Текст книги "Агентство «Аргентина»"

Автор книги: Ирина Сербжинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

– Ежик всемогущий, так я задержусь немного, – слова Бахрама заглушались позвякиванием: видно он уже менял колесо. – Как только управлюсь – приеду!

В трубке запищали длинные гудки.

Ньялсага свернул к морю, оставил машину на пустой парковке и, прихватив с собой кое-что из багажника, спустился к воде.

Кругом было пусто, тихо, до рассвета оставалось всего ничего. Наступало самое важное время суток, время, когда может произойти все, что угодно.

Послышалось хлопанье крыльев. Черный ворон опустился на ствол выброшенного приливом дерева и взглянул на Ньялсагу.

– Привет, Дэберхем.

Снова зазвонил телефон.

– Ты уже на месте? – зазвучал в трубке голос Явы.

– Тут.

– А Бахрам?

– Колесо меняет. Ему на стоянке кто-то шины пропорол. Говорит, спецслужбы постарались!

– Какие спецслужбы? Парковаться пусть научится. Небось, опять чужое место занял, – хмыкнул Ява. – Выезжаю из «Химеры». Буду минут через пятнадцать. Алинин дружок уже там?

– Пока не видно…

Закончив разговор, Ньялсага вытащил из кармана моток медной проволоки и выложил на песке круг – побольше, чтоб хватило места и на Яву с Бахрамом. Времени это заняло немного, но когда заклинатель, отряхивая руки, отошел в сторону, чтоб полюбоваться, то обнаружил, что кроме него и ворона на пустынном берегу появился еще кое-кто.

– Рановато ты, – заметил Ньялсага, отряхивая руки от песка.

Дэхарн посмотрел на серую водную гладь, простиравшуюся до самого горизонта.

– Скоро рассвет. Время, когда можно все начать заново. Стать кем-то другим… или самим собой. Подходящий момент, чтобы покинуть этот спокойный мир.

Ньялсага покачал головой.

– Он был спокойным до тех пор, пока мы сюда не попали.

И, видя вопросительный взгляд Дэхарна, пояснил:

– Мир изменился. Что-то мы нарушили, когда прорывались сюда, сломали какие-то невидимые границы. Потому и стали попадать сюда различные существа, попадать не по своей воле, но по нашей вине. И некоторые из них находят здесь свою смерть. Уже который год я бьюсь над заклинанием, которое закроет границу раз и навсегда, но пока…

Он умолк.

Наверху, на скоростном шоссе завыли сирены, промчались куда-то красные пожарные машины, но у моря было тихо, и на асфальтовом пятачке парковки по-прежнему дремал один лишь «Зеленый дракон»: Ява безнадежно опаздывал.

Ньялсага перевел глаза на Дэхарна – и невольно вздрогнул. Внешность оборотня неуловимо менялась, словно под человеческой личиной скрывался еще кто-то и этот «кто-то» яростно рвался на свободу. Темные волосы Дэхарна стали длинней, глаза пожелтели, зрачки сузились, на плечи оказалась наброшена серая волчья шкура.

Ньялсага сделал шаг назад и очутился в кругу из тонкой медной проволоки.

– Предусмотрительно, – усмехнулся Предвестник смерти.

Он подошел так близко, что у Ньялсаги пробежали по спине мурашки: показалось на миг, что оборотень может запросто перешагнуть медь, однако, в последний момент Дэхарн остановился.

– Будь осторожен, заклинатель: мертвая ведьма хитра. Оглянуться не успеете, как она возьмет вас в оборот! Ты ведь знаешь, для чего вы нужны ей?

– Знаю, – ответил Ньялсага. – Кстати, о Гинзоге… спасибо за помощь.

Дэрхарн еле заметно кивнул, повернулся и направился к воде.

Первый луч солнца показался из-за горизонта, ярко блеснул, заставив зажмуриться. А когда Ньялсага открыл глаза, то не было больше на песке человека с темной грозовой аурой: вместо него на берегу появилось громадное чудовище, похожее гигантского волка.

Дорога, узкая горная тропа, начиналась прямо возле его лап и исчезала среди высоких заснеженных гор.

– Свободной дороги!

Одним прыжком оборотень оказался на тропе и исчез, растаяв в воздухе. Исчезла и сама тропа, лишь над водой висел желтый туман, который рвал в клочья налетевший ветер.

Ньялсага, свернул медную проволоку и сунул в карман.

– Удачи тебе, Дэхарн из клана Предвестников смерти, – проговорил он.

Пора было возвращаться, но Ньялсага медлил, слушая плеск волны и крики чаек.

Внезапно вспомнился недавний разговор с Гинзогой, на душе стало сумрачно.

– Если злу суждено прийти в этот мир, – негромко сказал Ньялсага, глядя на город в утренней дымке. – То не через меня.

…Утром в «Последний белый слон» первым приехал Ньялсага, заняв, как обычно, любимый стол у окна, а буквально через минуту на пороге появился Бахрам. Замерев в дверях, он прочесал подозрительным взглядом почти пустую по случаю раннего утра кофейню, и только после этого подошел к Ньялсге.

– Все спокойно? Никого подозрительного не замечал?

– Вроде нет.

Бахрам уселся за стол, но тут же вскочил и выглянул в окно.

– Значит, все чисто? – еще раз уточнил он.

– Думаешь, за нами кто-то следит? – Ньялсага отхлебнул кофе. – Люди в черном? Силы зла? Инопланетяне?

– Все может быть, – суровым тоном сказал Бахрам. – Мы на передовой, расслабляться не следует!

– Это точно…

Ньялсага поставил чашку и огляделся.

– Давай-ка на веранду переберемся. Там удобней будет.

– Безопасней, – со знанием дела поправил Бахрам. – Здесь много лишних ушей, а у нас, все-таки, военный совет!

В кофейню вошла молодая женщина со спящим малышом на руках.

Бахрам подозрительно взглянул на них и понизил голос.

– Святые ежики, ты в агентство-то сегодня заглянешь? Все гномы доставлены, сидят под замком.

– Загляну, – пообещал Ньялсага, поднимаясь.

…Участники «военного совета» были в сборе. Последним явился Дэберхем: плавно опустился на перила и окинул людей скептическим взором.

– Можно начинать, – объявил Ява.

Кемен неприязненно покосился на ворона.

– Ладно, – проговорил потомок Хэрвелла. – Как дела с заклинаниями на арбалете?

– Неважно, – признался Ньялсага. – Над ними работал не один маг, заклинания наложены одно на другое, быстро распутать не получится…

– Так я и думал, – буркнул Кемен. – А что насчет того, что сообщил оборотень? Можно ему верить?

Ньялсага пожал плечами.

– Зачем ему лгать?

«Бриммский василиск» смерил заклинателя холодным взглядом.

– Ты вроде говорил, что оборотни никому не помогают? – он вытащил из кармана пачку сигарет. – Что Гинзога – его заклятый враг, и он сам хочет уничтожить ее?

– Так и есть. Даже поговорка такая существует: хочешь досадить оборотню, убей его заклятого врага. Правда, после этого ты сам становишься лютым врагом оборотня, и он открывает охоту уже на тебя, но это детали…

Он побарабанил пальцами по ежедневнику.

– Так вот, Дэхарн сказал…

– Тогда с чего бы он стал откровенничать? Почему за здорово живешь, сдал своего заклятого врага? И кому он это сказал? Тебе?

– Нет, не мне, но…

– Мне, – раздраженным голосом ответила Алина. – Ты чем недоволен? У нас появился шанс, а тебе это, вижу, не нравится? Ну, так вспомни про дядюшку Фю, у него на тебя большие планы!

– Просто хочется знать, с какой стати оборотень так расщедрился? – Лютер щелкнул зажигалкой. – Вроде, он не добрая фея, чтоб подарки раздавать?

– Просто хотел помочь.

– Вот я и интересуюсь, по какой причине он вдруг захотел?

– Иногда помогают безо всякой причины. Трудно в такое поверить?

– Почему мы должны ему верить? Может, это Гинзога сама его и надоумила?

– Что ты мелешь?!

Ява потянулся за молочником.

– Я думал, у вас перемирие?

Алина умолкла.

– Перемирие, да, – проворчала она. – Мы закопали топор войны, но не очень глубоко… чтоб он всегда был под рукой!

«Бриммский василиск» усмехнулся.

Кемен отодвинул в сторону чашку с нетронутым чаем.

– Вчера после твоего звонка я перечитал еще раз бумаги Хэрвелла. Никакого упоминания об «увидевших вечную ночь». Ни слова!

Ньялсага положил на стол тяжелую книгу в черной парусиновой обложке.

– Я кое-что отыскал. Верней, не я, а… – он бросил взгляд на Дэберхема. – Одному моему знакомому удалось раздобыть вот эту редкость.

Он похлопал ладонью по обложке.

– Книге примерно тысяча лет.

– И где это твой знакомый ею разжился? – подозрительно осведомился «Бриммский василиск», рассматривая черную обложку с тиснеными буквами.

Ньялсага сделал вид, что не расслышал.

– Существует очень много разных документов и сведений о ведьмах, – начал он. – Архивы, рукописи, легенды – всего и не перечислишь. Нашлись, однако, люди, которые взялись систематизировать всю информацию – ведь ни бумаги, ни пергаменты вечно не хранятся. Случись что: пожар или наводнение и вот уже бесценные знания утрачены навеки!

Ньялсага отхлебнул кофе.

– Но сами ведьмы были не в восторге от того, что люди собирают на них, выражаясь здешним языком, досье. Поэтому, старались, как могли: уничтожали документы, похищали архивы, в общем, делали все, чтобы о ведьминской подноготной было известно как можно меньше.

– Заметали следы, – глубокомысленно проговорил Бахрам. – Чем меньше знают о них люди, тем безопасней для ведьм!

Ньялсага кивнул.

– Да. Но кое-что все же сохранилось. Монахи одного ордена добывали сведения по крупицам и все, что узнавали, заносили в книги. Всего таких книг существует пять.

Кемен, внимательно слушавший заклинателя, кивнул.

– В которой из них рассказывается, как уничтожать ведьм?

Ньялсага постучал согнутым пальцем по черной обложке с серебряным тиснением.

– В этой.

Он осторожно открыл книгу и перевернул несколько страниц.

– Если прочитать все пять книг, то можно узнать о ведьмах многое. Но время…

– Как их уничтожить? – перебил «Бриммский василиск».

Ньялсага потер подбородок.

– Обычную ведьму убить можно, хотя и не так просто. С Гинзогой же дело обстоит иначе.

– Она играет в высшей лиге, – солидно пояснил Бахрам, развалившись на стуле. – Вот у нас в Легионе… кстати! – оживился он. – Забыл сказать: Черный Легион-то снова возродили! Слыхали об этом?

– Давай про Легион в другой раз, – Ньялсага пошуршал страницами. – Мы сейчас про Гинзогу говорим и вот что я вам скажу: ее так просто не возьмешь. Тут рассказывается о разных наиболее известных и опасных ведьмах, их было сорок восемь. Сейчас осталось около двадцати, все они перечислены по именам. Гинзоги среди них нет. То ли ей удалось уничтожить все сведения о себе, то ли она орудовала под другим именем. Я просмотрел всю книгу, под описание Гинзоги попадает пять ведьм. Все они тоже были сожжены при жизни, но потом им удалось вернуться.

– Переходи к делу! – велел Кемен, слушавший заклинателя с нетерпеливо блестевшими глазами.

Ньялсага вздохнул.

– Имейте в виду, никакой конкретной информации нет, все сведения в виде легенд и преданий. Слушайте внимательно, я буду читать и переводить. Эта история записана кем-то из монашеского братства.

Он провел пальцем по строчкам.

– Первый сюрприз – обычным способом мертвую ведьму не убить.

Ньялсага на мгновение задумался.

– Интересно, касается ли это проклятых из ее Своры: Трефалониуса, и некроманта, Харгала? Их можно было убить до того, как они присоединились к Своре… но сейчас?

– Дальше читай, – поторопила Алина, отмахиваясь от сигаретного дыма и бросая в сторону Лютера косой взгляд.

– Ага… в общем, имеется одна лазейка. Покрытая, так сказать, пылью веков легенда о том….

Ньялсага прочитал вполголоса несколько слов на незнакомом языке.

– Если опустить архаические подробности, то для того, чтобы убить мертвую ведьму, нужен бронзовый клинок. Но… тролль меня съешь, – проворчал он. – Дальше-то самое интересное и начинается… слушайте внимательно: клинок должен быть смочен, как тут сказано, «в крови увидевшего вечную ночь».

Кемен и «Бриммский василиск» переглянулись.

– И что это за хрень? – спросил Лютер, затушив окурок в кофейном блюдце. – Оборотень говорил это же самое: «увидевший вечную ночь»? Мог бы и пояснить, что он имел в виду…

Ньялсага побарабанил пальцами по столу.

– Гм… гм… тут такое дело. «Увидевший вечную ночь» – это жертва вампира. Укушенный им человек, – пояснил он.

Наступила тишина.

Стало слышно, как в кофейне тихо играет музыка, гудит кофе-машина, позвякивают чашки и жужжит кофейная мельничка.

Дэберхем раскрыл черные глянцевые крылья и перелетел с перил на край стола, боясь пропустить хоть слово из разговора.

– Но, – медленно проговорила Алина. – Почему именно…

Ньялсага, не отрывая глаз от книги, пожал плечами.

– Здесь говорится, что кровь новообращенного человека – это что-то вроде сильнодействующего яда для мертвых ведьм.

В открытых дверях кофейни появилась высокая белокурая девушка. Она подошла к столу, молча собрала пустые чашки, смятые пакетики из-под сахара, и протерла стол бумажной салфеткой.

– Еще кофе? – спросила прорицательница, сочувственно поглядывая то на Ньялсагу, то на Кемена. Кемен отрицательно мотнул головой.

Девушка ушла, Ява проводил ее задумчивым взглядом и покрутил в руках кофейную чашку.

– Вампир-то у нас имеется, – проговорил он после паузы. – А вот что касается остального…

– Трефалониус, кажется, пока ни на кого не нападал? – уточнила Алина.

Кемен пожал плечами.

– Возможно, он сыт. Вампир может питаться раз или два в месяц.

Лютер вытащил из пачки еще одну сигарету.

– Допустим, он проголодается и на кого-то нападет. И что?

– Как что? Святые ежики, да он убьет ни в чем не повинного человека!

«Бриммский василиск» не спеша закурил.

– Меня другое интересует, – невозмутимо сказал он. – Как в этот момент оказаться рядом?

– Хороший вопрос, – заметил Ява. – Предлагаю подружиться с вампиром, стать с ним не-разлей вода и везде ходить вместе.

– Не переживай, скоро подружишься, – процедил Лютер. – Уж он об этом позаботится.

Ньялсага разгладил пожелтевшую страницу.

– Гм…да, все не просто. Охотники на вампиров… – он взглянул на Кемена. – Не дилетанты, которым посчастливилось прикончить вампира и остаться в живых, а профессионалы… они различают укус, когда вампир просто убивает жертву, высасывая из нее кровь и укус-инициацию, когда жертва обращается и тоже впоследствии становится вампиром.

– С вампирами мы сталкивались нечасто, – признался Лютер. – Но и на них есть управа, разве нет? Серебро, чеснок… распятие, наконец!

Ньялсага вздохнул и отодвинул в сторону чашку.

– Есть много правды в старых сказках, но не все следует принимать на веру, – сказал он. – Ведь сказки были созданы смертными!

– Это ты к чему? – осведомился «Бриммский василиск».

– К тому, что не все страшилки о вампирах – правда. Во многих легендах, например, говорится, что каждый, кто умирает от укуса вампира, сам становится вампиром.

Ява усмехнулся.

– Как бы не так! – сказал он. – Если бы это было правдой, мир был бы уже переполнен вампирами! Но большинство людей, на которых нападали вампиры, просто погибают.

– А солнечный свет? – быстро спросил Кемен. – Кровососы сгорают на солнце, Хэрвелл об этом упоминал!

– Мне доводилось такое видеть, – не стал спорить Ньялсага. – Но в нашем случае надеяться на это не стоит. Конечно, эти твари – ночные создания и днем чувствуют себя неуютно, но некоторые из них, старые и опытные, могут выносить солнечный свет, хоть и недолго. Боюсь, что Трефалониус как раз из таких…

Он бросил взгляд на хмурое пасмурное небо.

– Да и где его взять, солнечный-то свет? Гинзога позаботилась о том, чтобы солнце ее не беспокоило.

Нахохлившийся Дэберхем, внимательно прислушивающийся к негромкому разговору, тоже посмотрел на небо.

– Как насчет чеснока и текущей водой? А распятие?

– Чеснок, текущая вода – выдумки и ничего больше, – отмахнулся заклинатель. – Крест? Не знаю… есть такая вещь, как магия веры. Очень сильная штука! Если человек верит, верит искренне и без сомнения, то святая вода или крест в его руках – сильное оружие против нечисти. А если нет…

– Понятно, – пробурчал Кемен. – Хэрвелл расправлялся с вампирами самым верным и испытанным способом – деревянный кол в сердце!

– Святые ежики, хороший способ! Только кол обязательно надо вогнать одним ударом, потому что на втором ударе вампир оживет!

– Потом, – продолжил Кемен. – Надо отрубить ему голову, тело сжечь и пепел развеять по ветру.

– Знаю, знаю, – кивнул Ньялсага, пробегая глазами строчки, выведенные аккуратным мелким почерком. – Видел в кино. Это действительно хороший надежный способ, только нам не подходит: мы же не убить Трефалониуса хотим, а раздобыть кровь его жертвы.

– Значит, нужен человек, который остался жив, после того, как вампир слегка им закусит? – уточнил Лютер, стряхивая пепел.

Ньялсага в раздумье потер подбородок.

– В идеале нам нужен человек, которому вампир только-только запустил клыки в шею. Тот, кто находится под воздействием вампирских чар, и в кровь которого только что попала слюна вампира. Это сочетание и становится причиной того, что кровь жертвы приобретает удивительные качества. Но сохраняется это очень недолго, не больше пары минут. Поэтому, если мы и отыщем бедолагу, оставшегося в живых после нападения вампира, это нам не поможет, ведь человек уже не будет находиться под воздействием вампирской магии!

Бахрам с досадой грохнул чашкой о блюдце.

– Да это невозможно! Такой момент подгадать, то есть, не получится! Это ж надо видеть, когда Трефалониус набросится на кого-то и…

Он покрутил головой.

– Может, лучше с арбалетом попробуем?

Кемен нахмурился:

– Да, ненадежный способ. Слишком много вероятностей и мало что будет зависеть от нас. Сначала нужно, чтобы вампир проголодался и напал, потом – каким-то чудом оказаться рядом и раздобыть кровь жертвы!

Алина вздохнула.

– Надо что-нибудь придумать. Раздобудем кровь – и у нас будет шанс уничтожить Гинзогу!

Лютер хмыкнул.

– Отличный шанс, что и говорить.

– Гинзога – это тебе не рядовая ведьма, которая порчу на корову соседа наводит или приворотное зелье продает, – отрезала Алина. – Если не получится убить ее с первой попытки, можем все дружно прощаться с жизнями!

– Вам-то прощаться не придется, – буркнул Лютер. – Вы же бессмертные.

Ява пододвинул Деберхему кусочек печенья.

– Ты не поверишь, но если бессмертному отрезать голову, он скорее всего умрет. Любого можно убить, если взяться за дело грамотно.

Во взгляде «Бриммского василиска» появилась нехорошая задумчивость.

Алина вздохнула.

– Зря ты ему сказал.

– Это теоретически, – уточнил тот. – Не знаю, как практике, не проверял.

– Будет и практика, – туманно пообещал Лютер.

– Да что ты прицепился к нам с этим бессмертием?! – не выдержала Алина. – Погоди, вот через пару дней некромант возьмется за тебя всерьез, тогда на своей шкуре узнаешь, каково это – быть бессмертным!

– Хватит, – пресек начавшуюся ссору Ньялсага. – Сколько можно? Убейте уже друг друга, наконец!

Он обменялся с Кеменом парой негромких фраз и объявил:

– Доставайте амулеты, пора обновить охранное заклинание.

– Ежик всемогущий, сдается мне, невозможно раздобыть такую кровь! – Бахрам стукнул по столу золотой монетой. – Подходящую, то есть! Способа такого нет!

Дэберхем прошелся по перилам туда-сюда, выжидательно посматривая на людей.

Ньялсага захлопнул книгу и окинул взглядом выложенные на стол блестящие галеоны.

– Не знаю, не знаю. Может быть, и отыщем такой способ, – задумчиво проговорил он. – Подумать надо…

… «Военный совет» закончился, веранда кофейни «Последний белый слон» опустела. Улетел Дэберхем, торопясь передать Цолери последние новости, по направлению к клубу «Химера» уехали белый пикап и синий внедорожник.

«Зеленый дракон» дождался, пока с парковки уедет Ява, обещавший завести ненадолго домой Алину – она собиралась проверить, пообедали ли пятиклассник Соловьев и гном Фикус – и, кряхтя и лязгая, пополз к агентству. Сопровождал его выкрашенный в камуфляжные цвета микроавтобус.

В агентстве Ньялсага долго задерживаться не стал. Говорить с гостями не хотелось: беседа с гномами, не отличавшимися сообразиельностью, грозила затянуться.

Он молча заглянул в угол комнаты, отгороженный стальной решеткой от остального помещения, увидел гномов и кивнул.

– Выйди на крыльцо, – скомандовал заклинатель Бахраму, следовавшему по пятам. – А то, чего доброго, заснешь вместе с ними. Буди тебя потом…

Бахрам вышел и прикрыл за собой стальную дверь

Ньялсага помедлил, успокаиваясь и стараясь подавить досаду (любое заклятье берет немало сил, тратить же их на гномов сейчас, когда в городе находилась мертвая ведьма со своей Сворой, очень не хотелось) и начал произносить слова.

Магия тут же начала действовать: комнату паутиной опутал тяжелый беспробудный сон.

Через минуту, убедившись, что гномы крепко спят, заклинатель вышел на крыльцо, запер дверь и проследил, чтобы охранная сгилла замкнулась.

– Порядок? – спросил Бахрам, нетерпеливо поджидающий его. – Святые ежики, знаю, что надо спешить, но давай на пару минут заскочим к Алине: моя очередь мелкому еду покупать. Боюсь, знаешь, чтобы Алина его своей стряпней не отравила! А потом уже в «Химеру»…

– Заедем, заедем, – рассеянно ответил Ньялсага, напряженно думая о чем-то другом.

Он нашарил в кармане ключи и направился к «Зеленому дракону».

…Алина встретила Ньялсагу и Бахрама в дверях, держа в одной руке кулинарную книгу, а в другой – столовую ложку.

– Алиночка, что это ты затеяла? – опасливо поинтересовался Ньялсага, взглянув на книгу «Еда как самовыражение». – Готовить, что ли, собираешься? Так некогда…

Алина сунула книгу появившемуся в прихожей Яве.

– Нет, это я просто так читаю, для успокоения нервов.

– Уж кому тут надо успокоиться, так это мне, – буркнул тот. – Святые небеса, да она мне все уши прожжужала о ребенке! Ты мне скажи: зачем было сюда заезжать? Разве нельзя просто позвонить?

– Алина, возьми коробки, – еле успел вставить Ньялсага. – Мы тут с Бахрамом в кафе заехали…случайно! Купили кое-чего.

– Во-первых, мне хотелось побыстрей исчезнуть из кофейни, – начала Алина, забирая коробки. – Напротив сидел Лютер и так на меня смотрел, что мне стало мерещиться, будто я на допросе в Ордене Дознавателей и кто-то из братьев-пыточников уже тащит раскаленное железо!

– Смотрел? Это неспроста, – ехидно заметил Ява. – Он к тебе неравнодушен, уж можешь мне поверить, у меня на такие дела глаз наметан!

– Глупости. Во-вторых, по телефону мне не видно, съел ли ребенок горячий обед или питался всухомятку бутербродами. Ребенок должен получать полноценное…

Ява бросил кулинарную книгу на журнальный столик.

– Нет, это невозможно! Опять она про детей и полноценное питание! Когда это кончится? Пойду, приму успокоительное…

Он прошел на кухню и открыл холодильник:

– Где-то тут я пиво видел. Если, конечно, твой пятиклассник раньше меня его не нашел…

– Не наговаривай на ребенка! – строго заметила Алина. – А вы, – она посмотрела на Ньялсагу и Бахрама. – На балкон идите, будет чай с бутербродами. Да, да, знаю, что некогда, но пять минут ничего не решат. Почему на балкон? Потому что комнаты оккупированы Соловьевым и Фикусом.

Ньялсага вздохнул: кроме Своры существовала и еще одна, нерешенная пока что проблема.

– Когда ты его к бабушке отвезешь?

– Сегодня вечером, – неохотно ответила Алина. – Или завтра утром. Заклинание готово? Бахрам, эту вашу еду отнеси на кухню, чтоб я ее не видела!

– Заклинание? Нет пока, не того было, – признался Ньялсага. Он прошел на балкон, опустился на стул и тяжело задумался.

Алина с тревогой посмотрела на приятеля.

– Ежик всемогущий, может, за Трефалонусом организовать наблюдение? – предложил Бахрам, появляясь из кухни и что-то жуя. – Слежку, то есть?

– Непременно организуем. Будем следить за ним с вертолета, он и не заметит. А пока позови детей обедать, – распорядилась Алина.

Бахрам заглянул в комнату к пятикласснику и гному:

– Эй, мелкий! Топай на кухню, обед ждет! Имей в виду, ты, как будущий спецагент, должен съесть все и попросить добавки. А тебе, – он посмотрел на Фикуса. – Яблок и капусты два кило привезли. Трескай!

Соловьев и Фикус переглянулись. Гном состроил гримасу, пятиклассник ответил тем же.

– Приказ ясен? – сурово сдвинул брови Бахрам. – Выполняйте!

Выпроводив Соловьева и Фикуса на кухню, он закрыл за ними дверь и снова появился на балконе.

– Как ты ее организуешь, слежку-то? – говорил Ява. – Вампира выследить не так-то просто. Тем более, Трефалонус – старый кровосос, опытный, сразу нас раскусит.

Бахрам пожал плечами.

– Мы тоже не лыком шиты!

– Конечно, – скептически проворчала Алина. – Мы – спецагенты на задании, нам равных нет… а ты что молчишь? – она посмотрела на задумавшегося Ньялсагу. – Может, при помощи заклинания проследить?

Он не ответил.

– Я с тобой говорю, слышишь?

– Угум… слышу, – промычал Ньялсага.

Алина прищурилась.

– Слышишь? Это мы сейчас проверим. Что ты думаешь насчет свадьбы? Не пора нам, наконец, пожениться, раз уж ты ко мне, как к себе домой ходишь. А? Создать крепкую дружную семью, полноценную ячейку общества?

Она сделала паузу.

– Ты не против?

– Угум… нет, Алиночка, я только за!

– Отлично. Тогда я пошла за фатой, а ты жди меня здесь.

– Хорошо, подожду…

Алина тряхнула Ньялсагу за плечо.

– Да что с тобой?!

Он очнулся от размышлений.

– Кто? Что? Да я так… немного задумался.

– Пивка? – сочувственно спросил Ява, протягивая бутылку. – Холодное!

– Нет, пивка ему не надо, лучше что-нибудь другое…

Алина наклонилась к Ньялсаге.

– Налить тебе водки?

Тот растерянно захлопал глазами.

– Что? Водки? А супу нельзя? – неосторожно спросил он. – Нормального горячего супу?

Обрадованная Алина феей упорхнула на кухню, а Бахрам и Ява обменялись озадаченными взглядами.

– Слышал? – вполголоса спросил Ява. – Говорю тебе: с ним что-то не то. Он только что попросил у Алины суп! Что это, если не попытка самоубийства?!

Через минуту перед Ньялсагой стояла дымящаяся тарелка.

– Вот, – со сдержанной гордостью промолвила Алина, отходя в сторону и складывая руки на груди. – Овощной суп-коктейль. В рецепте написано: «Изысканный тонкий вкус и незабываемый аромат». Так и получилось! И вкус, и аромат.

Ньялсага попробовал суп и положил ложку на стол.

– Какой удачный тебе попался рецепт, Алиночка! И приготовлено отлично. Ты только принеси горчички побольше, я в коктейль подмешаю.

Бахрам шумно потянул носом.

– Немного пригорел супешник? Пахнет как-то…

– Это и есть «незабываемый аромат»! – отчеканила Алина. – Между прочим, Фикус ел с яблочным повидлом и даже хвалил!

Ньялсага встревожился.

– Ты кормила гнома супом? Зачем? И как ты догадалась, что он хвалил?

Алина на мгновение замешкалась.

– Ну, он такую рожу состроил, – проговорила она, ни на кого не глядя. – Даже смотреть страшно было… сразу стало понятно, что ему очень понравилось!

Из кухни в комнату прошмыгнул легкий на помине Фикус, за ним поспешил пятиклассник Соловьев, что-то дожевывая на ходу.

– Алина Сергеевна! А набор «Юный химик» можно взять?

– Бери, Соловьев, бери, – вздохнула Алина-барракуда. – Изучай. Для того я его тебе и купила. Да инструкцию хорошенько почитай… и приберитесь в комнате, а то бардак такой, что зайти страшно!

– Ничего, – ободряюще заметил Бахрам. – Вот отправим гнома обратно – будет порядок!

Соловьев замер.

– Когда отправите?

Алина добавила в голос металла.

– Скоро, Соловьев, скоро. Пора вам с Фикусом по домам: тебе – к бабушке, а ему…

Она покосилась на Ньялсагу, столовой ложкой накладывавшего в суп-коктейль горчицу.

– В общем, ему тоже пора.

Пятиклассник переглянулся с гномом и оба они одновременно скорчили друг другу рожи.

– Марш в комнату и занимайтесь химией!

Ньялсага снова попробовал суп, подумал, решительно отодвинул тарелку и поднялся.

– Лучше я потом поем, а сейчас что-то аппетит пропал. Ладно, поехали в «Химеру». С Кеменом поговорить надо, да и за Сворой приглядеть. А вечером ты, Бахрам, доставишь гнома в агентство, на рассвете всех их отправим. А ты, Алина, сегодня же вечером вези Соловьева домой. Неизвестно, что завтра произойдет.

Она кивнула.

– Подходящее заклинание создавать пока некогда, но есть у меня на примете одно…

– Как подействует? – тревожно спросила Алина.

– Не совсем так, как хотелось бы: помнить он будет все, но рассказать ничего не сможет. В качестве временной меры на денек-другой сгодится. А там посмотрим…

Бахрам встал и одернул пятнистую куртку.

– Святые ежики, чует мое сердце: скоро мы все геройски умрем! Хорошая смерть, солдатская!

Он прищурился и посмотрел вдаль: на крыши домов и море вдали.

Голос Явы прозвучал скептически.

– А толку-то? Дядюшка Фю нас тут же геройски оживит. Думаешь, зря его Гинзога с собой возит?

Он взглянул на Алину.

– Как у тебя, Алина, с героизмом? Имеется в достаточном количестве? В горящую избу сможешь войти? А коня на скаку остановить?

Она пожала плечами.

– Только пони… да и то вряд ли. Какой из меня герой?

Ньялсага надел куртку и проверил на месте ли синий ежедневник.

– Мы все тут не герои. Но будем делать то, что нужно. А там, глядишь, и кони заскачут, и басурманские избы возгорятся…

И тут, в который уже раз, слова его оказались пророческими. Изба, действительно, возгорелась, только не басурманская, а Алины-барракуды.

В комнате, где пятиклассник Соловьев и гном Фикус изучали набор «Юный химик» что-то звякнуло, грохнуло, и из двери повалил густой черный дым.

Толкая друг друга, Ньялсага, Алина и Бахрам бросились к дверям детской, и только Ява, никуда не торопясь, допил пиво, поставил на столик пустую бутылку, и заметил с присущей ему наблюдательностью

– Кажется, Алина, ты погорела!

…Вскоре небольшой пожар не без помощи Ньялсаги был потушен. Обгоревшую коробку из-под набора «Юный химик» Алина выбросила в мусоропровод, а Ява открыл все окна, чтобы вытянуло запах гари.

– Святые ежики, Алина! Весь дом сгореть мог! Зачем ты мелкому такую опасную игрушку купила? Как она называлась?

– Набор «Юный поджигатель», – охотно ответил за Алину Ява. – И краткая инструкция прилагается: «Тысяча и один способ сжечь вашу квартиру дотла»!

Алина сверкнула глазами, но ничего не ответила. Грознее тучи появилась она в комнате: пятиклассник Соловьев и гном Фикус, корча друг другу рожи, без особого усердия занимались уборкой.

– Алина Сергеевна! – начал злостный пиротехник Соловьев, переглянувшись с гномом. – А что за слова ваш друг сказал?

Он указал на Ньялсагу, который, стоя посреди гостиной, разговаривал с Явой и Бахрамом.

– Слова? – удивленно переспросила Алина и тут же спохватилась. – Ах, слова… самые обычные! На одном малоизвестном языке это означает: «Проклятые дети подожгли твой дом». Вот и все. А ты что думал?

– А-а-а… – разочарованно протянул Соловьев, возя тряпкой по линолеуму. – А Фикус говорит, это заклинания!

– Какие еще заклинания? С чего он взял?!

Соловьев скорчил рожу гному, тот подумал и ответил тем же, высунув для большей убедительности язык и скосив глаза к носу.

– Он говорит, что этот человек сказал заклинания, огонь и погас!

Алина сердито уставилась на гнома.

– Фикус, – произнесла она как можно внушительней. – Не болтай лишнего! Никакие это не заклинания. Понял?

Фикус почесал правый рог, подумал и кивнул.

– Хорошо, – Алина окинула взглядом комнату. – Ну, и бедлам! Логово троллей, а не квартира. Приберитесь хорошенько, а я пока ненадолго отлучусь. Съезжу…э-э-э-э… в школу, с директором поговорю.