Текст книги "Пожар любви"
Автор книги: Кэтрин Лэниган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
«Что же это со мной?»
Зейну нестерпимо хотелось взять Лили за руку. Но он едва решался дотронуться до рукава. Неужели это все, что ему позволено? Может, стоит попытать счастье… сказать ей о том, что он чувствует… раз и навсегда?
– Лили. – Он беспокойно вздохнул. Потом с трудом проглотил слюну и решил попробовать. Теперь или никогда. – Боже мой, Лили, я так соскучился.
Слезы заволокли ей глаза. Лили испугалась, что сейчас заплачет. Оставалось одно спасение: снова перевести разговор в деловое русло.
– Ты так и не назвал мне своего клиента. Мне кажется, я имею право знать, кто купил мой кинжал.
Зейн не мог оторвать глаз от ее рта. Господи! Как он желал ее! Ему хотелось вернуть хоть немного здравого смысла своей упрямой Лили. Поцеловать ее, прижаться к ее губам с такой силой, чтобы она больше никогда не смогла оторваться.
– Я не имею права раскрывать его имя.
Чувства переполняли Зейна. Он больше не мог пи о чем думать, он только чувствовал.
Перегнувшись через стол, он положил руку на затылок Лили и с силой потянул ее к себе. Как орел, бросающийся камнем с неба за своей добычей, Зейн схватил ртом ее губы. Он настойчиво требовал ответа, словно пытался заставить ее открыть ему свое сердце.
Поцелуй показался Лили в тысячу раз сильнее и неудержимее, чем все, что она испытывала тогда, в детстве. Поцелуй мужчины, которому она действительно очень нужна. Его язык скользил по стенкам ее рта, заставляя волны озноба пробегать у нее по спине. Лили почувствовала внутри выброс горячей влаги. Впервые за одиннадцать лет ей снова хотелось любить, наполнить себя им, ощутить наслаждение от тяжести его тела. Забыть обо всем, кроме него.
У нее в висках стучала кровь. Ей вдруг стало нестерпимо жарко, помещение показалось слишком тесным, воздух – спертым, люди – слишком любопытными.
– Зейн, пожалуйста, не надо…
– Почему? Разве… у тебя кто-то есть?
– Нет. Никогда.
– У меня тоже.
Лили едва дышала.
– У меня никогда никого не было… кроме тебя.
– Так почему мы не можем…
– О, Зейн! Прошло столько лет, – перебила она. – Мы были детьми. – Лили старалась говорить спокойно, но чувствовала, что каждый нерв в ее теле напряжен до предела.
– Разве это было так давно, Лили? – спросил Зейн.
Будущее вдруг представилось в виде череды дней, которая тянулась перед ним длинным темным туннелем. Может, лучше встать и уйти, оставив боль позади? Но он этого не сделал. Он продолжал сидеть, будто его приклеили к стулу. В последние месяцы Зейн уже многое изменил в своей жизни, в особенности в том, что касалось работы. Для него наступило хорошее время – время новых начинаний. Он долго не мог собраться с силами и сделать это. Ему не хватало уверенности в себе, он не мог решиться открыть свое дело. Нынешняя встреча с Лили каким-то чудесным образом совпала с другими переменами. Может, настало время отбросить все страхи и начать по-настоящему новую жизнь?
Лили смотрела на него и, казалось, ждала чего-то. – Нет, для меня нет. Иногда мне кажется, что все было только вчера.
У Зейна подпрыгнуло сердце.
– Мне тоже. И все-таки, мне кажется, мы правильно сделали, что расстались.
– И я так считаю. Но ты почему-то всегда возвращался.
– Я знаю, что прошлого не вернуть, но мы могли бы начать сначала.
– Ты этого хочешь?
– Да.
Лили неуверенно улыбнулась, словно боялась поверить.
– Мы столько пережили врозь. Я хочу сказать – мы стали чужими.
– В каком-то смысле да. Но с другой стороны, это совсем не так. Спроси меня о чем хочешь, Лили, и я расскажу тебе все.
Она усмехнулась.
– Пожалуй, всего мне лучше и не знать.
Зейн засмеялся.
– Может быть.
– Ты рассказывал мне о своих делах, Зейн, но не о себе. Чего ты теперь хочешь от жизни?
Опустив взгляд на бутылку с пивом, Зейн сосредоточенно принялся отдирать наклейку.
– Интересно, что ты спросила об этом, – произнес он наконец. – Я многое передумал. Ты бы, наверно, назвала это «переосмыслить все стороны своей жизни». Долгое время я считал, что могу преуспеть в бизнесе, только оставаясь в Нью-Йорке. Но знаешь, времена меняются. Со всеми этими компьютерами и факсами, учитывая, что мои клиенты разбросаны по всему миру, я в один прекрасный день понял, что на самом деле провожу в Нью-Йорке не так много времени.
– А где же ты живешь?
– В «Америкэн эйрлайнс». – Он, посмеиваясь, отхлебнул пива. – Понимаешь, Лили, я устал от этой мышиной возни.
– А я считала, что она тебе нравится.
Зейн покачал головой:
– Пять лег назад я принимал все приглашения покататься на лыжах в Вейле или Сент-Морице. Пасху я праздновал на Барбадосе, День благодарения – в Вермонте. Но последние год-полтора я провожу все праздники в Бандере с мамой.
От мысли, что Зейн бывал в Техасе, возвращался к своим корням, у Лили екнуло сердце.
– Как она? – спросила Лили, старательно изображая непринужденность.
– Сейчас гораздо лучше. Медики очень продвинулись в лечении психических заболеваний. Так называемых маниакально-депрессивных психозов. Теперь, с новыми препаратами, она чувствует себя все лучше и лучше. К тому же у нее оказалась не в порядке щитовидка, и теперь она принимает тироксин.
– Зейн, как хорошо! Значит, те ужасные вспышки, которые у нее случались раньше, – это не наша вина? Просто болезнь?
Он улыбнулся:
– Никогда не думал, что ты тоже считала себя виноватой.
– Представь себе.
– Прости. Все из-за меня, – сказал он, вспомнив ту ночь, когда мать пришла в ярость, застав их вместе. Ночь, когда он решил уехать из Техаса.
– Оставь. Ты не виноват. Никто не виноват. Просто так уж случилось. Конечно, мне было неприятно, но что поделаешь, наверно, это судьба.
– Лили, а тебе не казалось, что наше время прошло?
– Да. И не раз.
Лили смотрела на этого красивого взрослого мужчину и иногда вдруг видела того мальчика. Они не стали чужими, как она боялась. В нем все еще жил мальчик, которого она знала, а в ней – та девочка, которую он любил.
Когда Зейн рассказывал о своей матери, о том, как приводил в порядок дом, Лили почувствовала, что в ней снова вспыхнула надежда. Может, им удастся вернуть друг друга? Может, после всего они смогут быть вместе? Может быть, наконец настало их время?
Улыбаясь, Зейн спросил ее:
– Могу я пригласить тебя завтра на ленч?
– У меня назначена встреча с адвокатом.
– А в чем дело?
– Это касается завещания моего отца.
Зейн почувствовал, как страх вонзается в его сердце. Однажды она уже предпочла ему мечты своего отца. Но если быть честным, он тоже не пошел на жертвы. Сегодняшний взрослый Зейн понимал, что должен с корнем вырвать все опасения, иначе он не смеет даже мечтать о Лили. Другого случая не будет.
– Не займет же встреча весь день?
– Если в деле замешана моя мать, она может занять и месяц. Когда ты улетаешь?
– Я заказал билет на пятичасовой рейс.
– Черт! – Лили оглянулась вокруг и снова перевела взгляд на Зейна. – Ты действительно хочешь со мной встретиться?
– Да. Нам надо о многом поговорить. Но я должен отвезти кинжал в Нью-Йорк. Мой клиент…
Лили подняла руку и улыбнулась:
– Ладно, не волнуйся, мы же профессионалы. Думаю, ты сумеешь выбрать время. И я тоже.
– Я тебе позвоню. Нам обязательно нужно поговорить.
– Ты прав, Зейн.
– Пошли. Я провожу тебя до машины.
Зейн расплатился и отвел Лили к машине. Ему отчаянно хотелось поцеловать ее, в голове витали самые невероятные фантазии. Вместо этого он лишь слегка прикоснулся губами к ее щеке, вдохнул аромат лилий.
– Доброй ночи, Лили. Удачи тебе завтра.
– Спасибо, – ответила она, задержав его руку в своей. Ей хотелось запомнить ощущение его кожи и золотые искры, мелькнувшие в его голубых глазах.
– Я позвоню тебе, – повторил Зейн, когда она села в машину.
– Буду ждать, – ответила Лили, захлопнув дверцу. Когда она отъехала и взглянула в зеркало, то увидела, что он все еще смотрит ей в след.
Ее разбудил телефонный звонок.
– Лили?
– Зейн?
– Ты спишь?
– Да. Который час?
– Три часа утра.
– Боже мой! – Она села на кровати. – Ты не спишь?
– Нет.
– Что-нибудь случилось?
– Да.
– Что?
– Лили, я по-прежнему люблю тебя. Я так долго боялся сказать тебе об этом. Просто хочу, чтобы ты знала.
– Я всегда тебя любила, Зейн. Но я боялась, что мы опять причиним друг другу боль.
– Я тоже.
– А теперь?
– Надо подумать. Просто мне нужно было знать о твоих чувствах. Наверняка.
– Зейн, у меня голова идет кругом. Нам действительно надо поговорить. Но ты улетаешь в Нью-Йорк.
– Ну и что? Я могу вернуться в Техас через неделю.
– Ты серьезно?
– Да. Я всегда знал, что между нами есть что-то особенное. Что-то сильнее нас самих. Я так отчаянно старался побороть это, но судьба снова приводила меня к тебе. Мы должны найти время.
– Я согласна.
– Отлично. Я позвоню завтра вечером, чтобы обо всем договориться. И еще, Лили…
– Да, Зейн?
– Я действительно люблю тебя.
От счастья уголки губ у Лили поползли вверх.
– Я люблю тебя.
В шесть часов утра телефон зазвонил снова, разбудив Лили второй раз. Решив, что это будильник, она хлопнула рукой по кнопке. Телефон не унимался.
– Алло!
– Лили? Это я, Зейн.
– Я думала, что ты позвонишь мне из Нью-Йорка.
– Не смог выдержать. Понимаешь, мне надо заехать в Бандеру повидаться с матерью до отлета. У меня не будет другой возможности позвонить тебе сегодня. Я только хотел сказать, что ужасно рад. Мне кажется, мы взяли верный старт.
– Надеюсь, – с сомнением произнесла она.
– Звучит не слишком уверенно.
– Я боюсь. А ты?
– Тоже. Но я все время думал об этом. Честно говоря, я всю ночь думал. И вот что я решил. Нам не так много времени отведено на этой земле, и я уже столько потерял без тебя. Я решил, что все остальное должен прожить с тобой. Долгое время я всего боялся, во всем сомневался. Бестолковое занятие! Теперь пора решать: оставить все по-прежнему или рискнуть. Думаю, что мне больше по душе риск.
– Тебе? Риск?
– Да. Разве ты забыла, что я объехал полсвета за эти десять лет?
Конечно, Лили помнила их разговор в «Ранчо Пост-Оук» слово в слово.
– Нет.
– Мне пора бежать, Лили. Помни, что я люблю тебя.
– Я не забуду, – ответила она с надеждой, что на этот раз ее мечтам суждено сбыться.
Глава 30
За многие годы ложь стала постоянной спутницей Арлетты. Она так долго лгала всему Хьюстону и своим близким о своем прошлом, что сама почти поверила в собственные выдумки. Сегодня Арлетта намеревалась явить миру свою самую изощренную и важную ложь. План был разработан самым тщательным образом и частично основан на правде, что давало ей уверенность в его непотопляемости.
Лили приехала в контору Фрэнка за двадцать минут до назначенного срока и решила использовать оставшееся время, чтобы сделать несколько деловых звонков. По правде говоря, с самого утра, когда Зейн уехал, она с трудом удерживала мысли в голове. Помарки в ежедневнике вместо обычного чистого списка дел выдавали ее растерянность.
«Я люблю его больше всего на свете и все равно постоянно пытаюсь все испортить. Боже! Я всегда считала, что в жизни должна быть ясность. Наверное, я ошибалась. Наверное, жизнь всегда сложна, просто я старалась этого не замечать. Теперь мне надо во всем разобраться, иначе я не смогу жить».
Лили только что повесила трубку, когда дверь открылась и вошли Вики и Фейт. Они тепло поздоровались с ней.
– Очень рада вас видеть.
– Мы всегда с тобой, – сказала Фейт, с любовью глядя на сестру. – Для этого и существует семья.
В эту минуту в комнату вошла Арлетта в новом черно-белом клетчатом костюме от Шанель. Лили знала, что это уже четвертый костюм, купленный матерью меньше чем за год. И откуда она берет деньги? Черная сумочка, тоже от Шанель, тянула долларов на семьдесят. Туфли стоили не меньше двухсот. Лили ругала себя за то, что уже месяца четыре не просматривала платежных счетов Арлетты. Не следовало забывать о невероятной способности матери транжирить деньги.
– Отличный костюм, мама. На распродаже купила, надеюсь?
– Мне повезло. Я купила его в тот же день, когда его привезли, – победоносно ответила Арлетта, усаживаясь на один из стульев, стоявших возле письменного стола.
Лили со стоном опустилась на другой.
– Так я и знала.
«Две тысячи, – прикинула она, – вот так, запросто».
– Не дергайся, дорогая. За костюм заплатил Армандо.
– Надеюсь, он не собирается явиться сюда? – Лили не могла не заметить вульгарную попытку Арлетты похвастаться своим новым кавалером перед родственниками.
– Нет, конечно. Он будет ждать меня в приемной, – ответила Арлетта, презрительно вздернув подбородок.
– Разумная мысль.
– Не разыгрывай передо мной королеву. Я все еще твоя мать.
Лили мрачно взглянула на нее:
– Могла бы и не напоминать мне об этом прискорбном обстоятельстве. Ты все никак не поймешь, что все одиннадцать лет именно я работаю как лошадь, чтобы ты могла красоваться в фирменных костюмах. А ты и пальцем не двинула, чтобы мне помочь.
– Чушь. Все, что я делала, я делала для тебя.
Лили уткнула кулаки в бока.
– Когда мне понадобилось перевезти «Древности», я просила тебя прийти помочь заворачивать мебель и картины. Ты отказалась. Ты могла помочь мне убирать, мыть, красить стены и делать закупки, но ты вечно занята. Ты появляешься только затем, чтобы давать мне указания. Если я допускаю ошибку, ты спешишь первой сообщить мне об этом.
– Вот ты всегда так, Лили. Вечно вспоминаешь то, что случилось сто лет назад. Так и не смогла научиться жить в настоящем. В тот день, когда ты переезжала, у меня был назначен ленч. Мои связи в свете важны и для тебя. Отец всегда так говорил. Я считала, что мы должны держаться вместе.
Глядя на мать и слушая одни и те же слова, которые Арлетта твердила в течение одиннадцати лет, Лили вдруг со всей ясностью поняла, до какой степени мать использовала ее все эти годы. И она позволяла Арлетте делать это. Ее любовь и преданность памяти отца сделали ее заложницей необузданной жадности и эгоизма матери. Как всякому нормальному человеку, Лили хотелось, чтобы мать любила ее, однако теперь она окончательно убедилась в том, что Арлетта никогда не питала к ней теплых чувств и они у нее уже никогда не возникнут. Тетка была ей гораздо ближе, чем родная мать. Многие годы Лили надеялась изменить Арлетту, старалась закрывать глаза на все ее оплошности, не обращать внимания на ее враждебность, которую все остальные считали очевидным фактом. Теперь и Лили пришлось это признать. От одного вида матери ее мутило.
– Долгое время я считала, что только тебя раздражает все, что я делаю. Но теперь я поняла, что могу сказать то же самое и о себе. – Лили с трудом верилось, что она говорит эти слова собственной матери.
Арлетта изменилась в лице.
– Ты называешь этот маленький магазинчик успехом? Ерунда! Ты самая обыкновенная торговка, Лили. Барахтаешься столько лет на грани банкротства. Одно неправильное движение, и – пу-уф! – все кончено. Ты так ничего и не поняла в бизнесе.
Вики, сидевшая по другую сторону от Лили, положила руку на колено племянницы, как бы стараясь защитить ее.
Сжав руку тети, Лили не сводила глаз с матери.
– Слава Богу, у меня есть как раз то, что мне нужно, мама. У меня есть семья… только ты к ней не принадлежишь.
Лили была недовольна собой из-за того, что постоянно бежала от прямых столкновений с матерью, так же как убегала от Зейна. Почему она, такая бесстрашная в бизнесе, не раз предпринимавшая рискованные шаги, не говоря уже о той смелости, с которой она исследовала джунгли Гватемалы, руины майя и даже населенные духами гробницы ацтеков, где за каждым камнем, за каждым деревом таились темные силы, – почему она оказывалась такой робкой в своих личных делах? Теперь она с радостью ощущала прилив какой-то новой силы, столкнувшись с которой, Арлетта вынуждена была отступить.
В самый разгар сражения в конторе появился Фрэнк. И хотя он не вымолвил ни слова, от Лили не укрылся восхищенный взгляд, брошенный им в ее сторону, когда он усаживался за письменный стол.
Фрэнк открыл одну за другой несколько папок, и Лили заметила, что среди юридических документов мелькнули фотографии, топографические карты, карты дорог и маршрутов, нарисованные рукой Джей Кея. В ту же минуту все мысли о Зейне, о матери отошли на второй план. Она невольно вся вытянулась и напряглась от любопытства. Перед ними лежало не обычное завещание. Их ждало что-то особенное, и, зная отца, Лили не могла не отметить, что сделать свое последнее послание чертовски интригующим было вполне в духе Джей Кея.
– Лили, – с важным видом кивнул головой Фрэнк, – прежде всего позвольте заверить вас, что моя контора полностью выполнила все указания Джей Кея. То, что я намерен с вами обсудить, может показаться странным, но все это абсолютно законно. Довожу до сведения Лили и Арлетты, что за ними остается право опротестовать завещание. Однако напомню, что, составляя его, Джей Кей консультировался не только со мной, но также с одним из судей Верховного суда штата. Уже за два года до своей кончины Джей Кей знал, что обречен. Он самым тщательным образом продумывал все детали и советовался по многим вопросам. У меня имеется нотариально заверенный текст завещания. – Он сделал паузу и протянул им документ. – Как видите, все соответствует букве закона.
Арлетта нахмурилась:
– Представляю, какой сюрприз нас ожидает.
Фрэнк криво усмехнулся:
– Большой.
– Такой уж мой папа! – гордо заявила Лили.
Арлетта со стоном передвинулась на край стула.
– Мне известно, насколько дотошным мог быть Джей Кей, особенно когда ему хотелось что-нибудь сделать по-своему. Но он знал не все. – Она подчеркнуто обращалась к дочери.
Сила материнской ненависти чуть не свалила Лили со стула. Она никогда не понимала Арлетту. Неизвестно почему, но та считала, что муж «должен» ей гораздо больше того, что она от него получила. Все одиннадцать лет Арлетта бесилась от тех огорчений, которыми опутало ее первое завещание. Они буквально убивали Арлетту.
Лили давно считала, что, видимо, в детстве мать перенесла какую-то тяжелую травму, которая и превратила ее в то несчастное существо, каким она стала. Однако страдания выпадают на долю многих, но люди не позволяют судьбе до такой степени уродовать свой разум и свои сердца. Нет, Арлетта сама выбрала путь себялюбия и зависти. Лили долго не хотелось признавать, что мать просто завидует ей, но это было именно так. И хотя Лили знала об этом не первый день, она надеялась со временем исправить Арлетту, однако случилось как раз обратное. Все ее старания сделать мать счастливой оказались напрасны.
Сейчас они сидели рядом, и Лили ощущала исходившую от матери злобную энергию. Ей стало не по себе.
Она невольно вздрогнула. Разрушительная ненависть Арлетты, когда кто-то вставал у нее на пути, не уступала по силе атомному взрыву.
Разговор обещал быть долгим и нелегким.
– Прежде всего я должен задать вопрос Вики.
– Да, Фрэнк? – несколько растерянно произнесла Вики, удивленная тем, что к ней обратились в первую очередь.
– Те двадцать тысяч, которые Джей Кей оставил вам, – что вы с ними сделали?
Вики пожала плечами:
– То, что сказал Джей Кей. Я отдала их Барту Дженсону, и он вложил их от моего имени.
– И я тоже, – вставила Фейт. – По моим сведениям, мои пять тысяч превратились в шестьдесят, не меньше. Конечно, когда я увидела, что дело идет хорошо, я кое-что добавила к начальной сумме.
Арлетта, вытаращив глаза, повернулась к племяннице и золовке:
– Быть не может!
– Нет, это правда, – подтвердила Вики. – Не стану называть тебе свою сумму, но я поступила так же, как Фейт, увеличив взнос. – Вики прищурилась. – Не понимаю, с какой стати ты интересуешься нашими сбережениями, Арлетта? Ты ведь только тратила деньги, которые Джей Кей тебе оставил.
От злости щеки Арлетты вспыхнули.
– Почему ты…
Не теряя времени, Фрэнк решил погасить разгоравшуюся ссору.
– Арлетта, спешу вас обрадовать. Джей Кей оставил деньги и вам, их он тоже передал в распоряжение Барту Дженсону, для последующего инвестирования. Джей Кей поступил очень мудро. Благодаря удачным инвестициям, которые сделал Дженсон, сейчас на счете свыше миллиона долларов.
– Миллион! – Лицо Арлетты излучало чистейшую радость.
– Миллион? – У Лили перехватило дыхание от одной мысли, что эта сумма надолго избавит ее от домогательств матери. Наконец-то ее мольбы услышаны. – А почему нам не сказали об этом раньше?
– Думаю, в свое время Джей Кей просто не знал, что дела пойдут так успешно. Его взнос составлял менее двухсот тысяч. Заметьте, что все дивиденды постоянно реинвестировались. В этом-то и состоял план Джей Кея. Он имел свои основания, которые я вам изложу вкратце.
– Миллион долларов! Да с такими деньгами…
У Арлетты, в прямом смысле этого слова, потекли слюнки, и Лили с ужасом увидела, что она облизывается.
Лили обернулась к Фрэнку:
– У меня такое чувство, что здесь какая-то ловушка. Это так?
Фрэнк криво усмехнулся, поглядывая то на Арлетту, то на Лили.
– Это и есть ловушка. И даже не одна. – Он пожал плечами. – Джей Кей всегда любил приключения.
– Черт, – еле слышно буркнула Арлетта.
Вики мгновенно воспользовалась ее оговоркой.
– Ты что-то сказала, дорогая? – спросила она золовку.
Поджав губы, Арлетта откинулась на спинку стула с видом обиженного ребенка.
Фрэнк снова взял лежавшие перед ним бумаги и произнес деловым тоном:
– Хотя Джей Кей не мог знать точно, что станет с деньгами, он все же рассчитывал, что та маленькая сумма, которую он вложил, заметно возрастет. Эти деньги предназначаются для Лили…
– Для Лили? А как же я?! – Голос Арлетты срывался на крик.
– Миссис Митчелл, пожалуйста, позвольте мне закончить, – вежливо перебил ее Фрэнк. – Они предназначаются для того, чтобы Лили выполнила одно специальное поручение.
– Поручение? Что еще за поручение? – требовала Арлетта.
На сей раз Фрэнк только хмуро взглянул на нее.
– Лили, если ты согласишься его выполнить – помни, это зависит от тебя, – все деньги переходят к тебе. Если же ты откажешься, они достанутся твоей матери. Однако в любом случае за тобой остается магазин и ты уже не будешь обязана делиться с Арлеттой плодами своего нелегкого труда. С такими деньгами она может сама о себе позаботиться. Деньги будут выдаваться ей помесячно через мою контору, так что у нее больше никогда не будет повода создавать тебе проблемы.
Арлетта пришла в неистовство:
– Теперь послушай меня, Фрэнк. Я взрослая женщина и отлично знаю, как распорядиться деньгами.
– Конечно! – не удержалась Вики. – При помощи сита с большой дырой посередине.
– Заткнись! – взвизгнула Арлетта. Лицо у нее пылало, руки тряслись. Ей безумно хотелось заполучить эти деньги, все, до последнего пенни.
«Да будь я проклята, если они достанутся Лили!» – думала она.
Арлетта до смерти устала от того, что кто-то вечно распоряжался ее жизнью, указывал, что делать. Устала от дочери, выдававшей ей как милостыню ничтожные суммы в течение года. Устала ждать конца года, когда на нее подобно манне небесной падала годовая прибыль. И даже в этот долгожданный момент являлись бухгалтеры, которые сначала превозносили успехи Лили, а потом начинали клянчить деньги па подержанные магазины и новые закупки в Нью-Йорке. Арлетту всегда бесила необходимость отдавать часть прибыли назад, на этот дурацкий магазин. Она ненавидела свою зависимость от дочери, казавшуюся ей верхом несправедливости. Арлетта должна была изменить это любой ценой.
Всю жизнь она злилась на Джей Кея. Он никогда не мог заработать сколько положено. Постоянно тратил деньги на спои чертовы раскопки. Бросал ее одну дома, а сам шлялся по всей Центральной Америке со своей драгоценной дочкой. А теперь Лили снова оказывается в выигрыше. Арлетта не могла прийти в себя от бешенства.
Настало время свести счеты с Джей Кеем и с Лили. Что ж, отлично! Она уже нанесла Лили пару ударов и доказала Джей Кею, что ему не удастся навязывать ей свою волю из могилы. Теперь она покажет им, у кого реальная власть в семье.
«Да, – говорила она себе, – пора подсчитать очки в этой игре. – Арлетта уже открыла рот, но потом передумала, решив предоставить им первый ход. – Он считал, что перехитрил всех со своим завещанием. Посмотрим, так ли это».
– Чего я до сих пор не понимаю, Фрэнк, – спросила Лили, – так это почему отец велел опечатать книги и записи. Все одиннадцать лет я ломала над этим голову. В чем тут смысл? Я бы никогда не стала выбрасывать его вещи.
– Не сомневаюсь, Лили, но дело заключается в том, что, заперев эти записи, твой отец хотел на время скрыть от всех кое-какую информацию.
– Например?
Фрэнк откашлялся.
– Тебе будет неприятно слышать об этом, Лили. Ты была так привязана к нему… Но твой отец… боюсь, что многие из его коллег считали Джей Кея отступником. На раскопках он собирал произведения искусства, чтобы потом продать их на черном рынке. Некоторые даже считали это воровством, хотя я всегда придерживался иного мнения. Прежде закон смотрел на это не столь сурово. Но времена меняются.
– Мой брат никогда не был вором! – Вики вскочила на ноги.
– Чушь собачья! – воскликнула Лили.
Арлетта молчала. Отлично! Даже слишком. Ей уже давно хотелось устроить Лили хорошую встряску. А теперь даже не пришлось ничего делать, Джей Кей сам все сделал. О месть! Как ты сладка!
– Когда ты была маленькой, – объяснил Фрэнк, – отец часто брал тебя на нелегальные раскопки. Они и тогда не поощрялись, но не он один занимался этим. Сейчас к тем памятникам, где вы бывали, нельзя даже пальцем прикоснуться. Сокровища майя признаны одними из наиболее значительных мировых ценностей. А тогда большинство людей даже не слышали о майя. Так или иначе, но репутация твоего отца оказалась сильно подпорченной его ранними экспедициями.
За два года до своей смерти он представил свои теории и гипотезы на суд светил мировой антропологии и археологии. Он отчаянно пытался вернуть себе доброе имя, однако в научном мире мало кто пожелал взглянуть на него по-новому. Они просто не хотели, чтобы он участвовал в раскопках.
Лили вспомнилась поездка в Гватемалу и молодые археологи, с которыми она там познакомилась. Вспомнилось, как затихали голоса у костра, когда она или Джей Кей подходили близко. Вспомнилось, с каким пренебрежением и скептицизмом все относились к ней, по крайней мере до того, как узнали ее поближе. И даже потом, когда их отношения стали более теплыми, это случилось благодаря ей, а не отцу. Теперь она все поняла.
Мысль о том, что отец не пользовался уважением коллег разрывала ей сердце. Она сделала его своим богом, а он, оказывается, был совсем не таким. Конечно, отец не был плохим человеком, Лили знала это, но он совершал дурные поступки. В погоне за приключениями, выгодой или даже ради познания, по Джей Кей, возможно, лишил мир некоторых исключительно ценных исторических реликвий.
– Если бы только я могла это исправить, – печально сказала Лили, глядя на свои крепко стиснутые руки.
– Ты можешь, – отозвался Фрэнк.
Подняв голову, Лили взглянула на него огромными глазами.
– Но как?
– Об этом я и собирался сказать. Карты Джей Кея, которые я опечатал по его просьбе, должны привести тебя к невероятному сокровищу, поискам которого он посвятил два года жизни до самой последней минуты.
Каждая черточка лица Арлетты выдавала неукротимую алчность.
– Что?.. Неужели это сокровище имеет такую ценность?
– Джей Кей не раз рассказывал мне о «золотом городе»…
– О Боже! – застонала Лили, проводя по лбу рукой. – Неужели опять эти сказки? Всем известно, что его не существует. Испанцы нарочно придумали его, чтобы заставить побольше людей покупать земли в Новом Свете и обживать колонии. Ради всего святого!..
– Дай мне закончить, – перебил Фрэнк. – Сама по себе история – это, конечно, выдумки. Однако вот перевод текста, высеченного инками на камне, который был обнаружен в Колумбийских Андах. В нем говорится о «золотых реках», расположенных высоко в горах.
Он протянул Лили страницу печатного текста с колонтитулом университета Пенсильвании. Это действительно оказался перевод, звучавший вполне правдоподобно. Лили вернула бумагу Фрэнку.
– Это другое дело. Еще сто лет назад в горных реках вблизи Сан-Франциско находили золото. Довольно обычное явление. Если местные жители находили золото в речках, они вполне могли назвать их золотыми.
– Джей Кей усматривал здесь нечто большее.
– Что именно?
– Не знаю. Как раз тебе и предстоит узнать. Вот, если позволите, последний раздел завещания, написанного в форме письма к Лили.
Фрэнк сделал паузу и начал читать:
– «Насколько я тебя знаю, Лили, к этому времени твое имя уже будет известно всему Хьюстону благодаря твоему магазину. Собственно говоря, я могу даже поспорить, что ты завоюешь всеобщее уважение, девочка моя. Возможно, тебя станут уважать гораздо больше, чем меня. Именно поэтому так важно, чтобы именно ты поехала в Колумбию и с помощью карты, которую я нарисовал, сопоставляя легенды и факты, постаралась отыскать «золотые реки». Если тебе повезет, весь научный мир, включая доктора Рубенталя, вынужден будет признать твое открытие. Ты станешь знаменитой, Лили. Ты окажешь миру такую услугу, о которой не могла бы и мечтать. Я верю в тебя. Знаю, что ты можешь это сделать. Еще одни, последние раскопки… ради меня. Надеюсь, что тебе удастся вернуть мне доброе имя. Сам я так и не сумел этого добиться».
Глаза Лили наполнились слезами. Она мысленно вернулась назад в Гватемалу. Вспомнила, с каким недоверием относилась к увлечению отца Южной Америкой. Не раз он говорил о том, чтобы поехать туда, но так и не открыл ей причину. Лили чувствовала, что он стремился к чему-то… к чему-то большому, хотя и отрицал это. Значит, интуиция не обманула ее.
Конечно, никто не мог дать гарантий, что она найдет «золотые реки» или что-нибудь подобное. Но Лили знала, что отец никогда не попросил бы ее делать то, во что сам не верил. А его уверенность для Лили значила больше всего.
– Так что? – Фрэнк испытующе посмотрел на нее. – Ты согласна?
– Для папы? Конечно!
Фрэнк просиял:
– Отлично! Я знал, что ты скажешь «да».
Арлетта вся изогнулась на своем стуле.
– Дайте мне разобраться. Если Лили поедет в Южную Америку и найдет этот идиотский «золотой город»…
– «Золотые реки», – поправила ее Лили.
– Все равно. Тогда она получит и золото, которое найдет, и миллион в придачу?
Лили жестом остановила Фрэнка, который уже собирался ответить.
– Нет, мама. Золото достанется колумбийским властям. Возможно, я смогу привезти тебе один самородок или что-нибудь в этом роде. Но я привезу нечто гораздо более ценное. Я верну достоинство своему отцу, а для меня оно стоит миллиона.
Арлетта заскрипела зубами. Пора. Пора.
– Ну, в этом я как раз не уверена. Достоинство. Репутация. Ха! – Вики и Фейт как по команде возмущенно уставились на Арлетту. Но она смотрела только на Фрэнка своим ледяным, оценивающим взглядом. – Вы закончили, Фрэнк?
