комнатам Грюма. Потом она замерла и явно не собиралась больше двигаться с места. На часах было без четверти три...
–Нет, – быстро произнесла Гермиона, – только не вздумай заявить, что мистер Крауч извращенец и любитель шрамированных психованных... извращенцев! И у них тут тайное свидание под носом у старого извращенца Дамблдора!
–Это ты сказала, не я, – задумчиво произнес я. Точка «Барти Крауч» находилась в спальне. А точка «Аластор Грюм» – в кабинете. – Смотри, они в разных комнатах.
Я помолчал, потом добавил:
–Как ты говорил, Невилл? Помнишь, ты упомянул, что Барти Крауч сел в Азкабан, а я сказал, что видел его на Чемпионате...
–Я сказал: это старший, а то был младший... – Он осекся. – Но этого не может быть! Он умер в тюрьме!
–Угу. Питер Петтигрю тоже умер. И Регулус Блэк. И старшие Блэки... А из Азкабана никто никогда не сбегал, – кивнул я и свернул карту. – Но это легко проверить. Просто поглядим, как нам покажет карта Грюма завтра утром.
–А ты не хочешь написать Сириусу? – спросила Гермиона. – Про Турнир он так и так узнает, в газетах раструбят, а вот насчет всего остального...
–Проверим – тогда напишу, – твердо ответил я. – И не забывай, что мистер Крауч-старший, похоже, как раз под Империо.
–Правда?! – изумился Невилл.
–Угу. Грюма ты проверил, а Крауча – нет. Так вот... похоже, афера тут затевается масштабная, поэтому давайте не будем торопиться! Сразу меня точно не убьют, – оптимистично добавил я, видимо, у Гермионы заразился. – Похоже, Волдеморт хочет устроить из моей смерти шоу. Ну... пусть будет шоу!
–Скажи просто: тебе хочется поучаствовать в Турнире, – вздохнула Гермиона, я вынужденно согласился и добавил:
–Жаль, с собой нельзя взять оруженосца. Но вы у меня будете штабом информационной поддержки. Идет?
–А то, – ухмыльнулась она. – Если понадобится, мы и физически поддержим. Верно я говорю, Невилл?
–Ага, – кивнул он и хрустнул пальцами. – Поддержим!
На том и порешили.
Глава 8
Наутро, едва отбившись от братьев Криви, моих ярых фанатов, мы пошли навестить Хагрида. Он собирался на урок и шумно плескался в озере.
–Интересно, он всегда в озере моется? – вслух подумал я. – А зимой?
–Да сколько той зимы, – хмыкнула Гермиона, и мы повернули к хижине.
Когда пришел Хагрид, чисто отмытый и приодевшийся в кожаное на бобровом меху пальто (и где только раздобыл!) поверх чистейшей льняной рубахи, у нас уже готов был чай.
Судя по всему, лесничему понравилось произведенное на окружающих впечатление, потому что он тщательно разодрал свою гриву здоровенным гребнем, причесал бороду (и, по-моему, чуточку напомадил) и уселся за стол. Вчерашний костюм он бережно повесил на плечики вне досягаемости любопытного носа Клыка.
–Мадам Максим вчера сильно разозлилась? – спросила Гермиона, не без труда поднимая громадный чайник.
–Француженки такие темпераментные, просто огонь! – удрученно вздохнул Хагрид и повернулся ко мне: – Ты не знаешь, кто тебе так удружил, а, Гарри?
–Значит, ты веришь, что это не я?
–А то как же, – кивнул Хагрид, чистя ногти щепочкой. – Ты сказал, что не ты, и я поверил. И Дамблдор тоже, и все… Знать бы, кто это сделал!
–Самому интересно... – пробормотал я.
Карта Мародеров утром безошибочно указала точку «Барти Крауч» за профессорским столом в Большом зале. Точка «Аластор Грюм» оставалась на прежнем месте, в кабинете.
Мы славно попили чайку, а потом Хагрид отправился выгуливать соплохвостов с теми немногими несчастными из числа учеников, кто еще не бросил занятия по уходу за магическими существами.
–Ты не сдавайся, Хагрид, – сказала Гермиона на прощанье. – Мы в тебя верим.
–Смелость города берет, – добавил Невилл, – и французская крепость падет!
«Господи, где он этого набрался? – подумал я и сам себе ответил: – В романах, конечно!» Я уже упоминал: Невилл подсел на маггловскую литературу...
–В общем, мадам Максим сменит гнев на милость, – подвел я итог. – У тебя еще уйма времени впереди! И вообще, виноват я, как она думает, а вовсе не ты.
–Какие вы славные ребятки! – растрогался Хагрид, подтянул пышный хвост и зашагал через поле к загону, мимоходом погладив шармбаттонских коней.
Мы же отправились обратно в замок.
–Надо поговорить с крестным, – сказал я. – Только не на виду.
–В хижине?
–Ага. Когда все пойдут в Хогсмид, мы тоже пойдем. И улизнем.
И в следующий выходной мы откололись от толпы учеников, потом накинули мантии-невидимки и удрали к Визжащей хижине, где поджидали нас братья Блэк.
–Гарри, по-моему, органически не способен не влипнуть в неприятности, – вместо приветствия сказал Регулус, пока Сириус меня обнимал.
–Я не виноват, – обиделся я. – И вообще, времени не так много, поэтому слушайте...
–Прекрасно, – вздохнул крестный, когда я закончил (Гермиона помогала с подробностями). – Дай взглянуть на карту. Ага... Интересно! Значит, настоящий Грюм тоже в замке...
–Видимо, надежно спрятан, – кивнул Регулус. – Возможно, превращен во что-то. Твоя карта показывает подобное?
–Ну да. Так что Грюм вполне может стоять на каминной полке или чирикать в клетке, – пробормотал Сириус. – Но Крауч... невероятно! Может, это все-таки старший?
–Нет, он постоянно на виду, – помотал я головой, – а он сам сказал, что в Министерстве масса дел. Нет, если там его кто-то подменяет, пока он сам подменяет Грюма...
–Не надо плодить лишних сущностей, – поднял руку Регулус, и я понял, у кого Гермиона подцепила эту фразу. – Ты прав. Петтигрю оказался жив. Я сам... Отчего бы и Барти-младшему не воскреснуть чудесным образом?
–И как он притворяется Грюмом? – сощурился Сириус. – Постоянно под обороткой ходит, что ли?
Мы переглянулись, и Гермиона выразительно постучала себя по лбу. Об оборотном зелье мы и не подумали, хотя проходили его еще на втором курсе! У нас только трансфигурация была на уме...
–Он частенько прихлебывает из фляжки, – вспомнил я, – но спиртным от него не пахнет. Это у него там, значит, зелье?
–Возможно. Если так, то понятно, зачем ему живой Грюм. Материал-то нужно откуда-то брать.
–А запасти нельзя? – с интересом спросила Гермиона, видимо, вспомнив свои запасы шерсти единорога и его крови.
–Годятся только частицы живого человека, – ответил Регулус. – Нет, если покойник еще свежий, тогда ничего, но...
–А если человек жив, просто заранее с него волос нащипали? Так нельзя?
–Наверно, можно. Но Грюм – старый аврор, с него глаз нельзя спускать, чтобы не удрал, – сказал он. – Видимо, самозванец, кем бы он ни был, предпочитает держать его под присмотром. А что вы там упомянули об Империо?
–Мне показалось, что мистер Крауч тяжело болен, когда я видел его в день начала Турнира, – честно сказал я. – Он был сам не свой и выглядел из рук вон плохо. На Чемпионате он вел себя совершенно иначе! И еще он даже не возражал, когда меня назвали участником Турнира, хотя мне казалось, он приверженец правил... Вот я и предположил, что им кто-то управляет...
–Что-то ты темнишь, крестничек... – прищурился Сириус. – И уже давно!
–Ну ладно, – сдался я, переглянувшись с Гермионой. Все равно рано или поздно пришлось бы расколоться! – Я умею видеть кое-что... невидимое. И поверь на слово, Сириус – мистер Крауч был под Империо. Я мог его освободить, но не рискнул. Неясно, что затевается, лучше сперва разобраться!
–Про Чемпионат не сказал, – напомнила Гермиона.
–А, точно!
Я пересказал эпизод в лесу, упомянув, как мне напомнили упражнения лже-Грюма развлечения типов в масках.
–Люциус, если об этом узнает, действительно оторвет этому типу ноги и засунет куда попало, – подал голос Регулус. – Он же над своим Драко трясется, как курица-наседка!
–А он что, не в курсе? – удивился я. – Драко точно ему писал!
–Не все письма доходят до адресатов в первозданном виде, – вздохнул тот. – Так что ты был совершенно прав, решив встретиться и рассказать обо всем с глазу на глаз. Совиная почта – не самый надежный вид связи.
–Я так всегда и думал. Да, – вспомнил я, – а из Винки так и не удалось ничего вытянуть?
–Нет. Молчит либо причитает о хозяине, который без нее пропадет. А ведь и правда, похоже, может пропасть... – покачал головой Регулус.
Я почесал в затылке и попросил:
–А пришлите ее ко мне!
–Как? Она вольная домовушка, приказов не слушается.
–А Кричер говорил что-то, мол, «отобрать одежду», это что означает?
–Крауч дал ей одежду и освободил, – пояснил Регулус. – Я могу отобрать ее, выдать Винки наволочку со своей монограммой, и, по идее, стану ее хозяином.
