Текст книги "Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.10"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 72 страниц)

– Мы есть карантин, против болезни. Мы вас не обижаем.

Сева открыл глаза и очень близко, в двух шагах, увидел невысокого человека в пиджаке, брюках, заправленных в сапоги, и в кепке, надвинутой низко на глаза. Человек был худ, пиджак висел на нем как на вешалке.

– Вы, кажется, напуганы, – сказал кренг.

Подошел второй, повыше ростом, без кепки, лысый, и свет луны попал ему в глаза. И тогда Сева разглядел, что глаза кренга пустые, почти белые и зрачки в них кажутся точкой.

– Что вы видели в лесу? – спросил высокий кренг.

Сева посмотрел вперед. Мост был недалеко. Третий кренг стоял, опершись спиной о перила моста, смотрел прямо перед собой. И, как назло, в сторону излучины, где перебирались через Вяту Марина с пришельцем.

– Еще бы, – тем же жалким голосом сказал Олег. – Ночью через лес идти – любой испугается. А если волк встретится? Вы-то здоровые, вам не страшно.

– Вы видели в лесу других людей? – повторил высокий кренг.

– Да, – сказал быстро Сева. – Нас обогнал старик на телеге. Он молоко вез.

– И больше никого?

– Никого, – сказал Сева.

– Нет, видели, – добавил Олег, и Сева вдруг испугался, что Олег от страха скажет лишнее…

– Ты что! – крикнул он.

Он почувствовал, как насторожились кренги, как вонзились в него иголки черных зрачков.

– А ничего. Ты забыл, Сева, – сказал Олег. – Ты просто забыл. Ты в ту сторону не смотрел. Там какой-то мужик шел и ребенка на руках нес, а может, собаку, мохнатую…

– Где?

– Они нам навстречу шли по дороге, а как увидели нас – в кусты. Помнишь, я тебе еще говорю – кто там в кусты спрятался? А ты говоришь, не обращай внимания, мало ли кто по кустам прячется. У нас бабка Ефимовна в погребе спряталась, два дня найти не могли.

Сева понял, что надо подыгрывать Олегу, но все-таки зря он начал придумывать, зря, хотя понятно почему: хочет сбить кренгов со следа. Но ведь кренги не дураки, они могут заподозрить…

– А я и не догадался, что это мужчина, – сказал быстро Сева. – Ты мне сказал, что мужчина с ребенком, а я тебе сказал, что нечего делать мужчине с ребенком в кустах.

– Где это имело место? – спросил высокий кренг.

– Минут двадцать назад мы их встретили, – сказал Сева. – Они нам навстречу шли.

– Навстречу шли, – сказал Олег, – наверное, в лесничество.

– Ну, мы пошли? – спросил Сева.

– Идите. – Кренги расступились, открывая дорогу к мосту.

Несколько шагов до настила показались бесконечными. Третий кренг, что стоял на мосту, казалось, медленно плыл к ним. Вдруг он насторожился, обернулся к воде, в руке возник фонарь, и широкий луч света стеганул по клочьям тумана, плывшим по воде.

«Что спросить? Чем отвлечь?» – подумал Сева. Он обернулся. Высокий кренг шел сзади, в трех шагах.

– А от чего карантин? – спросил Сева громко.

– Пошел, мальчик, не задерживайся, – сказал кренг и тяжело хлопнул его по плечу рукой в перчатке. Плечо даже заныло.

– Осторожнее! – сказал Сева возмущенно. – Вы не имеете права!

Кренг на мосту выключил фонарь. Когда Олег проходил мимо, он подтолкнул его и сказал:

– Не задерживайся, домой пора.

– Спешим, спешим, – ответил Олег.

Кренги шли за ними до середины моста. Потом остановились. Слышно было, как доски настила ухают под тяжестью их шагов.

Потом шаги прервались. Сева обернулся.

Может, кренги увидели что-нибудь в реке?

Нет. Оба кренга стояли посреди моста, глядя вслед ребятам, и в их неподвижности было что-то неживое, словно их выключили.

Ребята старались сдерживать себя, чтобы не побежать. Ноги сами рвались вперед.

Метров через двести дорога свернула, и мост пропал из виду. Еще через несколько шагов Сева вдруг опустился на траву у обочины.

– Прости, – сказал он тихо Олегу, – я передохну.

Олег опустился рядом.

– Если бы ты не остановился, я бы через минуту вообще бы упал. Сначала ничего, а теперь ноги как ватные. Не держат, подлые.

– Вроде бы они не заметили…

– Все прошло отлично. Как я предсказывал. Операция проведена на «пять». Как я их с этим мужчиной одурачил? Гениальный ход?

– Вот это и была глупость, – сказал Сева.

– Это еще почему?

– Неубедительно ты говорил. Я бы на их месте тебе не поверил.

– Еще бы. Ты же знал, что я вру, а они видят – детишки идут…

– Они так на меня смотрели, когда ты эту чепуху нес…

– Не беспокойся! Они сейчас уже там, в глубине леса рыщут. Наверное, все свои группы мобилизовали. Откуда им знать нашу психологию? Ну что, пошли?

– Только на цыпочках. И чтобы полная тишина! Даже если головой о дерево треснешься, молчи.

– Спасибо, начальник. Я-то промолчу, а что, если оно застонет и рухнет?

После пережитой опасности Олег был возбужден и говорлив.

– Молчи! – зашипел Сева.

Они добежали дорогой до тропинки, отходившей в сторону пещер. Идти было недалеко, и эта часть пути прошла благополучно, если не считать, что раз пришлось замереть в кустах – оба они скорее почувствовали, чем увидели, как над ними скользнул черный разведкатер кренгов. И все-таки, как ни таись, всегда можно догадаться о том, что по ночному лесу идет человек – то хрустнет ветка, то зашуршит камешек…

– Ку-ку, – раздалось спереди. – Ку-ку.

– Кукушка… – прошептал Олег. – Я думал, они ночью спят.

– Это не кукушка, – ответил Сева. – Никакая это не кукушка. Думать надо.

– Конечно, – сразу согласился Олег. – Акцент человеческий. Маринка.

Сева приложил руки трубкой ко рту, прокуковал в ответ: раз, два, три…

Через минуту они услышали шорох. Кто-то подходил к ним.

– Вы где, ребята? – Это был голос Марины.

– Здесь. Все нормально. Веди нас скорее, – сказал Олег.

– А чего наш пришелец молчит? – спросил Сева. – Он живой? Я думал, он нам направление покажет.

– Он плохо себя чувствует. Но не это важно. Он боится, что они могут запеленговать его мысль. Он заснул. Только что.

– Ну, пошли тогда к нему.

– Нет.

– Это еще что?

– Ребята, вы никуда не пойдете. Ни шагу дальше.

– Да будь человеком, Маринка, – взмолился Олег. – Скажи, что случилось?

– Кренги дотрагивались до вас?

– И пальцем не коснулись. Не посмели, – сказал Олег. – Попробовали бы! Они бы от меня живыми не ушли…

– Так, чтобы специально трогать, – нет, – добавил Сева.

– А не специально?

– Один меня по плечу хлопнул, а тебя, Олежка, вроде бы подтолкнул, да!

– Слегка, почти по-дружески. Когда прощались на мосту.

– А в чем дело? – спросил Сева.

– Так вот, слушайте. Вернее всего, в вас внедрили микропередатчики. Дэ знает…

– Кто знает?

– Дэ. Нашего пришельца так зовут. Вообще-то его длинно зовут, не выговоришь, мы договорились по первой букве звать. Дэ говорит, что у них могут быть микропередатчики, как бы маяки. Если в вас есть, то они всегда могут проследить, где вы. Понятно?

– Маринка, кончай! – возмутился Олег. – Что мы, дети, что ли? Что я, не почувствую, когда в меня радиопередатчик врубят?

– У тебя нет опыта общения с инопланетными цивилизациями, – серьезно сказала Марина.

– Мы бы почувствовали… – сказал Сева неуверенно.

– И все-таки мы не можем рисковать, – ответила Марина так, словно сама только что прилетела из космоса. – Немедленно возвращайтесь домой. Я сама вас завтра найду.

– С чего это ты решаешь? – Олег начал раскаляться, и Сева понял, что его друг сейчас сморозит какую-нибудь глупость.

И поспешил прервать его.

– Мы не собой рискуем, – сказал он. – К тому же нам до дому еще часа два добираться. Не знаю, как твоя бабуся, но у меня уже точно решили, что я утонул. Гарантирую.

– Черт возьми, – сразу изменил тон Олег.

Он совсем забыл, что, кроме него и пришельца, существуют другие люди, город, бабушка, дом… Его родители уехали отдыхать и оставили его с бабушкой. Лучше бы они взяли с собой и бабушку.

– Но вообще-то как добрались? В порядке? – услышал Олег голос Севы. – А то мы волновались, кренги чуть было не почуяли.

– Все в порядке. Тамара вела себя молодцом.

Марина достала из кармана куртки блокнот и карандаш. Протянула Севе.

– Запиши ваши адреса. Жди меня после восьми утра. Не проспите.

Олег подумал, что обижаться не стоит.

– Тебе-то, – сказал он, – тоже, наверно, пора домой. А то твой дядя, наверное, по всему лесу носится.

– Мой дядя уважает во мне человеческую личность, – ответила Марина серьезно. – И он знает, что я с Тамарой. Так что в безопасности.

– Мне бы такого дядю, – вздохнул Олег. – Ну, мы пошли?

Сева записал адреса и протянул блокнот Марине.

Он сделал это так торжественно, что Олег не выдержал и пошутил:

– Как-то у нас несерьезно. Пароль нужен.

– Разумеется, – ответила Марина. – Пароль будет обязательно.

– Это еще зачем? – удивился Олег. – Я же пошутил. Разве ты меня не узнаешь завтра?

– А затем, – сказала Марина, – чтобы вы не пошли в ловушку за моей копией. Вы же убедились, что кренги могут превращаться в кого угодно? Значит, и в меня, и в тебя – зачем же рисковать?

– Но не до такой же степени! – засмеялся Олег. – А вообще-то здорово: приходят завтра две Марины…

Марина ничего не ответила, а написала на листке блокнота печатными буквами: «Пароль: „Мария Стюарт“. Отзыв: „Граф Монте-Кристо“.

– Мария Стюарт? – прочел Олег вслух. – И Монте-Кристо. Я вас поздравляю. Этого они еще не проходили. У роботов графов не бывает.

– Детский сад, – вздохнула Марина, разорвала листок и спрятала клочки в карман.

– Ты чего? – удивился Олег.

– Ничего. Пароль придется сменить. Кто-то здесь протрепался вслух. Хотя он, может быть, ходячий передатчик. Придется написать снова. И только Севе. Тебе, Олег, я, к сожалению, больше не доверяю. Тебе вообще лучше в этом больше не участвовать. Ты делаешь все, чтобы погубить не только живое существо…

– Но и целую планету, – закончил за Марину Сева.

«Эх, предатель, – с горечью подумал Олег. – Переметнулся к Маринке в такой тяжелый для меня момент».

– Ты тоже хочешь, чтобы я больше в этом не участвовал? – спросил Олег обиженно, повернувшись к Севе.

Марина молча передала Севе листок из блокнота, и тот сразу же сунул его в карман.

– Это только предупреждение. Но последнее, – сказал Сева. – Пора становиться взрослым. Постарайся обойтись без детских шуточек.

Олег отвернулся. Сквозь деревья серебрилась река, и лунная дорожка тянулась прямо к кустам. Потом дорожка исчезла. Олег поднял голову. Темной тенью, перекрывая звезды, пронесся черный шар разведкатера. В общем-то, Маринка была права. Но от этого Олегу было не легче. Он все понимал, но не мог объяснить Севе, что не он, Олег, превращает все в игру, а, наоборот, они с Мариной переигрывают. А это, наверно, тоже опасно.

Сева с Олегом долго брели к городу. Они спешили, но усталость так завладела ими, что даже говорить не хотелось. Пыль поднималась серебряными облачками из-под ног, уже запели птицы, хотя еще стояла ночь. На большом мосту, где в город Крутояр входила шоссейка, они увидели парочку. Парень держал в руке транзистор, а девушка млела, глядя на луну.

– Кренги, – шепнул Сева, – осторожнее.

Олегу было уже все равно, кренги, не кренги, хоть целый полк кренгов.

Кренг с транзистором увидал Олега и сказал ему:

– Привет, Олежка, что ты по ночам гуляешь? Бабка тебе уши оторвет. И за дело.

Девушка захихикала.

– Самому тебе врежет, – устало огрызнулся Олег.

Парень оказался соседом, из его дома.

Когда они расставались у сквера, Сева строгим Марининым голосом сказал:

– Чтобы дома не проболтаться.

– Ладно уж, – отмахнулся Олег. – Если я бабке начал бы рассказывать, она бы мне первым делом горчичники поставила. Это ее основное лекарство. А я горчичники не выношу.

Всю ночь Севе снились кренги. Они гнались за ним по лунным кратерам, и сине-белый луч настигал его, грозя испепелить. Их пустые белые глаза выглядывали из темных углов комнаты, и Сева несколько раз за ночь просыпался и никак не мог отделаться от ощущения, что эти глаза следят за ним из-за угла. Ныло плечо – Сева ощупал его в полусне, – вроде бы какое-то уплотнение, там, где кренг ударил. Но, может, кажется?

Проснулся он окончательно в семь.

Утреннее солнце било в тюлевые занавески. Дома все еще спали. Сева на цыпочках подошел к окну, отодвинул занавеску – теперь надо незаметно уйти из дома и поднять Олега, который, конечно, проспит. Рука непроизвольно коснулась плеча – не рассосалось ли уплотнение? Нет. Неужели в самом деле Сева сейчас испускает сигнал: «Я здесь… Я здесь»?

Улица была пуста. В небольшом скверике, за которым стоял дом Олега, рыжий щенок гонялся за бабочками. Интересно, подумал Сева, кренги могут превращаться в щенков? Щенок побежал к кустам. Сева проследил за ним взглядом и увидел, что на покосившейся скамейке, на которой еще года три назад по молодости они с Олегом вырезали свои инициалы, сидит человек в сером плаще и черной кепке. И читает газету.

Человек повернул голову, глядя на щенка. Потом отложил газету и взглянул на окно. Сева опустил занавеску, и она, покачиваясь, распрямилась. Даже на таком расстоянии Сева ощутил холод взгляда и заглянул в пустоту светлых глаз со зрачками-иголками.

И стало страшно.

Сева оглянулся. Дверь в комнату, где спали мать с отцом, была приоткрыта, и была видна полная белая рука матери, свесившаяся с кровати. И вдруг захотелось разбудить мать и сказать… А что сказать матери? Сева непроизвольно прикрыл плечо ладонью, словно хотел приглушить передатчик, – он представил себе, что связан с чудовищем в скверике тонкой нитью. Нет, родителей впутывать в это нельзя. Они не поймут, не поверят и могут только пострадать.

Щенок зарычал, осел на задние лапы – что-то ему не понравилось в человеке.

«Правильно, молодец, – мысленно похвалил щенка Сева. – Мы с тобой их сразу отличим…»

Сева вздрогнул – сзади послышался голос матери:

– Ты чего вскочил ни свет ни заря? Опять куда-то навострился? Спать разучился.

– Я сегодня не поздно вернусь, – сказал Сева, и голос его был хриплым, словно чужим. – Скоро каникулы кончаются.

Еще хорошо, что у него нормальные отношения с родителями. Учится он хорошо, так что претензий нет. Может, рассказать все отцу? Нет, и отец не поймет. Он ни во что, кроме своих паровозов, не верит. Даже к палеонтологии относится скептически. Когда Сева рассказывал ему о том, что в меловом периоде здесь, в Крутояре, было море и в нем водились акулы, а по берегам бродили ящеры, отец с морем еще смирился, а про ящеров сказал, что климат для них неподходящий. А мать только сказала: «Какой ужас!» Если акулы, то купаться нельзя. Она обожает купаться.

Сева снова посмотрел на окно. Кренг сидел на лавочке, опустив голову, словно задремал. Вдруг он резко поднял голову, повернулся.

По улице не спеша шла Марина со спортивной сумкой в руке и глядела на номера домов.

Сева протянул было руку к форточке, чтобы открыть ее и предупредить Марину, но именно этого делать не следовало. Ведь Марина не видела кренгов близко и не отличит кренга от обыкновенного человека. Да, кричать нельзя. Закричать – все погубить. И так он под подозрением.

Сева, как был в одних трусах, выскочил босиком в коридор к лестнице. Дом был старый, бревенчатый, двухэтажный. Сева по скрипу пола всегда узнавал, кто идет по коридору. Он скатился по лестнице к входной двери. Как раз вовремя – вошла Марина.

Сева сказал быстро, чтобы Марина не успела испугаться:

– Это я, Сева, молчи.

Марина спокойно затворила за собой дверь, прищурилась, вглядываясь в полумрак лестницы, и, увидев Севу, спросила:

– Ты чего не оделся?

– Тише. За нами следят. Он там сидит, в сквере.

– Я не знаю, с кем имею дело, – сказала Марина. – Прости.

– Это я, Сева.

– Пароль.

– Ах, черт, я бумажку в кармане рубашки оставил. Ну поверь мне в виде исключения. В последний раз. Понимаешь, в сквере кренг сидит!

– Исключений нет, – сказала Марина. – Может быть, меня тоже подделали, и я вовсе не Марина. Ты об этом подумал?

И тут от большого нервного напряжения Сева вспомнил пароль.

– Оливер Твист! – воскликнул он.

– Тише, – сказала Марина. – Отзыв – Чарльз Диккенс. Как ты догадался, что там кренг?

– Я их по глазам узнаю.

– Это хорошо. И наверняка узнаешь?

– Наверняка.

– Ты мне обязательно покажи.

– Не знаю, на этом расстоянии ты увидишь или нет – все дело в глазах… Ну ладно, покажу. Как наш Дэ?

– Я была у него. Напоила, перевязала. Только есть он не может. Мы с ним боимся пить молоко. Понимаешь, в нем много наших бактерий.

– Когда же ты все успела? Ты совсем не спала?

– Ах, пустяки, – сказала Марина голосом графини из кино.

Сева даже не улыбнулся. И в самом деле – спать не хочется. И есть не хочется.

– Кренги тебя не заметили? – спросил он тихо.

– С рассветом они сняли оцепление.

– Доверять им нельзя, – сказал Сева. – Наверно, они придумали что-то другое.

– Может быть. Мы не знаем. Нам надо отделаться от слежки, потом купить кое-что – и обратно.

– Правильно. А как мы отделаемся?

– У меня есть инструкции. Только, к сожалению, я не могу их тебе пока разглашать.

– Почему? Мы же вместе.

– А если ты попадешь к ним в лапы? Если ты проговоришься?

– Ладно. В другой раз я бы тебе ответил. Не сегодня… Чего тогда делать?

– Где Олег?

– Я за ним сбегаю. У него бабка скандальная.

Но бежать за Олегом не пришлось. Бабка начала скандал именно в этот момент.

– Подлец! – донеслось с улицы. Словно гроза обрушилась на тихое утро. – Кто будет пить молоко? Дома не ночует!.. От рук отбился!

– Это она, – сказал Сева, выглядывая из двери. – Теперь ты понимаешь, почему она страшнее стихийного бедствия?

Через сквер несся Олег с буханкой хлеба под мышкой, за ним шустро семенила совершенно кругленькая бабушка с поварешкой, которой она размахивала, как саблей.

Олег пронесся рядом с кренгом, который лишь бросил на него равнодушный взгляд, словно мальчишкам положено гоняться с бабушками наперегонки. Ага, подумал Сева, вот и второй: в дальнем конце сквера за спиной бабушки возникла высокая фигура в плаще и шляпе – второй кренг, который не спеша, словно прогуливался, шел вслед.

Вдруг Олег бросился в сторону и исчез из виду.

– Где он? – прошептала Марина. – Куда делся?

– Военная хитрость, – сказал Сева. – Чтобы бабушку на нас не навести. Он сейчас дворами прибежит.

Бабка немного покрутилась в сквере, выбежала на мостовую, в растерянности спросила что-то у кренга, который отрицательно покачал головой – видно, отказался помочь ей. Второй кренг между тем не спеша пересек улицу и тоже скрылся из глаз.

– Бабку-то он, может, и обманет, – сказала тихо Марина. – Но убежит ли от кренга?

– Без сомнения. Кренг не страшнее бабушки.

Бабка поплелась обратно через сквер, громко ворча. Поварешка тускло поблескивала под утренним солнцем. Кренг внимательно смотрел ей вслед.

Олег распахнул дверь, чуть не сшибив Севу с ног, ворвался на лестницу и тут же замер, почувствовал, что кто-то стоит рядом. Он метнулся назад, прижался спиной к закрывшейся двери.

– Не бойся, – сказал Сева. – Здесь свои, мы за тобой наблюдали.

– Ох ты, я уже подумал, что к кренгам попал.

– А ты не радуйся, – строго сказала Марина. – Где гарантия, что мы не кренги?

– Гарантии нет, – согласился Олег, – но все равно приятно.

– Ты пароль помнишь? – спросил Сева.

– Какой еще пароль! Вы мне пароля не доверили. Я хлеб для пришельца принес. Бабушку обездолил.

– Ладно, – сказала Марина. – Каждая секунда на счету. Где здесь светлое место, чтобы не в темноте операцию проводить?

– Что? – удивился Олег.

– Пошли на кухню, – предложил Сева. – Там расскажешь.

Сева стал полным союзником Марины, даже признал ее превосходство, но зато сам окончательно понял, насколько он взрослее Олега. Если можно так сказать, в их небольшой группе произошло разделение, как в Древней Греции: Марина стала Александром Македонским, Сева – рядовым патрицием, а роль плебея досталась Олегу. Правда, он об этом не догадывался.

На кухне Марина поставила на стул сумку, достала из нее металлическую блестящую коробку, в которой оказались скальпель, иглы и что-то еще, острое и потому страшное.

– Это еще зачем? – Олег отошел подальше от сумки – он с детства не выносил медицины, если она была нацелена на него.

– Ты хочешь быть ходячим передатчиком? – спросила Марина, зажигая газ. Она подержала скальпель и иглы над газом и потом решительным жестом указала Севе на табурет.

– Только осторожнее, – предупредил Сева. – Ты не думай, я не боюсь, только я тебе не очень доверяю. У тебя нет медицинского образования.

– У меня есть ветеринарный опыт, – возразила Марина. – Я третье лето ухаживаю за лосятами. И даже операции им делаю. Небольшие. Дядя Сережа мне полностью доверяет.

– Я не животное, – сказал Сева, но больше спорить не стал.

– Зажмурься, – велела Марина.

Сева послушно закрыл глаза, и Марина, нащупав на его плече маленький бугорок, полоснула по нему острым скальпелем. Сева только ахнул, а Олег, который наблюдал за операцией, отвернулся к окну – он увидел кровь. Марина поддела загнутой иглой бусинку размером меньше перечного зерна, подхватила ее пальцами и показала Олегу.

– Ты смотри, – сказала она, – скептик. Ты думаешь, что это все шутки?

– Я ничего не думаю, – сказал Олег. Шарик был черным и гладким. – Что, во мне тоже такая штука?

– Я не сомневаюсь, – сказала Марина. – За тобой от самого дома кренг шел. Хорошо еще, если ты его на нас не вывел.

Марина прижгла ранку йодом, потом заклеила пластырем. Затем приказала Олегу занять место Севы, которому вручила йод и клочок ваты, и повторила операцию. На голубой пластик кухонного стола лег второй шарик.

– Давай, – сказал Олег, – я их подальше закину. Я хорошо кидать умею.

– Ты с ума сошел, – ответил Сева.

– Передатчики оставим здесь, – сказала Марина, складывая обратно инструменты.

– Зачем? – не понял Олег.

– Чтобы кренги думали, что вы остались дома. Неужели не понятно? Иначе зачем мы старались?

Она подошла к окну. Оба кренга сидели на скамеечке рядом, как мирные пенсионеры, – шахмат между ними не хватало. Они были так похожи друг на друга, что казалось – любой прохожий заподозрит неладное: два немолодых близнеца, одетые не по сезону, прямые, как палки… Но прохожих в этот ранний час было немного, они спешили по делам и не взглядывали на лавочку. Бабка исчезла, вернулась домой. Щенок куда-то убежал.

– Через дверь нам не выйти, – произнес Сева. Он прижимал пластырь к ранке на плече.

– Оставь пластырь, оденься, – приказала Марина. – Что ты делаешь?

– Окно из коридора выходит во двор, – сказал Сева. – Под ним навес над дверью в подвал. Прыгать – метра полтора. Сможешь?

– Сможет, – уверенно ответил Олег. – Мы так тысячу раз удирали.

– Тогда пошли, – сказала Марина. Она закатила черные шарики под плиту, чтобы никто их не заметил. Наверное, они до сих пор там лежат и посылают давно уже никому не нужный сигнал: «Я здесь… я здесь… я здесь…»

Дворами они минут за пять добежали до рынка. Площадь была полна народу – казалось, все, кому не спалось, сошлись на площади. Тамара, запряженная в телегу, была привязана к коновязи, в конце ряда, где прямо с телег продавали картошку. Она узнала ребят и даже кивнула им, словно знала, что именно так принято здороваться у людей.

Пока Марина делала покупки, ребятам пришлось посидеть под телегой. Занятие скучное и неудобное, потому что туда залетали слепни и оводы, суетились мухи, которые, видно, считали, что ребята заняли чужое место.

Из-под телеги видны были лишь ноги, и Сева подумал, как много они могут рассказать и жаль, что он раньше об этом не задумывался. Вот, например, идет бывший генерал. Ботинки у него вычищены, шаг широкий, уверенный, брюки выглажены так, словно через час на парад ветеранов… Бывший генерал отошел подальше, и Сева узнал Ян Яныча, учителя рисования, настолько близорукого, что без очков не мог найти карандаш. Попробуем еще раз: чьи это женские ноги на высоких каблуках, идут они брезгливо, осторожно, берегут себя? Разумеется, дачница или туристка. Сева осторожно высунулся – дама на каблуках волокла охапку гладиолусов – привезла торговать. Нет, подумал Сева, Шерлок Холмс из него не вышел. Не стоит рассказывать Олегу о своих ошибках. Исследование ног и походок потребует еще длительного труда и обобщений.

Становилось все жарче. Воздух под телегой был неподвижен, мухи и слепни становились все наглее. Марины не было целую вечность, она вполне могла попасть в плен к кренгам.

Наконец тапочки и джинсы Марины возникли возле колеса, и Сева услышал ее голос:

– Перебирайтесь под брезент, на горизонте пока чисто.

– Кренгов не видала? – спросил Сева, разминаясь.

– Может быть, ими рынок кишит. Разве разберешь? Поехали.

– Погоди, – сказал Олег, внимательно глядя на Марину. – А кто уверен, что ты Марина?

Он воспользовался возможностью немного отомстить своим критикам.

– Еще чего не хватало! – возмутилась было Марина, но Сева рассмеялся, и тогда она тоже улыбнулась, поняла, что не права. И добавила: – Погляди на Тамару. Ее ведь не проведешь.

Тамара, естественно, молчала. Марина легко вскочила в телегу, подождала, пока ребята улягутся, подоткнула брезент сбоку и сказала:

– Пошла вперед, моя подруга.

Под брезентом ненамного лучше, чем под телегой. Телегу трясло, дно ее было жестким. Марина не хотела разговаривать, потому что опасалась кренгов, и вообще приключения с пришельцем становились все менее романтичными.

Марина привязала лошадь в кустах, они разобрали покупки и через несколько минут подошли к пещере.

«Добрый день, – услышал Сева мысленный голос пришельца и даже вздрогнул – словно отвык от него за ночь, словно он был принадлежностью ночи, а при солнце должен был исчезнуть. – Мне трудно следить за вами в городе – очень много людей, мыслей, чувств… и далеко… но кажется, что вы вели себя разумно…»

Марина уже была в пещере, ребята, нагнувшись, прошли за ней. В пещере было полутемно, и глаза не сразу привыкли к сумраку.

– Как самочувствие? – спросил Олег, присаживаясь на корточки рядом с одеялом, на котором полулежал, прислонившись спиной к стене, пришелец. – Идем на поправку?

«Я надеюсь», – сказал мысленно пришелец. Глаза у него казались громадными, совершенно круглыми, и изнутри они чуть светились.

– Мы привезли еще продуктов, – сказала Марина, открывая сумку. – И лекарства, которые вы просили, Дэ.

– Разве у вас такие же лекарства? – удивился Сева.

– Лекарства другие, – заметила Марина прежде, чем Дэ успел ответить. – Не будь наивным. Но вот таблица Менделеева та же самая.

– Вы и Менделеева знаете? – спросил Олег.

– Балбес, – вмешался в разговор Сева. – Элементы в галактике одни и те же. Понимаешь?

– Я пошутил, – сказал Олег. – Неужели не понятно?

– Что же будем делать дальше? – спросил Сева.

– Надо думать, – ответил Дэ. – Надо задавать вопросы и думать…

– Правильно, – сказал Сева, усаживаясь на пол и скрещивая ноги. – Три головы лучше, чем одна.

Марина налила в чашку воды и передала пришельцу.

– Спасибо, – произнес Дэ. – Боюсь, пока кренги не убедятся, что со мной покончено, они вас не оставят в покое. И это самая главная опасность… К сожалению, ваши возможности ограничены.

– Пока нам кое-что удалось сделать, – сказал Олег. – Уже второй день, а вы целый и почти невредимый.

– Не много нам удалось, – заметила Марина. – Сидим в норе, таимся.

– Скрываемся на собственной планете! – поддержал ее Сева. – Как будто не мы здесь хозяева.

– Я беспокоюсь за вашу безопасность, – сказал Дэ. – Они вас уже знают. И если догадаются, что вы избавились от передатчиков, то, разумеется, вы станете главными подозреваемыми. Они сделают все, чтобы заполучить вас в руки.

– Ну и пусть, – сказал Олег. – Они ничего от нас не добьются.

Пришелец вдруг обернулся к Олегу и так внимательно на него посмотрел, словно впервые увидел. Потом сказал странную фразу:

– Насколько различен у вас уже с детства эмоциональный уровень сознания.

Словно размышлял вслух.

Марина улыбнулась. Сева немного обиделся за друга, и Дэ сразу ощутил его обиду и добавил:

– Я не имел в виду умственные способности.

– Правильно, чего уж там, – сказал вдруг сам Олег. – Я разве не знаю, что легкомысленный? Лучше вас знаю. Это моя беда. Зато иногда я соображаю быстрее других. Например, у меня сейчас уже созрела идея – везем Дэ на Байконур, на космодром.

– Спасибо, – ответил Дэ. – Но, к сожалению, Земля еще не достигла эпохи звездных полетов. Ваши корабли для моей задачи бесполезны.

– А может, постараемся построить передатчик? – спросил Сева. – Мы по вашим чертежам могли бы покупать транзисторы или схемы…

– Вряд ли это поможет. К тому же я просто не знаю, как построить космический передатчик, – это достаточно сложное устройство.

– Значит, безнадежно? – спросил Сева. – Этого быть не может.

– Безнадежных ситуаций не бывает, – сказал Олег.

– Смотрите! – Марина вскочила и чуть не ударилась головой о потолок пещеры – она смотрела наружу: овальное пятно входа, только что голубое, потемнело, и по нему проносились оранжевые и черные полосы.

Небо над рекой почернело, солнце померкло. До пещеры доносился далекий, глухой, тягучий рев. Ребята столпились у выхода из пещеры.

Лес на том берегу пылал. Темные стены дыма поднимались справа и слева.

– Пожар! – Марина больно схватила Севу за руку. – Что же делать? Там лесничество!

– Лесничество в стороне, – успокоил Сева. – Не бойся.

– Надо эвакуировать пришельца, – сказал Олег.

– Именно этого они и ждут, – вдруг возразил Сева.

– Кто? – Олег не сразу понял.

– Ты думаешь, что это они подожгли? – спросила Марина.

«Это они, – раздался в головах ребят голос Дэ. – Я знаю, что это они».

– Я побежала за Тамарой. Она испугается, – проговорила Марина.

– Огонь сюда не дойдет, – сказал Сева. – Ему не перебраться через Вяту. И ветер не в нашу сторону.

– Ну, ветер может измениться, – сказал Олег.

– Изверги! – крикнула Марина. – Подлецы! Там же деревья… и звери… Мой дядя растил этот лес всю жизнь! Я должна быть там!

– Ты права, – ответил пришелец. – Ты ощущаешь это как свой долг. Значит, ты должна там быть.

– Я тоже пошел, – решил Олег. – Чего в пещере отсиживаться, когда мы там нужнее!

– Нет, – сказала Марина. – Кто-то должен остаться здесь. Мало ли что может случиться?

– Кто же? – спросил Сева. И ясно было, что добровольно он здесь не останется.

Никто ему не ответил.

– Кинем жребий? – спросил Сева.

– Какой может быть жребий?! – обернулась к Севе Марина. – Ты хочешь, чтобы мы доверили Дэ Олегу? А если Олег через полчаса сбежит?

Олегу бы самое время возмутиться, но вместо этого он не без торжества сказал:

– А что? Могу и сбежать. Я за себя не ручаюсь.

Олег хитрил – и понятно почему: сидеть в пещере, когда бушует пожар, для Олега было почти немыслимо.

– Ты разумнее и надежней – разве не ясно? – спросила Марина, глядя на Севу. – Я бы осталась сама, но там мой дядя. Так что на тебя вся надежда.

Сева понял, что выхода нет. Или он признает себя настоящим мужчиной, или… Ему показалось, что в голове его послышался тихий смех – Дэ понимал все мысли друзей.

– Да, – вздохнул Сева. – Кто-то должен взять на себя ответственность…