Текст книги "Поцелуй принцессы – и вся Империя в придачу (СИ)"

Автор книги: Инна Юсупова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Глава 45. Чувства и долг

Мартьен сидел, прислонившись спиной к холодной каменной стене и, прикрыв глаза, размышлял о печальном конце своего пути. Такая нелепая смерть – быть казненным, как тать, после того, как Империя уже была почти в его руках…

Неподалеку от него, сидя на гнилой соломе, тихо переругивались невидимые в темноте Ястреб и Вальдес – бродячий менестрель с болезненной любовью к чужим кошелькам. Парни в сотый раз пытались придумать какой-нибудь способ спастись, однако острый ум Мартьена давно отверг все возможные варианты. Они уже сулили золото тюремщику, угрюмому черноволосому бородачу, дважды в день приносившему им еду, подавая её сквозь зарешеченное отверстие в двери, – однако тот, похоже, не хотел верить в их богатство. Открыться ему значило обречь себя на жестокую смерть и издевательства Корилада. Впрочем, Мартьен и так опасался, что тюремщик что-то заподозрил. Рассчитывать на помощь друзей тоже не приходилось – Мартьен и Ястреб никому не сообщили, куда они направляются, но даже если в Уэйли и стало известно о том, что они были арестованы, друзья не могут не понимать, что штурмовать неприступные стены Лилании бессмысленно…

Мартьен первым услышал звук шагов, доносящихся из коридора, и цыкнул на своих товарищей по несчастью. Появление тюремщика в неурочный час могло означать только одно – скорую казнь.

Однако человек, чье одутловатое лицо промелькнуло в маленьком зарешеченном окошке, был ему не знаком. Но затем в дверном замке заскрежетал ключ, и на пороге появился прежний бородатый детина. Рядом с ним стоял пухленький человечек в дорогом костюме, подозрительно вглядываясь в темноту камеры.

– Эй, белобрысый, выходи, – скрипучим голосом позвал тюремщик. Принц вздрогнул, услышав обращенные к себе слова, но послушно поднялся и, гремя кандалами, медленно направился к выходу из камеры, по дороге прикидывая свои шансы. Шагов солдат не было слышно, а значит, этот вельможа пришел один – тогда с ним можно будет справиться даже в кандалах, если Ястреб и Вальдес набросятся на тюремщика. А дальше… даже если подземелье кишит солдатами, лучше пасть в бою, чем покорно положить голову на эшафот. Мартьен покосился на своих товарищей. Оба были готовы вскочить на ноги.

– Не делай глупостей, юноша! – предостерегающе произнес толстяк.

И тихо добавил:

– Я на твоей стороне.

– В таком случае, мои друзья пойдут со мной, – твёрдо произнёс Мартьен, останавливаясь в дверном проёме и щурясь от яркого света факела. В душе его ожила надежда.

Вальдес и Ястреб, также закованные в кандалы, поспешили присоединиться к нему. Бородач замахнулся было на них своим кнутом, а толстяк протестующее забормотал что-то про лишний риск, однако вперед выступил третий человек, до того времени стоявший за их спинами. Тяжелый плащ окутывал фигуру с головы до ног, низко опущенный капюшон скрывал лицо, но Мартьен безошибочно угадал в незнакомце женщину. Неужели Риса сумела разыскать его и подкупить начальника тюрьмы?

– Пусть будет так, как он хочет, – глухо прозвучал женский голос из-под капюшона.

Мартьен вздрогнул. Голос принадлежал не сейнийке.

Пожав плечами, тюремщик сноровисто принялся снимать с узников оковы.

Когда он закончил со своей работой, высунувшаяся из-под плаща изящная рука протянула ему туго набитый кошель:

– Благодарю вас, Даджин.

Поклонившись, черноволосый детина забормотал слова благодарности, но толстый вельможа резко оборвал его:

– Давай, иди к себе, дальше я всё сделаю сам!

Не оглядываясь, тюремщик зашагал в сторону своей каморки в другом конце коридора. Когда он отошёл на достаточное расстояние, женщина обратилась к своему богато одетому спутнику:

– Теперь ведите нас к подземному ходу. Эти люди должны покинуть Лиланию живыми и невредимыми.

На этот раз губернатор даже не стал притворяться, что ему неизвестно о существовании ведущих за пределы города ходов. Однако, остановившись у потайной дверцы, он категорически отказался провожать беглецов дальше:

– Моя госпожа, – шёлковым платочком вытирая пот со лба, доказывал он императрице, – ход прямой, как стрела, и наши друзья без труда пройдут по нему. Нам нет нужды сопровождать их, более того, – он понизил голос, – это может быть опасным для вас!

– Нам нечего бояться – если только вы не подготовили какой-нибудь ловушки на пути, – возразила женщина. Её светлые волосы слегка выбились из-под капюшона, но Мартьен и без этого уже узнал в ней Лэйсу, и сердце его радостно забилось. – Я поверну обратно, только убедившись, что свободе этих людей больше ничто не угрожает!

– Моя госпожа! – чуть не плача, попытался остановить молодую женщину рэ-Ларк. – А вдруг мятежник захочет увести вас с собой?

– Если он решит это сделать, то вы не сможете ему помешать уже сейчас, – фыркнула Лэйса. – Но ради вашего спокойствия, я попрошу его дать обещание, что он не станет меня удерживать.

Императрица резким движением откинула с головы капюшон. Её серые очи смело встретились с карими глазами Мартьена.

– Обещай мне… – прошептала она.

Молодая женщина оставалась такой же прекрасной, как и два года назад, возможно, даже стала еще красивее. И она по-прежнему была готова на любые безрассудства ради него!

– Лаиса, я клянусь, что никогда не причиню тебе вреда, и не сделаю ничего против твоей воли, – внезапно охрипшим голосом произнес принц.

– Рэ-Кор – человек чести, и его слова мне вполне достаточно, – обернувшись к рэ-Ларку, сухо произнесла императрица. – В отличие от вашего. Отпирайте же дверь!

Через несколько мгновений хитрый замок щелкнул, открывая путь на свободу.

Мартьен снял со стены ближайший факел, Ястреб последовал его примеру.

Рэ-Ларк поклонился принцу:

– Надеюсь, вы не забудете, Ваше Высочество, на что я пошел сегодня ради вас, – заискивающим тоном произнес он, распахивая перед беглецами дверь.

– Ни за что, – серьёзно отозвался Мартьен, делая шаг вперёд.

Лэйса одарила наглеца презрительным взглядом:

– Принц не имеет привычки отвечать злом на добро, не волнуйтесь!

Она шагнула за Мартьеном, следом за ней в древний ход ступили Ястреб и не отстававший от него ни на шаг Вальдес. Идущий замыкающим губернатор закрыл изнутри дверь, и маленький отряд двинулся вперед.

Ширина хода позволяла двум людям свободно идти рядом, и Лэйса пошла возле Мартьена. Их руки, случайно встретившись, сомкнулись. Искоса бросив взгляд на своего спутника, молодая женщина заметила, что тот тоже больше смотрит на нее, чем себе под ноги.

– Похоже, у тебя входит в привычку спасать мне жизнь, – пошутил молодой человек.

Лэйса не улыбнулась.

– Я так боялась за тебя, – прошептала она. – Ты был в шаге от разоблачения и ужасной смерти.

– Я знаю, – Мартьен сжал руку своей спутницы. – Но теперь все позади, и ты со мной…

– Пожалуйста, впредь будь осторожен!

– Обещаю.

Лэйса захотела высвободить руку, и Мартьен тут же разжал свою ладонь. Дальше они шли молча. Каждому из них хотелось так много сказать другому, но нужные слова не приходили на ум…

Как и говорил рэ-Ларк, ход был прямым и высоким. Мартьен, который первое время не замечал ничего вокруг, внезапно обратил внимание на гладкие стены, и окликнул Ястреба, который уже давно дивился на дело рук древних строителей. Бывшие рудокопы остановились было, чтобы пощупать стену, но губернатор обеспокоенным тоном попросил беглецов поторопиться:

– Еще четверть часа, господа, и вы окажетесь на свободе. Мэллинские ходы есть под многими городами, и у вас еще будет возможность изучить их, – но только не этой ночью!

Вскоре путь отряду преградила новая железная дверь, от которой у губернатора также имелись ключи. Лэйса взглянула на рэ-Ларка с невольным уважением – похоже, этому человеку были известны все тайны его родного города, и он не только управлял делами на поверхности, но и полностью контролировал подземелья.

За дверью обнаружился узкий выход в овраг, полностью заросший вьюнком и камнеломкой. Все с наслаждением вдохнули свежий, пахнущий дождем воздух. Стояла ночь, но после кромешной тьмы подземелий мрак на поверхности казался не более чем сумерками. Свобода раскрывала беглецам свои объятия – а значит, настало время расставаться…

Мартьен взглянул на свою спутницу. Мысль о том, что через несколько мгновений она повернется и снова скроется в темноте подземного хода, была для него нестерпимой.

– Лэйса, – негромко позвал он. Старинное имя прозвучало как музыка. – Пожалуйста, давай отойдем ненадолго – мне надо сказать тебе пару слов наедине…

Мартьен смотрел на свою спутницу со скрытой мольбой во взгляде.

Императрица послушно сделала шаг к нему.

– Мы скоро вернемся, – пообещала она губернатору и стоявшим рядом с ним мужчинам. Рэ-Ларк нахмурился:

– Я надеюсь, вы проявите благоразумие, моя госпожа… – начал было он, но рэ-Кор жестко оборвал его:

– Госпожа не нуждается в твоих советах!

Осторожно поддерживая молодую женщину под руку, принц отвел ее на противоположный край оврага, где из камней, журча, пробивался маленький ручеёк. Ночная темнота здесь надежно скрывала молодых людей от взглядов оставшихся у выхода из старой каменоломни спутников, но позволяла им видеть глаза друг друга.

– Лэйса, умоляю тебя, бежим с нами! – Мартьен с горячностью стиснул холодные пальцы возлюбленной. – Клянусь тебе, ты не пожалеешь! Любимая, я сделаю тебя королевой всего Юга и Запада, а когда Ву-Тэра падет, ты вновь займешь по праву принадлежащее тебе место на престоле…

– Мартьен, ты же знаешь, я не могу так поступить, – Лэйса с трудом сдерживала слёзы, но её голос звучал твёрдо. – Мое место – рядом с супругом, которому я поклялась в верности…

– Лэйса, милая, но ты же не любишь Корилада! Ты несчастна рядом с ним, я знаю. Иначе зачем же ты бежала от него два года назад? А я дам тебе свободу, клянусь, я никогда не подниму на тебя руку и буду выполнять все твои желания!

Лэйса грустно улыбнулась, осторожно вынимая свои ладони из рук Мартьена.

– Прости меня, Мартьен, но я не смогу уйти с тобой, как бы я этого не хотела… – душа императрицы истекала кровью, но губы бесстрастно произносили жестокие слова. Лэйса понимала, что навеки теряет любимого, а вместе с ним – и свое счастье, но она не могла забыть ни о свадебных клятвах, ни о ребенке Корилада, растущем в её чреве. – Это был бы бесчестный поступок и по отношению к тебе, и к нему. Прошу, не уговаривай меня больше, мой ответ – нет!

Мартьен нахмурился, что-то обдумывая, на его скулах заиграли желваки:

– Но ты же любишь меня, Лэйса, любишь так же, как и я тебя! Тебя заставляет упрямиться лишь проклятое чувство долга – но разве оно стоит того, чтобы делать нас обоих несчастными?

Лэйса почувствовала раздражение:

– Не важно, какие причины у моего решения! Но они более веские, чем ты думаешь. Так что просто поверь и прими – я не могу поступить иначе!

Видя суровое выражение, появившееся на лице Мартьена, молодая женщина поспешила добавить:

– Я знаю, ты можешь увести меня силой, но вспомни – ты поклялся, что не будешь делать ничего против моей воли!

Плечи Мартьена угрюмо опустились.

– Пусть будет по-твоему. Возвращайся. Надеюсь, ты никогда не пожалеешь об этом…

Вздохнув, Лэйса легко прикоснулась к его руке.

– Обещаю, я сделаю все, чтобы примирить моего супруга с тобой, и покончить с этой бессмысленной войною… – это было то, чего она желала больше всего не свете.

Мартьен хмыкнул.

– Позволь дать тебе совет – не стоит и пытаться. Войне не будет конца, покуда мы оба живы. Лучшее, что ты можешь сделать сейчас – оставить Корилада и тем самым лишить его притязания на империю законности, – но этого ты делать не хочешь…

Они вернулись обратно в молчании.

Настала пора прощаться.

Ястреб, задумчиво переводивший взгляд с Мартьена на Лэйсу, склонился перед молодой женщиной в почтительном поклоне и молча поцеловал ей руку. То же самое сделал и Вальдес, пробормотав, что обязательно посвятит прекрасной госпоже блистательную оду.

Мартьен тем временем что-то негромко втолковывал рэ-Ларку:

– …за это я сохраню тебе жизнь, хоть ты и не заслуживаешь такой награды. Но помни, если хоть один волосок упадет с её головы, я достану тебя даже из-под земли – в прямом смысле этого слова!

Толстяк истово кивал, изо всех сил пытаясь убедить принца в своей лояльности.

Не обращая больше на него внимания, Мартьен повернулся к Лэйсе.

– Прощай… императрица! Не знаю, увидимся ли мы еще когда-нибудь… Но я – твой должник. И если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь – пошли мне весть. Меня теперь легко найти! – он криво усмехнулся, но глаза его оставались печальными.

Лэйса склонила голову:

– Прощай, мой принц!

Когда она вновь подняла глаза, фигуры трёх беглецов уже растворились в предрассветной мгле.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ПОТЕРИ И ОБРЕТЕНИЯ

Глава 46. Уэйли

Достигнув белокаменных стен Уэйли, Альтен беспрепятственно вошел в город через открытые ворота, с неудовольствием отметив, что стражи не обратили на нищего оборванца, в образе которого он совершал свое путешествие, никакого внимания. Постукивая деревянным посохом по мощеным улицам, дурно пахнущий старец уверенным шагом подошел ко дворцу.

Здесь его, наконец, окликнули.

– Что, не узнаешь меня, парень? – улыбнулся Альтен молодому солдату. – Ну что ж, не ты один не в силах разглядеть человека за его одеждой. А между тем, тот, кто не брезгует лохмотьями, может не только спасти свою жизнь, но и сократить себе дорогу к цели… Но полно болтать. Взгляни на меня повнимательнее. Я – Альтен Ильвэд и иду к принцу Мартиану!

Страж смущенно кашлянул, отворяя калитку.

– Простите, почтеннейший сударь, вас сегодня трудно узнать… А светлейший принц в отъезде! – добавил юноша.

Старец удивленно поднял бровь, пробормотав себе под нос непочтительные слова вроде: «И куда ж унесло этого лоботряса?» Впрочем, отсутствие принца давало его старому учителю время, чтобы в кои-то веки хорошенько отдохнуть и отмыться, и Альтен проследовал в отведенные ему покои.

От внимательного взгляда старика не ускользнула некоторая нервозность прислуги – явно связанная с исчезновением молодого государя, который был душою мятежного города. Выяснив от парня, принесшего ему горячую воду для мытья, что принца нет уже третий день, Альтен тоже забеспокоился. Быстро завершив свой туалет, пожилой мужчина отправился на поиски достоверной информации.

Комнаты смазливой любовницы Мартьена выглядели пустыми и покинутыми. Девушки, которые прислуживали Рисе, сообщили старику, что сейнийка минувшей ночью собрала вещи и уехала неизвестно куда.

– Они поссорились с государем, и он велел ей уезжать домой, – шепотом поведала одна из девиц, чем дала старику пищу для размышлений. Однако Мартьен исчез из дворца раньше, чем его любовница, а значит, скорее всего, они направились в разные стороны.

Альтен нахмурился. Вероятнее всего, Мартьена стоит искать в одном из кабаков, где мальчишка заливает тоску в компании своих сомнительных приятелей, в то время как его люди во дворце начинают потихоньку сходить с ума от беспокойства. Какое легкомыслие!

С тяжелым сердцем старец отправился к Джесс. Дочь горняка, погибшего друга Мартьена, которую его воспитанник шутливо звал племянницей, исполняла во дворце обязанности экономки – и исполняла неплохо, несмотря на низкое происхождение и малограмотность, – прекрасный пример того, как человек побеждает обстоятельства, добиваясь своего места в жизни путем трудов и ежедневных усилий!

Стуча посохом, Альтен поднялся на третий этаж, где располагались скромные комнаты Джесс и ее младшей сестры.

Он застал обеих девиц в слезах, что ему совсем не понравилось. Суровым голосом отправив младшую во двор, Альтен велел старшей взять себя в руки, и после недолгих расспросов выяснил истинную картину произошедшего.

Ситуация удручала.

– Похоже, девочка, сегодня мне не удастся отдохнуть…

Он вздохнул. «И ни одного толкового офицера в городе, как на зло! Рэ-Марис в отъезде, рэ-Виж хоть и предан Мартиану, но не более чем хороший исполнитель, про возвышенных принцем простолюдинов или бывших разбойников и говорить нечего…»

– Осуши слезы, дитя. Твоя задача – не допустить паники в ставке. Займи их всех делом, пусть прислуга работает, а рэ-Виж натаскивает своих бездельников во владении оружием. Скажи ему, пусть задаст выволочку стражам у ворот за безалаберность – когда я входил в город, они даже не поинтересовались, кто я такой… Если же наши худшие опасения сбудутся, – он снова вздохнул, – будь готова бежать из Уэйли. Солдаты Корилада никого из вас не пощадят. Я же немедленно отправлюсь в Лиланию, дабы сделать все возможное для спасения нашего принца…

Альтен уже направился к двери, когда вспомнил еще один важный момент.

– Эр-Лэйв оказался предателем, – сурово отчеканил старик. – После случившегося в Вальмене, где по его вине погибли почти все наши тайные сторонники, он вряд ли сунет сюда свой нос, но надо предупредить рэ-Вижа! А впрочем, я сделаю это сам. Вероятно, в Уэйли у этого прихвостня Корилада были сообщники – иначе как бы он получил исчерпывающие сведения о заговоре? Надо выяснить, кто решил отправить его на это задание…

На лице у Джесси появилось странное выражение, но Альтен уже не глядел на неё, продолжая рассуждать скорее сам с собой. Девушка же глубоко задумалась, провожая уходящего старца застывшим взглядом.

* * *

Мартьен разминулся с Альтеном всего лишь на пару часов. В полдень принц, закутанный в рваный плащ, пеший, усталый и грязный, в компании двух таких же грязных спутников, вошел в город через Западные ворота, провожаемый удивленными взглядами стражи и всего честного народа. Растрепанный, со ссадинами на запястьях, в этот день молодой государь напоминал своим видом побитого пса. Впрочем, его спутники выглядели не лучше. Все трое, нигде не задерживаясь и едва отвечая на приветственные окрики из толпы, проследовали прямиком во дворец, где Джесс, как бывало в прежние времена, с визгом повисла на дядиной шее. В этот момент все былые раздоры казались такими мелкими и незначительными…

Узнав от девушки о появлении в городе Альтена и его намерении отправиться в Лиланию, принц спешно послал людей с приказанием вернуть старика, а затем заперся в своих покоях с рэ-Вижем, у которого были какие-то спешные новости.

Пожилой офицер, принявший сторону молодого рэ-Кора сразу, как только узнал, что младший принц жив, начал свой доклад с рассказа о событиях в Вальмене. Кратко изложив историю катастрофического провала, постигшего мятежников, рэ-Виж перешел к неутешительным итогам:

– Это было хорошо организованное предательство, мой государь! Господин Альтен убежден, что эр-Лэйв не смог бы осуществить свой преступный план в одиночку. Возможно, у него был помощник в Уэйли, который затем тоже скрылся. Вспомните, Ваше Высочество, кто предложил отдать все бумаги в руки изменника?

Мартьен нахмурился.

– Нет, этого не может быть, – после минутного размышления воскликнул он. – Кандидатуру эр-Лэйва посоветовал мне Кордиан рэ-Марис, а в этом человеке я всегда был уверен, как в самом себе, даже несмотря на его своеволие и порою опасную самоуверенность…

– И где теперь упомянутый рэ-Марис? – мрачно вопросил рэ-Виж. Для него в этом деле всё уже было ясно, оставалось лишь открыть глаза государю, наивно верящему всем своим друзьям…

Мартьен не мог сказать ничего конкретного, и рэ-Виж сам ответил на свой вопрос:

– Он исчез в ту же ночь, что и предатель. Я уже расспросил своих солдат. Не думаю, что это простое совпадение…

Мартьен в ярости треснул кулаком по столу:

– Но почему, рэ-Виж? Зачем Кордиану было это делать?!

– После гибели своего отца и братьев он остался единственным наследником имения и денег рэ-Марисов, – терпеливо, как ребенку, объяснил ему старый вояка. – Корилад конфисковал их владения, но младший рэ-Марис, очевидно, рассчитывал вернуть семейные богатства путем измены…

– Но это абсурд! Почти весь запад фактически в моих руках, и я никогда не стал бы лишать Кордиана земель, которые принадлежат ему по праву…

Рэ-Виж лишь пожал плечами:

– Кто может знать ход мыслей изменника, мой государь?

Глава 47. Прощание

– Алиена, вчера я сказала тебе, что после моего возвращения ты сможешь просить у меня всё, что угодно, – голос Лэйсы звучал негромко и печально, однако, даже пребывая в меланхоличном настроении, императрица не забывала своих обещаний.

Сейчас, дождливым летним вечером, когда Алиена расчесывала светлые волосы своей госпожи, готовя её ко сну, они, наконец, остались вдвоем. Обеих женщин связывали с дворцом в Лилании тревожные воспоминания, и хотя покои Лэйсе в этом году отвели в другом крыле, обе они невольно возвращались мыслями к сблизившим их событиям прошлой весны.

– Кстати, я ведь так и не наградила тебя за то, что ты спасла меня тогда, – задумчиво произнесла императрица. – А теперь еще и прошлая ночь… Хотя я могу поклясться тебе, что не запятнала свою честь изменой супругу, – криво усмехнулась Лэйса.

– Лучшая награда для меня – ваше расположение, – осторожно произнесла фрейлина, тактично не обратив внимания на последние слова своей госпожи.

Императрица дождалась, когда Алиена заплетет ей косу, которая была уже не хуже, чем у иной девицы, и равнодушно отвернулась от зеркала, кивком указав фрейлине место напротив.

– Присядь, Алиена, и подумай хорошенько, что бы ты хотела получить. Я могу подарить тебе золото или драгоценности…

Негромкий стук в дверь прервал их разговор, возвестив о приходе кормилицы с малышкой Тиарджес на руках. По обыкновению, прислуга приносила императрице ребенка каждый вечер перед сном, чтобы мать могла пожелать дочери спокойной ночи. Так случилось и на этот раз. Сегодня девочка раскапризничалась, но едва только императрица взяла дочь на руки, малышка сразу перестала плакать и радостно засмеялась, показав два растущих зубика.

– Бедное дитя, чувствует, должно быть, что скоро расстанется с мамочкой, – вздохнув, произнесла кормилица, вытирая уголок глаза своим передником.

– Что ты имеешь в виду? – строго спросила Лэйса, которая еще ни с кем, кроме своего мужа, не обсуждала дальнейшую судьбу ребенка. Малышка почувствовала изменение в настроении матери и скривила мордашку, собираясь вновь заплакать, однако Алиена отвлекла внимание ребенка, скорчив забавную рожицу.

– Да как же, все ведь знают, что вы порешили отдать её древним, как бывало встарь, – простодушно отозвалась кормилица. – Может, оно и к добру, у нас-то бедняжке с её кривой ножкой тяжело будет, пусть она и принцесса…

– Тебя не должны интересовать наши намерения в отношении ребенка! – ледяным голосом оборвала ее причитания императрица. – Не смей обсуждать это, если не хочешь потерять свое место…

– Простите меня, добрая госпожа, – испуганно поклонилась женщина. – Да ведь только мне и так недолго осталось её нянчить. Ваш благородный супруг сегодня приходил в детскую, так он и поведал, что еще до конца недели Тиа отвезут в старый лес у реки. Я-то с ней туда не поеду, вы уж извините…

Императрица дёрнулась, как от удара, судорожным движением прижав к себе дочь. На глазах её выступили непрошеные слёзы. О, Единый, как рано… да еще узнать об этом через кормилицу…

Заметив состояние своей госпожи, Алиена подбежала к ней, ласково обняла за плечи и принялась гладить по голове. Единственная из всех фрейлин, она порой позволяла себе импульсивные поступки, не соответствующие придворному этикету, но сейчас Лэйсе тоже было наплевать на правила. По-прежнему не выпуская из рук девочку, молодая женщина уткнулась лбом в плечо своей фрейлины и тихо заплакала, скуля, как маленький щенок. Ей вторила испуганная Тиарджес.

Кивком головы указав кормилице на дверь, Алиена опустилась на пол у ног своей госпожи.

– Ваше Величество, вы пугаете ребёнка, – негромко, но твёрдо произнесла она.

Лэйса обратила к ней залитое слезами лицо, затем перевела взгляд на дочь:

– Прости меня, малышка, – прошептала она, прерывисто вздохнув, и попыталась улыбнуться. – Так должно случиться, так будет лучше для тебя…

Тиарджес быстро перестала плакать, переключив свое внимание на завязочки материнской рубашки.

Некоторое время обе женщины с нежностью смотрели на игру младенца. Потом Лэйса опять перевела взгляд на Алиену.

– Он захочет, чтобы солдаты отнесли Тиарджес в лес и оставили её там одну, – прошептала она, глотая слёзы. – Представляешь, как ей будет страшно и одиноко? А потом… ей придётся жить среди этих странных существ, в которых уже не осталось почти ничего человеческого?

Алиена не ответила, задумчиво глядя на девочку. Она, так и не познавшая счастья материнства, сразу привязалась к дочери своей госпожи. Тиарджес была для нее настоящей маленькой принцессой, любимой и прекрасной, даже несмотря на её искривленную ножку. Сейчас, глядя на ребенка, она понимала, что сделала неправильный выбор, добровольно отказавшись от возможности стать матерью. А может быть, она совершила ошибку еще раньше, когда согласилась разделить ложе с Кориладом… Связь с императором, равнодушным и жестоким, больше не приносила ей радости. Конечно, иногда он баловал её деньгами и подарками, её отец получил вожделенные земли и начал смотреть на соседей по имению свысока, но она сама сейчас с радостью променяла бы все это на счастье держать в руках смеющегося младенца… которого, как она чувствовала, ей уже не суждено родить.

– Я прошу вас разрешить мне сопровождать Тиарджес в лес, – подняв глаза, обратилась она к императрице. – Я устала от суеты мира, и хочу уйти к мэллинам вместе с ней. Это будет для меня лучшей наградой, моя госпожа!

* * *

Спустя два дня Лэйса, с распухшими от слёз глазами, наблюдала из дворцового окна за отъездом своей дочери. Как она и ожидала, Корилад не разрешил ей сопровождать дочь к месту прошлогодней встречи с древними, опасаясь какого-нибудь очередного их коварства.

«Ты носишь моего наследника, жена, – ворчливо заявил он ей. – А нам известно, что мэллины могут сглазить ребенка. Тебе не стоит рисковать».

По сложившейся у них традиции, Лэйса молча приняла решение супруга, и сейчас, стоя у окна, кусала губы, глядя, как одетая в белое Алиена садится в карету с императорскими вензелями на дверцах и молча принимает ребенка из рук кормилицы. Кухарка с поклоном передала девушке небольшую корзинку с припасами в дорогу, и дверцы кареты захлопнулись. Человек в мундире императора занял место на козлах, другой вскочил на запятки, и маленькая принцесса тронулась в путь. Четверо конных гвардейцев составляли её почетный эскорт.

Лэйса знала, что подобрать людей, согласных сопровождать уходящих от мира во владения мэллинов, было непросто. Люди, смелые в бою, робели при мысли о встрече обитавшими в лесу таинственными существами, о которых ходили разные легенды. Но в конце концов обещанная награда сыграла свою роль, и Тиарджес с Алиеной отправились в путь с достойной охраной. Эскорт должен был оставить принцессу и ее спутницу в месте, где год назад Алиена потеряла свою госпожу из вида, а дальше девушке придется углубиться в чащу одной, идя по тропинке пешком, с ребенком на руках.

Накануне они долго беседовали с Алиеной, гадая, что может ждать её и Тиа во владениях премудрого народа. В «Житии и деяниях Алиены-Провидицы», книге, которую они обе так любили читать, вскользь рассказывалось, что будущую императрицу, умирающую от какой-то детской хвори, отвезли в лес в трехлетнем возрасте вместе с её двоюродным братом Альтеном – слабым, едва умевшим говорить мальчиком, который достиг уже шести лет. Двенадцатью годами спустя Альтен вернулся в Лиланию здоровым и сильным мужем. Мэллины распознали в нем дар убеждать и вести за собой людей, и в хрониках Альтена Альдийского называли Владеющим Словом. В те далекие дни в Альдэ тоже шла борьба за власть, которая грозила королевству гибелью, так как с юга уже наступали полчища тэров. Понимая, что стране нужна законная наследница, спустя краткое время Альтен привез из владений мэллинов Алиену – взращенную древними дочь почившего короля Ульды IV, оказавшуюся его единственным выжившим ребенком. За её провидческий дар и умение исцелять наложением рук современники называли девушку Владеющей Силой. Вторжение тэров закончилось поражением для альдийцев, однако мудрая Алиена сумела спасти страну от гибели и сделать её в итоге еще более сильной, чем прежде.

Из книги следовало, что всего лишь двести лет назад никто не удивлялся, что сразу два ребенка из правящей династии были отправлены на милость древнего народе в лесные чащобы. Также в хрониках нередко упоминались благородные дамы, уходившие в лес после смерти мужей или в случае неспособности продолжить род. Иногда оставляли мирскую жизнь и мужчины. Сейчас такие поступки вызывали у знати скорее удивление, чем уважение, однако Лэйса припомнила историю с женой Кровопийцы, приходившейся родственницей покойной императрице Зинзии, которая несколько лет назад также приняла решение уйти к мэллинам.

«Мэллины никогда не отвергают тех, кто желает служить им», – заключила императрица.

Затем Лэйса рассказала своей фрейлине все, что могла вспомнить о прошлогодней встрече с древними в лесу и их загадочных речах.

Алиена пребывала в переменчивом настроении, то оживлённо говоря о новой жизни и знаниях, которые сможет получить у древних, то впадая в естественное беспокойство. С нервным смешком девушка поведала своей госпоже, что император лишь хмыкнул, узнав о её желании оставить мир.

«И какая тебе в этом выгода? – недоуменно вопросил он. – Знания? Зачем они тебе нужны, если некуда будет их применить?»

Впрочем, Корилад, с его практичным складом ума, редко обременял себя обдумыванием мотивов других людей. Его мозг тут же начал искать выгоды, которые можно было извлечь из её решения.

«Ну что ж, будет очень хорошо, если к мэллинам прибудет не только глупый младенец, но и разумный человек, который сможет объяснить этим ушедшим от мирской суеты мудрецам, сколько пользы им принесет дружба со мной! – деловито обратился к любовнице император. – Скажи им, например, что я могу дать их народу земли… богатые лесные угодья, в нашей стране их много, особенно на востоке. Итак, леса… ещё можно предложить им право беспрепятственной рыбной ловли в протекающих рядом реках – интересно, мэллины занимаются рыбной ловлей?.. Если древние хотят, чтобы восстановили их храмы, я это сделаю. Если им нужны люди – они тоже их получат. А взамен я прошу немногого. Во-первых, подтверждения моей власти. Если мэллины поддержат меня, простые люди не посмеют их ослушаться и не станут больше идти за самозванцем… а может быть, эти премудрые старцы сумеют устроить смерть молодого рэ-Кора? Уверен, для них это не сложнее, чем щелкнуть пальцами. Или, если же они не захотят марать руки и вмешиваться в людские дела, пусть пришлют мне чертежи какого-нибудь древнего оружия, которое позволит смести с лица земли Уэйли со всеми его обитателями. Этого мне будет вполне достаточно…»