Текст книги "Император желает жениться (СИ)"

Автор книги: Ирина Раннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Ты же замерзнешь за стенами! – переполошился я.

– Мне не сложно о нем позаботиться, – заверила Джила.

– И куда вы пойдете?

– Сестренок моих вызволять, – довольно сообщил Кэм, – а там – подальше от Огненной Империи.

– Смелые планы, – усмехнулась ледышка, – но, боюсь, придется тебя расстроить: нам бы хоть до соседнего города добраться без денег-то.

Малец хлопнул себя по лбу:

– Совсем запамятовал, – он полез за пазуху и выудил тряпичный сверток, – это тебе передали, но велели руками не трогать.

Джила приняла узелок и опасливо его развернула. В дребезжащем свете огня блеснули изумруды. Мы уставились на то самое колье, что император подарил Малике.

– Ты где его взял? – охнув, спросила я Кэма.

– Рыжая всучила, – отозвался парнишка, – сказала, что нам нужнее.

Ну, Гретта, воровка бесстыжая, получишь ты у меня!

– Да с таким богатством, – восхитился Кэмерон, – мы в любом уголке мира сможем жить припеваючи.

Я встретилась взглядом с Джилой. Она явно узнала украшение и будто спрашивала меня, как стоит поступить. Я вздохнула, неохотно признавая правоту рыжухи.

– Вот вопрос с деньгами и решился, – заключила неуверенно.

Ледышка кивнула и убрала ворованное с глаз долой.

– Здесь вы можете отсидеться до рассвета, – наставляла я, – псы не тронут, если к ним не лезть. Только как вы из замка выберетесь? У каждого моста стража…

– Да я такаю вьюгу накличу, что дальше своего носа они ничего не увидят, – самодовольно заявила беглянка.

Я не стала уточнять, что такое «вьюга», а просто на слово поверила, что колдунья сможет выйти за замковые стены незамеченной. Вот и отлично! А мне пора возвращаться в свою комнату – почти ночь на дворе. Я принялась прощаться, но тонкие холодные пальцы сжали мою ладонь:

– Спасибо, – проникновенно заговорила Джила, – тебе и остальным девушка. И простите, если сможете, что я вас безвинно подозревала.

Она запнулась и тихо рассмеялась. Смех этот оказался мелодичным, словно ледяной звон.

– Но должна признать, – хохоча, продолжила девушка, – заговорщицы из вас вышли отменные.

Это она затею со своим спасением имеет в виду? Уточнить я не успела – с улицы послышались голоса. Мы испуганно затаились.

– В амбаре свет горит, – громко сообщил грудной мужской голос, – авось, там кто приныкался?

– Это ж каким пустоголовым надо быть, абы к зверью тамошнему полезть? – отвечали ему.

Сплетники! Я их говор издали узнаю. Должно быть, свет от факела пробивается в щели, вот и привлек их.

– Стражники идут, – пояснила друзьям, – пора мне! Берегите себя!

Я потрепала давно нестриженные волосы Кэма, пожала руку Джиле и поспешила на выход, плотно прикрыв за собой ворота амбара.

– Леди Варвара, – удивился мне старший, – чего это Вы там?

– Как? – глупо похлопала ресницами. – Собак проведывала, а то воют, бедные, со скуки, пока хозяин в отъезде.

Мужчины отповедь мою приняли, но все же пожурили:

– Негоже Вам самой в потемках бродить.

– Так разве кого дозовешься? – делано возмутилась я.

Сплетники пристыжено потупились.

– Тут где-то вражина скрывается, – пробурчал младший, – а Вы из покоев без охраны выходите…

– Давайте, мы Вас назад проведем? – заискивающе спросил старший.

Да мне и самой не терпелось их поскорее от псарни увести.

– Проводите, – благосклонно согласилась я.

Сплетники разом облегченно выдохнули, а мне совестно стало. Потому, подумав, предложила:

– Если хотите, можете сказать начальнику, что меня и сюда сопровождали.

Стражники довольно покивали, а затем принялись наперебой рассказывать мне, что в комнату Вайоми пробрался непойманный шаман, но сбежал, получив отпор. Шоколадка такую бучу подняла, что весь замок на ушах стоит. А стража вот теперь лазутчика этого ищет, но без особого рвения – все втайне посчитали, что он привиделся впечатлительной девице. Так мы и дошли до моей спальни: я пыталась не засмеяться и правдоподобно охать россказням спутников.

Гретта объявилась только под утро. Дверь отворилась тихо, но мне этого оказалось достаточно, чтобы проснуться и вскочить с постели.

– Ты зачем у Малики ожерелье стянула?! – накинулась я соседку.

– Да не кипятись так, – устало махнула рукой рыжая проказница, – принцесса его сама отдала.

– Для Джилы? Добровольно отдала?! – опешила я.

– Угу, – отвечала рыжуха, падая на постель без сил, – только просила об этом не распространяться.

– Почему? – росло мое удивление.

– Почем мне знать, – хмыкнула Гретта, – видать, не желает, чтобы подумали, будто и у нее есть сердце.

Надо же, как разительно изменилось отношение рыжей авантюристки к презираемой ею «заносчивой выскочке». На том подруга сладко зевнула и погрузилась в сон, оставив меня задумчиво встречать застланный снегом рассвет.

Глава 31

На следующий день, наблюдая, как Малика беседует с начальником стражи, я в полной мере порадовалась ее обещанию молчать о сговоре. На все вопросы девушка отвечала с надменным презрением: бедный Еспер наверняка дважды пожалел, что вообще посмел пристать к ней с расспросами. Он и так после случая с Ханной всячески избегал общения с императорскими гостьями. Даже усомниться не посмел, когда брюнетка заявила, что легла спать очень рано, а значит – ничего не слышала и не видела. И это при том, что по соседству полночи бушевала «напуганная шаманом» Вайоми. На принцессу с умилением смотрела рыжуха – уж кто способна по достоинству оценить мастерскую ложь.

Гретта для разнообразия выложила воеводе правду: она весь вечер провела с Ниссом. При том подруга стыдливо умолчала, что их свидание затянулось до глубокой ночи. Ко мне у Еспера вопросов не нашлось – за меня уже сказали сплетники. Вот как получилось: я полагала, что спасаю охранников от выговора, а на деле это они, сами того не зная, меня выгораживали. С шоколадки, весь вечер бывшей на виду, также спроса не было. Вот и ушел главный стражник ни с чем – пускай ищет пособников Джилы и Кэма в другом месте.

С тем мы поторопились в лекарскую: Видане, небось, не терпелось узнать, сработал ли наш план. Ясновидица выглядела посвежевшей, а обычно неясного цвета водянистые очи сеяли не хуже иных драгоценных камней. Да и вокруг нее происходили изменения – в комнате уже не было ширмы, а вторая кровать пустовала.

– Твой сосед оклемался, али уже того?.. – полюбопытствовала Гретта.

Вида, встречавшая нас улыбкой, вмиг изменилась в лице.

– Язык у тебя как помело, – возмутилась она, – его милость пришел в себя еще вчера, а уже сегодня уже был на ногах и сразу поспешил отделаться от лекарской опеки.

И проговорила она это так… восхищенно?

– Да ты, никак, глаз на него положила? – засмеялась Вайоми, а она в таких делах получше нашего разбиралась.

Вида буркнула что-то протестующее, но предательски зарделась. Словно в оправдание, девушка поведала, как барон ей помог с сонным зельем для конвоя. Сама-то она в местных настойках ничего не смыслила. Блондин, оказывается, как в себя пришел, часть нашего разговора слышал и замыслы понял, но не сдал, а подсобить взялся. Еще и разговорами полночи развлекал, дабы тревоги соседки развеять.

Мы понятливо заулыбались, но смущать девушку больше не стали, вместо того принялись в красках расписывать побег и последующий допрос. Малика тоже слушала не без интереса, время от времени одобрительно хмыкая. Раз уж Кэма и след простыл, мы решились ей рассказать, что он у нас опальный принц.

– Хорошо, что ушел с Джилой, – заключила брюнетка, – если б нашли – головы не сносил.

В комнату вернулся лекарь, звеня склянками в трясущихся руках. Оглядел нас недовольно и велел выметаться, поскольку пришло время укрепляющих снадобий для подопечной и оздоровительного сна после.

– Я уже вечером смогу вернуться в свои покои, – похвасталась Вида.

Мы дружно изъявили желание помочь ей переселиться, но девушка решительно отказалась.

– Мне помогут, – пояснила она, отчаянно краснея.

Вайоми весело подмигнула, пообещала позже принести свежее платье и вышла из лекарской вслед за Маликой. А мы с Греттой задержались.

– Знаешь, – начала я, подбирая слова, – барон знатный сердцеед и слава о нем ходит…

– Не знаю и знать не хочу, – запротестовала Вида, – позвольте мне хоть раз в жизни остаться в счастливом неведенье.

– Позволяем, – смилостивилась рыжуха, – но головы не теряй.

Я же не могла так просто отступить:

– Он хороший человек, правда, – заговорила снова, – но уж очень легкомысленно относится к дамам.

– Ты меня с собой не ровняй, – излишне резко отвечала подруга, но объяснилась прежде, чем ко мне пришла обида: – Я не та писаная красавица, которую каждый ловелас жаждет заполучить в качестве трофея. И не жалуюсь на свою внешность, не подумайте. С ней я, по крайней мере, могу рассчитывать на искренность ухажеров…

Что ж, оставалось только уповать на ее мудрость и позволить поступать, как она сочтет нужным. Но, несмотря на все протесты, мы обещались заглянуть вечером, на всякий случай. И не зря. К тому времени, как Видане было позволено покинуть лекарскую, барон так и не явился. Ясновидица, облаченная в новое платье и даже кое-как причесанная, старательно скрывала свое разочарование. Потому в жилую часть замка ее взялись провести мы с рыжухой. Та развлекала Виду своими бесконечными байками, а я взялась нести вещи страдалицы, попутно пытаясь угомонить свое ноющее от сочувствия сердце.

– Да что они себе позволяют?! – донесся до нас негодующий вопль.

За следующим поворотом мы узрели Кирстен, что распекала молодого стражника. Разъяренная девица будто сделалась выше ростом, а служивый пытался втянуть голову в плечи.

– Не могу знать, леди, – промямлил он.

Завидев нас, застывших в проходе, блондинка принялась жаловаться:

– Вы можете себе такое представить?! – бушевала она, тыкая пальцем в несчастного стража: – Они моего кузена, будущего главу благородного семейства, в темницу упекли! Утверждают, что он вместе с вашим пришлым магом-телохранителем помог сбежать шаманской пособнице.

На лице Гретты побледнели даже веснушки, а Вида будто немного воспряла духом – у ее ухажера появилась уважительна причина для отсутствия.

– Давай по прядку, – потребовала я у Киры.

Та вмиг успокоилась – выучка настоящей леди – и принялась объяснять:

– Этой ночью сбежала осужденная иномирянка, – мы согласна кивнули, – так начальник стражи отчего-то решил, что к этому причастны мой брат и тот кудрявый парень. Мол, сговор у них.

– Вздор! – вскрикнула рыжуха.

– Вот и я так говорю! А он, – длинный ноготь уперся в стражничью грудь, – утверждает, что они сами взяли на себя вину.

Мужчина попятился назад, явно стремясь поскорей сбежать, но был остановлен строгим взглядом Кирстен.

– Я уж Вам сказал, что сам ведаю, – взмолился служивый, – а хотите поспорить – идите к Его Величеству.

– Так император уже вернулся? – обнадежилась я.

– Не далее, как четверть часа, – отрапортовал стражник.

– Проводите меня к нему немедленно! – велела я.

На лице вояки можно было прочесть, как ему опостылели требовательные девицы, но ослушаться он не посмел. А вот Гретта попыталась меня вразумить:

– Ну и что ты государю скажешь?

– Правду, – сообщила я и, наткнувшись на полный страха взгляд Виды, пояснила: – О том, что барон и Нисс невиновны.

– Считаешь, тебя послушает? – с сомнением спросила Кира.

– Сердцем чувствую, что мне удастся его убедить, – соврала, натянуто улыбаясь.

Рыжуха скривилась, давая понять, что она думает о моей «сердечной» уверенность, но переубеждать не стала. Если был хоть малейший шанс спасти напрасно обвиненных друзей, отчего им не воспользоваться? На том условились, что девушки подождут меня в покоях Виданы, и я пошла следом за поникшим стражником. Не дойдя десятка шагов до зала советов, он указал мне направление и поспешил вернуться на свой стражницкий пост.

Уже у самого входа в зал я застыла, еще раз обдумывая и подбирая подходящие слова. Дверь была приоткрыта, отчего по полу через весь коридор тянулась тонкая ленточка света. Переступить ее я почему-то так и не решилась, а прислонилась к стене и привычно прислушалась к голосам.

– Я не сразу смекнул, что к чему, – объяснялся довольный собой Еспер. – Похитрить пришлось, дабы преступников на чистую воду вывести. Отнекивались ведь, пока не припугнул, мол, девчат пришлых подозреваю и готов всех скопом в казематы сослать. Тут барон и выложил, как у лекаря зелье увел и охране в еду подмешал. А Мариасов маг сам сказал, что девчонку в него влюбленную подговорил соврать, что с ним всю ночь была. Вот я энтих сговорщиков тепленькими и повязал.

– А спросить, зачем им понадобилось вызволять Джилу, ты не додумался? – хмыкнул император.

– Не мое дело выяснять резоны, Ваше Величество, – оправдывался начальник.

Наступила тишина, и я уже собралась вежливо постучать, но Рингард вновь заговорил, словно успел сделать какие-то выводы:

– А что же мои милые гостьи? – полюбопытствовал так сладко, что мне аж дурно сделалось.

– А что они? – заикаясь, переспросил Еспер, но скоро взял себя в руки: – Видана в лекарской была, Вайоми тени своей испугалась да истерила полночи, с Греттой вот теперь непонятно, Малика весь вечер из покоев не выходила – прислуга подтвердила, а Варвара на псарню прогулялась, но с охраной.

Рингард соображал быстро, потому приказ не заставил ждать:

– Вайоми, Гретту и Видану еще раз допросить… с пристрастием.

– Как же? – пробормотал воевода. – Девчонок-то…

Император промолчал, но я могла себе вообразить его красноречивый взгляд. Других возражений не последовало

– А тех двоих парней, – растерянно уточнил Еспер, – отпустить теперь?

– Нет, – резко отвечал повелитель, – я уверен, что все они причастны.

Я не замечала ни тяжести платья, ни торопливо отступающих с дороги слуг, лишь огоньки свечей в настенных канделябрах мелькали перед глазами. А как только ворвалась в комнату ясновидицы, согнулась пополам, пытаясь отдышаться.

– Видать, ничего хорошего, – услышала вердикт Гретты.

– Бежать надо, – с трудом прохрипела я, – немедленно!

Выпрямившись, заметила, что к тесной компании примкнули Малика и Вайоми. Тем лучше – это всех касается. Сбивчиво рассказала о приказе его величества и с облегчением позволила Малике верховодить.

– У тебя же артефакт был, чтобы позвать комитетского колдуна? – обратилась она к шоколадке.

Та кивнула, но уточнила:

– Ему понадобится около часа, чтобы к нам добраться, – и, подумав, добавила: – если вообще прийти пожелает.

– Как откажется помогать, тогда и станем думать, – остудила принцесса зарождающуюся панику, – а прежде нам нужно выиграть время. Стражники уже идут по ваши души…

– С ними я справлюсь, – неожиданно вызвалась Кирстен и спешно предупредила, – но с Рингардом мне не совладать.

Помнится, в зимнем саду она уже пыталась очаровать императора, но ничего не вышло.

– Я его задержу, – сказала и сама подивилась собственной дерзости.

Поймала задумчивый взгляд Малики, от которого не по себе стало. Тем не менее, брюнетка одобрительно кивнула, а затем и вовсе отвернулась.

– А мы с Греттой разузнаем, где держат наших защитников, и пойдем вызволять, – постановила она.

Вида тоже порывалась помочь, но куда ей, болезной. Потому ясновидице было поручено вместе с Вайоми встречать законника и объяснить ему, что происходит (вспыльчивая шоколадка всякого может нагородить). С тем и разошлись, договорившись сойтись на той же площади, куда нас привели в первый вечер.

* * *

Навстречу императору я шла, изображая на лице беззаботность и радостную улыбку. Мы пересеклись на полпути к спальням «невест». Его величество окружали сразу четверо стражей, но я сделала вид, что никого больше не замечаю и даже первой протянула Рингарду руку, надеясь, что он не заметит, как дрожат мои пальцы.

– Как замечательно, что ты наконец-то вернулся! – воскликнула я, предвосхищая вопросы и наплевав на этикет. – Избавился от шаманов?

– Наилучшим образом! – заулыбался Рин, ловя мою ладошку, но вести разговор об этом не стал. – Позволь спросить, что ты здесь делаешь?

– Да вот хотела Видану поведать, но она уже спит, – на ходу сочиняла я и игриво добавила: – Не хотите ли прогуляться, Ваше Величество?

Краем глаза заметила, что один из стражей не сдержал сальной ухмылки. Увидел это и повелитель: нахмурился и одним жестом приказал конвою двигаться дальше, а сам остался со мной.

– С превеликим удовольствием, миледи, – в тон мне отвечал император, – где гулять будем?

– Псов проведаем, – тут же нашлась я, – мне удалось научить их новым трюкам, пока ты был в отъезде.

– Боюсь представить, – хохотнул мужчина, уже ведя меня за собой по коридорам.

«О, такого ты и представить себе не можешь», – едва не ляпнула я, но вовремя прикусила язык. Вместо того заулыбалась еще шире – на случай, если император вдруг обернется. При том сердце тревожно трепыхалось в груди.

– Я предложить тебе хотел… – как-то неуверенно начал Рин, явно пытаясь найти правильные слова.

Неужто замуж звать собрался? Нет, нет, нет! Обещать себя я не смогу – такая ложь мне не под силу, а откажу – подозревать начнет. К моему облегчению его величество заговорил о другом:

– Как ты смотришь на то, что получить в свои личные владения живописный и хорошо обустроенный остров в океане? – хитро глянул на меня через плечо и явно порадовался моим округлившимся от удивления глазам. – Сможешь туда перебраться в начале весны еще до моей свадьбы.

Подождите-ка, что?! Он говорит о своей свадьбе – не нашей. Оговорка? Как же! Даже помыслить невозможно, чтобы Рин взболтнул не то и не заметил. А значит…

Его слова пролетали мимо ушей, а в моей голове выстраивалась неожиданно ясная картина, от которой хотелось одновременно рассмеяться и заплакать. Все-таки император получил, чего желал: большей дурочки еще поискать. Он ведь никогда не собирался на мне жениться! Да ему и в голову не пришло бы сделать императрицей такую как я. И разве можно Рина в том винить? Мне же с порога ясно дали понять: это страна строгих нравов, а я… А я при первой же встрече с повелителем платье потеряла! Пусть то сделала не нарочно, но и потом не попыталась спасти репутацию. Вместо того бегала на ночные свидания, стоило только позвать. «Забывала» надеть корсет, не стесняясь показывать формы, а затем и вовсе позволила их все ощупать. В моем родном городке никто и судить не стал, лишь хмыкнули бы, мол, дело молодое. Но в Огненной Империи то же приравнивалось к распутству. И что Рингард должен обо мне думать после всего?

От стыда сделалось жарко, несмотря на дыхнувший в лицо морозный воздух. Рин стянул с себя плащ и накинул его мне на плечи, попутно погладив щеку. Хорошо хоть полыхающего румянца в сумерках разглядеть не мог. Потому продолжал говорить, описывая остров и форт на нем, который должен был служить мне ни то подарком, ни то местом ссылки. А что? Хорош замысел: спровадить меня подальше от глаз ЕЕ величества. Кстати, об императрице…

– А как же Малика? – перебила я Рина на полуслове. – Считаешь, не станет возражать?

Мужчина не попытался опровергнуть мою догадку, лишь ответил нехотя:

– Полагаю, ей все равно, что я стану делать и с кем буду, – заявил уверенно, – она получит статус и с головой нырнет в придворные интриги, доводя мою сиятельную матушку до белого каления. В общем, займется всем тем, что тебе не под силу, да и неинтересно совсем.

Вот о какой сделке между Рингардом и Маликой говорила ясновидица: она не лезет в его дела, а он обеспечивает ее титулом и сопутствующими «благами». А мне отводится роль верно ждущей своего возлюбленного смотрительницы маяка… Ладно, не маяка, а форта, но велика ли разница?

В груди клокотал гнев, но именно он придавал мне храбрости. Сделав вид, что обдумываю предложение, я присела и сгребла пальцами снег. Затем продолжила путь, яростно разминая его в ладони. Попутно порадовалась привычке императора ходить на шаг впереди, заставляя меня спешить следом. Так он не мог заметить тонких светящихся ниточек колдовства, что оплели мою руку. Такие чары я призывала впервые: просто подумала, коли способна зверей успокоить, смогу и разозлить. Пока добрались до амбара, в моей ладошке осталась лишь щепотка воды, каждая капля которой была сейчас ценнее золота.

Псы приветствовали нас радостным скулежом и виляющими хвостами. Я почесала за ушком и погладила каждую серую морду, оставив на шерсти мокрые следы от моих пальцев. Рин не придал этому маневру никакого значения и, веселясь, потребовал:

– Показывайте, чего вы научились!

Словно в ответ на его призыв, волкодавы перестали беспокойно носиться по вольеру, а застыли, не мигая уставившись на меня тремя парами желтых глазищ. Жуть! В них не осталось игривости, только мрачная готовность подчиняться.

– Защиту готовь, – посоветовала я и тут же велела псам: – Взять!

Не зря Рин рассказал мне о боевых командах – вот и пригодилось. Рука взметнулась, указывая на ошалевшего от такой наглости императора. Три серых туши кинулись к указанной цели, но, как я и просила, маг тотчас окружил себя огненным щитом. Преодолевать такую защиту звери еще не были обучены, но продолжали кружить вокруг, ища слабину в броне желанной жертвы.

– Ты что творишь? – Рингард рычал не хуже волкодава.

– Обезвреживаю тебя, – отвечала неуверенно.

Я пятилась к воротам, не спуская глаз в императора, – опасалась, что он найдет способ вырваться из окружения злобных псов. Но Рин будто и думать о них забыл, стоял, не шелохнувшись, буровя меня взглядом.

– Зачем ты защищаешь тех, кто тебе ничего не может дать? – вдруг совершенно спокойно полюбопытствовал он.

– Я защищаю справедливость, – воинственно сообщила я.

– Считаешь справедливым, что смутьяне пришли в мой дом и пытаются диктовать свою волю? – фыркнул мужчина. – Я готов был дать всем иномирянкам богатство и власть, прося взамен лишь соблюдать мои законы. Но вы и на это оказались неспособны.

– Не тебе нас судить! Да ты же сам незаконно стал императором! – задохнувшись от возмущения, я остановилась и сложила руки на груди. – Ты ЗАКОННЫХ наследников престола сослал куда подальше и как звать забыл.

К моему разочарованию, Рин не опроверг обвинение, а лишь раздраженно дернул щекой:

– Что мне оставалось делать? – спросил он, не нуждаясь в ответе. – Отдать свою страну, все, что мне дорого, в руки сопляку и его матери с ордой любовников? Я выбрал лучший удел для своей Империи.

– Да кто тебе сказал, что ты и есть лучший?! – у меня вырвался нервный смешок. – И что это дает тебе право убивать и ломать судьбы людей по собственному велению и в свое удовольствие.

– Ты ошибаешься на мой счет, – возразил Рингард. – Жестокие решения не даются мне легко и не приносят наслаждения. Я лишь делаю, что должен.

Я покачала головой и обессилено опустила руки – мне его не убедить. Но император, видимо, счел это признаком моей готовности отступиться от своих убеждений.

– Чего бы ты не наговорила, у меня все равно не выходит злиться на тебя, – сообщил он с мягкой улыбкой, – я ведь и правда люблю тебя. Сначала просто увлекся наивной милой девочкой, что для меня как глоток свежего воздуха, но тогда, на смотровой башне понял, что только ты заставляешь мое сердце биться.

Аккурат после того, как Вильма наслала любовные чары, что будто бы развеялись бесследно.

– Ты не знаешь, что такое любовь, – вздохнула я устало, – иначе не посмел бы меня унизить, предложив постыдную роль любовницы при живой жене. Не подумал бы отослать подальше, чтобы временами наведываться для утех. Нет, твоя любовь – наваждение. Не поминай лихом.

Я услышала отчаянный окрик, но металлические ворота амбара уже с лязгом захлопнулись за моей спиной. Надо спешить – неизвестно, как надолго волкодавы останутся зачарованными. Растирая по лицу слезы досады и злости, я кинулась назад к замковым огням. Благо, даже в темноте дорожка выделялась на белом снегу. Его я, должно быть, вижу в последний раз.