Текст книги "Поцелуй принцессы – и вся Империя в придачу (СИ)"
Автор книги: Инна Юсупова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)
Глава 36. Лишенные счастья
Роды начались раньше срока и были тяжелыми. Слыша озабоченное перешептывание повитух, опасавшихся, что идущий ножками вперед ребенок может убить мать, Лэйса в отчаянии кусала губы. В этот момент она особенно сильно жалела, что рядом с ней нет старой Шэры – каррийская знахарка нашла бы способ помочь своей воспитаннице.
Наконец, после почти двух суток мучений, повитухам удалось развернуть плод в утробе, и страдания императрицы были вознаграждены рождением живой девочки.
Разглядывая новорожденного младенца, повитухи вновь о чем-то горячо заспорили вполголоса, но лежавшей в забытье Лэйсе их разговор казался лишенным всякого смысла, их звучали, как мерный шум прибоя.
После того, как ребенка обмыли и запеленали, и привели в порядок роженицу, в спальню был допущен император. На его лице проглядывало плохо скрываемое разочарование. Взглянув на побледневшую и осунувшуюся императрицу, Корилад попробовал по-своему подбодрить супругу:
– Ну, не расстраивайся слишком сильно, жена! В следующий раз ты подаришь мне сына! А сейчас – что поделать, пусть будет девчонка… Она выживет? – сурово обратился император к повитухам.
Те вразнобой закивали, переглядываясь и подталкивая друг друга локтями.
– С ней что-то не так? Она здорова? – сдвинул брови Корилад, бросая подозрительные взгляды на маленький сверток подле груди Лэйсы.
– Здорова, государь, – бодро ответила одна повитуха.
– Она очень слабенькая, государь, и одна ножка у нее будет короче другой, – произнесла другая, решившая быть честной с императором.
Корилад перевел возмущенный взгляд на лежавшую в постели супругу. В его черных глазах зажглись гневные огоньки. Больше он не считал нужным скрывать свое раздражение:
– И здесь ты подвела меня, жена! Хромоногая девчонка… вместо того, чтобы обеспечить страну наследником! Да любая баба в королевстве справилась бы с этим делом лучше тебя!..
Развернувшись, Корилад вышел из покоев жены, даже не пожелав взять свою дочь на руки.
«В чем моя вина?!» – Лэйса крепко зажмурилась, пытаясь сдержать злые слёзы, но они все равно прочертили две влажные дорожки по её щекам.
Прошло еще несколько часов, прежде чем императрица услышала долгожданный звон колоколов – смирившись с судьбой, Корилад все же повелел возвестить стране о маленьком пополнении в венценосном семействе.
Через два дня новость о рождении у Корилада наследницы достигла Уэйли.
Мартьен, после наполненного заботами дня пивший пиво с Ястребом, Гуртом и рэ-Марисом, иронически поднял свой бокал:
– Ну, за прибавление в стане наших врагов! Пёс, не забыть бы отправить старику рэ-Крину мои поздравления! А как здоровье императрицы? – как бы между делом поинтересовался он у принесшего весть гонца.
– О ней мне ничего неизвестно, – пожал плечами посланник.
Сдвинув брови, рэ-Марис кинул долгий взгляд на своего друга. Интересно, почему его принца так заботит судьба этой женщины?
* * *
– Поверь мне, Мартиан, это очень важно! – Альтен, расхаживая по большой зале, где Мартьен после вчерашней попойки с друзьями заснул прямо на диванчике у стены, изо всех сил пытался привлечь внимание своего бывшего воспитанника.
Сморщившись от резкого голоса старика, Мартьен наконец открыл глаза.
– Избавь меня хоть ненадолго от важных дел, Альтен. Голова болит, как будто по ней бьют молотом, – пожаловался он. – Лучше сделай доброе дело – подай мне кружку пива!
– Ты опять злоупотреблял хмельным, Мартиан! – обличающе вытянул палец старик, и не подумав выполнить просьбу принца. – Я говорил тебе, что ничем хорошим это не кончится! Не случайно пьянство наряду с невоздержанностью в еде и делах любви названо в числе семи великих пороков! Многие славные мужи лишились своей репутации, состояния и даже самой жизни из-за этой прискорбной склонности…
– Ради Единого Бога, старик, прекрати свои нравоучения! – Мартьен сел на диване, потирая руками лицо. – Говори, что за безотлагательные вести хочешь ты мне поведать?
– Ищейки Корилада пущены по твоему следу, мой принц. Император решил уничтожить тебя самого, раз у него не получается совладать с твоей армией. Ты должен опасаться покушения на свою жизнь! Скорее всего, это будет предательство – агенты рэ-Крина подкупят кого-то из твоих людей, чтобы, выбрав момент, нанести тебе смертельный удар. А ты так неосторожен, мой мальчик! Охранники у твоих дверей храпят, как будто бы они пили здесь вчера вместе с тобой…
По виноватому молчанию Мартьена старик понял, что так дело и обстояло, и с новыми силами накинулся на своего молодого друга:
– Ты так неосмотрителен, Мартиан! А ведь от твоей жизни зависит судьба всей Империи – и жизни твоих сподвижников! Неужели ты хочешь, чтобы люди, которые, рискуя всем, пошли за тобой, остались без своего вождя?
Мартьен поморщился:
– Не драматизируй, Альтен. Какая опасность может мне угрожать за этими стенами? Чтобы попасть в Уэйли, шпионам Корилада пришлось бы преодолеть каменные стены и не менее пяти постов охраны. Я доверяю всем своим людям, поэтому и позволил личной охране немного расслабиться… Но ради твоего спокойствия я обещаю, что это больше не повторится. Я буду осторожен. Ты доволен, учитель?
Молодого человека бесило, что в последнее время все пытаются учить его жизни, начиная от Альтена и заканчивая племянницей – несмотря на то, что эта последняя моложе его на шесть лет. А ведь годы, проведенные в скитаниях, доказывают, что он не только умеет постоять за себя, но и прекрасно разбирается в людях!
В таком настроении он и встретился с Рисой. Любовница закрывала двери их покоев, когда он бывал пьян, поэтому принцу и пришлось после вчерашней пирушки заночевать в зале. Как назло, сейнийка тоже начала беседу с упрёков:
– Дорогой, не кажется ли тебе, что принцу не пристало напиваться в компании простолюдинов, да еще и горланить на весь дворец непристойные куплеты?
– Давай я сам решу, что мне пристало, а что нет, хорошо? – огрызнулся раздраженный Мартьен. – Ты мне не жена, чтобы давать подобные советы!
– Пока – не жена, – сразу пошла в атаку обиженная Риса. – Но вполне могу ею стать! Что ты будешь делать, если я, например, забеременею?
Мартьен вздрогнул. Такая мысль почему-то не приходила ему в голову.
– Что ты хочешь этим сказать? – хрипло осведомился он.
– Только то, что сказала, – улыбнулась сейнийка. – Мы уже так долго живем вместе, и люди удивляются, почему ты до сих пор не отвел меня к жрецу, чтобы он соединил наши руки…
– Люди удивятся еще больше, если я это сделаю, – медленно проговорил принц. – Ты сейнийка, чужестранка, и народ не захочет видеть тебя императрицей. И даже если ты родишь мне сына, я не смогу сделать его наследником престола…
Губы Рисы дрогнули, но она ничего не ответила. Быстро развернувшись, женщина пошла прочь.
Глава 37. Влюблённые
Дни в Уэйли мелькали один за другим. Каждый из них был наполнен мелкими, несущественными заданиями, вроде обучения молодежи приемам ближнего боя или патрулирования окрестностей – всё это Джейви должен был выполнять, получив место десятника в войске самозваного государя Юга и Запада, – однако исполнение главного поручения пока что не сдвинулось с места.
Между тем, уже начиналась зима.
…Будучи представлен «государю Мартиану», Джейви произвел на того хорошее впечатление и, как опытный офицер, сразу получил под свое начало десяток новобранцев, что счел несомненной удачей. Однако сейчас, по прошествии нескольких недель эр-Лэйв был вынужден констатировать, что так же далек от своей цели, как и в первый день. Подобраться к принцу на расстояние смертоносного удара оказалось не такой-то простой задачей.
На территории дворца не разрешалось носить оружие (впрочем, это правило не распространялось на самого принца и его ближайших сподвижников). Более того, оружие дальнего боя, такое, как аркебузы и арбалеты, хранилось в специальном помещении, и брать его разрешалось только при выездах в патруль. Рядом с Мартьеном почти всегда был кто-то из его многочисленных друзей, в любой момент готовых прикрыть командира своим телом. Но даже во время приватных аудиенций, на которые Джейви дважды приходил, пряча в голенище сапога нож, Мартьен сохранял бдительность, и никогда не поворачивался к гостю спиной.
Получив из рук своего государя задание уничтожить врага Империи, эр-Лэйв поначалу был готов выполнить его даже ценою своей жизни. «Чего стоит смерть одного солдата, – фанатично размышлял преданный слуга Империи, – если на другой чаше весов – благополучие государства?..» Однако после знакомства с рыжеволосой красавицей собственная жизнь для Джейви неожиданно поднялась в цене.
Джесс была не только невероятно красива. Она была также умна и бесстрашна. Эта девушка не лезла за словом в карман и порою её едкие шутки вгоняли в краску даже бывалых вояк, но красавица никому из них не позволяла лишнего. Несмотря на малограмотность, Джесси держала в своих сильных руках почти все дворцовое хозяйство. Она была честна, прямодушна… и до мозга костей предана молодому рэ-Кору. А тот столь же безгранично доверял ей – хотя, увлеченный свой сейнийской любовницей, похоже, даже не замечал в Джесс привлекательную молодую женщину.
Эр-Лэйв понимал, что Джесси может стать ключом к успеху его плана. Но его привлекала и она сама. Всякий раз, видя рядом с девушкой какого-то другого мужчину – особенно молодого рэ-Мариса – Джейвен с трудом подавлял в себе негодование.
Как-то раз вечером, стоя в тени оконной ниши, Джейви наблюдал, как Кордиан провожает девушку до дверей её комнат, которые та делила с младшими братом и сестрой. Напоследок рука молодого дворянина как бы невзначай задержалась на плече девушки, и это заставило Джейвена в ярости сжать зубы.
Впрочем, рэ-Марис, как обычно, ушел ни с чем, а Джесс, дождавшись, пока его шаги стихнут в коридоре, уже собиралась затворить на ночь дверь, когда эр-Лэйв вышел из своего укрытия.
– Джесси, я прошу тебя, удели мне несколько минут твоего драгоценного времени, – учтиво начал молодой человек.
Девушка смотрела на него настороженно.
– Да ты, никак, следил за мною, десятник? – прищурившись, вопросила она.
– Нет… то есть да, но это нечаянно получилось. Прошу тебя, давай отойдем вон туда, к окну – я должен сказать кое-что важное.
– Ну что же, я тебя выслушаю… – не глядя, захлопнув дверь своих комнат, она последовала за эр-Лэйвом в темную нишу у окна.
Собравшись с духом, Джейвен заговорил:
– Джесс, выходи за меня замуж. Клянусь тебе, ты не пожалеешь об этом. Ты будешь жить в роскоши и достатке, у тебя будет собственный дом, наряды, экипажи, драгоценности. Не смотри на то, что я не дворянин – война зачастую возносит людей, и я уверен, что скоро у меня будут свои земли и титул. И все это будет также и твоим. Ты не будешь больше экономкой на чужом дворе – ты будешь править в своих владениях, как королева…
Джесс слушала его молча. В падавшем из окна слабом свете её большие глаза блестели, но разобрать их выражение Джейви не мог.
Осмелев, он попытался взять девушку за руку, но она осторожно высвободила свою ладонь.
– Спасибо за предложение, Джейвен, но я не хочу замуж!
– Джесс, я не прошу у тебя немедленного ответа. Просто знай, что я люблю тебя и на многое готов, чтобы сделать тебя счастливой. А этот дворянчик, который крутится вокруг тебя – он не стоит и твоего мизинца! Поверь мне, этот человек не способен на сильные чувства! Он поиграет с тобой и бросит – ну а я готов ждать твоего ответа месяцами, только дай мне хоть крупицу надежды!
– Не смей говорить плохо о человеке, которого не знаешь! – реакция Джесс на инсинуации по отношению к рэ-Марису оказалась немедленной и яростной. – И, пожалуйста, избавь меня от своих забот о моем счастье!
Развернувшись, девушка ушла к себе, возмущенно хлопнув дверью.
Джейвен был вынужден признать, что бесславно проиграл первое сражение. Однако эр-Лэйву было хорошо известно, что проигрыш в битве еще не означает поражения в войне, и молодой человек не собирался сдаваться…
* * *
– Прекрати мне мешать, Корди! – Джесс сердито оттолкнула рэ-Мариса. – Я лишь попросила тебя посмотреть, правильно ли я написала это слово!
Молодой человек, заглянув через плечо девушки, попытался воспользоваться случаем и как бы невзначай её обнять, но в очередной раз получил отпор.
Прекрасная горнячка оказалась трудолюбивой и внимательной ученицей, и за несколько месяцев нерегулярных, но интенсивных занятий сделала большие успехи – чего нельзя было сказать о рэ-Марисе, единственной наградой которому стал сорванный с губ девушки поцелуй. Это случилось в тот счастливый день, когда Джесс впервые сумела прочесть слово. Поначалу девушка не сопротивлялась его губам, и молодому человеку даже показалась, что она, так же как и он, жаждет продолжения, но в следующий миг, Джесси, словно опомнившись, оттолкнула рэ-Мариса, заявив ему, что они собирались заниматься грамотой, а приставать к ней она не разрешала. Слова девушки звучали сердито, но покрасневшие щеки выдавили её внутреннюю борьбу, что внушило Кордиану надежду на успех при следующей внезапной атаке… Однако время шло, а Джесс продолжала оставаться неприступной, как скала, и надежда рэ-Мариса потихоньку таяла.
Они проводили вместе почти все свое свободное время. Джесс быстро начала звать его просто по имени, как он и просил, сократив благородное «Кордиан» до фамильярного «Корди». Она с удовольствием слушала его воспоминания и рассказы о повседневных делах, смеялась над шутками. Иногда она даже позволяла ему маленькие вольности, вроде того, чтобы погладить её ладонь или коснуться губами щеки. Рэ-Марис не сомневался, что он нравится ей. Но почему же тогда девушка так противится развитию их отношений, сулившему им обоим столько приятных мгновений? Неужели боится? Или ждет, что он предложит ей руку и сердце?
Последняя мысль рассмешила Кордиана. Сын графа рэ-Мариса никогда не рассматривал возможность женитьбы на простолюдинке, пусть даже и избалованной заботой наследного принца. Эта глупая игра в «дядю и племянницу» раздражала молодого человека, и как-то раз он попытался ненавязчиво объяснить Джесси, что между будущим императором и детьми с рудника лежит огромная пропасть. Фамильярные отношения, зародившиеся, когда Мартиан вынужден был жить инкогнито, следует прекратить, раз уж друг её отца оказался не кем-нибудь, а претендентом на трон Империи.
– Но он был не просто другом – они оба порезали руки, чтобы смешать свою кровь, а значит, стали кровными братьями, – неуверенно возразила дочь рудокопа.
– Понимаешь, Джесс, кровное братство – это такая эфемерная форма родства, не имеющая никакой юридической силы. Они могли называть себя братьями, но с точки зрения закона такое родство ничтожно. В среде знати значение придается лишь тому, чей ты сын. И я уверен, что Мартьена смущает, когда ты называешь его дядей, особенно в присутствии других дворян. Ты уже не ребенок, Джесс, и должна поступать в соответствии с теми правилами, которые называют этикетом, – втолковывал Кордиан девушке, искренне желая разрешить ту неловкую ситуацию, в которой, по его мнению, оказался наследный принц.
Джесси лишь мрачно кивала, слушая его.
* * *
Дурные вести пришли неожиданно. В один из солнечных дней в самом конце зимы удрученный рэ-Марис без стука вошел в кабинет к Мартьену.
– Что с тобой, Кордиан? Ты бледен как смерть! – увидев, что с другом творится что-то неладное, принц вскочил со своего места и, обойдя большой стол, за которым работал над бумагами, подошел к приятелю. – Что случилось?
Несколько мгновений рэ-Марис молчал, собираясь с духом, а затем отрывисто произнес:
– Рэ-Крин убил мою семью.
– Что? Как это случилось? – рука Мартьена, лежавшая на плече молодого человека, дрогнула. – Это связано с..?
– Да, Мартиан… – Кордиан назвал принца просто по имени – чего никогда себе раньше не позволял – но даже не заметил своей оплошности. – Рэ-Крин узнал, что я воюю под твоими знамёнами, и решил отыграться на моих близких. Они все мертвы, рэ-Кор, понимаешь, все! Отец, мать, братья, их жёны… Единому ведомо, что у меня не было таких тёплых отношений с отцом и братьями, как бывают в других семьях, – но они никак не заслуживали того, чтобы нести наказание за мои грехи!
Молодого дворянина душили слёзы, и он в отчаянии прикрыл лицо рукой.
Принц подвел друга к стоявшему у стены диванчику, и, усадив его, распорядился, чтобы принесли вина. Мартьен чувствовал в случившемся свою вину и толком не знал, что сказать – любые слова утешения прозвучали бы сейчас фальшиво…
Вино принесла Джесс, добровольно взявшая на себя обязанность следить за столом дяди. Едва просунув свою рыжую голову в дверь, девушка оценила ситуацию и, отозвав Мартьена в сторонку, принялась что-то шептать тому на ухо, доказывая, что сейчас его присутствие не нужно. Мягко, но настойчиво вытолкав принца из его кабинета и заперев двери от случайных посетителей, девушка опустилась на диванчик рядом со своим другом и осторожно обняла рэ-Мариса:
– Я очень хорошо понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Корди, – негромко произнесла она, ласково поглаживая его плечи. – Я тоже потеряла своих родителей, и долго чувствовала себя виновной в их смерти. Мой отец погиб под завалом, когда мне было одиннадцать. Он работал в обвальном забое на свой страх и риск, в надежде добыть несколько крупинок золота, чтобы прокормить семью – и в итоге погиб. Я думаю, он не стал бы так рисковать, если бы был один – но забота о жене и пятерых детях заставила его потерять осторожность. А через год умерла мать – она работала слишком много, и постоянно отдавала нам свою еду, это и стало причиной ее смерти. Они оба умерли, чтобы мы, дети, смогли выжить. Это мы, мы убили их!
Кордиан молчал, поглощенный своими мыслями.
Вздохнув, Джесси одним резким движением откупорила бутылку с вином, разлила напиток по двум бокалам, и протянула один из них рэ-Марису:
– Выпьем, Корди, давай помянем твою семью. И мою семью тоже – мать, отца, старшую сестру и маленького брата…
Взяв бокал, Кордиан залпом опорожнил его. Джесси последовала его примеру, затем налила им обоим еще вина.
Рэ-Марис снова опустошил свой бокал, не чувствуя вкуса напитка, и наконец ощутил побежавшее по жилам тепло. Подняв глаза на девушку, которая с отстраненным выражением на лице вертела в руках свой наполовину полный бокал, молодой дворянин тихо заметил:
– Ты никогда не рассказывала о своей семье, Джесс.
– Я не люблю об этом вспоминать, – просто ответила девушка. – Но раз уж начала, расскажу тебе всё. Она отхлебнула вина и продолжила:
– Моя старшая сестра погибла, когда нашу деревню сожгли солдаты графа рэ-Винкорда. Они обвинили нас в краже зерна, предназначенного в казну. Мы, дети, действительно воровали колосья с господских полей, но пострадали за нас взрослые. Солдаты в синих с золотом мундирах пришли внезапно, под вечер, когда все крестьяне мирно ужинали в своих домах. Услышав шум на улице, сестра велела мне хватать маленького братишку и через огороды убегать на реку. Мирт с Ялей побежали следом за мной. А сестра осталась – как старшая в семье, она должна была ответить перед старостой. Наверное, она думала, что нас оштрафуют, заставив сдать в казну дополнительное зерно взамен разворованного, но все вышло не так. Люди рэ-Винкорда согнали всех жителей деревни в большой сарай, где мы обычно молотили зерно, закрыли его снаружи, и подожгли. Почти все, кто жил в деревне, погибли.
Джесси залпом допила свое вино, и, плеснув в бокал остатки из бутылки, продолжила свой печальный рассказ:
– Мне и малышам тогда удалось спастись. Мы спрятались в овраге и смотрели, как поднимается зарево над тем местом, где стояли наши дома. Мы видели солдат, снующих на фоне огня, слышали крики – но ничего не могли поделать, только лежали, спрятавшись в кустах, и смотрели…
До наступления темноты мы пролежали в овраге. Моя пятилетняя сестренка плакала, ей было страшно. А самый младший брат хотел есть. Пёс побери, он всегда хотел есть! Мне было тогда тринадцать лет, Кордиан, но в тот день я стала взрослой. Я осталась старшей из всех детей, на мои плечи легла забота о них.
И тогда я решила, что пойду работать на рудник – туда, где работали почти все жители нашей сгоревшей деревни, и где погиб мой отец. Там всегда требовались откатчики руды, и горнякам, работавшим в дальних забоях, надо было приносить еду – идти до поверхности им было слишком далеко, и они предпочитали ночевать рядом со своим рабочим местом. Друзья отца не оставили меня – они давали мне хорошую работу, помогали едой и одеждой. Мирт, мой брат, тоже таскал тачку с рудой, работая наравне со взрослыми, но платили ему в два раза меньше, потому что он был ребенком.
Моя сестренка Айлин была совсем маленькой, но она тоже работала, помогала перебирать руду, которую свозили в отвале – эту работу всегда оставляли женщинам и детям, но она была хороша только тем, что находишься наверху, и каждый день видишь солнце.
Я же бывала на поверхности не каждый день, зачастую ночевала в обжитых гротах под землей. Мой маленький братик, которому не исполнилось еще и трех лет, все время был со мной – после смерти матери и старшей сестры он не оставлял меня ни на минуту. Как меня это тогда бесило, Кордиан…
Джесси заметила, что ее бокал опустел, и протянула его рэ-Марису, который уже откупорил вторую бутылку.
Сделав глоток, она вернулась к своим воспоминаниям:
– Мне исполнилось четырнадцать, и у меня выросли эти, – она показала на свою грудь. – Но я была еще совсем глупой девчонкой. Рудокопы, которые помнили моего отца, всегда относились ко мне, как к ребёнку, и я не задумывалась о том, что уже выгляжу как женщина. Но был у нас в руднике один пришлый горняк, который положил на меня глаз. Он был уже старый, лет сорока, и совсем мне не нравился. Я тогда мечтала о молодом красивом парне, – грустно усмехнулась девушка. – Этому рудокопу подфартило с поисками жилы, и ему удалось скопить небольшое состояние. По нашим меркам, он уже был богач, и очень гордился этим. Он предложил мне… в общем, ты сам понимаешь, что именно – но я была гордая, и отказалась.
Прошло несколько месяцев, и мой братик заболел. Он стал слабеньким, капризничал, и все время кашлял. Дядька Гьеф – он у нас был кем-то вроде лекаря – сказал, что ребенку нужен солнечный свет и хорошая еда. Но у меня не было для этого денег. К тому же наверху шла война, и я не знала, как мне добраться до города – одной, с маленькими детьми на руках. Я решила обратиться за помощью к Кэджину – так звали того богатого рудокопа.
Он сразу согласился мне помочь. Он даже пообещал, что женится на мне и купит нам дом в городе, и я смогу жить там с братьями и сестрой… – Ну вот зачем он говорил все это, Пёс его побери? – с горечью воскликнула девушка.
Потом голос Джесси упал почти до шепота. Тихо и бесстрастно она рассказала о своем позоре:
– Я отдалась ему, и несколько дней мы были вместе. Я делала все, что он от меня хотел, хотя у него были в постели странные желания… Но мой брат все слабел, и я начала торопить Кэджина, напоминая о его обещании. А он… он только посмеялся надо мной. Сказал, что я слишком много о себе возомнила, и выгнал меня из своего грота. Но перед этим он обрезал мне волосы, – которые были моей гордостью, как и у всякой девушки. Кэджин заявил, что раз я шлюха, то и выглядеть должна соответственно. Он был сильнее меня, и хоть я сопротивлялась изо всех сил, но осталась без косы.
Я долго плакала, а потом спрятала голову под платком, думая, что так никто не узнает о том, что произошло между мной и Рэджином, – но у этого подлеца был длинный язык, и вскоре другой рудокоп сделал мне нескромное предложение… Я еле сумела вырваться от него и убежать…
Подняв взгляд на Кордиана, Джесси заметила, что глаза молодого человека потемнели от гнева:
– Этот человек должен ответить, за то, что обесчестил тебя! – процедил он сквозь зубы. – клянусь, я отыщу его и заставлю пожалеть об этом!
Джесси вдруг усмехнулась:
– Поздновато! Мартьен уже сделал это! Ты наверно, думаешь, что я забочусь о нем, только потому что он принц, и всё такое? – продолжала она. – Нет, не будь он сыном императора, я бы делала для него всё то же самое, и даже больше!
Я знаю Мартьена с детства. Когда-то он был подмастерьем моего отца, и однажды даже спас ему жизнь, после чего они и побратались. Но Март всегда был непоседой, у него постоянно были какие-то свои дела на поверхности, и он редко работал в руднике подолгу… И вот, как-то раз я неожиданно встретила его в штреке. Я тогда начала бояться всех мужчин, и хотела уже спрятаться от него, но дядя догнал меня и спросил, что случилось, и почему я такая грустная и испуганная. Он был такой настырный, тряс меня, пока я не рассказала ему всю правду…
Ох, и разозлился же тогда мой дядя! Он отхлестал меня по щекам, на чем свет стоит ругая, что я не обратилась к нему за помощью. Я спросила, а как я могла это сделать, ведь он месяцами пропадал невесть где, а мой брат не мог ждать. Тогда Мартьен помрачнел, и сказал, что раз он не смог о нас вовремя позаботиться, то ему теперь все и расхлёбывать. И ушел – я даже не поняла тогда, что он задумал.
А мой дядька пошел в грот к Кэджину, и набил тому морду. А потом сказал, что будет драться с ним не на жизнь, а на смерть – в присутствии наших старейшин и всех горняков, как у нас, под землёй, принято. Кэджин хотел по-тихому сбежать, но Март ему этого не позволил. И вот, той же ночью, при свете факелов, все собрались у развилки главного штрека. Я с детьми тоже была там. Завидя меня, Кэджин стал кричать, что передумал и хочет на мне жениться, он упал на колени и пополз за мной. Мне было страшно до смерти, но я молчала, и Мартьен сказал, что такой муж его племяннице не нужен. И тогда они сошлись на ножах. Я молила Бессонного – духа, который охраняет горняков – чтобы он уберег моего дядю от смерти. И Мартьен победил, всадил нож в сердце Кэджину – хотя тот был старше и опытнее его. А потом дядя сказал всем рудокопам, что мы – я и дети – его семья, и любой, кто обидит меня или их, будет иметь дело с ним. Мартьена всегда ценили под землей, как умного и храброго парня, а после этого случая зауважали еще больше. И на меня с тех пор никто не смел даже косо посмотреть!
Но вот мой маленький брат… он все же умер. Мартьен хотел отвезти его в Альтину, к лекарю, – но не успели мы дойти до поверхности, как малыш впал в беспамятство. Наверху он перестал дышать, и мы решили похоронить его там же, прямо у отрогов гор, недалеко от входа в рудник… – совсем тихо закончила свой рассказ Джесс.
Заметив, что девушка дрожит, Кордиан крепко обнял её.
– Джесс… – тихо прошептал молодой граф рэ-Марис, и в этом слове было всё – и сочувствие, и восхищение её мужеством, и обещание поддержки.
– Теперь ты понимаешь, Корди, почему… почему я отталкивала тебя? Я не хотела, чтобы ты меня презирал, когда узнаешь правду, потому что ты… ты такой человек, которого я бы хотела любить… и я бы не вынесла твоего презрения! – сбивчиво призналась девушка.
– Джесс, как ты могла подумать, что я способен тебя презирать? – возмутился рэ-Марис. – Ты ведь жертвовала собой ради брата, хотя сама была почти ребенком! Ах, как жаль, что мы не познакомились раньше! Как бы я хотел уберечь тебя от всех этих страданий, – горячо прошептал Кордиан, целуя рыжие волосы возлюбленной.
Теперь, когда рэ-Марису были известны все её тайны, Джесс больше не сопротивлялась его ласкам. Девушка прильнула к Кордиану, отвечая ему со страстностью, удивившей её саму, давая, наконец, волю всей той любви и нежности, которые она так долго прятала. Пусть между ней и рэ-Марисом лежит пропасть общественного неравенства, пусть их любовь не имеет будущего – сегодня ночью она будет наслаждаться счастьем близости с человеком, которому давно отдала свое сердце!
