Текст книги "Хрупкое убежище (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Коулс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

9

Энсон

Блик серебристого металла в ярком дневном солнце привлек мое внимание, когда я обернулся и увидел, как BMW несется слишком быстро в сторону гостевого коттеджа. В сторону Роудс. От этого в животе неприятно скрутило.

Кого я обманываю? Все в ней выворачивало меня наизнанку. Слишком красивая. Слишком светлая. Слишком добрая. Даже чертовых собак к себе берет.

– Мудак, – пробормотал Саул рядом, делая пометку в своем планшете и протягивая его мне для подписи.

Я расписался, даже не вчитываясь. Саул вел все наши контейнеры на стройках, ему я доверял.

– Знаешь эту блестящую рожу? – спросил я.

Саул хмыкнул:

– Он тут вырос. Всегда был немного заносчивым козлом, а потом уехал в Силиконовую долину. Сколотил несколько миллионов. Вернулся, думая, что теперь он божий дар. Мудак.

Я наблюдал, как из седана выбрался высокий худощавый мужчина. Автоматически начал его «сканировать». Коштановые волосы уложены так, что ни один волосок не выбился. Та же история с идеально выглаженными брюками и рубашкой. Все под контролем. Он должен был контролировать все вокруг.

Марка машины, лакированные гуччи-лоферы и золотые часы – наверняка Rolex – говорили об одном: для него важен образ. Только самое лучшее. Все остальное – не годится.

Думаю, Саул прав. Полный мудак.

Пока этот тип приближался к Роудс, по коже пробежал неприятный холодок. Что-то в том, как он смотрел на нее, как целенаправленно двигался к ней… Роудс обычно расслаблена, движения мягкие. А сейчас – плечи подняты, мышцы напряжены. Сжатая челюсть – зубы скрипят. Она не хотела его здесь видеть.

– Они знакомы? – спросил я, передавая планшет Саулу.

Он удивленно приподнял брови. Я никогда раньше у него ничего не спрашивал, кроме времени поставки.

– В таком городке все друг друга знают, если давно тут живут. Кроме одиночек, что прячутся в горах и ни с кем не разговаривают.

Я не ответил на укол, продолжая смотреть на них.

Саул усмехнулся:

– Слышал, они встречались какое-то время. Ро недавно его бросила. Дэвис остался недоволен.

Я снова посмотрел на них. Этот тип явно не был тем, кого я ожидал бы рядом с Роудс. Я бы подумал, что она выберет либо добряка-альтруиста, какого-нибудь волонтёра из «Корпуса мира», либо очередного сломанного парня, которого она будет пытаться починить. Но никак не самовлюблённого нарцисса. Видимо, я уже отвык разбираться в таких вещах.

Этот тип осклабился к Роудс, сверкнув выбеленными зубами. Она поморщилась. Он подошел ближе, вторгся в ее личное пространство. Роудс сделала шаг назад, но отступать было некуда.

Блядь.

Я уже шел к ним, не успев осознать этого. Гравий хрустел под ботинками. Я приблизился достаточно, чтобы расслышать их разговор.

– Дай моему дизайнеру взглянуть на проект. Я оплачу. С таким домом важно сделать правильные стилистические решения, – говорил тип.

– Мне не нужен дизайнер, – нахмурилась Роудс. – Шеп помогает мне со всем.

– Шеп хорошо ведет бизнес, тут спору нет. Но у него нет должного уровня вкуса, – снисходительно заявил он.

– Роудс, – перебил я, – нужен твой взгляд на один момент.

Дэвис резко обернулся:

– Это еще кто?

Чуть-чуть напряжение ушло с плеч Роудс, она шагнула ко мне:

– Энсон работает с Шепом. Он ведет восстановление после пожара.

Глаза Дэвиса сузились:

– Разве не стоит снести все к черту? Глупо пытаться восстановить такое поврежденное здание.

У Роудс нервно дернулась скула, но она промолчала.

– Это исторический дом, – спокойно ответил я. – У него своя ценность, не измеряемая деньгами. Просто некоторые слепы к красоте под слоем разрушений.

Роудс вскинула на меня взгляд, глаза чуть округлились, губы приоткрылись.

– Пустая трата времени и денег, – фыркнул Дэвис.

Я проигнорировал его и повернулся к Роудс:

– У тебя есть минутка?

– Конечно, – быстро ответила она, стряхивая грязь с шорт. А уж эти ее длинные загорелые ноги с рельефными мышцами... Нет, не надо было на них смотреть.

– Мы разговариваем, – отрезал Дэвис.

Роудс повернулась к нему:

– Нет, ты читал мне лекцию.

Его челюсть сжалась, взгляд потемнел.

Она вздохнула:

– Спасибо за предложение помощи, но оно мне не нужно. Хорошего дня.

Дэвис сжал зубы:

– Ты влезла не в свое дело. – И, развернувшись, запрыгнул обратно в BMW, шины забросали гравием, пока он не исчез в облаке пыли.

Плечи Роудс опустились.

– Прости за это, – пробормотала она.

– Тебе не за что извиняться.

Она подняла голову, ее зелено-золотистые глаза встретились с моими:

– Ты что-то хотел?

– Нет. Просто видел, что тебе некомфортно. Дал возможность вырулить.

Роудс продолжала смотреть на меня с легким недоумением:

– Ты никогда не бываешь предсказуем, Энсон.

Как она произнесла мое имя… Все внутри напряглось. Мне хотелось наклониться ближе, но мозг орал – отрежь, закрой, держись подальше.

– Просто не люблю, когда женщин пытаются подавить. Вот и все. – Я резко развернулся, не давая ей больше ничего сказать, не позволяя ее голосу обвиться вокруг моего имени, словно прикосновение.

Я должен был держаться от Роудс подальше. Она умела пробивать тот лёд, что я строил в себе два года. А это было опасно. Опаснее, чем она сама.

– Ты прогнал козла? – раздался голос от импровизированного стола у дома.

Я глянул на парня из бригады – Сайласа. Работяга, надежный на любом объекте. Хороший мужик, если не считать того, как он с молниеносной скоростью перебегал от одной женщины к другой.

– Скорее он сам себя прогнал, – буркнул я.

К нам подошел еще один из нашей бригады, держа в руке бутылку с водой. Оуэн работал не с той самоотдачей, как Сайлас. Его перекуры уже стали легендой, а характер – сначала бьет, потом задает вопросы.

– Он еще вернется, – хмыкнул Оуэн. – Такие деньги не любят слышать «нет».

– Придется привыкать, – процедил я сквозь зубы.

– Шеп не даст ему вольготничать, – добавил Сайлас. – Донесет до него мысль. А если что – подключит Трейса.

И словно по волшебству, только имя произнесли – по ухабистой дороге подпрыгнул серебристый пикап Шепа. Надо бы, блядь, дорогу наконец выровнять, а то кто-нибудь ось отобьет.

Шеп припарковался среди остальных машин, быстро выскочил и бросил взгляд в сторону гостевого коттеджа, пока шел к нам:

– Тут BMW серебристая проезжала?

Карлос, еще один из бригады, усмехнулся, подходя ближе:

– Денежный мешок заехал и уехал.

На лице Шепа отразилась тревога. Он выругался.

– Не переживай, – заверил его Сайлас. – Энсон его выдворил.

Шеп перевел на меня вопросительный взгляд.

Я сместил вес на другую ногу:

– Ничего особенного. Просто убедился, что у нее все в порядке. Он сам свалил.

– Свалил с таким лицом, будто его тошнит или он лимон проглотил, – добавил Сайлас.

Шеп кивнул в сторону:

– Пойдем со мной. Нужно кое-что обсудить с Ро.

Последнее, чего мне хотелось – приближаться к Роудс. К ее свету, к ее краскам. Это только отчетливее напоминало, насколько серым стал мой собственный мир.

Но я все-таки пошел за Шепом на расстояние, чтобы нас не слышали. Он наклонил голову и заговорил тише:

– Мне стоит волноваться?

Я обдумал вопрос. В нем было много слоев. Трогать их не хотелось. Но я был в долгу перед Шепом. Во многом.

– Долго они встречались?

– Месяц примерно. Несерьезно. Пару раз в неделю виделись.

Я покрутил это в голове. Максимум восемь свиданий. Вероятно, переспали. А это уже может стать триггером для человека с манией контроля или навязчивыми наклонностями. В том, что у Дэвиса с контролем проблемы – я не сомневался. А вот насчет второго надеялся, что нет.

– Когда Ро с ним порвала?

Шеп провел рукой по челюсти:

– Прямо перед днем рождения Лолли. Три с половиной недели назад.

Это заставило меня напрячься. Почти месяц после разрыва, да еще не особо серьезных отношений, а он все еще крутится рядом? Плохой знак.

– Наверное, стоит держать ухо востро, – осторожно сказал я. – Но сейчас вокруг нее куча народа. Он понимает, что рискует выглядеть клоуном на публике, как сегодня. А такие, как он, этого не любят.

Шеп усмехнулся:

– Он зациклен на образе. Думаю, наполовину его упрямство из-за этого. Это она порвала, а не он.

Эта мысль немного ослабила мое внутреннее напряжение. Уязвленное эго – лучше, чем навязчивая идея. Раны самолюбию со временем заживают. Навязчивость – не всегда. А иногда ты понимаешь, с кем имеешь дело, когда уже поздно.

10

Роудс

Я устроилась на табурете за кассой, положив на стойку сэндвич с яйцом. Пес посмотрел на меня умоляющими глазами. Прошла уже неделя, как он у меня, а имени для него я так и не нашла. Ничто пока не подходило. А он заслуживал самое правильное.

Зато с тренировками у нас все шло отлично. Я нашла в нашем местном зоомагазине кликер, о котором упоминал Энсон. Немного почитав про методику, я обнаружила кучу информации. И самое приятное – все это действительно работало.

Иногда я замечала, как Энсон издалека наблюдает за нашими занятиями. Но он ни разу не подошел, не сказал ни слова. А если я заходила на территорию бригады, он тут же куда-то исчезал.

Похоже, он говорил чистую правду: с собаками – да, с людьми – нет.

Я наклонилась и почесала Псу голову. В питомнике у него был целый уютный уголок: лежанка за кассой, миска с водой, куча игрушек и мягкий плед. Мне повезло с боссом, который позволял приводить моих подопечных на работу.

Развернув сэндвич, я откусила огромный кусок рассыпчатого печенья с яйцом и острым чеддером и едва не застонала от удовольствия. Хвала богам еды за наше кафе при питомнике. Сегодня я пришла пораньше – вчера вечером под самый закрытие привезли новую партию кустарников.

Телефон пискнул, и я глянула на экран. В нашем семейном чате появилось новое название – «7 смертных братьев и сестёр».

Я фыркнула и взяла телефон в руки.

Коуп: Кто прислал корзину персиков в тренировочный центр?

Я прикусила губу, чтобы не расхохотаться.

Я: Хочешь рецепт Нориного пирога с персиками?

Фэллон: У меня есть рецепт варенья, могу поделиться.

Коуп: Вы все козлы. Я чуть не стошнил прямо на ресепшн.

Кай: Чем не способ очаровать дам? Ты видел открытку?

Коуп: Ты, мелкий гаденыш. Расплата близко.

Через секунду в чате появилось фото. На бланке с изображенными в углу персиками была надпись: «Для нашего Маленького Персика. Постарайся не помяться на сегодняшней игре».

Я захохотала, чуть не поперхнувшись. Нет ничего лучше дружеских подколов между братьями и сестрами – держат эго в узде. А с популярностью Коупа это полезно.

Я покачала головой и потянулась, чувствуя легкий протест в мышцах спины. Пожалуй, немного переусердствовала. Но пара ибупрофенов и горячая ванна решат проблему.

Краем глаза я заметила движение – знакомая фигура тихо скользнула между рядами растений к кассе. В ней все кричало: «Не смотри на меня!» Нейтральная одежда – джинсы, бежевая футболка. Густые блестящие волосы убраны в косу – спрятать лишний блеск. Двигалась она быстро и бесшумно, словно натренированно.

Я расплылась в широкой улыбке:

– Доброе утро, Тея.

Ее ответная улыбка была немного неуверенной, как будто отвыкла от таких проявлений.

– Доброе.

– Что ищешь сегодня?

Она прикусила губу и оглянулась через плечо:

– Я тут подумала… Может, у вас есть пионы, которые скоро пойдут на распродажу?

В груди защемило. Тея обожала растения, как и я, но цены у нас были не самыми низкими. Качество – да, на высоте. Наценка у Данкана была честной – достаточно для хорошей прибыли, но без грабежа. Все же если следишь за кошельком, часто закупаться у нас тяжело.

О Тее я знала немного. Разговоры всегда были поверхностными и про растения. Чуть надавишь и она закроется. Я знала лишь, что она работает в местной пекарне The Mix Up, живет где-то за городом и любит все растения и съедобные, и просто красивые.

Постукивая пальцами по стойке, я кивнула:

– Думаю, есть парочка, которые как раз скоро перейдут в распродажный ряд. Пойдем посмотрим.

Это была ложь. Пионы у нас почти не попадали в распродажу – только если на последнем издыхании. Но я просто покрыла бы разницу сама. Я соскользнула со стула, погладила Пса по голове:

– Будь хорошим мальчиком.

Его язык повис набок.

Тея заглянула за стойку, и ее лицо просветлело:

– Новый?

Я кивнула:

– Все еще выбираем имя.

В ее взгляде мелькнула тоска:

– Самое подходящее само найдется.

– Вот и я так думаю. Но бабушка уже ворчит, что звать его не знает как.

Ее губы тронула мягкая улыбка:

– Главное – он любим. А имя найдется.

– Это точно. – Я взглянула на нее: – Над чем работаешь?

Этот вопрос был безопасным – на него Тея отвечала без проблем.

Ее улыбка стала шире:

– Клумбы под окном спальни. Хочу просыпаться и видеть море пионов.

– Звучит прекрасно. Есть предпочтения по цвету?

– Возьму любые, но если найдется тот нежно-персиковый – буду счастлива.

– Давай посмотрим. – Я пробежалась глазами по рядам и остановилась на участке с почти распустившимися цветами нужного оттенка. – Идеально! Данкан как раз планировал сегодня-завтра их переставить. Могу уже сейчас дать тебе скидку.

Тея прикусила губу, разглядывая цветы:

– Ты уверена? Они выглядят вполне свежими.

– По сравнению с остальными – уже не так, – я махнула рукой на оставшийся ряд, где почти все кусты были еще в бутонах.

Тея задумалась, потом покачала головой:

– Все хорошо. Подожду, пока они действительно пойдут на распродажу.

Я едва не выругалась вслух.

– Правда…

Но она снова покачала головой:

– Это очень мило с твоей стороны, но я не хочу, чтобы ты нарушала правила ради меня.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не начать спорить с ней. Красивые цветы – такая простая радость. То, что заслуживает каждый. И меня злило, что у Теи их не будет. Я несколько секунд изучала ее:

– Ты на полную ставку в пекарне работаешь?

На лице промелькнуло замешательство:

– Нет, пока еще нет. Но часы хорошие, а Саттон надеется скоро расширяться.

О хозяйке пекарни я знала немного: улыбка до ушей и самый очаровательный сын, которого я когда-либо видела. Но по тем изменениям, что она уже успела провести, было видно – умная, с хорошей деловой хваткой.

Я постукивала пальцами по бедру:

– А не хотела бы еще подрабатывать у нас? Понимаю, это не те бенефиты, что дают при полной ставке, но на лето мы всегда набираем пару дополнительных рук. И, главное, скидка для сотрудников на все, что продаем.

Губы Теи чуть приоткрылись:

– Вы и правда набираете?

– Проверь местную газету, объявление Дункана выходит по средам. Но я могу дать тебе анкету прямо сейчас.

Она перекатилась на носки, чуть ли не подпрыгнула от радости – впервые с тех пор, как я ее знаю, а это уже почти два года.

– А сколько платят?

Я кивнула с улыбкой:

– Ставка – двадцать в час плюс переработка. И сорок процентов скидка.

Теперь челюсть у Теи чуть не отвисла:

– Сорок процентов скидки? На все?

Я усмехнулась:

– Не плохо, правда? Данкан хочет, чтобы сотрудники хорошо разбирались в том, что продают. А скидка – его способ к этому подтолкнуть.

Глаза у Теи чуть затуманились:

– Я бы и бесплатно за такую скидку работала.

Я рассмеялась:

– Не придется. Пойдем, дам тебе анкету.

Мы направились в теплицу к кассе. Но чем ближе подходили, тем сильнее я ощущала – что-то не так.

– Только не это… – пробормотала я.

– Что случилось? – с беспокойством спросила Тея.

Я обогнула стойку – на полу валялась упаковка от моего сэндвича, а пес облизывался.

– Пес!

Он тут же опустил голову между лап.

– Не строй из себя бедную невинную овечку. Ты съел мой завтрак.

Позади раздался сдержанный смешок – Тея оглядывала сцену:

– Может, назвать его Бисквит? Похоже, у него к ним слабость.

Пес вскинул голову, его уши затрепетали.

Я не сдержала смех:

– Похоже, ему нравится. Хочешь быть Бисквитом?

Он тявкнул в ответ.

– Или он просто хочет еще один, – заметила Тея.

Я покачала головой:

– И так, боюсь, его уже стошнит.

Тея поморщилась:

– Убирать потом – удовольствие сомнительное.

– Еще бы. – Я открыла ящик с анкетами, достала бланк и ручку, протянула их Тее. Одна страничка – немного информации о себе, опыт работы и пара строк о том, почему хочешь работать в Bloom. Но Тея изучала анкету так, будто это экзамен в колледж.

Она сжала губы, крутя ручку между пальцами:

– Скажи… а можно ли… ну… Данкан мог бы платить мне наличными?

Я долго смотрела на нее. Запрос не то чтобы редкий – обычно он шел от тех, у кого не было вида на жительство. Если человек работал честно, Данкан находил варианты, выплачивая из кассы еженедельно. Но Тея явно не из этой категории. Тогда почему?

– Обычно Данкан идет навстречу в таких случаях, – сказала я наконец.

Пальцы Теи расслабились, она быстро заполнила анкету и вернула мне. Я бегло просмотрела ее. Телефон, имейл и адрес – пусто. Вместе с просьбой о наличных это закрутило узел в животе.

– Нам нужен хотя бы номер или почта, чтобы связаться насчет собеседования, – мягко сказала я.

Тея облизнула губы:

– У меня нет ни того, ни другого. Я… не особо дружу с техникой. Но я могу завтра или послезавтра заглянуть – узнать, как там.

Ни телефона, ни электронной почты. Я не знала никого без этого. Даже Лолли, вечно ворчащая на «технологическое зло», имела и то, и другое – пусть мейл у нее был только для заказов страз и травки.

– Конечно, – кивнула я. – Не проблема.

– Спасибо, Ро. – Щеки ее порозовели. – Ты очень хороший человек.

Я уже открыла рот что-то ответить, но Тея развернулась и поспешила к выходу. Я смотрела, как она скользнула между рядами растений и скрылась за дверью. Но даже когда она исчезла, мысли не отпускали – от кого же она так прячется?

Я медленно остановилась на последнем светофоре в городе, пытаясь сбросить напряжение, перекатывая плечи. Мы с Данканом провели несколько часов, переставляя витрины. А до этого с утра таскали тяжелые ящики. Тело теперь протестовало. Мне определенно нужна была горячая ванна и пара ибупрофенов.

Светофор переключился с красного на зеленый, и я плавно тронулась вперед. Бросила короткий взгляд на недавно перекрашенную вывеску The Mix Up и вздохнула. Вот бы они сейчас еще работали. Я бы отдала многое за их горячий сэндвич с сыром, шпинатом и артишоками.

Бисквит вытянул шею из своего гамака в машине, положив голову мне на плечо. От этого простого жеста внутри всё сжалось. Он с каждым днем все больше раскрывался.

Я почесала его под челюстью, направляя машину к дому:

– Придется довольствоваться моим собственным сэндвичем с сыром. А тебе – кормом.

В зеркале заднего вида я словно увидела его недовольный взгляд.

– Не смотри на меня так. Ты уже съел сегодня один сэндвич. Нам еще повезло, что ты не устроил в питомнике шоколадный фонтан. Данкан бы тебя туда больше не пустил.

Бисквит шумно выдохнул, и я не смогла не рассмеяться.

Через несколько минут я свернула на свою подъездную дорожку. Свою. К своему дому. Все еще звучало немного нереально. Снова накатила привычная тревожная дрожь – словно кожа стала тесной, а под ней зуд.

Я заставила себя глубоко вдохнуть.

Вдох. Раз. Два. Три.

Я впитывала вид – скальные образования, горы. Место, которое так любила моя семья.

Выдох. Раз. Два. Три.

Я пыталась отпустить край накатывающей паники. Где-то глубоко во мне сидел страх: если я снова укоренюсь, что-то ужасное вновь все заберет. Но я не позволю этой гадкой мысли победить. Иначе пожар победил бы. А я этого не допущу.

Я сбросила скорость, подъезжая к временной стоянке перед викторианским домом. Оуэн осушал бутылку воды, а Сайлас с Карлосом закидывали снаряжение в свои грузовики. Я опустила стекло и улыбнулась:

– Работаете или просто видимость создаете?

Сайлас оскалился:

– Только заканчиваем смену. Не хочешь заглянуть в бар?

Я хихикнула, покачав головой:

– Поход в бар с тобой – это значит выдерживать убийственные взгляды твоих поклонниц.

Сайлас прижал ладонь к сердцу:

– Убиваешь меня. Я бы ради тебя всех их разогнал, девочка моей мечты.

Карлос фыркнул, шлепнув его по затылку:

– Ты хочешь, чтобы Шеп с тебя шкуру спустил?

Сайлас только рассмеялся:

– Надо же когда-то рискнуть.

Оуэн метнул в его сторону раздраженный взгляд:

– А может, ты попробуешь что-то новое и просто оставишь ее в покое?

О, черт. Я не знала, почему Оуэн решил, что ему нужно играть роль защитника, когда у меня уже есть четверо братьев. Может, потому что мы учились в одном классе с тех пор, как я переехала в Спэрроу-Фоллс, и он работает у Шепа с самого выпуска.

Хотя, если честно, вся эта пикировка с Сайласом идет у нас уже не первый год. Но Оуэна это начинало бесить все больше и больше.

Сайлас с юности крутился от одной девушки к другой с какой-то немыслимой скоростью. Никогда не давал ложных надежд, но всё равно оставлял за собой шлейф разбитых сердец.

У Оуэна тоже были романы, но не в таком количестве. Он вообще ни к чему надолго не привязывался. То уходил из бригады Шепа, то возвращался. А уж его вспышки гнева давно стали легендарными.

Только Карлос из них троих остепенился – жена, очаровательная малышка Габби. Может, когда-нибудь и на остальных повлияет. Сейчас Карлос посмотрел на обоих так, что явно приготовил для них хорошую выволочку на потом.

– Остынь, – буркнул Сайлас, нахмурившись.

Оуэн рассмеялся, но как-то натянуто:

– Просто гоню волну.

Сайлас в ответ не улыбнулся.

Карлос разрядил обстановку, подойдя к моей машине и постучав в открытое окно:

– Как дела в цветочном бизнесе?

Но прежде чем я успела ответить, Бисквит зарычал, и Карлос сделал шаг назад:

– Ты уверена, что его можно держать у себя дома?

Я почесала Бисквита под подбородком, успокаивая его:

– Просто к мужчинам он пока не привык.

Карлос усмехнулся:

– Моя жена сказала бы, что он умен.

– Это ты сказал, не я. – Я махнула рукой. – Спокойной ночи, ребята.

Я плавно отъехала в сторону коттеджа. Пикап Шепа уже исчез, а у викторианского стоял только один знакомый черный грузовик. Я поймала себя на том, что задержала взгляд.

Энсон был в эти дни словно призрак. Я его почти не видела. Но чувствовала. Казалось, воздух начинал двигаться иначе, стоило ему появиться рядом.

Я заставила себя оторвать взгляд от его машины и сосредоточиться на дороге, ведущей к коттеджу. Остановившись перед домом, заглушила двигатель. Бисквит глухо тявкнул.

Я потянулась назад, почесала его:

– Рад вернуться? Сегодня тебе пришлось много общаться.

И надо признать, он справился отлично. Пару раз порыкивал на мужчин на кассе, но стойка давала ему чувство безопасности, пока он привыкал к окружающим.

Я выскочила из машины, открыла заднюю дверь и быстро пристегнула поводок. Бисквит спрыгнул, принюхиваясь, а я захлопнула дверь и повела его к коттеджу.

Мышцы ныло. Может, все-таки сначала ванна, а потом еда? Желудок заурчал в ответ. Ясно, вариант отвергнут.

Поднимаясь по ступеням, я замедлилась, заметив что-то на коврике у двери. Прищурилась, присев.

Как только я рассмотрела изображение, из меня будто выбили весь воздух. Фотография с обожженными краями, изображение немного покорежено от жара, но я все равно могла разобрать, что на ней изображено.

Моя семья. Счастливая. Беззаботная – мы сидим на пикнике у ручья неподалеку отсюда. На фото мои глаза сияют, рот приоткрыт в наполовину смехе, наполовину крике – папа щекочет меня в бок. Мамины руки обнимают Эмилию, сжимают крепко, и она улыбается во весь рот.

Я тогда не хотела фотографироваться. Поэтому папа и щекотал меня, пытаясь вызвать улыбку. Почему я тогда была такой упрямой? Почему не ценила то, что было прямо передо мной? Почему не впитывала каждую минуту, что провела с ними?

Дыхание стало сбиваться, каждый вдох спотыкался о предыдущий. Лёгкие жгло, словно в ту ночь, когда я дышала чистым дымом. Это ощущение так врезалось в память, что только усиливало нарастающую панику.

Бисквит жалобно заскулил, пока я судорожно пыталась хоть как-то наполнить легкие. Перед глазами заплясали черные пятна – я знала, что сейчас потеряю сознание.