Текст книги "Люди как люди"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Глава 37

До своей лавки Агнес в этот вечер так и не добралась.

От здания Министерства юстиции, где проходил закрытый процесс, она направилась прямиком в редакцию к Крио. И вопреки ожиданиям, его там не обнаружила.

Столько любопытных и откровенно липких взглядов она на себе не ловила со времен первой поездки на южную границу. Агнес готова была прозакладывать собственный патент на глаза нарвала, что завтра же по редакции начнет гулять сплетня о состоятельной дамочке, ухлестывающей за обаятельным журналистом.

Все бы ничего, но это никак не приближало ее к цели – разузнать хоть что-нибудь по делу. Не в Управление розыска и расследований идти, в самом деле!

Коллеги журналиста уверяли, будто он нынче собирался отдохнуть. И Агнес, вытребовав адрес, отправилась к нему на квартиру.

Крио снимал комнаты в пансионе неподалеку от центра. Там его не оказалось тоже. Во всяком случае, дверь ей никто не открыл. Внутри царила тишина – сколько она ни прислушивалась. Она прождала у закрытой двери с четверть часа. И решила расспросить хозяйку или кого-то из ее помощников о постояльце.

После разговора Агнес пришла к выводу, что любопытные взгляды, в избытке собранные в редакции – пустяк. Так, как хозяйка этого «приличного заведения», на нее смотрел разве что отец, когда услышал впервые о том, что дочь открыла лавку. Узнать от чопорной дамы о Крио ничего не удалось.

Покидала пансион она в крайней досаде.

Над городом разгорался закат. По-хорошему, следовало отправляться домой. Завтра все станет ясно. Однако Агнес поймала экипаж и велела вознице везти ее на Вишневую улицу.

У горничной челюсть отвисла, когда она увидела гостью на пороге. Впрочем, быстро взяла себя в руки и чуть не силком втащила ее внутрь.

Захлопнув дверь, рассыпалась в извинениях.

Правда, Агнес уже не слушала. Потому что из глубины флигеля появилась… Фиона. Бледная, осунувшаяся, с темными кругами под глазами – но это, несомненно, была пропавшая подруга.

*** ***

– Так что все-таки произошло? – нарушила молчание Агнес, когда Кэнди, приносившая им ужин, тихо вышла и прикрыла за собой дверь. – Огонь вспыхнул случайно, или…

– Или, – с живостью отозвалась Фиона. – Я спалила поместье.

Повисло молчание. Агнес силилась переварить услышанное. Нет, она уже понимала, что события в Гревилле произошли при деятельном участии ее подруги. Но одно дело – понимать, другое – услышать вот такое признание. Фиа глядела невидящим взглядом в камин, улыбаясь едва заметной улыбкой.

– Да, я спалила его к квадратным демонам, – протянула нараспев подруга все с тем же каменным лицом спустя минуту безмолвия.

И снова замолчала. Агнес сделалось жутко.

Это застывшее лицо. Эти переходы от живости к глубокой задумчивости и обратно. Что стряслось с разумом ее подруги?!

– Агнес? – окликнула Фиона, заставив ее вздрогнуть. – С тобой все в порядке?

– Со мной? – удивилась та. – Со мной – да. А… с тобой, Фиа? – она уставилась на подругу, раздумывая: как же теперь с нею разговаривать?

– Святой Иероним! – та вдруг рассмеялась, снова сделавшись похожей на себя прежнюю. – Прости, Агнес. Не хотела тебя пугать. Да, я предполагала, что ты, узнав о моем поступке, сочтешь меня сумасшедшей. Любой бы счел, – на лице снова проступила задумчивость. – Я и сама в минуты слабости думала, что рехнулась.

– Ты ведь разрушила собственную жизнь, Фиа, – мягко проговорила Агнес.

И сама испугалась своих слов. Но… на миг та показалась ей почти прежней! На удивление, подруга не обиделась и не возмутилась.

– Нет, – она лишь покачала головой. – Собственную жизнь я себе вернула. Пусть с запозданием – но вернула. Разрушила я лишь свои оковы. Попутно, к несчастью, я еще и разрушила часть жизни Ронана. Но, – тут на лице появилась озорная улыбка, а во взгляде снова появилась жизнь. – Ты сама сказала, что сыщик сделал все, чтобы увести след от моей усадьбы. Похоже, ему и судей удалось убедить в моей смерти. Если Ронан вышел на свободу и даже намерен принимать через несколько дней визиты – с ним тоже все теперь должно быть в порядке. Он сможет даже жениться на своей Далии. Опять-таки, ты упоминала – она намерена подарить ему наследника. То, чего не могла сделать я.

– Фиа, – Агнес ощутила, как ужас разжимает ледяные щупальца вокруг ее горла. – Может, расскажешь по порядку? Я уже запуталась, – у нее вырвался вздох.

– Ах да. Ну, половину этой истории ты знаешь, – заговорила Фиона. – Прости, я никчемная хозяйка! – она отрезала по куску пирога, придвинула тарелку Агнес и сама взялась за вилку. – О любовнице Ронана тебе тоже известно. Вместе они четыре года.

– Ты ни разу не жаловалась…

– А проку в жалобах? – хмыкнула подруга. – Да, я знаю, что за три года до нашего отъезда в деревню он снял ей просторные апартаменты, нанял прислугу, положил содержание. И да, я знаю, что в свои выезды он непременно навещал ее. Однако я по-прежнему считала, что все это – невысокая плата за возможность быть самой себе хозяйкой и жить так, как мне самой заблагорассудится. Ронан не пытался меня в чем-либо ограничивать. Разве что утомил после того, как я потеряла тогда ребенка, – она на миг погрустнела. – В первые годы – еще не слишком, а вот последние два… лекарь велел тебе то, лекарь велел тебе сё, – передразнила она, поморщившись с досадой.

– Да, я помню. Тебе никак не удавалось понести снова…

– Сначала – не удавалось, – Фиона кивнула. – А потом… потом, знаешь, я вдруг поняла, что мысль о появлении младенца на руках внушает мне ужас.

– Погоди, – Агнес нахмурилась. – Ты хочешь сказать, что…

– Ну да, – подруга пожала плечами. – Есть же способы. Травы… это безопасно! Я советовалась с лекарем. Разумеется, не с одним из тех, которых подсылал ко мне Ронан, – она снова скривилась. – У него уже тогда начались интрижки. Но в те годы все они были короткими. А вот Далия… эта задержалась надолго. Когда отец Ронана заявил, что намерен отойти от дел и уехать к побережью, я подумала: возможно, в деревне все изменится. Мы снова станем ближе, у нас найдутся общие темы для разговоров. Но поместье оказалось чудовищно запущенным. Мне пришлось все взять в свои руки. В итоге наши разговоры сводились к хозяйству.

– Но постой. Это же не повод, – выдавила Агнес.

– Да, возможно, – Фиона кивнула. – Вот только… нет, ты вправе считать меня эгоисткой, – прибавила она. – Так оно, наверное, и есть. Я не захотела жертвовать собой, превращаться окончательно в почтенную супругу, мать, хозяйку, – она помолчала. – Мне вдруг стало страшно. Жизнь сложилась совсем не так, как я мечтала.

– Разве? Мне казалось, ты мечтала именно об этом: почтенная супруга, хозяйка большого поместья… и сама себе хозяйка!

Агнес ощутила укол совести. Не она ли виной тому, что Фиа вдруг опротивела ее жизнь? Не ее ли рассказы о поездках на южные границы и опасных приключениях, в которые она там регулярно влипала?

– Все может статься, – проговорила Фиона задумчиво. – В молодости я думала, что ничего другого не хочу. Но оказалось, что постоянно скрывать свои наклонности не так-то весело. Врать отцу и удирать от воспитателей, корчить из себя рафинированную леди в обществе – это одно. Когда приходится врать собственному мужу – это совсем другое. А Ронан оказался чудовищно консервативен: он даже за посещение оперы или театра мне выговаривал. Ты не представляешь, как мы ссорились! Да, он уступал. Но делал это крайне неохотно. И всякий раз демонстрировал, что если бы я не настояла, – она выразительно примолкла.

– Ну, Ронан никогда не казался мне приятным человеком, – протянула Агнес. – Хотя следует отдать ему должное – большинство наших сограждан еще хуже.

После минутной паузы обе подруги рассмеялись.

– Знаешь, на какой-то момент я испугалась, что твой разум потерпел страшные и необратимые изменения, – созналась Агнес. От сердца отлегло.

– Не исключено, – Фиона вздохнула. – Но причина не в пожаре, который я устроила в Гревилле, – она усмехнулась.

– Что ты имеешь в виду?

– Не надо так хмуриться, – Фиона тепло улыбнулась. – Я лишь хочу сказать, что столкнулась в этом доме с тем, что… способно произвести изрядное впечатление. И заставить пересмотреть свои взгляды на эту жизнь.

– Не понимаю, – Агнес нахмурилась.

– Эта усадьба полвека стояла разрушенной, никто не хотел здесь жить. О доме ходили жуткие легенды. Большая часть – пустопорожняя болтовня. Но кое-что – правда. Но мы говорили о плачевной кончине моей прежней жизни, – она снова усмехнулась. – Когда Ронан заявил, что едет в столицу один, я вышла из себя. Понимаешь, я вдруг поняла, что при всей власти над поместьем, что оказалась в моих руках, я теперь полностью завишу от него и от его капризов. А его посетил каприз – бросить меня в поместье. В назидание или еще из каких соображений, – она поморщилась. – Он давно мною был недоволен. Может, он просто хотел провести это лето с Далией, чтобы я не мозолила ему глаза и не мешала. Так или иначе – я поняла, что так продолжаться не может. Будет лишь хуже. К тому же мне стало обидно. Далию он в глушь не потащил! Пожалел, оставил ей и апартаменты в столице, и содержание. И возможность выходить в свет. А меня, выходит, можно было похоронить там заживо. Оставив мне из развлечений заботы о хозяйстве, людях и саде.

– Словом – если ты и поступила, как эгоистка, Ронан сам в этом виноват, – заключила Агнес. – Он первым начал вести себя, как эгоист! Погоди, – она нахмурилась. – А деревья? Там, в лесу. Это ты их растила?

– Ну да, я. А чем мне еще было развлекаться? Я пыталась подружиться с нашими соседями там. Ты не представляешь, что это за тоска! А деревья… ты же знаешь о моем пробудившемся даре. Нужно было на чем-то тренироваться. К тому же в библиотеке Гревилля я нашла любопытные книги…

– О. Труды мастера Ланга, – хмыкнула Агнес. – Это из-за них эсквайр Гото поднял такую панику! Он решил, что сведения оттуда могли попасть в руки шпионов Нейтании.

– Что?! – Фиона закашлялась.

– К слову, история с отпрысками знатных семейств эту версию подтверждает, – Агнес посерьезнела. – Ну, во всяком случае, такова была версия следствия. Фиа, что произошло с этими людьми? Задушенными белладонной, – она впилась взглядом в лицо подруги.

– А, эти, – Фиона помрачнела. – Агнес, на их лицах не было написано, чьи это отпрыски. Я возвращалась в постоялый двор. Здесь шел ремонт, и я задержалась допоздна после ухода мастеров, – она помолчала. – Мне хотелось… кое-что осмотреть здесь. Без посторонних глаз это было удобно. Неважно, – она тряхнула головой. – Словом, я возвращалась, когда эти пятеро перегородили мне путь. Они окружили меня… угрожали. Я испугалась. Я не знала – просто так они решили пристать к одинокому путнику, потому что ощущали свою безнаказанность. Или приняли меня за кого-то другого. Знатные семейства, – она криво усмехнулась. – Да, я читала все заметки в газетах на эту тему… на то, что они приняли меня за кого-то, намекали их разговоры. Я просто поняла, что живой оттуда не уйду. Невредимой – точно нет. И позвала… то, что росло ближе всего. За забором. Это оказалась белладонна. Она защитила меня.

Фиона смолкла. На лицо легла тень.

Нет, Фиа не была хладнокровной убийцей. Она и правда лишь защищала себя – и ей тяжело далось осознание того, что она лишила жизни пять человек.

– Тебе никогда нельзя будет ходить по столице под своим именем, – шепнула Агнес.

– За все приходится платить, – глухо отозвалась подруга. – Моя цена не так уж велика. Мне во многом повезло. Как ты говорила – я всегда ухитряюсь выйти сухой из воды? – она грустно усмехнулась. – Благодаря своей изворотливости и тщательному продумыванию планов… что ж, в данном случае моя изворотливость оказалась весьма действенной. Я была уверена, что меня рано или поздно прижмут к ногтю.

– Значит, книги ты скопировала, чтобы восполнить нехватку образования.

– Само собой. Подумываю пойти вольнослушателем в академию. Под именем Рэя Вудвилла, само собой.

– Угум. А ты знаешь, что Рэй Вудвилл – шпион Нейтании, любовник баронессы Фионы Гревилль, сбивший ее с пути истинного и толкнувший сбежать от мужа, нанеся ему чудовищный ущерб?

– Мой любовник? – Фиона хмыкнула, покачала головой.

– Знаешь, я думала, ты и правда покинула Манор. Так сказала сыщикам твоя служанка.

– По моему приказу, – подруга кивнула. – Я подумала, будет удобно, если все сочтут, что я удрала из Манора морем. Вышло как нельзя лучше – меня признали погибшей. Во всяком случае, моя гибель считается весьма вероятной. Разумеется, мне жаль команду и пассажиров затопленного корабля…, но к этому я уже не имею отношения.

– А почему ты все-таки не покинула королевство? – Агнес решилась-таки задать мучавший ее вопрос. – В самом начале, сразу после своего побега.

– Я так и хотела поступить, – Фиона кивнула. – Первым делом направилась в Ковентри – чтобы сбыть драгоценности, повидать тебя. И отсюда уже, имея на руках средства, уехать прочь – куда-нибудь подальше. Но в газетах написали, что грядет война. Что на границах царит напряженность. Я усомнилась, что сумею благополучно перебраться в одно из сопредельных государств.

– И правда, – хмыкнула Агнес. – Тебе ведь нужно было пересечь границу! Об этом я не подумала.

– Я решила, что затеряться в Ковентри будет не так уж сложно. Кто подумает, что я осталась? Насколько нужно быть сумасшедшей, чтобы вместо спешного отъезда за границу обосноваться в столице?

– Настолько же, насколько и ты, – Агнес усмехнулась.

– Пожалуй, – подруга негромко рассмеялась.

Однако в глубине глаз притаилось странное задумчивое выражение, поразившее Агнес в самую первую минуту. Оно никуда не делось. Фиона постоянно глядела словно внутрь себя. И… что она там говорила про дом?

– А почему именно этот дом? – спросила она. – Во всем Ковентри ты выбрала именно разрушенное жилище со скверной репутацией. И – ты сказала, что она неспроста такова?

– Сама не знаю. Просто шла мимо и вдруг почувствовала, что этот дом ждал именно меня.

– Мне это не нравится, – Агнес покачала головой.

– Нет, это напрасно, – живо возразила Фиона. – Этот дом и правда, – она задумалась. – Он словно ждал именно меня.

– Угум. Именно поэтому ты всюду развесила амулеты, отпугивающие призраков.

Подруга рассеянно взглянула наверх, туда, где в верхней части окна свисал приколотый к шторе артефакт. Во взгляде мелькнуло легкое удивление – словно она только сейчас его заметила.

– Фиа. Что за призраки бродят по этому жилищу? – Агнес вгляделась в ее лицо.

– Ну, это ведь старое здание, – та пожала плечами. – Очень старое. Оно только последние полвека стоит в руинах! А в старых зданиях, да еще и долго бывших заброшенными, не могут не появиться призраки. Они ведь любят такие места, где бы их никто не тревожил.

– И кого же ты видела?

– Не знаю, – вид у подруги сделался растерянный. – Я, признаться, не уверена, что что-то видела. Но… решила обзавестись парой амулетов. Не зря ведь ты их продаешь!

Она слегка улыбнулась. Стоит ли настаивать, требовать более четких ответов?

Агнес не была уверена. Если Фиона отвечает так туманно – явно не хочет рассказывать ничего прямо. Тут лучше оставить, как есть. Сочтет нужным – расскажет. Главное она выяснила: подруга на самом деле жива. Осталась в Ковентри. А значит – они еще не единожды увидятся.

– А зачем ты накупила замораживающих амулетов в таком количестве? – вспомнила она.

– А, это! – Фиона встряхнулась. – Тут на втором этаже – целая прорва свободного места. Я не собираюсь восстанавливать основное здание. Дорого, да и долго. По крайней мере, в ближайший год. Помнишь, ты рассказывала о глазах нарвала и горной плесени? Я ведь из твоих запасов тогда утянула росточек.

– Погоди. Это было больше года назад! Он должен был или разрастись – и куда раньше, или погибнуть!

– Ну, я же маг-садовник. И не из слабых, как оказалось. Те гнезда плесени, что я заморозила в поместье, выросли за какую-то четверть часа. Поутру пройтись по комнатам, запихнуть под гобелен росток, заставить расти. Заморозить – и можно звать слуг, – подруга насмешливо улыбнулась. – Так вот – если мне за четверть часа удалось получить такие крупные гнезда, можно попытаться и дорастить эту плесень до нужной зрелости, – она примолкла.

– Опыты с горной плесенью посреди столицы? – протянула Агнес. – Не боишься, что тебя все-таки отправят в застенки? А там припомнят и поджог, и копии книг.

– Я намерена соблюдать осторожность. К тому же, – Фиона помолчала. – Я умею и вытягивать жизнь из того, чему дала силы расти.

Агнес лишь покачала головой. С одной стороны, она была рада видеть подругу почти такой же, как и прежде. В Фионе появилась задумчивость, несвойственная ей прежде. Но она не впала в безумие и не сделалась тенью себя прежней. Оставалось то, что внушало ей воодушевление. С другой – слишком уж опасным было то, что внушало это самое воодушевление. Горная плесень – не шуточки.

– Это – столица, – негромко заметила подруга. – Здесь нетрудно быстро отыскать тех, кто сможет справиться с напастью. И не станет при этом задавать вопросов. Да и твоя лавка с артефактами рядом.

Ну да, она ведь всегда и все продумывала до мелочей.

Вроде бы пора успокоиться: расследование и судебный процесс завершены. Все более-менее улеглось. Фиона от своей выходки не пострадала. Парадоксально – ее спасла именно скандальность всего, что наслоилось на ее бегство. Только почему-то глодало ощущение незавершенности. Совершенно нелепое.

– И ты уверена, что тебя устроит тихая жизнь? – вопросила она без особенной надежды.

– Тихая жизнь, в которой не нужно ни перед кем отчитываться – почему бы и нет? – Фиона пожала плечами. – К тому же конфликт на границах, возможно, спустя время погаснет. Тогда можно будет и перебраться за границу.

– Не слишком-то это убедительно звучит, – заметила Агнес. – Но не спорить же теперь, когда мы впервые за год с лишним смогли увидеться!

Фиона на это лишь негромко рассмеялась. Кэнди принесла вазу с фруктами и снова исчезла. А разговор шел и шел, не думая заканчиваться.

Эпилог

Выходила она впотьмах. Дело было далеко за полночь.

Агнес сама отказалась от идеи отправить Кэнди за извозчиком. Ну, что за нелепость – чтоб беспомощная девушка бегала по ночным улицам! Уж она-то в состоянии пройтись, ничего не опасаясь. Это столица, а не южное приграничье! Кого здесь можно встретить – мелких жуликов или грабителей? Уж эти-то ей не страшны. Она, конечно, не маг-садовник. Но ее защита – артефакты.

Тем не менее, стоило выйти за калитку – сделалось не по себе. По спине побежали колючие мурашки.

Агнес огляделась. Кругом – пусто и тихо. Обитатели окрестных домов давно спали, всюду окна были темны.

Спокойный приличный район, охваченный сонным умиротворением. Почему так на душе неспокойно? Пожав плечами, встряхнула головой. Нервы стали ни к горным гиенам! Вот и чудится, что в мирной темноте столицы притаилась засада из горных троллей. Мысленно посмеявшись над собой, она направилась по улице. Даже если где-то поблизости и притаилась засада из горных троллей – что уже само по себе до крайности любопытно – у нее всегда наготове и оружие, и весьма действенные артефакты! Сюрприз будет и троллям, и грабителям. Агнес накинула на шею шнурок артефакта, дававшего ночное зрение, и направилась в сторону центра.

Она прошла десятка три шагов, когда окутала кромешная тьма. Погас и свет звезд над головой, и редкие отсветы вокруг.

Что за ерунда? На улице и так было темно – но почему артефакт перестал действовать, словно она ослепла?

Словно в ответ на этот вопрос, руки прилипли к туловищу. А потом ее бесцеремонно ухватили поперек туловища и впихнули в карету, усадили на сиденье. То мягко спружинило под ней. Тут же дошло – лица касается плотная ткань.

– Не пугайтесь, миледи, – проговорил совсем рядом голос Гото. – Мы не хотели пугать вас или навредить. Не хватайтесь за оружие.

А она-то переживала за него! Выходит, зря – по меньшей мере, сыщик на свободе. В тот же миг Агнес снова получила власть над своими руками. Мешок с головы рывком сдернули, растрепав прическу.

– Эсквайр, – выдохнула она. – Чтоб вас горные гиены драли!

– Вы вправе возмущаться, – тот кивнул. – Но мне хотелось переговорить с вами именно нынче. И по возможности, не привлекая внимания.

– Крио, – она обернулась ко второму из мужчин в карете. – Следовало догадаться! Ваш коронный фокус с пологом невидимости.

– Это – не мой коронный фокус, миледи, – журналист грустно улыбнулся. – Всего лишь мелкий фокус, из множества повседневных. Мне жаль, что пришлось так с вами поступить.

– Скажи еще, что я тебя заставил, – проворчал Гото. – Миледи, я хотел побеседовать с вами о вашей подруге, – без обиняков начал он. – Вы ведь навещали сейчас ее, верно?

Агнес нахмурилась. Отрицать очевидное глупо – сыщик явно знал все. Вот только выдавать Фиону тоже не хотелось. Да и к чему эта таинственность? Он мог просто вломиться с людьми из управления в дом, когда они с Фиа разговаривали…

– Миледи, – Гото вздохнул. – Ваша подруга официально мертва. И я лично приложил руку к тому, чтобы так считали, – начал он. – Если вы опасаетесь за ее судьбу – то напрасно. Я не преследую цели навредить леди Гревилль! Точнее – теперь уже госпоже Кик, верно?

Она, помолчав, кивнула.

– Миледи, вы ведь помните, как гончая не сумела броситься на вас, расчихавшись? Ей пыльца в нос попала. Если бы протокол исследования этой пыльцы оказался в деле – ни одна живая душа не поверила бы, что леди Гревилль бежала. Она находилась в момент налета в доме. И сумела остановить монстра.

Агнес молчала, не зная, что сказать. Возразить – а смысл? Тем более, что это она слышала уже от Крио. Как и то, что именно Гото приложил руку к тому, чтобы никто об этом больше не узнал.

– Я хотел спросить вас, – медленно проговорил Гото. – Вы ведь беседовали с подругой. И она наверняка рассказала вам о своем поверенном. Рэе Вудвилле. Кто это такой, и где он теперь?

– Вон что, – она кивнула, от сердца отлегло. – Рэй Вудвилл – это и есть Фиона, эсквайр. Она под этим именем приехала в Ковентри. И нет, у нее нет знакомств, – она запнулась. – Способных навредить Манору. Рукописи в фамильном хранилище она копировала для себя.

– Откуда вы знаете-то, – проворчал Гото. – О знакомствах.

Агнес смешалась.

– Я… давно знаю Фиону, – проговорила она и смолкла.

Ну да, давно знает Фиону! И хорошо знает, по всей видимости. Именно поэтому даже подумать не могла, что та надумает спалить поместье и удрать. Поселиться в Ковентри по фальшивым документам.

Сыщик не стал ничего этого озвучивать. Он ведь сам фактически выгородил Фиону.

– Это ведь не последний ваш визит, – заговорил он неторопливо. – Думаю, ваша подруга и сама все понимает. Но все-таки предупредите ее. Она теперь считается погибшей, и в ее же интересах нигде не всплыть под настоящим именем. Да и на глаза кому-либо из прежних знакомых лучше не показываться, – он помолчал. – Имя Рэя Вудвилла тоже скомпрометировано, так что лучше ей больше им не называться.

– Эсквайр. Только не говорите, что только ради этого подстерегли меня здесь!

– Только ради этого, миледи. Ваша подруга считается погибшей – и по большому счету благодаря тому, что я превысил свои полномочия.

– Ну да, – пробормотала она. – Узнает кто в королевской палате об изъятом протоколе…

– Крио, язык без костей! – цыкнул с досадой Гото, бросил на того испепеляющий взгляд. – Боюсь, в этом случае никто не гарантирует безопасность вашей подруге. Кто знает, что придет в голову кому-то из заинтересованных лиц. Кто-то может и счесть, что она одним своим существованием угрожает Манору крупным скандалом.

– И усадьбу попытаются сровнять с землей?

– Ее сровняют с землей, миледи. Неужели вы в этом сомневаетесь?

Нет, Агнес не сомневалась. Иногда проще разрубить узел, чем годами ждать – не полыхнет ли отдаленными последствиями опрометчивого хода.

– Словом – полагаю, она скрывалась ото всех не для того, чтобы потом воскресать для общества. Спустя год-другой об этом деле, да и о ней самой забудут. Но для вашей же подруги будет лучше, если Фейла Кик будет жить тихо, не привлекая к себе внимания. О Рэе Вудвилле придется забыть навсегда, раз уж это – одна из ее личин. Этого человека больше нет. Он… утонул со своей доверительницей у берегов Хвиссе.

– Кессель мне заявил именно это, – пробурчала она.

– Сомневаюсь, что маркизу есть какое-то дело до ее светлости. Он мог заинтересоваться резидентами Нейтании, Кассии или любой другой из сопредельных держав. Но семейные дрязги и беглые жены – не его область интересов, – он высунулся из окошка и коротко бросил вознице, что можно ехать.

Послышался стук копыт. Колеса заскрипели, закрытый экипаж покачнулся и тронулся с места.

– Куда мы едем?! – запаниковала Агнес.

– В центр, само собой, – пожал плечами эсквайр. – Или вы хотели идти несколько кварталов пешком по безлюдным улицам? Легкомысленно. Неровен час – и вам вслед за подругой придется кого-нибудь шлепнуть, чтобы добраться до дому невредимой.

Да он насмехается над ней!

Агнес метнула в него негодующий взгляд. Однако ничего, кроме крайней усталости и сонливости на лице сыщика не отразилось.

Она обернулась к Крио. Тоже хорош! Она мечется по всему городу, его разыскивая – а он караулит ее вместе с Гото. Тот глянул ей в глаза и стушевался. Ну, хотя бы этого проняло! Надо же – мешок ей на голову надел.

Извозчик довез их компанию аж до ее лавки. Подумать только, какая забота – доставили ее домой.

Агнес выскочила из экипажа, не прощаясь. И удивилась, когда следом за ней спрыгнул на мостовую Крио. Извозчик, не дожидаясь, поехал дальше.

– И чего вы не поехали с вашим другом? – ехидно осведомилась она, подымаясь на крыльцо. – Или опасаетесь, что я в паре шагов от двери заблужусь?

– Нет, я уверен – вы отыщете дорогу…

– На чай приглашать не буду! – прихлопнула она. – Поздно.

Крио стоял под самым фонарем в кругу света, не пытаясь подняться за ней на крыльцо. Он сам-то по дороге домой не заблудится? Глядел на нее, но разобрать выражение лица Агнес не могла. И она застыла у двери, глядя на него. Наконец журналист отмер, сделал движение – словно намеревался шагнуть к ней, но передумал.

– Надеюсь, я не слишком оскорбил вас? – голос звучал ровно. – Харви просил организовать встречу с вами именно на Вишневой улице, он не хотел приезжать к вам посреди дня. Тем более – вызывать.

– Угум. И вы не сумели отказать.

– Мне жаль, что напугал вас, – Крио запнулся.

– Ваши извинения приняты, – насмешливо сообщила Агнес.

«А прощены вы будете, если еще разок пригласите меня в оперу», – этого она добавлять не стала. Или не разок?

А это вообще вписывается в его планы? Мало ли, что она там напридумывала!

– Нет, так не пойдет, – журналист тряхнул головой и сдвинулся наконец-то с места, шагнув к ней. – Вы позволите загладить свою вину?

– Ну, – протянула она, – смотря, чем вы ее собрались заглаживать, – она не сдержала лукавой улыбки и отошла на шаг от двери.

– Тогда… скажем, завтра – пикник на Ивовых полях!

– Где именно? Ивовые поля обширны.

– Я заеду за вами в полдень. Обед в приличном заведении, а затем – прогулка! Ручаюсь, вы будете довольны.

Эк! Решительный парень – лучше нее знает, чем она будет довольна. Только спорить уже настроения не было. День выдался утомительный. Да и чего спорить, если она ждала этого приглашения?

– Что ж, – протянула Агнес. – Думаю, к полудню я сумею подняться!

– Я верю в вас, – заверил журналист и широко открыто улыбнулся.

– Не вздумайте сами опоздать, – фыркнула Агнес и отпрянула, когда он буквально взлетел на крыльцо. – А говорил – летать не умеет, – пробормотала она, нащупывая за спиной дверную ручку.

– Я нынче окрылен, – поведал он, поднося к губам кисть ее свободной руки. – На опоздание даже не рассчитывайте!

Легкомыслие и есть, – заключила она, когда оказалась наконец одна, в доме, тогда как Крио отправился к себе. А все беды в жизни, как известно, именно от легкомыслия. Большая часть радостей, впрочем, тоже.

– Мудрецы говорят – что ни делается, все к лучшему! – сообщила Агнес тишине пустого дома.

Тишина безмолвно согласилась.

*** ***

Ронан Гревиллль женился на дочери новоиспеченного баронета, которого никто в свете не знал, спустя меньше месяца после судебного заседания.

Для столичного общества это оказалось шоком. Только-только газеты объявили о безвременной кончине молодой баронессы, утонувшей в морской пучине у берегов Хвиссе! Как она там очутилась – и газеты, и безутешные родственники баронессы умалчивали. И вот – не выдержав положенного траура, барон нашел утешение в новом браке.

Не иначе – после всего случившегося Ронану сделалось плевать на любые скандалы. А может, признание ребенка, рожденного вне брака, казалось ему скандалом еще большим?

Хорошего варианта здесь не было. Только выбор и его последствия. В любом случае – не слишком приятные.

Далию в свете приняли неохотно. Гревилли не были особенно влиятельны, чтобы закрыть глаза на ее безродность. Впрочем, холодное равнодушие и видимость приличий ее, похоже, вполне устраивали.

Агнес подозревала, что реакция на скоропалительную женитьбу Ронана была бы более острой. Да и новоявленной баронессе досталось бы куда больше презрения и насмешек – по крайней мере, от женщин.

Однако близкие друзья, ценившие молодого Гревилля и уважавшие его отца, сумели укоротить жен, сестер и дочерей. Минимум десятку дам пришлось быть любезными с Далией. Их примеру последовали прочие.

К удивлению Агнес, в этот раз в насквозь лицемерном столичном обществе верх взяли не соображения выгоды, а личные привязанности. Приходилось признать – люди не так уж безнадежны, даже если вращаются в высшем свете. По крайней мере, некоторые из них. И человечность оказалась не чужда столичным вельможам.

Возможно, скандал и вышел бы более громким. Но сейчас всем было откровенно плевать.

В газетах появлялись сообщения о том, как послы Кассии и Нейтании выражают недовольство скапливающимися у их границ войсками. Дипломаты Манора вяло отбрехивались – и теперь война казалась делом решенным всем без исключения. Столицу лихорадило в ожидании взрыва.

Агнес порой думала – не исключено, что Ронан нарочно так подгадал время. Когда на пороге война – становится не до условностей. А к тому времени, как всё уляжется, к Далии давно привыкнут.

Фиона сидела безвылазно в своей усадьбе, и ее это, кажется, устраивало.

И, хоть с границ шли тревожные вести, жизнь шла своим чередом.