Текст книги "Агентство «Аргентина»"

Автор книги: Ирина Сербжинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Он пропустил последнего туриста, замешкавшегося у входа, и направился к парковке.

– Это возможно?

– Нет, – коротко ответил Ньялсага. – Волшебный ветер невозможно подкупить, обмануть, договориться с ним или подчинить себе.

Кемен повесил сумку на плечо.

– Так это значит… тоже что-то вроде проклятья?

Ньялсага пожал плечами.

– Вроде того.

Резко затрезвонил мобильный телефон. Заклинатель посмотрел на крошечные дисплей: номер был незнакомый и поднес к уху телефон,

Времени, отпущенного Гинзогой, оставалось всего ничего.

…Войдя в агентство, Алина окинула взглядом замусоренный стол и поморщилась.

– Ты бы тут прибирался хоть изредка. Коробки от пиццы выбросил, что ли… не агентство, а филиал помойки. Перед людьми стыдно!

– Перед какими людьми? – удивился Ява. – Люди сюда не заходят, а лепреконам и гномам на порядок наплевать.

– Нужные вещи не выбрасываю, – непреклонным тоном ответил Бахрам. Он, как всегда, был одет в камуфляжный костюм, а на плече у него висела сумка защитного цвета, похожая на походный рюкзак. – На войне все понадобиться может, ясно?

– На какой войне? Ява, скажи ему!

Но Ява, будучи человеком дальновидным и осторожным, в спор вмешиваться не стал. Он прошел в другую комнату, включил электрический чайник и принялся шарить в столе в поисках упаковки зеленого чая. Тут же к поискам присоединилась и Лукерья, засовывая морду во все ящики и попутно пытаясь лизнуть Яву в лицо. Он отпихивал ее, бормоча ругательства, но оттолкнуть собаку, размером с небольшого теленка было не так-то просто.

– Бахрам превращает агентство в филиал городской свалки и никому до этого дела нет!

– Погоди ты, Алина, – сказал Ньялсага, усаживаясь в любимое продавленное кресло и вытаскивая из кармана синий ежедневник. – Есть дела поважней. Лукерья, не лезь к нему!

– Святые ежики, точно! Знаете что? – Бахрам оживился. – По-моему, Кемен крупно попал. Вляпался, то есть!

Ньялсага открыл книгу заклинаний.

– По-моему, мы вляпались ничуть не меньше.

Он перевернул несколько страниц.

– Сейчас с Предвестником смерти поговорим, и тут же в «Химеру» поедем. Надо на арбалет взглянуть.

Ньялсага вынул из кармана карандаш и вздохнул:

– Что за жизнь! Вот как у нормальных людей утро начинается? С чашки кофе, с приятных новостей по телевизору. У некоторых счастливчиков – даже с утреннего секса, – он покосился на Яву, тот ухмыльнулся. – А у меня? Сначала встреча с Кеменом, потом – звонок оборотня. Я, между прочим, в «Химеру» ехать должен был. Уже собрался, подготовился морально, а вместо этого пришлось сюда мчаться…

– Как разговор-то с Кеменом прошел? – поинтересовался Ява.

Ньялсага пожал плечами.

– Неплохо. Лучше, чем я ожидал. Временами, конечно, наблюдались у него приступы мании величия, и он начинал бормотать: «Я, потомок Хэрвелла, в Своре Проклятых? Что эта ведьма о себе возомнила?», но в перерывах между припадками вел себя вполне нормально для человека с такой наследственностью. Рассказал кое-что о нашей подружке…

Алина вскрыла упаковку с салфетками и, брезгливо морщась, протерла небольшой участок стола не заваленный «нужными вещами».

– Понятно. А насчет оборотня… все же странно, что он позвонил!

– Чему удивляться? Он здесь уже год живет, научился телефоном пользоваться. Правда, номер сотового я ему не давал, это он уж как-то сам…

Ньялсага сделал карандашом несколько пометок в синем ежедневнике.

– И что сказал? – продолжила допытываться Алина.

– Буквально пару слов. Вернее, предложений. Сначала: «Это Дэхарн», а потом – «Буду сегодня в десять». И повесил трубку, гоблин слабоумный! А я еще долго соображал, кто такой Дэхарн и где он собирается быть в десять.

Ньялсага хмыкнул.

– Сразу видно, объяснениями себя утруждать не привык.

Ява, с чайной чашкой в руке, уселся на диван.

– Как думаешь, он знает что-нибудь про Гинзогу? Есть у него какие-нибудь полезные сведения?

– Может, и есть, – подумав, ответил Ньяласга. – Но не факт, что он с нами поделится. Я попробую спросить, конечно, если он будет в настроении разговаривать.

Он привстал с кресла и взглянул в окно. Во дворе было пусто и тихо.

– Предлагаю применить жесткие меры, – вполголоса предложил Ява, дождавшись, когда Алина на минуту вышла в другую комнату.

– Свяжем проклятого оборотня и будем кормить Алиниными пирожками, пока он не расколется!

Ньялсага покачал головой.

– Сначала по-хорошему попробуем. Но если заартачится и уходить в свой мир не захочет, то уж тогда, конечно, пирожки…

– Кажись, у нас началась черная полоса, – глубокомысленно заметил Бахрам, роясь в куче хлама на столе. – Надо бы вознести богам благодарственные молитвы, так, на всякий случай. Чтобы они, наконец, обратили на нас внимание!

– Лучше не надо, – предупредил Ява, наливая себе еще чашечку свежезаваренного зеленого чая. – Если еще и боги на нас наедут, мы эту кашу вовек не расхлебаем.

– Вполне возможно, Предвестник смерти решит показать нам свой истинный облик, чтоб мы уяснили, с кем дело имеем, – продолжал Ньялсага. – Ведите себя осторожно, резких движений не делайте. Не провоцируйте его без необходимости. Ява, это к тебе относится!

Ява небрежно пожал плечами.

– Представляю, что за тварь тут появится, – с неудовольствием сказала Алина. – Наверное, что-то вроде того оборотня, что в прошлом году? Весь в чешуе, с рогами, хвостом, а воняло от него, как… после него все агентство пришлось с хлоркой мыть!

– Святые ежики, точно! – воскликнул Бахрам. Сосредоточенно наморщив лоб, он рассовывал по карманам какие-то железки и обрывки веревок. – Чую, что и этот примерно так выглядеть будет. Монстр! Кровожадное чудовище! Горящие глаза, капающая из пасти слюна! Жалко, нельзя его…

Он выразительно посмотрел в сторону шкафа, с заклеенными стеклами.

– Не вздумай, – серьезно сказал Ньялсага. – Высший оборотень из клана Предвестников смерти – это тебе не шуточки. Он за пару секунд из такого как ты оригами сложит. Лучше попытаемся по-хорошему уговорить его уйти. Подчеркиваю – по-хорошему! Наехать на него все равно не получится.

– Досадно, – проворчала Алина. – Не люблю я оборотней…

– Будем его уговаривать, уламывать, в конце концов, спляшем перед ним танец с бубном…

Алина замерла, держа в одной руке салфетку, а в другой – упаковку одноразовых тарелок, обнаруженную почему-то под столом.

– Танец с бубном?! Что за чушь? Предупреждаю сразу: я плясать не стану!

Она подозрительно уставилась на Ньялсагу.

– Или это была шутка?

Он тяжело вздохнул.

– Да, Алина, это была шутка.

Ява бросил в сторону Алины укоризненный взгляд.

– Слишком тонкий юмор, – извиняющимся тоном сказала она. – Слишком изысканный, прямо-таки эльфийский. Я и не поняла. Но это было очень смешно, очень!

– Святые ежики, а вдруг он нас сожрет? А? Что? Явится сюда, обернется чудовищем и сожрет! Это уж нас точно прикончит!

Алина согласно кивнула.

– И не подавится.

Ньялсага вынул из кармана маленькую пластиковую коробочку.

– Об этом я тоже думал. Всякое может случиться, так что примем кое-какие меры. Есть заклинание, которое способно сдержать магию высшего оборотня… на время.

Ньялсага открыл коробочку – внутри оказались серебряные монеты, размером с гривенник.

– Да мы не про магию, – пояснила Алина, рассматривая содержимое коробки. – Мы про физическое устранение. Сожрать нас он безо всякой магии сможет. Или он вегетарианец?

– Как же, – с иронией отозвался Ява, наливая себе еще чая. – Вегетарианец…

– Это я предусмотрел. Вот, держите, – он протянул одну монету Алине, другую – Яве. – Заклятье личной безопасности не дадут оборотню напасть на вас. Действие будет длиться около часа.

– А потом? – поинтересовался Бахрам, забирая монету.

– Потом заклинание придется обновить. Держать их нужно во рту: человеческая слюна активизирует магическую защиту.

Алина повертела монету в пальцах.

– А сполоснуть можно? Я не могу вот так… на ней же микробы!

– На ней охранное заклятье! – бодро ответил Бахрам, засовывая монету в рот.

– Не проглоти, – предупредил Ньялсага и повернулся к Алине. – Возьми в столе бутылку воды и сполосни, чего уж там…

Алина направилась к столу, но задержалась у зеркала, висевшего на стене.

– На кого я похожа? Выгляжу, точь-в-точь, как бледная немочь, что в позапрошлом году сюда попадала: такая же чахлая и квелая. Гинзога, Свора проклятых и пятиклассник Соловьев меня доконают…

Бахрам решил блеснуть познаниями:

– Доводилось мне как-то бывать в одном маленьком королевстве, Сангария называется. Так там в женщинах очень ценится бледность, хрупкость, изможденность, – он посмотрел на Алину и прибавил: – И круги под глазами. Считается, что такая женщина изящна и утонченна!

Алина, критически рассматривая отражение в мутном старом зеркале, кивнула:

– Значит, в Сангарии я имела бы сногсшибательный успех.

– А что делали с румяными здоровыми и крепкими женщинами? – поинтересовался Ява.

– А их зимой съедали! – весело ответил Бахрам и захохотал.

Ньялсага снова выглянул в окно и вздрогнул: через двор неторопливо шел невысокий человечек в мешковатом дешевом костюме, в роговых очках.

– Идет!

– Чудовище? – Алина поспешно сунула монету в рот. – Не забудь проверить у него ауру. Хоть бы все обошлось! Не хочу, чтоб он, прямо тут явил свою сущность и превратился в монстра!

– Святые ежики, а кому хочется? Давайте лучше придумаем, как будем отбиваться от него, когда действие заклятья закончится! Может, все-таки…

Договорить он не успел.

Негромко скрипнула стальная дверь, и на пороге появился гость.

Осмотревшись, он двинулся вперед – и Ньялсага, слегка отвыкший в этом мире от чужой магии, удивленно моргнул: к порогу подошел один человек, а перешагнул его – совсем другой.

Возле двери стоял высокий широкоплечий мужчина, отмеченный, как сразу ощутил заклинатель, необычной аурой – темной и грозной. Черная куртка, похожая на средневековый камзол обтягивала плечи, кожаные штаны были заправлены в короткие мягкие сапоги, а в ухе поблескивала старинная серебряная серьга с прозрачным камнем.

Спокойно и неторопливо Предвестник смерти рассмотрел каждого из людей.

– Отмеченные Сорангом? – проговорил он, наконец. В низком глуховатом голосе скользнуло легкое удивление. – Не думал, что доведется увидеть сразу четверых.

– Да, это мы, – не стал отрицать очевидный факт Ньялсага и, как бы машинально, протянул гостю руку:

– Спасибо, что зашел.

Усмехнувшись, Дэхарн пожал протянутую руку и Ньялсага на мгновение зажмурил глаза – так ярко полыхнула аура Предвестника. Она оказалась темно-синей, почти черной, цвета грозового неба, по которому то и дело пробегали отблески молний, а еле заметное серебристое мерцание указывало на то, что обладатель грозовой ауры не был человеком.

Судя по цвету, нрав у Предвестника смерти был довольно крутым, но угрозы по отношению к собравшимся в комнате людям, Ньялсага не обнаружил. Он открыл глаза и сразу же натолкнулся на чужой взгляд: оборотень смотрел на него с легкой усмешкой: видно уловка с рукопожатием его не обманула.

– Ну что? – поинтересовался Дэхарн, глядя на человека черными непроницаемыми глазами. – Тебе стало спокойней?

Ньялсага слегка замешкался.

– Ты о чем?

– Узрел ли ты сияние? «Ауру», как говорят здесь? Вчера, когда назвал ты свое имя, я припомнил, что мне доводилось слышать когда-то и о тебе и о твоем даре.

Заклинатель неопределенно пожал плечами.

– Какая она?

Ньялсага понял, что лучше всего отвечать откровенно.

– Темно-синяя. Огненные сполохи говорят о том, что впереди у тебя будет много сражений и битв, но, кажется, жизни твоей в будущем ничего не угрожает.

Предвестник смерти выслушал эти слова очень внимательно.

– Благодарю. Когда-то доводилось мне встречать мага, способного различать сияние, но чародея, способного видеть ауру того, кто не имеет души, я встречаю впервые.

– Нет души? – пробормотала Алина, переглянувшись с Явой, тот пожал плечами.

Дэхарн посмотрел в ее сторону.

– Извиняюсь, – с досадой буркнула она. – Вечно забываю про слух оборотней!

Дэхарн снова повернулся к Ньялсаге:

– Меняется ли цвет в течение жизни?

Тот развел руками.

– Не знаю. Я вижу ауру только один раз, самый первый – и все.

Оборотень кивнул и прошелся по комнате, осматриваясь.

Первым делом, он взглянул на стальную входную дверь, способную остановить любого непрошеного гостя. Конечно, дело было не только не в ее прочности: призрак или демон могли пройти сквозь любую сталь, даже не заметив препятствия, однако гость тут же отыскал глазами нарисованную над дверью сгиллу – особый магический знак. Рассмотрев его, Дэхарн слегка кивнул, словно ничего другого увидеть и не ожидал. На первый взгляд сгилла была самой обычной, как те, что рисуют на входных дверях, чтобы отпугнуть разную нечисть. Но если приглядеться повнимательней, становилось ясно, что магическая печать была не так уж проста. Она была составлена из множества определенных символов и геометрических фигур, где каждый элемент что-нибудь да значил, а внутри сгиллы прятались зашифрованные тайные имена духов и божеств. Прочесть их мог не каждый, однако Дэхарн без труда расшифровал заклинание и слегка усмехнулся, догадавшись, что служит оно не для того, чтоб никого не впускать, а наоборот: следит, чтоб ни одна живая душа из комнаты не выскользнула. Впрочем, сгилла могла задержать и даже остановить того, у кого души не имелось по определению: фею, вампира или призрака.

Правда, теперь, после знакомства с Предвестником смерти, Ньялсага уже не был в этом так уверен.

– Значит, вы отправляете обратно тех, кто попал сюда случайно? И все ли гости соглашаются? – поинтересовался Дэхарн.

– Святые ежики, конечно, не все, – с непринужденностью горного тролля вступил в беседу Бахрам. – Кое-кого и уговаривать приходится… разными способами убеждать, то есть. И по-хорошему и по-плохому! Но большинство-то случайно сюда попадает, так уж и не чает, как отсюда выбраться. Вот ты сам-то как попал?

В темных глазах оборотня мелькнул веселый огонек: похоже, не часто к нему обращались столь бесцеремонно

– Долгая история.

– Так говори, чего уж там, – радушно предложил Бахрам. – Только это… погоди!

Он выглянул в окно и обшарил двор быстрым взглядом.

– Скажи сначала, как добрался-то? «Хвост» за тобой не было? Слежки, то есть?

– Кажется, нет, – вежливо откликнулся Дэхарн.

– Это хорошо, – Бахрам кивнул. – Тогда выкладывай. Ежик всемогущий, – он языком передвинул монету во рту. – Долго же мы тебя найти не могли! А как узнали, думали, тут чудовище какое-нибудь появится, монстр, то есть! А ты…

Он наткнулся на выразительный взгляд Ньялсаги, смутился и умолк.

– Мы можем быть, кем или чем угодно, – пожал плечами Дэхарн. – Любым существом, а так же дождем, и снегом, и даже ветром. Оборотни нашего вида мало схожи со всеми остальными. И нас трудно обнаружить, коль мы сами этого не хотим, – оборотень подошел к окну.

Снаружи, на карнизе топтался ворон, безрезультатно пытаясь заглянуть в комнату. Частая решетка, укрепленная на окне, мешала ему разглядеть, что происходит, и вид у Дэберхема был раздосадованный.

– Большинство-то сюда случайно попадает, – сказал Ява, пересаживаясь с дивана на стул, чтобы Лукерья перестала, наконец, жевать полу его плаща. – Но бывают, конечно, и исключения, – добавил он, вспомнив про Гинзогу и ее Свору.

– Я здесь оказался не случайно.

В первый момент Ньялсага решил, что ослышался: сразу двое, Гинзога и Дэхарн, прошли через границу миров по собственному желанию?! Это уж слишком!

– Не случайно? Но как…

Гость внимательно рассматривал обычную с виду оконную решетку, выкрашенную в черный цвет.

– Да, это немногим под силу, – признался оборотень. – Да и желание пускаться в странствие столь долгое и опасное имеют не все.

– А у тебя, я так понимаю, такое желание было? – спросил Бахрам.

– Я лишь желал избежать смерти.

Алина подняла брови.

– Разве такому, как ты может что-то грозить?!

Дэхарн слегка улыбнулся.

– Я принадлежу к клану высших оборотней, который зовется Предвестниками смерти. Уверен, что заклинатель уже поведал вам о том. Каждый из нас имеет способности к магии и с годами свой дар оттачивает, но настоящим могуществом владеют лишь несколько оборотней из клана. Они достигли бессмертия и правят нашим племенем давно, так давно, что уж никто не помнит, как именно они добились власти. Подобное могущество возможно получить лишь двумя путями: совершенствовать свою магию сотни лет и тогда, вполне возможно, ты приблизишься к владыкам клана…

Он умолк и кивнул на решетки.

– Что это?

Бахрам с готовностью пояснил:

– Особый сплав серебра. Оборотни гостят иной раз, твои соплеменники, то есть! Но на тебя, я смотрю, серебро не действует?

– Бахрам, – подчеркнуто вежливо проговорила Алина. – Может, ты, наконец, заткнешься? Я хочу узнать про второй путь.

– Он потрудней, – сказал Дэхарн, с улыбкой взглянув на нее. – Нужно убить одного из трех могущественных колдуна-оборотней, старейших в нашем роде, но не просто так, а провести своего рода ритуальное убийство. Если сделать все правильно, магия убитого переходит к убийце.

– А, вот как… – пробормотала Алина.

– Это весьма рискованно и опасно, зато позволяет сэкономить массу времени. Я, конечно, предпочел второй способ, – сказал он как о само собой разумеющимся.

Ньялсага, как бы случайно, выдвинул ящик стола: захотелось вдруг проверить, все ли защитные амулеты лежат на своих местах.

– А я слышал, что на убийство себе подобных у вас наложено жесточайшее табу? – спросил он, припоминая кое-какие надежные заклинания. – Стало быть, ты нарушил запрет?

Предвестник смерти усмехнулся.

– Даже два, – с видимым удовольствием проговорил он. – Владыка, которого я убил, являлся моим близким родственником.

– Это считается в вашем клане самым страшным преступлением, – понимающе сказал Ньялсага, оставляя на всякий случай ящик стола приоткрытым. Хотя цвет ауры ничего опасного для людей не предвещал, находиться рядом с высшим оборотнем было неуютно.

– Хреново у вас там с родственными чувствами, – с присущей ему деликатностью заметил Бахрам. Алина покосилась на него и демонстративно вздохнула.

– Власть, могущество – разве не стоит ради этого нарушить любые запреты? – небрежно поинтересовался Дэхарн.

– И что потом? – спросил Ява, отпихивая Лукерью, вознамерившуюся попробовать остатки чая из его кружки.

– Потребовалось безопасное место и… время. Нужно было освоиться с чужой магией, которая мне досталась. Рано или поздно она перестанет бунтовать в моей крови, и я смогу вернуться обратно. К тому же…

Он сделал несколько шагов и остановился перед дверью, что вела в другую комнату. Носком сапога Дэхарн отогнул угол потертого пенькового коврика, что лежал у порога и обнаружил еще одну печать-сгиллу, нарисованную на полу.

– Мне нужно было скрыться. На розыски убийцы бросились самые опытные оборотни племени.

Алина незаметно махнула рукой возмущенному донельзя Дэберхему, постукивающему клювом в окно.

– А что бывает с теми, кого…

– Показательная казнь, – безмятежно ответил Дэхарн. – Сложная и малоприятная магическая процедура. Варварский обычай! – извиняющимся тоном прибавил он. Алина взглянула на оборотня с удивлением: в голосе Предвестника смерти ей послышались веселые нотки, чего быть, конечно же, не могло, ведь у существ, не имеющих души, с чувством юмора, обычно, бывали, большие проблемы.

– Разве ты не мог расправиться с ними? – с негодованием воскликнул Бахрам, сжав кулаки. – Святые ежики, ты же стал крут, как… как… отчего ж не поразмяться, не навешать им люлей хорошенько?! Уж я бы…

– Всему свое время, – загадочно ответил Дэхарн.

– Значит, этот мир – единственное место, где тебя никто не найдет? – уточнил Ява, любивший во всем ясность и определенность. – Поэтому ты здесь?

Оборотень кивнул.

– О нем никто не знает.

– Ну, кое-кто знает, – пробормотал Ньялсага, размышляя, как бы поосторожней выведать у Дэхарна знаком ли он с Гинзогой, а если знаком, то в каких отношениях они находятся. Высший оборотень и мертвая ведьма запросто могли оказаться лучшими друзьями, что тогда прикажете делать?

– Кто же? – поинтересовался Дэхарн. Он снова остановился перед окном, Дэберхем, бесцельно топтавшийся по карнизу, пытаясь подслушать разговор, уставился на оборотня с нескрываемым раздражением.

Ньялсага уже решил рискнуть и назвать имя Гинзоги, но помешал Бахрам.

– Святые ежики, да ты не расстраивайся! Сделанного, как говорится, не воротишь. Так, значит, ты в этом мире задержаться решил? Правильно! Тут, между прочим, можно отлично скоротать время! Вот скажи, ты пейнтболом случайно не увлекаешься? Нет? Жаль!

– Бахрам, – процедила Алина.

– Ежик всемогущий! – не слушая ее, горячо воскликнул Бахрам, выгружая из рюкзака на стол свой арсенал: пистолеты, очень похожие на настоящие, ножи и кинжалы, мотки тонкой нейлоновой веревки и еще всякие вещи, назначение которых никому, кроме него, не было понятно. – Пейнтбол – самая классная вещь на свете! После настоящей войны, конечно!

Он вскочил и кинулся в другую комнату, где рядом со шкафом находился небольшой закуток, укрытый от взоров тяжелым дубовым шкафом и отгороженный от остального помещения протянувшейся от стены к стене массивной стальной решеткой. Обычно, здесь дожидались рассвета оборотни, которых полнолуние застигло в этом мире.

– Тебе понравится, – громогласно продолжал вещать он, отпирая шкаф. – Дело для настоящих мужчин! Конечно, чтобы быть классным игроком, таким, как я, нужно постоянно тренироваться. Это как в настоящем бою!

Ньялсага постарался направить разговор в нужное русло.

– Стало быть, возвращаться ты не намерен, – он повертел в руках пластмассовую коробочку из-под монет-амулетов. Слова приходилось выбирать с большой аккуратностью: высший оборотень из клана Предвестников смерти – не Гигель-некромант, его отсюда так просто не вышвырнешь.

– Понятно. Гости тут обычно не задерживаются, мы их стараемся поскорей обратно отправить, потому что некоторые из них… э-э-э…

Дэхарн понял намек с полуслова.

– Опасны для людей? Не волнуйся, заклинатель. Здесь я пребываю в облике человека. Мне нет нужды убивать, чтобы прокормиться.

Ньясага кивнул и, поколебавшись, задвинул ящик стола.

– Хорошо. Но тут вот какое дело: о тебе еще кое-кто знает…

– Кто же? – очень спокойно поинтересовался Дэхарн. Глаза его блеснули, как у волка, почуявшего добычу.

– Отморозки, которые убивают всех, кто попадает в этот мир! – поведал Бахрам, роясь на полках. Вскоре он снова появился в комнате, держа в руках журнал «Пейнтбол для начинающих», который явно намеревался вручить гостю, а под мышкой – какой-то сверток. – Уничтожают всяких…

– Да, да, – перебил Ньялсага. – Погоди, Бахрам, я сам расскажу. Ребята они тертые, им известно, кто ты такой и, держу пари, они уже знают, что убить высшего оборотня можно лишь ножом из чистой меди.

– И, наверное, он у них уже имеется, – подсказала Алина.

Оборотень небрежно пожал плечами.

– Не о чем беспокоиться. Скажите, кто они и больше вы этих людей не увидите.

В его устах смертный приговор прозвучал буднично и в высшей степени убедительно.

Ньялсага и Ява переглянулись.

– Не стоит утруждаться, – заторопилась Алина. – Не надо их… они уже предупреждены, а я сегодня еще и лично поговорю. Они к тебе и близко не подойдут!

Оборотень слегка улыбнулся.

– Как пожелаешь. Пусть не попадаются на глаза – и останутся живы. Но если вам надо от кого-то избавиться, только скажите.

Ньялсага понял, что наступил самый удобный момент прояснить ситуацию со Сворой.

– Благодарю. У нас тут как раз появилась небольшая пробле…

Подходящий момент снова испортил Бахрам.

– Жаль, жаль, что ты в пейнтбол не играешь! – он грохнул на стол сверток. – Хотя, святые ежики, в ближайшее время всем нам будет не до этого. А вот, гляди, что у меня есть!

Он развернул ткань и с гордостью продемонстрировал набор метательных ножей, с деревянными ручками, оплетенными кожаным шнуром.

– Тренируюсь в свободное время, поддерживаю форму, так сказать. И тебе советую.

Он выбрал один из ножей и прищурился, прицеливаясь.

– Во, гляди!

Клинок блеснул в воздухе и впился в красную деревянную мишень, висевшую на стене. Бахрам огорченно крякнул.

– Малость промахнулся. Что значит, пропустил пару тренировок!

Алина поднялась со своего места.

– Мазила! – пренебрежительно бросила она и взяла нож.

Мелькнула короткая серебряная вспышка, и лезвие вонзилось точно в середину мишени.

– Такой доброй и мирной женщины, как наша Алина еще поискать! – вполголоса доверительно сообщил Ява оборотню. – Любит заниматься домом, детьми, кухней…

– У нее есть дети?

– Один. Временно.

Бахрам дождался, когда Алина скрылась в другой комнате, и добавил:

– Еще она любит готовить и пытать своей стряпней, всех, кто под руку подвернется. Так что, будь начеку!

Дэхарн усмехнулся.

– Запомню.

Он заметил висевшую на шее Бахрама литую серебряную подвеску

– Знак Черного Легиона? Служил там?

Бахрам шумно вздохнул.

– Святые ежики, конечно! Славное было время. Жаль, потом наш Легион расформировали…

Рукой, унизанной серебряными перстнями Дэхарн взял метательный нож, взвесил его. Бросок был таким стремительным, что никто даже не заметил движения, миг – и лезвие ножа уже оказалось точно в центре мишени.

– Значит, тебе еще не известно, что Черный Легион снова возрожден?

Бахрам остолбенел.

– Чего?!

– Он существует уже лет десять.

– Святые ежики! – взревел Бахрам и сделал такое движение, словно хотел кинуться оборотню на шею. – Не врешь? Правда? Легион снова существует?!

Он обернулся к остальным:

– Слыхали?! Легион снова существует! – Бахрам впился глазами в гостя. – А кто стоит во главе?

Тот пожал плечами

– Мне неизвестно.

Он снова взял в руки нож.

– Не знаешь? – разочарованно переспросил Бахрам и почесал в затылке. – Ну, как же так… это ж так важно!

Ньялсага решительно вмешался в разговор.

– Погоди ты с Легионом. У нас сейчас проблем – как блох у мантикоры, а ты…

Бахрам спохватился:

– Святые ежики, точно! У нас такие нынче гости прибыли, – заговорщицки сообщил он Дэхарну. – Врагу не пожелаешь!

– Кто?

– Гости, – пояснил Бахрам. – Незваные. Ну, те, кто попадает оттуда, – он многозначительно кивнул в сторону окна, за которым все еще топтался Дэберхем, в тщетной попытке услышать хоть что-нибудь. – Сюда. Эх, сюда бы кое-кого из Черного Легиона, мы бы этой Гинзоге показали, где ежики зимуют!

Дэхарн замер.

– Кому? Гинзоге? – он повернулся к Ньялсаге. – Здесь Свора проклятых?

– Бахрам… – с досадой процедил тот. – Ты бы хоть иногда… ты бы думал, прежде чем…

– Святые ежики, что думать-то?!

Дальше разговор пошел быстро.

Ява сдвинул в сторону груду барахла, и присел на освободившийся угол стола. Алина, не дозвонившись до пятиклассника Соловьева, бросила телефонную трубку и вернулась к остальным.

– Сталкивался с ней?

– Доводилось, – сдвинув брови, проговорил оборотень. – Поведай, заклинатель, что делает здесь старая змея?

Ньялсага кашлянул.

– Поведаю, конечно: явилась в очередной раз пополнить Свору. Приглашает нас, да так настойчиво, что не знаем, как и отказаться!

– Зачем вы ей?

– Ну, – промычал агент Бахрам. – Мы же, типа, бессмертные. Она нас Ордену чародеев продать хочет.

– Обменять, – поправил Ява. – Что-то ей от них надо.

– Разве вы не можете скрыться? – спросил Дэхарн, вопросительно взглянув на Алину.

Она покачала головой.

– Нет. Тогда Гинзога сделает Сворой обычных, ничего не подозревающих, людей.

– Какое вам до них дело? Вы-то будете в безопасности?

– И она заберет с собой этих… ну… – Алина замялась. – Есть еще три человека… ну, ты понимаешь… и один из них – потомок Хэрвелла, заклятого врага Гинзоги и теперь ведьма хочет его заполучить…

– Ах, эти, – протянул оборотень. – Разве они друзья вам?

– Нет, но…

Дэхарн пожал плечами.

– Она дала нам срок – три дня, – сообщил Ньялсага. – Теперь мы должны придумать, как ее уничтожить.

Предвестник смерти невесело усмехнулся.

– Не так-то легко уничтожить мертвую ведьму, заклинатель.

Он взвесил на ладони метательный нож.

– Я пытался.

Он с силой метнул нож в мишень так, будто целился в горло смертельного врага.

Ньялсага поднялся с кресла и подошел ближе.

– Ты?

– Однажды, много лет назад довелось мне столкнуться с ней. Обычных оборотней у нее было хоть отбавляй, но высших – ни одного. Старая змея устроила настоящую охоту за мной, я лишь чудом избежал Своры.

Еще один нож впился в мишень.

– Не хочешь свести с ней счеты? – с надеждой спросил Ньялсага. Иметь на своей стороне высшего оборотня – о таком союзнике можно только мечтать.

– Хочу, – ответил оборотень, сверкнув глазами. – Но не сейчас.

Ньялсага сунул руки в карманы куртки и уставился в окно, машинально насвистывая песенку «Три почтенные старушки».

– Лучше бы, конечно, такое дело в долгий ящик не откладывать, – сказал он, после паузы.

– Почему не сейчас? – разочарованно переспросила Алина.

– Гинзога сильна, – пояснил оборотень. – А мне пока что приходится свои силы сдерживать: чужая сила еще не стала частью меня. Если я вступлю с Гинзогой в схватку, магия вырвется наружу, уничтожит ведьму и… меня вместе с ней.

В комнате повисла тишина, стало слышно, как за окном галдят птицы.

– Святые ежики, а мы-то надеялись, ты нам поможешь! – огорченно пробасил Бахрам.

– Оборотни нашего клана никому не помогают. Нас не касаются чужие дела.

Он повернулся к Ньялсаге.

– Это мир больше не безопасен для меня, так что сегодня на рассвете я исчезну. Медлить нельзя: если Гинзога узнает, что я здесь…

Ньялсага подавил вздох:

– Понимаю. Что ж, беги, спасайся. А куда подашься-то?

– На свете много миров, где никто не станет искать отступника, – туманно ответил Дэхарн.

– Много, это точно, – Ньялсага снова просвистел несколько тактов песенки «Три почтенные старушки». – Что ж, значит, говорить больше не о чем. Обычно мы провожаем тех, кто уходит. Приезжаем на берег, отворяем дверь между мирами и…

Дэхарн усмехнулся.

– Благодарю, заклинатель, эту дверь я способен открыть сам. Лучше не приезжайте: чтобы перейти в другой мир, мне придется принять облик Предвестника смерти. Все, кто видит желтый туман, имеют обыкновение умирать.

Бахрам повел могучими плечами.

– Превратишься в туман? Валяй, не стесняйся: мы все тут бессмертные! На нас эти штучки не действуют. Но ты нас пойми, – он сурово сдвинул светлые брови. – Мы всегда провожаем тех, кто уходит. Это, типа, традиция!

– Тогда – как вам угодно, – откликнулся оборотень.

Бахрам подошел к мишени и принялся вытаскивать глубоко засевшие в дереве ножи.

– Думайте о себе, – настойчиво посоветовал Дэхарн. – Если не исчезнете, Своры вам не миновать. Людьми вы останетесь недолго: будете меняться постепенно, шаг за шагом, до тех пор пока не утратите все человеческое, не забудете сами себя и не станете такими же, как остальная Свора.