Текст книги "Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.10"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 72 страниц)

Глава третья
Царевна-лягушка

Болото было окружено широким кольцом пышных моховых кочек, нога уходила в них по колено, и мох обнимал ногу теплыми пальцами.

А в середине цирка моховых кочек блестела вода, в ней плавали большие листья водяных лилий, и метрах в двадцати от Севы, на самом глубоком месте, буквально сверкал белый цветок с золотыми тычинками в центре. Не хватало только белого лебедя, но ведь белые лебеди не водятся на болотах за Разуваевкой. И даже странно, что никто не насорил в таком красивом месте. Бывают люди, которые видеть не могут чистых и красивых мест и стараются сразу все испортить. Они даже специально приезжают за город, чтобы навредить природе.

– А сюда, – сказал грибной дед в сером плаще с самоходной сумкой сзади, – сюда не каждый попадает. Иной или мимо промахнется, или в болоте завязнет. Со смертельным исходом.

Дед захихикал, и непонятно было, пошутил он или правду сказал.

Ближе к болоту дед подходить не стал, потому что здесь ему нечего было подбирать, да и сумка между кочек не пролезала. Он пошел дальше, будто забыл о Севе.

А уж Сева о нем забыл наверняка.

Потому что на большом листе лилии, который прогнулся под ее тяжестью, сидела довольно красивая зеленая лягушка с желтым животиком и лапками.

И это было бы еще ничего, если бы Сева не различил на ее треугольной голове маленькую серебряную корону, королевскую, но маленькую.

Значит, он увидел царевну-лягушку, кем-то наверняка заколдованную, которую теперь он должен расколдовать и жениться на ней. При условии, конечно, что удастся превратить ее в прекрасную девицу.

– Здравствуйте, – сказал Сева лягушке.

Лягушка не ответила. Она в упор смотрела на него блестящими глазками.

Другой на месте Севы мог испугаться, удивиться или просто решить, что он сошел с ума. Но Сева не удивился. Ведь он был убежден, что остатки сказок прячутся по лесам, болотам и пещерам, и нет ничего странного в том, что время от времени некоторые люди их видят. И Сева относился к их числу.

Сева немного растерялся. Он даже обернулся, чтобы позвать деда с палкой – может, он подскажет, как поймать царевну-лягушку? Но деда, конечно, и след простыл. А это выражение означает, что в древние времена люди ходили босиком и у них были такие горячие пятки, что на следах можно было яичницу жарить.

Кочка, на которой стоял Сева, постепенно опускалась в болото, и ноги в кедах уже промокли. А никакого решения в голову не приходило.

– Интересно, – сказал Сева, – вы меня ждали или вообще?

И тут он вспомнил: царевич в сказке стрелял в нее из лука, и лягушка немедленно оборачивалась прекрасной царевной.

Лука у Севы не было.

– У вас проблемы? – спросил Сева.

Лягушка не ответила. Вернее всего, в таком виде она говорить не умела, но как превратить ее в человека, Сева не знал.

А может быть, он ей вовсе не нужен? Почему надо подчиняться сказочным правилам, которые теперь и не действуют? Вернее всего, это не царевна, заколдованная каким-то Кощеем, а генетический уродец. У нее на голове утолщение, которое кажется короной.

– Если вы ничего не скажете, – заявил Сева, которому вся эта сказка вдруг надоела, – то я пошел в лагерь. У нас скоро ужин. Не могу же я из-за лягушки голодным оставаться.

Конечно, это были слова обыкновенного простолюдина, а не будущего принца. Но так как принцы остались только за границей, то Сева думал, что он прав.

Сева повернулся и перепрыгнул на следующую кочку.

Он понимал, что ведет себя неправильно, но что будешь делать, если не знаешь, как вести себя правильнее?

Вот и еще одна кочка… еще одна.

И тут, как вы понимаете, Сева остановился.

И поглядел через плечо.

На листе лилии лягушки не было.

Где же она? Неужели нырнула?

Сева стоял, повернув голову назад, и чего-то ждал.

И дождался.

Лягушка вспрыгнула на кочку, где он только что стоял, и замерла, глядя на него.

Может, это случайность?

Посмотрим.

Сева прыгнул на следующую кочку и через три кочки выбрался на тропинку.

А сзади услышал:

Шлеп, шлеп, чвак, плюх…

Лягушка догнала Севу и замерла у его ноги.

– Но учти, – сказал тогда Сева, – я не принц и даже не граф, так что не надейся на дворцы и усадьбы.

Он так строго разговаривал с царевной-лягушкой, потому что стеснялся.

Лягушка сидела неподвижно.

Сева решился, присел на корточки и положил руку на землю ладонью вверх.

Лягушка, словно ждала приглашения, вспрыгнула на ладонь. Она оказалась тяжелой и холодной.

Но главное: Сева увидел, что корона на голове ажурная, тонкая, резная и совершенно серебряная с камешками. Никакого генетического уродства, а сплошная бижутерия.

Сева поднялся и пошел к лагерю. Он шел осторожно, чтобы лягушка не свалилась с ладони, и у него было хорошее настроение, которое было очень трудно объяснить.

Ну подумайте: идет по лесу, раздвигая свободной рукой кусты, молодой человек Всеволод Савин, ничем от других обитателей лагеря «Елочка» не отличающийся, кроме того, что он совсем особенный.

А кто об этом догадывается?

Идет по лесу Всеволод Савин, а царевна-лягушка с маленькой серебряной короной сидит у него на ладони, развернулась к нему носом и глядит немигающими глазами.

– Сейчас придем в палату, – сказал Сева, – я тебя покормлю. Наверное, ты проголодалась. Ты чем питаешься, мухами? Поймаем тебе и муху.

И тут Сева сообразил, что лягушке куда лучше поужинать на своем болоте, там у нее и обед, и ужин – все водится. Не для этого она с ним отправилась в лагерь.

«Ничего, – сказал себе Сева, – догадаемся».

Он влез в лагерь через дырку в заборе, задвинул на место доску и поспешил через орешник к своему домику.

Когда он проходил мимо столовой, то услышал, как из нее доносится гул многих голосов. Шел приятный процесс, который называется «ужин». И тут у Севы так заболело от голода в животе, что он чуть не упал.

– Значит, так, – сказал он лягушке. – Я тебя пока оставлю в нашей палате. То есть в спальне. В спальне второго отряда. Понимаешь? А сам быстренько поужинаю и сразу к тебе вернусь, и тогда мы с тобой решим, что делать дальше.

Лягушка ничего не ответила.

Навстречу шел сам директор лагеря Афанасий Столичный, могучий человек, который после того, как оставил большой спорт, отрастил себе огромный живот, его это не красило, но многих пугало, особенно малышей из пятого отряда.

«Вот сейчас он меня остановит, – понял Сева, – и спросит, почему я бегаю, а не ужинаю вместе со всеми. Мне придется что-то врать, сам еще не знаю, что я буду врать, а тем временем ужин кончится, и я останусь безумно голодным. Вот тогда и съем влюбленную в меня лягушку».

– Мальчик, как твоя фамилия? – спросил директор издали.

Сева затормозил обеими пятками, так что сзади заклубился дым и стало трудно дышать.

– Савин, – сказал Сева. – Я спешу на ужин.

– Вот именно, Савин, – повторил директор. – Я тебе там стакан компота оставил. Нет-нет, не надо меня благодарить. На моем месте так поступил бы каждый.

– Спасибо, – произнес Сева, глядя в землю. Ну подумайте только, начальник лагеря, первый человек во всем мире, даже глядеть на него глазам больно, оказывается, знает о существовании какого-то Севы Савина и даже оставляет ему компот.

И тут в голове возникла опасная и, может быть, глупая мысль: компот отравлен, компот заколдован. Один мальчик уже съел компот, и что от него осталось? Одни персиковые косточки.

– Ты натуралист? – спросил начальник лагеря. – Лягушек изучаешь?

И, словно кто-то подсказал ему, Сева ответил, чего сам и не думал:

– Я гастроном. Я ем лягушек.

– Как французы? – удивился начальник лагеря. – И не жалко птичку?

– Что их жалеть, – ответил Сева. – Может, хотите попробовать?

– Да ты с ума сошел! – возмутился начальник лагеря. – Сейчас же отпусти животное.

– Куда?

– Откуда взял!

Начальник лагеря свернул в боковую аллею и потопал прочь. Даже земля вздрагивала от его шагов.

– Что со мной творится? – спросил Сева. – Я сам на себя не похож.

На этот раз внутренний голос ничего ему не ответил.

В полном смятении чувств Сева добрался до домика второго отряда.

Дверь в домик была открыта.

Сева пробежал внутрь. Кровати мальчиков стояли в два ряда ногами к центральному проходу. Двенадцать кроватей справа, двенадцать слева. Все они были аккуратно застелены, потому что физкультурник Рома, младший брат начальника, крупный специалист по пинг-понгу, следил, кто как стелет постель, и заставлял перестилать, если что не так. Ох, как его не любили в отряде!

Кровать Севы третья справа.

Куда спрятать лягушку? Ведь если ее найдут ребята, то сначала удивятся, а потом что-нибудь натворят.

Поэтому он открыл ящик в тумбочке возле своей кровати, вытащил оттуда два яблока, а на их место посадил лягушку.

Лягушка не сопротивлялась, не спорила и не возражала.

Севу всегда черт за язык тянет. И поэтому он сказал:

– Для моей невесты ты слишком неразговорчивая. Я еще подумаю, жениться на тебе или нет.

Сева, как понимаете, пошутил, но что мы знаем о чувстве юмора у лягушек?

Лягушка насупилась, но Сева, скорее, почувствовал, что она насупилась, потому что лицо у нее совсем не изменилось.

– Сиди в ящике и терпеливо жди меня, – сказал Сева, закрыл ящик с лягушкой, и ему стало полегче на душе. По крайней мере, теперь ему не надо бегать по лагерю с лягушкой на ладони.

Он выбежал из домика и помчался к столовой.

Глава четвертая
Что делать с лягушкой?

Чем ближе Сева подходил к столовой, тем быстрее двигались его ноги. Он ворвался в столовую, как голодный тигр. Он готов был зарычать, но понял, что никто его не испугается.

Сева поспешил к своему месту. Оно было свободно. Ведь когда мы приезжаем в лагерь, в гостиницу, в дом отдыха, то с первого дня каждый занимает себе место и потом редко это место меняет. Только уж если очень неудачное. Когда приехали и пошли обедать, Сева занял место поближе к окну. Он тогда почти ни с кем не был знаком, и особого расчета у него не было. Совершенно случайно с одной стороны рядом с ним сидела Лолита, а с другой – Гоша Полотенц, который хотел, чтобы его звали Пресли, а на самом деле его звали Жабой. Человек хочет или не хочет, но тянет за собой прозвище, как хвороста воз. Жаба думал, что никто не знает о его прозвище, но стоило в соседнем отряде оказаться кому-то из его школы или даже с его двора, как секрет был раскрыт. К тому же человек обычно получает прозвище, которое заслуживает или хочет носить, а остальные не возражают. А Жаба был жадным. И если человек жадный, то ничего ему с собой не поделать.

Как-то еще давно, во втором классе, Жаба пришел домой весь в слезах и стал жаловаться своему отцу Георгию Георгиевичу Полотенцу, что не хочет быть Жабой. Отец ему сказал: «А я вот тобой доволен. Потому что Жабой тебя называют от зависти. А ты вовсе не жадный, а бережливый».

Этим он почти успокоил сына. Чтобы совсем уж его утешить, отец добавил: «Кстати, у меня в школе тоже было прозвище. Как ты думаешь, какое?» «Неужели тоже Жаба?» – обрадовался было сын. «Бери выше, – сказал Георгий Георгиевич, – у меня было прозвище Анаконда».

Итак, справа от Севы сидела Лолита, а слева – Гоша Жаба.

Все приехали в лагерь на автобусах, только Гошу привезли на машине. Но если вы думаете, что остальные лопнули от зависти, а девчонки стали прыгать вокруг Гоши, вы глубоко заблуждаетесь. А Сева слышал, как Майя говорила физкультурнику: «Нет ничего глупее с педагогической точки зрения, чем стараться отделить своего ребенка от коллектива по имущественному признаку». «Смешно другое, – ответил физкультурник Рома, – его отец настолько сам жаба, что не послал ребенка на Канары или на Кипр, а отправил в профсоюзный бесплатный лагерь. Экономия за счет своего дитяти».

Сева сел на место.

– Котлеты остыли, – сказала Лолита – сорок косичек. – Где ты бегал?

Ей все надо знать. Тоже характер!

А Гоша Жаба сказал:

– Ты знаешь, что у тебя два компота?

И в самом деле, перед Севой стояли два стакана с компотом.

– Знаю.

– Наверное, ошибка, да? – сказал Гоша.

На вид Гоша наивный и безопасный. Лицо у него круглое, очень розовое, будто фарфоровое. Глаза голубые, кукольные, и ресницы длинные, как у девочки. Он похож на мальчика со старинной картинки «Поздравляем с Рождеством!». Вокруг него обязательно должны быть нарисованы розочки. Ростом Гоша невелик, но очень складненький, быстренький и пронырливый. А когда он с тобой разговаривает, то всегда делает вид, что ему твои слова жутко интересны. Все у него чистое и гладкое, он брюки на ночь под матрас кладет, а в шортах или в трусах не ходит, наверное, потому, что мальчики с открыток так не ходили, а носили бант вместо галстука.

– Никакой ошибки, – ответил Сева. – Мне начальник лагеря компот принес, собственными руками, можешь дежурных спросить.

– Как это странно, – сказал Гоша. – Почему же?

– Потому что он мне спор проиграл. Вот и расплачивается. Сто стаканов, принимать после обеда и ужина, с морковкой.

– Ты обжулил взрослого человека? – спросила Лолита – ядовитый язык.

А Сева не успел придумать ответ. Пришлось врать примитивно.

– Простите, господа, – сказал он, – но я дал подписку о неразглашении.

– Шутка, да? – спросил Гоша и склонил голову набок, как добрый цыпленок.

– Нам не до шуток, – сказал Сева и принялся за котлету.

Интересно, подумал он, а на самом деле компот отравлен или нет?

Вообще-то о компоте Сева думал так, между делом. Оставалась основная мысль, что делать с лягушкой? Ведь в тумбочке сидит лягушка с короной на голове и ждет, когда ты ее превратишь в человека.

Котлета с гречневой кашей провалилась в Севу, как в колодец. Он пил компот и заедал хлебом, потому что еще не наелся. Гоша тихонько поднялся, сказал в воздух «спасибо» и ушел, а Лолита цедила компот, как коктейль, через соломинку.

– Слушай, Лолита, – сказал Сева. – Как Царевну-лягушку в человека превратить?

Лолита посмотрела на него непроницаемыми, сверкающими черными глазами и серьезно спросила:

– А жениться ты на ней собираешься?

– Жениться я вообще пока не собираюсь, – честно ответил Сева. – У меня отрицательный жизненный опыт.

– Ребенок рос без отца? – спросила Лолита.

– Сначала-то с отцом, и привык к этому, – признался Сева. – А потом отец от нас ушел.

– А вас много?

– Мать, я и сестра поменьше меня на два года.

– Да, жениться тебе не стоит, – сказала Лолита. – А покажешь лягушку?

– Ты понимаешь, это не очень удобно…

– Не отниму я твою лягушку. Не трепещи.

– Но ты не сказала, – начал было Сева, – как превращать.

– Посмотрю, скажу. Лягушки тоже разные бывают.

– Тебе компота оставить? – великодушно спросил Сева.

– Я лишнего не ем, – сказала Лолита. – Нужно ограничивать себя, а то потом всю жизнь на диете сидеть придется. А ты где ее поймал?

– В болоте, – ответил Сева. – Как обычно.

– Ты хочешь сказать, – Лолита сделала громадные глаза и подняла брови до самых волос, – что это не первая лягушка?

– Первая, – признался Сева. – Иначе бы я не сомневался.

– Но ты точно не будешь жениться?

– А тебе какое дело?

– Потому что вообще-то это сказка для дураков и младенцев. Ты не дурак?

– Нет.

– Значит, врун…

В домике было почти совсем пусто, потому что после ужина все собирались в кино.

Сева открыл ящик тумбочки.

Он немного боялся, что никакой лягушки там не будет и Лолита осмеет его на весь лагерь.

Ничего подобного. Трудно глазам поверить, но в ящике сидела крупная зеленая лягушка с махонькой серебряной короной на голове и смотрела на них.

Некоторые девчонки боятся мышей, пауков, лягушек или крыс, но Лолита ничего не боялась.

Она протянула руку, но лягушка легонько отпрыгнула назад.

– Она у тебя не говорит?

– Если бы говорила, – ответил Сева, – не было бы проблем. Я бы ее спросил.

– О чем?

– О чем? О том, чего ей хочется.

– Я думаю, что ей поесть хочется, – сказала Лолита. – А может быть, поскорей вернуться в болото.

– Сейчас уже почти темно, – сказал Сева. – Куда я ее понесу?

– Надо взять таз с водой, – посоветовала Лолита, – и положить ее в таз. Пускай плавает. Ведь лягушки – водоплавающие.

– Обыкновенные, может, и водоплавающие. Но ведь это волшебная лягушка.

– Савин, не преувеличивай! – воскликнула Лолита. – Волшебных лягушек не бывает.

– А корона?

– Корону ей приделали, – сказала Лолита, – ясно, как водопровод. Неси таз.

– А куда его поставить?

– Поставишь под кроватью, никто туда смотреть не будет.

Они были так заняты разговором, что не заметили, что Гоша Жаба, можно сказать, родственник лягушки, только более жадный, стоит себе в сторонке и слушает. И ничем себя не выдает. Сева задвинул ящик тумбочки.

Лолита с Севой вышли.

Гоша подошел к тумбочке, приоткрыл ее и заглянул осторожно внутрь.

И в самом деле там сидела лягушка в короне.

Гоша стал думать, как этим можно воспользоваться.

А Лолита увидела Ванессу и спросила:

– Люсь, где нам тазик найти?

Лолита никогда не называла Ванессу Ванессой, но та терпела.

– Зачем тазик? – спросила она. – Волосы снова будешь перекрашивать?

– Чепуха, – сказала Лолита, – ты знаешь, что я с такими волосами родилась. Нам лягушку надо спрятать.

– Докатились, – засмеялась Ванесса.

Вообще-то Сева не был доволен тем, что Ванесса тоже узнала про лягушку, и ему хотелось дернуть Лолиту за рукав и попросить не выдавать тайну. Но Ванесса была не просто человек, а очень красивая девушка. Или девочка. Ведь бывают красавицы в четырнадцать лет? Говорят, что Джульетта, из-за которой погиб Ромео, тоже была лет четырнадцати-пятнадцати.

– Все не так просто, – сказала Лолита своим ядовитым языком. – Наш Савин решил жениться на лягушке и нашел невесту, но она не хочет становиться красавицей.

– Опять савинские завирушки! – возмутилась Ванесса. – Таких типов надо изолировать.

– Прежде чем меня изолировать, лучше бы нам помогла, – рассердился Сева. – Неужели у тебя миски нет?

Тут Ванесса, конечно, рассмеялась.

– Не веришь! – обиделся Сева. Конечно, в его возрасте уже не стоит попадаться на такие глупые подначки, но как-то уж все глупо получалось. – Пошли, покажу.

– Подожди, – остановила его Лолита. – Ты о главном, конечно же, забыл.

Она перепрыгнула через клумбу и притащила оттуда оставленную садовником лейку. Большую садовую лейку.

– Ну чем не убежище для нашей принцессы? – спросила она.

– А вода там есть? – спросил Сева.

Лолита передала лейку Севе. Лейка была довольно тяжелая, в ней плескалась вода.

– Пошли, – сказал Сева Ванессе. – Ты такого еще не видала.

– Я в кино собиралась, – сказала Ванесса, – меня Гриша ждет.

Но, конечно же, она побежала в спальню к мальчикам.

Свет в спальне горел, только Гошу не было видно, потому что он стоял за дверью. Он так еще и не придумал, что ему делать. Гоша был всем хорош, но думал он медленно.

– Ну показывай, – сказала Ванесса, – только быстрее, меня Гриша ждет.

Когда тебе второй раз за три минуты говорят про Гришу, настроение не улучшается.

Глава пятая
Она знает все о кладах

Сева выдвинул ящик из тумбочки, там совершенно спокойно сидела лягушка. Будто ей самой было интересно, чем вся эта история закончится.

Ванесса наклонилась к лягушке, и та неожиданно подняла голову так, что Ванесса отпрыгнула.

– Она шутит, – догадался Сева.

– С ними надо осторожнее, – сказала Ванесса. – Честно говоря, я и не думала, что ты в самом деле поймал Царевну-лягушку.

– Ты лучше скажи человеку, что с ней делать! – воскликнула Лолита.

– Надо ее использовать, – сказала Ванесса.

– Как?

– Попросить ее клад показать.

– А разве лягушки показывают клады?

– Обычные лягушки ничего не показывают, а Царевны-лягушки знают, где лежат заговоренные клады, мне бабушка рассказывала.

Они все втроем смотрели на лягушку, будто ждали, что она кивнет.

Но лягушка не хотела кивать.

– Что надо сделать, чтобы лягушка показала клад? – спросила Лолита.

– Но я же не помню! – ответила Ванесса. – Я тогда еще маленькая была. Она мне сказку рассказывала про лягушку и одного царевича.

Лолита задумалась. Остальные молчали. Лолита сказала:

– Люська, а твоя бабушка живая?

– Что с ней сделается? – удивилась Ванесса. – Она еще меня переживет.

– Это хорошо, – сказала Лолита, – тогда можно ей позвонить.

– А если бы она умерла? – спросила Ванесса.

– Ясное дело, – вмешался Сева, которому было грустно, что девочки совсем о нем забыли, как будто вовсе не он, а они сами нашли лягушку. – Тогда бы пришлось идти на кладбище и творить заклинания, чтобы бабушкино привидение нам помогло. Но привидения иногда не хотят помогать, даже своим внучкам.

– Савин, прекрати свои глупости! – прикрикнула на него Лолита. – Пересаживай лягушку в лейку, и пойдем звонить Люськиной бабушке.

Сева взял лягушку, он к ней уже привык, будто всю жизнь на ладони носил, и осторожно переложил ее в лейку. Там, в глубине, булькнуло.

– А что, – сказал он, – так лучше, чем в миске. Никто ее не увидит.

Гоша, который все это слышал, выскользнул в открытую дверь. Все были так заняты лягушкой, что его и не заметили. Он встал неподалеку, в тени. Ему тоже очень хотелось узнать, что скажет им бабушка Ванессы.

Фонари уже горели, но небо еще было светлым, хотя солнце село. В одной стороне неба перемигивались звезды, а на другой догорали краски заката. От столовой, в которой убирали столы и ставили рядами стулья, чтобы получился кинозал, доносился шум многих голосов.

– У меня дома мобильник есть, – сказала Лолита, – только сюда я его не взяла. Сами понимаете.

– Сами понимаем, – ответила Ванесса, – тебе звонить некому.

Лолита фыркнула, как разозленная кошка, но Сева не дал разгореться ссоре, а спросил:

– У кого попросить?

– Вообще-то мобильник у Гриши Сумского есть, – сказала Ванесса, – но он меня в кино ждет…

– Давай проберемся в дирекцию, – сказал Сева. – Или в медпункт. И оттуда позвоним.

– Все уже заперто, – вздохнула Лолита. – Думайте, друзья, думайте мозгами!

И тут к ним подошел Гоша Жаба. Он стоял у фонарного столба и был не виден, так что появился неожиданно. И совсем уж неожиданно сказал:

– Я тут услышал, что вам мобильник нужен. У меня есть.

– Спасибо! – сразу ответила Ванесса и протянула руку за мобильником.

– Что-то ты такой добрый? – спросила Лолита.

– Я слышу, что вам нужно, а у меня есть…

Можно было подумать, что Гоша дурак или в самом деле добрый. Но хитрости в его голосе не было.

– А что мы будем тебе должны? – спросил Сева.

– Вы мне скажете спасибо, – ответил Гоша. – Я хочу с вами дружить.

– Давай сюда мобильник, – повторила Ванесса.

Она привыкла всем нравиться. А раз она нравилась, то люди для нее делали всякие вещи специально, чтобы ее порадовать. И без очереди пропускали, и удобное место отдавали, и оказывали всякие любезности.

Гоша достал мобильник – он у него был в заднем кармане джинсов.

– Не подслушивай! – приказала ему Ванесса.

Лейка стояла на земле между ними, Гоша поглядывал на нее, но не часто. Сева чувствовал: что-то здесь не так, но объяснить не мог.

Ванесса набрала номер и отошла с мобильником в сторону. Но все равно было слышно, о чем она разговаривает.

– Бабуля, – запела она медовым голоском любящей внучки, которой нужно стрельнуть у бабушки десятку. – Как ты себя чувствуешь? А как твой радикулит? Нет, мне ничего не нужно, у меня все в порядке. И погода хорошая. Спасибо, бабуля… А что я звоню? Проведать тебя звоню… Да, кстати, я хотела спросить, помнишь, ты мне когда-то давно рассказывала сказку про Царевну-лягушку? Помнишь? Нет, не ту, где она за Ивана-дурака замуж выходит, а где она умеет клады показывать, помнишь? Зачем? У нас постановка, в драмкружке, а я играю Царевну-лягушку. Как? Нет, ты подробнее вспомни, что надо конкретно делать? Бабушка, я тебя не понимаю, что у тебя, память отшибло? Ну смотри у меня!.. Шучу, шучу. Значит, ты утверждаешь, что…

Тут взгляд Ванессы упал на Гошу, который переминался с ноги на ногу и ловил каждое ее слово.

– Все, – сказала Ванесса. – Я поняла. Привет, не болей.

Она отдала телефон Гоше и сказала:

– Спасибо, за мной не заржавеет.

– А что бабушка сказала? – спросил он.

– Бабушка велела поцеловать лягушку в самый носик. А ты о чем спрашиваешь?

– Я? Ни о чем. Просто интересуюсь.

Ванесса подхватила лейку и пошла по дорожке.

Гоша остался стоять на месте, а Сева с Лолитой поспешили за Ванессой.

Когда они отошли метров на сто и остановились около приземистого кирпичного здания склада, Ванесса огляделась.

В сумерках казалось, что за каждым деревом, за каждым углом кто-то притаился.

– Вроде все чисто, – сказала она.

– Ну, что бабушка сказала? – спросил Сева.

– К сожалению, ничего толкового, – ответила Ванесса. – Она сказала, что лягушку надо мучить, пытать, что по доброй воле она никакого клада не покажет. А если почувствует, что ее смерть идет, то тогда, может, и признается.

– Нет, – сказал Сева, – так у нас не пойдет.

– Конечно, не пойдет, – согласилась Лолита. – Так и быть, женись на ней.

– Мы пока лейку у нас в спальне поставим, – сказала Ванесса.

– Почему?

– Потому что у вас кто-нибудь обязательно ее опрокинет или Гоша начнет ее допрашивать.

– К счастью, он ничего не слышал, – сказал Сева.

– Может, зря мы так к нему относимся, как к жабе? – сказала Лолита. – У него тоже бывают движения души.

– Если у него есть душа, – добавил Сева.

Вся история с мобильником ему не очень понравилась.

– Может, отпустим ее? – спросил он.

– Глупости, – сказала Ванесса. – Мы ее, конечно, мучить не собираемся, но лучше, если завтра с утра мы с ней серьезно поговорим. Она же сама к тебе, Сева, напросилась.

– Хорошо, – согласился Сева.

Конечно, в спальне у девочек, где никто не знает о разумной лягушке, безопаснее… А с чего он решил, что лягушка разумная?

– Ну мы пошли, – сказала Ванесса, – может, еще в кино успеем, ко второй части.

– Тогда я вам места займу в зале, – сказал Сева.

Во всей этой истории был плюс – все же его отношения с девочками изменились. Теперь он для них не чужой.

– Мы придем через пять минут, – сказала Лолита.