Текст книги "Умри за меня (ЛП)"

Автор книги: Карен Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

Глава 8

Понедельник, 15 января, 16 часов 05 минут

Мрачно глядя в зеркало, Софи стирала со щек остатки театрального грима.

– Что за дурацкая экскурсия с викингами, – ворчала она. – И я должна размалевывать себя, как дешевая проститутка.

В дверях дамского туалета появилась Дарья. Она вздохнула.

– Не три так сильно, Софи, иначе всю кожу сотрешь, – Дарья достала из шкафчика под умывальником маленькую баночку. – Сколько раз я говорила тебе использовать колд-крем.

Она нанесла толстый слой прохладного увлажняющего крема на лицо Софи и похлопывающими движениями пальцев распределила его по коже.

– Наверное, тысячу раз, – пробормотала Софи, вздрагивая от холодного крема.

– А почему тогда ты этого не делаешь?

– Потому что я забыла, – она вела себя, как упрямый ребенок, и Дарья улыбнулась.

– В следующий раз, пожалуйста, вспомни об этом. Мне кажется, ты намеренно хочешь навредить своей коже, чтобы Тед больше не требовал от тебя накладывать макияж. Но я уже и сейчас могу тебе сказать, что от этой идеи он не отступится, – не умолкая ни на минуту, Дарья продолжила размазывать крем. – Хоть ты и разбираешься в истории, Софи, но Тед знает, что продается. Без гидов мы, вероятно, закрылись бы.

– Что именно ты хочешь мне этим сказать?

– Софи, – Дарья задирала ей подбородок до тех пор, пока самой не пришлось выгибать спину. – Помолчи и закрой глаза.

Софи повиновалась, и Дарья отпустила ее.

– Вот и все.

Софи дотронулась до лица.

– Ну, вот, теперь меня будто маслом намазали.

– Нет, ты не сможешь проходить так целый день. Что произошло?

Убийца-садист и красавчик коп, при виде которого у меня слюнки текут, хотя он и крыса. Вот что произошло!

Но вместо этих слов Софи произнесла:

– Викинги и Жанна д'Арк. Тед взял меня куратором, но у меня нет времени заниматься этой работой. Вместо нее я должна наряжаться и краситься.

У нее за спиной полилась вода в унитазе, потом из одной из кабинок вышла Пэтти Энн.

– Думаю, это нечистая совесть, – произнесла она и отвернула кран, чтобы вымыть руки. – Софи сегодня допрашивали двое полицейских. Один из них как бы тащил ее к машине, – она бросила на Софи хитрый взгляд. – Должно быть, ты настойчиво их уговаривала, чтобы они тебя отпустили.

Дарья с тревогой перевела взгляд с Пэтти Энн на Софи.

– Что? Полиция? Здесь, в «Олбрайте»? Что случилось?

– Им требовалась историческая информация, Дарья. Только и всего.

– А что там с этим темноволосым типом? – не давала покоя Пэтти Энн. У Софи аж руки чесались ее придушить. – Он ведь преследовал тебя до музея.

– Он не преследовал меня, – твердо заявила Софи, развязывая тесемки на верхней части доспехов. Но Вито поступил именно так, и, когда она думала об этом, ее пульс всякий раз учащался. В Вито Чиккотелли было что-то такое, что действовало на нее магически и вводило в искушение, подобное чувство сразу вызывало неловкость. Надо поторопиться и раздобыть для копов информацию, чтобы больше не видеть его. Искушение пройдет. А дело закроют.

Она переоделась и скрылась в маленькой кладовке, которую Тед выделил ей в качестве кабинета. Совсем крошечное помещение, заставленное коробками и ящиками, но в нем имелся письменный стол, компьютер и телефон. Не помешало бы еще и окно, хотя нельзя иметь все и сразу.

Софи опустилась на потрепанный стул и закрыла глаза. Она устала. Но тот, кто, не смыкая глаз, всю ночь прокрутился в постели, вряд ли мог ожидать чего-либо другого. Сосредоточься, Софи. Ей нужно думать о сомнительных коллекционерах и археологах, чтобы составить для Чиккотелли этот проклятый список.

Она перебирала в уме людей, с которыми работала последние годы. Большинство из них, с моральной точки зрения, ученые с безупречной репутацией, которые обращались с находками так же бережно и добросовестно, как Джен Мак-Фейн с уликами на месте преступления. Но все мысли сводились лишь к нему. Алан Брюстер. Проклятье всей моей жизни. Она никогда не запоминала имена благотворителей, на чьи деньги организовывались раскопки. Но Алан знал всех и вся. Для детективов он самая подходящая кандидатура. Только…

Только Алан спросит у Вито, откуда тому известно его имя. Вито скажет, и Алан улыбнется своей скользкой и масленой улыбкой крысы. «Ах, от Софи, – бархатным голосом произнесет он. – Действительно талантливая сотрудница». Он тогда именно так и сказал. А она и в самом деле поверила, что он говорил в положительном смысле. Когда она думала об этом, кровь приливала к щеками, и ее охватывали стыд и унижение. В те годы она была на редкость глупой молодой девчонкой. Сегодня же она этого не гарантировала.

Затем чувство стыда потеснило нечистую совесть, и Софи пробормотала:

– Ты трусиха.

Девять человек уже мертвы, а Алан, вероятно, мог бы помочь найти убийцу. А она думает лишь о своей уязвленной гордости. Она записала его имя на листочке, но, когда увидела его, написанным черным по белому, ее охватил озноб. Он скажет. Он всегда так делал. Это доставляло ему удовольствие. Тогда и Вито с Ником будут в курсе дела. А тебя разве волнует, что они о тебе думают? Но Софи это волновало. Всегда.

"Подумай о ком-нибудь другом, – уговаривала она сама себя. – О ком-нибудь другом, кто также компетентен в этом вопросе».

Софи размышляла до тех пор, пока перед ее глазами не всплыло лицо. Вот только имени она, к сожалению, не помнила. Ее однокурсник, с которым они вместе работали на раскопках. Пока она «ассистировала» Алану Брюстеру, тот парень вел розыски пропавших произведений искусства для своей диссертации. Софи поискала в сети, но упоминания о диссертации не нашла. У этого парня был друг… О, Боже!

Она помнила имя этого друга. Клинт Шафер. Со вздохом Софи полистала телефонные справочники и разыскала номер. Не задумываясь ни на секунду, она взялась за телефон.

– Клинт, это Софи Йоханнсен. Может, ты не помнишь, но…

Его свист прервал Софи на полуслове.

– Софи! Ни и ну! Ты как?

– Очень хорошо, спасибо. – Девять могил, Софи. – Клинт, ты помнишь своего давнего друга, с которым ты разыскивал украденный антиквариат?

– Ты имеешь в виду Ломбарда?

Ломбард. Именно так. Кайл Ломбард.

– Да, его. Он защитил свою диссертацию?

– Нет, он сдался, – возникла пауза, затем Клинт продолжил. – Это произошло после того, как ты покинула проект. Алан был ужасно подавлен.

Софи услышала смех в его голосе и покраснела. Ей пришлось даже прикусить язык, чтобы воздержаться от замечания.

– Ты что-нибудь слышал о нем?

– О ком? Об Алане? Конечно. Мы частенько общаемся. И также часто перемываем тебе кости.

Лучше бы она совсем прикусила язык.

– Нет, я спрашиваю про Кайла. Ты знаешь, где он?

– Нет. После Авиньона я вообще о нем ничего не слышал. После того, как Кайл сошел с дистанции, он подал заявку на проект Алана под названием «Сибирь». А ты сейчас в Филадельфии?

Софи проклинала ту минуту, когда набрала этот номер.

– Семейная необходимость.

– Ну, а я сижу здесь, на Лонг-Айленде. Мы… мы могли бы как-нибудь встретиться.

Одна единственная глупая ошибка, и я до сих пор за нее расплачиваюсь.

Софи заставила себя говорить веселым голосом, ведь ложь звучит правдоподобнее.

– Извини, Клинт, но я замужем.

Он рассмеялся.

– Ну и что? Я тоже. Раньше тебя ведь это не беспокоило.

Софи сделала очень медленный выдох. Язык за зубами больше держать не нужно.

– Va te faire foutre (ПРИМ. – А не пошел бы ты…).

Клинт снова рассмеялся.

– Скажи мне, когда и где, дорогуша. Алан до сих пор называет тебя своей самой способной ассистенткой. Мне всегда хотелось самому убедиться в твоих достоинствах.

Дрожащей рукой Софи повесила трубку. Затем взяла записку, на которой написала имя Алана Брюстера, и смяла ее в комок. Должен же быть еще кто-нибудь, с кем могла бы связаться полиция.

Понедельник, 15 января, 16 часов 45 минут.

– Вот. И никогда больше не говорите, что я о вас не забочусь, – на распечатку с именами лиц пропавших без вести, которую просматривал Вито, приземлился пакетик кукурузных чипсов.

Лиз Сойер оперлась о стол и разорвала свой пакет. Третий отправился на пустой стол Ника.

– Почему ему досталось со вкусом барбекю? Я тоже хочу такие чипсы.

Лиз наклонилась и поменяла пакетики.

– Боже, вы еще хуже, чем мои дети.

Вито усмехнулся и зашуршал целофаном.

– Но, не смотря на это, вы нас любите.

Лиз фыркнула.

– Да, конечно. Где Ник?

Вито посерьезнел.

– У прокурора. Она попросила его еще раз обсудить с ней завтрашнее дело.

Лиз вздохнула, потом прищурила глаза.

– К сожалению, мы все работали с делом Сиевер. И она тоже. Года два назад? Должно быть, приблизительно в это время.

Вито жевал свои чипсы и казался беззаботным, хотя после этой фразы почувствовал, как его желудок сжался. Лиз просто шарила в потемках. От нее не могло ускользнуть, что дело о смерти Андреа оставалось открытым. Но вопросов по этому поводу она никогда не задавала.

– Да, что-то около того.

Пару секунд Лиз молча разглядывала его, потом пожала плечами.

– Тогда, пожалуйста, доложите мне последние сведения о массовом захоронении. Эта история попала в полуденные новости, и с этого момента телефоны в отделе по связям с общественностью не умолкают. Пока мы не даем никаких комментариев и тем самых поступаем плохо. Но так долго продолжаться не может.

Вито сообщил ей все, что знал, заканчивая своим утренним визитом в морг.

– Сейчас я работаю со списками пропавших без вести, и надеюсь, что на кого-то да наткнусь.

– Эта девушка со сложенными руками… Если Киз был актером или моделью, то, возможно, и она тоже.

– Мы с Ником уже об этом подумали. Закончим со списком и поспрашиваем в барах, которые находятся в театральном районе. Хуже всего другое, лицо жертвы подверглось сильному разложению, и фотографию тут не покажешь.

– Отправьте в морг художника. Пусть сделает все возможное на основании того, что осталось.

Вито мрачно жевал.

– Уже пробовал. Но оба наших художника завалены работой по уши, причем, с живыми. Время для мертвецов у них появится не раньше, чем через несколько дней.

Лиз пробурчала:

– Это чертово сокращение бюджета. А вы умеете рисовать?

Вито рассмеялся.

– Несколькими штрихами могу нарисовать маленькую фигурку, – тут ему кое-что пришло на ум. – Но мой брат.

– Я думала, ваш брат – инженер человеческих душ.

– Нет, это моя сестра, Тэсс. А Тино – художник. Притом специализируется на портретах.

– Он не женат?

– Все перебирает. Только не говорите об этом моей маме. Она считает нас всех, скажем…, очень порядочными, – приподнял брови Вито.

Лиз засмеялась.

– Не бойтесь, я не пророню ни слова. А ваш брат когда-нибудь чем-то подобным занимался?

– Нет. Но он с удовольствием поможет.

– Тогда позвоните ему. Если он согласен, приводите его сюда. Кстати, в последнее время, Чик, у вас хорошо получается рекрутировать бесплатных помощников. Археологи, художники…

Вито заставил себя непринужденно усмехнуться.

– А что я получу за свои труды?

Лиз наклонилась, схватила чипсы Ника и бросила их на стол перед Вито.

– Как я уже говорила, не утверждайте, что я о вас не забочусь.

Нью-Йорк, понедельник, 15 января, 16 часов 55 минут

– Дерек, нам надо поговорить.

Дерек смотрел на экран. Тони Энгланд стоял в дверях кабинета, и выражение его лица не сулило ничего хорошего. Дерек откинулся на спинку кресла.

– Я уже задавался вопросом, когда ты появишься. Заходи. И закрой дверь.

– Сегодня я уже, по крайней мере, раз двадцать собирался зайти к тебе. Но я был слишком зол, – повел плечами Тони. – И до сих пор злюсь.

Дерек вздохнул.

– И что ты хочешь от меня, Тони?

– Будь мужчиной и хоть раз окажи сопротивление Джагеру, – выпалил он и поспешно отвел взгляд. – Извини.

– Это совсем не так. Ты с самого начала в oRo. Ты наблюдал за боевыми сценами в последних трех играх. Ты ожидал, что однажды займешь мое место, а не будешь работать на новичка.

– Ладно, это правда. Мы с тобой, Дерек, были отличной командой. Скажи Джагеру окончательное нет.

– Не выйдет.

Тони поджал губы.

– Это потому что ты боишься, что он выставит тебя за дверь?

– Нет. Потому что он прав.

Тони выпрямился.

– Что?

– Он прав, – Дерек указал на свой ноутбук. – Я сравнивал Enemy Lines со всем тем, что мы делали раньше. Эта игра захватывает дух. О том, что мы сделали в последнем проекте, можно сказать лишь одно, вся наша работа – это посредственность. Если Фрейзер Льюис способен на такое…

– Значит и ты тоже. Ты тоже продался, – глухим голосом перебил его Тони и задрал подбородок. – Я никогда не думал, что ты… Я выхожу из проекта.

Именно этого и ожидал Дерек.

– Я могу это понять. Но с этой мыслью ты должен хотя бы ночь переспать. Если ты изменишь свое мнение, я буду считать, что этого разговора не было. Обещаю.

– Я не изменю своего мнения. И на Фрейзера Льюиса тоже не буду работать.

– Тогда сообщи мне, если тебе потребуется рекомендация. Для чего бы тебе она ни понадобилась.

– Были времена, когда она много для меня значила, – с горечью заметил Тони. – Но сейчас… лучше я попробую на свой страх и риск. Желаю тебе иметь побольше денег, Дерек, потому что, как только Джагер вышвырнет тебя с проекта, это единственное, что у тебя останется.

Дерек уставился на дверь, которую Тони аккуратно закрыл за собой. Тони прав. Джагер выставит его вон. Признаки грядущих перемен уже несколько недель витали в воздухе, но Дерек не желал их замечать.

– Дерек? – раздался из интеркома голос секретарши. – Ллойд Уэббер на второй линии.

Он категорически не хотел разговаривать с репортерами.

– Без комментариев.

– Это не репортер, а чей-то отец. Он хочет поговорить с тобой об Enemy Lines.

И с разгневанными родителями, которые сочли игру бесчеловечной и жестокой, он не хотел разговаривать.

– Запиши его номер. Я завтра перезвоню.

Понедельник, 15 января, 18 часов 00 минут

Время выбрано идеально, подумал Вито, когда, выглядевшая усталой, Софи вышла из музея. Он дождался, пока она доберется до своего мотоцикла.

Вито подошел, когда та сняла шлем с сиденья.

– Софи.

Она вздрогнула от испуга и прошипела:

– О, Боже. Зачем вы меня пугаете? Что вам вообще здесь нужно?

Вито заколебался. Он вдруг понял, что не знает с чего начать. Он вытащил из-за спины белую розу и увидел, что глаза Софи сузились.

– Это что, шутка? – холодным тоном поинтересовалась она. – Вряд ли это смешно.

– Нет, это не шутка. Мне не понравилось, что вы сочли меня таким, как все. Вы должны знать, что я не такой.

Пару секунд Софи стояла молча, потом пристроила рюкзак на сиденье.

– Ладно, хорошо. Итак, вы принц, – саркастически заметила она. Потом заправила косу под куртку и надела шлем. – И очень хороший парень. Список вы получите в любом случае.

Вито нервно крутил розу в руках. Сегодня вечером она надела кожаную куртку и такие же перчатки, вместо вчерашних пестрых. С возмущенным выражением лица и кожаным прикидом она больше походила на грозную невесту байкера, чем на кое-как одетого ученого, с которым он познакомился накануне. Софи затянула ремешок под подбородком и привстала, чтобы завести мотоцикл. Она хотела уехать, а он еще не выполнил свою миссию.

– Софи, пожалуйста, подождите.

Она остановилась, но ногу с кикстартера не убрала.

– Что?

– Цветы предназначались кое-кому другому, – в глазах Софи появилось беспокойство. Она явно не ожидала такого поступка. – Они предназначались тому, кто много для меня значил, но уже умер. Вообще-то я хотел положить цветы на могилу, но осмотр места происшествия занял слишком много времени. Это правда.

Во всяком случае, та часть правды, которую он собирался озвучить. Пока. Софи нахмурилась.

– Большинство людей зимой кладут на могилу гвоздики.

Вито пожал плечами.

– Она больше всего любила розы, – у него сжалось горло, когда в памяти всплыло лицо Андреа. Она уткнулась в ароматный букет роз, красный цвет которых контрастировал с ее оливковой кожей и черными волосами. Внезапно черные волосы окрасились кровью. Она сочилась из отверстия на виске, которое оставила его пуля. Вито откашлялся. – Вообще-то я собирался купить цветы невестке, которая лежит в больнице, и обнаружил белые розы. И я должен был думать о вас.

Софи недоверчиво посмотрела на него.

– Или вы чертовски хорошо врете, или говорите правду.

– Я не слишком хороший лжец. И никогда в жизни не ходил на сторону. Просто я не хочу, чтобы вы были обо мне плохого мнения, – Вито положил розу на руль мотоцикла. – Спасибо, что выслушали.

Софи довольно долго смотрела на розу, потом ее плечи расслабились.

Она стянула с пальцев перчатку и достала из кармана куртки карандаш и сложенный листок. Развернула его, что-то подписала внизу страницы и протянула Вито.

– Вот ваш список. Но, к сожалению, не слишком большой.

Она выглядела такой пораженной, что Вито удивился и даже растрогался. На листке оказалось около двадцати имен, рядом с некоторыми написаны сайты. Внизу она приписала еще одно имя.

– Я не считаю, что это немного.

Она пожала плечами.

– Первые восемнадцать имеют свои стенды на фестивале Средневековья, который проходит осенью. Они торгуют мечами, кольчугами и тому подобным. Кроме того, большинство из них продают свои товары и онлайн. Если кто-то будет наводить справки об орудиях пытки, он вполне может сначала обратиться к этим людям.

– А остальные?

– Этьен Моро – мой старый профессор из Парижа. Я сдавала у него выпускные экзамены. Он хорошо знаком с миром археологии и контактирует с множеством людей. Если кто-то недавно обнаружил пыточный стул, он, наверняка, об этом знает. Если такой стул был продан или исчез из чьей-то коллекции, то он тоже об этом знает. Я не думаю, что он хорошо разбирается в черном рынке, но, вполне возможно, до него доходили какие-то слухи.

– А Кайл Ломбард?

– Он практик. Но я даже не знаю, где его найти. Десять лет назад, когда мы находились во Франции, он работал над диссертацией. Он занимался похищенными артефактами. Но работу не закончил, я не смогла найти ее даже в старых списках. Как я слышала, у вас есть другие средства и способы.

– И блестящая штука, чтобы стереть память, – добавил Вито в надежде вызвать у нее улыбку. Но глаза Софи оставались печальными.

– Иногда мне кажется, что такая вещь действительно могла бы пригодиться, – пробормотала она.

– С этим я могу согласиться. А что насчет последнего имени? Алан Брюстер?

На мгновение в глазах Софи появился гнев. Такой сильный, что Вито чуть не отшатнулся. Но этот гнев исчез также быстро, как и возник. Софи просто очень устала.

– Алан – один из ведущих археологов на северо-востоке, – спокойно пояснила она. – У него хорошие связи со спонсорами, которые финансируют большинство раскопок. Если кто-то скупает найденные предметы, то Алан может об этом знать.

– Вы не знаете, где его можно найти?

Софи надломила стебель розы и аккуратно сунула ее в карман.

– Он руководит исследованиями Средневековья в Шелтон-колледже. Это в Нью-Джерси, недалеко от Принстона, – она нерешительно уставилась на землю. – Я буду вам очень благодарна, если в разговоре с ним не будете упоминать мое имя.

Значит, между ними была какая-то неприятная история.

– Откуда вы его знаете?

Софи покраснела, а Вито, непонятно почему, вдруг почувствовал ревность.

– Он был моим научным руководителем.

Мучительная ревность отошла на задний план. Что бы там ни произошло, она по-прежнему страдала.

– Я думал, что вашим научным руководителем был Моро.

– Да. Но это было потом, – отчаяние в ее глазах сменилось тоской, от которой у Вито сдавило горло. – Вы получили то, из-за чего ждали здесь, детектив. Мне надо ехать.

Он, и правда, получил то, из-за чего ждал, но не то, что хотел. И, судя по ее взгляду, что ей тоже бы хотелось. Поспешно сложив листок, он сунул его в карман, а она снова натянула перчатку.

– Софи, пожалуйста, подождите.

Вито поставил ногу на переднее колесо, положил руки на шлем Софи, и пока не передумал, поцеловал ее в губы.

Она застыла, потом обхватила его запястья, но не оттолкнула их. И в этот бесценный момент они оба получили то, что желали. Губы Софи оказались мягкие и сладкие на вкус, а от ее аромата у Вито закипела кровь. Ему хотелось большего. Он ухватился за ремешок под подбородком и сумел его расстегнуть. Не отрывая губ от ее рта, Вито снял шлем, опустил его на землю и провел руками по всей длине ее волос. Потом притянул ее к себе, и она ожила. Этот медленный, ласковый поцелуй вдруг превратился во что-то неотложное и страстное.

Софи положила руки ему на плечи, поднялась на цыпочки и мелким, жадным покусыванием покрыла его рот. Из ее горла вырвался тихий, жалобный стон. Он оказался прав. Она нуждалась в нем так же, как и он в ней. Вито еще сильнее прижался губами к ее губам.

Пальцы Софи впились в его плечи, а сердце забилось так громко, что кроме этого стука он больше ничего не слышал. Вито хотел большего. Он еще даже не начал брать то, в чем нуждался. Здесь на парковке возле ее мотоцикла он это и не получит. Он оторвался от ее рта и прошелся губами по ее подбородку и шее, где отчетливо ощущался пульс.

Он отодвинулся как раз настолько, чтобы видеть ее лицо. Глаза Софи расширились, и он увидел в них голод и тоску, и неуверенность, но никакого сожаления. Она медленно опустилась на пятки, ее руки скользили по его руке, пока не достигли запястий. Она вытащила его пальцы из своих волос, закрыла глаза и несколько секунд держала его за руки. Потом она осторожно отпустила его и снова захлопала глазами. Отчаяние вернулось в ее взгляд, и теперь он знал, она просто оставит его стоять одного.

– Софи, – хриплым голосом заговорил Вито.

Она приложила палец к его губам.

– Мне надо идти, – прошептала она, потом кашлянула. – Пожалуйста.

Вито нагнулся за шлемом, подал Софи и смотрел, как она надевает его во второй раз и застегивает ремешок. Он не хотел, чтобы она просто так сбежала. Ему совсем не хотелось, чтобы она убегала.

– Минутку. Я должен тебе еще одну пиццу.

Она вымученно улыбнулась.

– Не могу. Мне надо к бабушке.

– А завтра?

Но Софи покачала головой.

– Во вторник у меня семинар в Уитмене, – она подняла руку, прежде чем он попытался продолжить. – Пожалуйста, не надо, Вито. Вчера, когда я встретила тебя, я надеялась, что ты порядочный парень, и был опустошена, когда думала, что это не так. Теперь я бесконечно рада. Итак…, – она печально покачала головой, – желаю удачи.

Она выпрямилась, нажала на кикстартер и с ревом унеслась прочь. Ему опять оставалось лишь смотреть ей вслед.

Понедельник, 15 января, 18 часов 45 минут

Софи разочарованно откинулась на спинку кресла.

– Но ты должен кушать, бабушка. Доктор говорит, что ты никогда отсюда не выберешься, если не наберешься сил.

Бабушка мрачно уставилась в тарелку.

– Таким я не стала бы даже собак кормить.

– Да, ты кормишь их филе, – согласилась Софи.

– Только раз в году, – бабушка вызывающе задрала подбородок. – На их день рождения.

Софи закатила глаза.

– Конечно, это повод, – она снова вздохнула. – Пожалуйста, бабушка, поешь сейчас. Ты должна восстановить силы, чтобы вернуться домой.

Искорка упрямства в глазах Анны погасла, и она откинулась на подушку.

– Я больше не вернусь домой, Софи. Может быть, нам обоим стоит, наконец, принять это.

У Софи болезненно сжалось сердце. Ее бабушка всегда была энергичной, здоровой женщиной, но инсульт превратил ее в хрупкого человечка, у которого отказала правая сторона тела. К тому же она говорила так невнятно, что незнакомые люди едва могли ее понять. Воспаление легких еще больше ослабило ее организм, превращая каждый вздох в агонию.

Раньше миром Анны была сцена – Париж, Лондон, Милан. Поклонники оперы выстаивали очереди, чтобы послушать ее Орфео. Теперь же мир Анны сузился до этой крохотной комнатушки в доме престарелых.

Но, не смотря на это, в жалости она не нуждалась. Софи выругалась:

– Куриное дерьмо.

Веки Анны затрепетали.

– Софи!

– Как будто ты сама не говорила так сотни раз.

В день, мысленно добавила Софи. На бледных щеках Анны появились красные пятна и, глядя в тарелку, она пробормотала:

– Все равно еда отвратительная. Попробуй сама.

Софи взяла кусочек в рот и скривилась.

– Ты права. Подожди, – она подошла к двери и позвала медсестру из коридора. – Сестра Марко? У вас новый диетолог?

Сестра на посту недоверчиво посмотрела на Софи.

– Да. А что?

По большей части персонал в отделении подобрался замечательный. Однако сестра Марко вечно ныла. И плохо ладила с Анной. Поэтому Софи старалась спланировать свои визиты так, чтобы они совпадали со сменой Марко. И только для того, чтобы отношения двух женщин оставались цивилизованными.

– Еда на вкус отвратительная. Вы не могли бы раздобыть для Анны что-нибудь другое?

Марко поджала губы.

– Она на диете, доктор Йоханнсен.

– И она будет ее придерживаться, обещаю, – Софи улыбнулась максимально проникновенно. – Я бы не спрашивала, если бы еда не была такой отвратительной на вкус. Пожалуйста.

Марко напряженно вздохнула.

– Ладно. Но это займет не меньше получаса.

Софи вернулась к кровати Анны.

– Марко принесет тебе что-нибудь другое.

– Скотина, – пробормотала Анна и закрыла глаза. – Она злая.

Софи нахмурила брови. Бабушка в последнее время часто делала подобные замечания, и Софи никогда не знала, верить им или нет. Вероятно, Анна просто пыталась компенсировать свое разочарование, но, возможно, за этим крылось и нечто большее. Во всяком случае, Софи встревожилась.

Как ни странно, в последнее время она, казалось, беспокоилась обо всем – об Анне, о деньгах, о своей карьере. А сегодня у нее добавилось новое беспокойство – что подумает о ней Вито Чиккотелли, когда встретится с Аланом Брюстером.

Она коснулась указательным пальцем своих губ, позволяя себе думать о поцелуе. Мгновенно ее сердцебиение ускорилось. Она хотела большего, гораздо большего. И на мгновение она призналась себе, что верит в то, что на сей раз это действительно может сработать. Ты глупая корова! Наконец-то она встретила симпатичного мужчину, который мог бы дать ей все, что она пожелала бы от партнера. А она отправила его к другому, который, вероятно, выставит ее дешевой, одержимой сексом шлюхой без морали. Но, может быть, он не поверит Алану. Ха! Все мужчины верили Алану, потому что в каком-то смысле хотели верить, что ей легко взять.

Девять могил, Софи. Ты все правильно сделала. Но почему правильные поступки всегда должны иметь такие омерзительные побочные эффекты? Вздохнув, она откинулась на спинку кресла и увидела, что Анна спит.

Понедельник, 15 января, 18 часов 50 минут

– Ну, и как прокурорша? – поинтересовался Вито, усаживаясь в седан Ника.

Они встретились перед фабрикой, на которой работала невеста Киза.

– Ничего такая, – Ник бросил ему багет с начинкой. – Лопес считает, что сможет прижать дилера к ногтю.

– Значит, правосудие, по крайней мере, работает, – ответил Вито и развернул багет. По салону поплыл аромат жареного фарша.

– Немного справедливости в десять раз лучше, чем вообще никакой, – пожал плечами Ник, как бы говоря, что он не согласен с мнением Вито, но спорить с ним не хочет. – Я что-то пропустил?

– Я просмотрел список пропавших без вести и выделил тех, кто имеет хотя бы малейшее сходство с нашими жертвами. Лиз одобрила идею пригласить художника, чтобы у нас было, что показать.

Ник присвистнул.

– Она выделила тебе деньги на это мероприятие?

– О, Боже, нет. Я предложил пригласить Тино.

Ник удивленно кивнул.

– Неплохая идея.

– Он должен сейчас приехать к Кэтрин в морг. Я был в больнице у Молли. Ей уже лучше.

– Ты был очень занят. Уже выяснили, откуда взялась ртуть?

– Да. Государственное агентство по охране окружающей среды сообщило, что их газовый счетчик накрылся.

– А сегодня разве ставят счетчики с ртутью?

– Нет, но дом Дино старый, и счетчик тоже старый. По их утверждению, счетчики в старых домах подлежат замене, но до дома Дино очередь еще не дошла. В грязи под счетчиком они нашли ртуть.

– Но ведь счетчики просто так не ломаются.

– Есть подозрения, что в него запустили камнем или мячом. Сотрудник агентства опросил мальчишек, но те сказали, что ничего не знают. Молли рассказала, что в прошлую пятницу собака пришла с прогулки по уши в грязи, и она ее вымыла. Наверное, тогда она и отравилась ртутью. Ветеринар осмотрел собаку и действительно нашел какое-то количество ртути, но ее концентрации недостаточно, чтобы животное заболело. После мытья собаки Молли еще пропылесосила и разнесла частички ртути по всему дому. Теперь, прежде чем вернуться домой, им придется менять все ковры. Так что вся компания поживет у меня еще какое-то время.

– Во всяком случае, я рад, что с ней все хорошо. Это главное.

Вито вытащил из кармана листок, который дала ему Софи.

– И…, – вздохнул он, – я поймал Софи.

– Да, ты и впрямь был очень занят, – Ник пробежал глазами по тексту. – Продавцы средневековых копий, кольчуги…, – вдруг просиял он. – Круглые раны, которые были у парня с половиной головы. Он мог быть одет в кольчугу!

Вито кивнул.

– Ты прав. Размер подходит. Это ты хорошо придумал.

– Профессор во Франции, – продолжал Ник. – Некий Ломбард, местонахождение неизвестно. И Алан Брюстер. Почему это имя написано от руки?

– Она мне его в последнюю минуту нацарапала. У меня такое чувство, что с этим мужчиной ее что-то связывает…, какая-то неприятная история.

Ник на мгновение поднял глаза и усмехнулся.

– Ну, ты и приколист!

Вито закатил глаза.

– Это не прикол. Во всяком случае, я хотел ему сначала позвонить, но подумал, что лучше съездить туда лично.

Ник задумался.

– Ты хочешь сказать, что именно этот парень и причинил Софи боль?

– Мне кажется, что так оно и есть. Она не хочет, чтобы при разговоре с ним упоминалось ее имя.

– С какой стати она вообще с тобой разговаривала?

– Потому что я сказал ей правду. Во всяком случае, часть правды, – пояснил Вито, когда увидел, что брови напарника поползли вверх. Он вспомнил, как она осторожно спрятала розу, вспомнил поцелуй, который никак не выходил из его головы. – Она мне поверила. И дала мне список, а потом вписала в него имя Брюстера.

– Хочешь съездить туда завтра?

Вито кивнул.

– Я сказал Тино, чтобы он сконцентрировался на женщине со сложенными руками. Потом хочу показать этот рисунок актерам, которые болтаются в театре, но раньше полудня их там не найти. Так что утром у меня будет время съездить к Брюстеру. Может, он сможет указать нам направление. Если мы узнаем, где раздобыть такое оборудование, то сможем отследить и деньги.

– Хорошо. Когда закончим здесь, я поеду в офис и займусь поисками Кайла Ломбарда. Как только у меня будет адрес, я ему перезвоню. Это я смогу сделать и утром, пока буду ждать своих свидетельских показаний.

Ник вдруг напрягся.

– Вон она. Шерри Девлин, – он указал на молодую женщину, которая вылезала из ржавого шевроле. – Она выглядит довольно уставшей. Хотел бы я знать, где она была.