Текст книги "Серая Площадь (СИ)"

Автор книги: Jennifer Adams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

– Вы говорили, что древние маги начали идти против Адама, – Эрик многозначительно напомнил мистеру Стефэнасу про разговор. Был уже поздний вечер, солнце ушло и по небу поплыли фиолетовые вихри, смывая остатки солнечного золота. Улицы сиротливо заполнял туман – Эрик привык, что по ночам на Серой Площади собирается марево и по утрам оно куда-то пропадает – хотя в Лондоне всё было наоборот. Здешний туман был куда плотнее и опаснее: он тянулся по дорогам, окутывал дома и прилипал к стёклам окон, закрывая видимость, а ещё, Эрик по ночам слышал приглушённое рычание – волки выходили на охоту.

– Всё верно, – кивнул мистер Стефэнас, – своеобразная игра, надо признать. Увы, никому так и не удалось в неё выиграть.

– А вы? Вы тоже бросали вызов Адаму?

– Разумеется, – едко обронил мистер Стефэнас, поражённо скользя то по лицу Питера, то Эрика, словно удивляясь, что перед ним стоят люди, а не кто-то на звено эволюции ниже, – десять раз с ним сражался и десять раз его побеждал. Вот любите вы мне задавать глупые вопросы, жеребята! –он с горяча стукнул тростью по журнальному столику (Эрик мог поклясться, что сделать маг это хотел по их с Питом головам), журнальный столик жалобно задрожал: насмерть перепуганный Жульен, прятавшийся под столом, всё на своём пути громя, удрал в соседнюю комнату, – ко всему почему, я в то время относился к младшему поколению, которому ничего от этой жизни, кроме сливочного мороженого и конфет, не нужно было.

Мистер Стефэнас перевёл дыхание, растроганно ухмыляясь, а Питер печально заёрзал – Эрик не сомневался, что тому захотелось конфет. Помолчав, Алеред Стефэнас взмахнул тростью и перевёрнутый Жульеном столик аккуратно встал на место.

– А что было дальше? – перебил тишину громкий вопрос Питера.

– Когда до древних магов, наконец, дошло, что им не по зубам Анорамонд, они пошли стеной друг против друга, – пока ребята сидели как неприкаянные, мистер Стефэнас потихоньку наводил порядок, хоть и при помощи магии – пыль с полок исчезла, а паутина в углах рассыпалась. Мужчина довольно кивнул: чистота и порядок его осчастливили.

– Один ваш знакомый подумал, что, если повторить судьбу Анорамондов, то бишь убить себе подобных, то можно стать равным Адаму. Знаете, кем был тот дурак? – Мистер Стефэнас постучал по окну и туман, загораживающий от глаз соседние дома, пополз вниз.

– Мандериус, – пробасил Питер, нервно прослеживая за Мистером Стефэнасом. Колдун, не спрашивая разрешения, открыл форточку, пуская в гостиную приятный ветерок.

– Совершенно верно. Мандериус… Окрылённый этой идеей, он убедил всех, что лучший способ привлечь к себе внимание Адама – это начать войну друг с другом. Звучит глупо, да? Но большинство с ним согласилось. К слову, Адама это действительно привлекло. Пока мы убивали друг друга, он создавал страшное чудовище – олицетворение людских грехов и зла.

– Химеру, – Эрик втянул в себя свежий воздух и пробурчал: – можно подумать, что древние маги помогли Адаму её сотворить.

– А ты делаешь большие успехи, – насмешливо произнёс мистер Стефэнас, – молодец. Верно, поступки древних магов помогли Адаму создать своё лучшее оружие против человека. Однако не будем далеко отходить. Адам сотворил химеру не просто так. Древние волшебники продолжали на него накидываться, едва пропитав свою магию кровью. Я полагаю, Адам утратил терпение и решил всем показать, кто хозяин Серой Площади. К тому же численность древних магов знатно поубавилась, а именно численность и сдерживала повелителя Анорамондов.

– Получается, – Питер потряс головой, затем изобразив на лице выражение полного непонимания, горячо выпалил: – древние маги травили Адама, за что и получили? Если честно, мне уже не кажется, что в этой истории, Адам – плохой парень. К тому же вы упомянули Мандериуса… Он ещё в чём-то провинился, да?

Мистер Стефэнас пожал плечами.

– Старина Мандериус всегда стремился к идеалу, к высшей магии. И будь я проклят, если ошибаюсь – магия Адама всегда была его главной целью. Убей он его, то стал бы самым могущественным колдуном из когда-либо живших. Когда Мандериус развязал войну между древними волшебниками, он знал, что сможет одолеть всех своих противников, а затем, Адама.

– Но это глупо… – возразил Эрик. – Вы сами говорили, что никому это не удавалось. Убить Адама…

– Именно.

– А сейчас зачем Мандериус высвобождает Анорамонда? Чтобы его убить?

– Именно. Жеребята, – мистер Стефэнас наклонился к ребятам, – вы должны понять, что в мозгах у этого человека только безумие. Он сумасшедший и готов на всё, лишь бы достичь цели. Совсем скоро, если его, конечно, не остановить, Мандериус освободит сущность Адама.

– Значит, Мандериус хочет высвободить Адама, только для того, чтобы его уничтожить, завладеть его силой и… – Эрик внезапно вспомнил слова самого Мандериуса, – и разрушить барьер!

– Барьер? – Питер недоуменно вскинул брови.

– Границу между Серой Площадью и миром живых, – торопливо пояснил ему Эрик.

– Не стоит всё воспринимать всерьёз, – мистер Стефэнас подмигнул, – Клеменс в любом случае не допустит этого. Пока он жив, разумеется.

– Тогда… Тогда нам надо остановить Мандериуса. Вы нам поможете? – Эрик затаил дыхание.

По искривлённому выражению на лице Алереда Стефэнаса он сразу понял, что тот не желает иметь с ними ничего общего, но не успел мужчина произнести горький ответ вслух, как в дверь три раза постучали.

– Это, должно быть, мистер Лендер, – протянул Питер, – пойду, открою.

– Я с тобой, – не желая услышать отказ от мистера Стефэнаса, Эрик поспешил вслед за другом открывать дверь.

Мистер Стефэнас довольно хмыкнул и провёл пальцами по воздуху. В руке у него материализовалась тонкая трубка. Заправив её табаком, мужчина с неким чувством блаженства закурил.

– Алеред, ты уже пришёл? – донёсся из коридора знакомый скрипучий голос. Мистер Лендер, шаркая подошвами, зашёл в гостиную и небрежно стащил с себя дорожный плащ. Помахав мистеру Стефэнасу, он кинул плащ на стол и возмущённо ахнул, не замечая, как плащ, не долетев до стола, оказывается на полу. Выглядел мистер Лендер довольно бодрым, но Эрик заметил, что его морщинистое лицо сковала недовольная гримаса. Подогнув подол своей странной одежды, старик сел в кресло напротив мистера Стефэнаса и громко кашлянул, вновь намекая на вред от курения – возмущенного вздоха ему было недостаточно. При этом его кашель походил больше на кряканье отбившейся от стаи утки, что явно позабавило мистера Стефэнаса.

– Будь здоров, – промурлыкал он с неприкрытой улыбкой, – где тебя черти носили?

– Я не чихал, – сварливо осведомил мистер Лендер, – и прошу, Алеред, здесь же дети. А ты куришь…

– Курю, пью и ругаюсь нехорошими словами, – несмотря на возмущенное выражение лица мистера Лендера, мистер Стефэнас невозмутимо и даже немного глумливо щёлкнул пальцами: рядом с пустой бутылкой виски предстала свежая порция алкоголя, – будешь?

Консус Лендер глубоко вздохнул и скрипучим басом сказал:

– Я вам, дети мои, рассказывал, что за человек мистер Стефэнас?

– Вы нам рассказали, что он плохой, – Питер налил горячий чай старику, а себе и Эрику разлил по кружкам какао, – и может убить.

Стефэнас громко расхохотался и с притворной ноткой обиды в голосе произнёс:

– Плохой?

– Не совсем так я говорил, но смысл похож, – мистер Лендер усмехнулся сквозь белую бороду и добавил, обращаясь к мужчине с тростью, – прости, что заставил тебя ожидать. Я спал.

– У меня не было сомнений на твой счёт. Тебе не кажется, что ты слишком стар для войны? – С иронией подметил мистер Стефэнас.

– Мы ровесники, мой друг.

– Вы ровесники?! – Изумился Питер. – Я извиняюсь за грубость, но мистер Стефэнас выглядит лет на пятьсот моложе, чем вы.

Алеред снова рассмеялся:

– Мне начинает нравиться этот пухлый жеребёнок.

– Я не жеребёнок, – обижено надул губы Питер.

– Всё дело в чарах, – пояснил мистер Лендер, – дорогой мой Алеред обладает древней магией и использует её направо и налево. Колдовство даёт ему молодость и энергию.

– И прибавляет ума, – подмигнул Эрику мистер Стефэнас. – Я никогда не боялся силы, которая течёт в моих венах.

– Алеред, ты особенный маг, и порой скрываешь свои достижения от других, – Консус положил руку на плечо другу, – мистер Стефэнас нашёл способ иметь полную власть и контроль над своими магическими способностями.

Мистер Стефэнас удовлетворенно улыбнулся. Видимо, похвала его забавляла.

– Консус, я вижу, к чему ты клонишь своей грязной обнажённой лестью.

– Обещаю – твои дети и жена не пострадают.

– Пустые обеты. – Мистер Стефэнас холодно посмотрел на старика. – Ты себя-то не в состоянии защитить.

– Проси, что хочешь. Но нам очень нужна твоя помощь.

– Мне ничего не нужно от тебя и твоих жеребят, – лениво протянул Алеред, – у меня всё есть. Огромный особняк, наследники, самая красивая женщина Серой Площади… Мои подвалы забиты драгоценными камнями и золотом. Скажу больше, сам владелец Банка ко мне иногда заходит, взять в долг, а ты знаешь, что Бин – один из богатейших людей на Серой Площади. Как видишь, у меня всё есть.

– Ты с самого начала прекрасно понимал, что я тебя зову не просто поболтать. – Мистер Лендер со всей серьезностью глянул на своего старинного приятеля. – Я до последнего тянул время и не обращался к тебе, до коле знавав, как ты относишься к войне… Мне прекрасно известно, что ты не стал бы рисковать своей семьёй и своей жизнью. Но я обращаюсь к тебе сейчас, когда твоя помощь нам просто необходима. Ты – наш лучик света в непроглядной тьме.

– Знаю.

– Так что ты скажешь? – глаза мистера Лендера засверкали, в предвкушении чего-нибудь хорошего со стороны собеседника.

– А ничего я тебе не скажу, – мистер Стефэнас бросил ледяной взгляд на поедающего тыквенный пирог Питера и хмуро улыбнулся, – до скорого, Консус.

С этими словами колдун растворился в воздухе, оставляя за собой красного цвета дым.

– В наших рядах пополнение, – довольно проскрипел мистер Лендер.

– Но он же… – Питер вытер салфеткой рот, – сказал, что ничего нам не светит.

– Этот человек не умеет по-другому выражать свою помощь. Ему проще быть злым и чёрствым. Ничего с этим не поделаешь, но я понял его безмолвное согласие.

– Он нам многое рассказал об Анорамондах, – Эрик глянул на старика, – но всё равно нужно дальше разбираться. И я совершенно забыл про слова Библиотеки… О том, что Она мне сказала… Что Адама погубит душа. Я понятия не имею, что это значит.

– Эх, надо было это спросить у мистера Стефэнаса, пока он был здесь, – уныло пробормотал Питер.

– Ещё спросите, – старец осторожно дотронулся до чайника, – горячий. Попью, пожалуй, я чаёк.

– Мистер Стефэнас предположил, что Мандериус скоро вернёт себе свои силы и пробудит, наконец-таки, Анорамонда.

– Очень плохо, – судорожно сглотнул старик, – надо поскорее предупредить жителей Серой Площади о наступающей угрозе. Предчувствия мистера Стефэнаса всегда безошибочны.

Эрик подошёл к окну. Погода заметно поменялась: тумана больше не было, зато шёл дождь. Тёмное небо было покрыто серыми облаками, ни одной звезды было не разглядеть, а озорной месяц скрылся от любопытных взглядов. Ветер тихо трепал высокие деревья. Эрик прищурился. Кроме туч, на небе виднелась яркая синяя полоса, и небольшие трещины возле неё.

– А это что ещё такое? – Эрик показал на синюю линию в чёрном небе.

– Небеса, – Питер с чувством похлопал друга по спине, – видать, ты переутомился, дружище. Небесная твердыня…

– Да не небо, а то, что на нём сейчас, – раздражённо перебил Эрик, – мистер Лендер, вы видите синюю полоску на небе?

– Увы, нет дитя, но я чувствую, что нечто ужасное начинает происходить, – мистер Лендер приковылял к друзьям. – И я догадываюсь, чем это может оказаться.

– Барьер? – Эрик задержал дыхание.

– Кто-то разрушает границу между твоим миром, дитя, и Серой Площадью.

========== Найтмар ==========

Глава 8

«Найтмар»

Сверкнула молния, а за ней последовал целый сноп клокочущих голубых искр, отскакивающих от мокрого асфальта, как пружинистый мячик от стенки. За несколько дней погода на Серой Площади сумела в корне измениться – ясные тёплые дни были давно за горами и на смену им пришёл холод, одетый в промозглый северный ветер и мелкую изморось. Гром и молнии стали чем-то обыденным, как и затопленные улочки с переулками Серой Площади. Серая Площадь утратила яркие, живые цвета, остались лишь два – чёрный и серый, полностью оправдывающие название загробного мира.

– Всё, как ты и хотел, Эрик, – пасмурно в один голос с ненастной погодой пожаловался Питер, закутываясь посильнее в шерстяной домашний плед и подбираясь вплотную к танцующему в камине огоньку. – Ливень, собачий холод и снова ливень…как в глаз дать – сглазил. Как думаешь, может это Адам вернулся?

– Я не знаю.

Эрик не сводил печальных глаз с тяжёлого неба. И чем больше он вглядывался в размашистые чернильные кляксы, снующие то взад, то вперёд по овалу небес, тем больше ему казалось, что их становилось всё больше, что ещё вчера или пару дней назад, небо не было таким уж чёрным, каким оно было сегодня. И тонкая незримая синяя царапина на нём – трещина, образовавшаяся на барьере между миром живых и Серой Площадью, становится всё шире и длиннее, и её уже сложно назвать тонкой и незримой. Так случилось, что трещину на барьере и, получается, сам барьер, видел только он, и никто кроме него не замечал, как изо дня в день маленькая царапинка перестаёт быть маленькой и медленно, очень медленно разрастается в ширь. Эрик уныло вздохнул. Где-то за горизонтом послышался страшный рёв и непрерывный раскат грома – ничего нового и удивительного. Страшный рёв, как им с Питером поначалу думалось, принадлежавший химере, оказался всего лишь эхом заблудившегося в горах ветра.

Чернильное небо сокрушённо дрогнуло и грузно привалило к земле, точно такой же дегтевой и безрадостной, отчего в округе всё начало сливаться воедино: поваленные и заломанные ветром деревья, дома и их посеревшие и промокшие дворики. Вдали, меж бледных стволов деревьев и холмом проскочила новая, более яркая и мощная молния, ударив в барьер она расслоилась и, как на кальмаровых щупальцах хищно поползла во все стороны, щель в барьере удлиняясь и расширяясь, выросла на пару дюймов.

– Или это Мандериус разрушает границы? – Питер может и не видел барьера, однако поверил Эрику на слово и проникся к этому со всей серьёзностью, на которую он только был способен. К тому же, в воздухе, наряду с беспробудными дождями, чувствовалось наэлектризованное напряжение, будто сама Серая Площадь была недовольна тем, что её кто-то стал дёргать. – Ну нет, Мандериусу такое не под силу, – немного подумав, покачал головой Питер, – возможно, это Адам, – похоронным тоном прогудел он.

– Я не знаю, – топорно повторил Эрик, вплотную прислоняясь к окну и пытаясь разглядеть хоть что-то помимо удручающей темноты и выползающей из неё воды. Он вглядывался в эту гремучую смесь больше минуты и ему, спустя минуту, даже показалось, что вдалеке вырисовывается длинная фигура с алыми углями вместо глаз, но стоило ему моргнуть, как там исчезла. А быть может и не появлялась вовсе и всё что ему привиделось было – раздражённой фантазией игра воображений.

– Нам же не обязательно знать о каждом шаге наших врагов? – не унимался Питер. – Вот и возвращение Адама мы пропустили… Не будет же Мандериус к нам приходить и докладывать? Про Адама и его изувера.

– Питер, – Эрик осёк друга, – я не хочу, чтобы ты произносил это имя.

Он гневно задёрнул грязные шторы и отошёл в сторону. Его вдруг затошнило, а перед глазами засеребрились белые точки. Такое, к сожалению, с ним начало происходить довольно часто. Стоило Питеру произнести имя Анорамонда, как тут же ему становилось дурно и немного не по себе. Возможно, дело было в том, что за последние дни Питер только и делал, что говорил об Адаме, проедая тем самым все ему уши. И Эрику, вероятно, надоело выслушивать одно и то же. К тому же слова Библиотеки, о его предназначении, касаемо Адама, так или иначе, подливали масло в костёр – ведь на Серой Площади действительно начало происходить нечто нехорошее и Эрик это видел воочию. Однако на самом деле он боялся вовсе не Адама и его химеру – зачем бояться тех, с кем ты ни разу не встречался? Вот разрушение барьера – другое дело. Страшно знать, что кто-то разрушает границы, а ещё страшнее не знать, как это предотвратить и остановить.

– Понял. Больше ни слова про Адама… Я хотел сказать ни слова про Анорамонда…– Питер смущённо кашлянул, теряясь где-то в недрах покрывала. Виден был лишь его печально шмыгающий, раздосадованный нос и блестящие, понурые глаза.

– Спасибо, – ворчливо поблагодарил Эрик, – мистер Лендер?

Мистер Лендер, подающий признаков жизни меньше чем Серая Площадь, вопрошающе взглянул на друзей. Он сидел на полу, поближе к камину и молчаливо разглядывал огонь. Эрик заметил, что концы его длинной бороды были опалены, но, похоже, мистера Лендера это волновало в последнюю очередь.

– Я не буду произносить это имя, коли ты просишь дитя.

– Я не этого хотел, – пробубнил Эрик, – может у вас есть идея?

– Идея, – призрачно повторил старик, – только одна.

– Эбигейл. Нужно её найти, – Питер по-дельфиньи вынырнул из пледа, решительно встал и положил руки на бока. – сейчас нам всем стоит держаться в одном месте.

– Мальчик прав, – мистер Лендер провёл худощавыми пальцами по своей бороде и обожжённые концы, как сажа осыпались на ковёр, – и я знаю место, где некоторое время нам будет уютно и безопасно. Вы отправляйтесь за девочкой, а я пойду к мистеру Стефэнасу. Поживём некоторое время у него.

– А он нас пустит к себе? – Озадаченно спросил Питер и неодобрительно прибавил: – а он вообще в курсе, что вы задумали? Не похоже, что мистер Стефэнас гостеприимный и общительный человек.

– Он прекрасный друг и не бросит нас в беде, – проскрипел мистер Лендер, – у нас у всех свои тараканы в голове и мистер Стефэнас – не исключение.

Эрик вздохнул. Мистер Стефэнас – отдельная тема. Грозный и холодный, как осколок льда, мужчина не скрывал своего увлечения к магии, ровно и того, что рацион для неё, как и у любого другого древнего мага состоит исключительно из одного продукта – крови. Но по словам того же мистера Стефэнаса именно кровь и делает его сильным магом. Всё бы ничего, но Мандериус питал свою магию точно так же, поэтому друзья ещё не совсем прониклись тёплыми чувствами к их новому жуткому знакомому.

Старик торопливо накинул свой потрепанный плащ и, повернувшись к друзьям усталым лицом, грустно добавил, прежде чем покинуть дом:

– Берегите себя, дети мои.

– Мог бы запомнить, как нас зовут. А то «мальчик», «девочка», «дети мои», сбивают иногда с толку, – пробурчал Питер, когда мистер Лендер скрылся с их глаз.

Дождь и бьющие за окном куда попало молнии напомнил Эрику о том, что, казалось бы, не следовало им забывать. Ветер продолжал бесчинствовать, оголяя макушки деревьев и порываясь выдрать толстые стволы с корнями, а ливень хуже тумана мешал ориентироваться в пространстве. Обеспокоенно поджав губы и сморщив лоб, Эрик взволнованно сказал:

– Зря мы отпустили мистера Лендера одного. На улице слишком опасно.

– Это ты верно подметил, дружище, – в зрачках Питера отразились две ударившие в дерево молнии, и обеспокоенность, – но разве он бы нас послушал? Погоди немного. Сейчас добежим до дома Эбигейл, и она перенесёт нас к мистеру Стефэнасу. А там и мистер Лендер подтянется.

– Не уверен, что Эбигейл знает куда нас переносить и я не уверен, что она в принципе знает кто такой мистер Стефэнас.

– Никто не знает кто такой мистер Стефэнас, – грустно пожал плечами Питер, – а вот тут и возникает маленькая проблемка. Куда нам тогда идти? Я ведь тоже не знаю, где живёт друг нашего старичка.

Ребята переглянулись. Под их недоумение входная дверь широко распахнулась, так, словно это сделал сквозняк.

– Чуть не забыл, – сквозняком оказался мистер Лендер, – встретимся в центре, у фонтана, через полтора часа. Оберегайте друг друга, дети мои. – Старик громко захлопнул за собой дверь и растворился в ночи.

– Вопрос сам собой решился. Люблю, когда вещи сами разбираются, – удовлетворённо изрёк Питер – ну и чудной же всё-таки мистер Лендер! – внезапно вскричал он.

– И мы снова отпустили его одного, – с досадой отметил Эрик.

– С ним ничего не случится – смотри, какой резвый. Но нам стоит поторопиться, Эби может быть в опасности.

– Лучше выключи свет, – Эрик покосился на непотушенные лампы, – от греха подальше.

Друзья потушили во всём доме свет и максимально обезопасились: Питер достал из небольшого шкафа с одеждой два серебристых топорика. На вопрос, откуда у него два топора в шкафу, мальчик уклончиво пробормотал что-то про воришек и Мандериуса.

– Нашёл время спрашивать. Откуда взял, там уже ничего нет, – пробормотал Питер, накидывая на себя плотную куртку.

– Мне просто интересно, почему два. Одного уже мало? Или большее количество топоров выглядит более солидно?

– В последнее время у меня в доме поселился некомпетентный сосед. Вот и приходится запасаться на двоих, – обиженно пролепетал Питер, – я забочусь о тебе, а ты издеваешься надо мной.

– Не обижайся, – Эрик с чувством похлопал его по спине, – знатные топоры, но вряд ли они нас спасут от химеры.

Химера. Эрик даже думать не хотел об этом чудовище. Но время от времени, всё же, вспоминал о нём. Верный страж Адама, до недавнего времени спокойно заточённый и никого не трогающий, теперь свободно разгуливал по Серой Площади, точно дикая собака, спущенная хозяином с поводка. Правда, пока химера нападала лишь единожды, на одного-единственного человека и то, Эрик не был до конца уверен, что именно она это сделала, а не кто-нибудь другой. Тем не менее, Эрик не сомневался, что химера крайне опасна и, что держаться от неё стоит подальше.

– Спасут, не спасут, – Питер ласково погладил лезвие своего топорика, – но, согласись, особенно ночью, нужно быть готовым ко всему.

Питер издал дикий вопль, в сопровождении резкого взмаха топора, и, изображая славного рыцаря, продемонстрировал другу, как отрубает голову химере.

– Твоя правда, – Эрик похлопал в ладони кланяющемуся Питеру, – к тому же, никто из нас не обладает магией. Кстати, где булава Мандериуса?

– Где-то, – махнул рукой Пит и смущенно улыбнулся, – я её потерял, пока бегал от того упитанного змея.

Эрик с сочувствием кивнул. Хотя ему повезло не меньше Питера в несчастном злоключении – встреча с магическим творением Мандериуса ему представлялась, без всякого сомнения, наравне со встречей с самим Мандериусом. Он до сих пор задавался вопросом, как не обладающему магией Питеру удалось выстоять перед волшебным созданием: сам Питер говорил, что ему помогла Эбигейл и её стремительная телепортация, а тварь оказалась неимоверно глупой – постоянно бегала кругами и ничего смертельного не делала. Эрик поверил на слово, но что-то подсказывало ему, что Питер многое не договаривает.

Собравшись за каких-то полтора часа (Питер долго решал брать ли ему рюкзак или всё-таки оставить дома), ребята торопливо вышли из дома. На улице, как ни странно, не было дождя, зато было довольно душно и пахло грозой. Эрик снова бросил взгляд на небосвод.

– Тебе не кажется, что небо вот-вот рухнет нам на головы? – тихо спросил он друга. Тот задумчиво потёр макушку.

– Как знать. Может, Мандериус хочет просто-напросто уничтожить мир, а свалить небо нам на башни – это и эффектно и эффективно одновременно.

– Ты всё шутишь?

– А что мне остаётся делать?

Какое-то время друзья шли молча, каждый погружённый в свои мысли. Но дойдя до дома, где жила Эбигейл, Питер проворно развернулся к Эрику, перегораживая ему путь и наклонив голову, томно поинтересовался:

– Ты будешь извиняться перед ней или с порога проорёшь, чтобы она шла на Серую Площадь и переносила нас к мистеру Стефэнасу?

– Всё сказал? – Эрик сердито отпихнул Питера и сопя поднявшись по ступеням, постучался в высокую дубовую дверь. – Я не буду на неё орать, – добавил он, оборачиваясь. Пит довольно закивал.

– Надо было три раза стучать, как мистер Лендер, – вдруг сказал он, – тогда бы у нас был шанс, что она откроет дверь. Теперь Эбс знает, что за порогом стоит не старик, а кто-то другой. Будем надеяться, что она прекратила на тебя дуться.

Дверь с легким скрипом отворилась, и на ребят был обращён холодный и суровый взгляд Эбигейл.

– Вы? – Девушка неотрывно смотрела на парней. – Что вам нужно?

– Привет, – Эрик попытался улыбнуться, но вместо улыбки у него получилось что-то кривое и безнадёжное. – Мы пришли за тобой. Кажется, Мандериус освободил Адама, – Эрик зачем-то кивнул на трещину, которую видел только он один. Не впечатлённая чёрным небом, Эбигейл скрестила руки на груди.

– Откуда ты это знаешь? – Недоверчиво спросила ведьма.

– Небо, трещина, рёв, раскат грома, молнии, – Эрик загибал пальцы, пытаясь вспомнить всё, – плюс ко всему прочему, друг мистера Лендера говорил, что-то на этот счёт.

– Что за друг? И какая ещё трещина?

– Мистер Стефэнас. Алеред Стефэнас. А трещину, похоже, никто не видит, кроме меня, – Эрик снова бросил взгляд на синюю полосу, – странно это всё.

– Не знаю никаких Стефэнасов, – девушка вздохнула. Её лицо было бледнее, чем в последний раз, когда они виделись. Тонкая фигура качалась из стороны в сторону, словно маятник. Выглядела Эбигейл истощенной и больной.

– Успеете ещё познакомиться, – бодро сказал Питер, – славный тип.

Эрик промолчал. Мистера Стефэнаса было сложно назвать славным.

– Мне нужно одеться и привести себя в порядок, а вы можете проходить в дом, – коротко произнесла Эбигейл, отступая назад.

– Спасибо, – Эрик уставился на дырявый деревянный пол. Не в силах поднять глаза, он так и остался стоять в нелепой позе, пока девушка холодно не произнесла:

– Чайник только что вскипел. Угощайтесь всем, что найдёте.

Вечно голодный Питер повеселел, а Эбигейл ушла наверх, оставив дверь незапертой.

– Чай – это хорошо, – Питер довольно потёр ладони, прошел внутрь уютного дома и первым делом приложился к забитой конфетами вазочке, подталкивая Эрика сделать тоже самое.

– Не знаю, есть ли у нас время на чаепитие, – но тот присел на мягкий диван и облокотился о спинку, не думая разделять с ним трапезу, – зло не дремлет, как говорится.

– На чай время всегда найдётся, – блаженно разворачивая один за другим фантики, Питер параллельно искал взглядом что-нибудь съестное, посолиднее конфет. По его словам, на еду всегда должно оставаться время, было бы желание. Торжественно закричав, Питер набросился на тарелку с остывшей лапшой и облизал губы: – так же, как и на второй завтрак.

– Мне кажется, Эби стало лучше, – завидев недружелюбные искры в глазах Эрика, Питер на минуту оставил тарелку с лапшой и поспешил повернуть разговор в другое русло. Взяв песочные часы хозяйки дома, которые стояли на своём привычном месте – на журнальном столике, он несколько раз повернул их и даже с силой потряс, но лимонного цвета песок, находящийся внутри прозрачного стекла, не пересыпался ни в одну из сторон. – Какая странная вещь. Время, словно фиксированное, – озадаченно бормотал Питер, в очередной раз, с силой разъяренной гориллы, встряхивая часы. В какой-то момент, Эрику померещилось, что неаккуратный Питер может их уронить и разбить хрупкую вещь. Что, собственно едва не произошло: разыгравшийся не на шутку Питер тряс несчастные часы, весело перебрасывая их из одной руки в другую – не рассчитав силу, Пит швырнул песочное время мимо своей ладони, и оно стремительно рвануло на встречу с неизвестностью. Завопив, Питер со скоростью полета сокола поймал злополучные часы всего в миллиметре от пола. Эрик еле сдержал улыбку, наблюдая, как Питер тяжело пыхтит, разместившись в странной позе.

– Мне кажется, Эбигейл не оправилась… – насмотревшись песочного представления, Эрик глянул на лестницу, откуда должна была спуститься ведьма, судьба песочных часов его больше не интересовала, – смерть Магнуса вывела её из строя, и не похоже, что она пришла в себя, – с камнем на сердце подытожил Эрик, – такая боль сидит в нас месяцами…

– Может, ты и прав, но я заметил, как в её глазах, что-то вспыхнуло, когда она увидела тебя. – Питер лукаво приподнял бровь.

– Вспышка ярости? – хмыкнул Эрик.

– Не, – не слишком уверенно протянул тот, – скорее всего это была радость. Ей было приятно, что ты пришёл.

– Ты так считаешь? А, по-моему, она на меня даже не смотрела.

– Уверен. Пора бы вам помириться.

Ребята принялись пить горячий чай. Питер вернулся к вермишели, а Эрику так понравилось печенье, что он не заметил, как миска опустела. Эбигейл спустилась немногим погодя и это Эрик тоже не заметил.

– Где мистер Лендер? – Обеспокоено спросила ведьма, заставая обоих друзей врасплох. – Как он?

– Всё такой же сумасшедший, – ответил ей Питер, долизывая остатки соуса с тарелки.

– Эби, – Эрик, наконец, посмотрел на Эбигейл, – прости. Я вёл себя некрасиво и был полнейшим болваном.

– В чём-то ты был прав. Я ушла, никому ничего не сказав. Друзья так не делают. – Эбигейл ответила на его взгляд, – и ты меня прости. За пощечину и слова, которые тогда тебе наговорила, – девушка заламывала себе пальцы от пробирающих её чувств, – это было сгоряча, и честное слово, впредь такое не повторится.

– Ничего страшного, – Эрик выдохнул. – Нам пора идти, мистер Лендер уже ждёт, небось, – кисло добавил он.

– Я нас перенесу, если никто из вас не против. Где мы встречаемся с мистером Лендером и его другом?

– В центре Серой Площади, – ласточкой пропел Питер, – я счастлив, что вы наконец-то помирились.

– Тогда отправляемся, – Эбигейл взяла песочные часы, чудом избежавших трагедию, и подозрительно прищурилась, – вы трогали мои вещи?

– Нет-нет, – чересчур громко ответил Питер. Вжав голову в плечи, он занял себя изучением потолка. Неодобрительно цокнув, Эбигейл поставила песочные часы на место и взяв за руки ребят, телепортировалась.

***

Мистер Лендер и Алеред Стефэнас со своей золотой тростью уже ждали их. Они стояли возле серебряного фонтана и о чём-то тихо переговаривались. Мистер Лендер бодро жестикулировал, его тонкие руки нервно дёргались в густое черное небо, а мистер Стефэнас мирно покуривал трубку. Эрик вздохнул.

– А вот и жеребята, – древний маг вскинул руку с тростью в знак приветствия.

– Здравствуйте, мистер Стефэнас, – Эрик недовольно посмотрел на мужчину. Ему сильно не нравилось новое прозвище от мистера Стефэнаса.

– Мы только расстались, а я успел соскучиться, – мистер Стефэнас наиграно состроил выражение печали на своём насмешливом лице и повернулся к Эбигейл, слегка, кланяясь. – Прекрасная леди, моё почтение.

– Здравствуйте, – Эбигейл покрылась красными пятнами при виде красивого статного мужчины – она так же, как и Эрик представляла приятеля Консуса Лендера иначе, – вы друг мистера Лендера?