Текст книги "Пожар любви"

Автор книги: Кэтрин Лэниган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Глава 32

Зейну с трудом верилось в то, что прошло уже больше недели, с тех пор как они с Колдом Тэпом прилетели в Боготу, чтобы встретиться с представителями местной администрации, курировавшими добычу изумрудов в Колумбии. За это время они успели побывать на государственных шахтах в Мусо и Сомондоко. На Колда Тэпа огромное впечатление произвели фабрики по обработке драгоценных камней. В один из дней, заглянув в маленький ювелирный магазинчик, расположенный неподалеку от сада Боливара, Колд Тэп обмолвился хозяину, что собирается подняться в горы, чтобы найти месторождение-«источник». Услышав его слова, хозяин чуть не лопнул от смеха.

В это время Зейн заметил местного индейца, рассматривавшего изделия, выставленные в стеклянной витрине возле двери. Ему показалось, что этот человек не столько интересовался витриной, сколько прислушивался к разговору Колда Тэпа с хозяином.

– Не ждите ничего хорошего, – убеждал тот Кома Тэпа. – Только зря потратите силы. Даже если вы его найдете, то сможете взять лишь то, что вам удастся припрятать и вывезти контрабандой. Правительство не позволит вам купить месторождение в собственность, поскольку это противоречит нашим законам.

Колд Тэп молчал в задумчивости.

– А что, разве в Колумбии все соблюдают закон?

Хозяин снова рассмеялся.

– Пожалуй, лишь немногие. – Он пожал Колду Тэпу руку. – Желаю удачи. Без нее вам не обойтись.

Зейн обратил внимание, что индеец выскользнул за дверь. Когда они вышли из магазина, он поджидал их неподалеку.

– Сеньор. – Он подмигнул Зейну. – Старик не умный человек. «Источник» действительно существует. И пусть вам помогут боги. – Он улыбнулся Зейну и, сунув руки в карманы мешковатых брюк, пошел прочь.

Зейн подумал, что сама эта земля, наверное, не менее загадочна, чем люди, живущие на ней.

Для своей экспедиции Зейн и Колд Тэп выбрали трех проводников: Топу, Сильву и Карлоса. Проводники наняли для них джип, на котором предполагалось подняться в горы, насколько позволит дорога. Оттуда, погрузив снаряжение и запасы продовольствия на трех буйволов, они должны были продолжать путь в Анды пешком.

Из-за сильных ливней почва совершенно раскисла, что создавало опасность возникновения оползней и сделало восхождение довольно рискованным сразу же после того, как им пришлось оставить джип. Тем не менее маленький отряд упорно полз вверх, следуя карте, которую составил специально по заказу Колда Тэпа доктор Энглтон из университета Нью-Мехико.

В этой карте воплотились многие годы упорного изучения доктором Энглтоном инков и их легенд, а также информация, собранная Колдом Тэпом за время его краткого, но весьма интенсивного знакомства с вопросами добычи изумрудов. Ученый нарисовал карту, собрав воедино все крупицы и фрагменты легенд и других письменных памятников, в которых упоминался «источник». Сюда же он добавил сведения, добытые археологами, занимавшимися расшифровкой клинописи инков, которую они обнаружили в Андах. Доктор Энглтон сопоставил данные, полученные из Колумбийской академии истории в Боготе, с тем, что раскопал Зейн в библиотеках Лимы. Еще раньше он несколько раз консультировал Зейна в отношении всего, что касалось подготовки экспедиции, начиная со снаряжения, продовольствия, вьючных животных и кончая одеждой, которую следовало взять с собой, и проводниками, которых лучше всего нанять. Именно энтузиазм доктора Энглтона, уверенного в благоприятном исходе путешествия, убедил Зейна, что экспедиция в Анды, затеянная Колдом Тэпом, не простая забава. К всеобщему сожалению, сам ученый не мог к ним присоединиться, поскольку для человека восьмидесяти двух лет земля под ногами зачастую уж слишком ненадежна.

В первую ночь они разбили лагерь на небольшой полянке в джунглях. Из-за того что земля сильно намокла, сухих дров для костра им удалось собрать совсем немного. Однако Колд Тэп со свойственной ему ковбойской предусмотрительностью продумал этот вопрос еще до того, как отправиться в экспедицию. Он привез с собой несколько ящиков так называемых «горных бревен» – быстровоспламеняющихся искусственных поленьев, которые продаются в нью-йоркских супермаркетах. Теперь, явно наслаждаясь своей ролью вожака, Колд Тэп аккуратно разжег маленький костер, куда добавил брикеты из древесного угля, водрузив над ними металлическую подставку-гриль. Потом он извлек четыре куска нежного филе из портативного холодильника с сухим льдом, который у всех вызывал недоумение, – им казалось, что ночью в горах важнее согреться, чем иметь возможность охладить продукты.

Его возня напомнила Зейну тех британских путешественников прошлого столетия, которые отправлялись исследовать Африку в сопровождении камердинеров, лучших поваров и слуг. Колд Тэп очень любил комфорт.

Пока он разогревал на костре небольшую кастрюльку с фасолью, Топа, Карлос и Сильва спокойно сидели, свесив ноги с крутого обрыва, в ожидании ужина.

Зейн, уставившись на горящие бревна, думал о Лили… как обычно. Когда самолет приземлился в Боготе, он сделал попытку дозвониться ей, но телефон не отвечал, а автоответчик не подключался. Теперь он не представлял, когда они доберутся до места, откуда можно будет позвонить. А ведь он обещал…

Наконец Колд Тэп заметил его мрачное настроение.

– Мне, конечно, приходилось встречать бедолаг, распускающих нюни, но ты дашь им сто очков вперед, парень. Что с тобой?

Зейн криво усмехнулся.

– Неужели не ясно?

– Понятно, черт меня дери! Бьюсь об заклад, что духи умерших инков понимают тебя, а не меня. – Он взглянул вниз и аккуратно перемешал содержимое кастрюльки, чтобы фасоль не подгорала. – И как ее зовут?

Зейн изобразил полнейшее недоумение. Но ему очень хотелось поговорить с кем-нибудь о Лили. Колд Тэп, конечно, был не самой подходящей кандидатурой, по здесь, в Андах, на вершине горы… Он по крайней мере интересовался.

– Лили.

У Колда Тэпа глаза полезли на лоб.

– Неужели та, к которой ты ездил в Хьюстон за моим кинжалом?

– Та самая, – признался Зейн.

– Черт. Не повезло же тебе, парень… пробыл с ней всего один день…

Зейн тяжело вздохнул.

– Если бы только это. Тут дела похуже. Я ведь влюбился в нее, когда мне было семнадцать.

Колд Тэп присвистнул:

– Понятно.

Зейн вдруг заметил, что Топа и Сильва перестали смеяться и тихо перешептывались друг с другом.

Он покачал головой.

– Она любила меня. И я любил ее без памяти… А потом мы расстались. Я уехал в Нью-Йорк и…

Колд Тэп возвел глаза к небу.

– Попал в струю и больше не оглядывался назад.

– Откуда ты знаешь?

Колд Тэп самодовольно ухмыльнулся:

– Могу поспорить, что ты считаешь меня еще одним туповатым негром, который только и умеет что петь.

– Я…

– Можешь не отвечать. Все нормально. Со временем пройдет. Просто я много чего понимаю. Я многое повидал и знаю гораздо больше тебя, красавчик. Да ты не злись, лучше послушай, что такие, как я, думают о таких парнях, как ты. Ты подцепил в большом городе большую шишку и возомнил о себе бог знает что. Все мы так считаем. Потом жизнь сбивает с нас спесь. Мы взрослеем, может быть, становимся чуточку мудрее и начинаем понимать, что, даже если заработаешь все деньга в мире, но рядом с тобой никого нет, радость от них невелика. Так ведь? Я хочу сказать, в этом все дело.

Зейну вдруг стало ясно, что Колд Тэп говорит не только о нем – он говорит о себе.

– Значит, и тебе это приходило в голову?

– Сейчас чаще, чем когда-либо. Я заработал популярность, которой хватило бы на шестьдесят человек, а все никак не успокоюсь. Но не из-за женщины. Меня мучает постоянная неуверенность. Будет ли следующий диск золотым или платиновым? Купят ли мой следующий альбом? Удачно ли пройдет концерт? Не бросят ли меня фанаты?

– У меня никогда не было таких проблем.

Когда Колд Тэп взглянул на Зейна, он выглядел абсолютно серьезным. Потом он махнул в его сторону ложкой, которой мешал фасоль.

– Твои проблемы решить – раз плюнуть. Смешно даже.

– Неужели?

– Да, черт возьми.

– Как?

– Ты ее любишь?

– Да.

– А она тебя?

– Надеюсь, что любит.

– Тогда женись на ней, черт возьми, и трахай ее по утрам и вечерам, и вы будете счастливы. Господи Иисусе! Иногда я перестаю понимать вас, белых.

– Но это все не так просто.

Колд Тэп швырнул ложку об землю так, что она с силой отскочила от камня.

– Нет, просто! Только в тебе сидит слишком много гордости и эгоизма. А ведь ты даже не звезда рэпа.

В этот момент он беспокойно потянул носом воздух. Кажется, что-то горело. Колд Тэп кинулся смотреть свои стейки.

– О черт! Дурацкое филе сгорело!

Когда он вынул обугленные стейки из гриля, Зейн расхохотался. К счастью, они подгорели только с одной стороны, и когда все дружно набросились на обед, то в один голос заявили, что в жизни не ели таких вкусных стейков, да еще на высоте десять тысяч футов.

Несмотря на ненадежный грунт, отряд продолжал двигаться вперед. В ту ночь, греясь вокруг костра, они слушали легенды, которые рассказывал их проводник Топа. Лицо этого маленького человека было так испещрено морщинами, что он казался столетним стариком, хотя сам утверждал, будто ему только пятьдесят. Топа обладал замечательным чувством юмора и щедро делился им при помощи ломаного английского и бурной жестикуляции. Своим остроумием и обаянием он совершенно обезоружил обоих нанимателей. Каждая история обязательно тянула за собой другую, и так без конца, причем с каждой новой историей любопытство слушателей разгоралось все сильнее. В этой экспедиции Зейн с удивлением обнаружил в себе какую-то ненасытную жажду новых знаний. Ему хотелось узнать все о людях, живших в этих горах давным-давно. Откуда у них такие обширные познания в астрономии и умение составлять карты расположения планет. Зейну почему-то казалось, что эти люди все еще обитают здесь, подталкивая человечество к познанию истины.

После смерти отца Зейн не особенно задумывался о духовной стороне жизни вообще да и собственной духовной жизни. Теперь он вдруг осознал, что должен вернуть себе эту часть себя самого.

* * *

На следующее утро Зейн сверился с картой доктора Энглтона.

– Попробуем двинуться на север.

Старческое лицо Топы приобрело торжественное выражение.

– Север хорошо. Человек должен всегда идти правильным путем. Важно не направление, важно судьба.

– Ладно. Будь что будет, – отозвался Зейн, желая сделать ему приятное. Свернув спальный мешок, он погрузил его на буйвола. – Пошли.

Маленькая экспедиция, обогнув гору, вышла на ее северный склон.

Растительность здесь стала заметно беднее из-за нехватки солнечного света и более низкой температуры. Грунт оказался очень неустойчивым, и они продвигались вперед медленно.

В одном месте Зейн увидел, как мимо него пробежала мышка с белым хвостиком. Значит, они еще не достигли отметки семнадцать тысяч футов, поскольку выше такие мыши не водились. Сама Богота находилась па высоте восьми тысяч футов, а они уже преодолели рубеж тринадцать тысяч. Зейну не верилось, что можно найти изумруды на такой высоте, хотя, по легендам инков, «источник» находился высоко в горах.

Порой склоны, по которым им приходилось подниматься, были почти вертикальные. Растительность вокруг совсем оскудела. Позади остались сосны, тропические растения и орхидеи. Все чаще они видели кондоров, которые, как известно, поднимаются до двадцати шести тысяч футов. Из животных теперь им попадались только те, что обитают высоко в горах.

Зейн споткнулся об очередной камень. На эту сторону склона попадали лишь отдельные лучи солнца, по Зейну показалось, что сверкнули не они, а сам камень. Вытащив из рюкзака маленькую стамеску и молоточек, он отбил от камня небольшой кусок и поднес его к глазам.

– Что-то нашел? – заинтересовался Колд Тэп.

Зейн выбросил камень.

– Ничего.

Глядя на них, Топа, Сильва и Карлос покачали головами и засмеялись. Подъем продолжался. Они еще не раз останавливались, чтобы изучить сверкавшие камни. Когда наступил вечер, они устроились на ночлег прямо тут же, прижавшись спинами к склону.

На следующее утро Зейн проснулся голодным и одеревеневшим от холода. Они позавтракали холодными бисквитами, которые запивали холодной водой, и двинулись в путь. Отколупывая кусочки камней в надежде, что им попадется настоящий изумруд, Колд Тэп с Зейном обшарили все вокруг, но так ничего и не нашли.

На четвертый день Зейн принялся за работу и с удивлением обнаружил, до какой степени его захватило желание отыскать эти зеленые камешки. Почти не замечая, где остальные и что они делают, он прочесывал местность с единственной мыслью найти изумруды первым. Зейн забыл про голод, хотя питался только вяленым мясом, бисквитами и водой. Забыл тепло костра, согревавшего их только в первые две ночи. Даже необходимость спать вызывала у него досаду, поскольку его не оставляло чувство, что он теряет драгоценное время, которое мог использовать для поисков.

Ночь погружала Анды в полную темноту, прерывая охоту. Еще долго после того, как все остальные заснули, Зейн смотрел на небо, удивляясь, как низко над ним висят звезды. Казалось, до них можно дотронуться рукой. Они подмигивали ему. Протянув руку, он попытался схватить одну особенно яркую звездочку. Потом уронил руку вниз.

– Ну и дурак же ты, Зейн, – сказал он сам себе. – Ищешь потерянное месторождение изумрудов, а ведь это все равно что сорвать звезду с неба.

Его лицо медленно расплылось в улыбке. Зато какое удивительное путешествие! Не мудрено, что Джей Кей любил такую жизнь… И Лили тоже.

Вот уже несколько месяцев Зейн жил по плану, разработанному Колдом Тэпом, отрабатывая те деньги, которые тот ему платил. Пойманный в ловушку иллюзии, поддавшийся гипнотическому соблазну отыскать сокровища, он словно оставил весь свой здравый смысл в Нью-Йорке. Теперь он вдруг совершенно ясно понял, что им никогда не найти «источник». Не зря же столетиями он манил людей. Настало время признать, что, хотя само по себе путешествие было очень увлекательным, его цель оказалась призраком. Зейн решил поговорить об этом с Колдом Тэпом прямо утром.

На следующий день он проспал, а когда проснулся, Колд Тэп уже стучал молотком по камням.

– Колд Тэп, нам надо… – Зейн неожиданно замолчал и уставился на темно-зеленый камень, который Колд Тэп держал в руке. – Что за черт? – Зейн взглянул на небо, не доверяя собственным глазам.

Колд Тэп отколол еще кусок зеленого берилла.

– Смотри!

– Я смотрю! Смотрю! Неужели мы нашли «источник»?

Топа, Сильва и Карлос, стоявшие почти на краю пропасти, обернулись и стали осторожно приближаться к тому месту, где стояли американцы, стараясь не поскользнуться на осыпающихся камнях. Подойдя ближе, они осмотрели скалу, затем изумруд в руке Колда Тэпа и обменялись по-испански несколькими взволнованными замечаниями.

Глаза Зейна излучали удивленное благоговение.

– Немыслимо! – Он смотрел на скалистую стену, расположенную слева от него не более чем в дюжине футов.

– А почему нет, черт возьми? Если около Боготы есть изумруды, то почему их не может быть здесь? Рано или поздно кто-то должен был найти их. Так почему не я?

Зейн недоверчиво покачал головой:

– Никогда не думал, что это будешь ты.

– Так и я не думал! – Колд Тэп засмеялся.

Зейн подошел к скале и принялся отбивать кусочки камня. Постучал молотком, поковырял стамеской, снова постучал. Но так ничего и не увидел.

Осмотрев грунт вокруг того места, где Колд Тэп нашел изумруд, Топа и Сильва откопали еще несколько зеленых камней. Они так разволновались, что Колд Тэп невольно рассмеялся.

Когда Зейн подошел к нему, он взглянул на него внезапно посерьезневшим взглядом.

– Интересно, можно ли раздолбить эту гору? Я имею в виду, что неизвестно, как проходит жила. Возможно, это ее верхушка. Или основание, а? – Колд Тэп сжал пальцами подбородок. – Да, тут поломаешь голову.

– Ты думаешь, это действительно «источник»? А может, просто несколько случайных камешков?

– Думаю, нам повезло и мы нашли несколько камней. Но бьюсь об заклад, что эти ребята расскажут обо всем своим друзьям и друзьям своих друзей и не успеешь оглянуться, как окажется, что большая часть легенды будет обо мне. А это уже кое-что.

– Да, в историю можно войти по-разному.

– Точно. Кто вспомнит исполнителя рэпа, жившего двадцать… сто лет назад? А вот если о тебе говорится в легенде – это наверняка.

– Конечно. Рад, что принимал в этом участие. Я знаю еще только одного такого чокнутого, как ты.

– Только не говори мне, что это твоя девушка.

Гордо улыбнувшись, Зейн продолжил:

– Да. Она бы всю жизнь этим занималась, если бы могла.

– Люблю таких женщин. Может, мне стоит попытать счастья? Как ты думаешь?

Зейн задумчиво провел большим пальцем по поверхности изумруда, потом протянул его Колду Тэпу.

– И не думай. Это сокровище я намерен заполучить сам.

– В таком случае желаю удачи. – Колд Тэп похлопал Зейна по плечу. – Ладно. Я думаю, надо осмотреть место, сделать фотографии и снять его на видео. А потом будем спускаться.

Зейн быстренько распаковал камеры и вставил пленку. Остаток дня и весь следующий день ушли на то, чтобы собрать материал, который мог бы подтвердить их рассказы. Они разбили более или менее основательный лагерь и не спешили закончить свое удивительное путешествие.

Во время работы улыбка не сходила с лица Зейна. Он возвращался в Штаты, а значит, он возвращался к Лили.

В ту ночь над Андами висела полная луна, похожая на диск из чистого серебра. Зейн, положив скрещенные руки под голову, смотрел вверх и думал, чем сейчас занимается Лили в Хьюстоне. Может быть, пошла куда-нибудь с друзьями… Или работает допоздна… Вспоминает ли она его? Скучает ли без него?

Он закрыл глаза, зная, что обязательно увидит ее во сне.

Глава 33

Когда Зейн вошел в «Новые древности», он так волновался, что, широко улыбаясь и не глядя по сторонам, направился прямо в кабинет Лили. Проходя мимо Фейт, он спросил, даже не поздоровавшись:

– Лили у себя?

Фейт, застигнутая врасплох, удивленно уставилась на Зейна и ответила:

– Ее здесь нет.

– Так где она? Взяла выходной? Вот и хорошо. Поеду прямо к ней.

Он собрался уйти.

– Зейн! – наконец опомнилась Фейт. – Подожди минутку!

– Что такое?

– Лили нет дома.

Зейн не мог скрыть своего разочарования.

– Где же она?

– В Перу.

От неожиданности он открыл рот.

– Что она делает в Перу?

– Это часть завещания Джей Кея. Он хотел, чтобы Лили поехала туда и отыскала «золотые реки».

Зейн с убитым видом опустился в кресло.

– Не может быть! Я чуть с ума не сошел, пока добрался до Нью-Йорка. Еле-еле сумел достать билет сюда. Мне так надо ее увидеть, Фейт. Когда она вернется?

– Не знаю.

Зейн, прищурившись, наклонился вперед.

– Ты с ней работаешь, Фейт, и не знаешь, когда она вернется? Мне не надо точно – хотя бы примерно. На этой неделе? На следующей?

– Я не знаю. Она мне не сказала.

– Фейт, имей сердце. Это же не игрушки. Мне действительно надо ее видеть. – Он стиснул ее запястье. – Ну же, когда она вернется?

– Зейн, я правда не знаю. Она сама не знает. Лили сказала мне, что не вернется до тех пор, пока не найдет эти пропавшие реки или как их там.

Зейн хлопнул себя ладонью по лбу.

– Не могу поверить!

– Но это правда! Они с Барри должны прибыть туда сегодня вечером.

Внезапно Зейн насторожился.

– Что еще за Барри?

– Барри Уайтмен. Он заядлый путешественник. Лили говорит, он совсем как Джей Кей. Облазил всю Южную Америку. Он так много ей помогал, Зейн. Так что она в надежных руках.

Фейт смотрела, как лицо Зейна заливала краска. Ее слова произвели именно то впечатление, на которое она рассчитывала. Она не дала ему вставить ни слова.

– Они должны были долететь самолетом до Куско, а оттуда подняться к Мачу-Пикчу. Правда здорово? Мне всегда хотелось там побывать. А тебе? Говорят, это такое мистическое место. Ты, конечно, слышал все эти истории? Они уехали вчера. Им пришлось порядком повозиться, чтобы разобраться в картах Джей Кея. Да! После него осталось столько всякого старья… в жизни столько не видела. Даже не представляю, как им удалось понять, что к чему, но они справились. Вот что значит общность интересов…

Фейт не могла удержаться, чтобы не бросить Зейну эту наживку. По ее разумению, пора было ему оставить свою столичную спесь и понять наконец, как много значит для него Лили. Ей надоело смотреть, как Лили страдает из-за того, что не может выкинуть его из головы. Любому дураку ясно, что эти двое должны быть вместе.

«Иногда судьбу надо чуть-чуть подтолкнуть, – думала про себя Фейт, – а иногда и дать ей хорошего пинка».

– Знаешь, Зейн, – сказала она, стараясь говорить как ни в чем не бывало, – у Лили здесь есть фотокопии всех карт и маршрутов.

Поднявшись со своего места, Фейт направилась в кабинет Лили. Зейну пришлось призвать все свое самообладание, чтобы не начать расспрашивать ее про Барри Уайтмена. Кто, черт возьми, этот тип, которого Лили так расхваливала? Давно ли он вертится вокруг нее? У Зейна оставалась надежда, что он старик, ровесник ее отца.

– Ну вот, – сказала Фейт, разложив перед Зейном папку. – По крайней мере ты можешь посмотреть, куда она направляется. Видишь, в ежедневнике записано, что они планируют начать восхождение завтра. Боюсь, что там нет телефона, но сегодня она должна ночевать в «Эль Пресидент».

– Сколько лет этому Барри? – спросил Зейн, не поднимая глаз от папки.

Фейт ехидно ухмыльнулась:

– Он твоего возраста, я думаю. Довольно симпатичный, если, конечно, тебе нравятся мужчины такого типа.

– А какого он типа?

Теперь ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы спокойно, пожав плечами, ответить:

– Похож на Харрисона Форда. Знаешь, из «Индианы Джонса»…

В ту же секунду Зейн взвился со стула и бросился к двери.

– Я еду в Куско!

Фейт решила добить его:

– На мой вкус, он немного грубоват. Я предпочитаю что-нибудь не столь звероподобное… – Фейт с улыбкой подняла руку и помахала ему вслед. Когда он уже стоял в двух шагах от выхода из магазина, она добавила: – До свидания, Зейн. Счастливого пути!

Куско, Перу

Когда Лили заснула в своем номере гостиницы, ей снова приснилось, что ее зовет Зейн. Он говорил о своей любви, нежно обнимал ее, целовал. Сначала они были еще подростками, потом вмиг повзрослели, но это ничего не изменило. Между ними не возникло ни сожаления, ни враждебности, ни грусти, словом, вся жизнь заполнилась любовью.

Внезапно все изменилось, и она услышала, как Зейн сказал:

– Ты всегда предпочитала мертвых живым. Верно, Лили?

От этих слов Лили проснулась. Ей вспомнилось, как однажды Зейн обвинил ее в том, что она любит отца больше, чем его. Возможно, он был прав. Она приехала сюда и собиралась лезть в горы, исполняя волю умершего отца, в то время как вполне живой, любящий ее Зейн остался в Нью-Йорке, так и не узнав, любит ли она его.

Стукнув кулаком по подушке, Лили села на постели и попыталась собраться с мыслями. Она устала обвинять себя в том, что они расстались. В конце концов у нее теперь своя жизнь. Она научилась быть независимой, знала, что ей нужно и как этого добиться. Для самоутверждения ей не нужен был мужчина. Она хотела видеть Зейна рядом просто потому, что любила его.

Лили вспомнила последний вечер, который они провели вместе, вспомнила, как ей хотелось быть с ним, снова разжечь в нем страсть. Но она опять упустила момент, полагая, что не должна его удерживать. Во всяком случае, Зейн вернулся в Нью-Йорк и больше не позвонил. Раньше она, конечно, расцепила бы это как знак того, что он ее не любит. Теперь же интуиция подсказывала ей, что у него что-то произошло. Они еще встретятся, когда она вернется. И все же Лили жалела, что не смогла сообщить Зейну об этой поездке. Может быть, он поехал бы с ней. Даже если учесть, что Зейн не так сильно любил природу, как она, он все-таки мог бы помочь ей подготовиться.

Эти мысли не давали ей покоя больше часа. Наконец Лили решила: раз уж она ступила на этот путь, исполняя последнюю волю отца, все мечты о Зейне нужно оставить. Ничего не поделаешь: это время принадлежит Джей Кею.

Странно, но самое главное открытие, казалось, постоянно ускользало от Джей Кея. Не потому ли, что боги, неотступно следящие за каждым человеком, сочли его недостойным? Ведь он разграбил столько древних развалин. Джей Кей выбрал ее, чтобы именно она сделала это наиважнейшее открытие, которое могло вернуть ему доброе имя и даровать бессмертие.

Что, если она не справится? Вдруг гипотеза Барри о том, что «золотые реки» находятся в Перу, ошибочна? Что, если она идет по ложному пути?

Совершенно измученная, Лили закрыла глаза, и на этот раз сон победил.

Рейс, которым должен был лететь Зейн, задерживался из-за грозы. Он успел дважды прочитать «ЮЭсЭй тудей», прежде чем самолет наконец оторвался от взлетной полосы.

Полет показался Зейну бесконечно долгим. Когда стюардесса принесла ему «Кровавую Мэри», он вежливо спросил:

– Будьте любезны, когда мы приземлимся?

– Через два часа, сэр, – ответила она. – Может, принести вам подушку и одеяло?

Меньше всего Зейн думал о сне.

– Нет, спасибо.

– Как хотите. – Она ушла.

Зейну просто не терпелось увидеть Лили. Не терпелось рассказать ей о поездке в Колумбию, о том необычайном волнении, которое он испытывал, когда искал изумруды. Он никак не мог дождаться, чтобы рассказать ей, как там светит луна, о свежем разреженном воздухе Анд, о красоте тех мест и о той близости к природе, которую он ощущал. Зейн верил, что сумеет объяснить ей, что он чувствует. Ту особую связь, которая всегда была и есть между ними. Теперь, когда благодаря новым впечатлениям он понял, что ему тоже по душе путешествия, которые так любила Лили, Зейн надеялся, что они смогут понимать друг друга как никогда. Но самое главное, ему хотелось, чтобы Лили поняла, как сильно он ее любит.