Текст книги "Прощай — прости"
Автор книги: Кэти Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)
Десять-ноль в пользу Эшлин. Он считает, что она выглядит отлично, и «Дженни» придерживается того же мнения. Прекрасно. Теперь надо довести преимущество до двенадцатиочков. По крайней мере, это объясняет, почему Дженнифер оказалась далеко не той красавицей, какую ожидала встретить Эшлин. Наверное, она знавала и лучшие времена.
– Наверное, мне не следовало говорить тебе этого, – угрюмо заметил Майкл.
– Боюсь, что в такой ситуации попросту не существует четких правил, – с сарказмом отозвалась Эшлин. – Так что придется нам самим вырабатывать их по мере надобности. Извини, что не соответствую твоим представлениям о том, как должна выглядеть брошенная жена, – коровищей весом в тринадцать стоунов с неумеренной страстью к выпивке, – язвительно заметила она. – Тебе было бы легче, если бы я и впрямь выглядела так, верно? И тогда ты бы мог заявить «Дженни», что ты больше не в состоянии жить со мной, и она бы тебе поверила. Но все оказалось намного сложнее, когда выяснилось, что я выгляжу лучше ее. У тебя проблемы, Майкл.
Эшлин гневно уставилась на него. Она не собиралась выходить из себя, но ее благие намерения пошли прахом.
– Все было совсем не так, – запротестовал он. – И тебе об этом известно!
– Мне ничегоне известно, – отрезала она. – В этом все дело. Ты никогда не давал мне возможности узнать. Но, – она с презрением взглянула на него, – ты оказал мне услугу. После стольких лет, когда ты твердил мне, что я попросту не смогу вернуться на работу, я все-таки сделала это.
– Эшлин, – взмолился Майкл, – давай не будем об этом сейчас.
– Почему? – пожелала узнать она. – Разве я устраиваю сцену? – Она огляделась по сторонам. Несмотря на громкую музыку, на них смотрели. Но ей было все равно. Она слишком долго ждала возможности высказать Майклу все, что думает, и сейчас располагала внимательной аудиторией.
– Благодаря тебе мне пришлось выйти из дома и заняться поисками работы. Благодаря себе и своим талантам я открыла собственное дело – создала компанию «Домашний помощник» по доставке на дом заказных обедов и ужинов. Собственно говоря, она процветает, – прошипела Эшлин. – Но я сомневаюсь, что вы с «Дженни» можете позволить себе нанять меня. У меня состоятельные клиенты, а не всякий сброд.
– Ради всего святого, Эшлин, давай вести себя как взрослые люди. – Майкл был раздавлен и уничтожен.
– Взрослые? Если ты хочешь вести себя как взрослый человек, то почему срываешь на нейзло, когда она делает такую попытку? И не вздумай отрицать, – Эшлин не дала ему открыть рта, – потому что я не слепая. Все дело в том, какой ты на самом деле, Майкл, не так ли? Неуживчивый – это еще мягко сказано, – с сарказмом добавила Эшлин. Она с отвращением взглянула на него. – Если Дженни обеспокоилась, что я намерена вернуть тебя обратно, поскольку перестала быть рыхлой дурнушкой, можешь ее успокоить. Между нами все кончено, finita.И навсегда. – Эшлин выделила голосом последнее слово. – Так что она может не волноваться. Приведи ее сюда, и я сама скажу ей об этом.
Она с удовлетворением отметила, что Майкл выглядит уязвленным. Ответить ему было нечего.
– Собственно, я могу и сама привести ее. – Она резко встала на ноги и покинула зал. В дамской комнате Дженнифер не оказалось. Эшлин обнаружила ее у стойки бара, поглощающей джин с тоником с такой жадностью, словно от этого зависела ее жизнь. А тоник-то – низкокалорийный, машинально отметила Эшлин.
– Вам необязательно было уходить, – сказала она. – Нет ничего такого, о чем бы нам следовало поговорить, а вам нельзя было бы выслушать. Вам нужно лишь подождать еще четыре с половиной года, чтобы мы с Майклом развелись. Так что можете не беспокоиться, что я захочу вернуть его обратно. Не захочу.
Едва успев произнести эти слова вслух, Эшлин поняла, что сказала чистую правду. Она не хотела, чтобы Майкл вернулся – ни при каких обстоятельствах. Она прожила с ним в браке двенадцать лет, и этого было достаточно. Она выплакала все глаза, прежде чем поняла это. Но зато теперь она знала, чего хочет. Эшлин вкусила свободы, и ей понравился ее привкус. Не просто понравился, а полюбился и вошел в ее кровь. И обратного пути не было. А вот Дженнифер, кажется, предстоит побывать в ее шкуре. Причем ждать придется недолго, если Майкл останется верен себе.
– Хотите выпить? – неуверенно предложила Дженнифер.
– Нет, спасибо. Я должна вернуться к Сэму. Он такой собственник, и ему очень не нравится, когда я оставляю его надолго, – не смогла удержаться Эшлин. Неужели это она стоит здесь и спокойно разговаривает с женщиной, которая увела у нее мужа? Нет, не увела, поправила она себя. Женщина, которая подвернулась ему под руку, когда он решил, что их брак исчерпал себя и ему пора уходить. – Ну, вы же знаете, любовники, которые вместе недавно, с нетерпением ждут возможности вернуться домой, чтобы поскорее забраться в постель! – Эшлин лукаво улыбнулась. Она мимолетно подумала, а угас ли сексуальный пыл между Дженнифер и Майклом, которым наверняка сопровождалось начало их романа? Очевидно, да, судя по той напряженной атмосфере, что воцарилась сейчас в их отношениях. – До встречи. – Она повернулась и ушла с высоко поднятой головой.
– Где ты была? – требовательно спросил Сэм, когда она опустилась на свое место между ним и Джо.
– Разговаривала со своим мужем, – отрывисто ответила она.
– Что?! – рявкнул он, оттолкнув свой стул и поднимаясь на ноги. – Где он?
– Успокойся, Сэм, – устало сказала Эшлин. И без театрального гнева Сэма вечер выдался нелегким.
– Что он тебе сказал? Если он обидел тебя, я убью его! Я убью его в любом случае, – продолжал бушевать Сэм. Лицо его раскраснелось от выпитого, глаза метали молнии, и он уже сжимал кулаки. – Для чего тебе вообще понадобилось с ним разговаривать? – Он в ярости уставился на Эшлин.
С нее довольно. Это было уже не смешно. Сэм намеревался драться с Майклом из-за нее, скорее всего потому, что ему не понравилась мысль о том, что Майкл видел ее в сексуальном платье. Или же просто потому, что он готов был драться с любым,кто осмелился посмотреть на нее.
Эшлин тоже поднялась на ноги, так что теперь они стояли друг напротив друга. Она даже не повысила голоса.
– Послушай, Сэм. Тебя не касается, с кем я разговариваю. Майкл – по-прежнему мой муж, даже не бывший, так что нам есть о чем поговорить. Например, о наших детях. Ты понимаешь, о чем я? – спросила она, словно обращалась к несмышленышу.
– Эшлин! – заорал он.
– Заткнись, – прошипела она. – Это не твое дело.Ты понял?
– Нет. Это – мое дело. Я с тобой, и я отвечаю за тебя, – прорычал он.
– Ты не отвечаешь за меня, Сэм. Ты не нес ответственности за меня раньше и не несешь ее сейчас. Или смирись с этим, или уходи!
Вся дрожа от едва сдерживаемой ярости, Эшлин вновь опустилась на стул.
– Я так рада, что ты вернулась, – выдохнула Джо.
– С тобой все в порядке? – спросила Эшлин, моментально позабыв о Сэме, стоило ей взглянуть на бледное лицо подруги, на котором выступили крупные капли пота.
– Нет, не в порядке. Я вдруг очень странно себя почувствовала. Марк вышел в туалет пять минут назад, и с тех пор я очень странно себя чувствую.
– Мне так жаль. Я была занята то с Майклом, то с Сэмом, так что ничего не замечала вокруг… Почему ты не пришел за мной? – прошипела Эшлин, обращаясь к Сэму.
– Я не знал, где ты была! – огрызнулся он.
– Ой, Эш! – громко и испуганно вскрикнула вдруг Джо. Расширенными от страха глазами она смотрела на подругу. – Кажется, у меня отошли воды!
Глава двадцатая
Марк крепко держал Джо за правую руку, пока лимузин мчался по улицам, направляясь к ближайшему родильному дому.
– Не бойся, Джо, – успокаивающе произнес он. – С тобой все будет в порядке, обещаю.
– Но ты никогда не рожал! – всхлипывая, возразила Джо. – Откуда тебе знать?
– Я рожала, и с тобой все будет в порядке, – принялась успокаивать подругу Эшлин, держа ее за левую руку.
– Ребенок торопится на свет раньше времени. Мне еще рано рожать, – продолжала причитать Джо. Как так могло получиться? Сроки должны наступить только через три недели, так что ее малышка будет недоношенной. Но, может, это еще не схватки? Она читала книжки о беременности – у нее еще не было долгих схваток. Наверняка это ложная тревога.
– А-а-а! – закричала она, когда ее скрутил очередной приступ боли.
– О боже, – испуганно прошептал Марк и крикнул водителю: – Давайте быстрее!
– Он едет так быстро, как только может, – заявила Эшлин уравновешенным тоном, каким разговаривала с близнецами, когда им снились кошмары. – Мы же не хотим угодить в травматологию до того, как попадем в родильное отделение, не так ли? – Она окинула Марка рассерженным взглядом.
– Да-да, ты права, – согласился он. – Ты должна сохранять спокойствие, – переключился он на Джо.
– Я не могу сохранять спокойствие, – закричала она в ответ. – Мне больно!
И будет еще больнее, мысленно добавила Эшлин. Подожди, скоро ты будешь кричать, что больше никогда в жизни не позволишь ни одному мужчине подойти к тебе ближе чем на пятьдесят шагов. Эшлин вспомнила собственные ощущения. Женщина, орущая, что секс отныне исключается на веки вечные, способна вселить панику в любого мужчину. Не говоря уже о том из них, который даже не является биологическим отцом ребенка.
Как только Эшлин поняла, что у подруги начались схватки, она на такси отправила Сэма к себе домой за больничным чемоданчиком Джо. Слава Богу, они собрали его несколько дней назад.
Джо уже успела обзавестись внушительной коллекцией детской одежды, включая шерстяные распашонки и большие платки, которые связала ее мать, а также несколько пар ползунков пастельных цветов – подарок Роны. Собирать вещи для роддома совсем нетрудно, провозгласила она, держа в руках список необходимых предметов.
«Пеленки, распашонки, ползунки, кофточки, мягкие полотенца, шапочка, варежки, бюстгальтеры для кормления, гигиенические салфетки, крем для сосков и так далее и тому подобное. Такое впечатление, что надо скупить весь отдел для молодых мамаш», – смеялась Джо.
– Дыши глубже, Джо, – Марк изо всех сил старался подбодрить ее.
– Это надо будет делать позже, – прошипела Джо в ответ.
– Все нормально, Джо. Не злись, – сказала Эшлин. – Ты должна сохранять спокойствие.
– Спокойствие? – взвизгнула будущая мамаша. – Как прикажешь сохранять спокойствие? Я вот-вот рожу в машине!
– Не родишь, – Марк бережно поддерживал ее на сиденье. Боль от схваток утихла. Несколько секунд они сидели молча.
Джо закрыла глаза, положив одну руку на живот. Вторую все так же крепко сжимал Марк.
Джо была рада тому, что он сейчас рядом. Она даже боялась представить, как повел бы себя в такой ситуации Ричард. Наверняка принялся бы названивать своей мамочке, а потом сбежал бы в ближайший паб, дабы укрепить свои расшатанные нервы горячительными напитками. От него было бы немного толку. Откровенно говоря, не было бы вообще никакоготолку.
А вот Марк – совсем не такой. Он любит ее, а это значит, что он хочет быть с нею все время. Славный, добрый Марк. Она чувствовала прикосновение его теплой крепкой руки.
Кажется, он понял, что сейчас она не хочет разговаривать. Ей хотелось помолчать. Если она крепко зажмурится и не будет шевелиться, может, схватки больше не повторятся. И тогда все они поедут домой.
– А-а-а!
Боль была острой. И страшной. «Все, – подумала Джо, стиснув зубы, – я сейчас рожу».
– Слава Богу, – выдохнула Эшлин, когда лимузин затормозил перед входом в больницу. – Я уж думала, что мы никогда не приедем.
– У дураков и мысли сходятся, – пробормотала Джо, делая судорожные глубокие вдохи.
Через несколько минут ее осматривала акушерка, объявившая, что шейка матки раскрылась уже на три сантиметра.
– Раскрылась и рада познакомиться [77]77
Непереводимая игра слов: слова «delighted» (очень рада) и «dilated» (раскрылась) произносятся почти одинаково.
[Закрыть], – слабо пошутила Джо.
– Ты замечательная женщина, Джо. Я никогда не говорил тебе об этом? – негромко произнес Марк. – Даже сейчас ты способна рассмешить меня.
– Мне страшно, – призналась Джо. – Мне страшно до ужаса. И поэтому я пытаюсь рассмешить нас обоих… – На нее обрушилась новая волна пронзительной боли.
Акушерка, невозмутимая женщина средних лет по имени Паула, измерила Джо кровяное давление, температуру и пульс, а потом послушала, как бьется сердце ребенка.
– И вы, и ребенок прекрасно справляетесь, – уверенно заявила Паула. – У вас начались схватки, тут нет сомнений, но может пройти много времени, прежде чем вы перейдете ко второму этапу родов. Вам нужно расслабиться, Джо.
– Значит, я действительно буду рожать? – с тревогой спросила Джо.
Паула улыбнулась.
– Да, но не исключено, что вам предстоит долгое ожидание, – объяснила она. – Я буду наблюдать за вами, чтобы знать, как идут дела, но повторяю – вы должны расслабиться.
Джо казалось, будто грудь ее стянута тугой повязкой, которая сжимает ее сердце и легкие, так что она едва могла вздохнуть. Значит, у нее начались настоящие схватки. Теперь остановиться было нельзя, и пути назад уже не было. Ребенок должен был вот-вот появиться на свет. Ей вдруг стало очень страшно.
– Марк?
– Да, Джо, я здесь.
Она в ужасе вцепилась в его руку.
– Ой, Марк, роды вот-вот начнутся, а я не готова. Я совершенно не готова. – Голос у нее сорвался, и она тихонько заплакала.
Она крепко держала его, всхлипывая от страха и боли. Марк в отчаянии взглянул на Паулу, не зная, что делать.
– Вам станет легче, если вы пройдетесь немножко, – посоветовала Паула Джо. – Ну как, хотите размять ноги?
Джо молча кивнула сквозь слезы. Все лучше, чем лежать на подушках и ждать очередного приступа боли. Она с удовольствием пройдется, если сможет сделать хоть шаг. Боже, как страшно! Ее буквально трясло от ужаса.
Когда получасом позже Сэм привез ее вещи, Джо чувствовала себя намного лучше. Она все-таки сумела расслабиться.
– Джо немного успокоилась, – сообщил Марк, выйдя из родильной палаты, чтобы забрать у Эшлин ночную рубашку Джо. – Ей сделали укол петидина [78]78
Петидин – сильное наркотическое обезболивающее. Считается более безопасным по сравнению с морфином и имеет меньший риск привыкания.
[Закрыть]. Знаешь, она ведь отказалась от эпидуральной анестезии [79]79
Введение анестетика в эпидуральное пространство позвоночника, в результате чего тело роженицы ниже пояса теряет чувствительность.
[Закрыть]. Хотя я предпочел бы обратное.
– Сама мысль об этом приводит ее в ужас, – откликнулась Эшлин. – Я старалась переубедить ее, как могла. Даже сказала ей, что непременно сделала бы такую анестезию сама, если бы ее применяли в те времена, когда я рожала близнецов, но она и слышать ничего не захотела.
Марк устало потер глаза.
– Она говорит, что тебе лучше поехать домой, Эшлин, и немного поспать.
– Поспать! Не думаю, что у меня получится, – воскликнула Эшлин, зябко кутаясь в пальто. – Хотя я чувствую себя здесь совершенно бесполезной. А мне бы так хотелось чем-нибудь помочь.
– Ты чувствуешь себя бесполезной, – в голосе Марка зазвучало сдерживаемое напряжение. – Но, по крайней мере, ты сама прошла через это. А вот я совершенно не представляю, что можно сделать, разве что говорить ей без конца, чтобы она дышала глубоко. У меня сердце замирает, когда я вижу, как ей больно!
Эшлин ласково обняла его.
– Ты делаешь все, что в твоих силах. Ей просто нужно, чтобы ты был рядом, а медицина сделает все остальное. Не беспокойся.
– Спасибо.
Эшлин смотрела ему вслед. Он выглядел усталым и осунувшимся, но и она чувствовала себя не лучше. Когда Эшлин посмотрела на себя в зеркало в дамской комнате, то ужаснулась тому, как сильно покраснели у нее глаза. Даже у Сэма, всегда походившего на ходячую иллюстрацию здорового образа жизни, лицо посерело от усталости.
– Который час? – пробормотала Джо, когда Марк вернулся к ней в палату. – Кажется, я задремала. – Голос у нее заплетался, как у пьяной. Паула объяснила, что иногда петидин оказывает такое действие.
– Почти три часа. – Он ласково провел ладонью по ее щеке.
Марк был рад, что после инъекции она могла дремать между схватками. Он присел на край кровати, глядя, как трепещут во сне ее ресницы. Похоже, ей снились кошмары – она металась по постели и с криком просыпалась, когда боль становилась нестерпимой. Пока она спала, Марк держал ее за руку, а когда открывала глаза – вытирал ее разгоряченное лицо и шею прохладной махровой салфеткой. Паула оказалась замечательной акушеркой. Она успокаивала Джо, когда сам Марк оказывался бессилен.
– Я отчетливо слышу сердцебиение малыша, – сказала она Джо. – Осталось совсем недолго.
Стрелки на часах Марка подползли к половине четвертого, когда рыжеволосая медсестра просунула голову в дверную щель.
– Мистер Райен, Паула говорит, что вы должны выпить чашку чая, а я побуду с миссис Райен, – сообщила она.
– Благодарю, но я не могу оставить ее, – отказался он.
– Ступайте же, – настаивала сестра. – Ночь может оказаться долгой.
Марк, обжигаясь, глотал горячий чай, не собираясь ждать, пока тот остынет. Он боялся отлучиться из палаты Джо больше чем на десять минут. Кто знает, когда у нее начнется второй этап?
– Марк! – Он услышал ее голос задолго до того, как подбежал к дверям палаты. Джо захлебывалась криком, лицо ее исказилось от боли, а тело сотрясали спазмы. Глаза у нее покраснели от напряжения и усталости, а кончики темных волос намокли от пота и прилипли к лицу.
– Джо, прости меня, прости, что я отлучился, – запричитал он.
– Мне надо тужиться! – выкрикнула она.
– Еще рано. – Голос Паулы прозвучал спокойно и ровно. – Время тужиться еще не наступило. Сделайте два коротких вдоха и медленно выдыхайте, – посоветовала она, обследуя шейку матки Джо. Еще одна сестра следила за сердечным ритмом ребенка на аппарате, присоединенном к животу Джо.
– Раскрытие на девять с половиной сантиметров, Джо. Вы почти готовы. Как вы себя чувствуете?
– Ужасно, – выдохнула Джо. – А-а-а!
Они подложили ей под спину несколько подушек, стараясь обеспечить максимально удобное положение.
– Ты отлично справляешься, – сказал ей Марк.
– Десять сантиметров, – подала голос Паула.
Джо закричала от боли.
– Теперь я понимаю, почему это называется «схватки».
– Отлично, вот теперь тужьтесь! – скомандовала Паула. – Долгое и ровное усилие!
Джо натужилась, опустив подбородок на грудь. Только так и надо делать, так будет правильно, она не сомневалась в этом. Так ее учили на занятиях. О боже, какая боль, она больше не в силах терпеть ее. Как может ребенок выйти наружу? Разве он пролезет туда?
– У тебя получается просто здорово, Джо, – подбадривал ее Марк, сжимая своей огромной ладонью маленькую ручку Джо.
– Когда почувствуете начало новых потуг, сделайте глубокий вдох, – сказал Паула. – Готовьтесь…
Джо постаралась и поднатужилась изо всех сил. Она чувствовала, как малышка, ее малышка, выходит наружу.
– Отлично, поднатужьтесь еще разок, Джо. Головка уже здесь, мы видим ее, Джо.
Марк сжал ее руку, и Джо почувствовала, как глаза ее наполняются слезами. Ребенок, ее ребенок.
– А сейчас подождите минуточку Джо, не надо тужиться. Головка ребенка растягивает родовой канал. Мы же не хотим, чтобы у вас образовались разрывы, – сказала Паула.
– Расслабься, – шепнул ей Марк.
– И дышите, часто и мелко, – добавила рыжеволосая медсестра.
Джо усиленно задышала, чувствуя, как уходит напряжение.
– Ой, Джо, смотри, показалась головка ребенка! – восторженно завопил Марк.
Но она ничего не видела, потому что не могла еще сильнее вытянуть шею. А между тем ей отчаянно хотелось увидеть головку ребенка.
– А вот теперь тужьтесь, – скомандовала Паула. – Еще пару раз, всего каких-нибудь два раза!
Напрягшись в последний раз, Джо ощутила, как ребенок вышел целиком. Она всхлипнула от облегчения, и Паула поднесла к ней крошечное окровавленное тельце, чтобы она могла взглянуть на него. Джо заплакала от радости.
– Какая красивая малышка, – торжественно провозгласила Паула.
А по щекам Джо ручьем текли слезы. Она смотрела, как Паула ловко осматривает девочку Сама она прочитала все о шкале Апгар, по которой у новорожденного проверяют дыхание, частоту сердечных сокращений и рефлекторную возбудимость. До этого «шкала Апгар» была для нее лишь словами на бумаге – но теперь стала самой важной вещью в мире.
– Ох, Марк, – от ужаса у Джо перехватило дыхание. – Пожалуйста, пусть девочка окажется здоровенькой.
Малышка испустила пронзительный крик, при звуках которого на щеках у матери выступил румянец.
– С нею все в порядке? – от страха Джо едва могла говорить.
– У вас родилась чудесная маленькая девочка, Джо, – провозгласила Паула. – Она весит семь фунтов и одну унцию, очень крепкая и здоровенькая. По шкале Апгар она набирает восемь баллов [80]80
Максимальная оценка – 10 баллов.
[Закрыть].
Паула вложила малышку, закутанную в мягкое полотенце, в руки Джо. Та сверху вниз взглянула на огромные голубые глазенки, каштановые волосики, прилипшие к голове, и маленький розовый ротик, округлившийся в крике. Джо подумала, что еще никогда не испытывала ничего подобного, – такой сильной и болезненно-острой любви, которую чувствовала сейчас к своей крошечной, хрупкой малышке. Она бережно накрыла пальчики дочки своей ладонью, восторженно удивляясь тому, какие они маленькие.
– Она такая красивая, – прошептала Джо, прижимая хрупкое тельце к груди. Марк присел на край постели и погладил малышку по голове. Красненькое личико крохи в сравнении с его огромной ладонью выглядело совсем крошечным.
И вдруг, словно реагируя на прикосновение Марка, малышка перестала плакать и инстинктивно плотнее прижалась к груди Джо. Она сладко зачмокала губками, и Джо уже собралась распахнуть халат, чтобы покормить ее, когда рядом с нею появилась Паула.
– Поскольку она родилась раньше срока, мы должны убедиться, что она здорова, – заявила акушерка, осторожно забирая дочку у Джо, – Педиатр хочет взглянуть на нее. Я вернусь вместе с малышкой так скоро, как только смогу.
Джо показалось, что она лишилась чего-то очень важного. Она положила руку на живот, который по-прежнему вздымался горой, несколько месяцев относив в себе ее маленькую пассажирку. Джо не знала, найдет ли силы жить дальше, если что-либо вдруг пойдет не так и девочка окажется больной. Она умрет, если с ее крохой случится какое-либо несчастье, она просто знала это, и все тут.
Через пятнадцать минут, которые показались ей самыми долгими в ее жизни, Клэр, рыжеволосая медсестра, вернулась с малышкой и педиатром, который шел за ними.
– С ней все в порядке, – объявил доктор. – Девочка совершенно здорова и для недоношенной малышки довольно велика – все-таки семь фунтов и одна унция. Она у вас красотулечка.
– Правда? – просияла Джо. – Можешь подержать ее, Марк, – добавила она.
Марк взял малышку на руки, та замяукала, как котенок, а потом уютно устроилась у него на груди.
– Необыкновенный ребенок, – с трепетом в голосе проговорил Марк, глядя на малышку так, словно никогда раньше не видел детей.
Получасом позже, когда девочка мирно спала в своей колыбельке, в больничную палату со стенами, выкрашенными в яркие, жизнерадостные тона, куда на каталке привезли Джо, вошла Клэр.
– Вам нужно отдохнуть, – обратилась она к Джо.
– Я очень устала, – призналась та, – но не могли бы вы сначала принести мне чашечку чая?
– Конечно. А вам? – повернулась Клэр к Марку.
– Да, я готов отдать полжизни за пару глотков чая, – с благодарностью откликнулся он.
– Она настоящая красавица, правда? – Джо с обожанием заглянула в стоявшую рядом с ее кроватью колыбельку, в которой спала малышка.
– Разве могло быть иначе, когда ее мать – самая потрясающая женщина на свете? – Марк пересел на стул рядом с кроватью Джо и наклонился к ней. – Я все продумал, – сказал он. – Мы должны были удрать из «Шелбурна» пораньше, и лимузин отвез бы нас в коттедж, где я приготовил свечи, шампанское, цветы и музыку – твой любимый компакт-диск Мэрайи Кэри. А потом, – он помолчал, пристально глядя на нее, и его серые глаза потеплели от любви, – я собирался попросить тебя стать моей женой. И я спрашиваю сейчас – ты выйдешь за меня замуж? – негромко, чтобы не разбудить ребенка, произнес он. – Думаю, сейчас, когда рядом спит наша дочь, самый подходящий момент сделать тебе предложение.
Он сунул руку во внутренний карман смокинга, который висел на стуле рядом с ним. Мгновением позже на его ладони появилась коробочка темно-синего бархата. Он открыл ее и протянул Джо.
– Ой, какая прелесть! – восторженно ахнула она, ошеломленная видом крупного прямоугольного изумруда, окруженного крошечными бриллиантами. Джо осторожно взяла коробочку, и камни заискрились острыми брызгами света.
Она подняла на Марка глаза.
– О, Марк, большое тебе спасибо. Я согласна. Конечно, я выйду за тебя замуж. Все, что захочешь!
Еще никогда она не любила его так сильно, как в тот момент, с темной щетиной на подбородке, покрасневшими от недосыпания глазами и лицом, бледным и осунувшимся от усталости. Он присутствовал при рождении ребенка, ихребенка. Девочка была дочерью Марка,Джо ни на секунду не усомнилась в этом. Он наклонился к ней и нежно поцеловал ее в губы.
– Я счастлив. Я давно мечтал о том, чтобы сделать тебе предложение, просто ждал подходящего момента.
Джо устало улыбнулась, откидываясь на подушки.
– Думаю, мы можем с полной уверенностью сказать, что никогда не забудем этого мгновения, – сказала она.
Дверь отворилась, и в палату вошла Клэр, держа на подносе маленький заварочный чайник и две чашки.
– Ваша подруга все еще ждет снаружи. Я могу впустить ее ненадолго, если хотите.
– Марк, пожалуйста, приведи Эшлин, – попросила Джо. – Скажи ей, что у нас есть для нее новости.
