Текст книги "Модный дом госпожи Морель (СИ)"
Автор книги: Катерина Заблоцкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)
Я не стал его уничтожать. Вместо этого растягивал, заставляя стены распрямиться, а потом тянул их к земле, напирая на солдат.
Керстин окутало знакомое свечение. Потом я почувствовал ветер, который может вызвать только взмах крыльев, и огромная драконица поднялась в небеса.
Драго пока оставался на месте. Я не знал, боялся ли он вылетать, пока все преграды не будут сняты, или просто не решился обернуться. Но уже одной драконицы было достаточно для того, чтобы напугать атакующих и заставить их пересмотреть собственные планы по атаке.
Кто-то закричал. Керстин стрелой метнулась вниз, огибая едва видимые границы купола, изогнула длинную шею и выпустила в солдат пламя.
Армия Дерели моментально потеряла свою организованность. Часть людей бросилась прочь, спасаясь бегством, кто-то обвинял своего короля – разобрать крики было сложно, но я почему-то не сомневался в том, какую они несли в себе суть.
Керстин не унималась. Она обрушилась на армию сверху и решительно ударила хвостом по ряду магов. Тех разбросало в разные стороны, а драконица уже летела вверх, спасаясь от ответной атаки.
Драго продолжал стоять на краю крыши.
– Оборачивайся! – крикнул я ему. – Ты разве не видишь, что она одна не справится?!
К сожалению, я был прав. Армия слишком велика даже для могущественного дракона. Керстин разбила их ровный строй, внесла дезорганизацию в стройные ряды королевского войска, но то тут, то там уже раздавались вопли «дракон, дракон», и как минимум несколько людей из всей толпы прекрасно понимали, что именно надо с ней делать.
Кто-то уже пытался натянуть магическую сеть. Пока что получалось очень плохо, но Керстин усердствовала, не собираясь останавливаться.
Я услышал громкий, полный ужаса драконий рык. Первые заклинания опомнившихся магов уже настигли Керстин, пока она брала на себя основной удар.
– Давай! – крикнул я на Драго. – Ну же!
Валери рассказывала о том, как будет действовать армия. Но мы не рассчитывали на то, что дракон внезапно оцепенеет и в полной растерянности будет смотреть на поле боя и только осенять небеса священным знаком, когда на его женщину нападают.
Керстин уже поняла, что она осталась одна, но она не собиралась сдаваться. Вновь залетев внутрь магических стен, она, ни секунды не сомневаясь, вцепилась когтями в одежду Драго и взмыла вверх, лопоча крыльями.
Он был легким, учитывая размеры драконицы, и напоминал тряпичную куклу. Даже не сопротивлялся, что, впрочем, было бы бесполезно. А Керстин поднималась всё выше и выше, пока не оказалась на достаточном расстоянии, чтобы заклинания магов её не настигли.
В какую-то секунду я даже подумал, что она, быть может, решила просто нас покинуть. Бросил на произвол судьбы. А сама захотела спастись.
Может быть, это даже логично.
Может, всем следовало так поступить.
Но Керстин летела не в сторону, а вверх. На какую-то секунду она замерла прямо над армией Дерели, всё ещё крепко держа в лапах свою добычу…
А потом отпустила её.
Драго падал вниз. Он летел, бестолково размахивая руками, и кричал.
А я только сейчас осознал, что делала Керстин. Она пыталась вывести его из оцепенения, подтолкнуть к решительным действиям, и, быть может, в эту секунду у неё наконец-то что-то получилось разбудить Драго в достаточной мере.
Да, он падал вниз.
Но отчаянный человеческий крик сменился драконьим ревом.
Драго изменялся прямо в воздухе. Я не верил своим глазам, наблюдая за перерождением алого дракона. Я прекрасно помнил его размеры, и если б не знал, что это в самом деле Драго, ни за что не поверил бы в это.
Нынче он был гораздо больше, чем прежде. Да что там! Почти в два раза больше Керстин, учитывая то, что прежде на значительно превышала его в объёмах. Крылья Драго закрыли половину неба…
Потом он наконец-то взмахнул ими, решив, что убивать врагов путём придавливания – не слишком эффективная методика. А главное, болезненная не только для того, кого придавливают, а и для того, кто выполняет эту благородную миссию.
Вместо этого Драго изогнул шею и выпустил в воздух огромный столб пламени, а потом сам влетел в него, отчаянно маша крыльями.
Пламя расплескалось повсюду. Это выглядело невероятно, словно в воздухе взрывались салюты. Вот только огонь не гас в воздухе; он долетал до земли.
Искры были не настолько сильными, чтобы сжигать кого-то заживо, но они окончательно уничтожили порядок в рядах военных. Валери рассказывала о том, что её отец помешан на дисциплине, и армия привыкла всюду перемещаться ровным строем. Даже во время войны они умудрялись не потерять четкость действий и привычную форму атаки.
Но никто не ожидал, что их польют огнём. Спасаясь от дракона, какие-то солдаты убегали прочь, другие катались по земле, пытаясь сбить пламя, и сшибали с ног собственных товарищей.
Порядок превратился в настоящий хаос. Я созерцал то дикое безумие, что творилось внизу, прислушивался к громким крикам, долетавшим до меня, и едва не потерял контроль над магией.
Враги были готовы воспользоваться этим. Солдаты бросились в направлении барьера, пытаясь разбить его и добраться до башни. Я знал, что допустить этого никак нельзя, и попытался перестроить купол. Ведь теперь нам не требовалась такая высокая преграда, она уже не должна была смыкаться над башней.
Выкладываясь на полную, я оторвал тонкую полосу защитного заклинания по периметру и, направляя его вниз, опутал колдовскими нитями первых подоспевших солдат.
– Остановитесь! – мой голос, усиленный магией, вновь звенел над толпой. – Отступитесь от сражения, и вы останетесь живы. Мы не собираемся мстить или нападать.
– Никто не станет слушать тебя, мерзкий черный маг! – взревел король Фердинанд. – Мы уничтожим тебя и изгоним из башни скверну.
– Скверну?!
Я услышал девичий голос, прорывающийся сквозь шум битвы. Это была Валери. Она выскочила вперед, не заботясь о том, что может случайно сорваться вниз и что тут нет никакой страховки.
– Скверну?! – повторила она. – Скверна – это ты! Господин Морель просто хочет жить своей жизнью! А ты собираешься завоевать даже не артефакт, а живую женщину, его жену! Использовать её как игрушку! Одумайтесь! Вы все пришли сюда сражаться для того, чтобы ваш король получил безграничную власть, но что от этого будет вам?! Неужели вы верите в то, что будете жить спокойной мирной жизнью? Неужели полагаете, что у него не найдется новых целей? Нет, они будут появляться каждый раз, каждую секунду, каждый миг, потому что ваш король не знает границ разумного и никогда не знал!
Мне даже почудилось, будто крик Валери возымел определенный эффект, и наши противники сейчас отступятся.
Но, увы.
Это было бы слишком хорошо.
– О чём может идти речь?! – взревел король Фердинанд. – Моя дочь – лишь женщина, глупая женщина, которая вздумала проявлять неподчинение! Вы видите, к чему это привело. Сейчас она в стане врага, заколдованная! Я должен как минимум спасти свою наследницу, даже если её спасением от служения магу станет смерть!
Сволочь! Я даже не сомневался, что король понятия не имел, где находится его дочь, пока не увидел её здесь, на стенах башни. Но он не преминул воспользоваться возможностью ещё больше взбодрить солдат и заставить их биться до последнего.
Что ж, мы тоже не собирались отступить. Я направил вниз мощь магического барьера, и тонкие нити волшбы сковывали солдат, не позволяя им и дальше идти в атаку. Я не хотел убивать, мне претила мысль о кровопролитии, но я понимал, что рано или поздно до этого дойдет. И тогда всем нам придется несладко.
Если доживем, конечно.
В какую-то секунду я понял: что бы мне ни понадобилось сделать, какое б заклинание я ни попробовал активировать, оно станет для меня последним. Сил практически не оставалось. Господин Дамиано Морель, что прежний, что этот, не был бессмертным, а у каждого живого человека есть определенный предел сил. В эту секунду я достиг его.
Пути назад не было.
И всё же, я был готов даже умереть на этих стенах, чтобы остановить врагов. Чтобы напомнить им о том, что они не всесильны и не имеют права распоряжаться чужими жизнями. Сколько солдат могло погибнуть просто потому, что их король переполнен ненавистью и жаждой власти!
Я почти вытолкнул из себя последнюю порцию магии, сил, что были у меня. Не успел. Рядом со мной на возвышении вновь оказалась Элла, которую я – об этом подсказывали смутные воспоминания, – заставил спуститься с возвышения, чтобы ей не угрожала никакая опасность.
Мы переплели пальцы прежде, чем я успел хотя бы понять, что происходит.
А потом моё тело наполнила дикая, неудержимая магическая энергия.
Я повернулся к Элле. Она серьезно смотрела на меня, а в карих глазах плескалась сила, которую я прежде никогда в ней не видел.
– Без тебя моя магия и моя жизнь напоминала жалкую тень того, что я ощущаю сейчас, – твердо промолвила она. – Я не отдам тебя никому, Дамиано. И смерти в том числе. А против наших врагов мы будем сражаться вместе и до самого конца.
– Спасибо, Элла, – только и смог выдавить из себя я.
– Выживем, победим, тогда поблагодаришь, – решительно промолвила она. – Колдуй.
Теперь выполнить её приказ было отнюдь не так сложно, как прежде. В моём распоряжении оказалась практически необъятная магическая сила. Только сейчас я видел, насколько огромен резерв Эллы. Была она тем самым артефактом или нет…
Но она буквально горела от магии. И сколько б я ни брал магии из этого источника, она не заканчивалась. Элла создавала её из ничего за считанные мгновения.
Да, это не означало, что мы сможем выстоять вечно. Никакая магия не может изменить тот факт, что людям свойственно уставать.
Но теперь мы могли гораздо больше. В нас двоих оказалось столько силы, сколько, возможно, не имела даже башня. И в эту секунду высшего единения я почувствовал, что башня – это тоже часть нас. Наша защитница, опора под нашими ногами.
Наш дом.
И мы будем защищать его до последнего.
За спиной хлопали крылья. Это мантикоры, пять юных, ещё почти котят, и их мать-предводительница Кру-Кру взлетали вверх. Они хватали лапами магическую сеть, которую я выплетал скорее интуитивно, опираясь на советы Максимилиана и Валери касательно тактики сражения, чем осознанно.
Мне не хотелось задействовать мантикор, но Родрик гарантировал, что он сделают всё, что будет нужно, даром, что животные, и я неожиданно остро осознал, что принц Хьелма не солгал. Мантикоры мчались ровным могучим строем, и каждый взмах их крыльев сопровождался новой вспышкой, новым узелком на созданном магией плетении.
Огромная сеть не могла накрыть всех солдат, разумеется, но она дезориентировала лошадей. Мантикоры растягивали сеть, прежде чем сбросить её, и она накрывала солдат, превращая их в живое ограждение. Армия напирала, скованные чарами пытались отступить в сторону, чтобы пропустить вперед своих ещё целых товарищей, но было видно, что каждое движение давалось им с трудом.
Король ревел, отдавая свои приказы, но тщетно. В армии была посеяна паника.
– Удалось сбить строй! – восторженно воскликнула Валери. – Они отступят! Я уверена, они отступят! У отца не хватит сил прорвать оборону, а вернуться с поражением для него означает крах всех амбиций! Народ больше не станет терпеть гнет!
Но я сомневался, что у нас были столь радужные перспективы. С такого расстояния рассмотреть лицо короля Дерели, конечно, было невозможно, но я ничуть не сомневался, что сейчас его глаза наполнены ненавистью, а сам лихорадочно ищет выход из сложившейся ситуации.
И он его найдет.
Почему-то в этом я был уверен.
Магия сковывала солдат, но её было слишком мало. Я перестал черпать силу у Эллы, потому что просто не мог так далеко раскинуть своё влияние.
Что делать? Продолжать держать дальше тех, кто есть, и надеяться, что эти отступят? Или перейти к убийству?
Я был цивилизованным человеком, взращённым в двадцать первом веке. Войны для меня оставались чем-то далеким, хоть и очень пугающим. В моё время, разумеется, тоже воевали, но не на моей земле. И я закрывал глаза и уши, прятался от бед в скорлупе своей обыденной жизни, делая вид, будто ничего не произошло. Игнорировал чужую боль, словно, если б я притворился, что ничего не происходит, это в самом деле стало бы так.
Разумеется, я ошибался.
Никакое игнорирование не решает проблему. Теперь, когда сам стал участником военных действий, не лишившись при этом своего привычного к ним отвращения, я не сомневался в том, насколько это страшно и гадко. И я бы с удовольствием это прекратил! Прекратил бы смерти, остановил бы короля Фердинанда…
Но я понимал, что отступить сейчас означало обречь на войну и другие земли. Других людей, которые сейчас мирно танцуют на балах или уже отдыхают после сложного рабочего дня дома, наслаждаются тёплой погодой последних летних дней.
И это лето в самом деле может стать для них последним, если я ошибусь с выбором. Но всё же, держать или попытаться уничтожить? Освободить своё внимание и взяться за следующих?..
Я не успел принять никакое решение. Внизу раздался тихий хлопок, а потом я ощутил, как на мою магию давит что-то невообразимо тяжелое.
Мне никогда не доводилось прежде противостоять могущественным колдунам. Наверняка у прежнего Дамиана Мореля такого опыта было хоть отбавляй, но я-то не являлся им. Всё, что я мог – это только беспомощно взирать на расползающуюся тьму, разъедавшую мою магию.
Ответ пришел мгновенно. Я не мог остаться там со своими чарами, потому просто вернул их обратно, то, что удавалось ещё спасти, и бросил на защиту стен.
– Не может быть, – прохрипела за моей спиной Валери.
– Он призвал тёмных магов! – ахнул Родрик.
– Запретная тьма! – воскликнул Максимилиан. – Эта магия давно уже считается уничтоженной! Откуда? Как он смеет так поступать?!
Элла молчала. Она, как и я, понимала, что подобным Фердинанду людям никакой закон не писан. Он поступил так, как ему вздумалось, вот и всё.
Разве есть что-то, что сейчас способно его остановить?
Нет.
Ни попытки призвать его к совести и к разуму, ни предложение мира. Ничто не могло остановить этого мужчину, столь слепо жаждущего власти.
– Дамиано, – прошептала Элла, – что мы будем делать?
В этот раз у меня не нашлось достойных слов для ответа. Я повернул голову, посмотрел на Эллу, едва сдерживая желание схватить её и нырнуть в портал, сбегая отсюда. Но потом напомнил себе: это не спасет тех людей, которые потом окажутся на дороге короля Дерели.
– Мы будем бороться, – твердо промолвил я. – До конца.
Мы вновь переплели пальцы, словно боясь потерять друг друга, хотя на самом деле уже могли делиться друг с другом магией и без тактильной связи. Но так было проще. А ещё меня радовало то, что я мог вдохнуть в Эллу свою уверенность.
Пусть даже у меня самого после никакой уверенности не оставалось.
Барьер вновь пополз на воинов, растягиваясь, меняя форму. Я был уже изрядно истощен, но подпитывал башню, как только мог. Нам надо выстоять.
Я понимал, что подмоге прибыть неоткуда, но верил: армию Дерели надо истощить. Истощить настолько, чтобы они больше не посмели идти дальше. Чтобы никому не причинили вреда.
Даже если они были слишком сильны, чтобы мы смогли в одиночку справиться с ними. Но я чувствовал, что совсем скоро тонкая грань будет преодолена, и мне станет плевать, оставлять их в живых или нет. Я просто позволю силе вырваться на свободу.
И драконы тоже.
Никто из присутствующих здесь не отступит.
В том числе и Фердинанд.
– В атаку! – вновь зарычал король Дерели.
Его маги уже выплетали совместное заклинание. Формой оно чем-то напоминало таран, и я понимал, что если это ударится в стены башни, то вряд ли нам удастся устоять. Да, я был сильным магом, а последние несколько месяцев дали мне возможность многое изучить, узнать о своём даре, но ничто из этого не делало меня всемогущим.
И подобная прямая атака наверняка может стоить жизни и мне, и моим соратникам. Такое очень трудно выдержать.
Я весьма смутно предполагал, какой силы может получиться столкновение.
И не знал, удастся ли мне укрепить башню за те несколько секунд, что остались до завершения плетения заклинания.
Таран был уже готов. Он напоминал цельный, кристаллизованный сгусток тьмы, сформировавший что-то вроде огромного бревна, венчавшегося шипом, так напоминающим жало мантикоры – только сильно увеличенное.
Солдаты смотрели на магическое оружие с отвращением, но всё равно не отказали своему господину, когда тот велел хвататься за него руками. Они собирались идти на таран, и я уже видел, как прорежет истончившийся барьер это жало…
Но я не успел применить ни одно заклинание, даже не заставил магию действовать интуитивно.
Вокруг солдат царил полумрак, источаемый заклинанием, которое они пытались как-то направить, и потому луч света, прорезавший тьму, был не просто заметным, а сиял, как маленькое солнце.
Сияние только увеличивалось. Рядом со мной на возвышение взобрались и Максимилиан с Валери, пытаясь рассмотреть, что там происходит, но я этого почти не заметил. Мой взгляд был прикован к световому кокону.
Кто-то появился прямо перед магическим жалом, не испугавшись возможного укола. Постепенно свет превратился во вполне четкую человеческую фигуру. Мужчина был мне незнаком – впрочем, неудивительно, я вообще в этом мире мало кого знал, – но назвать его слабым ни у кого бы не повернулся язык.
Магия плескалась вокруг него, как безумная. Во все стороны разлетались магические искры, и я не мог игнорировать силу, излучаемую мужчиной.
Даже меня она коснулась, хотя я находился достаточно далеко.
А потом Максимилиан, ахнув, дернул меня за рукав:
– Это же Алексис, мой брат! Король Орбута!..
Глава тридцать третья. Элла
– Остановитесь! Вы, люди, пытающиеся убить друг друга, причинить друг другу боль, что ведет вами, что направляет вашу руку?!
Дамиано скривился и нехотя спустя с возвышения. Король Алексис даровал нам желанную передышку, но его крик был столь же громким, сколь громким бессмысленными казались призывы к миру. Можно подумать, Фердинанда остановят призывы к здравому смыслу.
Я тоже спустилась на куда более надежные, чем моё возвышение, камни смотровой площадки и невольно прижалась к Дамиано. Муж крепко обнял меня, притягивая к себе, и зарылся носом в мои волосы, словно ища какой-то островок покоя.
– Сделай что-нибудь, – выдохнул Максимилиан. – Я тебя умоляю. Моего брата просто убьют там. Они же звери! Они просто от него избавятся!
– А ты станешь королем, – серьезно отметила я. – Ты хотел этого, разве нет?
Макс буквально побелел.
– Что?! Да как я мог такого хотеть! Да, я думал, что смогу принести своей стране больше пользы, чем Алекс, но это не означает, что я желал своему брату смерти! Я думал, что когда приведу тебя, он просто отречется от престола, вот и всё! Станет, не знаю, моим советником… Или отправится путешествовать по миру, как и мечтал, а я в это время займусь страной. Но он должен был жить! Жить! А не погибнуть там от этого тарана!
Дамиано вздохнул так тяжело, словно в этот вздох мог поместить все проклятья, которыми бы с удовольствием щедро одарил королевскую династию Орбута.
– У меня такое впечатление, – протянул он, – что я тут в качестве няньки, перевоспитывающей зазнавшихся детей. Ладно… посмотрим, что там с твоим братом, быть может, удастся его вытащить.
Я подняла голову и посмотрела на летающих над башней Драго и Керстин. Они носились в небесах друг за другом, и я впервые осознала, насколько же огромным стал дракон. Во сколько раз он увеличился с того момента, как я видела его в драконьем обличии?
Трудно было даже предположить, но теперь на его фоне Керстин выглядела просто хрупкой.
Дракон взревел, а я различила ментальный посыл, довольно четкий, хоть и расшифровать его было очень сложно.
«Если они пойдут в атаку ещё раз, мы больше не будем церемониться».
Я кивнула, хотя знала, что драконы этого не увидят.
А ещё понимала: они не нуждаются в моём одобрении. Так, доносят до моего ведома, чтобы мы с Дамиано знали, чего ждать.
– Они атакуют, – прошептала я мужу на ухо, – если дерелийцы попытаются на нас напасть ещё раз. И в этот раз будут жертвы.
– У нас нет другого выхода, – кивнул Дамиано. – Но давай послушаем, что говорит король Орбута.
Мы все превратились в слух, словно пламенная речь, которую толкал Алексис там, внизу, в самом деле могла что-то изменить.
– Одумайтесь! – кричал он, совершенно не задумываясь о том, что на него, возможно, никто не обращает внимания, словно на назойливую муху. – Что вы собираетесь сделать? После того, как мы заключили мирный договор, вы намереваетесь нарушить его и атаковать башню. Зачем?
– Колдун несет в себе скверну! – отозвался король Дерели.
– Скверну? – выдохнул Алексис, кажется, шокированный таким заявлением. – Ах, скверну! Дерелийская армия пыталась разорить, уничтожить Орбут, но проиграла. Тогда мы позволили вам уйти с миром, чтобы сейчас внезапно узнать о том, что кто-то несет скверну, и вы за это собираетесь напасть на них, бросить на них всю мощь! Это ли не смешно? Что он сделал, этот колдун? Атаковал Дерели? Или, быть может, вы прикроетесь тем, что он похитил вашу дочь? Уверен, она находится там добровольно.
– Да! – вмешалась Валери. – Да, я нахожусь здесь добровольно! И добровольно выступаю против своего отца, потому что то, что он творит – это чудовищно. Я не хочу быть причастной к убийству невинных людей! Никто не заслужил, чтобы с ним так поступали!
– Видите! – прорычал Алексис, и я подумала, что он не столь уж невинен и бесполезен, как полагал его младший брат. – Она там потому, что увидела, насколько жестокие деяния творит её отец!
Слова Алексиса вряд ли достигали сознания короля Фердинанда. Он стоял напротив правителя другой державы, на достаточном расстоянии, чтобы они могли смотреть беспрепятственно друг другу в глаза, и презрительно кривился.
Я знала безо всякой магии, что за мысли сейчас крутились у него в голове.
Презрение.
И желание поскорее продолжить атаку.
Однако он этого не сделал. Он так и не рискнул напасть на Алексиса. И я знала, что это происходило не из-за страха перед собственной армией.
Умел ли король Фердинанд бояться?
Наверное, эту способность давно поглотила ненависть.
Но Алексис, вопреки утверждениям его брата, был могуществен. Даже на таком расстоянии, что обеспечивала высота башни, я чувствовала его силу.
Он был светлым магом в самом прямом смысле этого слова. Его ослепляющая сила разъедала тьму вокруг, и таран, который создали колдуны короля Фердинанда, стремительно таял от влияния Алексиса.
– Вы все должны остановиться, – зычным голосом вещал он. – Немедленно! Сложить оружие! И те, кто там, наверху, тоже! Вам следует сделать шаг навстречу друг другу…
– Ага, и примерно ждать, пока Фердинанд с удовольствием ударит, – пробормотал себе под нос Дамиано. – Макс, твой брат не понимает, о чём он говорит. Он правда верит, что мы можем просто пойти и пожать друг другу руки?
Максимилиан тяжело вздохнул.
Я представила себе ситуацию: вот я, прекрасно понимая, какими могут быть последствия, спускаюсь к королю Фердинанду вместе с мужем, чтобы мы могли пожать друг другу руки. Чем это закончится? Вероятнее всего, убийством.
– Хорошо, – выдохнул король Дерели. – Хорошо, Алексис. Ты ждешь, что сейчас, после того, как я пришел отвоевывать свою дочь, со мной сядут за стол переговоров?
Дамиано едва сдержал презрительное хмыканье.
– Отвоёвывать свою дочь! – прошипел он. – Как это высокопарно звучит. Можно подумать, ему до этой дочери есть хоть какое-то дело!
Валери стояла рядом, понурив голову.
– Нет, – прошептала она. – Нет ему никакого до меня дела. Если б было, то он попытался бы выйти на связь с помощью магии. Я не отрубала все связи и…
Это звучало так, словно девушка только что призналась в предательстве, но ни у кого из нас не было ни сил, ни желания отчитывать её за это.
– Что сделано, то сделано, – промолвила я. – Он всё равно даже не попытался выйти на связь, лишний раз доказав, что ни во что тебя не ставит.
– Словно тут нужны были дополнительные доказательства!
– Быть может, всё-таки нужны?
Она издала тяжелый вздох, показывая, что в самом деле в этом был смысл. Только сейчас Валери окончательно осознала, насколько жестоко поступал с нею её отец. И даже если ей очень не хотелось того признавать, она вынуждена была смотреть правде в глаза.
Мы с Дамиано переглянулись. Я в самом деле сейчас прониклась жалостью по отношению к девушке и очень хотела её успокоить, хотя понятия не имела, как это делать.
Валери раздражала меня, причём немало. Но, взглянув на её отца, я убедилась в том, что у неё были все причины стать такой.
– Это нормально, – вмешался вдруг Макс, – любить своего отца, даже после всего того, что он сделал. В конце концов, он твоя родная кровь. Мы все полны бравады, пока нам не приходится выступать против наших близких. А оказавшись практически у цели, мы вдруг узнаём, что хотели не навредить им, а скорее доказать что-то. Но некоторым людям нельзя ничего доказывать. Их просто нужно ставить перед фактом. Мне жаль, что твой отец именно таков.
Он крепко обнял Валери, и они замерли друг рядом с другом. Родрик взволнованно покосился на них, словно хотел вмешаться, но не решился, и промолвил:
– Король Орбута идеалист. Он поверит Фердинанду. Тот сейчас наговорит всякого разного, а Алексис развесит уши и бросится в его распахнутые объятия. А потом его просто убьют, и нас всех вместе с ними… Таким, как Фердинанд, верить нельзя.
– Мы можем отказаться от контакта, – неуверенно промолвил Дамиано.
– И тогда Алексис утвердится в своих мыслях, что мы тоже в этом замешаны и провоцировали конфликт, – вмешался Максимилиан. – Этого делать никак нельзя. Если он вобьет себе в голову, что Дерели действовала из благородных побуждений, он лично пойдет завоевывать им башню!
– Тогда что нам делать? – раздражённо спросил Дамиано.
Вопрос, разумеется, был риторическим. Никто не знал на него ответа. Я только чувствовала нарастающее беспокойство и понимала, что рано или поздно отвечать всё-таки придется. Другого выбора просто нет…
– Я подумала, – наконец-то промолвила я. – Что… Быть может, согласиться на переговоры? Попробовать отрезать короля Фердинанда от его войска и поговорить с ним лично? Он же не сможет долго сдерживаться и проявит себя. Валери, если он окажется тут, что он сможет сделать?
– Наверное, призвать своих магов, – неуверенно промолвила девушка. – С помощью какой-то портальной магии. Это не так и сложно, несмотря на защиту.
Дамиано серьезно кивнул.
– Барьер истощен, я не смогу его закрыть, даже если отдам на это всю свою силу. Но призвать магов не означает притащить сюда всю армию. Как-то справимся, если придется.
– Рискнем? – прошептала я.
– Рискнём.
У нас всё равно не было другого выхода. Ни я, ни Дамиано, ни кто-либо другой не питал наивных надежд касательно дерелийской армии и их короля-полководца. Стоило ли сомневаться, что они атакуют, если только у них появится такая возможность? Разумеется, нет.
Дамиано вздохнул. Отступать было некуда. Он вновь взобрался на возвышение и, магией усилив голос, воскликнул:
– Мы готовы пойти на переговоры!
Алексис, кажется, заметно приободрился.
– Но сюда, помимо короля Орбута, сможет подняться только один представитель Дерели, – отрезал Дамиано. – Мы гарантируем ему безопасность, если он не попытается нас атаковать.
– Это ловушка! – воскликнул кто-то из приспешников короля Фердинанда. – Нас просто пытаются туда заманить!
– Здесь на вас не могут напасть драконы, – покачал головой Дамиано. – Здесь находятся принцы и принцесса разных государств. Неужели это недостаточные гарантии для переговоров? Или вы, Ваше Величество, считаете, что ваша дочь собирается вас убить? Очень сомневаюсь, иначе ей для этого было бы выгоднее оставаться у вас за спиной.
– В самом деле! Ваша дочь, мой брат, разве они попытаются причинить нам вред? – воскликнул Алексис, как всегда пребывающий в уверенности, что в мире все несут свет и добро. – Конечно же, нет. Пойдемте, Фердинанд. Мы должны поучаствовать в этих переговорах.
– Да, – выдохнул король. – Я согласен!
Со стороны его можно было ошибочно принять за жертву, идущую на заклание с уверенностью, что придется бороться до последнего. Но у меня не было ни единого сомнения касательно того, что король Фердинанд прекрасно знал, на что он идет.
И понимал, какими могут быть последствия.
Он почти не рисковал. Знал же, что никто не станет нападать на него первым. Зато сам получил бы чудесную возможность атаковать.
И мы только что лично позвали его сюда.
У меня всё пересохло во рту. Да, я осознавала, что, возможно, мы совершили огромную глупость, поддаваясь на возможность провести переговоры. Но в глазах Дамиано светилась какая-то невероятная уверенность, и…
Я просто поверила ему.
Мы не пропадем.
Маги мы, или кто?
Плевать, что я на самом деле всего лишь швея. В эту секунду я чувствовала свою силу и была готова обрушить её на кого угодно.
– Что ж, – хмыкнул Дамиано. – Поднимайтесь!
Барьер под действием его магии выгнулся, закручиваясь спиралью, и я увидела, как в воздухе проступают полупрозрачные ступеньки.
Король Алексис взглянул на них, вздохнул, явно не испытывая большой радости от перспективы подъема с помощью столь ненадёжной конструкции, но решительно зашагал наверх. Фердинанд хотел было возмутиться и заявить, что его вновь пытаются подставить, но, посмотрев, что главный зачинщик переговоров уже удаляется, последовал за ним.
Башня была высокой, и подниматься на уровень смотровой площадки пришлось долго. Алексису, впрочем, это не доставило труда.
Он был довольно молод, не старше лет тридцати, и достаточно силён. Я отметила их сильное сходство с Максимилианом – не ошибёшься, приняв за братьев! – но взгляд у Алексиса был совершенно иным. Каким-то… Особенно задумчивым, мечтательным, словно он продолжал жить в каких-то своих таинственных фантазиях даже сейчас, пытаясь устроить мир между двумя сражающимися сторонами.
Что ж, по крайней мере, Его Величество радел за благое дело.
Вторым поднялся король Фердинанд. Вот уж кого-кого, а его приятным человеком назвать нельзя было даже с огромной натяжкой. Серьезный, злой, пронзающий насквозь взгляд, тяжелые черты лица… Наверное, он когда-то был очень красив, но вся эта красота меркла под маской злости.
Взгляд, которым он одарил всех присутствующих здесь, можно было расценивать как прямую угрозу. Я поёжилась, но заставила себя держаться достаточно ровно. Дамиано ответил ему короткой ухмылкой, показывая, что не питает никаких наивных надежд касательно гостя и не считает его безопасным. Король Орбута только гордо вскинул голову, всем своим видом демонстрируя, что он в самом деле гораздо более влиятелен, чем кому-либо может показаться.
