Текст книги "Том 3. Мини-убийцы"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)

Глава 5

Если вас озаряет гениальная идея, при дневном свете она почему-то всегда тускнеет… Вчера, засыпая, я решил подняться на рассвете, нагрянуть к Хейзелтонам до того, как Клемми увезут на ферму в Род-Айленд, то есть выступить героем и взять реванш у неприятеля.

Но утром, глядя в окно, я живо представил себе, как мы с Толваром обмениваемся выстрелами через всю Бикман-Плейс, в то время как Клемми отчаянно вопит в машине, а ее отец вызывает полицию по случаю похищения, мой план уже не показался таким удачным… Не говоря о том, что глаза я открыл в десять часов. То есть Клемми Хейзелтон уже полчаса как ехала на ферму.

Ссадины у меня на теле за ночь превратились в синяки, лицо немного опухло, но почка не болела. К тому времени, когда я покончил с одеванием и прочим туалетом, было уже половина одиннадцатого, вполне подходящий час для посещения Бикман-Плейс. Я проверил адрес.

Ровно в полдень какой-то тип в темном костюме открыл мне дверь квартиры Хейзелтона и посмотрел на меня в полном недоумении.

– Сэр? – вопросил он с сомнением в голосе.

– Я хочу повидать мистера Хейзелтона, – сказал я.

– А он вас ожидает?

– Я не ясновидящий, – недовольно ответил я. – Доложите ему. Мое имя Бойд, Дэнни Бойд.

Он покачал головой:

– Извините, сэр, едва ли мистер Хейзелтон вас примет, если вам не было назначено.

– Откуда вам это известно, если вы у него не спрашивали?

В этот момент, когда он собирался закрыть дверь перед моим носом, я сгреб его за лацканы пиджака, оторвал от пола и внес внутрь. Потом я осторожно поставил его на ноги, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

– Пойдите и доложите обо мне! Вы что, должны ему платить, если осмелитесь заговорить с ним?

– Я…

Он дрожал всем телом, будто в первый раз увидел сеанс стриптиза.

– Гаррис! – раздался голос из гостиной. – Кто там?

– Сэр, – пролепетал Гаррис, – это некий мистер Бойд хочет повидать вас.

– Бойд? – повторил голос таким тоном, словно это было ругательство. – Какого черта?!

Через несколько секунд обладатель голоса появился в прихожей. Это был высокий, плотный мужчина с редкими волосами и торчащими седыми усами.

– Убирайтесь или я вызову полицию! – закричал он.

– Начните с того, что позвоните в Бюро поисков пропавших, – посоветовал я ему. – Разве исчезновение сына вас совершенно не интересует?

– Филип? – Его кустистые брови поползли вверх. – А что с Филипом?

– А вы действительно Гэлбрайт Хейзелтон?

– Ну да! – нетерпеливо выпалил он. – Отвечайте на вопрос!

– Никто его не видел с вечера воскресенья. Похоже, в последнее время им кормили свиней на вашей ферме.

Он пристально смотрел на меня долгое время, потом повернулся к слуге.

– Можете идти, Гаррис, – резко проговорил он. – Я позвоню, когда вы мне будете нужны.

– Хорошо, сэр.

– Проходите в гостиную, Бойд, – сказал Хейзелтон, – и попробуйте объяснить мне внятно.

Я последовал за ним в гостиную, большую комнату с белым мраморным камином и красивой мебелью, похоже антикварной.

– У меня мало времени, – сказал Хейзелтон. – И еще меньше желания разговаривать с подонками вроде вас. Поэтому выкладывайте, что вам известно о Филипе, и уходите. Вы меня поняли?

Я закурил сигарету и бросил спичку в камин, нарушив девственную белизну мрамора.

– Хорошо. Так вот, я вам только что сказал, что никто не видел Филипа с вечера воскресенья, когда он был на ферме. Где он?

– Это его дело, – возразил Хейзелтон. – К чему вы ведете, Бойд? Хьюстон сказал мне вчера, что я был с вами слишком мягок, и я готов с ним согласиться.

Сперва вы взялись за Марту, потом за Клемми, а теперь суете нос в дела моего сына.

– Марта наняла меня защищать ее интересы, а также интересы ее сестры, – отчеканил я. – Я это и делаю. Кроме того, я уверен: с Филипом что-то случилось. А ваша реакция свидетельствует, что или вам это совершенно безразлично, или вы сами замешаны в этой истории.

На этот раз его усы вздыбились одновременно с бровями. Я думал, что он сейчас взорвется и разлетится на тысячу кусков, но он сделал нечеловеческое усилие и заговорил почти нормальным тоном.

– Я постараюсь посмотреть на дело вашими глазами, Бойд, – начал он значительно. – Вы говорите, что Марта наняла вас защищать ее интересы против меня? И что же она вам сказала? Что она жертва заговора? Что я растратил наследство ее матери? Что она сама и Клемми опасаются за свою жизнь?

– Может быть… До сих пор вы ничем не опровергли это.

– Проверка наследства таких размеров, как у моей жены, учитывая сложность помещения капитала, потребует не меньше месяца работы двух экспертов-бухгалтеров. Приведите ко мне двух таких людей, Бойд, и я готов показать им все расходные книги.

– Почему вы скрываете Клемми на ферме? Почему вы держите там телохранителя, который не допускает никаких посетителей, и эту экономку-компаньонку, которая говорит, что она сиделка? Они что, караулят зерно, или что?

– Садитесь, Бойд, – неожиданно приказал Хейзелтон.

Я послушался. Он устроился напротив, выбрал сигару из шкатулки, лежащей на столике рядом с его креслом, и тщательно раскурил ее.

– Бойд, – сказал он, – я буду откровенен с вами. И рассчитываю на вашу скромность.

– Я ничего не обещаю.

– Так вот, – продолжал Хейзелтон, напирая на каждое слово, – семья страдает от наследственного сумасшествия. Моя жена из-за этого покончила с собой. Это продолжается уже четыре или пять поколений. Иногда одно поколение эта доля минует, и я молю Бога, чтобы мои дети избегли беды.

– Вы хотите, чтобы я поверил, что все ваши дети сумасшедшие?

Хейзелтон не спускал глаз с горящего кончика сигары.

– Филип абсолютно нормален и всегда был таким. С обеими моими дочерьми и в детстве, и в юности тоже все было в порядке, но совсем недавно они стали проявлять эксцентричность.

– А они проходили курс лечения? Вы консультировались с психиатром?

– Нет! – Он покачал головой. – Пока еще нет. Поймите: если я приведу своих дочерей к психиатру, семейная тайна выйдет наружу… Это все равно что заранее приговорить их, согласиться на их заключение! Я это сделаю, лишь когда у меня не будет другого выхода.

– Значит, Марта просто придумала, что вы растратили наследство вашей жены? Она лишь вообразила, что вы скрываете Клемми на ферме и что Филип исчез уже несколько дней назад? Однако, когда Марте показалось, что за ней следят в баре, где была назначена наша встреча, это вовсе не было ее воображением: за ней действительно следили.

– Гаррис подслушал, как она звонила вам в первый раз, – мрачно ответил Хейзелтон, – и счел своим долгом сообщить мне об этом. Я просил Хьюстона последить за Мартой. Разве вы не понимаете, Бойд? У нее мания преследования! Она считает себя жертвой тайного заговора и не задумается обвинить меня, своего отца!

– Да… – мрачно пробормотал я. – А Клемми? Как у нее с комплексами?

– У Клемми примерно три месяца назад появились первые симптомы: то она впадала в депрессию, то беспричинно оживлялась. То запиралась в своей комнате, отказываясь сказать слово с кем бы то ни было, то без умолку болтала так, что невозможно было ее остановить. И этот беспричинный смех! Вот почему я отправил ее на ферму. Атмосфера там спокойная, располагающая к отдыху. Я нанял Пита, чтобы отвадить посторонних, и сиделку, достаточно скромную, но профессионально подготовленную, чтобы она наблюдала за Клемми. Что я мог сделать еще?

– Это нас возвращает к Филипу. Что с ним случилось?

– Где он сейчас – не знаю. Насколько мне известно, он был на ферме в понедельник утром, когда я уехал оттуда вместе с Мартой. Он может быть где угодно: на своей яхте, у друзей, в любом другом месте. Мой сын взрослый и не отчитывается передо мной в своих поступках. Я предоставляю ему полную свободу. Через несколько месяцев он начнет работать вместе со мной – вникать в инвестиционный бизнес. Он мне это обещал, и я знаю, что он сдержит слово. А до этого времени он может делать все, что угодно.

– У кого возникла мысль нанять Толвара?

– Толвара? – спросил Хейзелтон, видимо, не понимая.

– Частного детектива, которого Хьюстон привел с собой вчера вечером, когда пришел ко мне за Клемми.

– Ну, за это отвечает Хьюстон, – твердо ответил Хейзелтон. – Я был откровенен с вами, Бойд. Надеюсь, вы поняли, что должны оставить моих дочерей в покое… для их же блага.

– А где Марта?

– Я отправил ее на ферму сегодня утром вместе с Клемми. Итак, даете слово забыть об этой истории?

Он стряхнул примерно дюйм пепла со своей сигары, и так как я видел, что он по-прежнему насторожен, то ничего не ответил.

– Вас заставили потерять время, Бойд, – наконец сказал он, – и будет справедливым, если я возмещу вам убытки. Я распоряжусь, чтобы вам сегодня же послали чек.

– Нет. Я против, – заявил я, вставая. – Вы просто лжец, Хейзелтон, и глупец к тому же! Я буду продолжать копать это дело, пока не докопаюсь до правды.

– Бойд, – Хейзелтон беспомощно развел руками, – поверьте мне, вы не понимаете того, что делаете… Вчера вечером Клемми была в очень плохом состоянии после всех дневных переживаний, и если вы станете продолжать, обе мои дочери рискуют лишиться рассудка. Я прошу вас, оставьте их в покое. Это в их интересах!

– Не убедили. Кстати, я могу поймать вас на слове насчет контроля за наследством.

– Чего вы хотите? Денег? Сколько?

– В девяти случаях из десяти я бы ответил «да», – сказал я. И мог бы назвать цифру довольно круглую. Но на этот раз у вас недостаточно денег, чтобы купить меня, Хейзелтон, даже используя наследственный капитал.

Я был уже на пороге гостиной, когда он снова заговорил.

– Вы не хотите послушаться разумного предложения, – тихо проговорил он, – и вас нельзя купить. Тем хуже, Бойд, я буду защищать их любыми средствами. Иными словами, приму определенные меры, чтобы разделаться с вами.

– Думается, что меры, которые вы уже предприняли, приведут вас прямо в камеру смертников Синг-Синга. Я спляшу на ваших похоронах, Хейзелтон, и ваши дочери тоже.

Слуга не появился, и мне пришлось самому открыть входную дверь. Жизнь трудна! Я снова сел в машину и отправился в свою контору.

Когда я вошел, Фрэн Джордан сердечно улыбнулась.

– Где пропадал нынче утром наш маленький гуляка? – спросила она. – Неужели там же, где вчера? И кто она?

– Если я буду отрицать, вы мне не поверите, – ответил я, вернув ей улыбку. – А как ваши дела в смысле вложения капитала в Средний Запад?

– Медленно, но верно. Мне пока довольно трудно заставить его понять некоторые элементарные вещи… Например, что акция – это лишь клочок бумаги, а норковая шубка – это норка!

– Сейчас время ленча. Пойдемте куда-нибудь вместе? На этот раз я вас приглашаю. Обычно я сижу без гроша после того, как выплачиваю вам жалованье.

– Прелестное приглашение! Принято. Кстати, сегодня утром этот Толвар оставил вам пакет. Я положила его в кабинете на стол.

– Я только взгляну на него – и к вашим услугам.

Пакет был завернут в красивую бумагу – можно подумать, что это подарок. Я вскрыл его и увидел свой калибр 38. Сунув его в верхний ящик стола, я вернулся к Фрэн, наводившей красоту.

Мы решили отправиться позавтракать к Шамборду и начали с мартини. Фрэн устроилась поудобнее и посмотрела на меня большими лучистыми глазами.

– А кто такая Сильвия? – спросила она.

– Одна девица, присматривает за свиньями, – серьезно ответил я. – Вот почему свиньи такие вкусные.

– Боже мой! – в ужасе прошептала Фрэн и закрыла глаза.

– А почему вы о ней спрашиваете?

– Потому что она спрашивала о вас, – ответила Фрэн, открыв глаза. – По междугородному из Провиденса.

– И чего она хотела?

– О, ей необходимо срочно повидаться с вами. Это вопрос жизни или смерти. Эта девушка говорила как в газетах пишут. К несчастью, у нее нет возможности прибыть в Нью-Йорк. Так что если вы сможете приехать в Провиденс, она будет ждать вас сегодня вечером с восьми до одиннадцати в баре отеля «Шератон-Балтимора».

– Что еще?

– Ничего. А этого недостаточно? Вы бы хотели, чтобы она по телефону обещала вам надеть свой лучший наряд?

В половине третьего мы вернулись в контору. Фрэн нашла номер телефона Толвара и по моей просьбе позвонила ему. Его не оказалось на месте. Я велел перезвонить и побеседовать с его секретаршей, сказать, что звонят от Хьюстона, и выяснить, должен ли Толвар вернуться сегодня из Род-Айленда.

Фрэн выполнила свое задание с обычной легкостью. Повесив трубку, она посмотрела на меня с явным любопытством в серо-зеленых глазах.

– Его не ожидают раньше понедельника, – заявила она. – Что происходит? Отчего это Провиденс стал таким популярным?

– Сегодня вечером туда прибудет Дэнни Бойд. Может быть, все дело в этом?

– Ловко! – вздохнула она. – Ладно, если это секрет, то я не могу настаивать.

– Попробуйте догадаться, – предложил я. – Мы здорово позабавимся!

– Сперва норка, потом забавы, – возразила она. – А где вы собираетесь остановиться в провинции? Или Сильвия уже позаботилась об этом?

– Забронируйте мне комнату в отеле «Балтимора». Возможно, я буду отсутствовать несколько дней. А сейчас, пока я поеду за вещами, отправляйтесь в банк и до закрытия оприходуйте чек.

– Сколько взять, босс?

– Скажем, пятьсот. Я обожаю морские деликатесы, кажется, там как раз для них самое место.

Вернувшись домой, я уложил чемодан, тридцать восьмой решил оставить: Толвар теперь был в Провиденсе, и я чувствовал к нему большое уважение, поэтому я взял свой «Магнум-367».

Фрэн дожидалась меня с деньгами в бюро.

– Я вам заказала номер в «Балтиморе», двойной, разумеется, – объявила она. – Какие будут задания на время вашего отсутствия?

– Позвоните мне по телефону в случае необходимости. Если меня будут спрашивать, вы не знаете, где я. Кажется, это все.

– Хорошо. А теперь торопитесь, если не хотите заставить Сильвию ждать.

– Ухожу. До скорого.

– До скорого, – повторила она. – Послушайте, Дэнни, поберегите ваш профиль, хорошо? А то вчера кто-то небрежно с ним обошелся.

Глава 6

Точно в половине девятого я вошел в отель. Покончив с формальностями, я последовал за рассыльным, который понес чемодан в мою комнату. Минут двадцать ушло, чтобы принять душ и переодеться. Ничего, Сильвия Вест подождет. Ее телефонный звонок, возможно, был вызван красой моего профиля, но не исключена возможность нажима со стороны некоего Карла Толвара. Так как я не собирался рисковать напрасно, то повесил кобуру с револьвером под пиджак.

Существует множество людей, которые отказываются от «магнума» под тем предлогом, что он мешает сохранять равновесие и, наклонившись, можно оказаться на коленях. Я не разделял этих взглядов: «магнум» способен остановить даже слона, а ведь никогда не известно, на кого нападешь в джунглях Род-Айленда…

Чуть позже девяти я спустился в холл отеля. Закурив сигарету, я направился на поиски Сильвии Вест. Она, должно быть, тоже искала меня, так как мы неожиданно столкнулись нос к носу. При виде ее глаза у меня едва не вылезли из орбит.

Сильвия была затянута в золотистую блестящую парчу, чуть светлее ее загара и почти не выделяющуюся на его фоне. Линия выреза располагалась так низко, что позволяла видеть значительную часть ее полных грудей, а узкий пояс туго обхватывал талию. На ногах – золотые лодочки из тонкой кожи.

Ее глаза загорелись при виде меня, губы чуть дрогнули.

– Дэнни! – воскликнула она облегченно.

– О-о-о! – Я закатил глаза. – Значит, это были вы…

– Кто?

– Женщина моей мечты. Я слабею, худею, превращаюсь в тень… Но теперь все пойдет по-другому.

– Почему?

– Я могу обратить сон в явь. Просто не стану тратить время на сон, лучше поем лишний раз, чтобы возместить потерянные килограммы. Ну, пошли? В противном случае накинусь прямо здесь, а администрации отеля это может не понравиться.

– Дайте мне хотя бы перевести дух, – со смехом ответила она. – Где вы хотите поужинать?

– Там, где нам подадут дары моря. Я жажду рыбы, омаров, креветок…

– Другими словами, хотите отведать морской ужин в Род-Айленде, – закончила она. – Тогда пойдемте к Кристи в Ньюпорте, если вы не возражаете. Это недалеко.

– Не возражаю. Кстати, по дороге мы можем осветить кое-какие детали, например, надето ли у вас что-нибудь под платьем. Если вы ответите утвердительно, я этому не поверю, а если вы предъявите мне доказательства, я буду разочарован, хотя, может, и нет, так что игра стоит свеч. У меня в этом отеле двойной номер, проще было бы, конечно, сразу подняться туда и заказать у Кристи даров моря на целую неделю, чтобы…

– Дэнни, – прервала она, слегка покраснев. – Люди могут услышать!

– К дьяволу людей! Мы не станем с ними делиться.

И мы поехали в Ньюпорт, который оказался совсем близко. Ресторан Кристи оправдал свою репутацию: его дары моря были просто великолепны. Когда мы дошли до кофе, я был уже в ладу со всем миром, за исключением, может быть, Толвара. Все остальное было прекрасно…

– Дэнни. – Сильвия с серьезной миной нагнулась над столом, а я немедленно воспользовался этим, чтобы заглянуть ей за вырез платья.

– Никакого лифчика! А ниже? Я умираю от нетерпения.

– Да будьте же вы серьезнее! – Она опять покраснела.

– Черт возьми! – воскликнул я с возмущением. – Вы считаете, что я могу шутить такими вещами!

– Прошу вас!

– Ладно, – сказал я, пожав плечами, – я буду серьезен.

– Вы очень добры, что приехали… По правде говоря, я не ожидала этого. Я надеялась, но ведь трудно было поверить, что вы кинетесь сюда только из-за моего телефонного звонка…

– Категорически не согласен. Уже одно ваше золотое платье стоит приезда, Сильвия… Золотко мое, я…

Ее вздернутый носик пошел вверх, опасный огонек снова зажегся в глубине глаз.

– Дэнни Бойд, – сухо сказала она. – Вы обещали быть серьезнее.

– Я очень серьезен – как альбатрос.

Она хмыкнула, потом закурила, чтобы немного успокоиться.

– После вашего отъезда с Клемми вчера днем, – продолжала она тихим голосом, – произошло столько всего, что я совершенно растерялась, даже испугалась. Дэнни, вчера я считала вас сумасшедшим, а сегодня задаю себе вопрос: может, вы здесь единственный человек в здравом уме?

– Что же произошло?

– Вы помните, что вчера, перед тем как уехать, вы посоветовали мне заглянуть в свинарник?

– Вы заглянули?

Она покачала головой:

– Я собиралась, но Пит остановил меня. Он сказал, что сам займется этим, а мне лучше вернуться в дом… А я была так расстроена и взволнована, что послушалась и ушла. Но через некоторое время Пит вернулся и сказал, что вы просто пошутили – там ничего нет, кроме борова.

Было заметно, что Сильвию все больше охватывал страх, лицо ее застыло.

– Пит решил позвонить мистеру Хейзелтону, чтобы известить его об отъезде Клемми. Мне же посоветовал сидеть в доме, так как маньяк вроде вас способен на все, например, вернуться и… Тут он снова ушел, а я осталась, сгорая от беспокойства.

Приблизительно час спустя к дому подъехала машина, я бросилась к окну, подумав, что Пит прав и вы действительно вернулись. Но приехала полиция штата! Пит с ними поговорил, они все прошли в свинарник и пробыли там добрых четверть часа, прежде чем возвратились к дому.

Их шеф, сержант Диксон, казалось, был в ярости. Он звонил по телефону, но я не слышала кому. Говорил что-то о ложном вызове. Попросил Нью-Йорк проверить Хьюстона… Затем захотел узнать, кто я и знаю ли Хьюстона. Я сказала, что работаю у мистера Хейзелтона, что никогда не встречалась с Хьюстоном, но, насколько мне известно, это поверенный мистера Хейзелтона. Потом полицейские уехали.

Пит мне сказал, что это вы позвонили в полицию, выдав себя за Хьюстона, и натравили их на свинарник. Я ровно ничего не поняла… А позже привезли Клемми и Марту.

– Кто привез?

– Мистер Хьюстон и какой-то мистер Толвар. Насколько мне известно, они решили некоторое время побыть на ферме. Я боюсь этого Толвара. Вы его знаете?

– Мы вчера вечером познакомились… Он неплохой атлет – разносторонний, я в этом убедился.

– Мистер Хьюстон мне тоже не симпатичен… Он холодный как рыба, у него нет ни капельки горячей крови в жилах! Но что меня всерьез беспокоит, Дэнни, это девушки! Они обе узницы на ферме, на этот счет нет сомнений… Если одна из них хочет выйти подышать воздухом, Пит или Толвар выходят следом. Ни на секунду с них не спускают глаз.

– А как Клемми?

– Она очень подавлена, – призналась Сильвия, – и ее состояние ухудшается. Я сказала мистеру Хьюстону, что, по моему мнению, надо посоветоваться с врачом, но он ответил, что я преувеличиваю. Сегодня вечером, прежде чем уехать, я уложила ее в постель и дала успокоительное.

– А Марта?

– Я ее мало знаю. На первый взгляд я не вижу в ней перемен: она всегда довольно высокомерна и неприятна… можно сказать, живет в другом мире… Она весь день гуляла в сопровождений Пита.

– Да, вам, я вижу, хватает забот, птичка моя. А по поводу какой же из них вы мне звонили?

– Дэнни, я нуждаюсь в вас, чтобы доказать себе, что я не сумасшедшая.

– Хотите, чтобы я использовал свой Бойд-тест? – предложил я. – Достаточно ответить «да» всего на один вопрос, и вы сразу же убедитесь в своем здравом рассудке.

– Дэнни! Я не шучу! Вы должны пойти и снова посмотреть… там… на ферме.

– А точнее?

– В свинарнике!

Вот как прекрасный вечер может закончиться полным крахом. Я закурил, с сожалением вспоминая о прекрасном двойном номере, который теперь ни к чему.

– Я уже видел свинарник.

– Дэнни, это очень важно… Пойдемте, очень прошу вас.

– Почему это так важно?

– Больше ничего не скажу, пока вы не увидите собственными глазами… Я не хочу давить на вас. Это не займет много времени, а мне это очень важно, Дэнни!

– Забавно все же, что Толвар, Хьюстон и Пит не оставляют ни на шаг девушек, а вам разрешают выходить, – с безразличным видом заметил я.

– Я имею право на свободный вечер каждые два дня. Мне кажется, они даже были рады, что я не буду торчать у них перед глазами сегодня вечером…

– А как вы добрались до Провиденса?

– Взяла на ферме старый фургончик.

– Дело в том, что, если я начну болтаться у свинарника, это может не понравиться вашим хозяевам.

– Они ничего не узнают! Нужно лишь оставить машину на дороге и пройти пешком. Можно даже к дому не подходить.

– Да, наверно…

– Итак, вы пойдете?

– Не могу устоять перед красивой девушкой!

Она слегка улыбнулась:

– Да бросьте, Дэнни, вы за весь вечер ни разу на меня не взглянули.

Была уже полночь, когда мы добрались до фермы. Я подвез Сильвию из Ньюпорта к отелю, где она пересела в свою старую машину, и поехал за ней следом.

Она остановила фургончик в двухстах ярдах от дома, а я развернул машину по направлению к городу.

Было свежо, луна ярко светила. Я почувствовал дрожь, когда шел через дорогу, чтобы присоединиться к Сильвии. Кто может гарантировать, что это не ловушка Толвара, заманивающего меня с помощью блондинки-сиделки? Если это так, то я лезу в нее сломя голову. В свинарнике хватит места и для второго трупа, мрачно рассуждал я.

Мы шли через ворота по аллее, ведущей к дому. Два окна были освещены, что меня совершенно не устраивало. Ярдах в пятидесяти от дома Сильвия стала заворачивать по дуге к свинарнику, стоявшему в отдалении.

Наконец мы подошли. Сильвия придвинулась ко мне и вдруг начала дрожать.

– Ну, что дальше? – спросил я.

– Поглядите на Душку Вильяма, – шепнула она.

Я прошелся по свинарнику, посматривая на отдельные стойла. От луны было светло как днем, огромная свиноматка черной горой возвышалась в своей клетке, окруженная поросятами. Послышался легкий шелест платья Сильвии, она опять подошла вплотную ко мне.

– Его здесь нет. В чем дело? – удивился я.

– Да вот он, – отвечала Сильвия. – Видите?

Я всмотрелся, и правда, через два стойла углядел борова, сразу узнал его, ведь такое чудовище, как Душка Вильям, не забудешь.

– Видите? – повторяла Сильвия тихонько. – Вы просто спутали стойла.

– Когда вы мне его показывали, он был в другом стойле, я уверен в этом.

– Я так рада это слышать, Дэнни, – проговорила она с облегчением. – Сегодня днем я пришла сюда, и мне показалось, будто я памяти лишилась. Слава Богу, нет!

– Да-а… – пробормотал я, думая совсем о другом.

– Дэнни, но зачем все это?

– Ай да Пит! – с восхищением заметил я. – Он умеет работать мозгами.

– О чем вы?

– Помните, перед отъездом с Клемми вчера утром я вам посоветовал пойти и посмотреть на Вильяма.

– Я отлично помню, но вы мне не сказали для чего. И что же там было?

– Труп, зарытый в грязь. Я полагаю, что это был труп Филипа, – мрачно ответил я.

Сильвия тяжело, со всхлипами задышала.

– Пит, должно быть, знал, что тело здесь, – продолжал я. – Ему надо было помешать вам осмотреть стойло, к тому же он опасался, что я могу предупредить полицию, – как я и сделал. Пришлось действовать быстро. Самым простым способом было перевести борова в другую клетку, и тогда, если будут искать, уже ничего не обнаружат.

– Другими словами, – сказала Сильвия дрожащим голосом, – труп по-прежнему там… в клетке, где сейчас свиноматка со своим потомством?

– Очень возможно, что Пит удовлетворился тем, что присыпал его землей и соломой. Ведь он не знал, сколько у него времени, и не решился перенести труп в другое место.

– Дэнни, – простонала она, уцепившись за мою руку, – мне сейчас станет дурно.

Я услышал легкий шум и повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть луч света, загоревшийся около дома и тотчас же погашенный.

– Сюда идут, – сказал я Сильвии, – надо сматываться.

– Вы кого-нибудь видели? – прошептала она.

– Нет, – ответил я.

– Но знаете, что идут сюда?

– Я ничего не знаю. Но из-за этой проклятой луны мы как на ладони.

– Амбар… – сказала Сильвия.

Она побежала, я за ней. От свинарника до амбара не больше сотни ярдов, и я не бегал так быстро с той поры, как в Лас-Вегасе одна рыжая явилась ко мне на свидание вместе с пастором.

Мы влетели в амбар, я прикрыл дверь, но оставил щелку и прислушался. Позади раздавалось учащенное дыхание Сильвии, мои собственные легкие разрывались от желания сделать глубокий вдох – и все это в полном безмолвии и тишине.

– Может быть, он вернулся домой? – шепнула через минуту Сильвия.

– Может быть, – проворчал я, – но мы останемся здесь, пока не удостоверимся в этом.

Прошло еще две минуты, и Сильвия начала стучать зубами.

– Мне холодно, – сказала она, – давайте уйдем отсюда.

– Подождем еще немного.

В этот момент я услышал легкий шум, будто кто-то задел ботинком камешек. Я приоткрыл дверь еще на дюйм-другой и осторожно выглянул наружу. Лунный свет обрисовал мужской силуэт ярдах в пятидесяти от нас. Мужчина направлялся к амбару.

– Он идет сюда, – шепнул я Сильвии, – отодвиньтесь немного, пожалуйста.

– Что вы будете делать?

– Ударю его, когда он сунется сюда.

– А может, нам спрятаться?

– Где? Он уже на подходе.

– На сеновале. Он не станет искать наверху.

– Хорошая мысль. Если я его уберу, два других отправятся на поиски… а мы так далеко от дороги.

Мы пробрались через амбар и поднялись по лестнице на сеновал. Легли на сено, устремив глаза на дверь.

Я достал свой «магнум» из кобуры – на всякий случай.

Дверь, скрипя, отворилась, и яркий луч карманного фонаря скользнул по полу. Вошедший продвигался медленно, освещая все уголки амбара, обошел вокруг трактора и комбайна. Человек казался мне похожим на Пита, но я не был в этом уверен. Пальцы Сильвии все сильнее впивались в мою руку, пока он минуты три осматривал помещение, потом, видимо удовлетворенный, вышел и закрыл за собой дверь.

Мы прислушивались до тех пор, пока шаги не удалились. У Сильвии вырвался облегченный вздох.

– Я боялась, что вот-вот чихну! – созналась она. – Еще немного, и мне понадобилась бы медицинская помощь.

– Подождем еще минут десять, прежде чем выходить, – решил я. – У него был такой вид, будто он хорошо знал, что искать… Уж очень он старался.

– Может быть, он делал обход, только и всего, – предположила она. – Если они боятся, что здесь будут шарить в поисках трупа, то станут проверять всю ночь, да?

– Может быть… Будем надеяться, что это так и они Не засекли нас перед свинарником.

– Лучше вообще остаться здесь и подождать, пока все успокоится, – предложила Сильвия.

– Я никуда не тороплюсь.

Глаза уже привыкли к темноте, к тому же свет луны пробивался сквозь оконце, и я уже мог ориентироваться. Я повернулся на бок, чтобы закурить сигарету, и вдруг вспомнил, что вокруг сено. Пришлось воздержаться.

– Дэнни!

– Да?

– А в сене совсем тепло.

– Ясное дело.

– Вы молодец, что приехали по первой моей просьбе. И согласились отправиться к свинарнику, несмотря на опасность.

– Рыцарь Круглого Стола – это про меня! – скромно заметил я. – Прилетел на помощь даме, находящейся в опасности, – так уж у нас, у рыцарей, полагается. У настоящих рыцарей есть еще одно галантное правило.

– Какое же?

– Когда дама сердца предлагает свою благодарность, мы первым делом снимаем доспехи. Поверьте, это коренным образом изменяет всю любовную сцену!

Сильвия мягко засмеялась:

– Это намек, Дэнни? Насчет благодарности дамы, подвергшейся опасности?

– Это вопрос чести! Некоторые женщины предпочитают сопротивляться перед сдачей, как боксер, который разогревается перед выходом на ринг.

Она поднялась на колени и стала отряхиваться от сена.

– Самое меньшее, что я могу сделать, Дэнни, – сказала она, – это доказать вам свою признательность.

Луч луны освещал ее от плеч до колен, оставляя в темноте голову и ноги. Знала она об этом? Я решил, что знала.

Быстрым движением она освободилась от платья и бросила его на сено. У меня пересохло в горле. Под платьем у нее были лишь белые трусики и чулки на кружевных черных подвязках. При свете луны ее высокие и крепкие груди казались сделанными из белого мрамора.

Она опустилась на колени около меня, взяла у меня из рук «магнум» и бросила его на платье.

– Значит, начинают с того, что снимают доспехи? – прошептала она. Ее правая рука обхватила меня за плечи, толкнула – и вот Сильвия уже упала на меня, прижимаясь горячими губами к моим. Я схватил ее за плечи, крепче привлек к себе, потом мои пальцы осторожно заскользили по ее спине к резинке трусиков… Она вздрогнула всем телом, и кончик ее языка коснулся моего…

Мои руки неутомимо трудились, высвобождая из-под шелковых трусиков бедра. Где-то в ночи послышался победный крик ночной птицы.