Текст книги "Ищущий, который нашел (СИ)"

Автор книги: Ирина Галкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– Это не дерьмо. Это замечательный напиток, который яшинто испокон веков употребляют по праздникам. Я еще оказала тебе великую честь, дав попробовать этот... – не выдержав, я перебил ее оглушительным воплем:

– Я все понимаю, но какого Хогга я вылил это себе на лицо?!

– Это тебе лучше знать, я не настаивала, – передернула плечами Азот и скрылась в поисках плаща с капюшоном. А я, как сумасшедший, носился по комнате, ловя на пылающих щеках свежий ветерок. Боль была ужасной, к тому же сама ситуация со стороны выглядела неимоверно комично, что мне отнюдь не доставляло удовольствия. А вообще, очаровательные женщины, окружающие меня, были правы: хватит играться с детскими игрушками, детство давно закончилось. Я неожиданно вспомнил Зефиру и уже было застыл с мечтательным выражением на лице, как мне на плечи легла плотная синяя ткань. Азот заботливо накинула мне на голову капюшон, оставив открытой только нижнюю часть лица. Плащ был длинным, в пол, и полностью скрывал мою одежду. Я расправил складку на плаще и вдруг разглядел собственную руку. Азот предусмотрительно отошла от меня на приличное расстояние, но мне было не до нее. Ну уж нет, такое количество метаморфоз для меня чересчур! Мои руки были почти прозрачными, бледными, как тающий снег, а ногти нежно голубели. К тому же дотрагиваться до чего-либо мне было нестерпимо больно. Что ж, радует хотя бы то, что своего лица я не мог разглядеть. И тут меня поразило ужасное открытие:

– Когда ты только пришла в Девятое Княжество, тебе было намного больнее, да? И ты все равно шла? Зная, что можешь умереть? – спросил я, внимательно глядя в глаза Азот. Она опустила голову, а потом быстро встала и открыла дверь в коридор, бросив на ходу:

– Тебе тоже будет больно, не забывай, – я хотел сказать, что это другое, но промолчал. Другое ли?

В коридоре было прохладнее, и лицо стало меньше гореть, что меня чрезвычайно порадовало. Теперь оставалась самая сложная часть нашего плана – практическая. При этом я совершенно не представлял, каким образом мы сможем объяснить, почему вместо бедного рыбака в замке вдруг появился спектрум, да еще и яшинто. Азот убеждала меня, что с этим проблем не должно быть. И вообще спектрум мог проникнуть тайно. Хм, ну не настолько же тайно... Впрочем, я полностью отдался во власть яшинто. Ее идеи меня откровенно забавляли, а другого выхода придумать я все равно не мог. Итак, мы вошли в кабинет лорда Донуэна, моего отца...

Лакеи у дверей посторонились, испуганно косясь на меня и на мою спутницу. Если к Азот они успели хоть немного привыкнуть, то я был для них явно в новинку. Ничего не спрашивая, перед нами отворили дверь, и мы вошли в небольшой кабинет. Я увидел своего отца второй раз за этот безумный день, и сердце предательски екнуло. Он сидел, склонившись над письменным столом, и рассматривал какие-то бумаги. А подле него на кресле сидел Лаурон и хлопал своими большими карими глазами. Я, не сдержавшись, покосился на Азот – наш план рушился. И чем дальше мы заходили, тем яснее понимали все безумство нашей абсурдной идеи.

– Чем мы обязаны вашим визитом? – спокойно и величаво спросил отец, вставая. Сказывалась его многолетняя практика. Азот выступила вперед и, бросив убийственный взгляд на Лаурона, вполголоса предупредила:

– Д'ьэну Вартрану больно говорить, поймите, он не успел привыкнуть к здешним климатическим условиям. Он пришел, чтобы пригласить меня и вашего сына на торжество д'Афатонито. Его проводят раз в год, когда в небесах загорается холодный огонь. Это официальное приглашение, – кивнув на меня и отступая в сторону, закончила Азот. Я многозначительно кивнул головой, морщась от боли и стараясь двигаться медленно и заморожено. Наблюдая за Азот, я успел заметить, что все ее движения экономны и спокойны, но если ей нужно сделать что-то быстро – она сделает это молниеносно. Вряд ли я смогу развить такую скорость, но ведь мне больно. Хогг, и вправду больно... Кожа горела, да еще и головокружение с мигренью никуда не делись. В данном случае это играло мне на руку.

Отец недоверчиво смотрел на меня, едва ли не открыв рот от изумления. А про Лаурона я вообще промолчу: он обиженно отворачивался, как маленький ребенок, но бросал на Азот взгляды, полные страстной преданности. Меня он, казалось, вообще не замечал. Что ж, это радовало.

– Д'ьэн Вартран, да? Вы приглашаете моего сына на родину яшинто? Это означает, что... Лаурон, мальчик мой, выйди ненадолго, – обернувшись, попросил Донуэн. Я успел заметить, как холодным повелительным огнем полыхнули глаза. Да, очищение не избавило его от старых привычек и особенностей. А Лаурон обиженно встал, не глядя на Азот, и вежливо притворил за собой дверь. Я не оглядывался, зная, что яшинто это несвойственно, и молча смотрел на отца. К счастью, моих далеко не бездонно-синих глаз он не видел за капюшоном, и выглядел я довольно убедительно. Чувствуя, как болит вся кожа на лице, когда я открываю рот, я произнес хриплым голосом:

– Мы бы хотели видеть лорда Лаурона мужем Азот, ибо вы заслужили доверие нашего спектра. Собственно, ради этого я и прибыл с приглашением, лорд, – слегка наклонив голову в вежливом жесте, закончил я. Голос звучал, как чужой, чему я несказанно обрадовался. Этому, несомненно, поспособствовала дикая боль, которой сопровождалось любое движение. К тому же в кабинете было нестерпимо жарко, и я вполне натуралистично прошипел:

– Лорд Донуэн, я бы попросил вас открыть окно, для меня слишком жарко.

Отец покорно пошел к окну, а я обернулся к Азот. Она ничем не выражала недовольства моей импровизацией, но, судя по тому, как потемнели ее прекрасные глаза, моя месть за прелестнейшую жидкость удалась.

– Спасибо, что пришли, д'ьэн. Странно, что о вашем прибытии меня не оповестили... Вообще сегодня такой странный день, еще приходил какой-то полоумный рыбак, просил аудиенции... – разоткровенничался вдруг отец, возвращаясь от окна и присаживаясь на стул. Азот спокойно пояснила:

– Этот рыбак по странной случайности оказался моим знакомым. Он пришел, потому что считал, что у него нечиста аура. Ему сказала об этом аквара. Он хотел попросить вас выслать отряд в его деревню и проверить жителей. Но, к счастью, этого не понадобилось – аквара жестоко пошутила. Этот юноша покинул дворец еще днем, я провела его. Тогда же и встретила нашего дорогого гостя прямо у входа, – и Азот почтительно кивнула в мою сторону. Лорд Донуэн с интересом смотрел на нас, словно пытаясь что-то вспомнить. Азот невозмутимо смотрела перед собой, а я из-за всех сил надеялся, что ее искусная ложь подействует. Хотя, откровенно говоря, звучало это довольно-таки бредово. Впрочем, отец поверил. Он поклонился мне и вежливо попросил:

– Уважаемый д'ьэн Вартран, я искренне благодарен вам за это поистине щедрое предложение. И я уверен, что мой сын будет счастлив принять его. Вот только...

– Это еще не все предложение. В качестве приданного, яшинто преподнесут лорду Лаурону особенное д'амондобито. Кроме того что оно защищает тело, оно спасает от черной пиявки, как мы называем почернение ауры, – просипел я, импровизируя на ходу. Отец побледнел, поднимая на меня глаза. Я еле поборол желание закрыть лицо руками, но выдержал взгляд, как и положено яшинто.

– Это очень щедрый дар, д'ьэн. От такого я не в силах отказаться. Предложение принято, – серьезным тихим голосом сказал мой отец, протягивая мне руку для скрепления договора. Я медленно поднес свою прозрачно-синеватую ладонь, но отец, видимо, заметил, как искривились мои губы в преддверии боли от прикосновения, потому что он убрал руку и извинился:

– Простите, д'ьэн, я совсем забыл! А когда мой мальчик должен будет отправляться в путь? Скоро, я полагаю? – не слишком естественно вымучивая улыбку на старческом лице, осведомился отец.

– Это всего лишь ознакомительная поездка. Надо же представить Лаурона моей семье и яшинто в целом. Он еще вернется, – вставила Азот, стреляя глазами в мою сторону.

– Все так. Боюсь, что отправиться придется прямо сейчас, ведь праздник будет буквально через несколько ваших дней. Я опоздал с визитом из-за климатических различий, это стоило мне огромного труда, – прошипел я, убедительно доказывая, насколько мне тяжело присутствие в этом месте. Отец кивнул, поднялся, прошел по комнате, размышляя над чем-то своим. Что ж, я понимаю его. Одного наследника он потерял, хотя и не слишком горячо любимого. Теперь у него отнимают второго. Это ненадолго, папа, обещаю. Лаурон вернется в целости и сохранности.

– Что ж, тогда разрешите мне поговорить с будущей... Ммм... – так и не найдя определение для Азот, он замолчал. А я понимающе кивнул и быстрым шагом скрылся за дверью, бесшумно прикрыв ее за собой. У самого выхода я чуть было не притормозил, чтобы сказать отцу хоть что-то на прощание, так и замер перед открытой дверью. На миг мне показалось, что за отцом шевелится какая-то неясная фигура, и это отвлекло меня от сиюминутного порыва. Присмотревшись, я решил, что мне показалось. Я выправился и вышел, так, что отец наверняка решил, что мне больно от прикосновения к дверной ручке. У двери не было никого, и я, как шкодливый ребенок, прильнул ухом к замочной скважине. Сначала я услышал только тишину, а потом тихий голос:

– Что-то тут нечисто, Азот. Этот рыбак не мог просто так уйти. Что он со мной сделал? И... тебе теперь не надо быть со мной, чтобы... – судя по дальнейшим звукам, Азот обняла моего отца, а потом шепнула:

– Не волнуйтесь, лорд. Теперь вы чисты, и мне не нужно будет вас убивать. Просто поверьте мне, все будет хорошо, – неожиданно мягким голосом сказала она. Я даже не узнал ее голос. Странно представить холодную ледяную воительницу, обнимающую старика и шепчущую успокоительные слова. Да, я многого не знал о ней. И об отце. И, Хогг побери, о жизни в целом!

– Ты мне вот что скажи. Ты любишь моего мальчика? – услышал я голос отца. А потом я услышал то, что заставило меня распахнуть от удивления рот:

– Да. Обоих. Я пойду, лорд?

Дальше я не слушал. Отошел от двери, невидяще глядя в темноту коридора. Странно все. И...

– Подслушиваешь? За свадьбу – убью когда-нибудь, – прошипела мне на ухо Азот, холодными губами приятно остужая горящее от боли ухо. Не найдя что ответить, я пошел за ней. Мы спокойно проходили по коридорам, не обращая внимания на стражу. Наконец мы увидели впереди худенькую фигурку. Лаурон стоял у колонн в большом холле. Точнее, прислонившись к колонне. Светлые волосы растрепались в художественном беспорядке, а в зубах он сжимал тонкую сигарету, из которой поднимался в воздух пахучий дым. Я с неудовольствием поймал себя на мысли, что хочу дать этому малолетке по губам, чтобы не курил всякую дешевую дрянь, но тут же сам рассмеялся со своих глупых мыслей. И какой он к Хоггу малолетка... Как Зак, только теперь все по-другому.

– Азот, ты меня преследуешь? Между нами все кончено, – драматично выдыхая кольцо дыма прямо нам в лица, сообщил Лаурон. Я отшатнулся – дым больно обжег кожу. А Азот вдруг улыбнулась, подошла к Лаурону, обвила его шею руками, царапнув чешуйками д'амондобито. Лаурон недоуменно смаковал сигарету, не имея возможности ее достать изо рта. А Азот сообщила:

– Нет, все только начинается. Мы женимся.

Ладонь обвивающей шею руки разомкнулась, и по кадыку царапнуло лезвие иглы. Хм, да, возражений естественно не последовало.

– Делай вид, что все замечательно, мы любим друг друга, – приказала Азот, медленно убирая иглу от горла. Лаурон сплюнул сигарету на пол, гневно посмотрел на свою ненавистную возлюбленную и с видом приговоренного к казни, идущего на эшафот, последовал за нами. Азот переплела свои пальцы с пальцами моего брата. Судя по тому, что цветом лица он сравнялся со мной, пальцы сжала она отнюдь не нежно, несмотря на иллюзию легкого прикосновения. Я шел с другой стороны от своего брата, ловя на себе его полные ненависти взгляды.

Мы спустились вниз, к самому выходу из отцовского замка. Двое стражников широко распахнутыми глазами воззрились на меня, словно увидели привидение. Я быстро метнулся к ним, прижал локтем к стене одного из стражников и прошипел:

– Если не доложите, что я входил в замок около часа назад, но вы забыли предупредить, потому что обкурились этой дряни – чернота поглотит вашу ауру, – и я швырнул им вынутые из кармана братика сигареты с пахучей травой. Стражники испуганно вытаращились назад, и я для убедительности провел бледной рукой над их головами, там, где по моим расчетам находилось средоточие ауры. Парни оказались сговорчивыми. Да и сигареты, в которые они вцепились, явно были недешевыми. Хм, странно, что за такие губительные пристрастия мой искусственный диктатор еще не лишил их вечности...

Когда мы благополучно выбрались за пределы замка, запугав до полусмерти еще парочку стражников, Азот пришла в голову здравая идея передохнуть и обсудить дальнейшие планы. Мы остановились в живописном месте, на берегу реки. Это было одно из немногих незаселенных мест на берегу. Голубой лентой извивалась река, впадающая неподалеку в пресное море. Ландшафтом служила сочная зеленая трава и многолетние деревья с густой кроной, располагающей к отдыху. Я скинул жаркий плащ, чем вызвал удивленно-испуганный возглас Лаурона, и принялся раздеваться. Азот деликатность была отнюдь не свойственна, поэтому я был вынужден терпеть на себе ее холодный взгляд. Я подошел к воде, зашел по пояс, и наконец-то почувствовал себя комфортно, скрытый толщей воды. На меня смотрело мое отражение. Да, хорошо, что мой облик давно не был постоянным, и я привык ко всякому... Губы посинели, как у утопленника, кожа стала прозрачной, как просвечивающий листок бумаги. Рисунок! Я чуть было не выбежал голышом из воды – искать свое сокровище, но вовремя вспомнил, что переложил его в просторный карман плаща. И со спокойной душой нырнул в прохладную воду. Мои плечи нежно обнял шелк реки, и я блаженно окунул горящее лицо. Я чувствовал, как боль постепенно утихала, и погружался в безмятежный ток воды. Несколько сильных гребков, и я плыл на глубину, туда, где вода сливалась с заходящим солнцем. Я был свободен ото всего, включая одежду. Солнце медленным раскаленным шаром опускалось вниз, разбрызгивая по водной глади радужные лучи. А я плыл ему навстречу, глупо улыбаясь, как ребенок. Зачерпывал руками прозрачные струйки, любуясь, как они светятся в искрящейся дымке. Вода очищала меня, и вместе со струями воды из меня выходило все плохое, утекая в бесконечный поток, оставляя меня чистым и счастливым. Я глупо смеялся, переворачиваясь на спину, и наслаждался мощными гребками и сильными движениями своего тела. Я живу, и это прекрасно...

Вдруг до меня донеслись крики с берега. Крики, без сомнения, принадлежали моему братцу. Я вздохнул и развернулся, лишая себя удовольствия насладиться одиночеством.

Когда берег был совсем близко, и я приготовился достать кончиками пальцев до илистого дна, до меня донеслись выкрики:

– Так какого Хогга вы меня сюда затащили?! Я вам зачем?!

Мой братик, как раненый олень, носился по берегу, истерично тряся руками и крича свои воинственные речи. Азот сидела на песке, скрестив руки на груди, и задумчиво смотрела на воду. Лаурона она либо не слышала, либо не слушала.

Я вышел из воды, попрыгал на одной ноге, пытаясь вытолкнуть воду, залившуюся в ухо. Пока я прыгал, как-то само собой вспомнилось, что я все-таки не совсем одет. Пришлось с невозмутимым видом пройти мимо Азот и завернуться в плащ, который я решил использовать в качестве полотенца. Когда я наконец опустился на песок, наступившее было на минуту молчание прервалось истеричным заявлением:

– А вы кто вообще такой?! – я со вздохом переглянулся с Азот и прояснил ситуацию:

– Я ирвен Виктор, бывший царь и повелитель Хоггова войска.

Лаурон от такого "прояснения" побледнел, потом побагровел и изобразил глубокую душевную обиду. Меня передернуло – неужели и я был таким избалованным самовлюбленным идиотом?!

– Да, малыш, был. И сейчас в тебе кое-что еще осталось от него...

Брр, даже представить страшно, что я был таким истеричным переростком. И что, интересно, моя гордая спутница в нем нашла?!

– Хватит меня за идиота держать! Какой к Хоггу Виктор?!

– Твой брат, – улыбнулся я, изучая лицо Лаурона. Он бросился ко мне с явными членовредительскими намерениями, но я перехватил его руку и вывернул, зажав в захвате. Лаурон взвыл, падая передо мной на колени. Азот с интересом наблюдала за разминкой двух братьев.

– Пусти! Я... Ты... – я с удивлением обнаружил, что мальчик вот-вот заплачет. В больших глазах дрожали слезы, а лицо искривилось в гримасе боли. Интересно, а зачем мы его вообще похищали? Зачем он нам нужен? И уж тем более, ему-то уж точно не нужны наши дела и проблемы. Слишком серьезные для мальчика, курящего траву.

– Запоминай: я твой брат и тебе придется с этим смириться. Зачем ты нам? Хм, я уже сам неоднократно задавался этим вопросом. Но ты и правда в опасности. Черная пиявка может убить тебя, а ты все-таки мой единственный брат, к тому же Азот в тебе нуждается, – на ходу придумывал я объяснения. Причем они мне самому показались довольно-таки убедительными и даже единственно верными.

– Я? – искренне удивилась Азот, вставая. Я отпустил руку Лаурона, и он мешком свалился на траву. Меня охватило чувство презрения, но пришлось сдержанно улыбнуться. Все-таки мой брат.

– Ты ошибаешься, это он нуждается во мне. Хм... Мне понравилось определение "черная пиявка", – задумчиво добавила она, наклоняясь к Лаурону. Он лежал, уткнувшись лбом в траву, как обиженный ребенок.

– Я не прощу тебя никогда, – пафосно изрек братец, гордо поднимая подбородок. Азот даже не улыбнулась, а только вынула соломинку, запутавшуюся у него в волосах и констатировала:

– Простишь, никуда не денешься. Итак, Виктор, мы должны успеть к д'Афатонито. У нас совсем нет еды и лошадей, поэтому предлагаю спуститься вниз по реке, там должна быть хоть какая-то деревня, – я с удивлением посмотрел на невозмутимую красавицу.

– К д'Афатонито? Я думал, это было частью нашей легенды...

– Это было частью нашего плана. Помнишь, с какой целью мы идем? Помочь мне возродить яшинто. Не вижу более подходящего момента, чем д'Афатонито.

– А свадьба будет? – вдруг подал голос незадачливый любовник. Азот криво усмехнулась уголками губ, так, что я едва рассмотрел ее улыбку.

– А какой ответ тебя больше устроит? – вопросом на вопрос ответила она. Я с интересом наблюдал за тем, как мой брат поднимается, на коленях подползает к Азот и робко возвещает:

– Пожалуй, я не против, – я не выдержал:

– Кажется, недавно кто-то заявлял, что все кончено.

– Тебя это не касается! – заявил братец, вставая с колен и отряхиваясь. И тут же выдал:

– А где мои сигареты?! – я переглянулся с Азот.

– Он обкурился, ты не понял? Эти травки не игрушка, – заглядывая Лаурону в глаза, констатировала она. Лаурон рванулся, обиженно отскакивая в сторону.

– И что нам с ним делать? – обреченно уточнил я. Азот пожала плечами.

– Я бы убила, пожалуй, но мы его уже зачем-то похитили.

– Я правильно понял – ты сама не знаешь, зачем он нам нужен?! – возмутился я, гневно впиваясь глазами в свою спутницу. Азот улыбнулась:

– Я только догадываюсь. И если мои догадки верны, ты скоро сам все поймешь, – я поспешил задать еще один волнующий меня вопрос:

– А для кого мы разыгрывали спектакль? Не для отца же?

– Для Надзирателя. Высший разум контролирует наши мысли, а Надзиратели контролируют политиков. Думаешь, все просто так? В кабинете твоего отца постоянно сидит Надзиратель и наблюдает за всеми переговорами, чтобы Исполняющий Обязанности не позволял себе лишнего и строго следовал своду правил. Между прочим, все это твои идеи, – не забыла упомянуть Азот, заставив мое лицо искривиться в гримасе злости. Чувствуя себя человеком с ограниченными умственными способностями, я уточнил:

– Он невидим?

– Он не человек, не забывай. Люди тоже могут стать Надзирателями, но для этого надо пройти полную проверку и отречься от земной жизни. Надзиратель не может создать семью, не может вмешивать человеческие чувства в свою жизнь. Он – воплощение закона. Конкретно у твоего отца Надзиратель – а'рантьяк, как и в большинстве княжеств. А'рантьяки, если помнишь, нематериальны и способны когда надо рассеивать свое тело до мельчайших структур, незаметных для человеческого глаза.

Что ж, вопросы отпали. Что-то еще оставалось непонятным, но в целом мозаика складывалась, что меня отнюдь не радовало, ибо картинка получалась не слишком приглядная. Хотя пока все шло по плану, но отчетливо намечался грандиозный подвох. Я вздохнул и пошел за Азот: поднимать Лаурона с травы и тащить его к населенному пункту. Лаурон не сопротивлялся, а только мрачно смотрел себе под ноги, огрызаясь на любые попытки завести разговор. Я довольно скоро отбросил идею завязать диалог с собственным братом и принялся оглядываться по сторонам. За время моего пребывания вне тела внешний облик окружающей природы не сильно изменился. А вообще, я ведь почти не бывал в местах, подобных этому. Всю свою жизнь я провел при дворе в самом центре Аркуса, не считая последнего похода. Но и там я пробыл в деревенских землях ничтожно мало времени. Сразу вспомнились Теодуш, рыжая маленькая нахалка и сочные наливные яблоки. За пазухой царапался пожелтевший рисунок, напоминая мне, кто я есть и кем должен быть. Хорошее напоминание, особенно если учесть, что на непрерывное царапанье бумаги о кожу довольно сложно не обращать внимания.

Впереди, за серебристо-розовым в закатных лучах изгибом ленты реки, виднелись дома. Чешуйки воды искрились под тяжелым светом солнечного глаза, извиваясь, как звенья кольчуги. Я вдохнул терпкий вечерний аромат речной воды, смешанный с запахом близкого костра. В деревне сновали туда-сюда между небольших хижин людские силуэты, по реке доносились отрывки разговоров и смех. Я искренне надеялся, что нам попадутся столь же гостеприимные хозяева, как Чиина и Хорн. Задумчиво-ленивую тишину прорезал голос Лаурона:

– Нам еще долго идти? Я устал! И отдайте мне мои сигареты, Хогг вас подери! – я переглянулся с Азот. Лицо яшинто было мертвенно-спокойным, ни тени усмешки или раздражения. Чего нельзя сказать обо мне.

– Забудь о траве. Раз и навсегда, – отрезал я, глядя прямо в глаза Лаурона. В глазах плескалась смесь дикого желания и животного страха. Страха перед чем-то, неведомым ни мне, ни Азот. Странно, что в мире, созданном по моим планам, курить траву не воспрещается. Тем более сыну Исполняющего Обязанности. Объяснение этому может быть только одно – кому-то было нужно, чтобы мальчик курил травку. Да, похоже, все отнюдь не так просто, как я себе представлял.

– Так мы идем? – поинтересовалась Азот, следящая за нашим с братом бессловесным поединком. Я кивнул, но Лаурон вдруг рванулся и отпрыгнул в сторону, открывая уже рот для истеричного выкрика. Странное дело, пока трава была при нем, он не был таким раздражительным и неадекватным, хотя признаки нарушенного сознания прослеживались. Сейчас на мальчика жалко было смотреть.

Мы кое-как дошли до деревни, подгоняя Лаурона чуть ли не пинками и выслушивая длинные рассуждения на тему несправедливости бытия и жестокости. Нашей с Азот жестокости. Поэтому, когда первый дом в поселении, обрамленный невысокой шаткой изгородью, показался в нескольких шагах впереди, я облегченно вздохнул, ускоряя шаг. Приветливо пахло костром, и посреди небольшого земельного участка горели сухие ветви и сучья. Суетились дети вокруг костра, крича и веселясь. На меня тепло дохнуло уютом. Странное дело, не имея собственного дома, я полюбил останавливаться в гостеприимных семьях бедняков. Именно здесь, в больших дружных семьях простых людей можно было окунуться в тепло и заботу безо всякой лжи. Я искоса глянул на Азот и Лаурона, идущих справа от меня. Азот скривилась от едкого дымного запаха – при всей своей выносливости и приспособленности запах костра был для яшинто отнюдь не приятным ароматом. Лаурон же молча брел, глядя себе под ноги и спотыкаясь. О чем он думал, я не мог понять. Понятно было одно – ничего хорошего.

Я перегнулся через невысокую изгородь и окликнул ребятишек:

– Есть кто взрослый? – ответом мне послужило испуганное молчание, и я с неудовольствием вспомнил, что большинство деревенских жителей знает только кареч. И не было никакой гарантии, что на этот раз мне опять попадется эмигрант из Девятого Княжества, да еще и мой старый знакомый, пусть и понаслышке. Азот уткнулась носом в мое плечо, закрывая ноздри от едкого запаха, и что-то неразборчиво просипела. Я переспросил, но в ответ услышал тот же набор бессмысленных звуков, только с более угрожающей интонацией.

– Я знаю кареч! – заявил вдруг Лаурон вполне нормальным голосом. Азот, оторвавшись на секунду от моего плеча, пробурчала:

– Это я и пыталась сказать.

– Тогда вперед, – кивнул я Лаурону. Тот посмотрел отсутствующим взглядом на толпу испуганных ребятишек и, подойдя к изгороди, совершенно вменяемо сказал что-то на каречи. Те внимательно слушали его, выпучив большие глаза, а потом торопливо закивали. Мальчик постарше бросился к дому, сверкая босыми пятками. Остальные обступили Лаурона, изучая его одежду и искоса глядя на меня и Азот. Особенно привлекала внимание моя синеволосая спутница. Дети боязливо косились на нее, и наконец одна девочка с большими светло-голубыми глазами не выдержала и подошла к нам. Она молча смотрела на Азот, робко, но жадно разглядывая ее необычный облик. А потом осторожно дотронулась до сияющего д'амондобито, доверчиво хлопая большими глазами. Азот оторвалась наконец от моего плеча и гневно обернулась на Лаурона, облепленного тремя детьми. Дверь хижины отворилась, и оттуда вышла молодая женщина. Светлые волосы забраны в тугую толстую косу, закрученную вокруг высокого лба. Водянисто-голубые глаза и желтая кожа ясно говорили о том, что эта миловидная особа – чистокровная уроженка Шестого Княжества, а румянец на щеках, что она – счастливая мать. Увидев Азот, женщина немного испуганно отшатнулась, а потом, нервно теребя в руках край ситцевого сарафана, торопливо поклонилась. И выдала на чистом центральном языке с легким, едва уловимым акцентом:

– Доброго дня, д'ьэнна, и вам, уважаемые, – вежливо начала она, но голос звучал испуганно. Я вспомнил, что хотел выяснить, откуда взялось это странное обращение "д'ьэн и д'ьэнна". Как я начинал понимать, это было нововведенным обращением к спектрумам. Что ж, это неудивительно, ведь теперь они обрели силу и получили уважение.

– И вам доброго дня, – встрял я в разговор, убирая с дороги собственного родственника с полоумным взглядом. Азот коротко кивнула, закашлялась, снова утыкаясь в мое плечо. Женщина испуганно смотрела на нее, не решаясь сказать что-то еще. Я полюбопытствовал, чтобы придать разговору более ненавязчивый характер:

– А все эти очаровательные дети – ваши? И можно тогда вопрос, почему они не знают центрального языка? – женщина нервно рассмеялась, с беспокойством поглядывая на детей.

– О нет, что вы! Моя только Ричи, остальные – дети моей соседки, она сегодня попросила меня посидеть с ними, потому что ей плохо. Я и кареч знаю, но без центрального теперь сложно, сами знаете, – добавила она, натянуто улыбаясь. Наш приход явно не доставил ей большого удовольствия. Ричи подбежала к матери, утыкаясь головой в ситцевый подол. Женщина ласково провела пальцами по шелковистым распущенным волосам, и ее до того встревоженное лицо расцвело нежностью и теплом. Азот дернула за плечо высунувшегося было вперед Лаурона, и безо всяких церемоний перешла к делу.

– Я направляюсь в Холодные Земли со своими спутниками. Исполняющий Обязанности лорд Донуэн не успел выдать нам провизию и сопровождение, так как нам пришлось покинуть дворец в спешке. Он понадеялся на жителей, преданных закону и Аркусу. Вы ведь не откажете нам в помощи? – просьба прозвучала довольно-таки угрожающе, особенно произнесенная охрипшим от дыма голосом. Казалось, женщина просто не могла отказаться. Но ее ответ нас всех удивил:

– Простите, д'ьэнна. У меня на руках и так чужие дети, и мужа нет, он ушел в море на рыбалку. Предупреждаю честно, я женщина беззащитная, но если что...

– Вы раскрыли нам все свои карты. Если бы мы хотели, мы бы уже провернули свое черное дело прямо сейчас, зная, что вы одна. Не так ли? – вставил я, другой рукой отодвигая в сторону Лаурона, открывшего было рот для очередного гневного заявления. Женщина опасливо оглянулась на замерших в ожидании детей, покрепче прижала к себе маленькую дочурку и покачала головой.

– Простите, но нет. В деревне много домов, может, вам стоит обратиться к ним?

– Я – сын Донуэна, Хогг вас всех дери! А это – моя молодая жена! Пустите нас немедленно, а не то... – тонкая твердая рука заткнула Лаурону рот. Он захлебнулся словами, гневно вращая сумасшедшими глазами. Женщина испуганно отстранилась, а я весело рассмеялся, пытаясь перевести странную выходку в веселую шутку.

– Я понимаю, вам трудно в это поверить, но мы не причиним вам вреда, – попытался я исправить ситуацию. Темнело, солнечный диск захлебывался в потемневшей воде, разбрызгивая остатки лучей. Тени пугливо бродили за оградой, ловя отблески догорающего костра. Какое-то неясное ощущение тревоги витало в воздухе, смешиваясь с терпкими запахами. Азот тоже это чувствовала, потому что в синих глазах темным ободком пробежал испуг. Даже не испуг, а, скорее, предостережение.

– Мы должны остаться ночевать здесь. И хватит разговоров, – вдруг твердо произнесла она, делая шаг в сторону дома. Женщина хотела преградить ей дорогу, но спасовала перед властной походкой яшинто, и сдвинулась в сторону, обнимая свою дочку. Я подошел к ней и мягко сказал:

– Не волнуйтесь, мы вас не тронем.

– Для нас было бы лучше, если бы вообще не пришли, – чуть слышно пробормотала она, а я сделал вид, что не расслышал. Гудела голова, и мне хотелось одного – лечь и нормально заснуть, первый раз за этот сумасшедший день. Ребятня хотела было назойливым хвостиком пойти за нами, но женщина крикливо отчитала их на каречи, и пошла в дом. Хижина оказалась значительно больше, нежели обиталище Чиины и Хорна. Даже присутствовало какое-никакое деление на части: их разделяли заштопанные ситцевые простыни. Женщина прошла первая и, опасливо косясь на нас, принялась мастерить гостевое ложе, состоящее из набитого сухой травой матраса, одного на троих. Молча положила его на пол, сухо кивнув головой, и вышла куда-то, задернув импровизированную занавеску. Не успел я разуться и упасть рядом с Азот, как женщина появилась еще раз, подавая нам миску с рыбной похлебкой. И нервно поинтересовалась: