Текст книги "Хрупкое убежище (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Коулс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

37

РОудс

– Ро, клянусь Богом, это лучшее, что я когда-либо пробовал, – сказал Карлос, запихивая в рот еще одну ложку пасты с курицей в бальзамическом соусе.

Сайлас кивнул:

– Честно сказать, я сомневался, когда мы подъехали. Все выглядело как какая-то замороченная еда. Но, черт, как же вкусно.

Я не смогла не рассмеяться. Похоже, паста со шпинатом и козьим сыром вызывала подозрение у строительной бригады. Но я их покорила.

– Я бы вас не подвела, – с улыбкой сказала я.

– Спасибо, Ро. Ты нас совсем избаловала, – добавил Шеп, накладывая себе еще из огромной алюминиевой формы, в которой я все запекала.

– Мне нравится иметь занятие, – откинулась я на складном стуле.

Мне нужно было чем-то себя занять. Потому что после той истории с цветами меня больше не отпускали никуда одну. Сначала Трейс приставил к теплице своего помощника. Но это был скорее телохранитель – он ходил за мной повсюду и отпугивал клиентов.

В конце концов я спросила у Данкана, не лучше ли мне взять отпуск. Он долго мялся, но в итоге согласился, что это разумная идея. Мне было больно даже временно отойти от работы, но я понимала, что так надо.

Я принялась возиться в саду у гостевого домика. За неделю клумбы настолько разрослись и зацвели, что сажать больше уже было некуда. Тогда я переключилась на готовку. Каждый день Энсон терпеливо возил меня в магазин, я закупалась продуктами и экспериментировала. Ребята стали моими подопытными. Вот уже больше недели я готовила все более сложные блюда.

Но и этого мне было мало. Я все равно не могла найти себе места. Новых записок, угроз, пожаров или аварий не случалось. Но все это походило на какую-то жуткую игру в ожидание.

Рука скользнула по моему бедру, мягко сжав в молчаливом утешении. Я посмотрела на Энсона. При ребятах он все так же оставался почти бесстрастным. Но со мной – чаще улыбался, даже смеялся. И я впитывала каждую эту его улыбку.

Он наклонился и коснулся губами моего виска:

– Пока что это самое лучшее.

Его прикосновение немного приглушило мою тревогу, но внутри все равно пульсировала энергия. Хотелось встать и чем-то заняться. Может, мне стоит начать готовиться к марафону? Тогда бы я точно вымоталась.

В голове возникла картина: за мной бегут полдюжины помощников шерифа. Именно этого бы потребовал Трейс, если бы я взялась за пробежки. Я тяжело вздохнула.

Сайлас посмотрел на меня с надеждой:

– А десерт сегодня будет?

Карлос стукнул его по затылку:

– Не жадничай.

Шеп рассмеялся:

– Когда дело касается еды – он всегда жадный ублюдок.

Сайлас погладил свой живот:

– Много энергии уходит, чтобы так хорошо выглядеть.

Я только покачала головой, встала и отодвинула стул. Бегом рванула на кухню, схватила блюдо с десертом на стойке и вернулась во двор.

Подняв форму вверх, я широко улыбнулась:

– Шоколадно-арахисовый пирог с пропиткой!

Сайлас простонал:

– Шоколад, арахис и пирог? Все мои любимые вещи в одном!

Карлос просто начал хлопать.

Хотя бы здесь, в этой суматохе, у меня оставались мои люди. Те, кто заставлял меня улыбаться, смеяться, кто был рядом и в хорошие, и в плохие времена. И если подумать, именно в этом и есть смысл жизни – в тех, кто помогает тебе находить свет в любых обстоятельствах.

Мы подчистую уничтожили пирог. Парни рассказывали дикие истории с прошлых объектов. Я смеялась до слез. А потом все вместе помогли мне навести порядок.

Один за другим они разошлись по домам. Остались только Шеп и Энсон.

– Слушай, – обратилась я к Шепу. – А куда подевался Оуэн?

Не было необычным, что он мог исчезнуть на пару дней. Обычно он уезжал на мотоцикле, останавливался в мотелях на трассе, находя себе случайных подруг. Но я не видела его уже несколько недель.

Шеп поморщился:

– Я уволил его.

У меня глаза расширились:

– Серьезно?

Не то чтобы Оуэн этого не заслужил своим поведением, но я не думала, что Шеп на это решится.

– Пора было. Я надеялся, что он повзрослеет, изменится… Но этого так и не случилось.

Я обняла Шепа:

– Ты хороший.

Он обнял меня в ответ и взъерошил волосы:

– И ты тоже. Спасибо за шикарную еду.

– Всегда пожалуйста. Завтра думаю приготовить что-то в средиземноморском стиле.

Шеп усмехнулся:

– Интересно будет посмотреть на их реакцию. – Он кивнул Энсону. – До завтра.

– До завтра, – отозвался Энсон.

Шеп вышел через заднюю дверь, а Энсон запер за ним. Я запустила посудомоечную машину и захлопнула дверцу, бросив взгляд через островок на спящего Бисквита. С тех пор как начались эти ужины, он привык к ребятам. Они с ним играли, чесали за ушком. Скоро он будет готов к усыновлению.

Руки Энсона легли мне на плечи, массируя напряженные мышцы. Я простонала:

– Я готова вечно позволять тебе это делать.

Он рассмеялся:

– Расскажешь, что у тебя творится в этой красивой голове?

Я развернулась к нему, прижавшись всем телом:

– В смысле?

– Ты сама не своя. Все время на пределе, ни секунды не можешь спокойно посидеть.

Я нахмурилась:

– Вот минус встречаться с профайлером – ты видишь слишком многое.

Энсон улыбнулся и легко коснулся губами моего виска:

– Я не профайлер. Просто парень со стройки.

– Ладно, – фыркнула я. – Значит, минус встречаться с гением-мастером.

Он нежно прикусил мою мочку уха:

– Расскажи мне, Ро.

Я вздохнула:

– У меня ощущение, что я вылезаю из собственной кожи. Я люблю быть занятой, иметь цель. А сейчас кручу педали вхолостую и сгораю от избытка энергии. Даже хотела попросить у Шепа работу.

Энсон провел рукой вверх по моему позвоночнику, обхватив затылок и мягко сжав:

– Думаю, в рабочем поясе ты выглядела бы чертовски горячо.

Я подняла на него взгляд:

– Единственный раз, когда я пыталась помочь, я разбила себе палец молотком.

Энсон поморщился:

– Может, тогда держать тебя подальше от инструментов – не такая уж плохая идея.

– Пожалуй, да.

Его пальцы скользнули в мои волосы:

– Хотя у меня есть пара идей, как можно сжечь твою лишнюю энергию.

От его слов у меня по телу пробежала дрожь.

– Правда?

На лице Энсона появилась лукавая улыбка:

– Хочешь поиграть, Безрассудная?

Моя кожа словно начинала гудеть в предвкушении того, что должно было случиться, уже зная, какое удовольствие способен подарить мне Энсон.

– Да.

Он двинулся вперед, взял меня за руку и потянул в спальню. Как только мы вошли, он закрыл за нами дверь. Щелчок был едва слышен, но в тишине комнаты прозвучал как выстрел из пушки.

– Ты точно хочешь играть? – спросил Энсон, и в его голосе звучала хрипотца и желание.

Я с трудом сглотнула:

– Да.

– Раздевайся.

Одно слово и приказывал он. От этой силы меня пробежала дрожь, но в ней не было ничего неприятного.

Я скинула одну шлепанцу, потом вторую, ступив босыми ногами на мягкий ковер спальни. Мой взгляд опустился, когда я потянулась к подолу майки, но Энсон не позволил этого.

– Смотри на меня, – приказал он.

Мой взгляд метнулся к нему. Голубизна его глаз вспыхнула и закружилась, там расцвело желание. Я не отводила взгляда. Зацепив пальцами край майки, я медленно стянула ее через голову, на мгновение теряя из виду Энсона. Но вот он снова передо мной – глаза горят.

Я завела руки за спину, расстегивая застежку лифчика.

– Медленно, – с хрипотцой выдохнул Энсон.

Я замедлилась, прочувствовав каждое движение. Как участился мой дыхание. Как кружево скользит по коже. Возможно, именно этого и добивался Энсон, чтобы я была здесь и сейчас.

Когда лифчик упал на пол, Энсон поднял руку. Его большой палец скользнул по нижней губе, пока он смотрел на меня, озаренный солнечным светом.

– Мог бы смотреть на тебя годами и каждый раз замечать что-то новое.

Пульс застучал в шее, когда он сделал шаг ко мне, затем еще один.

– Например, эту маленькую веснушку. – Он наклонился, его губы скользнули по пятнышку чуть ниже ключицы.

Дыхание у меня перехватило.

Энсон выпрямился, все его тело было натянуто, сдержано.

– Ложись на кровать.

Я облизала губы:

– А как же раздевание? – На мне все еще оставались шорты.

– Какая дерзость, – пробормотал Энсон.

А потом он двинулся. Так быстро, что я ахнула. Он схватил мои шорты и трусики, стянул их вниз. Его движения замедлились, когда он, не отрывая от меня взгляда, поднял одну мою ногу, потом другую, полностью освобождая меня от одежды.

– Теперь не нужно, – сказал он.

И вправду – больше ничего не оставалось.

Энсон продолжал смотреть на меня, не отводя взгляда:

– Ложись на кровать.

Сердце бешено колотилось, когда я сделала шаг назад, потом еще один. Уперевшись в край матраса, я развернулась и легла, как он велел.

Позади меня раздался слышимый вдох. Я обернулась через плечо и встретилась взглядом с Энсоном. Он гладил себя поверх джинсов.

– Эта задница... убьет меня.

Щеки мои вспыхнули, но не от смущения, а от удовольствия.

– Ложись на спину. Руки вверх, – прохрипел Энсон.

Во мне на миг вспыхнуло волнение, но я подчинилась. Устроившись на подушках, я подняла руки над головой.

– Возьмись за изголовье, – голос Энсона больше напоминал рык, от чего по моему телу прокатилась новая волна дрожи.

Я обхватила пальцами кованые прутья.

Энсон шагнул вперед, расстегивая ремень. Одним движением он выдернул кожаную полосу из петель джинсов, и у меня отвисла челюсть. Он скинул один ботинок, потом второй, после чего забрался на кровать.

В том, что я лежала совершенно голая, а Энсон возвышался надо мной, оставаясь одетым, было что-то особенное. Это обостряло всё во мне. Ощущение легкого ветерка из открытого окна. Прикосновение мягкой ткани его футболки к моим соскам.

Энсон потянулся надо мной, продел ремень сквозь прутья и обвил мои запястья. Пульс бешено заколотился, пока он закреплял кожу и слегка дернул ремень на проверку. Его лицо оказалось близко к моему, но он меня не касался.

– Не больно?

Я едва заметно покачала головой:

– Нет.

– Отлично.

Потом он слез с кровати и подошел к моей тумбочке, открывая верхний ящик и начав перебирать его содержимое.

– Эй! – возмутилась я. – Ты что делаешь?

Энсон оскалился:

– Помнишь тот первый день в коридоре, когда ты оставила меня с худшим случаем синих яиц за всю историю человечества?

Я только уставилась на него в ответ.

– Ты тогда угрожала мне игрушкой. Думаю, пришло время немного расквитаться.

– Ты не посмеешь, – процедила я сквозь зубы.

Он открыл второй ящик, и в глазах у него вспыхнул огонек:

– Есть!

Энсон вытащил черный бархатный мешочек на шнурке. Раскрыв его, он достал небольшой золотой вибратор-пульку.

Мое лицо пылало.

– Энсон! – прорычала я.

Он покатал игрушку между пальцами, оценивая вес, затем включил ее и проверил разные режимы.

– Идеально.

Подойдя к краю кровати, он приказал:

– Раздвинь ноги. Пора мне немного помучить тебя так, как ты мучила меня.

О, Господи.

Жар и влага мгновенно скопились внизу живота. Но я хотела подчиниться. Хотела быть в его власти.

Медленно я раздвинула ноги.

– Какое прекрасное зрелище, – пробормотал Энсон, не отрывая взгляда от точки между моими бедрами.

Он поднялся на кровать, став на колени между моих ног.

– Уже блестишь для меня.

Мои бедра дернулись, прижимаясь к матрасу в поисках хоть какого-то контакта, хоть чего-то.

– Моя жадная девочка, – мягко промурлыкал Энсон.

Он провел одним пальцем вверх по внутренней стороне бедра к самому центру. Круговыми движениями он обводил мой вход, дразня и играя. Я заскулила, пытаясь пошевелить бедрами, чтобы получить больше.

Рука Энсона молниеносно метнулась вперед – резкий шлепок по бедру обжег кожу.

– Спокойно.

Острая боль от одного его удара смешалась с наслаждением от движений другой руки, создавая изысканную смесь ощущений. Мне безумно хотелось двигаться. Получить больше. Но я замерла. Пальцы ещё сильнее сжали металлические прутья изголовья.

– Умничка, – прошептал Энсон и ввел в меня два пальца.

Я снова застонала, мои бедра и ноги буквально кричали о том, чтобы двинуться.

– Посмотрим, как долго ты продержишься, – промурлыкал Энсон, медленно вводя и выводя пальцы. Темп был мучительно медленным, нарочно неспешным.

Мой рот то открывался, то закрывался, пытаясь сформулировать мольбы о большем.

– Такая идеальная, – пропел он, а затем его пальцы изогнулись.

Я застонала. Громко и отчаянно, но мне было плевать. Энсон ведь ничего не сказал насчет тишины.

– Обожаю эти твои звуки. Эти стоны, всхлипы. То, как ты втягиваешь меня в себя, жаждая большего.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки так сильно, что во рту появился металлический привкус крови.

– А теперь? – Энсон повернул вибратор, и в воздухе раздался гул. – Думаешь, сможешь остаться неподвижной теперь?

Холодный металл игрушки коснулся моей кожи и я вздрогнула. А потом вибрация прошлась по моим мышцам волной.

– Энсон…

– Ты такая красивая, когда умоляешь, – прорычал он, круговыми движениями ведя пульку по моему клитору, а пальцы продолжали ритмично входить и выходить.

– Я не могу… – простонала я. – Мне нужно двигаться.

– Сможешь. Держись, Безрассудная.

Я сильнее вцепилась в металлические прутья, ремень врезался в запястья. Эта легкая боль помогала, но одновременно толкала меня еще выше.

Энсон ввел третий палец, а вибратор подвел еще ближе к самому чувствительному месту.

– Такая умница.

Глаза наполнились слезами, но не от боли, а от отчаянной потребности отпустить все: не только ощущения, но и накопившееся внутри. Стресс, страх, злость.

– Энсон… – взмолилась я.

– Почти. Ты почти там. Еще чуть-чуть.

Мои бедра дрожали от усилия удерживать их неподвижно. Запястья ныли от натяжения ремня. Все внутри меня дрожало, перед глазами плясали черные точки. Волны накатывали и отступали, пока я изо всех сил пыталась сдержать нарастающее безумие.

– Сейчас, – приказал Энсон.

Мои бедра выгнулись ему навстречу, когда он прижал вибратор к моему клитору, а пальцы мощно вонзились внутрь и надавили на самую чувствительную точку. Все нахлынуло разом: легкая боль и цунами удовольствия.

Я закричала, разлетаясь на осколки. Волна за волной захлестывала меня. Энсон направлял каждую, как искусный музыкант, играющий на моем теле. Каждый раз, когда мне казалось, что все уже позади, он снова заставлял меня взлетать, снова и снова, пока я окончательно не обмякла на матрасе, не в силах пошевелиться.

Энсон передвинулся, выключил вибратор и лег рядом, его пальцы вырисовывали на моей обнаженной коже тысячи узоров.

– Что сейчас творится в этой твоей прекрасной голове?

– Ничего, – пробормотала я, едва в силах связать слова. – Абсолютно ничего.

И это было восхитительно.

– Отлично. – Энсон расстегнул ремень, мягко массируя каждое запястье, освобождая их. – Никогда не видел ничего прекраснее, чем смотреть, как ты разлетаешься на осколки.

Я прижалась к нему и к тому чудесному, дурманящему состоянию, в которое он меня погрузил. Три коротких слова вертелись у меня на языке, но я их сдержала.

– Спасибо, – прошептала я.

– Я всегда дам тебе все, что тебе нужно, Безрассудная.

И он действительно дал. Я утонула в послевкусии блаженства, где все казалось слегка размытым – в самом лучшем смысле этого слова.

Но потом зазвонил его телефон и все разрушил.

38

Энсон

Я пробормотал проклятие, нащупывая в заднем кармане телефон. Имя на экране заставило мою кровь оледенеть, но не ответить не было вариантом. Потому что мысли о том, что могло бы быть, были бы еще хуже.

Я нажал на значок и поднес телефон к уху:

– Хант.

– У нас еще двое, – сказала Хелена, не теряя времени зря.

Меня тут же накрыла волна тошноты.

– И он все ближе к тебе.

Я рывком сел, потом встал – нужно было двигаться.

– Где?

– Первая жертва – в Монтане. Официантка на придорожной закусочной. Следующие две – в Айдахо, всего в часе езды друг от друга.

Лед вернулся – тот самый холод, от которого даже кожа болит.

– Он ускоряется.

– Что-то его злит, – согласилась Хелена. – Я должна спросить, Энсон… У тебя в жизни что-то изменилось?

Я застыл, когда увидел Ро. Она уже переоделась в спортивные штаны и футболку, на красивом лице – тревога. Меня накрыло страхом. Нет, это было больше, чем страх. Это был ужас.

– Я встречаюсь с одной девушкой.

Хелена выругалась:

– Он все еще наблюдает за тобой.

Это наблюдение было виртуальным. Мы выяснили, что после убийства женщин он следил за их семьями и близкими. Его записки это ясно показывали. Мы знали, что он взломал мой компьютер, чтобы узнать о Грете. Но никаких следов наш техотдел так и не нашел. Он был слишком хорош.

Но теперь я был осторожнее. Безопасность на ноутбуке – на высшем уровне. Я зачистил свое цифровое присутствие. Но все равно остались крошки: переписка с Ро, несколько ее фотографий в моем телефоне.

Мог ли он добраться до них?

– Энсон, – строго позвала Хелена.

– Я знаю, – ответил я. Черт, как же в этом ответе звучало поражение. Потому что что бы я ни делал, этот монстр все равно находил способ отобрать у меня все хорошее. Но Ро я ему не отдам.

Я слышал, как Хелена куда-то шла – наверное, по полицейскому управлению. Гул голосов, обрывки разговоров были мне знакомы. Потом дверь закрылась, шум стих.

– Думаю, он уже идет к тебе.

– Я это тоже понимаю. – Хотелось просто сорваться с места и бежать. Но я знал: куда бы я ни поехал, он меня найдет. Он все равно разберет мою жизнь по кусочкам.

– Мы хотим взять тебя под защиту. Ты сможешь помогать в расследовании, если захочешь. Или сделаешь вид, что ничего не происходит.

– Нет. – Мой ответ прозвучал мгновенно. Защита могла лишь отсрочить неизбежное.

– Не будь идиотом, Энсон. Он никогда раньше не убивал людей так близко по времени. Он срывается, а ты знаешь, что это значит.

Это значило, что он может сменить свой почерк. Он мог прийти за мной так же легко, как за своими обычными жертвами – женщинами.

– Я устал бегать, Хелена.

– Я знаю. Мы его возьмем. Я это чувствую. Но я хочу, чтобы ты был жив, когда мы это сделаем.

Я замолчал.

Она вздохнула:

– Пообещай хотя бы подумать об этом.

– Хорошо, – согласился я, понимая, что так она хоть на время отстанет.

– Хочешь получать обновления?

Я задумался:

– Да. Я уже втянут, нравится мне это или нет.

– Ладно. Береги себя.

– Ты тоже, – ответил я.

Она отключилась без прощания. Может, я это от нее перенял. Для нас прощания всегда были слишком окончательными.

Я опустил телефон, крепко сжав его. Ро смотрела на меня, ее глаза сияли тревогой.

– Кто это был?

– Один из моих бывших коллег. Палач убил еще двух женщин. – Скрывать не было смысла. Ро имела право знать, в какую опасность я ее втянул. Ведь мало того, что за ней уже охотится один извращенец. Я добавил еще одного.

Она взяла меня за руку, переплетая пальцы:

– Ты не один.

– Должен быть.

Пальцы Ро сильнее сжались:

– Не смей.

– Это правда. Я знал, что эта тварь умеет добывать информацию обо мне, узнавать, кто мне дорог. Но все равно позволил себе быть с тобой.

Она вцепилась в мою руку крепче:

– Энсон.

Я с трудом сглотнул, челюсти свело.

– Никто для меня не важнее тебя, Ро. Ты – все. И он, скорее всего, это знает. А значит, нет никого, кого бы он сильнее хотел ранить, чем тебя.

Каждое слово жгло, будто раздирало горло изнутри, оставляя ожоги в воздухе.

Ро резко потянула меня за руку так сильно, что я шагнул к ней:

– Ты не сбежишь от меня.

– Ро… – охрип я.

– Попробуй сбежать и я сама тебя найду.

Мои губы попытались дернуться в улыбке, но не смогли.

– Я работал в ФБР. Думаю, я смог бы тебя обмануть.

Ро подняла бровь:

– Ты не знаешь моих способностей. Я вычислила парня соседки по общежитию, который ей изменял, зная только его имя и цвет машины. И он был за пять штатов отсюда.

На этот раз моя улыбка все-таки прорезалась.

– Так что я тебя найду. А потом надеру тебе задницу за такую глупость. Так что не смей. Или, если решишься, бери меня с собой. Я побегу куда угодно. Мы сделаем «здесь» там, где тебе будет нужно.

Горло снова жгло – столько эмоций скапливалось внутри. Может, стоило согласиться на защиту, взять Ро и пересидеть все это, пока Хелена не поймает Палача, а Трейс – того, кто охотится за Ро.

Я притянул ее к себе, опуская лоб на ее лоб:

– Ты со мной. Уйду ли я, останусь – куда бы ни повела нас дорога, ты со мной.

Ро сжала руками мою футболку:

– Всегда. Что бы ни случилось.

Но я знал, насколько темным и извращенным может оказаться это «что угодно». И никогда не знаешь, когда оно ударит.

39

Роудс

Я потянулась, вытягивая руки к солнцу, разминая мышцы вдоль позвоночника. Новый цветник был окончательно перекопан и готов к посадке. Так бывает, когда места уже не осталось, а руки чешутся взяться за очередной проект.

Два коротких сигнала клаксона заставили меня обернуться. Знакомый грузовик с логотипом Bloom & Berry медленно подпрыгивал на выбоинах гравийной дорожки, пока не остановился у гостевого домика. Бисквит приподнял голову с подстилки, которую я вытащила на солнце, но даже не зарычал. Прогресс.

Данкан вышел из грузовика, а я направилась к нему. Стоило подойти ближе, как он сразу же притянул меня к себе в объятия:

– Я скучал по тебе.

Я обняла его крепко в ответ:

– Я тоже. Надеюсь, скоро смогу вернуться.

Данкан отпустил меня, внимательно оглядев:

– Похоже, порез заживает.

Теперь это была просто сердитая красная полоска, вместо покрытой коркой раны. Но шрам, похоже, все равно останется. Еще один к моей коллекции.

– Все нормально.

– Хорошо. – Он переминался с ноги на ногу. – У Трейса есть какие-нибудь зацепки?

Я вздохнула:

– Пока нет. Они нашли угнанный внедорожник, который меня с дороги столкнул, но там всё было вычищено – ни отпечатков, ничего.

Челюсть Данкан сжалась:

– Должны были уже что-то найти.

– Может, все кончилось, и тот, кто это сделал, уже ушел дальше. – Но как только слова сорвались с губ, я поняла, что это наивная мечта. Кто бы там ни играл со мной, он просто выжидал. Сейчас меня вообще никто не оставлял одну даже на минуту.

После всего, что со мной произошло, и с учетом дела Палача, никто из моих близких не рисковал. Энсон ночевал здесь каждый день, Трейс организовал патрули, проезжающие мимо каждые пару часов. Днем всегда кто-то находился поблизости: Нора приезжала помочь в уборке, хотя дом был и так идеально чистым, Лолли принесла набор для изготовления брелка в виде «цветочка с членом» из страз, Коуп постоянно писал, между играми и тренировками, Фэллон приносила ведра мороженого, даже Арден несколько раз заезжала.

Единственный, кто не появлялся, был Кай. Но я понимала – ему сложно видеть, как в опасности оказываются близкие.

Данкан носком ботинка ковырнул камушек:

– Может, и правда ушли. – Он оглядел мой участок. – Ты уж точно не теряла времени зря.

Я улыбнулась, следя за его взглядом. Весь сад пестрел красками. Мама бы пришла в восторг – по ее мнению, сад всегда должен был быть хаотичной радугой.

– Было приятно наконец сделать все так, как хотелось.

– Я привез все остальное, что ты заказывала, и у меня есть несколько часов, чтобы помочь все высадить.

Я удивленно посмотрела на него:

– Ты никогда не вырываешься среди рабочего дня. – Я бы даже подумала, что он кого-то другого пришлет с доставкой.

Данкан слегка толкнул меня плечом:

– Я же говорил – скучал.

Эти слова согрели меня. Мне повезло с окружением. И за это я была бесконечно благодарна.

– Давай начнем, – с улыбкой сказала я.

Мы взялись за работу: разгружали грузовик, расставляли растения. Пришлось несколько раз все перекладывать, обсуждать, но в итоге мы нашли идеальное расположение. Я совсем забыла, какой у Данкана глаз на садовые композиции.

Вскоре все было высажено, и мы осторожно поливали новые саженцы. Они прекрасно вписались в общий вид – горы и скалы на фоне делали картину еще более живописной.

Данкан выключил шланг:

– Можно я сделаю пару снимков для сайта? Чтобы показать клиентам конечный результат.

– Конечно. Отличная идея для рекламы.

Я продолжала поливать молодые растения, пока не услышала щелчок и не подняла голову.

Данкан усмехнулся:

– Живой кадр.

Я показала ему язык:

– Настоящая модель в процессе.

Он рассмеялся:

– Можно тебя сделать талисманом Bloom.

Я фыркнула:

– Меня вполне устраивает моя привычная жизнь по уши в грязи.

Шум шин по гравию заставил меня обернуться. Знакомый седан BMW медленно подъезжал к нам. Внутри что-то неприятно екнуло. Я уже почти месяц не видела Дэвиса, но наивно было думать, что он исчез совсем.

Данкан нахмурился:

– Чего ему тут надо?

– Без понятия. – Я напряглась. Трейс говорил, что держит его под наблюдением. Пока что никаких связей с нападением на меня не нашли.

Дэвис вышел из машины в своем новом, привычном уже, приторно-прилежном виде. Я никак не могла представить его, пачкающего руки, чтобы устроить поджог. Он нахмурился, глядя на меня:

– Ты вся в грязи.

– Я тоже рада тебя видеть, – буркнула я и выключила шланг.

– Ты могла бы нанять кого-нибудь, чтобы этим занимался.

Я тяжело вздохнула. Вот почему у нас с ним никогда бы ничего не получилось.

– Я не хочу никого нанимать. Мне это нравится. Даже больше – я это обожаю.

Морщины на его лбу стали глубже. Он перевел взгляд на Данкана:

– Не оставите нас на минутку?

Данкан вопросительно посмотрел на меня.

Я кивнула:

– Все в порядке.

Дэвис раздраженно дернул щекой, но взял себя в руки, пока Данкан отошел к грузовику:

– Роудс.

Я напряглась:

– Ро. Все зовут меня Ро. Мне так больше нравится.

Он открыл рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его:

– Ро. – Я попыталась расслабиться, услышав, как он уступил, но получилось плохо. – Я хотел извиниться.

Глаза мои распахнулись. Я не припомнила, чтобы Дэвис когда-либо извинялся передо мной. Даже за то, что был круглым мудаком.

– Я разозлился после визита Трейса. Моя репутация для меня важна. Но я не должен был срываться на тебе. Прости.

Я знала, сколько ему стоило сказать это вслух:

– Спасибо. Я это ценю. Все в прошлом.

Это сняло с души некий груз. В таком маленьком городе нам с ним все равно приходилось бы постоянно сталкиваться.

Он улыбнулся, демонстрируя идеально белые зубы:

– Хорошо. Я переживал за тебя. Слышал об аварии.

– Со мной все в порядке, правда. Машина – хлам, но завтра утром привезут новую. К счастью, страховка покрыла почти все.

Губы Дэвиса сжались, когда он окинул взглядом мой лоб:

– Останется шрам.

Я пожала плечами:

– Не конец света.

– Может, ты поживешь у меня какое-то время? Там будет безопаснее, чем одной здесь.

Вот черт.

Меня не удивляло, что слухи о моих отношениях с Энсоном еще не поползли по городу – мы ведь практически не появлялись вместе на людях. С учетом всего происходящего, я и не хотела давать Дэвису ложную надежду, но и ранить его тоже не хотелось.

– На самом деле, я тут не одна. Мой парень все время остается со мной. – Называть Энсона своим парнем казалось нелепым, но другого слова я подобрать не могла.

Дэвис замер, его шея медленно залилась красным:

– Парень?

Я сглотнула:

– Да. Мы встречаемся уже несколько недель.

– Кто? – резко спросил Дэвис.

Я попыталась сдержать гримасу, но лицо все-таки дрогнуло:

– Энсон. Ты видел его в прошлый раз, когда приезжал.

– Этот сукин сын, который вечно лезет? – рявкнул Дэвис.

– Не надо, – отрезала я. – Он хороший человек. Мы ничего плохого не делаем. Ты и я уже больше месяца как не вместе.

Грудь Дэвиса тяжело вздымалась от ярости:

– Мы были в отношениях, а ты, значит, тут же легла под первого тупого бугая, который на тебя глаз положил? Надо было сразу понять, что ты дешевая шлюха.

Меня словно ударили. Я отшатнулась.

– Что. Ты. Сейчас. Ее. Назвал? – раздался хриплый рык Энсона.

Дэвис резко обернулся к нему, его лицо побледнело:

– Я назвал ее так, как она того заслуживает.

Энсон двинулся к нему – плавно, с хищной грацией пантеры:

– Я предупреждал тебя держаться от нее подальше. А теперь ты приперся сюда, к ней домой, и еще оскорбляешь ее? Похоже, ты плохо понимаешь, Дэви.

– М-меня зовут Дэвис.

– Нет. Дэвис – это имя для мужчины. А ты мужчиной не являешься, так ведь? – насмешливо произнес Энсон.

Дэвис выпрямил плечи:

– Ты меня не знаешь.

Энсон усмехнулся и в этой усмешке сквозило что-то зловещее:

– Знаю, Дэви. Знаю, что ты не ушел из Кремниевой долины на пенсию, купаясь в деньгах, как всем рассказывал. Тебя уволили.

Я в изумлении распахнула глаза. Дэвис всем твердил, что его акции позволили ему выйти на пенсию чертовски рано.

– Уволили за домогательства к сотруднице, – продолжил Энсон.

Лицо Дэвиса стало пунцовым:

– Она все врала. Ее просто разозлило, что я ее отверг.

Энсон тихо рассмеялся, но в этом смехе сквозила угроза:

– Как же. Просто ты не смог смириться с отказом. Вот и вернулся сюда, играя роль богатого технокороля. Только ты ведь не богатый, Дэви?

Зубы Дэвиса сжались, кулаки сжались.

– Ты по уши в долгах. Эта BMW – максимум через пару недель уйдет на конфискацию. А твой дом вот-вот уйдет с молотка. Так что понятно, почему ты так хотел переехать к Ро. Или она, или обратно к родителям.

Я смотрела на него в изумлении, вспоминая, как он упорно уговаривал меня продать этот дом и переехать в новый современный особняк. Тогда это казалось слишком рано, но он не унимался.

– Я могу подать на тебя в суд за клевету, – процедил Дэвис.

Энсон пожал плечами:

– Это клевета только если ложь, Дэви. А у меня есть все доказательства. – Он сузил глаза. – И я могу копнуть еще глубже. У меня есть ресурсы, о которых ты можешь только мечтать. А мы оба знаем – там еще есть, что найти.

Дергающаяся мышца на щеке Дэвиса говорила, что Энсон прав.

– Убирайся, – скомандовал Энсон. – И не возвращайся. Если увидишь Ро в городе – проходи мимо. Для тебя ее не существует. Ползи обратно в свою жалкую нору и не высовывайся. Потому что если посмеешь – я разберу твою жизнь по кусочкам.

В глазах Дэвиса вспыхнула злоба:

– Вы друг друга стоите.

Энсон только усмехнулся:

– Спасибо, Дэви. Приятно слышать.

Дэвис метнул в нас последний взгляд и, резко развернувшись, направился к своей машине.

Данкан, стоя у грузовика, поднял обе руки и захлопал в ладоши.

Я прыснула от смеха.

Энсон подошел ко мне, обнял и жадно поцеловал. Его язык проник в мой рот, требуя большего, словно он пытался навсегда запечатлеть мой вкус в своей памяти.

Когда он наконец отстранился, я с трудом переводила дыхание. Вгляделась в его бурлящий взгляд:

– Ты в порядке?

– Я ненавижу этого ублюдка.

Я откинула прядь с его лба:

– Ты ничего не говорил, что проверяешь его.

Губы Энсона сжались:

– Потому что я проверяю всех, кто есть в твоей жизни. – Меня пробрала дрожь, он притянул меня ближе. – Я не рискую. Ты для меня слишком важна.

Я хотела быть важной для Энсона. Мне это нравилось. Но ненавидела ту цену, что он за это платит. Потому что я знала: этот путь вынуждает его сталкиваться со всеми своими демонами. А цена может оказаться слишком высокой.