Текст книги "Император желает жениться (СИ)"

Автор книги: Ирина Раннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Ты неправа! – мое мнение на этот счет было твердо и нерушимо. – Расскажи мне, что знаешь… Прошу тебя! Я должна знать!

– Как скажешь, – сдалась Видана.

Она помолчала немного, вглядываясь вдаль.

– Ты родилась в некой морской державе, – задумчиво начала провидица. – Возможно даже, она граничит с океаном, и потому там магия Воды в большом почете. По крайней мере, твоей матери, обладавшей этим даром, часто приносили послания от самого короля тех земель.

– Мои родители были дружины с Его Величеством? – изумилась я.

– О дружбе не скажу, – худенькие плечи дернулись вверх, – но твоя мать точно состояла на службе в королевском флоте.

– Мама… в армии служила? – мне было сложно в это поверить.

Вида уверенно кивнула.

– И не в последнем чине! Она даже китель иногда носила, – девушка хохотнула: – Когда тот фасоном и цветом сочетался с ее платьем.

Вот так новость! Мне раньше и в голову не приходило, что женщина может быть армейским командиром. Но почему бы и нет? В магии, как оказалось, мы ничуть не хуже мужчин.

– А что ж отец? – вспомнила я о том, что родителей обычно бывает двое.

– Милейший человек, – последовал ответ. – От колдовства и флота, правда, далек. Все книгами какими-то зачитывался и записи вел. Думаю, ученым был, либо историком. К слову, истории занимательные он любил и тебе рассказывал. О древних богах, о героях, о подвигах…

– Мифы, что ли?

– Да, кажется, твой отец их так называл.

Странно и немного неприятно осознавать, что кто-то копошится в моих собственных воспоминаниях. Зато я стала лучше понимать Видану, которой, должно быть, далеко не все хочется знать о людях вокруг.

– Как же называется место, где мы жили?

На лбу ясновидицы пролегла глубокая складка, словно она старательно пыталась на чем-то сосредоточиться. Наконец, Видана тряхнула головой:

– Не вижу и не слышу.

Она, забывшись, развела руками и отпустила поводья. Ее лошадь фыркнула и остановилась, не понимая, что полагается делать. А я сообразила, что не следует заставлять девушку так углубляться в мысли, а то, неровен час, из на землю свалится.

– Не страшно, – заверила, немного слукавив, – говори о том, что видишь.

– Дом, – коротко ответила Видана, – большой, даже огромный. Из серого камня. Сад с высокой живой изгородью и яркой зеленой травой. И в том саду мать говорит тебе, что это все когда-нибудь станет твоим…

Ого, так у меня и собственный дворец имелся!

– Только вот тот парень в офицерских одеждах, что рядом стоял, кажется, был не согласен, – продолжила ясновидица. – Тебя няньки увели, а он продолжал о чем-то спорить с твоей родительницей.

– Что за парень такой? – удивилась я.

– Судя по тому, насколько вы с ним похожи, близкий родственник, – принялась рассуждать Вида. – Вряд ли он тебе был братом – слишком большая разница в возрасте… Может, дядя?

Она вопросительно глянула на меня, но я лишь плечами пожала – не помню ничегошеньки. Я ж тогда едва с пеленок выбралась.

– Потом твоей матери пришлось куда-то уехать, – Видана снова отвела взор, – а домой она так и не вернулась. Ее мужу принесли известие о том, что она сама погибла и погубила половину флота короля. Он все кричал, что это ложь и такого просто не могло с ней случиться.

Печально, конечно, но я не чувствовала ни боли, ни грусти. Можно ли ощутить потерю, если о человеке, пускай и родном, слышишь впервые в жизни?

– Потянулись серые дни, а твой отец стал больше походить на собственную тень, – вздыхая, продолжала Вида. – Разные люди приходили в ваш дом, и все старались вести себя тихо, но вот тот самый молодой родственник особо выделился. Когда все разошлись, он устроил настоящую истерику, что-то кричал про завещание и о своих правах. Слуги тебя сразу забрали в комнату и уложили спать, потому не знаю, чем закончилась та ссора.

Выходит, не так уж плохо быть бедной бесприданницей – по крайней мере, никто не покушается на твое добро.

– Среди ночи пришел твой отец и поднял тебя с постели, – рассказчица все больше хмурилась и все чаще вздыхала, – чтобы ты не расплакалась, он что-то успокаивающе приговаривал. Сказал, что вас ждет увлекательное путешествие туда, где рождаются мифы.

– Иллада, – выдохнула я. – Я до нее все-таки добралась, пусть и на отдаленный островок, а он?

– Начался шторм, – дрогнувшим голосом сообщила Видана, – а что дальше было – ты и сама знаешь.

Я знала. Меня море выбросило на берег, но больше никто не выжил. Но вот что не давало мне покоя:

– Шторм был настоящий или наслал кто?

– Не могу точно сказать, – мотнула головой собеседница, – но началось все уж больно быстро.

Мы помолчали немного, сожалея о тех, кому не повезло оказаться на том злосчастном судне.

– Поразительно, но море тебя пожалело, – показательно приободрившись, поведала провидица. – Стихия обычно недолюбливает тех, кто пытается ее подчинить. А у тебя с твоим морем полное взаимопонимание! Тебе повезло – это я как маг Воды говорю!

Я даже загордилась, но тут же снова сникла – мое море теперь так далеко, а без него тоскливо, хоть плачь. Но придаваться печалям мне было некогда, ведь мы уже завершили круг почета по двору и подъехали к конюшням. Наши телохранители помогли нам спешиться и сообщили, что уже пора отправляться на обед. Бедные парни, похоже, из-за нас оставались голодными.

Уже уходя вслед за Ниссом, я вдруг вспомнила еще кое-что:

– А почему же мы с Ним не пара? – уже без прежней обиды, а больше с интересом спросила я Видану.

Девушка слегка вздрогнула, услышав мой вопрос, и слишком поспешно ответила:

– Это я так сказала, – выдавила она смешок, – из зависти.

При этом Вида кинула быстрый и явно встревоженный взгляд на своего охранника и поспешила уйти. Я же непонимающе смотрела ей вслед.

– Какие особые распоряжения ты давал своему парню насчет Виданы? – спросила я у Нисса.

Приятель, который в тот день был непривычно молчалив и задумчив, хмыкнул:

– Никаких, – безразлично сообщил он мне.

Но не успела я выкинуть из головы закравшиеся было подозрения, контрабандист добавил:

– Его инструктировал лично император.

Глава 19

– Интересно, будут ли еще девушки, кроме невест, или все внимание и почести только нам? – задумчиво спросила Вайоми сразу у всех.

За обеденным столом царило непривычное воодушевление. Джила, Вайоми и Малика, позабыв прежние разногласия, оживленно обсуждали предстоящий бал и все, что с ним связано. Девушки даже попытались втянуть в разговор меня и Видану, виновато поглядывавшую в мою сторону, но безуспешно. Я была слишком поглощена собственными размышлениями, а Вида… Она просто чересчур мудрая и серьезная – с такой о девичьем не поболтать.

Гретта на обед не явилась, что, возможно, к лучшему. Я просто не знала, как ей объяснить свою задумчивость. Никак не могла решить, стоит ли рассказывать подруге о моем вновь открывшемся происхождении? Она ведь не особо жалует всех высокородных, а я, как оказалось, одна из них.

Но обсудить с кем-то все услышанное от ясновидицы очень хотелось. Первый порыв разыскать Рина пришлось подавить. Он ясно дал понять, что не желает отпускать меня домой. Видимо, императору совершенно неважно кого или что я оставила в родном мире. В то же время, и родословная моя его нисколько не тревожила – никакого значения в этом мире она не имеет.

Выходит, мне и поговорить здесь не с кем. Не Ниссу же переживания свои изливать, в самом деле. Парень и без того полдня за мной бродил с таким видом, будто жизнь ему не мила. Видать, о Гретте забеспокоился. Запала ему в душу рыжая проказница!

Наблюдая за чужими любовными страданиями, невольно вспомнила Николаса. Вот с кем я могла говорить часами. Сейчас бы выслушал как всегда внимательно, затем задорно улыбнулся и тут же заверил, что нет повода для печали. Ведь у него всякий раз находилось простое решение для любой неурядицы. А мне оставалось только дивиться, отчего сама о таком не догадалась.

Ох, Ник… Пришлось себе напомнить, что не друг он мне больше. Да и вряд ли свидимся мы вновь. А что от мыслей таких сердце тоска сковала и дышать тяжело – так это пройдет. У меня здесь новые друзья, балы, интриги, а, может, еще и нечто гораздо большее.

Я выложила на пустующую тарелку самый крупный кусок сладкого пирога и, попрощавшись со всеми до вечернего бала, отправилась с ним в свою комнату. Решила лакомствами выманивать подругу из постели. Немыслимо это, чтобы бойкая девица весь день прибывала в унынии, да еще и голодом себя морила.

* * *

Гретта обнаружилась в компании пухлой – в мою руку толщиной – и явно знававшей лучшие времена книги. Ее страницы подруга бережно перелистывала подрагивающими от волнения пальчиками. Девушка настолько увлеклась, что не сразу заметила, как я вошла. Мне даже пришлось нарочито громко стучать каблуками сапожек, чтобы обратить на себя внимание.

– Я в библиотеке стащила нуднейший трактат о ковке металлов, – сообщила рыжуха, взирая на меня горящими глазами. – Колдовство в нем описано довольно скудно, но, думаю, мне удастся выдать его за тот самый «источник».

Я невольно улыбнулась. Напрасно я посчитала, что Гретта способна полдня провести без дела. Точнее, без своих проделок.

– Хорошая придумка, – оценила я.

Воровка победно кивнула и схватила без спросу пирог с тарелки. Он, конечно, ей и предназначался, но все равно надо бы ей пересмотреть свои привычки. Я осуждающе покачала головой и дальше попыталась говорить строже, подражая нашей наставнице графине.

– Но что будет, когда подлог раскроется? – спросила я. – Считаешь, Мариас не найдет способа с тобой поквитаться?

У меня было пренеприятнейшее чувство, будто я вырываю из рук подруги едва начавшую вновь зарождаться надежду. Но это для ее же блага. Гретта вынуждено признала мою правоту. Она снова сникла (даже неубранные в прическу пряди будто стали тускнее) и вернула на тарелку так и не испробованное угощение. Наблюдать, как глаза рыжухи снова застилает пелена безнадеги, было выше моих сил. Потому я попыталась изобразить радость и предвкушение.

– Хватит грустить! – бодро возвестила я. – У нас же сегодня бал! В нашу честь, между прочим. А там и кавалеры с запонками, помнишь?

– Да ну их, – отмахнулась соседка. – Не хочется мне туда идти. Придется ведь танцевать и улыбаться… Передай, что я больна, смертельно. А лучше скажи, что еще и очень заразна.

Она откинула ненужный более талмуд и свалилась на свою кровать, зарывшись лицом в подушки. Мне не оставалось ничего другого, чем выполнить ее просьбу. Конечно, говорить кому-то об ее надуманной заразности я бы не стала, но предупредить, чтобы горничных к Гретте не присылали, все же стоило.

За дверью спальни по коридору прохаживался заметно скучающий Нисс, даже не попытавшийся выдать себя за бравого стража. Его я и решила отправить с известием для прислуги. Зря. С приятеля вмиг слетела вся одолевавшая прежде нудь, но выполнять мое поручение он и не подумал. Вместо того ловко оттеснил меня от входа и вихрем ворвался в заказанные для него девичьи покои.

Несмотря на такое воинственно вступление, уже в пороге контрабандист застыл в нерешительности. Гретта, потревоженная шумом, приподнялась на подушках и удивленно на него взирала. Неизвестно, сколько бы продолжались их молчаливые переглядывания, но мне очень скоро надоело за этим наблюдать.

– Видишь, жива она и помирать сию минуту не намеревается, – разражено обратилась я к приятелю.

Он пропустил мимо ушей мое высказывание, но заметно оживился и все же вошел в комнату. Нисс двигался так сторожко и неторопливо, словно опасался спугнуть свою рыжую красотку, аки дикого зверя.

– Как ты себя чувствуешь? – мягко спросил парень, преодолев половину пути до ее ложа.

– Не жалуюсь, – отозвалась девушка.

Очевидно, рыжуху настолько озадачило поведение парня, что она попросту забыла стенать и чахнуть. Нисс облегченно выдохнул, и к нему тот час вернулись привычные хулиганские повадки. Он смело подошел к кровати моей соседки и уселся на ее край – Гретта едва успела подтянуть к себе колени.

– Так к чему вся эта история с болезнью? – деловито поинтересовался парень.

К моему изумлению, подруга не стала его прогонять, а лишь отвечала с бунтарским вызовом:

– Я больше не собираюсь притворяться участницей смотрин невест.

Нисс мельком оглянулся на меня, а после туманно и недоверчиво уточнил:

– Так, значит, пора обрадовать Мариаса?

– Нечем радовать, – пробурчала рыжуха, опуская глаза. – Я не могу выполнить его поручение.

Приятель помолчал немного, что-то обдумывая.

– Нет так нет, – развел он руками и предупредил: – Главное, не пытайся обмануть нашего добряка, а то худо будет.

Вот, и я о том же говорила! Гретта понятливо закивал, а Нисс продолжил рассуждать:

– Не будешь участвовать – вытурят из замка, – проговорил он. – И куда ты пойдешь? У тебя план имеется, хоть какой?

В ответ девушка лишь шмыгнула носом, похоже, сдерживая плачь. Кто бы мог подумать, что эта отчаянная авантюристка и бесстыжая воровка может выглядеть такой несчастной и беззащитной? Даже у меня сердце заныло от жалости, но наемника оказалось не так-то просто пронять.

– Понятно, – устало протянул он, а затем задал лучший вопрос в любом из миров: – А желаешь ты чего?

– Домой хочу, – тихо призналась Гретта, – но Мариас меня туда не возвратит, покуда книжонку ему не раздобуду. А нет ее, и не было никогда. Так что сидеть мне в этом отсталом мирке.

Нисс покачал головой, принимая ее отповедь, и усмехнулся. Да уж, умения сочувствовать нашему защитнику определенно недостает.

– Беда, – буднично подытожил он. – Надо бы попросить кого другого переправить тебя в отчий край.

– Это ж кого? – полюбопытствовала подруга, подозрительно щурясь.

– Меня, например, – парень самодовольно заулыбался во весь рот.

– Так у меня денег нет, – оторопело призналась рыжуха.

– А разве о деньгах что-то было сказано? – удивился неправдоподобно бескорыстный контрабандист. – Для тебя у меня расценки стандартные, и ты их знаешь.

Он молодецки подмигнул девушке, а она… Кто бы мог подумать, что эта рыжая лиса умеет так краснеть?

– Но как же «добряк»? – неуверенно пролепетала подруга. – Неужто Мариас тебе позволит меня забрать?

– Что ж я, спрашивать у него должен, с какими девчатами мне водиться? – фыркнул наемник. – Я человек вольный!

Он вряд ли мог себе представить, насколько важно было Гретте услышать именно эти слова. Она посмотрела на парня так, точно впервые видела, и в том взгляде читалось неподдельное восхищение. Наслаждаясь произведенным впечатлением, Нисс поулыбался немного своей ненаглядной, но потом вдруг посерьезнел.

– Но на работу я уже подписался и выполнить ее должен, – сообщил приятель, очевидно, имея в виду охрану невест, – потому и тебе придется дождаться окончания отбора. Желательно при этом с него не вылететь.

Рыжуха показательно тяжело вздохнула, но вынуждена была согласиться. А новоиспеченный герой продолжил ее наставлять:

– Постарайся быть паинькой и в мутные истории не влипать. А там, – он с ухмылкой кивнул в мою сторону, – выдадим замуж нашу блонду, коли захочет, и пойдем смотреть, как поживает твой городок без своей лучшей карманницы.

На том и порешили. Нисс, почувствовавший себя важной птицей, строго приказал нам с соседкой собираться на бал. Я и без того намеревалась начать приготовления, а Гретта, похоже, готова была во всем слушаться своего спасителя – чтоб случаем не передумал. Стоило ему выйти, рыжуха вскочила с кровати, схватила меня за руки и с радостным смехом принялась кружить по комнате. Это продолжалось, пока у нас обеих не закружились головы, и мы не повалились прямо на мягкий ковер, не прекращая хохотать.

Радужное настроение подруги передалось и мне. Как же можно не утешиться, когда близкий и полюбившийся уже человек вновь обретает свое счастье?

Глава 20

Приготовления, надо сказать, затянулись, но испортить нам веселье не смогли. Тем более что горничные, невольно проникшиеся настроеньем невест, принялись делиться с нами весьма ценными сведеньями. Так стало известно, что на императорский бал созвали всех Армборгских девиц на выданье. Вот Вайоми расстроится! Правда, это также значило, что в числе приглашенных будут и местные завидные женихи. Как то ли пошутила, то ли сказала всерьез одна из служанок, предстоящий вечер должен стать открытием нового брачного сезона для этой провинции.

Наконец самые бойкие девушки-прислужницы выдали нам пути ко всем укромным и романтичным местам замка и прилегающих территорий. Я принялась заверять, что меня это не интересует, а моя бесстыжая соседка лишь глупо хихикала. На том нас торжественно выпроводили на празднество.

Прежде бывать в большом бальном зале, да и в самой той части дворца, мне не доводилось. Здесь не было ничего серого и будничного. Огоньки, освещавшие нам путь, отражались в удивительно тонких и изящных статуэтках и подвесках из блестящего металла, коих было огромное множество в широких коридорах. Создавалось впечатление, что все вокруг искрится и сияет.

В сам зал вела широченная арка. По обе стороны от входа несли службу стражи, обряженные по случаю в начищенные доспехи и шлемы с перьями. При ближайшем рассмотрении я узнала в них знакомых сплетников, но на мою робкую попытку поздороваться они никак не отреагировали. Видать, служба не позволяет.

Пройти в зал просто так мне не дал седой, но все еще статный мужчина в форменной ливрее и с длинным кованым посохом. Он предельно вежливо попросил остановиться по правую руку от него, а после несколько раз с силой ударил своим орудием по шлифованной каменной плите под нашими ногами. Когда же все присутствующие обернулись на этот призыв и замерли в ожидании, мужчина возвестил зычным голосом:

– Леди Варвара, маг Стихии Воды!

Ответом ему были удивленный ропот и восхищенные вздохи. А я смутилась и собралась было сказать седовласому распорядителю, что он все напутал, но вовремя спохватилась. Как знать, может я и есть истинная леди по праву рождения? Магом я тоже себя не считала, но такое определение меня вполне устроило. Не обозвали ведьмой, и на том спасибо! А несогласные пускай ропщут – мне-то что?

Приободрившись, я расправила плечи, подняла голову и величественно вплыла в зал. Уверенности придавало изумительное платье из тончайшего атласа, кой я опасалась испортить неверным движением. При том мне даже дышалось легче, ибо в бальных нарядах допускалась такая «вольность», как открытые ключицы.

Гости расступались, освобождая мне путь к центру зала. Никто не упустил возможности осмотреть меня с головы до ног. Подтверждением тому, что выгляжу я вполне достойно, послужили заинтригованные мужские взгляды и завистливые – женские. Я старательно не замечала ни те, ни другие, решительно шествуя туда, где в окружении незнакомцев были замечены Видана и Вайоми.

Если наша шоколадка просто-таки купалась в лучах всеобщего л, то ясновидица изо всех сил пыталась остаться никем не замеченной. Выходило не очень: расшитый серебром нежно-розовый бархат и очаровательный румянец на ее щеках не оставляли и шанса, что любопытствующий взор скользнет мимо. Я приветливо кивнула девушкам и получила лучезарные улыбки в ответ. Похоже, все намерены поразвлечься этим вечером.

За моей спиной загромыхало, и над головами гостей пронесся возглас:

– Леди Гретта, маг Стихии Огня.

Я едва не прыснула от смеха, а вот рыжая бестия, очевидно, ни на йоту не усомнилась, что имеет право называться «леди». Она просияла неподдельной радостью и бодро зашагала к нам. На ходу негодница озорно подмигивала достопочтенным императорским поданным мужского пола, ввергая и суеверный ужас их степенных жен. Вот никак не может обойтись без своих шалостей!

При том я не могла не отметить, что в целом Гретту с ее Стихией встретили куда спокойнее, чем меня. Джила же, которую представили следующей, удостоилась лишь настороженного молчания в ответ на свое появление. Странно, но гости, что в большинстве не имели никакого отношения к магии, все равно отожествляли себя с Огнем.

Мне стало обидно за девушку, которой отчетливо дали понять, что ее здесь не примут. Печалясь над этим, я продолжала наблюдать, как северная колдунья гордо шествует по залу. Взор ее ярчайших синих глаз равнодушно скользил по лицам, пока не метнулся куда-то в сторону. Я проследила за ее взглядом, и с изумлением обнаружила, что он обращен к Вильгельмине. Неужто они знакомы?

Вильма откровенно скучала, нацепив на лицо бесцветную вежливую улыбку. Ее рука покоилась на локте отца, который вел весьма оживленную беседу с некими пожилыми господами. В отличие от дочери, советник сразу отметил пристальное внимание Джилы. Скрестив с ней взгляды, Нэствел, кажется, потерял всякий интерес к своим собеседникам. Он всего одно мгновение хмуро взирал на императорскую невесту. Затем лорд коротко ей кивнул и вновь вернулся к даже не успевшему прерваться разговору, а девушка продолжила свой путь. Никто, кроме меня, ничего не заметил.

Я схватила стоящую рядом Гретту за руку и зашептала ей на ухо:

– Видела, как Джила с лордом-советником перемигивается? – спросила взбудоражено. – Что бы это могло значить?

Подруга удивилась, но ответить не успела – самая холодная из невест уже поравнялась с нами. Потому рыжуха лишь неопределенно дернула плечами и как ни в чем не бывало поприветствовала новоприбывшую.

За всем этим я пропустила момент появления на балу Малики. Ее уже заслонили от меня другие гости, а подходить к остальным участницам отбора она не спешила. Жаль, а мне ведь так хотелось увидеть наряд нашей принцессы!

Если восточная красавица хотела блистательно явиться на бал последней из претенденток на императорскую руку, то ничего не вышло. В этом плане ее тут же обставила Кирстен, чей приход вызвал бурную реакцию окружающих. Кажется, все только ее и ждали.

Походило на то, что коротышка местная знаменитость. А еще оказалось, что она вполне способна быть очаровательной и приветливой даже со своими соперницами. Блондинка первый делом подошла к стайке невест и радушно раскланялась с каждой. Что ж, можно и поздороваться – от меня не убудет.

Пока мы с Кирстен заверяли друг друга, что рады встрече, среди приглашенных на бал началось неясное волнение. Женщины стали одна за другой опускаться в приветственных поклонах, а мужчины уважительно склоняли головы. Я недоуменно обернулась.

Император призрел арку, через которую входили его гости, и возник в другой части зала, очевидно, воспользовавшись неприметной дверью в противоположной стене. Так он оказался сразу на невысоком помосте, и ему не пришлось прокладывать себе путь через толпу.

Оказалось, у Рина даже корона имеется! Поверх собранных волос и отчасти закрывая высокий лоб, был надет не слишком широкий золотой ободок с гравировкой. Даже этот символ власти указывал на то, что повелителю претит излишество. То же можно было сказать и хорошо скроенном удлиненном камзоле, не имевшем ни вышивки, ни драгоценных запонок. Все императорское одеяние скорее походило на парадный военный костюм, и этим Рингард заметно выделялся среди разодетых в шелка мужчин.

Под руку повелителя держала (кто бы сомневался!) любимая тетушка Озма, не потрудившаяся по случаю праздника сменить свои привычные меха. Рядом с молодым племянником она еще больше напоминала позабытый прошлогодний сухофрукт. Но судя по горящему взору бельмастых глаз, чувствовала старуха себя в тот момент никак не хуже первой придворной красотки.

Разглядывая эту странную парочку, я совсем забыла, что мне сейчас полагается почтительно кланяться. От постыдной неловкости меня спасла, как ни странно, Кирстен. Она ощутимо дернула мой подол, заставляя опомниться. Я поспешно изобразила книксен и тихо прошептала: «Спасибо!». Ответом мне послужило презрительное фырканье.

Приняв дань чести, Его Величество милостиво приветствовал гостей, тем самым разрешив женщинам выпрямиться, а их спутникам – снова поднять взор. Подумалось, что Рин с этим изрядно затянул, поскольку мои согнутые в коленях ноги начали побаливать. Но никто больше признаков недовольства не выказал. Возможно, это просто мои мышцы более уязвимы после уроков верховой езды.

Занятая своими размышлениями, я прослушала начало речи императора, и чуть было не пропустила самое интересное:

– …в Огненной империи всегда уважали силу и тех, кто ею обладает, – увещевал Рингард внимающих ему поданных, – потому призываю Вас проявить все надлежащее почтение к моим иномирским гостьям, ибо они привнесли в нашу Империю столь недостающую ей Силу. Это праздник в их честь!

Звучало торжественно, но в этих словах что-то явно было не так. Мои неясные домыслы облачила в слова Вайоми, никогда не умевшая скрывать свои чувства:

– Это что же он, – еле слышно пискнула девушка, – запугивает нами местную знать?

Император продолжал говорить, желая всем от души повеселиться этим вечером. А я украдкой оглянулась на стоящих рядом дворян. Те на нас опасливо косились, и, похоже, даже отступили подальше. Вот кто придумал глупость о том, что страх имеет какое-то отношение к уважению?!

Тем не менее, стоило распорядителю пригласить всех на пиршество, и приунывшая было публика взбодрилась. Зал стал стремительно пустеть – все приглашенные потянулись к еще одной арке, за которой в огромной трапезной над застланными скатертями столами вмиг зажглись сотни огней.

Принаряженные не хуже иных гостей слуги помогли каждому найти отведенное место. Меня усадили между незнакомыми мужчинами, а напротив оказалась Джила. Куда проводили моих подруг, я не знала, а крутиться и рассматривать всех вокруг воспрещали приличия.

Зато мне был отлично виден император, восседавший во главе нашего, центрального стола. По левую руку от него привычно расположилась Озма, а вот справа между Рингардом и собственным отцом разместилась Вильгельмина. Как мило! По правилам местного этикета именно с ней Его Величество должен беседовать полвечера. И, судя по всему, его ничуть не расстроило такое соседство.

Мое раздражение сложившейся ситуацией усугублялось еще и тем, что мне самой в собеседники достался занудный вельможа средних лет. Даже сидя, я значительно возвышалась над ним, потому время от времени приходилось разглядывать лоснящуюся голову под изрядно поредевшими волосами.

Зануда немного поразглагольствовал о погоде, будто могло быть что-то занимательное в бесконечной мгле или мутном сером небе. Но быстро пройдя сию вступительную часть светской беседы, мужичок принялся расспрашивать меня о том, что его действительно интересовало. Оказалось, обо мне, как, наверное, и о других иномирянках, вовсю сплетничали при дворе.

Я пыталась отвечать коротко, всем своим видом показывая, что хотела бы сменить малоприятную тему.

– Да, сирота…

– Нет, родителей не знала…

– Да, Дар передался по наследству…

Но мой собеседник никак не желал униматься:

– Стало быть, в Вашей державе истинная магия может достаться простолюдинам? – удивился мужчина.

– Об этом мне не известно, – я испытывала непреодолимое желание поставить на место знатного воображалу, потому кичливо заявила: – Моя мать служила лично королю.

– Женщина?! – изумился мой сосед и продолжил насмешливо: – Ужели в Вашем королевстве не нашлось достойного мужчины для служения монарху?

Кажется, плешивый так и не понял, отчего мой взгляд стал тяжелым, а утомительная беседа сошла на нет. Ну и пусть считает меня невоспитанной! Внутри меня клокотал гнев, потому я предпочла отмолчаться, чем наговорить лысеющему пню, чего не следует.

Благо, вскоре объявили смену блюд, а это значило, что можно, наконец, повернуться к другому соседу. Им оказался довольно молодой блондин, вежливо представившийся мне бароном каких-то там земель.

Поздоровавшись, я поняла, что не хочу снова повторять унизительный для меня разговор. Потому решила сразу расставить все на свои места:

– Скажите, Вы тоже считаете, что женщина – это лишь придаток супруга и без него она ни на что не годна?

Явно не готовый к подобному вопросу, барон казался обескураженным. Но он довольно скоро совладал со своим замешательством и, чуть подавшись вперед, заглянул за мое плечо. Рассмотрев моего соседа слева, блондин понятливо улыбнулся.

– Я полагаю, что принижать роль женщин склонны те, кто не сумел снискать их благосклонность, – туманно отвечал молодой человек, очевидно насмехаясь над плешивым. – Возможно, это объясняется стремлением некоторых мужчин потешить уязвленное самолюбие.

Конечно, эта отповедь служила скорее попыткой меня развеселить и утешить, но моя обида отступила, и я внимательнее присмотрелась к блондину. Что ж, ему самому вряд ли приходилось страдать от отсутствия женского расположения. Он походил на мужскую версию Кирстен: очаровательные ямочки на щеках, притягательный взгляд из-под густых ресниц и мягкая обезоруживающая улыбка. Я облегченно выдохнула и тихо рассмеялась в ответ на его шутку. Похоже, что вечер будет не таким скучным, как мне думалось вначале.

Краем глаза поймала не себе хмурый взгляд Рингарда. Надо же, заметил-таки! Пока я обменивалась «любезностями» с плешивым, а он сам развлекал Вильму, император ни разу и не глянул в мою сторону. А стоило хоть немного развеселиться, Рин принялся буравить меня взором, безучастно кивая в такт тому, что ему втолковывала Озма.

Прерывать занятный разговор даже из-за явного императорского недовольства, желания не было. Потому я продолжила с необычайной увлеченностью внимать своему собеседнику, а он, воодушевленный этим, снова заговорил:

– Предвещаю, что многим в Империи доведется пересмотреть свое отношение к роли прекрасного пола в делах государственной важности, – поделился своими рассуждениями блондин, слегка понизив голос. – А Вы и Ваши… подруги, вероятно, немало этому поспособствуете.

Подобное измышление меня озадачило:

– Сомневаюсь, что стоит возлагать на нас такие надежды, – проговорила я неуверенно.

– Мы вскоре это узнает, – широко улыбнулся барон. – Видите ли, дорогая, за нашим столом сейчас собрались представители всех благородных семейств. А это люди, которые до сегодняшнего вечера небезосновательно мыслили себя самой грозной силой Огненной странны.

Украдкой оглянулась на плешивого. Ой зря я выказала ему такое пренебрежение…

– И что же изменилось? – поинтересовалась я, уже догадываясь, к чему клонит словоохотливый блондин.

Он усмехнулся моей показной непонятливости, но все же ответил:

– Едва ли истекло часа два с момента, как всем присутствующим недвусмысленно дали понять: Его Величество обладает преимуществом, с которым придется считаться.

– Вы говорите об императорских невестах? – уточнила на всякий случай.

Мой собеседник вдруг перестал улыбаться и заглянул мне в глаза.

– Знаете, дорогая, – заговорил он проникновенно, – согласно имперским законам, невеста, как и жена, может быть только одна. Даже у самого властелина.