Текст книги "Прощай — прости"
Автор книги: Кэти Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)
– Надеюсь, ты когда-нибудь научишь меня готовить, – сказала Фиона, раскуривая сигарету и глубоко затягиваясь.
– Ты и так умеешь, Фи, И прекрасно знаешь, что по кулинарной книге можешь готовить не хуже других. Просто тебе становится скучно в процессе, и ты забываешь о духовке, пока блюдо не будет окончательно испорчено. Так или иначе, нет никакого смысла в том, чтобы учиться идеально готовить. Могу за это поручиться. – В ее голосе таилась горечь. – Прости, я не хотела жаловаться.
– Не извиняйся, – ответила Фиона.
– Ширли Конран говорила, что жизнь слишком коротка, чтобы фаршировать шампиньоны. Жаль, что я поняла это так поздно, – вздохнула Эшлин.
– Она также говорила, что предпочитает лежать на кровати, а не пылесосить под ней, – рассмеялась Фиона. – Мне нравится эта мысль.
– Теперь я тоже так думаю, – сказала Эшлин с улыбкой. – Жизнь действительно слишком коротка, чтобы растрачивать ее по пустякам, особенно если ты работаешь и воспитываешь двоих детей. Я наконец-то убрала сегодня у мальчиков в комнате и могу поклясться – она выглядела так, словно в ней не наводили порядок месяц. Просто не представляю, каким образом им удалось так намусорить за несколько дней!
Они поболтали, выпили кофе и отправились на кухню убрать посуду, оставшуюся после ужина. Около одиннадцати – Пат уже похрапывал у телевизора – Эшлин решила, что пора прощаться.
– Спасибо, Фи, – сказала она с чувством. – Не уверена, что смогла бы вынести этот вечер в полном одиночестве.
– Ну да, тут ты получила море развлечений, – рассмеялась Фиона. – Разогретый в микроволновке ужин и спящий хозяин. О чем еще можно мечтать?
Этой ночью Эшлин спала очень неспокойно, ни свет ни заря вскочила в холодном поту и поняла, что уже не сможет уснуть. Завтра она, без сомнения, будет дрыхнуть без задних ног, не обращая внимания на будильник. А сегодня, когда есть возможность валяться в кровати хоть целый день, она не могла спать. Значит, времени на уборку стало еще больше. Когда в начале седьмого раздался звонок в дверь, все вокруг буквально сверкало. Она открыла, и мальчики ворвались в дом, таща по полу рюкзаки. Майкл даже не зашел, просто помахал ей на прощание из машины.
– Дорогие мои, я так соскучилась! – сказала она, еле сдерживая слезы, и крепко обняла сыновей.
Пол, не обратив внимания на маму, направился прямиком на кухню. Но Филипп все-таки обнял ее в ответ, прежде чем последовать за братом.
– Как провели время? – спросила она как можно более беззаботно. «Пожалуйста, скажите мне, что она напоминает толстую старую корову, а дом их походит на выгребную яму», – молилась она про себя.
– Дженнифер хорошая, – сообщил Пол с тактичностью инспектора дорожного движения. – У нее есть эта крутая машина, «Ниссан 100 Экс Ти-бар». Черная. И она клево играет в видеоигры.
Эшлин почувствовала себя приниженной. Приниженной и никчемной. Чертовой бабе удалось не только увести у нее мужа, но и каким-то непостижимым образом очаровать ее мальчиков. Надо было все-таки настроить их против этой крысы.
– Она не умеет готовить, мам. – Филипп преданно смотрел на нее.
– Ага, мы хотим есть. – Пол открыл дверцу холодильника.
«Хлеб и вода устроят?» – хотела сказать рассерженная Эшлин, но не смогла. В конце концов, это же не их вина.
– Я приготовлю что-нибудь. А пока расскажите мне, как она выглядит? Как дом?
Книги на тему «Как развестись с комфортом» скорее всего не советуют использовать десятилетних сыновей в качестве информаторов, но грех упустить такую возможность. Она должна узнать хоть что-нибудь!
– У нее классная гаражная дверь. Когда нажимаешь кнопку в машине, она поднимается, – с энтузиазмом начал Пол.
«А еще где-то должна быть кнопка вызова чужих мужей», – мрачно подумала Эшлин.
– Ну а дом хороший?
– Нормальный, телек большой.
Отлично. А чего еще ожидать от десятилетних мальчишек? Разве плесень их заинтересует? А Эшлин хотела знать: современный или классический стиль, тяжелые занавески и медные спинки кровати или соковыжималки «Филипп Старк» и льдисто-белые диваны?
– Там есть оранжерея, – вызвался помогать Полу брат. – И фонарики на заднем дворе.
«Для званых ужинов, наверное», – подумала Эшлин, освобождая замороженную пиццу от упаковки, чтобы сунуть ее в духовку.
– Картошки нет. Будете тушеную фасоль?
– Да! – ответили хором дети.
Господи, видимо, еда тамбыла действительно ужасной. Такого энтузиазма фасоль еще никогда не вызывала. Открывая банку, Эшлин в сотый раз прокляла тупой консервный нож и поклялась себе в ближайшее время купить новый. Она высыпала все содержимое банки в кастрюлю и начала сердито помешивать его деревянной ложкой. Ей скоро дадут пожизненный дисконт на консервированную фасоль.
– Как дела у папы?
– Он водил нас в «Макдональдс» и взял для нас новое видео. Я сказал, что скучаю по нему, но он не хочет возвращаться домой. – Филипп аккуратно налил себе сока.
Эшлин застыла.
– А ты его просил?
– Я сказал, что мы ждем его дома, а он ответил, что вы с ним поссорились и решили какое-то время пожить отдельно, – протараторил Филипп, очевидно дословно повторив то, что ему было сказано. – А еще он сказал – вы больше не любите друг друга.
Когда мальчик посмотрел на маму, его большие темные глаза были наполнены слезами. Эшлин мысленно прокляла Майкла и его правдивость. Зачем он говорит детям то, что даже она не в состоянии понять? Забыв про фасоль, она крепко обняла сына. Его зеленая футболка пахла лосьоном после бритья, которым пользовался Майкл, и еще чем-то неопределяемым. Чем-то тяжелым и неприятным. Еедухами.
– Мам, почему он не может вернуться домой? – спросил Филипп.
Если бы она знала…
– Папе нужно немножко передохнуть. Не от вас, конечно, от меня. Мамам и папам, которые жили вместе слишком долго, иногда нужно отдыхать друг от друга. Многие так поступают. Так будет лучше для всех. Людям становится скучно, если они очень долго живут под одной крышей. Представьте, что вы всю жизнь дружите только с Грегом. Ведь скучно же!
– Еще бы. – Пол отвлекся от холодильника и решил выразить свое мнение. – Но у нас все по-другому!
– Почему?
– Мы – мальчики. Мальчики не живут с мальчиками, они просто дружат. Это не так же, как у девочек и мальчиков.
«Ну как сказать», – подумала Эшлин. Она просто не знала, как объяснить ребятам, что иногда мальчики живут с мальчиками, а девочки с девочками. Но история об этих птичках и пчелках подождет. Сейчас нужно объяснить им, что мама и папа расстались.
– Все не так просто, дорогие мои, – сказала она.
Филипп посмотрел на нее тяжелым, пытливым взглядом, настолько похожим на взгляд Майкла, что она на мгновение застыла.
– Почему нет?
«Спросите своего чертового отца!» – хотелось закричать ей. На плите закипела фасоль.
– Филипп, достань тарелки, – скомандовала она тоном, не терпящим возражений. – Пол, накрой на стол.
На этот раз никто не капризничал. Она подождала, пока дети вымоют руки и спокойно сядут за стол.
– Мальчики, сейчас сложно всем нам. Папа и я решили пожить отдельно. Я тоже очень скучаю по папе, но его не будет какое-то время, и нам просто необходимо постараться привыкнуть к этому. Это не ваша вина. Он очень сильно любит вас. И я вас люблю, – добавила она. – Теперь вы видите, как нелегко взрослым. Нам просто нужно научиться жить с этим. Не переживайте. Папа не бросил вас, он хочет видеться с вами как можно чаще. Именно поэтому он взял вас к себе и познакомил с Дженнифер. – Произносить это имя было невыносимо больно. – Теперь у вас целых два дома, разве это не замечательно? – сказала она с нарочитой радостью в голосе.
– Ага, – сказал Пол, – и три машины. Хочу, чтобы Дженнифер забрала меня из лагеря на своей машине.
– Отличная идея, – сказала Эшлин сквозь зубы. «Маленький предатель». – Фасоль готова.
Она раскладывала еду по тарелкам и думала, не поздно ли еще засунуть голову в духовку? Майкл, этот идиот, который не умеет держать язык за зубами, слишком любопытные дети и гламурная сучка с микроскопическим задом, катающая ее сыновей на спортивной машине! Не много ли для одной несчастной женщины?
Глава одиннадцатая
Джо вышла из машины, чтобы размять затекшие ноги. Поездка выдалась не из легких. В конце лета на дорогах, ведущих к западному побережью, количество машин резко увеличивалось. Грузовики везли урожай, а трейлеры – многочисленных туристов. Этот разношерстный кортеж еле тащился, отчего Джо, которой не терпелось домой, шла на обгон при первой же возможности, увы, предоставлявшейся не так часто, как ей хотелось. За два утомительных часа она добралась до Лонгфорда, преодолев только половину пути. Вокруг царила идиллия, где не было места спешке, а занятия сводились к тому, чтобы греться на солнышке, любуясь коровами и изумрудно-зелеными лугами, – типичная картина ирландского пригорода, которую Джо наблюдала от самого Нейса.
За те пятнадцать лет, в течение которых Джо добиралась домой по трассе № 4, соединяющей Дублин со Слайго, у нее выработался стойкий иммунитет к местным красотам. Ни пейзажи, ни тем более коровы не производили на нее впечатления. Поэтому, выехав из Дублина, она нажала на газ, вознамерившись как можно быстрее покончить с путешествием по Долине Фаль [36]36
Поэтическое название Ирландии.
[Закрыть]. Однако к обеду основательно проголодалась (из-за токсикоза она по-прежнему не могла есть по утрам), так что в Лонгфорде совершила вынужденную остановку.
«И как ты собрался расти, если не даешь маме хорошенько покушать?» – мысленно поинтересовалась она у малыша и направилась к ресторану «Лонгфордские врата». Разминая затекшую шею, Джо подошла к стойке. Что взять? Полноценный обед или просто сэндвич?
Симпатичный бармен с восхищением оглядел высокую, длинноногую брюнетку в свободном платье. Краем глаза Джо заметила этот взгляд и не смогла удержаться от легкой дразнящей улыбки. Затем, привычным жестом поправив волосы, отправилась в зал. Парень за стойкой ее не интересовал, но приятно согревала мысль, что одна улыбка – и он твой.
Подкрепившись порцией салата с курицей и чизкейком, около двух пополудни она вновь сидела за рулем. Проезжая мимо знакомых деревушек, которые в течение многих лет были вехами на пути домой, она чувствовала, как сердце начинает биться чаще. Сколько раз она колесила по этой дороге, умирая от нетерпения увидеть маму, Шейна и Тома, рассказать им о своих делах и послушать, что новенького у них, В этот раз у нее была сногсшибательная новость. Но Джо решила, что расскажет о ребенке после праздника брата. «Сорок лет бывает раз в жизни», – подумала она. Нехорошо будет затмить своей сенсацией вечеринку-сюрприз, которую ее невестка Мэри готовила не одну неделю.
Джо решила, что сначала расскажет маме. Лаура Райен отличалась удивительной проницательностью – ей хватило бы и нескольких секунд, чтобы обо всем догадаться, поэтому Джо, узнав о беременности, всего пару раз звонила ей из офиса. Не то чтобы она боялась. Мама не станет падать в обморок из-за того, что Джо забеременела вне брака. Она никогда не была ханжой вроде тех, что обсуждают «неприличных» соседей, пришедших на мессу. Просто Джо понимала, что маме пришлось несладко, когда после смерти мужа она осталась с тремя детьми на руках. Джо тогда только что исполнилось четыре, Тому – семь, а Шейну – десять. Лаура заменила им отца и осталась единственным добытчиком в семье, управляя небольшой молочной фермой, которая осталась после смерти мужа. И пока у нее были силы работать, она точно знала, что ее дети не будут нуждаться ни в чем.
Когда дела шли совсем плохо, они продавали яйца, которые несли их замечательные род-айлендские курочки, и чудесное масло, которое сбивали каждую неделю. Джо нравилось помогать маме. Она собирала яйца утром и вечером, оставляя в каждом гнезде по штучке, чтобы сбитые с толку куры опять неслись на следующий день. Юность Джо прошла на ферме – она умела управлять трактором, доить и даже знала, как помочь корове отелиться.
Когда Том решил учиться на ветеринара, Лаура принялась вязать свитера из шерсти и продавать их в местной сувенирной лавке, помогая платить за обучение. Теперь, когда всеми делами на ферме занимался Шейн, финансовые трудности Райенов остались в прошлом. Брату удалось превратить небольшое хозяйство в процветающий бизнес. Лаура до сих пор держала кур, сама делала масло, но теперь, оставив позади двадцать лет тяжкого труда, она могла позволить себе отдохнуть.
Джо вспомнила, как когда-то рассказывала маме о своих планах, о будущем муже и семье. Ей было семнадцать, и голова шла кругом от любви, которая, как тогда казалось, была любовью всей ее жизни. Она мечтала о сказочной свадьбе и прекрасных детках, о бунгало на берегу моря с теннисным кортом и огромным садом, в котором ребятишки могли бы играть. Она хотела много детей, не меньше дюжины.
Семнадцать лет спустя подростковые мечты казались ей нелепыми и смешными. Но сейчас у нее достаточно денег, чтобы самой растить ребенка. А тогда все, что у нее было, могло поместиться в обувную коробку: стопка зачитанных книг да четыре альбома Дэвида Боуи. И еще на ее счету было тридцать фунтов почтовых переводов. Хватило бы на пару подгузников. Она надеялась только на Стива, богатого и умного парня, с которым встречалась. Интересно, каким бы он стал отцом?
Джо проехала мимо автобуса, направлящегося в Дублин. Там он подберет утомленных служащих и студентов и повезет их домой. Эти поездки навсегда останутся в ее памяти. Бесконечная мокрая дорога, унылые остановки, часы барахтанья в плотном потоке машин и только одна короткая передышка в Маллингаре с чашкой горячего чая. Четыре часа в шумном автобусе вряд ли назовешь идеальным началом уикенда.
Одна промозглая январская ночь особенно запомнилась Джо. Недалеко от Фоксфорда автобус сломался, и она вместе с другими пассажирами прождала на дороге два часа. Джо ужасно замерзла: дул сильный ветер, а в автобусе не работало отопление. Кто-то поделился с ней тремя кусочками шоколада и глотком чая из термоса, но этого было недостаточно, чтобы согреться. Когда Джо наконец добралась домой, Лаура, успев убедить себя в том, что произошла ужасная автокатастрофа, была на грани нервного срыва. Джо понимала ее страх. Всего в нескольких милях от того места, где застрял автобус, дорога делает резкий поворот. Там на обочине до сих пор стоит маленький белый крест, и несколько искусственных цветов обрамляют надпись «покойся с миром». В детстве Джо очень нравились эти небольшие обрывы и гроты: обочины там всегда украшены цветами и статуэтками Девы Марии в лазурных одеяниях.
Перед Баллин дорога расширялась и переставала петлять. Джо вспомнила, как они со Стивом ехали в «мерседесе» его матери на танцы. Тот был роскошного желтого цвета, с бежевым салоном, в котором умопомрачительно пахло кожей и дорогой машиной – гордостью и радостью миссис Кэвэнэг. Стив не справился с управлением на повороте, и машина чуть было не оказалась в канаве. Он здорово перетрусил, но не из-за того, что они могли погибнуть или покалечиться, а из-за машины. В этом был весь Стив, но в семнадцать лет Джо мало что понимала. Хотя разве теперь что-то изменилось? Ведь она наступила на те же грабли. Наверное, у Ричарда и Стива есть какой-то общий ген, «ген мерзавца», который заставляет их забывать обещания и бежать от ответственности, едва на горизонте появляется кто-то более интересный, чем ты. «А вдруг это передастся малышу? – подумала Джо. – Вдруг родится мальчик, который вырастет копией Ричарда?» Она приказала себе не глупить, легонько коснулась живота и включила радио. Чарующий голос Мэрайи Кэри окутал салон машины. Та пела о мужчине, который хочет свободы, но никогда не покинет свою возлюбленную. Джо задумалась, отчего же она не смогла удержать своего парня.
С вершины холма открывался чудесный вид на Инниш-крон – маленький городок, уютно расположившийся на краю долины. Атлантический океан подступал к нему с севера, в непогожие дни яростно обрушивая на скалистый берег грязносерые волны. Сегодня море было спокойным – несколько рыбачьих лодок, уйдя далеко от берега, легко покачивались на волнах. Вдали виднелись развалины старого аббатства и маленький лес, в котором она часто играла в детстве. Совсем скоро Джо будет дома.
Каждый раз, любуясь долиной и морем, она едва сдерживала слезы. И сейчас проглотила подкативший к горлу ком.
– Здесь выросла твоя мамочка, – дрожащим голосом сказала она малышу Кажется, беременность сделала ее сентиментальной. На прошлой неделе она расплакалась после звонка владельца санатория, благодарившего за хороший отзыв, который она написала для июньского номера. А в среду, выезжая с парковки на Кэпэль-стрит, она неосторожно выскочила прямо перед другой машиной. Когда водитель заорал на нее, Джо почувствовала, что сейчас разревется.
«Соберись, – снова приказала она себе. – Не раскисай». Свернув на извилистую дорогу, ведущую к городу, она проехала мимо женского монастыря и оказалась на главной улице, по которой каждый день в течение пяти лет возвращалась домой из монастырской школы. Город почти не изменился. Кроме яркой пластмассовой вывески в виде огромного гамбургера, которую недавно повесили над бывшим почтовым отделением, все осталось прежним. Яркое пятно вывески контрастировало с черно-белыми фасадами магазинов по левую сторону улицы. Скамейки возле бара «О’Рейли» были перекрашены, и кто-то наконец додумался пересадить разросшиеся кустики настурции из грязных старых корзин в новые проволочные кашпо.
По дороге Джо встретила близнецов Биркенстоков, державших мясную лавку. Она помнила их с детства, а теперь заметила, что у обоих в темно-рыжей шевелюре появились проблески седины. Мужчины бодро поднимались на холм и, наверное, без умолку болтали по-немецки. Когда-то они хотели научить Джо немецкому, но ей так и не удалось усвоить ничего, кроме нескольких слов. Теперь она жалела, что не приложила должных усилий. Впрочем, она также жалела, что не умеет играть на пианино, вязать и не знает, как поменять свечи зажигания в машине. Наверное, когда она станет размером с дом и будет целыми днями валяться на диване, у нее появится время почитать какие-нибудь учебники на эти темы. Так она скоротает время до родов.
Мужчина, переходивший дорогу, энергично помахал ей. Моментально вернувшись к реальности, Джо остановила машину и опустила боковое стекло.
– Привет! – радостно крикнул ей Билли Галлахер. Он шел к ее машине, таща за собой двух малышей. – Как дела?
Загорелое лицо Билла озарила теплая улыбка – он ничуть не изменился со времен младшей школы. Джо вспомнила, как защищала друга от мальчишек, которые дразнили его «сынком училки».
– Замечательно. А у тебя? Господи, мальчики так выросли, я бы их не узнала!
– Коннелл, Майкл, поздоровайтесь с тетей Джо, – он подтолкнул мальчиков ближе к машине.
Малыши насупились.
– Стесняются, – улыбнулся Билл. – Наверное, от меня передалось.
– Билли, ты никогда не был застенчивым, что за глупости! – засмеялась Джо.
– Ага, я просто отставал в развитии.
– Как дела у Мэри?
– Она поехала в Баллин с бабушкой за ее новыми очками. Если бы мы знали, что ты сегодня приедешь, она наверняка осталась бы дома, – сказал он, покачав головой.
Мэри, пожалуй, расстроится из-за того, что ее давняя подруга не сообщила о своих планах.
– В офисе столько работы. Я и сама до последнего не знала, когда смогу выехать, – ответила она.
Когда возвращаешься издалека, друзья считают, что именно к ним ты должна зайти в первую очередь. Джо не хотелось расстраивать Мэри, но иначе подруга тут же догадалась бы, почему, никого не предупредив, она приехала домой раньше.
– Не будешь против, если Мэри позвонит тебе вечером? – Билли с трудом удерживал Коннелла, который заприметил фургончик с мороженым.
– Конечно. Я буду ждать звонка. Пока, ребята.
Остаток пути до дома Джо проделала без остановок. Завидя знакомых, она только сигналила и махала им издали. Джо нравилось дружелюбие Иннишкрона, оно окутывало ее, словно большое теплое одеяло. Тут можно было целый день потратить на болтовню и бесконечные рассказы о том, где она побывала и чем занималась. Но порой внимания было слишком много, а времени – слишком мало. Проехав еще пару миль, у старого аббатства она свернула налево, потом сделала еще поворот, и дорога уперлась в древние ворота, встроенные в зеленую изгородь. Джо припарковалась рядом с малолитражкой Лауры.
Стебли вьющейся розы укрывали стены небольшого коттеджа. Роза еще не цвела в полную силу, но уже сейчас чудесный венок из нежно-розовых бутонов украшал белую каменную кладку. Джо вдохнула их нежный аромат. Заметив хозяйку, сонная овчарка выбралась из будки и завиляла хвостом.
– Привет, Принц! – радостно воскликнула Джо, взъерошивая шерсть собаки.
Принц шумно дышал, продолжая вилять хвостом и глядя на нее умными глазами. Пес был счастлив.
– Дорогая, как я рада тебя видеть! – воскликнула Лаура Райен. Она выбежала на веранду, спешно вытирая о передник руки, которые – так же, как и передник и даже волосы, – были густо припорошены мукой.
– Мам… – Джо порывисто обняла маму и почувствовала такой родной, такой мамин запах лимонного мыла, к которому на этот раз примешивался новый аромат – духов, подаренных на Рождество семилетним внуком.
– Прекрасно выглядишь, – медленно сказала Лаура, отступая на шаг и внимательно рассматривая дочь. Джо все еще казалась стройной, но изгибы фигуры стали мягче, грудь – пышнее, поэтому она надела свободное платье.
– Ты печешь что-то или просто валяешься в муке? – рассмеялась Джо, отряхивая волосы матери.
– Пекла, пока Фло Дойль не позвонила и не сообщила, что видела твою машину в городе. Теперь понимаешь, почему нельзя одновременно месить тесто и разговаривать по телефону?
– Здорово, сарафанное радио как всегда работает без перебоев! – воскликнула Джо.
– Да, с такими-то агентами, как Фло, которая целыми днями смотрит в окно с телефоном наготове, – ответила Лаура по пути на кухню, где их поджидало все необходимое для отменного яблочного пирога. – Позвонила и говорит: «Приготовь что-нибудь вкусное». Она бы еще прислала телеграмму с рецептом!
Джо рассмеялась и привычным движением поставила тяжелый металлический чайник на самую большую конфорку старомодной чугунной плиты. Принц следовал за ней по пятам, то и дело утыкаясь носом в подол платья: вдруг у Джо для него есть несколько галет? Уютно засвистел чайник.
– Посидишь со мной, пока я закончу с выпечкой? – спросила Лаура, решеткой укладывая на пирог последние полоски теста. – Если хочешь, сделай себе кофе.
– Нет, спасибо, я не пью кофе.
Уже две недели Джо стойко держалась без кофеина.
– Это еще почему? – Забыв про пирог, Лаура повернулась к дочери и пристально посмотрела на нее. Две пары темно-карих глаз сошлись в шутливом поединке. Как всегда, Джо проиграла.
– Просто не пью, – ответила она. Но тут же рассмеялась. От мамы все равно ничего не утаишь! Надо было сразу рассказать, едва она вышла из машины. – Говорят, это вредно для ребенка, – будничным тоном добавила она.
– Джо! – Глаза Лауры наполнились слезами, она крепко обняла дочь. – Доченька, это замечательная новость. Я так рада за тебя, так рада! Теперь садись и рассказывай все по порядку. – Она усадила Джо в плетеное кресло, стоявшее на кухне с незапамятных времен.
Любовь и поддержка мамы сделали свое дело: Джо окончательно успокоилась, уютно устроившись в удобном старом кресле. Маленькая кухня, обои в цветочек, кружевные занавески на окнах и галерея детских рисунков – все было таким знакомым, таким близким. Пусть Ричард бросил ее, но Джо не осталась одна.
Лаура придвинула свой табурет поближе.
– Когда ты узнала? И почему сразу не позвонила? Учти, если ты сказала этой крысе, мамочке Ричарда, раньше, чем мне, я придушу тебя собственными руками, – полушутя-полусерьезно заявила она. Лаура никогда не встречалась с матерью Ричарда, но по рассказам Джо у нее сложилось крайне негативное мнение о миссис Кеннеди.
– Видишь ли, тут все сложно, – осторожно начала Джо.
Она еще не придумала, как сообщить маме этуновость. «Скажу как есть», – решила она.
– Ричард не хочет, чтобы я рожала. Он боится, что будет плохим отцом…
Лаура побледнела.
– О чем ты говоришь? Что значит, не хочет? Это его ребенок. Как он может не хотеть?
– Ричард был против. Он изначально не хотел этого. Мы не планировали заводить детей, все произошло случайно. Думала, он обрадуется. Я такая глупая. Это все моя вина, – вздохнула Джо.
– Что за чепуха! – гневно воскликнула Лаура. – Он что, не знал, что если заниматься сексом, то получаются дети? О чем он вообще думал?
«Мама так просто говорит о сексе», – удивилась Джо.
– Он думал, что я из тех женщин, которых интересует только карьера, что я не позволю какому-то ребенку разрушить мою прекрасную жизнь, – тихо ответила Джо. Голос предательски дрогнул. – Он думал, я сделаю аборт, но я ни за что не стану…
Она разрыдалась. Лаура, нежно обняв, прижала ее к груди. Казалось, они перенеслись на тридцать лет назад, в темную комнату, где мама тихим, ласковым шепотом успокаивала маленькую девочку, которой после похорон отца стали сниться кошмары.
– Все хорошо, доченька. Не переживай. Мы все уладим. Я обещаю, В любом случае, я всегда тебе помогу. Если честно, я давно мечтала о внуках.
Они еще немного посидели обнявшись. Принц лежал рядом. Почувствовав неладное, он присмирел и, положив морду на лапы, терпеливо ждал, когда на него снова обратят внимание.
– Я в порядке, мам, правда. – Джо достала из сумочки носовой платок. – Я уже смирилась. Постоянно думаю о ребенке. Это придает мне сил.
– Ты хорошо ешь? – строго спросила Лаура, поднимаясь, чтобы заварить чай.
– О да! – улыбнулась Джо. – Ем, как лошадь. Если так пойдет дальше, превращусь в Бибендума [37]37
Символ компании «Мишлен», надувной человечек.
[Закрыть]. Меня сильно тошнит по утрам – в первой половине дня совсем не могу есть, но потом просыпается просто волчий аппетит!
– А как насчет фруктового пирога? Попробуешь кусочек?
– Конечно.
Джо достала из шкафа фарфоровые чашки и блюдца, которые всегда нравились маме, и села за стол. За чашкой горячего сладкого чая Джо рассказала свою историю в подробностях. Она говорила, а неповторимый смешанный аромат корицы и яблок медленно наполнял кухню.
– Кстати, по поводу дня рождения Шейна. Ты посвятишь меня в детали секретной операции? – после третьей чашечки спросила Джо.
– Для начала нам нужно куда-то тебя спрятать, иначе он точно догадается, – ответила Лаура, осторожно перекладывая на блюдо румяный пирог. – Он сейчас в Киллале приценивается к коровам, вернется поздно вечером. Скоро придет Мэри с детьми. Мы хотим сегодня закончить все приготовления. Будет около сотни гостей, поэтому нужно испечь уйму рулетов.
– Не говори ей ничего, ладно? – попросила Джо. – Я не хочу испортить Шейну праздник. Это его день.
– Скорее, день Мэри. Она так старалась, готовясь к этой вечеринке, – ответила Лаура. – Одних пирогов и эклеров, напеченных ею, хватило бы на целую роту! Я сказала, что завтра еду в Баллин за покупками и вернусь только к обеду, – добавила она и унесла пирог в маленькую кладовую рядом с кухней. – Это единственное оправдание, которое я смогла придумать. А Мэри сказала Шейну, что поедет со мной, но на самом деле мы обе будем готовить салаты и свозить все к О’Рейли. Она, благослови ее Господь, помогла нам купить флажки, шарики и все остальное.
– Шейн будет в шоке, – заметила Джо.
– В шоке? Думаю, это слабо сказано. Недавно он заявил, что сорок лет – это не повод сходить с ума. Мэри, разумеется, немедленно согласилась. А я пообещала подарить ему свитер и пару теплых носков. Теперь он ждет, что завтра вечером, перед игрой в бинго, мамочка приедет поздравлять его. Бедняга ни сном ни духом не ведает, что его ждет, – рассмеялась Лаура. – В последнее время он сам не свой, все причитает из-за сороковника, мол, ему противно даже думать о дне рождения. Но втайне, конечно, жалеет, что решили не праздновать. Вот сюрприз-то будет!
– Как дела у Тома и Карен? – спросила Джо.
– Честно говоря, сейчас у них не все гладко. Карен снова работает, – сказала Лаура. – К тому же Оушен – настоящее наказание, а не ребенок. Даже Анна, воспитательница в яслях, не может с ним сладить. Карен очень переживает из-за сына. Я не удивлюсь, если через пару недель она бросит работу и снова примется воевать со своим разбойником.
Лаура вышла во двор покормить кур, оставив Джо наедине с невеселыми мыслями. Боже, если Карен, имея под боком супруга, двух незамужних сестер, живущих за углом, и заботливую свекровь, не смогла справиться с шестимесячным карапузом, как она собирается справляться со всем в одиночку? Казалось, живая и энергичная невестка души не чает в работе. «Я ни за что ее не брошу!» – весело заявила она когда-то пожилому соседу, отвечая на его совет побыстрее уволиться с работы, так как беременным женщинам следует оставаться дома. Мысль о том, что Карен все же не удалось совместить работу с уходом за ребенком, не на шутку встревожила Джо. «Зато Мэри справилась», – напомнила она себе. Мэри работала медсестрой в местной больнице. Четыре рабочих дня в неделю – даже теперь, когда Бену стукнуло два, и он моментально превращался в стихийное бедствие, стоило лишь оставить его без присмотра.
Мэри приехала в половине седьмого. Она весело просигналила у ворот и, торопясь обнять невестку, буквально влетела в дом. Джо едва не спросила ее, насколько трудно совмещать работу и уход за ребенком, но вовремя спохватилась. Раньше эта тема ее, мягко говоря, не особо интересовала. Так что внезапный интерес мог быть подозрителен. Лучше она сосредоточится на тесте. Лаура и Мэри, как более поднаторевшие в кулинарном деле, занялись фаршем для колбасок. Принц уселся возле Мэри в ожидании угощения. Он знал, что выпрашивать вкусняшку у хозяйки, которая почему-то беспокоилась о его весе, бесполезно.
– Как дела у твоего красавца? – поинтересовалась Мэри. Весь вечер счастливая улыбка озаряла ее лицо. Она так радовалась предстоящему празднику, что в этом состоянии эйфории могла стряпать и болтать всю ночь напролет. Джо не собиралась портить ей настроение. Ложь во благо не такой уж и тяжкий проступок.
– Замечательно. – Джо сосредоточенно раскатывала тесто, боясь встретиться взглядом с мамой.
– Как его спина? – У Мэри была профессиональная память на болезни. Кажется, она запомнила Ричарда как парня с проблемным позвоночником.
– Спасибо, лучше, – с трудом выдавила Джо. Интересно, а эта сучка Саша делает ему расслабляющий массаж? Вот бы полечить его сейчас. Пинком под зад. Она с отвращением вспомнила, как нежно втирала массажное масло в его напряженные плечи.
– Знаешь, это нельзя запускать, иначе в будущем его ждут большие проблемы, – серьезно добавила Мэри, не замечая тревожного взгляда, которым обменялись Джо и ее мать.
