Текст книги "Серая Площадь (СИ)"

Автор книги: Jennifer Adams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Но ничего страшного не произошло, а ужасный Анорамонд из его снов не вышел из-за угла, во всяком случае, Эрик никого не увидел. Оглядевшись по сторонам, он заметил лишь сотню блестящих осколков от разных предметов: люстр, зеркал, окон. А сам Мандериус медленно, можно сказать, торжественно, шёл в сторону полу-опустошённого озера. Битые останки вещей живо поднимались в воздух и плавно летели вслед за колдуном.

– Да воцарятся в этом мире гармония и благоразумие, – весело пропел Мандериус.

– Убийца, – дрожащим голосом выговорил Эрик. Он до сих пор с силой сжимал руку Магнуса, с надеждой на то, что доктор окажется живым. – Не делай то, о чём пожалеешь позже. И будь уверен, я сделаю всё, чтобы ты обязательно пожалел.

– Магнус станет сосудом для Адама, прародителя Магии, повелителя Анорамондов, а ты… – не обращая на слова Эрика ни малейшего внимания, Мандериус сомкнул пальцы перед собой – в это мгновение Эрик почувствовал, как что-то стиснуло его шею. Колдун дёрнул рукой, и Эрика невидимой силой притянуло к мужчине, – …а ты станешь частью истории.

– Ты не посмеешь, – с трудом произнёс Эрик.

– Уже посмел, – хмыкнул Мандериус. – Ты должен быть мне благодарен.

– Благодарен за что?

Эрик попытался освободиться от цепких лап магии Мандериуса, но усилия остались без прока – красные языки пламени сомкнулись в прочные узлы вокруг шеи и ног, не давая мальчику даже нормально пошевелиться.

– Будь признателен за высшую цель. За оказанную честь стать тем, кто воскресит историю. Ведь в нашем мире давно восшествовал мрак, а я считаю своим долгом одолеть его.

– Я не знаю, кто такой Адам, но чувствую, что он несёт за собой лишь боль и разрушения.

– Не говори глупости, – Мандериус швырнул мальчика в сторону озера. – Ты даже не можешь себе представить, что на самом деле олицетворяет для нас всех это существо. Он и незримая грань. Клеменс совершил ошибку, когда помешал мне разрушить барьер. Но больше всего он ошибся, когда оставил меня в живых – лишь мне под силу вернуть к жизни легендарного Анорамонда.

– В одном ты прав. Клеменс действительно совершил промах, когда не уничтожил тебя.

– Запомни, мальчишка, – Мандериус окунул свою окровавленную руку в остатки воды, и озеро стало постепенно заполняться кровью. Осколки, летевшие следом за колдуном, возвысились над гладью. – Я всегда во всём прав, особенно в тех случаях, когда речь идёт о магии. Никто прежде до меня не изучал её настолько досконально.

Озеро мгновенно стало грязным, почти чёрным. И в который раз за день сухие губы Мандериуса стали шептать непонятные для Эрика слова. Густой туман поднялся над водой. Неожиданно он почувствовал невероятную теплоту. Осторожно развернувшись спиной к колдуну, Эрик увидел вдалеке знакомый стройный силуэт в порванной одежде.

«Эбигейл?» – с надеждой подумал Эрик и тут же пожалел о том, что отвернулся от мага.

– Слишком громко думаешь, мальчишка, – Мандериус прекратил читать непонятные молитвы и посмотрел в сторону гостьи.

– Несомненно, вечно влезающая в мою жизнь девчонка. Кто ж ещё может мне помешать? – Озлоблено прошипел он.

В следующие несколько секунд в Мандериуса был послан сноп белых искр: одна за другой, они пронзали старого колдуна, но древняя магия впитывала все удары, с той же скоростью, что и отправленные ведьмой чары.

Лицо Эбигейл искажала гримаса отвращения. В её зелёных глазах читалась боль. Эрик понял, что она узнала о смерти Магнуса.

– Ты будешь жить с проклятьем на душе. Но ровно до тех пор, пока за тобой не придёт смерть и не уведёт тебя в мир, где ты будешь никем – лишённым власти и своей силы, – Эбигейл направила ладонь на Мандериуса. Голос её дрожал, но в целом она выглядела уверенной и сосредоточенной. Из её руки вырвался поток яркого света и пронзил тёмного колдуна.

– Ты жалкая, как и твои слабенькие чары, – Мандериус властно посмотрел на девушку. – Моя магия сегодня насытились сполна. А у тебя не хватит сил, чтобы противостоять мне. Так почему бы тебе просто не сдаться? Я позволю прожить тебе ещё день – так сказать, погоревать о потерянном друге.

Эбигейл телепортировалась к Эрику.

– Никуда вы не уйдёте, не в этот раз! – Мандериус вспыхнул алым пламенем и оказался подле них. Но было уже поздно. Схватив Эрика за руку, Эбигейл растворилась в воздухе.

Телепортация показалась для юноши бесконечной. Звенящая тишина разрубала барабанные перепонки мощнее, чем самый пронзительный ультразвук, а стальная хватка магии Мандериуса постоянно тянула друзей назад – к озеру. Во время приземления, Эрик не удержался на ногах и упал на пол. Но боль, причинённая Мандериусом, оказалась сильнее, чем боль от тумбочки, о которую Эрик ударился головой.

– Эрик! – К нему грузно передвигаясь, кинулся Питер. Он выглядел потрёпанным, но довольно бодрым, если учесть, что они пережили в замке. – Слава небесам! Ты жив. Фуф.

– Как ты оказался здесь? – Питер помог Эрику встать на ноги и заботливо его отряхнул. В этом было мало толка – Эрик промок до нитки и собрал, похоже, всю грязь, которая имелась в особняке Мандериуса.

– Мне пришлось туго – змей меня почти испепелил. Если бы не вмешательство Эби, то я, скорее всего, был бы уже дважды мёртвым. Слава коврижкам, она появилась и забрала меня сюда – в лазарет к Магнусу.

Эрик посмотрел на Эбигейл. Глаза её блестели, под ними образовались синяки, а губы дрожали, словно она вот-вот расплачется. Девушка не успела забрать тело доктора, когда они уходили. И теперь он лежит там, на горящей магическим полымем земле, полностью отданный в распоряжение Мандериуса.

– Я должна была забрать его, – голос Эбигейл дрогнул и сорвался.

– Мы бы не успели, – Эрик положил свою руку на плечо девушки и заглянул ей в глаза, – Мандериус схватил бы и нас.

– Но я даже не попыталась.

– Ты сделала невозможное! Кто ещё смог бы прийти в особняк и нарушить планы Мандериуса? Не говори ерунды.

– Я вернусь за ним, – Эбигейл решительно посмотрела в сторону закрытой двери. – Нельзя его оставлять с ним. Если я не вернусь через минуту…

– Ты никуда не пойдёшь, – твёрдо повторил Эрик, – Мандериус схватит тебя. Мы не будем рисковать. Магнусу уже ничем не помочь.

– Но он мой друг, – Эбигейл грубо смахнула с себя руку Эрика, – если я оставлю его там, то не прощу себе этого никогда.

Дверь в палату с негромким шуршанием приоткрылась. Хромая и ковыляя хуже прежнего, в лучах лунного света показался мистер Лендер. Он опирался на какую-то трость, похожую на посох волшебников из сказок и двигался куда медлительнее обычного. Питер тотчас подскочил к старику, помогая тому добраться до кресла, а Эрик, практически не моргая, не сводил глаз с Эбигейл.

– Успокойся, – Эрик дёрнулся вперёд, будто хотел обнять ведьму и прижать её к себе. Но Эбигейл яростно отстранилась. – Полное безумие туда сейчас возвращаться. Магнус…не допустил бы этого и я не допущу.

Мистер Лендер удивлённо прищурился и заозирался по сторонам. По всей видимости, старик начал искать Магнуса, поняв, что того нигде нет, мистер Лендер вопрошающе уставился на друзей.

– Магнус погиб, – Эрику не хотелось вслух произносить эти горькие слова и озвучив их, он понял почему. Потеря чего-то важного олицетворяющая тяжёлую ношу, комом застряла у него поперёк горла. Сложно поверить или тем более принять тот факт, что доктора Магнуса больше не существует на Серой Площади – в месте, которое кто-то называет Загробным миром.

Громко всхлипнув, Эбигейл разразилась плачем. Уткнувшись глазами в пол, Питер спрятал откусанное яблоко в карман, а мистер Лендер, кряхтя, встал с кресла.

– Я не прощу… – Задыхаясь и давясь слезами, Эбигейл забубнила себе под нос слова раскаяния, – он поплатится за то, что сделал, – наконец выдавила она из себя.

– Это горе для всех нас и потеря, каких уже не будет, – мистер Лендер, ковыляя подошёл к подоконнику. – Но мы должны быть храбрыми в эти чёрные дни. – Он открыл окно и Эрик увидел, как нечто похожее на большую, огненную птицу, пролетает мимо деревьев и теряется далеко в тумане.

– Символ воскрешения и памяти о погибших, – проскрипел старик и незаметно для всех, смахнул с носа крупную слезу. – Феникс. Видимо кто-то узнал о смерти Магнуса и выражает таким образом, свою горечь утраты. Несомненно, феникс послан древним магом.

Постояв в тишине, Эрик, Питер и Эбигейл устало свалились на свободные койки. Эрик заметил, что после смерти Магнуса, пациенты тоже исчезли, да и сама лечебница теперь больше походила на заброшенный, давящий пустотой и неестественным покоем дом.

– Доктор Магнус погиб. – Консус Лендер, единственный кто оставался на ногах, обвёл всех присутствующих своими блёклыми глазами. – Он пролил свою кровь, но утрата эта не будет забыта. Он боролся за нас всех и проявил невероятную стойкость, когда пошёл на родного брата. Его смерть не станет пустой тратой. Всю жизнь он ненавидел себя лишь за то, что он родился с магией, пожирающей чужие жизни. Но он был невероятно вынослив и никогда не оступался. Магнус был добр ко всему, что его окружало, и мы будем помнить его таковым – как человека со светлейшей душой и большим сердцем.

– Я не смогла забрать его тело. Я не успела, – Эбигейл снова залилась горькими слезами. Слова мистера Лендера тронули её до глубины души, и девушка вновь испытала приступ раскаяния.

– Не кори себя, дитя моё. Там, куда он отправился, не нужны молитвы для успокоения. Я верю, что он обрёл долгожданный покой и умиротворение.

Старик погладил Эбигейл по белым волнистым волосам и ласково улыбнулся. По своему опыту Эрик понимал, что в подобных ситуациях лучше оставлять человека в полном покое – от того, что кто-то лезет тебе в душу, никак не становится лучше – только хуже.

– Мандериус намеривается пробудить Анорамонда, а тело Магнуса использовать в качестве какого-то сосуда, – Эрик встревожено посмотрел на маленького старца. – Не думаю, что при таком раскладе, Магнус получит покой.

– Сосуд – это лишь проводник силе. Эта сила сама найдёт своего истинного хозяина. Нам не следует сейчас беспокоиться о Магнусе. А вот то, что Мандериус решился на такой отчаянный жест, как воскрешение Адама… – старик печально ссутулился, – … меня страшит намного больше.

– Скорее всего, он уже это сделал, – хмуро подытожил Питер.

Мистер Лендер покачал головой.

– Для того, чтобы высвободить существо из заключения, ему потребуется, так называемая жертва – плата чарам, что непосильно стерегут заключённого. Адам – непростое существо, а очень древнее и могущественное. Мы можем быть уверенными, что магия затребует больше жизней у Мандериуса, либо одну, но такую, чтобы та стоила свободы Анорамонда. Полагаю, Мандериус счёл, что твоя, – мистер Лендер обратился к Эрику, – мальчика, которого ниспослала нам Звезда Предначертания, подойдет как нельзя лучше. – Мистер Лендер перевёл дыхание, – однако не стоит забывать, что Мандериус способен на массовое убийство. Думаю, скоро, он соберёт достаточное количество жертв и возвращение Анорамонда нам не миновать.

Для Эрика до сих пор оставалось загадкой – кто же такой этот Адам и почему он у всех, даже у всемогущего Клеменса, вызывает столько переживаний. Но стоило ему вспомнить сон, взять хоть к примеру, где Анорамонд за ним гонится – всё вставало на свои места: одной только безобразной внешности хватало на то, чтобы серьёзно задуматься стоит ли вообще находиться с ним поблизости.

– Когда Мандериус пытался призвать Адама, мы были на озере, – Эрик задумчиво глянул на мистера Лендера, – и он зачем-то опустил свою раненую руку в воду.

– Гладь озера – это зеркало души. Хотя любая другая поверхность воды сможет послужить для цели Мандериуса. Древняя магия, которая течёт в его крови, служит мощным катализатором для пробуждения зла. Окунув в воду обрубки пальцев, он пропитал озеро своей магией, тем самым ускорил процесс.

– А зачем ему осколки от люстр?

– Не ему, дитя моё. А для самой древней магии. Отражаясь в каждом обломке, чары Мандериуса насыщали самих себя. А делается это по всем тем же соображениям, как в случае с кровью – чтобы ускорить процесс возращения Адама.

– Почему он так торопится? Чего он боится? – спросила Эбигейл. Она наконец пришла в себя и держалась относительно спокойно. По крайней мере, Эбигейл больше не плакала.

– Я не знаю, красавица. Но чтобы ему не мешало, я хочу сказать, чем бы это не оказалось, оно могущественно и может сильно ему воспрепятствовать.

– Пожалуй, библиотека ему открыла больше ответов, чем нам, – хмыкнул Питер, – он что-то знает.

– Может я смогу связаться с Клеменсом и всё у него выяснить, – предложил Эрик, – мне до сих пор не понятно, на чьей он стороне: нам не помогает, но и Мандериуса, я так понимаю, тоже не поддерживает.

– Любая помощь была бы кстати, – уныло вздохнул Питер, – но мне кажется, что нам не стоит полностью доверять словам Клеменса. Теоретически допустимо, что именно он за всем этим и стоит.

– Всё равно не стоит надеяться на его поддержку. Он мало разговаривал со мной и не предпочитает впутываться в происходящее, – Эрик натянуто улыбнулся, – меня вообще напрягают встречи со смертью.

– Клеменс – это смерть? – Заинтересованно подал голос мистер Лендер, – любопытно, чрезвычайно любопытно!

– Да. Но нам ни горячо, ни холодно от этого. Он нейтрален. Во всяком случае, при каждой нашей встрече он клянётся, что не имеет права на вмешательство.

– Но ты поговори с ним. Ай да поможет чем. Хоть советом, – мистер Лендер потёр свою бороду. – А покуда за окном наш путь освещают звёзды, мы будем проводить ночь в блаженном неведении.

– То есть, просто ляжем спать? – Неуверенно спросил Питер.

– Именно, дитя, – мистер Лендер погасил тускло горящие свечи.

***

На следующее утро Эрик обнаружил, что Эбигейл пропала. Пройдя в бывший кабинет Магнуса, Эрик позвал девушку. Но она так и не объявилась.

– Дай ей время. Она потеряла гораздо больше, чем ты думаешь, дитя.

– Я боюсь, что она ушла к Мандериусу, за телом Магнуса.

– Эбигейл не глупая девочка. Она ещё вчера смирилась с тем, что не сможет похоронить доктора Магнуса.

– Может, она у себя дома? – спросил Питер. – Хочешь, пойдём её поищем?

– Так мне будет спокойнее. Я должен быть уверен, что она в безопасности.

Мистер Лендер покачал головой.

– Тогда я вас провожу. Не дай бог, вы заблудитесь. И где вас потом искать?

Всю дорогу мистер Лендер рассказывал друзьям веселые истории про свою жизнь (дорога оказалась весьма и весьма длинной, а истории – весьма и весьма долгими), но рассказы эти не поднимали настроения, так же, как и царящая на Серой Площади восхитительная погода: солнце согревало лишь тело, но душа, по-прежнему, оставалась не тронута палящими лучами светила. Узкая дорожка долгожданно завернула за угол и перед взором ребят предстал дом Эбигейл: маленький ухоженный с красивым розовым деревом на сочной зелёной лужайке. Но дома Эбигейл, как и думалось всю дорогу Эрику, не оказалось.

– Время и одиночество излечат её искромсанную душу. Думаю, что она просто хочет побыть одна.

– Но где? – с досадой в голосе спросил Эрик.

– Я не знаю, дитя.

– И что нам делать с Мандериусом?

– Ждать. Теперь нам остаётся только ждать. Мой тебе совет: попробуй связаться со своим другом – Клеменсом. И спроси у него всё то, что спрашивал у меня.

– Он мне не друг, – рассержено фыркнул Эрик, – я не знаю, как с ним связаться. Он приходит только тогда, когда сам захочет.

– Тогда позови. Но вежливо. Иногда учтивость играет ключевую роль в общении с такими существами, как твой друг.

– Хорошо, попробую.

Вечером того же дня Эрик сидел в гостиной у Питера и пил зеленый чай. Весь день друзья провели дома и никуда не выходили, несмотря на неимоверные усилия Пита выгнать Эрика на прогулку. Питер настаивал на том, что его другу просто необходим «моральный отдых» от всех бед, которые свалились обоим ребятам на головы. Но Эрик видел всё в страшных красках и даже отдых казался ему чем-то вроде новой напасти – химера на свободе и как пить дать Адам обрел новое тело. Выйди они с Питером на улицу, то непременно бы наткнулись на призраков или что хуже – на Мандериуса. Поэтому Эрик решил не дразнить случай – лучше оставаться дома в безопасности, чем натыкаться на своих врагов в дивном вишнёвом саде и портить и без того плохое настроение.

– Ну, ты собрался с духом? Позовёшь Клеменса? – наконец поинтересовался Питер после получасового молчания.

– Я не представляю, как это будет выглядеть со стороны. И как звучать. Типа «Эй, Клеменс! Поговорить надо, приходи»?

– Мистер Лендер сказал обходительно к нему обращаться, а не как к свинье на скотобойне.

– По-другому я не хочу с ним общаться. Всё началось из-за него. Это он меня сюда запихнул.

– Может у него были на это свои причины?

– Я его не понимаю. Один раз он говорит, что нейтрален, но при этом мешает Мандериусу расколоть барьер. В другой раз он повторяет мне, как последнему кретину, что нейтральная сторона не имеет права на вмешательство в жизнь, но при этом отворяет дверь на Серую Площадь. Разве это не вторжение в мою жизнь? Вот скажи. Я мог спокойно гостить у тёти Стейси и дяди Ричарда, но нет. Великому Клеменсу вздумалось расстроить распланированный моим отцом отпуск.

– Разве ты не ненавидишь отпуска, проведённые с родителями? – изогнул бровь Питер.

– Не так. Я не люблю выезжать из своей спальни и из города. Но речь сейчас идёт о Клеменсе. Я знаю, что он не откликнется на мой призыв.

– А ты попробуй. – Питер отхлебнул из большой кружки горячий чай. – Просто попробуй.

– Хорошо. Один раз.

– Я не понимаю, почему ты так боишься встречи с Клеменсом. Ты же сам вчера предложил поговорить с ним.

Эрик смахнул со стола крошки хлеба. И кто его вчера тянул за язык? Они ведь могут обойтись и без Клеменса. Или не могут? Если однажды мужчина в чёрном пальто одолел Мандериуса, то, что ему сейчас мешает им помочь? Тяжёлые думы нужно было разрешать, проблема не может сама собой решиться.

«Если я с этими вопросами не разберусь, то рано или поздно они сведут меня с ума, а до этого уже недалеко» – Эрик отвёл взгляд. Ему и раньше казалось, что у него не всё в порядке с головой.

– Вы все меня просите о неосуществимом. Но никто из вас не ставил себя на моё место. Я не просто зову кого-то из своих друзей. Я зову смерть.

– Прости, но… – Питер на секунду замолк, – да, ты, пожалуй, прав.

Эрик бросил пронзительный взгляд на друга и встал.

– Я это сделаю лишь потому, что у нас вообще нет другого выбора. Пожалуй, Клеменс единственный, кто сможет всё расставить по своим местам.

Эрик зашёл в душную спальню для гостей и прикрыл за собой дверь. Его одолела целая армия мучающих вопросов. Что говорить Клеменсу? Как его звать, чтобы он наверняка пришёл, и что самое главное – как просить помощи у того, кто постоянно в ней отказывает?

– Клеменс! – Громко позвал мальчик.

Эрик огляделся по сторонам, но никакого мужчины с изуродованным лицом и в чёрном пальто он не увидел.

– Клеменс!

– Пожалуйста, мистер Клеменс? – Наигранно спросил он у воздуха. – Мистер Смерть? Или тебя нужно умолять на коленях? – Рассвирепел Эрик.

Песочные часы, служащие для Серой Площади временем, без жалости отсчитывали золотые песчинки, но никто в зелёном пламени не являлся.

«Я сейчас похож на болвана, разговаривающего с пустотой, » – с досадой подумал Эрик, – Клеменс!

Дверь заскрипела и слегка приоткрылась. Эрик расплылся в улыбке – наконец он пришёл. Но к большому разочарованию юноши в спальню протиснулся пёс Питера – Жульен. Жульен приветливо завилял дугообразным хвостом и играясь подкрался к Эрику, в пасти у пса был виден огромный мячик. Эрик погладил собаку и швырнул мяч подальше – за пределы комнаты. Жульен мигом дёрнулся с места и громко топая, убежал прочь.

Эрик несколько раз позвал Клеменса в самых разных обращениях, но тот так и не явился к нему. Немного подождав, он вернулся на кухню к Питеру.

– Я был прав. Он не пришёл. И с чего ему вообще приходить к простым смертным? У него и без нас хватает проблем. Поди, ищет себе новый гардероб для своего пальто, – фыркнул Эрик.

– Ох, коврижки. И какие тогда у нас планы? – Невесело спросил Питер. И поспешно добавил: – Будешь плюшку с изюмом? Последняя.

– Нет, спасибо. – Эрик посмотрел на пустую корзину, где до его ухода было полно сладостей, а сейчас в ней зияла пустота. – Мистер Лендер советовал подождать. Значит, будем ждать.

– И они ждали, ждали и ждали, пока не состарились и не умерли, – позитивно завершил вечер Питер.

========== Анорамонд ==========

Глава 7

«Анорамонд»

После смерти Магнуса прошло четыре дня. Слух о повторной и, что самое главное, настоящей кончине доктора, подобно болезни быстро распространился по Серой Площади, и теперь не было ни одного жителя, который бы не знал о душегубстве Мандериусом родного брата. Кто рассказал про убийство, для всех оставалось загадкой, но Питер рассудительно высказал свои предположения, что это был мистер Лендер. («Он не мог не поделиться этой новостью. Старики, знаешь ли, вообще любят поболтать» – как-то после обеда тонко подметил Питер). По вечерам Эрик наблюдал печальную вместе с тем прекрасную картину: неравнодушные к гибели Магнуса люди (коих было немало) выпускали в небо необычные фонари: внешне они напоминали дракона. Консус Лендер объяснил друзьям, что на Серой Площади дракон – блюститель добра, а также, существо, чей извергнутый из пасти огонь помогает почившему обрести покой. По словам того же мистера Лендера в старой, как мир легенде, говориться, что «пламя дракона» способно вернуть к жизни. Но старец каторжно заверял, что легенда есть легенда: никто и никогда не видел настоящих огненных исполинов, а значит вернуться «с того света» невозможно. Что, собственно и так было понятно, ведь Серая Площадь и есть загробный мир, а умерший здесь волшебник или человек просто исчезает. Тем не менее, Питер загорелся безумной идеей разыскать огненного воскресителя.

– Представляете, что станет с Серой Площадью, если мы приручим дракона! Или прилетим на одном таком в замок к Мандериусу? Или воскресим Магнуса, а потом, все вместе, полетим к Мандериусу?

Увы, кроме Питера, идею с драконом никто не поддержал и спустя несколько дней, он смирился с не существованием подобного чуда.

О приближении угрозы со стороны Мандериуса и о возвращении Анорамонда, ничего не говорило: всё было, как и прежде, даже лучше. Погода стояла ясная, тёплая, ни одного пушистого облака на небе. Днём и вплоть до наступления ночи, солнце блаженно накрывало окрестности Серой Площади – людей, желающих остудиться в прохладных водах местных рек и озёр, становилось всё больше и больше, а к закату, на улице, где жил Питер, казалось со всей Серой Площади сбегались маленькие дети: они колдовали и веселились так что у Эрика не возникало сомнений – на данный момент, Серая Площадь в безопасности. Очевидно, что за последнее время никто из жителей не пропадал и не был истерзан изувером-химерой. И это было одновременно и странно, и хорошо, и плохо. Во всяком случае, так считал мистер Лендер.

Устроив маленькое собрание в гостиной Питера, без всякого колебания ставшим за эти четыре дня традиционным, он выразил свои опасения, прибавив друзьям новых забот.

– Подозрительно всё это, – мистер Лендер нахмурил кустистые брови. – Девочка ещё не объявилась?

Эрик глубоко вздохнул. Эбигейл ушла из дома в тот вечер, когда не стало доктора Магнуса, и больше не появлялась. Девушка не связывалась с ребятами и по всей видимости – не собиралась этого делать.

– Нет, – Эрик задумчиво посмотрел на морщинистое лицо Консуса Лендера, – меня сейчас волнует вопрос посерьезнее. Почему Мандериус не освобождает Анорамонда?

– Скорее всего, ему что-то мешает это сделать. Или кто-то, – рассеяно ответил старик.

Кто-то. Эрик мрачно ухмыльнулся – на ум приходил лишь самодовольный Клеменс, который за последние дни так и не объявился, хотя ребята не оставляли попыток призвать древнее существо в чёрном пальто.

– Какая разница? – Питер блаженно потянулся сидя на стуле. Послышался треск его костей в унисон со скрипом ножек табурета. – Нам-то лучше. Есть время разрешить все вопросы.

А вопросов скопилось много, и, к сожалению друзей, все они касались Мандериуса и зла, которое маг намеривался высвободить.

– Но что может помешать Мандериусу? – Не унимался Эрик.

В памяти вспыхнуло злое лицо мага, мёртвое тело доктора Магнуса – и невообразимое грязное озеро.

– Я не знаю, милое дитя.

– Ведь в ту ночь ему почти удалось это сделать, – голос Эрика повысился не то от одолевающих его чувств, не то от страха перед нависшей над Серой Площадью опасностью, – так почему же он остановился? Мы наверняка бы узнали о возвращении Адама.

– Ага, – кивнул Питер, – он бы тут всё разрушил и убил Эрика.

– Очень смешно, Питер. Мистер Лендер! – Эрик потеребил за плечо старца.

Старик мирно сопел, уткнувшись в мягкую спинку кресла, а пёс Жульен, положив огромную морду на острые коленки старичка, пускал слюни и покорно ждал, пока его погладят по рыжей пушистой шёрстке. Эрику и Питеру пришлось несколько раз дёрнуть мистера Лендера за плечо, чтобы тот, наконец, встрепенулся и проснулся.

– Простите, дети, уснул. Эта ночь выдалась занимательной. Я отыскивал своих старых друзей по всему городу. Мне было сильно тоскливо, когда некоторые, пораненные слабоумием, принимали меня за летучую мышь, – печально проскрипел Консус Лендер, – старость даже на Серой Площади никого не щадит. Пытаясь узнать у тех, кто открыл мне дверь, про Адама, я нашёл ответы на многие, интересующие нас сейчас вопросы. И самое главное, я нашёл человека, который знает о существовании Анорамонда, он знает, кто он и что представляет из себя, как появился и откуда.

– И всё за одну ночь? – Искренне поразился Питер, – во даёте!

– Мой мозг устроен так, что утром я обычный старик, любопытный, правда, – улыбнулся сквозь бороду мистер Лендер. Эрик тяжело вздохнул и закатил глаза. Он вдруг вспомнил первую встречу со старцем и как тот минут десять его пытливо разглядывал. – Но вот ночью, во мне пробуждается тяга к познаниям, – продолжил мистер Лендер, – занимательно, но, библиотеку, к слову, я нашёл именно ночью. Так вот, о чём это я. Как только солнце покидает наш небосвод, я наполняюсь нескончаемой энергией и тружусь во благо общества. К сожалению, или к счастью, многие из моих давних друзей предпочитают ночью спать.

– И всё-таки он странный – шёпотом отметил Питер.

– Но вы нашли своего друга, который что-то знает про Адама? Кто он? – Пропуская мимо ушей тихое замечание друга, любознательно спросил Эрик.

– Его имя Алеред Стефэнас. Вы наверняка о нём уже слышали.

Питер издал звук спускающего воздух шарика и застонал. Они с Эриком действительно раньше слышали это имя и не раз. При всем при том, встречаться с ним они не хотели. С одной стороны, Алеред Стефэнас помог доктору Магнусу залечь на дно, но с другой, более мрачной стороны, по словам того же Магнуса, Стефэнас не славился хорошей репутацией и запросто мог кого-нибудь убить. Переглянувшись, Питер и Эрик, предчувствуя неладное, всё же промолчали – им не стоило сейчас наводить суматоху вокруг таинственной фигуры Алереда Стефэнаса.

– Алеред мой давний и хороший друг, – мистер Лендер как будто не замечал погрустневшие, будораженные и встревоженные лица друзей и празднично продолжил делить, как он полагал, хорошими новостями, – но должен признать и предупредить, дети мои, что Алеред может вам показаться весьма и весьма своеобразным человеком. В магии не существует разделения на тёмную и светлую сторону, хотя, если бы таковое деление существовало, то Алереда Стефэнаса я бы отнёс к первому. Он никогда не прощает людей и не имеет ни капли сочувствия ко всему живому. Этот человек уважает только свои интересы и всегда придерживается лишь своего мнения. Его характер – это наполненная чаша иронии и эгоизма. Алеред не страшится своей магии и смеет применять её не только в крайних случаях. Но, несмотря на всё это, этот человек справедливый и всегда даёт хорошие советы.

Эрик не понимал, почему окружающие его люди – что Магнус, что мистер Лендер – зная о том какой этот колдун, мягко говоря, нехороший, продолжают к нему обращаться. Похоже, Алеред Стефэнас – опасный и могущественный маг, насыщающий свою магию кровью, а это значит, что он мало чем отличается от кровавого барона мрака – Джоува Мандериуса. Питер, словно прочитав мысли своего друга, спросил то, о чём подумал и побоялся спросить Эрик.

– Может, нам поискать кого-нибудь другого?

– Алеред не причинит нам зла, будьте в этом уверены. Я ему доверяю, как своей бороде! Только ему не говорите, что я его сравнил с бородой – обидится. А теперь мне нужно вздремнуть. Мой друг придёт в семь часов вечера, и моя последняя просьба к вам, дети мои: будьте в это время дома и встречайте гостя, как подобает гостеприимным хозяевам. Доброго дня. – Мистер Лендер помахал рукой и вышел из дома Питера.

– Вот что мне нравится в этом старике, что даже когда совсем тяжко, он не теряет позитивного настроения. «Мистер Стефэнас может вас прикончить, но вы обязательно напоите его чайком, дети мои!» – Пошутил Питер.

– Шутки в сторону. Надо найти Эби до вечера, она единственная кто обладает магией, – Эрик накинул на себя куртку. – К тому же мне не нравится её длительное отсутствие.

– Стой! – Питер покачал головой, и Эрик, состроив недоумевающие выражения лица, замер, как будто его околдовали, – Мистер Лендер сказал, что ей нужно время. Друзей не так просто терять, – горячо произнёс Питер.

– Я знаю. Уже терял. – Эрик криво глянул на друга и сел обратно на стул. – Мне было тяжело, но я не сбегал Бог знает куда.

Питер с чувством покорного долга налил себе зеленого чаю и насыпал сухого корма в миску Жульена.

– Все по-разному справляются с горем. Вот я, например, когда только оказался здесь на Серой Площади, долго сидел на лавке, а потом увидел небольшой ларёк. Там продавали булки, – окунулся в воспоминания Питер, – манящий райский аромат испеченных ватрушек мигом привёл меня в чувства.

– Ты опять про еду? – Эрик хлопнул себя по лбу, – не думаю, что Эби это поможет.

– Слушай, – задумчиво протянул Питер. – А может быть, она в булочной?

– Пусть она будет лучше там, нежели у Мандериуса.

Как только Питер завершил свой царский завтрак (к чаю присоединились глазунья из трёх яиц, ароматный хрустящий бекон и нескудно политая кленовым сиропом стопка блинов), ребята вышли на улицу.

– Не погода, а благодать, – пришёл в восторг Питер. В ответ на радостное ликование Питера, солнце лукаво подмигнуло и одарило друзей тёплой вспышкой, а приятный, щекочущий щёки ребят ветер, ласково потрепал за волосы.

– Во всех страшных фильмах, когда происходит что-нибудь плохое, всегда льёт дождь и гремит гром. С этим миром явно какие-то проблемы, – хмыкнул Эрик.