Текст книги "Сладкое господство (ЛП)"

Автор книги: Кения Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 14

Сунь Цзы и искусство догги-стайла

Лэй

Я стоял у края кровати и смотрел на свою восхитительную Хозяйку Горы.

Господи. Я вообще протяну больше минуты?

Я и представить себе не мог, что Моник может выглядеть еще более сногсшибательно и сводить с ума сильнее, чем обычно, но сейчас, когда она была совершенно голая и стояла на четвереньках посреди кровати, это зрелище отпечаталось в моем сознании навсегда.

Сердце бешено колотилось.

Из кончика моего члена сочилась капля предэякулята, оставляя след на ковре под босыми ногами.

Боже. Неужели все это только для меня?

Ее гладкая, темно-коричневая кожа светилась в мягком солнечном свете, пробивавшемся сквозь развевающиеся белые шторы.

Ее изгибы напоминали волнистые холмы плодородного ландшафта, с вершинами и впадинами, которые словно просили, чтобы их исследовали. Все в ней текло плавно, перетекало одно в другое.

Так безумно совершенна.

Чертовски соблазнительна.

Она была живым произведением искусства, которое откликалось на каждый животный импульс внутри меня, и я не мог удержаться от желания коснуться ее повсюду.

Я сжал кулаки.

Так. Мы сейчас успокаиваемся и не проебем все к хуям.

И все же я не поднялся на кровать.

Я просто облизнул губы и наклонил голову набок, чтобы получше рассмотреть ее.

Ее аппетитная задница, округлые, налитые, роскошные темные полушария, была полностью открыта моему взгляду.

Сочная.

С того места, где я стоял позади, я видел, как она поднималась и опускалась с каждым ее размеренным вдохом. Этот ритм был завораживающим.

Мне нужно сделать снимок. Подумала бы она, что я чокнутый? Даже если да, наплевать. Это того стоило.

Мне нужно было сохранить это в телефоне, чтобы открывать в самые паршивые дни.

Эта задница была такая гладкая… и при этом до безумия мягкая.

Я представил, как мои ладони скользят по гладкой поверхности ее задницы, ведут медленный, чувственный путь от изгиба спины и дальше, по этим двум упругим округлостям, которые так нагло дразнили меня.

Из головки члена снова выступила капля предэякулята.

Я мог и не продержаться тридцати секунд. Она была права. У этого действительно был другой уровень.

Господи, то, как ее задница сливалась с линией бедер, было чистой поэзией. Как если бы смотришь, как лазурная волна разбивается о белоснежный песчаный берег.

А потом появилась ее киска.

Мокрые.

Блестящий.

Нежные, мягкие складочки.

Вся такая сочная, утопающая между бедер, но при этом выглядывающая наружу, как будто нарочно.

У меня потекли слюнки.

Животное, голодное желание вспыхнуло внутри.

Если Чен или кто-то еще сейчас сюда влезет, я запру его в подземелье на тридцать дней. К черту лояльность.

Она оглянулась через плечо и посмотрела на меня с такой дьявольской ухмылкой, что меня чуть не вывернуло.

– Лэй?

– А?

– Подойди уже.

– Иду.

– Прошло сто лет. Ты голый. Что, блядь, тебя тормозит?

– Думаю.

– Перестань думать и начинай трахать.

Я снова уставился на ее роскошную задницу.

– Дай мне минуту.

– Нет. Дай мне минуту с этим членом.

От ее слов у меня дернулся низ живота.

– Ну… это и правда может быть всего минута, если ты будешь меня торопить.

Она рассмеялась.

Чертова дьяволица.

Будто ей было мало того, что она заранее предупредила, насколько у нее охуенная киска, так нет, теперь она и об этой позе ничего не сказала.

Если она думает, что я уже сейчас собственник и маньяк-контролер... ну что ж.

Так ей и надо.

Если у ее киски есть уровни, то у последствий – тоже.

И я уже знал, что после этого мне, возможно, придется тайно приказать Чену собрать команду, чтобы они построили спрятанную комнату, где я смогу держать ее только для себя, совершенно голую, мою, и больше никому не позволю даже взглянуть на нее.

Интересно, Бэнкс и ее сестры заметят, что она исчезла? Наверное, я мог бы сказать, что она уехала в Шанхай на год?

– Лэй, прекрати тупить и иди уже сюда со своей нелепой задницей.

Я ткнул в нее пальцем:

– Ты не можешь так со мной разговаривать. Я Хозяин Горы.

– Тогда овладей этой горой.

Я скривился, но все тело вибрировало от такой яростной потребности, что я подумал, что могу упасть в обморок.

Затем она рассмеялась, потому что была злой и знала,, что в постели у нее вся, блядь, власть.

Послушай. Ты ведь и правда Хозяин Горы. Волноваться не о чем. Ты убивал сорок человек за ночь одним мечом и с головной болью. Так что точно можешь продержаться дольше минуты.

– Урок начинается, Хозяин Горы.

Она снова обернулась через плечо, и на этот раз начала трясти задницей, двигая бедрами в каком-то дьявольски завораживающем ритме.

Бляяяяяяяять!!!

Дыхание застряло в горле.

Ее зад дрожал, упруго подпрыгивал и покачивался.

Я громко застонал, обхватил член, провел рукой от головки вниз по всей толщине ствола, сжав крепче.

Мне было уже плевать, сколько я продержусь. Мне просто нужно было войти в нее.

Не было больше логики, не было больше способности по-настоящему мыслить.

Я просто пошел к ней, слишком соблазненный, полностью захваченный этим притяжением, которое тянуло изнутри, до самого ядра.

А что еще я мог сделать?

Я забрался на кровать и приблизился к ней.

Воздух между нами трещал от напряжения, насыщенного чистым, плотским желанием.

Оказавшись рядом, я даже не посмел коснуться этой задницы, потому что знал, что стоит мне дотронуться до этих упругих полушарий, я тут же кончу.

Соберись. Мы можем довести ее до оргазма первой. Должен же быть способ.

Я осторожно приложил пальцы к основанию ее спины.

Она слегка вздрогнула от прикосновения, и с ее губ сорвался тихий, томный вздох.

Вот так.

Мозг судорожно искал хоть что-то, что помогло бы мне удержать контроль, в котором я отчаянно нуждался.

Она снова начала трясти задницей.

Я застонал:

– Прекрати.

Хихикнув, она оглянулась через плечо:

– Ты что, не хочешь выебать эту киску?

Если она и дальше будет так говорить, я и десяти секунд не продержусь.

И тут, будто шепотом из прошлого, в голове всплыли учения Сунь-цзы. Его «Искусство войны» не раз выводило меня из самых жестоких сражений и испытаний.

Сможет ли он помочь мне и сейчас?

Возможно, да.

На войне важна была стратегия: тщательное планирование, предугадывание шагов противника, расставленные ловушки и, в итоге, победа за счет ума.

Но в этом случае Моник не была моим врагом. Она была моей Хозяйкой Горы. И все же, кое-что из учений Сунь-цзы вполне можно было применить.

Знай местность, на которой будет проходить битва.

Я снова провел взглядом по ее совершенному телу.

Я знал каждый дюйм, где талия переходит в округлость бедер, как ее спина плавно изгибается вниз, а затем поднимается к величественной заднице.

Я тоже знал, что ей нравится: ей нравилось, когда мой дразнящий язык касался ее киски; она расцветала под моим собственническим взглядом и определенно любила, когда я был напорист со своим членом, не сильным, но твердым.

Я вспомнил еще одну истину из учений Сунь-цзы.

Познай себя.

Я знал свои пределы. И, черт подери, прекрасно понимал, что если сейчас дотронусь до этой задницы, то мне конец. Но я также знал, что хочу, чтобы для нее это было не просто хорошо, а охуенно.

Кончить раньше нее, значило бы проиграть.

А значит, сейчас мне нужна была невероятная выдержка.

Хорошо. Я знаю, что должен сделать.

Вместо того чтобы сразу вонзиться в нее и поддаться животному порыву, я отступил на шаг, наклонился и опустил рот к ее киске.

– Лэй, ты что...

Повернув голову под правильным углом, я жадно зарывался языком между ее влажных складок.

Из ее горла вырвался протяжный стон.

На вкус она была просто охуительно божественной.

Сладкая и солоноватая.

Нектар богов.

Каждое движение моего языка вызывало у нее новый стон – с каждой секундой все более хриплый, все более жаждущий.

Ее бедра выгнулись.

– О-о-ох!

Я перешел к Танцу Пламени Дракона, следя за тем, чтобы язык сохранял нужный ритм, и, черт побери, это было нелегко, когда ее мягкая, пышная задница постоянно тряслась у меня прямо перед лицом.

Мммм.

Каждое движение языка должно было быть долгим, нежным и насыщенным, но ни в коем случае не слишком быстрым, иначе пламя могло угаснуть.

Блядь. Почему ее киска такая вкусная?

Мои губы стали мокрыми от нее.

Так. Это сработает.

Я заставил ее раздвинуть ноги еще шире.

Затем я сменил угол, углубился и начал четко вылизывать ее клитор короткими, точными движениями.

Бедра Моник задрожали у меня по бокам головы.

– О, черт, Лэй…

Я смаковал эти слова.

Познай врага своего.

Мой член пульсировал.

Я провел языком по кругу шире, вокруг набухшего бугорка, а затем перешел к Удару Полосатого Тигра, мощным, хлестким движением прошелся по чувствительному клитору, будто был голодным хищником.

– О-о!.. – Мони затрепетала. – О!.. О!..

Вот так. Блядь, вот она.

Мне до одури хотелось потереться членом о простыни. Я с трудом сдерживал это желание.

– О-о-о-о-о-о-о-о-х!

Я провел языком по ее клитору, надеясь, что она почувствует это глубоко в своем сердце.

Моник громко ахнула и покачнулась в сторону, вынуждая меня ухватиться за ее бедра и удержать ее на ногах.

От моего языка ей было не скрыться.

Вот так. Иногда ученик учит наставника.

– О, Лэй... – ее дыхание стало сбивчивым, неглубоким.

Я углубился сильнее, заскользил быстрее, пока ее тело не содрогнулось и не вырвался крик:

– Лэй!

Отлично. Теперь мы на равных.

Я отстранился, поднялся и облизал губы, наслаждаясь вкусом ее сладкой киски.

На этот раз, когда Моник обернулась через плечо, ее взгляд был наполнен похотью, а рот приоткрыт, нижняя губа дрожала.

Я посмотрел на нее сверху вниз:

– Я Хозяин Горы.

Она прошептала:

– Так и есть.

Я подвел член к ее входу, дразня ее одной только головкой.

– Мммм... – она отвернулась и с трудом держалась на дрожащих руках. – Трахни меня.

Я застонал, продолжая мучить нас обоих, медленно скользя кончиком вдоль ее влажных складок.

– Опять командуешь?

– Это мой член. Отдай его мне.

И ровно в тот момент, когда я собирался отшутиться и кинуть какую-нибудь дерзость, она снова начала трясти этой чертовой задницей, как бы напоминая мне, что никакой, блядь, власти у меня тут нет.

– Черт бы тебя побрал... – Я хотел зарычать, но вместо этого из меня вырвался... всхлип. – Бляяяядь...

Она продолжала качать бедрами, подаваясь назад, и ее киска все ближе подбиралась к моему члену, почти насильно вбирая его в себя, и я уже ничего не мог с этим поделать.

Мой член пульсировал в ответ на эту трясущуюся задницу, дразнящую, зовущую, и все это становилось невыносимым.

Я сдержал стон, сжал ее бедра крепче и вогнался в нее глубоко.

– О-о-о!

– Чертовски верно. О. – Я оскалился, двигаясь в ней резко, грубо, потому что больше не мог себя сдерживать. – Смотри, что ты наделала!

Я был зол, и в то же время весь горел от наслаждения.

У меня ведь был четкий план.

Продуманный до мелочей.

Составленный, мать его, самим Сунь-цзы.

И она к хуям похерила всю мою стратегию!

Я наказывал ее своим членом.

– Ох!.. Ох!.. – вырывалось у нее одно за другим.

– Вот так, блядь!

– О-о-о!

– Этого ты хотела, да? – Я чуть замедлился, но следил, чтобы каждый толчок был настолько глубоким, настолько, блядь, проникающим, что мне казалось, я прорываюсь сквозь ее шейку матки, поднимаюсь по ребрам и выхожу у нее изо рта. – Это ты хотела почувствовать?

– Да!

Этот ответ не облегчал ситуацию. Он заставил меня трахать ее еще яростнее, будто я хотел пробиться к самой ее душе.

– О-о-о! – Она потеряла равновесие, упала вперед и вцепилась в простыни.

– А ну стоять. – Я держал ее задницу именно там, где хотел, колотя, вбиваясь, мои бедра прижимались к ее.

Ее киска сжалась вокруг моего члена, затягивая меня глубже, и я не останавливался.

– Никуда, блядь, не убегай. Мы сейчас в самой гуще боя.

– О, Боже!

– Он тебе не поможет, – процедил я сквозь зубы. – Тебе никто не поможет.

Я балансировал на грани, кружился в эпицентре торнадо, из которого не было выхода. Оргазм подступал лавиной.

Дерьмо. Я уже близок.

И все-таки… мне как-то удалось сбавить темп, хотя даже медленные движения отдавались в комнате влажными, мясистыми хлопками от столкновений наших тел.

Ее стоны становились все громче, и с каждым медленным, глубоким толчком я подталкивал ее ближе к краю.

А сам был уже чертовски близок к тому, чтобы взорваться.

Мне нужно… что-то… сделать… срочно.

Я быстро потянулся вперед, нашел ее клитор и начал тереть его в такт своим движениям.

– Ох… ох… ох…

– Кончай для меня, блядь, прямо сейчас!

– О, Лээээй… – она выгнулась навстречу моим толчкам и пальцам, не в силах ни сбежать, ни скрыться , удовольствия находили ее со всех сторон.

Ее тело задрожало подо мной.

Ее стоны отражались эхом от стен.

И наконец, оргазм накрыл ее, как товарняк на полном ходу – все ее тело дернулось в конвульсиях, и она закричала мое имя:

– ЛЭЙ!!!!

Наконец-то!

Я держался из последних сил, позволяя ее оргазму накрыть нас обоих, пока мой собственный не прорвался наружу с ослепительной, разрывающей мощью. Это была не просто разрядка, раскаленное добела цунами захлестнуло меня, смыв все внутри, лишив дыхания и рассудка.

Я сжал ее крепче, пальцы впились в мягкую плоть, и я взревел от экстаза:

– Мони!

Мир исчез. Все померкло. Я даже не знал, причиняю ли ей боль, пока в последний раз вбивался в ее киску, выливая в нее горячее семя, наполняя ее насквозь.

– О-о-о да… – прорычал я. – Забери все!

Ее тело подчинилось, дернулось в последней конвульсии, приняв меня всего и отдав мне все, что было в ней. Ее нежные внутренние стенки обнимали мой член с божественной, мучительной лаской.

– Лэй… – простонала она.

– Блядь… – Мне стоило нечеловеческих усилий не рухнуть прямо на нее. – О, Господи…

Я выскользнул из ее влажной, скользкой киски, перекатился на свободную сторону кровати и рухнул, прижимая мокрый член к простыням.

– Еб твою мать.

И у нее хватило наглости усмехнуться.

Сердце бешено колотилось в груди.

Я зажмурился, пытаясь хоть как-то взять дыхание под контроль.

– Ты… смеешься?

– Смеюсь. – Она подползла ко мне и прижалась всем своим пышным телом.

– Я на грани… того чтобы… запереть тебя в подземелье.

Пока мы оба тяжело дышали, она положила голову мне на спину, влажную от пота, и начала выводить пальцем какой-то завиток.

– Нет, ты бы так не поступил.

Мой голос стал слабее:

– Не испытывай меня.

Она снова рассмеялась. Этот смех был таким низким, таким чертовски сексуальным, что один только звук пробудил во мне новую волну желания.

– Рискну, – сказала она.

Ее пальцы опустились ниже, начали описывать круги на моем бедре, у самого края тазовой кости.

Я выдохнул медленно и протяжно:

– Это теперь моя любимая поза.

Она поцеловала меня в спину:

– Моя тоже.

Затем ее пальцы скользнули от бедра к внутренней стороне ноги, оставляя за собой мурашки.

– Я, кажется, скоро сорву голос.

– Ты плохая девочка. Тебе его и надо потерять.

И снова этот смех. И я точно знал: это был тот самый звук, который я хотел слышать до конца своей жизни.

– Как думаешь, – произнесла она, – мы вообще дойдем до барбекю?

– Дойдем. Чен не даст нам опоздать.

– Слава Богу, спасибо за Чена.

– Ага. – Я вздохнул и открыл глаза. – Я немного нервничаю.

– Почему?

– Из-за твоих сестер.

– Они не такие уж страшные.

– Я хочу… ну, произвести впечатление.

– У тебя огромный дворец и под контролем половина Парадайз-Сити. Забей на всех этих парней в синем, что будут рядом… если уж на то пошло… их, скорее, самих накроет.

– Я не хочу, чтобы их накрыло. Что мне делать?

Глава 15

План

Лэй

Лежа на кровати, прижимая Мони к себе, я пытался выровнять дыхание и унять бешено колотящееся сердце. Хотя быть Хозяином Восточной Горы означало ежедневно справляться с напряженными ситуациями, предстоящее испытание выбивало меня из колеи.

Сегодня… я встречаюсь с ее сестрами. Все пройдет хорошо? Или все пойдет по пизде?

Одна только эта мысль заставила сердце сжаться.

Я повернул голову к ней:

– Что мне делать?

– Просто будь собой, Лэй. – Она подняла руку и коснулась моего лица. – Они тебя полюбят.

– Легко тебе говорить. Это не тебе встречаться с сестрами Хозяйки Горы.

Она провела пальцем по линии моей челюсти:

– Будь собой. Это будет обычная встреча. Подойди и просто поздоровайся.

– Рукопожатие?

Она хихикнула:

– Лэй, клянусь, все не настолько серьезно.

– Что им нравится?

– Зачем тебе это?

– Хочу знать, о чем с ними говорить. Ну, если только ты не хочешь, чтобы я сразу рассказал, как выебал тебя сегодня.

– Ни хрена не смешно. – Она шлепнула меня по спине.

– Что им нравится и не нравится?

– Боже…

– Помоги мне. – Я приподнялся, и она отлипла от моей спины. Я перевернулся, обнял ее, прижал к себе. – Расскажи мне побольше о каждой, чтобы я понимал, с чем сегодня столкнусь.

Зевая, она положила голову мне на грудь и закрыла глаза:

– Джо будет труднее всего расположить к себе. Просто знай: это займет месяц или два как минимум. Рядом с тобой она будет молчать. Не то чтобы с неуважением, просто каждый раз, когда ты появишься, она будет оценивать, приглядываться.

– Ладно. Я не против быть под прицелом.

– Джо считает себя защитницей семьи. Хотя это я старшая.

– Интересно, а что ей нравится?

– Подкупить ее у тебя не получится.

– Еще посмотрим. У меня, между прочим, полно ресурсов как раз для этого.

– Ну-ну. – Она снова усмехнулась. – Джо любит комиксы, экзотические спорткары и низких девушек с очень большой задницей.

– Разве не все мы? – рассмеялся я и мысленно отметил, что надо передать этот список Чену. Как-нибудь мы должны будем сократить процесс завоевания доверия Джо с пары месяцев до пары дней. – А остальные сестры?

Моник фыркнула:

– Хлоя следующая. С ней подружиться будет полегче.

– Почему?

– Она типичная подросток. Пытается изобразить взрослость, но при этом полностью зависима.

– Понял.

– Она обожает шопинг, вечно трещит по телефону и сейчас вся в парнях, скорее всего потому что…

Я приподнял бровь:

– Потому что?

Она вздохнула:

– Потому что отца у нас не было. Может, ей нужно больше мужского внимания из-за этого. Я не знаю. Я же не психолог.

– А братская любовь это может компенсировать?

– Ну… – Она моргнула. – Может и сможет. Если Джо вообще подпустит тебя к ней.

Я снова усмехнулся. Джо мне уже начинала нравиться.

– А младшая сестра?

– Мы зовем ее Тин-Тин. Это сокращение от Тини Трежер – маленькое сокровище. И, возможно, ее будет сложнее всего расположить, но я сама точно не знаю. Это вообще первый раз, когда я кого-то привожу к ней.

Я нахмурился:

– Я тебе не парень. Я твой Хозяин Горы.

– Лэй… ты понимаешь, о чем я.

– Я просто хочу, чтобы было ясно: то, что между нами, – это не обычные отношения.

– Я знаю, кто мы друг для друга.

– Ты в этом уверена?

– Более чем, псих мой.

– Вот и отлично. – Я поцеловал ее в лоб. – Расскажи мне про Тин-Тин.

– Она умная. Возможно, даже умнее нас с тобой. Назови кого угодно – и она уделает их в любой викторине на логику. – Моник напряглась, прижавшись ко мне. – Ее учитель по математике хотел, чтобы я отдала ее в частную школу для одаренных, но…

– Но что?

– Это было на другом конце города, а моя машина была ненадежной. Имей в виду, я даже вовремя за квартиру не могла платить, о какой, к черту, оплате школы могла идти речь?

– У нас здесь, на Востоке, есть две школы для одаренных и талантливых.

– Надо будет посмотреть, что там.

– Посмотрим вместе.

Ее тело стало мягче, расслабленнее.

– Ладно… но тебе не обязательно ехать.

– Мы теперь вместе. А значит, ты поможешь мне управлять Востоком, а я помогу тебе с сестрами.

– Ну… мне и не нужна помощь.

Я ухмыльнулся:

– Нужна.

Она вздохнула:

– Да… может, и правда нужна.

– А что любит Тин-Тин?

– Она может жутко зациклиться на чем-то, если это ее зацепит… Я даже не знаю, как объяснить. Это немного… неестественно. Ну… у меня и у моих сестер такого не бывает, поэтому я никогда не понимаю, как на это реагировать. А Тин-Тин выбирает какую-то тему и буквально проваливается в нее, становится одержимой, концентрируется на ней до предела.

– Приведи пример.

– Она может не спать всю ночь, сидеть с конспектами, рисовать схемы, и просто без остановки болтать об этом, и об этом, и об этом… будто просто не может отпустить.

Я закрыл глаза и вдохнул Моник. Просто впитал ее.

– Она немного похожа на Диму. В детстве он тоже был таким. Одержимым. Увлекался этими маленькими игрушечными гангстерами-солдатами. Кажется, он до сих пор их собирает.

– Да?

– Да. – Я наслаждался ее теплом. – Дима тоже очень умный.

– Надо будет с ним познакомиться.

Я тут же распахнул глаза:

– Только не скоро.

Она приподняла брови:

– Почему?

– Я слегка… собственник, когда дело касается тебя.

– Слегка? – Она хихикнула. – Ты конченый собственник.

Я нахмурился и снова закрыл глаза:

– Посмотрим еще, повезу ли я тебя когда-нибудь на Север.

– У меня есть вертолет. Я сама себя повезу.

– Ты не покидаешь Восток без моего ведома и одобрения.

– Ты такой смешной.

Но я вовсе не шутил.

Я оставил это при себе. Не хотел спорить в этот теплый, интимный момент.

Но если она когда-нибудь и правда вздумает подняться в воздух и покинуть Восток на вертолете без моего ведома… пилоту и всем, кто в этом замешан, будет очень больно весь оставшийся месяц.

Моник не должна быть далеко от меня. Любое место за пределами Востока, уже слишком, блядь, далеко.

Не подозревая, насколько я одержим ею, она продолжила:

– В общем, сейчас Тин-Тин помешалась на Краунсвиллском Бандите и его сокровищах.

Зевая, я устроился поудобнее, прижимая мягкий, уставший член к ее бедру:

– Ты имеешь в виду ее сокровища.

– Что?

– Ее. Краунсвиллский Бандит была высокой черной женщиной.

– Что?! – Она приподнялась.

Я открыл глаза и посмотрел на нее сверху вниз.

Она уставилась на меня в полном шоке:

– В смысле, бандит была женщиной?

– Это секрет, известный только на Западе.

– Но в музее об этом ни слова.

– Им не нравится, когда туда начинают соваться всякие охотники за сокровищами, поэтому часть фактов искажают. Но на самом деле это вполне известная вещь.

– Тин-Тин, наверное, в обморок упадет от этой новости. Нам нужно будет заранее поставить за ней матрас, когда ты начнешь это рассказывать.

Я ухмыльнулся:

– Значит, поставим, потому что рассказов у меня будет много.

– Да? – Она прищурилась.

Я кивнул:

– Я даже несколько раз говорил с самой Краунсвиллской Бандиткой.

Она подозрительно посмотрела на меня:

– Как ты мог? Она ведь умерла.

– Мертвая, но покоя ее не найдешь. Сейчас она призрак, бродит у Озера Грез. На ней такой ковбойский стиль, и каждый раз она говорит мне копать в поисках деревянных кинжалов. Называет их ключами.

Моник покачала головой:

– Я… я даже не знаю, с чего начать разбирать все, что ты сейчас сказал.

Я пожал плечами:

– Это раздражает. Я каждый раз выкапываю какой-нибудь кривой кинжал, просто чтобы она отстала. К тому же, ее маленькое призрачное войско все время с ней. Никогда не знаешь, на что она способна.

– Подожди. Лэй, о чем ты вообще сейчас говоришь?

– В особняке семьи Джонс водятся призраки. И когда я бывал там ночью, а именно тогда они и появляются, бандитка приходила ко мне.

– Дак сказал, что ты раньше шастал за Шанель.

Я поморщился:

– Значит, мне надо будет поговорить с Даком…

– Лэй, ты и правда тусовался там по ночам… следил за Шанель?

– Я просто приходил, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

– И как долго ты так делал?

– Всю ночь.

У Моник расширились глаза:

– Она знала?

– Да.

– И… это все, что… происходило?

– Да. – Меня накрыло чувство неловкости.

Еще несколько месяцев назад мне бы казалось, что стоять всю ночь напротив особняка Шанель – это совершенно нормально. Сейчас я понимал, как это выглядело. Потому что в итоге она вовсе меня не любила.

Сколько же ночей она просто позволяла мне стоять там, на холоде, с надеждой глядя в ее окно?

Сотни.

Я тогда считал это любовью.

Да, все, наверное, и правда думали, что я идиот. Но мне было плевать.

Сейчас… глядя в глаза Моник, я больше всего на свете не хотел, чтобы она смотрела на меня так же.

– Лэй… – Она снова моргнула. – Я не понимаю.

Во мне зашевелилось беспокойство:

– Это было в прошлом…

– Но сколько ты так делал? Пару дней?

Я сглотнул:

– Пару лет.

– Что, блядь?

В ее взгляде что-то мелькнуло, и я не понял, что именно: ревность, отвращение или просто шок.

Я поерзал рядом с ней:

– Давай сменим тему.

– Думаю, не получится. Ты только что рассказал про призраков и сталкинг. Кажется, хотя бы одну из этих тем стоит хорошенько обсудить.

– Ты права, но…

– Что «но»?

– Я не хочу говорить о прошлом. Не сейчас. Не здесь, с тобой, после такого идеального момента. Не тогда, когда все между нами… так охуенно. Я просто хочу думать о нас и о нашем будущем.

Теперь уже она неловко пошевелилась. Вздохнула, отвела взгляд, переваривая мои слова.

Между нами повисла тишина, и мне она дико не нравилась.

– Прости, Мони. Забудь… спрашивай что хочешь, я отвечу.

– Нет. – Она снова повернулась ко мне. – Я не уверена, что вообще хочу это слышать.

– Почему?

– Мне может стать… ревностно.

– Тебе не из-за чего ревновать.

– Лэй, ты сидел под ее спальней. Так?

– Это уже не имеет значения…

– Ты был в нее по уши влюблен…

– Я не знал, что такое любовь… пока не встретил тебя. – Я пронзил ее взглядом. – Я думал, что хочу Шанель, но после тебя… я понял, что тогда вообще ничего не понимал. А то, что между нами… это все. И даже больше. Это… как кислород. Это причина, по которой…

– Что?

– Причина, по которой во время чайной церемонии… я задумался, стоит ли убивать отца. Несколько минут я всерьез колебался. Потому что если бы не он… я бы никогда тебя не встретил. И только по этой причине… я, черт возьми, подумал простить его. За то, что он убил Ромео и Шанель.

Моник плотно сжала губы.

– Потому что до тебя у меня не было жизни. Совсем. Только пустота. Темнота. Жажда. Надежда в безнадежной ситуации. Это было… чертово сталкерство и постоянное чувство, что мной просто пользуются. Стоять на холоде и мечтать, чтобы кто-нибудь, хоть кто-нибудь, меня полюбил. Только пустота. – Я покачал головой. – Там не за что ревновать. Это все было в прошлом. А ты – мое настоящее. Мое будущее. Мое все.

Глаза Моник заблестели от слез.

– Скажи мне, что я должен сделать, чтобы ты это поняла. Что тебе нужно от меня?

– Я поняла.

Я коснулся губами ее лба.

– Точно?

– Да.

– Каждый раз, когда у тебя появятся хоть какие-то сомнения насчет моих так называемых чувств к Шанель, просто скажи мне. Я развею их в ту же секунду.

Ее голос был едва слышным шепотом:

– Хорошо.

– Только ты и я, Мони. Никого больше. Только мы – правим Востоком, покоряем мир и заботимся о твоих сестрах.

Из ее глаз потекли слезы.

Я стер их подушечкой большого пальца… и слизнул.

Сквозь всхлип она рассмеялась:

– Что ты творишь?

– Ты до сих пор не поняла, что я хочу принадлежать каждому твоему миллиметру?

– Понимаю… понемногу. – Ее голос дрожал от эмоций. – Я люблю тебя, Лэй.

Я не отводил взгляда:

– А я люблю тебя сильнее.

Она была чертовски красива. Даже в этот момент, даже в своей неуверенности с широко распахнутыми, сияющими темно-карими глазами. Но под этой красотой скрывалась сила. Именно эта внутренняя стойкость и зацепила меня с самого начала.

Она снова положила голову мне на грудь:

– Ну, хотя бы в одном мы теперь уверены.

– В чем?

– Ты без проблем покоришь Тин-Тин, если расскажешь ей все про Краунсвиллскую Бандитку.

– Я могу и больше. Отдам ей все эти дурацкие деревянные кинжалы, которые та заставляла меня выкапывать.

– Боже мой… – Мони зевнула и закрыла глаза. – После этого она станет твоей лучшей подругой на всю жизнь.

– Отлично.

Именно этого я и хочу.

Спустя какое-то время наступила тишина, и я поймал себя на том, что начинаю гадать, о чем думает Мони. Потому что в моей голове уже роились планы на наше будущее.

Прошло еще несколько спокойных минут. Ее мягкое дыхание у меня на груди стало ровным.

Похоже, она заснула.

Я чувствовал, как ее грудь поднимается и опускается в такт с моим дыханием.

Я усмехнулся.

Неплохо справился. Она, конечно, подчинила меня этой задницей, но… я тоже взял свое. Мой член усыпил ее.

Довольно ухмыльнувшись, я закрыл глаза, решив тоже немного подремать.

Но мозг не собирался отключаться.

Скоро должен был начаться барбекю, и я впервые встречался с ее сестрами. Все должно было пройти идеально. Я должен был сделать все, чтобы Моник всегда оставалась рядом со мной.

Я перебрал в голове все, что она мне рассказывала, и в голове щелкнуло.

Я знал, что нужно делать.

Медленно, осторожно я начал сдвигаться, стараясь не разбудить ее.

Когда я мягко уложил ее на спину, пальцы Моник на мгновение вцепились в мои плечи, но потом расслабились, она погружалась в глубокий сон.

Вся моя.

Я аккуратно выбрался из постели, натянул штаны и тихо вышел из комнаты.

К моему удивлению, у двери стояли четверо охранников. Наверняка они услышали немало из того, что происходило там раньше.

Я молча прикрыл за собой дверь и подозвал одного из них:

– Где Чен?

– Купается с остальными.

– Жаль. – Я направился вниз по лестнице. – У него, между прочим, дохрена дел до барбекю.