Текст книги "Поцелуй принцессы – и вся Империя в придачу (СИ)"
Автор книги: Инна Юсупова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)
Глава 21. Две женщины
– Скажи мне честно, Алиена, не обижают ли тебя другие девушки из моей свиты? Ты такая робкая, и все время опускаешь глаза… Но ты не должна думать, что если твой отец беден и не владеет огромными землями, то ты чем-то хуже их! Я знаю, ты скромная и добрая девушка, но если кто-то из фрейлин за моею спиной смеётся над тобой, ты должна рассказать об этом мне, и я сделаю виновным строгое замечание…
Алиена слегка покраснела, но заставила себя поднять голову и встретиться глазами с принцессой. Она застенчиво улыбнулась.
– Нет, что вы, Ваше Высочество! Никто меня не обижает, а если и попробует, то я сумею постоять за себя!
Девушку смущала искренняя забота жены Корилада. Бедная наивная женщина! Как можно быть такой доверчивой?
Алиена вспомнила, как легко ей удалось попасть в свиту принцессы – в то самое время, когда несколько знатных женщин – гораздо более высокородных, чем она! – казалось, готовы были на всё, чтобы убедить секретаря принца оказать им эту честь… Кажется, он тогда неплохо нагрел руки. Но у неё не было денег на взятку, поэтому пришлось придумать другой план – гораздо более простой и, как оказалось, более действенный. Она обратилась с просьбой напрямую к принцессе, улучив момент, когда та была одна. Со слезами на глазах Алиена поведала той, которую все уже называли будущей императрицей, что её отец беден и не может дать за ней хорошее приданое, поэтому она вынуждена сама искать свое место в жизни. «Если вы не возьмете меня в свою свиту, Ваше Высочество, – плакала девушка, – мне придется до конца жизни стричь овец в отцовском имении, и, видя это, моя покойная матушка не сможет найти себя покоя в ином мире…» Эти слова были чистой правдой. Барон рэ-Варт был настолько беден, что у него не было даже собственного экипажа, в котором он мог бы отвезти свою семью в столицу, и, чтобы не оставаться дома в окружении старых слуг и овец, Алиене пришлось сопровождать его верхом, хотя это и было не совсем приличным для благородной девицы… Но она понимала, что в следующий раз возможность попасть ко двору может ей выпасть нескоро – или вообще не выпасть – и твёрдо решила не упускать свой шанс.
Принцесса отнеслась к мольбам Алиены со свойственной ей добротой. Она пообещала, что сегодня же сообщит секретарю принца, невзрачному эр-Вирду, ведающему вопросами размещения и содержания вновь набираемых фрейлин, о своем решении включить дочь рэ-Варта в свою свиту.
Напоследок Лаиса поинтересовалась именем просительницы, а, услышав его, неожиданно радостно воскликнула: «О, тебя зовут так же, как и последнюю королеву Альдэ!» Алиена не получила достойного дочери дворянина образования и совсем не знала истории, но тут же решила для себя навести справки относительно своей великой тёзки. Впервые в жизни она порадовалась тому, что её рано умершая мать, от которой она унаследовала цвет глаз и волос, была альдийкой и назвала её этим мелодичным именем, которое, как оказалось, было не просто словом, а несло в себе какой-то высокий смысл. Сейчас её происхождение вдруг оказалось полезным. Принцесса прониклась к ней симпатией, и не только включила её в свиту, но и приблизила к себе, заботилась и осыпала подарками.
Узнав, что девушка не умеет ни читать, ни писать, Лаиса ужаснулась и тут же взялась учить её грамоте. «Это ужасно, – говорила она, – что сегодня многие люди, и даже дворяне, не хотят давать своим дочерям образования. Неужели они не понимают, что безграмотность ведёт к нищете?» Алиена запомнила эти слова. Неожиданно ей стало стыдно за свою необразованность, и она рьяно взялась за учение. Судьба вознесла её высоко, и она должна была соответствовать своему новому положению – любовницы будущего императора и любимой фрейлины будущей императрицы…
– И всё-таки, девушка, с тобой в последнее время что-то происходит. Я вижу, что у тебя заплаканные глаза. Скажи мне честно, что случилось? Не стесняйся. Быть может, – Лэйса помедлила, – тебя обидел какой-нибудь мужчина?
Алиена порывисто вздохнула. У неё действительно были серьезные проблемы, но она не смела поделиться ими с госпожой, боясь её презрения. Просить помощи у Корилада она тоже не могла, ибо принц ясно дал ей понять, что ему не нужны бастарды. Если он узнает о том, что она в тягости, то немедленно отправит её обратно в отцовское имение. К овцам. Ей оставалось попытаться как можно скорее найти мужа – но кто захочет взять её замуж, ведь у неё по-прежнему нет приданого, а репутация уже наверняка запятнана грязными слухами? Кто из дворян согласится стать объектом насмешек, дав своё имя чужому ребёнку, пусть даже его отец – будущий император? И в любом случае, замужество поставит крест на её отношениях с Кориладом – тот не захочет порочить себя связью с чужой женой. Нравы в Империи по-прежнему были очень строги…
– У меня все в порядке, госпожа, – упрямо повторила она, опустив глаза.
Но Лэйса была непреклонна.
Она подошла к Алиене и, положив руки ей на плечи, заставила вновь поглядеть ей в глаза.
– Ты должна рассказать мне, что тебя беспокоит, и я обещаю помочь тебе. Я знаю, ты рано потеряла мать, но позволь мне сегодня заменить её. Я старше тебя по возрасту и по положению, и на мне лежит ответственность за тебя…
Голос принцессы звучал ласково и заботливо, и Алиена почувствовала, что сейчас расплачется. Но она не смела рассказать всю правду.
– Твои проблемы связаны с деньгами? – продолжала допытываться Лаиса. – Или… со здоровьем? Мне кажется, в последние время у тебя больной вид…
– Да, я нездорова, – всхлипнув, подтвердила девушка. Это было почти правдой.
Алиена не хотела ничего объяснять, но принцесса оказалась прозорливей, чем она думала.
– Давно ли у тебя были в последний раз, – тихо спросила Лаиса, – месячные кровотечения?
Алиена густо покраснела, но промолчала. Однако её ставшее пунцовым лицо без слов всё объяснило Лэйсе. Приехав из провинции в столицу, девушка не устояла перед дворцовыми соблазнами, не сберегла себя – и попала в неприятную ситуацию.
– Он… не хочет жениться на тебе? – осторожно спросила принцесса.
Алиена удивлённо подняла глаза. Неужели её заботливая госпожа так ни о чём и не догадывается?!?!
– Он… уже женат, Ваше Высочество.
Лэйса нахмурилась.
– И что же ты собираешься делать? Ты хочешь этого ребёнка?
Алиена отрицательно помотала головой, стараясь не глядеть в лицо принцессе.
– Ты уверена? Я могу дать тебе траву, которая вытравит нежеланный плод, но ты должна быть твёрдо уверена, что потом не пожалеешь о своем решении, – очень серьёзно произнесла Лаиса.
– Траву? – недоумённо произнесла Алиена, подняв глаза. – Какую траву?
Лэйса вздохнула. У неё на родине, в Сейнэ, любая девушка знала, как уберечься от беременности, и как безопасно прервать её, если она всё же наступила, но здесь, в Тэре, люди порой удивляли её своим невежеством.
– Траву, которая вызовет у тебя кровотечение и изгонит плод, – терпеливо объяснила она. – Моя старая воспитательница научила меня основам врачевания, и я знаю действие разных лечебных трав.
Лэйса подошла к стоявшему у стены сундуку и достала из него большую берестяную коробку, разделённую на отсеки. По комнате разнёсся легкий душистый запах, живо напомнивший Алиене, как пахло на сеновале у них в имении. Принцесса отсыпала горсточку сушеных листьев в полотняный мешочек, затянула его и вручила Алиене.
– Вечером заваришь их, как чай, и выпьешь стакан отвара. А ночью у тебя начнётся кровотечение. Крови будет чуть побольше, чем обычно, но если срок небольшой, то всё должно пройти благополучно, без осложнений…
Алиена схватила мешочек и прижала его к груди.
– Я не знаю, как благодарить вас, госпожа, – забормотала она. – Я недостойна вашей заботы, мне очень стыдно…
Лаиса жестом оборвала её благодарности.
– Я не буду ругать тебя, Альена, за совершённую ошибку. Я уверена, что ты сама всё поняла и больше не попадешь в такую печальную историю. Никогда не пытайся вступать в плотскую связь с мужчиной, скованным священными узами брака – это всегда приводит к горю…
Снова покраснев, как рак, Алиена неловко поклонилась и испросила разрешения удалиться.
Оставшись в одиночестве, Лэйса глубоко вздохнула. Ну почему Единый посылает дитя той, которая не желает его, в то время как она сама, несмотря на два года горячих молитв, так и не понесла?..
Глава 22. Коронация
Накануне дня коронации в столице было очень шумно и многолюдно. Все три пары городских ворот были открыты настежь. В них въезжали бесчисленные экипажи и повозки – и знать, и простолюдины хотели принять участие в празднике. Торговцы везли свой товар на ярмарку, рассчитывая за один день срубить немалый куш.
К южным воротам, громыхая, подъехала телега, на козлах которой сидела статная молодая девушка.
– Эй, красавица, что везёшь? – лениво осведомился охранник.
– Сушёную рыбу, – отозвалась возница. – Держи, служивый, угощаю, – она протянула ему аппетитно пахнущую связку.
– Проезжай! – махнул рукой страж, даже не сделав попытки изучить груз получше. Это было очень кстати, так как на дне телеги, заваленные связками рыбы, лежали завернутые в промасленную дерюгу мушкеты и арбалет.
Джесси щёлкнула кнутом, и телега неспешно въехала в Ву-Тэру.
Народ валил в столицу валом. Вскоре после телеги с сушеной рыбой в ворота вошла группа празднично одетых крестьян, каждый из которых чинно вручил стражнику по медной монете за вход. Хлебопашцы неспешно отправились вслед за телегой. Никто не узнал бы в них разбойников.
После них в город вошел почтенный старик, тяжело опирающийся на посох. Альтен пошёл в ту же сторону, что и его товарищи. Вслед за ним, не заплатив, проскользнул оборванный мальчишка. Мирт помчался догонять сестру. Проехала еще пара телег, потом появилась группа фигляров, убедивших привратника пропустить их за полцены и пару фокусов. В шутовском колпаке и с накладными усами Мартьен неузнаваемо преобразился. Он ступил на камни мостовой, беспечно напевая непристойную песенку, но взгляд его зорко скользил по сторонам, оценивая обстановку. Заговорщики последовали в ту же сторону, что их товарищи.
Вслед за ними, даже не взглянув на стражника, невозмутимо протопал заросший бородой странствующий священник, безошибочно избрав то же направление, что и его «паства».
Часом позже вся разношерстная компания сидела в низком зале маленькой гостиницы в Нижнем Городе, недалеко от Западных ворот, с аппетитом уплетая бобовую похлёбку и попивая тёмное пиво, которым славился этот постоялый двор. В шуме и толкотне продымленного зала никто не обращал внимания, что торговка что-то горячо втолковывает священнослужителю, фамильярно ухватив того за рукав рясы, а фигляр за угловым столом о чём-то шепчется с человеком явно благородного происхождения, неведомо как очутившимся в затрапезной гостинице.
Весь план был разработан очень быстро. Он был прост и дерзок. Согласно идее Рисы, было решено, что Мартьен с десятком-другим товарищей незаметно проберётся в город накануне праздника, прихватив с собой оружие. Утром в день коронации самые меткие из них должны были спрятаться на крышах или чердаках домов, окружавших Храмовую площадь, а остальные – затеряться в толпе, которая соберётся поглазеть на коронацию. Далее предстояло самое сложное – как только прибывший на торжество Корилад выйдет из своей кареты, затаившиеся в разных местах стрелки должны были выстрелить в него, сразив наповал. Затаившиеся в толпе сторонники Мартьена тут же закричали бы: «Корилад умер, да здравствует император Мартиан», в то время как Мартьен, воспользовавшись растерянностью и паникой в стане своих врагов, должен был бы прыгнуть за ворота храма, и, находясь под защитой его стен, назвать себя и потребовать у служителей Единого Бога тут же короновать его как единственного наследника предыдущего императора. В случае необходимости Кордиан рэ-Марис и некоторые другие сочувствующие молодому принцу дворяне подтвердили бы справедливость его притязаний.
Вся задумка строилась на том, чтобы убить Корилада до коронации, пока еще его кровь не была признана священной кровью императора, и воспользоваться смятением среди его сторонников – и подготовленной к проведению церемонией коронации. Следовало просто заменить одного претендента другим. Дарт, странствующий священник, проведший зиму с разбойниками в Виркулане, объяснил, что служители Единого Бога, досконально следующие букве древнего закона о престолонаследии, согласились короновать Корилада только потому, что в стране не осталось ни одного потомка прежних правителей. В случае же внезапного появления на сцене сына предыдущего императора – пусть и не совсем законного с точки зрения священнослужителей, но признанного им – они непременно встанут на его сторону. Если же Корилад будет убит уже после коронации, приняв священный титул Императора, вся затея окажется напрасной, ибо никто не будет короновать нового императора, когда еще не остыла священная кровь предыдущего…
Всё это было не очень просто для понимания простых смертных, но заговорщики уяснили главное – Корилада следовало убить в тот миг, когда он выйдет из кареты, не дав ему успеть перешагнуть ворота храма. Ибо всем известно, что человека, который поднимет руку на того, кто находится на священной территории храма Единого Бога, тут же испепелит молния.
* * *
День коронации, против ожиданий, выдался дождливым. Трое лучших стрелков среди заговорщиков, которыми являлись Мартьен, юный Мирт и Эррел – бородатый разбойник, принадлежавший когда-то к ватаге Кудлатого, – затемно пробрались на Храмовую площадь, чтобы занять удобные для стрельбы места. Для того, чтобы оказаться в Верхнем Городе до открытия ворот, им пришлось заночевать на конюшне особняка рэ-Марисов, куда их тайно провёл Кордиан.
– Вроде, это хорошая примета – короноваться в дождливый день? – неуверенно пробормотал Мирт, обращаясь к дяде.
– Это жениться хорошо в дождь, дуралей! – осадил его Эррел.
Пребывавший в задумчивости Мартьен, казалось, даже не услышал обращенного к нему вопроса.
Достигнув площади, заговорщики разделились. Худенький Мирт, который, несмотря на свои тринадцать лет, был самым метким стрелком из арбалета в банде, закинув чехол с оружием на спину, перепрыгнул через невысокую ограду вокруг дома, стоявшего слева от храма. Он быстро вскарабкался на росшее рядом со стеной дома дерево и скрылся в удачно расположенном слуховом окошке.
Мартьену и Эррелу предстояла более сложная задача – возле длинного здания, полукругом расположенного справа от храма, деревьев не росло, и им пришлось карабкаться на стену, цепляясь за декоративные выступы и карнизы. Мартьен преодолел препятствие первым. Пройдя по карнизу, он нашел неплотно прикрытое чердачное окно, залез туда, а затем, протянув вниз руку, помог забраться наверх Эррелу.
Кажется, их никто не заметил. Они разошлись по противоположным концам чердака, заняв удобные для стрельбы по площади позиции. Впереди было несколько долгих часов ожидания.
* * *
Лэйсе было холодно. Несмотря на ярко пылавший огонь в камине, она дрожала, пока Алиена – всё еще немного бледная после аборта – и другие девушки помогали ей облачиться в тяжёлое церемониальное одеяние.
Её волосы, уже отросшие до лопаток, тщательно расчесали, но не стали убирать их в причёску, а оставили свободно ниспадать.
Белое платье, белые туфли, белый жемчуг на шее – она чувствовала себя невестой, и в какой-то мере это так и было, ведь сегодня её должны были короновать, неразрывными узами связав её судьбу с её страной.
Лэйса трепетала в благоговейном восторге. День, к которому её готовили всю жизнь, о котором мечтали в изгнании одиннадцать поколений ее предков, настал.
В дверь резко постучали, и на пороге покоев принцессы показался её муж. Он тоже был весь в белом, отчего его черные волосы и смуглая кожа казались еще темнее. Внимательный взгляд его черных глаз быстро обежал покои принцессы, на долю секунды задержавшись на бледном лице Алиены, и остановился на супруге.
– Ты готова? – вместо приветствия поинтересовался принц.
Лэйса склонила голову в знак согласия.
– Едем.
Не оглянувшись, Корилад вышел из её комнат, и Лэйса торопливо последовала за ним. Она знал, что её супруг волнуется не меньше, чем она, – ведь сбывалась его главная мечта! – но не хочет показывать своих чувств, скрывая их под маской напускной небрежности.
Лэйса догнала мужа в длинном коридоре и взяла его под руку. Корилад незаметно покосился на неё, словно оценивая наряд жены.
– Хорошо выглядишь, – негромко пробормотал он в качестве комплимента.
Вместе они прошествовали до выхода из дворца. На улице шёл дождь, поэтому слуги положили накрытые ковром доски между крыльцом и каретой, держа над ними большие полотняные зонтики, чтобы правители не ступили в грязь и не намочили одежд.
Императорский экипаж медленно и торжественно покатил в сторону Храмовой площади. Лэйса продолжала мелко дрожать и, почувствовав это, Корилад удивлённо осведомился:
– Тебе холодно?
Лэйса заставила себя улыбнуться.
– Нет. Наверное, я просто нервничаю…
Неожиданно Корилад положил руку на плечи жены, успокаивая её.
– Успокойся. Тебе нечего бояться. Сегодня наш праздник, день нашего торжества – твоего и моего. Ты должна радоваться. – Его большая ладонь ласково поглаживала её плечи, голос звучал тепло, и Лэйса почувствовала, что дрожь постепенно отпускает её.
Она теснее прижалась к мужу, инстинктивно ища у этого сильного человека поддержки и защиты.
Путь до площади был недолог. Люди расступались перед каретой с императорскими гербами, не дожидаясь окриков эскорта, и вскоре экипаж остановился у храмовых ворот. За тонкими стенками кареты раздавался гул собравшейся на праздник толпы.
Корилад нетерпеливо распахнул дверцу, легко соскочив на булыжную мостовую, и протянул руку жене. Она оперлась на неё и уже сделала шаг, спускаясь на камни мостовой, но её вдруг снова охватила дрожь, ноги сделались как ватные, и молодая женщина с ужасом почувствовала, что не сможет самостоятельно идти к воротам храма. Покачнувшись, она судорожно вцепилась в руку мужа…
Произошла короткая заминка, затем Корилад со словами «Ну же, моя девочка, всё в порядке!» вдруг подхватил готовую потерять сознание жену на руки и легко зашагал к храмовым воротам, неся её, как ребёнка.
Недавний дождь закончился, и на голубом весеннем небе сияло солнце, отражаясь в многочисленных лужицах на площади, которые одетый во всё белое Корилад с принцессой на руках осторожно обходил…
* * *
Когда народ на площади загалдел пуще прежнего и начал расступаться, давая дорогу карете с монограммой Корилада, Мартьен при помощи огнива запалил фитиль мушкета и, внимательно следя за перемещением кареты по площади, постарался занять наиболее удобное положение в своей засаде. Он почувствовал, что у него вспотели ладони, и медленно вытер их об штаны.
Сейчас всё решится. Узурпатор выйдет из своей кареты, они выстрелят, на площади начнётся паника… Возможно, охрана бросится искать убийц. Чтобы опередить её, ему потребуется действовать быстро. Бросив мушкет на чердаке, он должен будет вылезти через расположенный поблизости люк на крышу, пробежать по ней два десятка шагов и спрыгнуть на широкую храмовую стену, а оттуда – вниз, под священную защиту храма, где уже никто не посмеет поднять на него руку…
Карета остановилась, и Мартьен, затаив дыхание, прижал мушкет к плечу, держа руку на спусковом крючке. Дверца кареты открылась, в ней произошло какое-то движение. К несчастью, экипаж стоял таким образом, что злополучная дверца загораживала ему происходящее. Хотя Эррел уже должен видеть Корилада и наверняка готовится поразить его… Впрочем, лучше будет, если они выстрелят все вместе.
Наконец на открытом мушкету Мартьена пространстве показалась белое одеяние Корилада.
Внезапно у молодого человека пересохло в горле. Принц держал на руках супругу. Белый цвет её коронационного одеяния сливался с его церемониальными одеждами. Она обмякла на руках у Корилада, как будто ей было нехорошо. Глаза Лэйсы были полуприкрыты, а цвет лица мог соперничать со снежно-белыми одеяниями.
И невозможно было выстрелить в узурпатора, не рискуя задеть её…
Пальцы Мартьена задрожали, и он был вынужден опустить оружие, чтобы случайно не нажать на спуск. Замерев, он ждал неминуемых выстрелов Эррела и Мирта… но их не последовало.
Аккуратно обходя по дороге лужи, Корилад со своей полубесчувственной ношей достиг храмовых ворот, на мгновение замешкался, но затем всё же переступил их.
Удобный момент был упущен. Можно было уходить с площади…
Порыв сквозняка задул фитиль на ружье Мартьена, но молодой человек этого даже не заметил. Перед его мысленным взглядом стояла светловолосая голова принцессы, доверчиво лежащая на плече узурпатора…
* * *
Оказавшись на храмовой территории, Лэйса пошевелилась и невнятно пробормотала что-то, очевидно, желая, чтобы её опустили на землю. Корилад осторожно поставил жену на ноги. К ним уже спешили озабоченные состоянием принцессы священнослужители и придворные с водой и флакончиками нюхательных солей в руках.
– Со мной всё в порядке, – слабым голосом произнесла принцесса, всё ещё держась за плечо Корилада.
– Ты уверена, что сможешь выдержать церемонию? – тихо поинтересовался её супруг. Его лицо было напряжённым.
– Да, да, – произнесла Лэйса, улыбаясь окружившим их растерянным придворным. Краски медленно возвращались на её лицо. – Мне уже лучше. Пойдемте же!
Принцесса сделала решительный шаг в сторону ступеней храма, муж подхватил её под руку и повёл вперёд. Придворные из свиты, перешёптываясь, последовали за ними. Нарушенный было порядок церемонии восстановился.
* * *
…Золотая корона, сверкающая драгоценными камнями – древний символ власти, принадлежавший когда-то еще королям Альдэ – лежала на атласной подушечке на круглом постаменте, возвышающемся в дальнем конце огромного зала. Она невольно притягивала к себе взгляд принца, в сопровождении супруги медленно шедшего через зал.
Корилада вдруг охватило странное чувство: ему казалось, что всё, происходящее сейчас, когда-то с ним уже было. Сейчас этот сверкающий символ власти водрузят ему на голову, и он будет наречен императором всей Тэры…
Торжественно шествую вперед, он слышал шепот и шелест одежд прибывших в храм заранее придворных, которые всё еще спорили о старшинстве, торопливо выстраиваясь вдоль покрытых позолотой стен зала, помнившего коронации всех правителей Альдэ и Тэры… Почему в таких торжественных случаях среди придворных всегда возникают какие-то несущественные споры и начинается предъявление друг другу претензий относительного занимаемого места? Откуда-то слева до принца донёсся голос его неприметного секретаря, бормочущего что-то вроде «прошу вас, благородные дамы, не ссорьтесь сейчас, вспомните, что вы находитесь в священных стенах храма…» – и он едва сдержал усмешку.
Впрочем, когда принц проходил мимо выстроившихся в две шеренги дворян, все споры замолкали, и они склонялись перед четой претендентов на престол в почтительном поклоне.
Корилад и Лэйса медленно приближались к возвышению. Кориладу уже видны были драгоценные камни, вставленные в императорский венец, ослепляющие глаза своим нестерпимым блеском.
По-прежнему поддерживая супругу под руку, Корилад торжественно поднялся по трем ступенькам к круглому постаменту, на котором лежала корона. Остановившись возле этого возвышения, Корилад обернулся к залу, неторопливо обведя его взглядом. Все шепотки, наконец, затихли. Без малого три сотни пар глаз, не отрываясь, смотрели на будущих императора и императрицу.
Старший из служителей Единого Бога – седовласый, но еще крепкий старик с пронзительным взглядом голубых глаз, стоявший рядом с постаментом, жестом приказал им занять место сбоку от него и начал традиционную речь на альденн. Смысл её ускользнул от принца, ибо его внимание было приковано к короне. Впервые он видел вожделенный венец так близко. В периоды между смертью одного правителя и воцарением другого корона всегда хранилась у священнослужителей. Кроме коронованных лиц, одни только они и могли касаться её без страха. Ходили легенды, что золотой символ власти испепелит на месте нечестивца, который возьмёт его в руки, не имея на то священных прав. И, хотя ни одного такого случая достоверно известно не было, проверять легенды никому не хотелось.
Вблизи венец казался массивным и довольно грубо сработанным. Неровно огранённые камни были вставлены в него несимметрично – но корона почему-то все равно производило впечатление какой-то дикой, варварской красоты…
Старец взял венец в руки, и, повинуясь ритуалу, стоявшая рядом с ним чета медленно опустилась на колени.
– Я венчаю тебя священным символом власти древних правителей, ибо в жилах твоих течёт их великая кровь… И да подчинится твоей руке вся бескрайняя Империя Тэра, её горы и долины, степи и леса, города и веси… И да правишь ты мудро и праведно… – торжественно прозвучал в стенах древнего храма голос седовласого священника.
Сделав шаг к Лэйсе, он торжественно водрузил на её чело корону.
Сердце Корилада пропустило один удар, а затем бешено заколотилось в груди. Что-то в ходе священной церемонии показалось ему неправильным…
Тем временем Лэйса поднялась с коленей, осторожно сняла с головы корону и, держа перед собою в руках, ясно и звонко произнесла:
– Я венчаю этим священным символом, доставшимся мне от великих предков, супруга моего Корилада. И да разделит он со мною бремя власти над Империей Тэра, над горами её и долинами, степями и лесами, городами и весями…
Невольно повторив почти слово в слово речь последней королевы Альдэ Алиенны I, обращенную к её супругу Ферсиду рэ-Кору, ставшему первым императором объединённого государства, Лэйса торжественно увенчала коленопреклонённого Корилада священной короной короля Ульды.
Корона опустилась на чело, так долго мечтавшее ощутить ее священную тяжесть. Новый император медленно поднялся с колен. Но долгожданный символ власти не сжимал его голову, как клещами, не давил с невероятной силой, пригибая голову к земле – отданный по доброй воле законной императрицей, венец покорился своему новому носителю, и Корилад I почти не ощущал его груза на своей голове.
