Текст книги "Тайны родства (СИ)"
Автор книги: Икан Гультрэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
В школе смущенный Лерех тоже похвастался мне подарками из Лиотании – очень емкий (и не менее красивый) амулет-накопитель и... брачные браслеты. Это у аристократов были в ходу магические татуировки с гербами, которые, впрочем, тоже иной раз дополнялись браслетами или кольцами, простолюдины же обычно браслетами и ограничивались – от самых простых, до драгоценных, в зависимости от достатка.
Вот только Лерех, с самых первых дней в школе с головой погрузившийся в учебу, до сих пор не находил времени на девушек, поэтому его так смутил эльфийский подарок. С другой стороны – что такое восемнадцать лет для парня? Успеется. А если еще учесть, что маги долго не стареют, то восемнадцать можно было бы считать и вовсе детством.
На время сессии я перебралась домой. Из-за этого мы стали реже видеться с Лэйришем, но зато я могла больше времени уделить своим домашним. Особенно Мар, конечно, нуждался в моем присутствии – у парня постоянно был миллион вопросов по разным поводам, и он копил их к выходным, чтобы задать мне все сразу. Теперь, дорвавшись до общения, он не отлипал от меня целыми днями.
Крел с самого начала посматривал на наши отношения с некоторой опаской – все же у конюха были представления о дистанции между господами и слугами, а то, что мальчик уже перешел из одной категории в другую, в сознании дядьки никак не укладывалось. Теперь он периодически пытался одергивать парня – конечно, безуспешно, потому что Мар послушно кивал на все его увещевания и тут же уносился ко мне – чтобы виснуть на шее, доставать очередной порцией вопросов и – о, ужас! – обращаться на "ты". Крел, конечно, и сам позволял себе больше, чем мог бы другой слуга, но он помнил меня почти ребенком, и это было совсем другое отношение – отеческое. При этом Крел никогда не забывал, кто он, и кто я.
Как примирить беднягу Крела с непонятной для него ситуацией, я не представляла. С одной стороны, можно было бы просто напомнить, что мальчик благородного происхождения, хоть и был выращен простым конюхом. С другой, напоминание об этом могло выстроить стену между Маром и его дядькой-воспитателем, а этого я никак не хотела. Во-первых, я считала, что общение с этим, пусть и не слишком образованным, зато очень добрым, сердечным человеком, может пойти мальчику только на пользу, во-вторых, Крел был одинок, у него никого, кроме нас не было, и... кто я такая, чтобы отнимать у него того, кого он считал практически сыном? А в-третьих, после сессии я собиралась на практику, а это значило, что меня почти месяц не будет дома. Кто лучше Крела присмотрит за мальчишкой, убережет его от всяческих глупостей?
Целительскую практику мне, как и в прошлый раз, зачли благодаря работе в лечебнице, поэтому у меня появилась возможность отправиться с теми боевиками, для кого боевая магия была основной специальностью. Собственно, дополнительной боевка была только для меня, нескольких "сыскарей" и одного предметника.
Это должна была быть первая практика без руководителя из школы – нас передавали на попечение одного из магов крепости, в которую нам предстояло отправиться. И одновременно это была последняя групповая практика – преддипломная могла быть только индивидуальной, и каждый студент должен был сам найти место, где будет ее проходить. Традиционно, преддипломная практика по основной специальности занимала первые три месяца учебного года на шестом курсе. Для дополнительной специальности достаточно было месяца.
...В общем, я сдавала потихоньку экзамены, готовилась к практике и... психовала. Как-то неожиданно для себя самой я обнаружила, что упрочились связи, прикрепляющие меня к Лербину, к дому. Осознав, я попыталась вспомнить, было ли со мной такое когда-либо прежде – в той еще жизни. Да, пожалуй, когда были живы родители, для меня было важно, что есть дом, куда можно вернуться. Но дом, откуда не хочется уезжать? Близкие, с которыми не хочется расставаться? Теперь у меня был не только Мариен, но и Лэйриш. Становилось неуютно от мысли, что мы не увидимся целый месяц. А может, и два – если не сможем встретиться между моим приездом с практики и отбытием в имение. Туда, кстати, я очень хотела взять его с собой. Но понимала, что едем не просто так, а по делу, о котором меня вынуждала молчать клятва.
Однако приходилось брать себя в руки и держать лицо. Дом – домом, а образование заканчивать надо, поэтому... пусть никто не догадывается о том, как я напряжена. Пусть провожают с легким сердцем. А у меня еще прием в дворце, где я буду блистать (ну, в меру своих возможностей), танцевать и легкомысленно улыбаться.
...Мы танцевали с Лэйришем третий танец подряд, так что блистала и улыбалась я только для него одного. И мне это нравилось... несмотря на пристальное внимание местных сплетников, которое мы уже, несомненно, снискали.
– Сбежим? – шепнул Лэйриш.
– Ага! – поддержала я его.
И мы сбежали – чтобы, держась за руки, бродить по тихим городским улочкам, провожая вечернее солнце. Потом нашли маленькое уютное кафе с умопомрачительной выпечкой – одно из немногих в Лербине, открытых после заката, и лакомились, а потом просто сидели там, пока заведение не покинул последний посетитель, и хозяин не остановился неподалеку от нашего столика, деликатно покашливая и не решаясь подойти ближе.
– Пора? – спросила я слегка растеряно, не выныривая до конца из состояния тихого счастья.
– Уже закрываетесь? – одновременно со мной заговорил Лэйриш.
Мы рассмеялись и поднялись со своих мест. Лэйриш расплатился, оставив хозяину щедрые чаевые, приобнял меня за талию, и мы снова вышли в ночь, напоенную сладкими летними ароматами.
Уже на пороге моего дома мужчина нагнулся и шепнул чуть слышно, почти касаясь губами виска:
– Ужасно не хочется тебя никуда отпускать.
"Не отпускай", – подумала я. Вслух ничего не сказала, но если бы он сейчас решился зайти в дом следом за мной, я бы уже сама не отпустила его. Но Лэйриш легонько поцеловал меня на прощание и подтолкнул к двери:
– Иди. А то я не выдержу, – выдавил хрипло.
А я-то?.. Я выдержу?
Это была моя последняя ночь дома. И – да, я выдержала. И ночь пережила, и весь следующий день. И инструкций своим домашним надавала по самое "не могу". И проверила в последний раз – в три последних раза – как они освоили кристалл связи, который по моему заказу изготовил Терсим. В общем, достала я их в этот последний день, полагаю, ужасно – по-моему, они были даже рады, когда я наконец оставила их в покое и отправилась ночевать в школу.
Только Мар, кажется, расстроился, несмотря ни на что. Но если он боялся, что будет скучать в мое отсутствие, то его ожидает сюрприз – во-первых, я договорилась, что Лейс, покуда я в отъезде, будет проводить тренировки ежедневно, во-вторых, я и Лейриша попросила приглядывать за парнем, обеспечив ему, таким образом, еще и практические занятия по магии.
Глава 15
В этот раз школа расщедрилась на порталы для практикантов. И это было разумно: если к двум декадам практики добавить еще почти столько же, чтобы добраться до места – крепости Ухада на восточной окраине страны, – а потом еще и обратно, то... непрактично, в общем.
Ухада в целом напоминала Тенвит, разве что выглядела более запущенно. Если в помещениях, где располагался гарнизон, за порядком следил младший и средний командный состав, и там было относительно чисто, то внешний вид как зданий, так и улиц просто вопил об отсутствии контроля со стороны коменданта. Да и тот факт, что он, вопреки традициям, не вышел поприветствовать новоприбывшую группу практикантов, свидетельствовал о том, что комендант делами крепости не интересуется.
Однако все, что касалось непосредственно службы, работало безупречно – разъезды отправлялись через положенные интервалы, команды были слаженные. Командир магов Ухады Венриш Динро сразу распределил нас по отрядам, дал на подготовку и обживание ровно одни сутки, а потом мы должны были участвовать в разъездах наравне с остальными служащими.
Моя очередь патрулировать границу с Пустыми землями выпала на второй день. В отряд обычно входил один из штатных магов, с нами получалось трое. Выехали мы на рассвете, в полной тишине – в такую рань никто был не расположен к разговорам. Рич, мой хороший приятель и любимый спарринг-партнер, вообще дремал в седле. Нам предстояло добраться до силовой стены, проехаться вдоль того участка, который относился к зоне ответственности крепости, чтобы проверить на предмет повреждений и прорывов (для этого и нужен был маг в отряде) и выявить следы нежити в окрестностях, если таковые имеются.
Возле стены отрядный маг Ирех нарушил молчание и принялся вполголоса объяснять нам тонкости про наш участок стены – особенности рельефа, места наиболее частых прорывов, характерные виды нечисти.
– Вот это, – Ирех махнул рукой, – Щель.
Он произнес слово так, что сразу стало понятно: это не просто щель, а именно Щель. Название.
– Чем она так знаменита? – поинтересовалась я.
– Да ничем особенным, кроме того, что у нее, по преданию, нет дна, а еще здесь обычно прорываются самые крупные твари, – беззаботно отозвался Ирех. – Сейчас мы подъедем поближе, и у вас будет возможность заглянуть внутрь.
– Чтобы поискать дно? – ухмыльнулся Рич.
– Ну да, – подмигнул Ирех, – новички всегда так делают.
Мы подъехали к краю узкого глубокого провала – он действительно казался бездонным, – за которым тянулась стена.
Ирех придирчиво исследовал стену вдоль Щели в поисках повреждений, попутно рассказывая нам об особенностях плетения. Да, маги древности создали воистину произведение искусства, которое наши современники едва ли могли бы воспроизвести. К счастью, им это и не требовалось – нужно было лишь время от времени обновлять истончившиеся участки, наполняя их энергией, да ремонтировать прорывы, восстанавливая поврежденные фрагменты по готовым схемам. Для этого в крепости работали два сильных артефактора. Мне все это было не слишком интересно – стена была знакомым явлением еще по первой практике, а кроме того, я немало вечеров провела в библиотеке, изучая плетение стены – просто из любопытства. Так что сейчас Ирех не мог рассказать мне ничего нового.
Интересовало меня другое – что-то безумно знакомое в магическом фоне – именно здесь, у Щели. Я присела на землю и попыталась отключиться от болтовни мага, чтобы сосредоточиться на своих ощущениях. Получалось не очень – все мое существо протестовало, отказываясь концентрироваться на знакомых эманациях... Уже по этому признаку стоило догадаться, с чем я имею дело.
– Ирех! – окликнула я мага. – У вас что, хоронят тут?
– Да ты что! – изумился и даже возмутился маг. – Рядом с Пустыми землями – во так просто хоронить?! Магу-боевику к пятому курсу пора бы знать, что вблизи стены кладбища могут быть только специальные, с защитой от поднятия нежити.
– Это я знаю, – вздохнула, – но здесь есть мертвые тела. И немало.
– Животные? – с надеждой предположил маг.
Мне пришлось лишить его иллюзий:
– Увы, нет. Люди. Пропадал кто-нибудь в крепости или окрестных селах?
– Было, – помрачнел Ирех. – Девушки. Поиск показывал, что нет в живых. Грешили на нежить, тем более, что и прорывы случались примерно в те же дни.
– Если нежить, то можно призвать дух кого-нибудь из умерших. Я попробую.
Я вновь прикрыла глаза, поборола внутреннее несогласие и заставила себя настроиться на "мертвую" волну. И тут же захлебнулась болью – чужой, не своей. Здесь не просто оставляли – вернее, сбрасывали в Щель – тела. Здесь убивали. Может, не прямо на этом месте, но поблизости. Однако на мой призыв никто не откликнулся.
– Нет, Ирех, это не нежить, – очнулась я. – это человек. Кто-то, владеющий некромантией, потому что на тела явно нанесены знаки запрета вызова.
– Ох, ты ж, – пробормотал маг и взялся за амулет связи.
– Будем ждать? – спросил Рич.
– Придется, – Ирех судорожно вздохнул. – Прошлым летом младшая дочь коменданта пропала. Жена тогда забрала старшую и уехала. А он запил. Если это те самые пропавшие...
Да, становилось понятно, почему крепость в таком запущенном состоянии.
– Говоришь, и прорывы были? Когда в последний раз?
– Месяц назад.
– А девушка?
– Девушка из Мельничного Угла не пришла ночевать накануне прорыва.
– Гм.. Знаешь, я не специалист, конечно, но у меня есть подозрение, что прорывы были спровоцированы убийствами. Фактически, трупы скидывали под стену. Уж не знаю, достаточно было крови для этого, или специально каким-то ритуалом дополняли, но...
– Но... это же безумие...
– Ирех, серийный убийца – в любом случае безумец, независимо от того, нарочно ли он устраивал прорывы, или они просто были закономерным следствием его действий.
– Мне ужасно хочется верить, что тебе все померещилось, – признался маг.
– И что? Если мне померещилось, так и вам всем, может, тоже показалось, что девушки пропадали?
Ирех горько усмехнулся:
– Уж сколько мы их искали, всю округу обшаривали – ни малейших следов.
– Поброжу тут, пока мы ждем, – я поднялась с земли.
– Угу, – согласился маг.
Рич увязался за мной:
– Хочешь попытаться найти что-нибудь?
– Если только очень повезет. Месяц уж прошел. Сейчас уже и Лех в волчьей ипостаси ничего не учует.
Я и впрямь не надеялась ничего найти. Но попытаться стоило. Еще немножко – сюда набежит толпа магов – сначала местные, из крепости, потом вызовут сыскарей и некроманта из ближайшего города. Они, конечно, все профи – и я, со своей стороны, всячески поддерживаю мысль, что каждый должен заниматься своим делом и не стоит лезть под руку специалистам. Но я под руку и не собиралась – у меня свои методы. И Рич им немного мешал.
– Прости... м-м-м.. ты не мог бы оставить меня одну ненадолго?
Парень понял все по-своему, понимающе улыбнулся и потопал обратно к отряду, а я... попробовала обратиться к змеиной крови. Увы, змеиной магией – тут саа-тши была права – я пока почти не владела, но эта часть моей сущности позволяла почувствовать не только опасность, но ощутить зло, творившееся здесь, и почувствовать места, где его концентрация была выше.
Нюх привел меня к скале – ничего особенного, местность здесь гористая и вот такие голые куски породы, внезапно прорастающие из покрытой мхом лесной почвы были в этих краях вполне заурядным явлением. Вот только мое чутье настаивало, что мне нужно обойти эту скалу по узенькой кромочке и увидеть ее с другой стороны, которая смотрела на силовую стену. Я не поленилась, обогнула скалу и обнаружила вход в пещерку.
Я отпустила свою змеиную сущность и вновь обратилась к дару смерти. Да. Здесь. Я нашла место, где убивали девушек. И – никаких внешних признаков, что это место как-то освоено человеком. Абсолютно стерильно. Из щели в стене пещеры бил ключ, вода стекала в промытое в полу углубление. Я вздохнула: была б стоячая вода, можно было бы спросить о чем-нибудь. Сама-то я не умею толком, но у нас в есть Лех, а он по второй специальности природник, он может. Но проточная вода информации не держит, можно и не мечтать.
Ведомая наитием, я закатала рукав, сунула руку в мутноватую воду и пошарила по песчано-каменистому дну. В ледяной воде пальцы быстро онемели, и мне с трудом удалось их сомкнуть на единственном чужеродном предмете, обнаружившемся на дне. Пуговица. Судя по форме и размеру, явно не с женской одежды, а значит, могла бы принадлежать преступнику. Одна беда – все та же текучая вода, смывшая с этого предмета всю информацию о его владельце.
Я пошарила еще и в пещере – впрочем, она была так мала, что едва ли я могла что-то не заметить с первого раза, – и вокруг тоже прошлась. Больше ничего.
Сжимая в кулаке свою никчемную находку, я вернулась к отряду.
– Ну? – пристал ко мне Рич.
– Знаю теперь, где убивали.
Сразу несколько пар глаз уставились на меня с ожиданием.
– Пещерка тут рядом. Покажу некроманту, когда прибудет – для обычных сыскарей там ничего нет. Пуговица вот только, – я показала прихваченное в пещере сокровище, – но она из проточной воды.
Маг понимающе хмыкнул.
– Ну-ка стой, – протянул руку один из солдат, – где-то я видел такие.
– Да ладно тебе, – осадил его другой, – пуговицы – они пуговицы и есть.
– Не скажи, – возразил первый, – эта необычная. У кого-то видел, но не помню...
– Менталист нужен, – вмешался Ирех, – толковый менталист поможет вспомнить.
– Эт точно, – поддержал его Рич. – Может, ты, Лари, а? Ты ведь на менталистику ходишь к Релинэру.
– Ты сума сошел, Рич! – возмутилась я. – Тут грамотный специалист нужен, а не недоучка вроде меня.
– Да ладно, – парень пошел на попятную, – я ж просто так... Торчать здесь тоскливо.
– Это точно, – откликнулся тот солдат, которому показалась знакомой пуговица.
До прибытия магов из крепости ждать пришлось недолго, но сделать они все равно ничего не могли – нужны были специалисты другого профиля, который объявились только ближе к вечеру. К счастью, некроманта они привезли. Я показала ему пещеру, отдала сыскарям пуговицу и рассказала о солдате, который силился что-то вспомнить о ней.
Следователь, которому я всучила улику, скептически поморщился, однако менталиста вызвал.
Вечером вся крепость гудела. Даже комендант выполз из своей берлоги – помятый, но трезвый, с глазами побитой собаки. Но мне, если честно, было не до того – весь день я провела у Щели, устала почти до потери сознания и проголодалась как дикий зверь – парочки бутербродов, которые мы прихватили с собой, было явно недостаточно для того, чтобы провести весь день вне крепости. Так что я поспешила набить желудок и завалиться спать. И – нет, меня не тревожили кошмары. Все-таки занятия некромантией дают некоторый иммунитет к таким вещам – все понимаешь и переживаешь, но только во время сеанса, потом приходишь в себя, оставляя все "смертельное" за пределами сознания. Это элементарная защита, без которой никакая психика долго не выдержит.
Утро выдалось хлопотное: еще до завтрака меня выдернули на допрос – в основном по поводу пуговицы. Я сразу "сдалась" менталисту, чтобы он считал воспоминания о находке и зафиксировал их.
Солдатику освежили память, и он показал, что владельцем куртки с приметными пуговицами был помощник крепостного интенданта. Он служил в крепости семь лет – и в течение пяти из них пропадали девушки. Его откровения – менталисту даже читать не пришлось, только чуть-чуть надавить – шокировали жителей крепости. Да, похищал – с помощью дурмана, – насиловал, душил. Потом ножом наносил знаки, препятствующие призыву, и сбрасывал тела в Щель. Учился когда-то в ВШМ, был исключен на пятом курсе из-за какой-то конфликтной ситуации, но поскольку в запрещенном применении дара уличен не был, магию ему не блокировали. То, что мужик был безумен, сомнения не вызывало. Возможно, изначально имелась какая-то предрасположенность, а близость Пустых земель поспособствовала окончательному сдвигу. И – нет, специально он прорывы не провоцировал, хотя догадывался, что они как-то связаны с его действиями, и находил в этом особую радость – считал, что ему дана некоторая власть над магией стены...
Его увозили в тот же день. Слухи уже расползлись по ближайшим селениям, и растрепанная деревенская женщина, мать девушки из Мельничного Угла, выла на пыльной дороге, бросая вслед тюремной карете проклятия и комья сухой земли.
Глава 16
После этих событий жизнь Ухады не спешила входить в прежнюю колею: да, здесь осознавали опасность, исходящую от Пустых земель, но никто не ждал, что такое зло может творить человек. Мне было проще, в своем мире я привыкла к тому, что человек – главное зло и есть.
Комендант ходил осунувшийся и трезвый. Стало известно, что он подал в отставку. Складывалось впечатление, что ждал, пока разрешатся все узлы, а теперь свободен – и может уехать наконец из опостылевшей крепости. Он по-прежнему не обращал ни на что внимания, и покинул Ухаду лишь однажды за все время нашей практики – ранним утром он собрал полевые цветы за воротами крепости, отнес их к Щели и бросил всю охапку вниз. Потом я видела, как солдаты и офицеры по очереди, таясь друг от друга, словно стесняясь порыва, тоже относили к Щели цветы.
Две декады практики пролетели быстро, больше никаких экстраординарных событий не было – ни одного серьезного прорыва, лишь пару раз мы приняли участие в уничтожении лахров и шиархов – некрупной нежити, обнаружившейся в окрестностях подопечных деревень.
В последний день, когда вещи были уже упакованы, в крепость прискакал парень из небольшой деревеньки Сытое. У парня рожала жена, своей повитухи в селении не было, а целитель из Ухады, как назло, отлучился по вызову в другую деревню. Кроме меня, помочь было некому, дело шло к вечеру, так что я распрощалась с ребятами, сказав, что домой буду возвращаться одна. Лех попытался было настаивать, что он останется со мной, но я не позволила. Будущий папаша, ожидая меня, притопывал от нетерпения.
– Показывай дорогу! – скомандовала я, взлетая в седло.
Деревенский потрусил на своей лошадке впереди меня. Сытое лежало чуть в стороне от той дороги, по которой мы собирались покидать крепость, за лесом. На короткий миг, сворачивая с основной дороги, я почувствовала тревогу, которая почти тут же улетучилась, словно ее и не было. Будто кто-то подстерегал меня на этой развилке, но следом почему-то не поехал.
Я не люблю принимать роды. Нет, я ничего не имею против младенцев, даже благоговею, когда при мне происходит это чудо – рождение человека в мир. Но! Ключевое слово – "при мне происходит". Согласна быть на подхвате, помогая другому целителю или опытной повитухе... просто чтобы с кем-то разделить ответственность. Да, едва ли кто-то ждет таких откровений от целителя с опытом лечения людей в двух мирах...
Я говорила, что не люблю принимать роды? Так вот, особенно я не люблю принимать роды в деревне! Той ночью я осознала это. Деревня – это не только страдающий муж (будущий отец), это еще и матушки, свекровушки, тетушки, соседки-доброхотки – все те, кто обычно лучше врача знает, как надо лечить, и особенно – как рожать. И в такой ситуации выбор стоит отчетливый: либо они, либо я. Поскольку я уже была там, то тетушек-матушек пришлось разгонять, и довольно жестко. Без обид не обошлось.
Я оставила в избе только одну женщину, которая показалась мне разумной, – должен же кто-то выполнять функцию "подай-принеси". Будущие папаши в такой ситуации абсолютно беспомощны, толку от них никакого.
Роды были первые и потому трудные. Ничего критического, однако провозилась я с роженицей до утра, потом проинструктировала ее мамашу – что делать и в каких случаях расталкивать меня – и завалилась спать. Продрыхла я весь день с небольшими перерывами – на еду и проверку состояния мамы и младенца. И только к вечеру смогла окончательно продрать глаза.
Конечно, отправляться в путь в это время было уже бессмысленно – сама я пространственную магию только начала осваивать, а до ближайшего стационарного портала – не меньше четырех часов верхом. Так что я решила отложить отъезд на утро. Вот только Мирку, целые сутки проскучавшую без меня в чужой конюшне, надо было проведать.
Лошадь благосклонно приняла от меня присоленную горбушку, которую я вынесла ей из дома, мы с ней пообщались немного, и я снова вышла во двор. И тут же ощутила постороннее присутствие и связанную с ним опасность. Тело отреагировало мгновенно, еще прежде, чем глаза вычислили источник угрозы, – сгруппироваться, отпрыгнуть... уйти с линии огня. Что ушла – правильно, во только источник в сгущающейся вечерней темноте был не один. И чутье подсказывало, что опасность не абстрактная, а явилась по мою душу, а я – вот клуша! – безоружна. В который раз уже... Ничему-то меня жизнь не учит!
Все эти бестолковые мысли мельтешили в голове сами по себе, а я тем временем пыталась сориентироваться, как-то локализовать угрозу в темном дворе и понять, как спастись. Закричать? Эту мысль я отбросила сразу – тут явно профессионалы, вон как с местностью сливаются, а вступятся за меня (если вступятся) обычные крестьяне.
Еще раз реакция спасла меня, когда я пригнулась и метнулась в сторону – успела ощутить легкое колебание воздуха рядом с правым плечом. Легкое – значит, не арбалет. Стрелка из духовой трубки или что-то в этом роде. А от следующей стрелки мне уже не удалось уйти. Оседая на траву, я еще успела подумать последнюю мысль, что закричать все-таки стоило: пусть бы не помогли, но успели бы понять, что я не просто погулять пошла, а в беду попала... в крепость кого-нибудь послали бы.
Очнулась я в полной темноте. Во рту пересохло, тело не слушалось – я даже не сразу осознала, что просто связана, настолько медленно возвращалось осознание окружающей действительности. Без рук плохо, но все-таки можно – и я попробовала призвать чуть-чуть света, или хотя бы настроиться на ночное зрение, чтобы сориентироваться и понять, куда меня занесло. Оказалось, что нельзя – и дело даже не в руках, я просто не могла обратиться к магии. Блокировали. Я вздохнула и приготовилась ждать. Страшно пока не было. Неприятно – да. И любопытно: кому я опять понадобилась и в каком качестве? Неужели опять охота на сермиритовую невесту? Если да, то его величеству стоило, пожалуй, не только запрет на брак наложить, но и соответствующую информацию распространить, чтобы уж никто больше не зарился.
Ждать пришлось довольно долго – не меньше полутора часов. Впрочем, в полной темноте и полном безделье трудно верно оценивать прошедшее время. Посетитель явился с собственным "светлячком", из чего я сделала сразу два вывода: во-первых, передо мной маг, о чем, впрочем, трудно было не догадаться, а во-вторых, моя магия заблокирована не стенами безмагической камеры, а непосредственно на мне – по всей видимости, ошейником, который я чувствовала, пытаясь пошевелиться.
Гость выглядел мужчиной средних лет, не лишенным привлекательности, но с излишне жесткими чертами лица, да и выражение глаз мне не очень понравилось. Пока я разглядывала посетителя, тот тоже оценивал меня взглядом, а потом озвучил результат:
– Так себе.
– Не нравлюсь? – хмыкнула я.
– Не особенно. Впрочем, я переживу, мне нужен официальный брак и наследник, а бабу подходящую я себе и на стороне найду.
– Ну что ж, зато все честно, никаких иллюзий бедной девушке не оставили, – я усмехнулась.
– Бедная девушка, – парировал визитер, – ухитрилась женить на себе герцога Алейского и отправить его на тот свет в день свадьбы.
Я зашипела:
– Герцогу Алейскому, чтоб ему и за гранью покоя не было, девушку отдали в возрасте четырнадцати лет. И уж поверьте, не было у меня никакого желания за него замуж выходить – сбежала и пряталась три года в школе от такого женишка. А что подох – так сам виноват, на мне его крови нет.
– Ты и впрямь думаешь, что в это кто-нибудь поверит? – новый "жених" скептически скривил губы.
– Да мне на самом деле все равно, верите вы в это или нет. Кто вы такой, чтобы я вашим мнением дорожила?
– Твой будущий муж.
– Это вряд ли. – улыбнулась я. – Не получится у вас ничего.
– Получится, – недобро усмехнулся мужчина, – вот жреца дождемся...
– Ну-ну... – пробормотала я, не пытаясь убедить его в обратном.
Да и не было пока нужды переубеждать. Новый претендент на должность мужа вызывал у меня не просто неприязнь, а реальные опасения за собственную жизнь. Что-то подсказывало мне, что после неудачи с брачным обрядом оставлять меня живой свидетельницей своего преступления этот тип не захочет. А я – без магии, и змеиная кровь мне сейчас не поможет: для трансформации мне магия не нужна, но что она мне даст? Даже если я напугаю кого-нибудь, убить меня все равно успеют, если захотят. А вызвать никого я сейчас не могу – на ментальную связь без магии я не способна. Конечно, Лэйриш почувствует, что со мной что-то не в порядке. Возможно, он уже и сейчас забеспокоился... Вот только переместиться ко мне вряд ли сможет – подозреваю, что я слишком далеко от столицы, чтобы он мог выстроить прямой портал, настроенный на метку.
Мой неприятный посетитель покинул ненадолго комнату, снова оставив меня в абсолютной темноте, а потом вернулся в комнату с чашкой.
– Сейчас ты выпьешь этот напиток, девочка, и будешь во всем меня слушаться.
– С чего ты взял, что я буду пить это? – бравада, конечно, напоить связанного человека не так уж трудно.
– С того, что ты, моя милая, жить хочешь. И выбор у тебя невелик: либо ты пьешь добровольно то, что я тебе предлагаю, либо я оставляю тебя в покое... Но не спеши радоваться, я позаботился о том, чтобы этот покой тебе не понравился, ведь ошейничек на тебе – это не блокиратор магии. Это отсекатель.
Вот тут мне стало по-настоящему плохо: отсекатель – мерзкая штука, запрещенная к использованию в империи. Этот ошейник не просто лишает возможности пользоваться магией, он полностью отключает энергетическую оболочку от внешней подпитки. Какое-то время можно продержаться за счет внутренних резервов, а потом... неизвестно, что первым начнет отказывать, разум или тело, но это одинаково неприятно, а исход один – смерть. Я поежилась.
– Что, осознала? – усмехнулся мерзавец.
– Что за напиток? – я все-таки попробовала немножко потянуть время.
– О, ничего особенного, просто сделает тебя чуточку послушнее и спокойнее. Тебе просто не захочется противиться происходящему. Зато сознание не мутит, будешь все понимать и осознавать.
– Что ж, давай свое пойло, – вздохнула я.
"Жених" не церемонился – слегка запрокинул мне голову и принялся вливать жидкость в открытый рот, так что я едва успевала глотать.
– Теперь жди, – скомандовал он, отпуская меня. – Начнет действовать примерно через час, и продлится действие это часов пять, не меньше.
Ну, насчет того, как подействует, это еще вопрос. Мужчина ушел, а я обратилась к змеиной крови. Понятно, что полностью нейтрализовать эту дрянь без использования магии не получится, но хотя бы ослабить. Чем я и занялась, активизировав змеиную часть своей натуры. Как у меня получалось, я понять не могла. С одной стороны, мысль о том, что со мной хотят сделать, одобрения у меня не вызывала, с другой – сопротивляться я тоже не собиралась, попросту не видела в этом смысла. Поэтому, когда спустя час мой пленитель вернулся за мной, я честно изображала из себя послушную куклу... или не только изображала.
