Текст книги "Умри за меня (ЛП)"

Автор книги: Карен Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

Горло Софи сжалось, и она яростно сглотнула.

– Я всегда опаздываю, дядя Гарри. Тетя Фрейя уже отхватила самое лучшее. Увидимся завтра вечером.

Понедельник, 15 января, 00 часов 55 минут

Когда Вито вышел из душа, Тино сидел за кухонным столом. Брат указал на тарелку с пастой, залитой бабушкиным красным соусом.

– Погрел их в микроволновке.

Вито со вздохом опустился на стул.

– Спасибо. Я еще сегодня не ел.

Тино озабоченно посмотрел на него.

– Ты был на кладбище?

Кроме Ника, Тино единственный, кто знал, какой сегодня день, и как умерла Андреа. Ник знал, потому что был там. А Тино знал, потому что год назад Вито, находясь в сильном подпитии, рассказал ему обо всем. Но оба, и Ник, и Тино, надежно скрывали его тайну.

– Да, но не том, которое ты имеешь в виду.

Сегодняшнее поле даже в сравнение не шло с ухоженным кладбищем, на котором он два года назад похоронил Андреа рядом с ее младшим братом.

У Тино глаза полезли на лоб.

– Ты сегодня вскрывал могилы?

Вито перевел взгляд на угол комнаты, где спали дети.

– Тсс.

Тино поморщился.

– Извини. Все так плохо?

– Да, – Вито молча проглотил две порции пасты, потом положил на тарелку еще и третью.

Тино наблюдал за ним с легким изумлением.

– Когда ты ел в последний раз?

– В завтрак, – потом перед его глазами всплыла картина. Вот Софи Йоханнсен, с залитым слезами лицом, предлагает ему какао, Beef Jerky и пирожок с шоколадной начинкой. – Нет, не совсем так. Час назад я съел кусочек вяленого мяса.

Тино громко рассмеялся.

– Beef Jerky? Ты? Мистер сама привередливость?

– Я хотел кушать, – такая закуска из рук Софи оказалась вкуснее, чем он себе представлял. Всю обратную дорогу она не выходила у него из головы, но сейчас предстояло обсудить дела насущные. Вито понизил голос. – Я хотел позвонить Дино, но мобильник тут же переключился на голосовую почту. Что случилось?

Тино склонился к нему и пробормотал:

– Дино позвонил мне около шести. У Молли появилось чувство онемения, и она внезапно упала. Наверное, легкий инсульт.

Вито ошарашенно уставился на брата.

– Ей ведь всего тридцать семь.

– Я знаю, – Тино придвинулся еще ближе. – Дино отправил Доминика с мальчиками к соседу, чтобы те не видели, как ее забирает скорая. А потом позвонил сюда и попросил, чтобы мы забрали детей. Он был просто потрясен. Я поехал к нему и забрал их.

Вито отодвинул тарелку. Он уже наелся.

– И как она?

– Папа звонил два часа назад. Ее состояние стабильно.

– Папа?

У Майкла Чиккотелли было больное сердце, и такой стресс мог легко подкосить его.

– Он бурно радовался, что с Молли все в порядке, а мама ругалась на него, чтобы тот успокоился, – Тино на мгновение уставился на брата. – Значит, на кладбище ты не попал?

– Нет, но все уже нормально. Сейчас уже не так, как было в прошлом году, – Вито увидел тень сомнения на лице брата и добавил, – со мной все в порядке. Правда.

– И именно поэтому ты всю прошлую неделю бродил ночами по комнате, – Тино приподнял бровь, когда увидел, что тот собрался запротестовать. – Твоя спальня находится прямо над моей. Я слышу скрип каждой половицы.

– Тогда мы квиты. Я ведь слышу каждый стон «о, Тино!».

К счастью, Тино оказался хорошо воспитанным, чтобы изобразить смущение.

– Уже несколько недель я не вожу женщин в постель, и не похоже, что это изменится в ближайшем будущем. Но тут ничего не поделаешь. Мне надо было выполнить заказ для клиентки. А благодаря твоим ночным хождениям, мне удалось отдать картину миссис Сорреллс даже раньше, чем обещал, – он пошевелил бровями. – Ты знаешь, какую картину я имею в виду.

– Да, – сухо ответил Вито. Клиентка заказала Тино портрет с интимной фотографии в подарок мужу. – Ты, конечно, имеешь в виду ту с прелестными… – в гостиной кто-то зашуршал. – Сережками, – закончил он.

Тино усмехнулся.

– Я очень рад, что успел закончить ее прежде, чем к нам приехали мальчишки. Этот заказ несколько… не для детей. Мистер Соррелл счастливый человек.

Вито покачал головой, главным образом для того, чтобы вытеснить образ Софи Йоханнсен в ее обтягивающем трикотажном свитере.

– Тино, если ты будешь продолжать рисовать непристойные картины чужих жен, то вляпаешься когда-нибудь в серьезные неприятности.

Тино расхохотался.

– Данте прав, ты действительно не расслабляешься. У миссис Соррелл есть сестра.

Вито снова покачал головой.

– Нет, спасибо.

Тино вновь посерьезнел.

– Прошло уже два года с тех пор, как умерла Андреа, – тихо сказал он.

С тех пор как умерла Андреа, его чувства пришли в норму, но у Вито не было сил спорить по этому поводу.

– Я точно знаю, сколько времени прошло. До минуты.

Тино довольно долго молчал.

– Тогда тебе должно быть известно, что ты слишком долго искупаешь вину.

Вито посмотрел на него.

– А сколько, по-твоему, надо, Тино?

– Скорбеть? Не знаю. Но чтобы винить себя… для этого и пяти минут много. Пусть все, наконец, устаканится, Вито. Что произошло, то произошло. Это был несчастный случай. Но ты это признаешь лишь тогда, когда будешь готов к этому. Хочу надеяться, что это произойдет в ближайшее время, в противном случае, ты останешься одиноким.

Вито не знал, что на это ответить, а Тино встал и достал из холодильника тарелку.

– Я уберег от детей кусок пирога. Для тебя. Я сам наблюдал за процессом выпечки, поэтому можешь есть спокойно.

Вито, наморщив лоб, посмотрел на тарелку.

– Здесь сплошная глазурь. А пирог-то сам где?

Губы Тино задрожали.

– В форму попало мало теста, – он распрямил плечи. – Когда они приехали, то были сильно расстроены из-за Молли. Я решил, что сырое тесто им не повредит.

Ошеломленный тем, что в его глазах вдруг заблестели слезы, Вито поспешно опустил взгляд и сосредоточенно попытался отодрать от пирога пищевую пленку.

– Очень мило с твоей стороны, Тино.

Тот снова пожал плечами, явно смущенный похвалой.

«Они наши мальчишки. Семья» – подумал Вито, вспоминая похвалу Софи, которая прозвучала так искренне и непритворно. Она его не смутила, а напротив порадовала. Он давно уже не чувствовал себя так хорошо.

Тино поднялся.

– Я иду спать. Завтра ты снова увидишь мир в розовых тонах, поверь мне.

Потребность поговорить настигла его так же внезапно, как удар бейсбольной битой. Битву с глазурью он проиграл. Не отрывая взгляда от крошек пирога, Вито произнес:

– Я сегодня кое с кем познакомился.

Краем глаза он увидел, что Тино вновь опустился на стул.

– Вот как? Из полиции?

Нет. Только не из полиции. Никогда.

– Нет. С археологом.

Тино прищурился.

– С археологом? Как в «Индиане Джонс»?

Вито рассмеялся, представив Софи Йоханнсен в пыльной фетровой шляпе, продирающуюся с мачете через первобытный лес.

– Ну, да. Скорее, как… – ему на ум не пришло ни одного подходящего сравнения. – Она откапывает замки во Франции. И говорит на десяти языках.

Три из них мертвее, чем тот труп, от которого вы только что пришли. Она застыдилась от своей бестактности, которую впоследствии компенсировала сполна. Что ж такое произошло в конце их встречи?

– Значит, у нее есть голова на плечах. Что еще интересного о ней скажешь?

– Рост под метр восемьдесят. Губа, как у Анжелины Джоли. Блондинка. Волосы до попы.

– Кажется, я влюбился, – поддразнил его Тино. – И… серьги?

На губах Вито заиграла снисходительная улыбка.

– Очень эффектные, – потом он вновь посерьезнел. – И она тоже.

– Интересный момент, – без обиняков заявил Тино. – Я имею в виду то, что ты встретил ее именно сегодня.

Не глядя на брата, Вито произнес:

– Да. Я тоже об этом подумал. Вероятно, я нахожу ее такой привлекательной, потому что сегодня это сегодня. И, наверное, сегодня не самый подходящий день, чтобы торопить события. Вдруг речь идет о тоске или поиске утешения. Или чем-то в этом роде.

– Вито, через два года, наверное, никто не назвал бы знакомство с женщиной «поиском утешения».

Вито пожал плечами.

– Поэтому я сказал себе, что постараюсь встретиться с ней еще раз через пару недель, и выяснить, что именно со мной происходит, и чувствует ли она что-то подобное. Но потом… – он покачал головой.

– Потом?

Вито вздохнул.

– Потом я пошел с ней на парковку. О, Боже, Тино, она ездит на мотоцикле. Ее BMW разгоняется с нуля до ста за десять секунд.

Тино поджал губы.

– Грудастая киска на скоростной машине. Теперь и я пропал.

– Во всяком случае, это глупый повод для спешки, – с отвращением произнес Вито.

Глаза Тино расширились.

– Итак, ты ее спрашивал? Договорился с ней? Интересно.

Вито хмуро посмотрел на брата.

– Хотел. Но мне это не особо удалось.

– Она тебе отказала? Да?

– Да. А потом удрала.

Тино перегнулся через стол и принюхался.

– Может, это из-за твоего специфического лосьона после бритья. Отдает кладбищем.

– Знаешь, мне надо там быть утром.

Тино поставил тарелки в раковину.

– Тогда тебе лучше лечь спать.

Да, – но Вито даже не сделал попытки подняться. – Конечно. Но мне нужно сначала немного остыть. Спасибо, что погрел ужин.

Когда Тино ушел, Вито прислонился головой к стене, закрыл глаза и задумался о последних минутах разговора с Софи. Он прекрасно знал, как пригласить женщину на ужин, и никогда не получал отказа. Во всяком случае, такого. Приходилось признать себе, что этот отказ его немного задел.

Такое поведение можно легко списать на женский каприз. Но Софи не показалась ему капризной. Значит, что-то случилось. Возможно, он что-то сказал или сделал… Но сейчас он слишком устал, чтобы всерьез размышлять об этом. Завтра он задаст ей вопрос. Это более разумный подход, чем часами пытаться разгадать женщину.

Когда он встал, чтобы погасить свет, то услышал слабое сопение, исходившее от одной из фигур на полу его гостиной. У Вито сжалось сердце. Пирс. Бедные мальчишки. Они, наверное, до смерти перепугались, когда увидели, что их мама упала. Он присел на корточки рядом со спальным мешком Пирса и погладил его рукой по спине. Потом расстегнул мешок и заглянул в заплаканное лицо племянника.

– Тебе страшно?

Пирс энергично покачал головой, но Вито ждал. Спустя мгновение мальчишка кивнул. Коннор тоже сел.

– Он ведь еще маленький. Ты сам знаешь, какими бывают маленькие дети.

Вито понимающе кивнул и увидел, что глаза Коннора тоже выглядели немного опухшими.

– Да, знаю. Данте тоже проснулся? – он сдвинул спальный мешок с детской головы, и Данте заморгал. – Значит, никто не спит? Что я могу сделать? Как насчет теплого молока?

Коннор скривился.

– Ты что, шутишь?

– Ну, в телевизоре всегда так делают, – Вито уселся на пол между Пирсом и Данте. – Чем вам помочь? Я не могу просидеть с вами всю ночь. Мне вставать через пару часов, а если вы все трое не спите, то и я не сомкну глаз. Это я точно знаю. В какой-то момент вы поссоритесь. Итак, как будем решать эту проблему?

– Мама всегда поет, – пробормотал Данте. – Она что-то напевает Пирсу.

Тот бросил на Вито подтверждающий взгляд

– Она всем нам что-то поет.

У Молли красивое сопрано, чистое, словно созданное для колыбельных песен.

– И что она поет?

– Четырнадцать ангелов, – тихо произнес Коннор, и Вито понял, что ему не отвертеться. Если он споет песню, то им может показаться, что их мама здесь. Из «Гензеля и Гретель». Ему самому, как и его деду, очень нравилась эта опера.

– Хоть я и не ваша мама, но попробую, – Вито подождал, пока мальчики снова укутаются в свои спальные мешки, и пробормотал. – Когда мы с вашим папой были маленькими, дедушка Чик тоже всегда пел нам эту песню

Он положил одну руку на спину Данте, другую – на Пирса. Пение вернуло ему прекрасные воспоминания о горячо любимом дедушке, который поддерживал его любовь к музыке с самого раннего детства.

Abends will ich schlafen gehen, vierzehn Engel um mich stehen. Zwei zu meiner Rechten, zwei zu meiner Linken, zwei zu meinen Häupten, zwei zu meinen Füßen, zwei, die mich decken, zwei, die mich wecken, zwei, die mich weisen zu den himmlischen Paradiesen (ПРИМ. – отрывок из трехактной романтической оперы немецкого композитора Энгельберта Хумпердинка «Гензель и Гретель» на либретто, написанное его сестрой Адельхайд Ветте на основе сюжета одноименной сказки братьев Гримм).

– Ты так красиво поешь, – прошептал Пирс.

Вито улыбнулся и тоже прошептал:

– Спасибо.

– Он пел ее на свадьбе тети Тесс и наших крестинах, – прошепелявил Коннор. – Мама рыдала.

– Ох, не так уж это и плохо, – поддразнил его Вито, радуясь про себя, что уголки рта Коннора чуть-чуть поползли вверх. – Держу пари, ваша мама сейчас думает о вас. И она хочет, чтобы вы спали.

Он спел второй куплет чуть тише, потому что Данте уже заснул, а когда закончил, то Коннор тоже спал. Остался лишь Пирс, который выглядел совсем маленьким и хрупким в своем спальном мешке. Вито вздохнул.

– Хочешь спать со мной?

Пирс быстро кивнул.

– Я не брыкаюсь во сне

Вито поднял его на руки вместе со спальным мешком.

– И в кровать ты тоже не писаешь?

Пирс помедлил.

– В последнее время нет.

Вито рассмеялся.

– Приятно слышать.

Понедельник, 15 января, 7 часов 45 минут

Звон мобильного, валявшегося возле кровати, выдернул Грегори Сандерса из водочного угара. Совершенно разбитый, он не с первой попытки нажал на кнопку ответа.

– Да?

В трубке прозвучал тихий, с легкой угрозой, голос:

– Мистер Сандерс, вы знаете, кто это говорит?

Грег перевернулся на спину. Перед глазами все поплыло, и он подавил стон. Проклятое похмелье. Пока мог, он избегал этого разговора. Теперь, вероятно, настал момент, когда придется платить по счетам дьяволу. Грегу не хотелось даже думать о том, какова будет эта плата. Скорее всего, очень неприятной. Он сглотнул.

– Да.

– Вы не появились, мистер Сандерс.

Грег попытался сесть. У него закружилась голова, и он прислонился к стене.

– Извините. Я…

– Что вы? – в голосе прозвучала издевка. – Наши деньги у вас?

– Нет. Во всяком случае, не все.

– Это совсем не хорошо, мистер Сандерс.

Грег нажал пальцем на пульсирующий висок.

– Минутку. Послушайте, у меня есть работа. Утром. За нее я получу пятьсот баксов. Они ваши.

– Послушайте, мистер Сандерс, это то же самое, что струей мочи тушить лесной пожар. Слишком мало и слишком поздно. Мы хотим получить наши деньги. Сегодня вечером в пять. Нам все равно, что вам придется делать, чтобы их получить. Главное, вы отдадите их нам. В противном случае, вы вообще перестанете мочиться, потому что у вас не будет необходимого, эээ… оборудования. Мы друг друга поняли?

В желудке Грега засосало. Он все хорошо понял.

– Да. Я имею в виду, да, сэр.

– Прекрасно. Хорошего дня, мистер Сандерс.

Грег откинулся на подушку, потом снова поднялся и швырнул телефон о стену. Посыпалась штукатурка, и с крючка сорвалась картина. Стеклянные осколки веером разлетелись по полу.

Вдруг распахнулась дверь.

– Что здесь происходит?

Грег застонал в подушку.

– Пошла вон!

Но кто-то дернул его за плечо и влепил звонкую пощечину. Грег съежился.

Его голова, казалось, вот-вот взорвется.

Сегодня в пять дня я, вероятно, захочу, чтобы он это сделал.

– Открой глаза, мудак!

Грег повиновался. Над ним возвышалась Джилл. Одной рукой она держала его за футболку, другая поднялась для второго удара.

– Не надо, – эти слова прозвучали, как скулеж.

– Ты… – Джилл с отвращением покачала головой. – Мне следовало знать тебя получше. Я разрешила тебе остаться здесь только потому, что когда-то была настолько глупа, что влюбилась в тебя. Но ты уже не тот, кем был тогда. Это он, да? Тот чувак, который звонит сюда и спрашивает тебя, да?

– Да, – выдохнул Грег. – Я должен ему деньги. Я должен тебе деньги. Я должен родителям деньги, – он закрыл глаза. – Я должен банку деньги.

– Раньше ты был отличным парнем, – Джилл отпустила футболку и пнула его. – Теперь ты просто пьяная, грязная свинья. Ты уже год как не работаешь.

Грег закрыл рукой глаза.

– Так и мой агент постоянно говорит.

– Не строй из себя умника. У тебя было будущее. Твое лицо показывали почти в каждой гостиной города. Но ты все просрал.

– Такой была ваша жизнь, Грегори Сандерс, – глумливо произнес он.

Шумный выдох прозвучал, как рыдание. Когда Грег открыл глаза, то уведел, что Джил плачет.

– Они переломают тебе ноги, Грег, – шептала она. – Так делается не только в кино. В реальной жизни, все гораздо хуже.

Она отступила на шаг.

– Но на сей раз я не буду собирать тебя по запчастям. И сдувать с тебя пылинки, если тебе еще что-нибудь себе сломают, – Джилл развернулась и направилась к двери. – До субботы ты должен съехать, ясно?

С этими словами она исчезла. Я должен разозлиться. Но он этого не сделал. Джилл права. У меня было все, и с этим всем я распрощался. Я должен это вернуть. Необходимо заплатить долг и начать все с начала. У него не осталось ни гроша. Но у него все еще было лицо. Раньше он зарабатывал на нем вполне приличные деньги. Можно попробовать повторить.

Глава 6

Понедельник, 15 января, 8 часов 15 минут

Лейтенант Лиз Сойер сидела за рабочим столом и, медленно качая головой, разглядывала схему расположения могил.

– Это невероятно.

– Да, согласен, – произнес Вито. – Девять трупов. До сих пор все слова археолога подтвердились.

Лиз подняла глаза.

– Вы убедились, что эти семь пустые?

– Как сказала Софи, пустые, но накрытые листами фанеры, – ответил Ник.

– Итак, на чем мы остановились?

– Три трупа в морге, – объяснял Вито. – Леди, рыцарь и тот, у кого не хватает половины головы. Только что привезли четвертое тело. Джен работает с пятой могилой.

Ник продолжил:

– Четвертое тело – мужчина в возрасте. Первые трое выглядели лет на двадцать. Этому может быть около шестидесяти. Видимые повреждения отсутствуют.

– То есть, никаких согнутых конечностей, отсутствующих внутренностей и вывихнутых рук? – саркастически поинтересовалась Лиз.

Вито покачал головой.

– Четвертый труп кажется обычной жертвой.

Лиз откинулась на спинку стула, и тот заскрипел.

– Что будем делать дальше?

– Сперва наведем справки в морге, – ответил Ник. – Кэтрин в первую очередь займется нашим делом, нам необходимо идентифицировать этих людей. Если у нас будут имена, то, возможно, мы сумеем найти сходство.

– В лаборатории проводят анализ почвы, – продолжил Вито. – Джен надеется выяснить, откуда взялась земля, которой засыпали могилы. Вдруг что-то укажет на нашего преступника. Но пока, к сожалению, никаких улик.

Лиз снова глянула на схему.

– А для чего пустые могилы? Конечно, можно предположить, что он еще до конца не выполнил свой план, но зачем оставлять здесь эти две могилы? – она ткнула пальцем на два крестика во втором ряду. – Он занял весть первый ряд, первые две могилы из второго, а потом вдруг начинает с третьего.

– Значит, на то есть причина, – ответил Вито. – Я уверен, он все спланировал самым тщательным образом. Я даже не могу себе представить, что он оставил две пустые могилы шутки ради. Прежде чем выдвигать какие-то теории, нам сначала надо извлечь всех жертв.

Лиз указала на дверь своего кабинета.

– Держите меня в курсе. Посмотрю, может, удастся выделить вам еще людей, чтобы вы могли заниматься уликами. Вряд ли стоит говорить вам, что мэр уже бьет копытами. Не заставляйте меня выставлять себя дурой.

Вито забрал схему.

– Сделаю вам копию. Попытайтесь убедить мэра воздержаться от разговоров с прессой. Еще слишком рано. Хорошо?

– До сих пор нам везло, – сказала Лиз. – Репортеры пока не знают о нашем «таинственном саде», но это вопрос времени. Холодильник забит трупами, и слишком много людей работает сверхурочно. Рано или поздно какой-нибудь репортер что-то да учует. Не давайте никаких комментариев, а остальное оставьте мне.

Вито мрачно рассмеялся.

– С большой охотой выполню ваш приказ.

Понедельник, 15 января, 8 часов 15 минут

Музей Олбрайта находился в здании, которое в давние времена принадлежало шоколадной фабрике. Полгода назад, когда Софи размышляла над предложением Теда, этот фактор сыграл решающую роль. Наверное, это судьба. Музей прославился великолепной частной коллекцией средневековых экспонатов и располагался на бывшей шоколадной фабрике! Как можно было от такого отказаться? Да уж, хороший вопрос, мрачно подумала Софи, отпирая входную дверь. К тому же, еще и глупый. Потому что она ошиблась. Приняв предложение Теда III, она совершила ошибку века. Я и так уже совершила кучу глупых ошибок, с возрастающим гневом мысленно произнесла она. Перед ее глазами всплыло привлекательное лицо Вито Чиккотелли, и она решительно тряхнула головой. По крайней мере, она могла бы и догадаться, как тот обращается со своими подружками. Лучше узнать это сразу, а не после того, как по глупости окажешься в его постели.

– Есть кто-нибудь? – выкрикнула Софи.

– Я в офисе, – жена Теда Дарья сидела за большим, заваленным бумагами столом, За ухом – остро отточенный карандаш, запутавшийся в седых волосах. Дарья вела бухгалтерию музея, поэтому зарплата Софи находилась в надежных руках. – Как прошли выходные, дорогая?

Софи покачала головой.

– Не надо тебе этого знать.

Дарья бросила на нее слегка обеспокоенный взгляд.

– Что-то с бабушкой?

Дарья по-настоящему хорошая женщина, она умела заботиться о других. Это одна из причин, почему жена шефа так нравилась Софи. В отличие от своего чудаковатого супруга, она производила впечатление нормального человека. За исключением Дарьи, все семейство Теда… просто ненормальное.

Тед имел весьма странные представления о руководстве музеем. Его же сына Тео Софи мысленно окрестила Тедом IV. Всегда угрюмый и замкнутый девятнадцатилетний юноша редко показывался в музее. Обычно его отсутствие не являлось проблемой, если бы ни одно но. Последняя работа Тео заключалась в том, чтобы проводить экскурсии в рыцарских доспехах. Если он не появлялся на работе, то эту почетную обязанность возлагали на Софи, рост которой единственно подходил к данному историческому костюму. Рост же Дарьи не превышал метра шестидесяти, ее дочь Пэтти Энн и того ниже.

Последняя только что появилась из дамского туалета. Ее синий, очень консервативный костюм вызывал у Софи подозрения.

– Привет! Пэтти Энн, ты сегодня великолепно выглядишь. Как дела?

Не поднимая головы, Дарья улыбнулась.

– Я очень рада, что сегодня не среда.

Среда для Пэтти Энн – день готики, когда она наряжалась в костюм груфти (ПРИМ. – представители субкультуры, последователи которой красят волосы в черный цвет, наряжаются в черное, устраивают собрания на кладбище и т. п.). В другие дни никто не знал, в какое время она появится на работе. Пэтти Энн собиралась стать актрисой, но еще не обрела собственной индивидуальности, поэтому и подражала всем, кому не лень. Обычно это было еще то зрелище. В ее обязанности входило сидеть в приемной, и Софи подозревала, что это не слишком правильное решение. Когда посетители видели по средам Пэтти Энн, они тут же разворачивались и уходили в Музей науки института Франклина или какой-нибудь другой. Но Софи держала свое мнение при себе, потому что, как бы она ни ненавидела проводить экскурсии в историческом костюме, радостно приветствовать каждого посетителя, казалось ей большим злом. Я хочу вернуться к своей груде камней. Наконец, Дарья подняла глаза.

– Тео простудился.

Софи закатила глаза.

– А сегодня рыцарская экскурсия. Фантастика, прямо. Черт возьми. Ладно, Дарья… извини. Но сегодня мне хотелось бы заняться настоящей работой.

Дарья огорченно вздохнула.

– Эти экскурсии приносят нам большие деньги, Софи.

– Я знаю.

Иногда Софи казалось, что она за свою зарплату занимается проституцией. Ее приняли в компанию, которая распродавала историю. Но пока жива Анна, ей нужны эти деньги. И оставалось надеяться, что они понадобятся ей еще очень и очень долго.

– Рыцарская экскурсия начинается в половине первого. Викинги в три.

О, радость, о, упоение.

– Предстану в полном облачении.

Понедельник, 15 января, 8 часов 45 минут

– Вам повезло, мальчики, – сообщила Кэтрин, вытаскивая труп рыцаря из холодильника. – У этого парня имеется татуировка. Это позволит нам быстрее идентифицировать тело.

Она сдвинула ткань в сторону и оголила плечо покойного.

– Вы знаете, что это такое?

Вито наклонился и уставился на татуировку.

– Мужчина.

– Но не простой. Если посмотришь на него так же внимательно, как вчера смотрел на Софи, то поймешь.

У Вито вспыхнули щеки. Он же неосознанно таращился на доктора Йоханнсон. Когда он в смущении склонился над трупом, то поймал ехидную ухмылку Ника. Все бы ничего, если бы Софи вчера так безжалостно его не отвергла.

– Желтый мужчина, – робко предположил Вито.

Ник глянул ему через плечо.

– Это Оскар. Премия американской киноакадемии.

Вито прищурился.

– Я с ним не сталкивался, но, возможно, ты прав, – он вновь распрямился. – Может, наш «рыцарь» актер?

Ник пожал плечами.

– С чего-то же надо начинать. Это, по крайней мере, может сузить наши поиски.

Вито вытащил из кармана записную книжку.

– Причина смерти – дыра в животе?

– Скорее всего, да. Вскрытием займусь сегодня. До сего момента я изучала трех вчерашних жертв в основном внешне, – Кэтрин бросила взгляд на труп и вздохнула. – Этот, во всяком случае, испытывал муки.

Ник саркастически заметил:

– Да, когда тебя потрошат, это немного больно.

– Остается лишь надеяться, что он до этого не дожил, но боюсь, это не так. И я почти уверена, что он был еще жив, когда ему выворачивали суставы.

У детективов перекосились лица.

– Бог мой, – пробормотал Вито. – Но как можно… Я имею в виду, он такой большой и сильный.

– Метр восемьдесят девять, девяносто три килограмма, – подтвердила Кэтрин. – И он сопротивлялся, как дьявол. Я обнаружила глубокие ссадины на запястьях и щиколотках, он был связан. Кстати, я уже отправила волокна веревки в лабораторию, но не слишком надейтесь, мальчики. За исключением вывернутых конечностей и отсутствия внутренностей, он в довольно хорошем состоянии, – она подняла руку. – Я отправила мочу на анализ, в лаборатории сделают несколько тестов. Даже не могу себе представить, что с ним удалось справиться без наркотика. Повреждения черепа я не обнаружила.

У Ника перехватило дыхание.

– А женщина?

– Официальная причина смерти – перелом шеи, – Кэтрин подошла к каталке, на которой под простыней выступали очертания сложенных рук. – Вам необходимо посмотреть на нее со спины.

Док сдвинула простынь и аккуратно перевернула покойную на бок, чтобы продемонстрировать заднюю поверхность бедер.

– Рисунок из маленьких ранок, находящихся друг от друга на одинаковом расстоянии и очень глубоких, – она мрачно посмотрела на детективов. – Предполагаю, что это гвозди.

Прищурив глаза, Вито рассматривал точечный рисунок на коже. Крохотные круглые отверстия.

– Они только на ногах?

– Нет, – Кэтрин вернула тело обратно в холодильник. – На бедрах самые глубокие, но есть отметины и на спине, икрах и задней поверхности рук. Полагаю, она сидела прямо, надавливая на шипы своим собственным весом.

Среди троих присутствующих Ник выглядел самым спокойным.

– Стул с шипами?

– Или что-то в этом роде. У нее сожжены ягодицы, ни кусочка светлой кожи, – Кэтрин начала сердиться. – И все это время она оставалась в живых.

Когда Вито осознал степень жестокости, его желудок взбунтовался.

– Мы имеем дело с креативным садистом. Я имею в виду, ну, какому человеку придет в голову идея со стулом с шипами?

Ник сел за компьютер Кэтрин.

– Чик, иди сюда и посмотри.

Вито, не моргая, смотрел на экран. На него Ник вывел фотографию стула, который вызывал ужасные мысли. К подлокотникам и ножкам стула крепились ремни.

– Что это, черт возьми, такое?

– Прошлой ночью я не мог заснуть. У меня из головы не выходило, как она держала руки. Поэтому я встал и нашел в интернете средневековые надгробные фигуры. Софи, кстати, была права. Позы наших жертв точно такие же, как у каменных фигур на гробах, которые я нашел в интернете.

Но Вито не хотел сейчас думать о Софи. Достаточно того, что он занимался этим всю ночь и поэтому не выспался.

– Хорошая работа, – проворчал он, не отводя взгляда от монитора. – Так что со стулом? Только не говори мне, пожалуйста, что его запросто можно купить на аукционе.

Ник огорченно поднял глаза.

– Может быть. Этот сайт принадлежит европейскому музею, который специализируется на средневековых пытках.

– Музей пыток? – значит, это кресло настоящее, раз оно находилось в музее. Еще одно было здесь, в Филадельфии. – Я даже представить себе не могу ее страдания. И «рыцаря» тоже, – Вито прижал руку к затылку, который начал пульсировать. – Как ты наткнулся на этот сайт?

– Запомнил, что рассказывала Софи о способах пыток в средневековье. И, что потрошить жертвы, было обычным делом. Я набрал «средневековая пытка» и попал на сайт. В кресле содержится тринадцать сотен шипов.

– Они могут соответствовать схеме расположения травм, – сдавленным голосом согласилась Кэтрин.

Вито провел рукой по волосам.

– Итак, у нас имеются жертвы, которым придали позу надгробной фигуры на средневековых могилах. Еще есть пыточный стул, извлеченные внутренности и… Дыба? Это совсем ненормально, коллеги, – замечание показалось ему кратким, но остальных, похоже, это не волновало.

– Серийный убийца – остряк, – пробормотал Ник.

– Вот только жертва, которую сейчас везут сюда, выпадает из общей картины. Кажется, у него нет этих «забавных» дополнений, – Кэтрин отвернулась от компьютера. – Я думала, что на этой работе видела уже все. Но ошиблась, – она расправила плечи. – До вашего прихода я еще кое-что обнаружила.

Кэтрин протянула Вито банку с закручивающейся крышкой, в которой лежали белые крошки.

– Это соскоб с проволоки, которая была обмотана вокруг рук жертвы мужского пола. На женском трупе было тоже что-то похожее, – Кэтрин нахмурилась. – Похоже на силикон. Часть я отправила в лабораторию. Заключение дам, когда появятся результаты.

Ник поинтересовался:

– Еще что-нибудь было?

– Все три жертвы тщательно вымыты. Вообще-то, везде должна быть кровь, но я ее не нашла. Это наводит меня на мысль, что белого вещества на жертвах должно быть больше, чем в банке.

– Поищем татуировку в регистре пропавших без вести, – сказал Ник. – Спасибо, Кэтрин.

Детективы вышли в коридор, и Ник добавил:

– А потом мы должны позвонить Софи. Хотелось бы побольше узнать об этих инструментах для пыток. Как можно получить такие вещи? Может, ей что-нибудь известно, что поможет нам. Думаю, нам надо попросить у Кэтрин ее номер.

Вито пришлось признать, что идея хорошая. Эта женщина явно разбиралась в своем предмете. И у него, возможно, тоже появиться шанс узнать, чем он заслужил тот гневный блеск в ее глазах, когда она смотрела на него вчера вечером. Но больше всего на свете он хотел снова увидеть Софи.

– Она работает в музее Олбрайта. Закончим со списком пропавших без вести и поедем к ней.

Даттон, Джорджия, понедельник, 15 января, 10 часов 10 минут

– Спасибо, что пришел, – поблагодарил Дэниел. – Ты ведь сегодня выходной.