Текст книги "Тайны родства (СИ)"
Автор книги: Икан Гультрэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Глава 13
– Ла-а-ари, что ты опять сделала со своими волосами?! – издала возмущенный вопль моя соседка по комнате.
– Ничего особенного, просто подстриглась.
Любопытно, что изменившихся глаз Рейяна не заметила. Зато заметил кое-кто другой.
...С Лэйришем я столкнулась в первый же учебный день в коридоре учебного корпуса. Я шла, задумавшись и глядя себе под ноги, потому не заметила его приближения, а когда поняла, что кто-то мешает мне пройти, подняла взгляд.
Похоже, он что-то собирался сказать мне, но встретившись со мной взглядом, отшатнулся, проглотил невысказанные слова и прошел мимо. Это было... как пощечина.
"Спокойно, – напомнила я самой себе, – ты сама его прогнала, отвергла. Его ошарашили изменения в тебе? Случается. Он не обязан принимать тебя любой. Он тебе вообще ничем не обязан, ничего не должен. Отпустила? Имей силы смириться, принять..."
И все-таки было больно. И все-таки мне потребовалось все мое мужество, чтобы не разреветься прямо там, а стиснуть зубы и пойти по своим делам. Потому что жизнь продолжалась...
Особенно мучительным было участие в семинаре по ментальной магии. В какой-то момент я не выдержала напряжения, распиравшего меня изнутри, и упустила щиты – те самые, которым меня обучал Гилеари. И в тот же миг на меня обрушились чужие мысли и эмоции – все, как обещал дед. Нет, Лэйриша в этом потоке не было, он успешно блокировал свое сознание, но мне хватило и однокурсников.
...На уроках магистр держался со мной вежливо и отстраненно, как и с другими студентами. Впрочем, он и прежде не позволял себе никаких вольностей в присутствии учащихся, но именно сейчас мне причиняло боль абсолютно все, неважно, было у его поведения какое-то обоснование, отличалось оно от обычного, или нет.
В лечебнице тоже было все непросто. Нет, я по-прежнему работала, и вполне успешно. И с Рьеном дружила, как прежде. Рассказывала ему о своем пребывании в мире Айиоро, делилась знаниями, вычитанными из медицинских книг моих родичей. И все чаще замечала горечь в его глазах. Какое-то короткое время я даже полагала, что он просто завидует мне, моим возможностям приобщиться к чему-то новому, неизведанному. Моей грядущей практике в клинике тейордов. Такая... зависть профессионала. Вполне понятная и объяснимая. Так я думала, пока случайно не упустила щиты в его присутствии – мне не всегда удавалось их удерживать. Я узнала, что его горечь – это жалость ко мне. К женщине, несколькими неосторожными словами разрушившей собственное счастье. Так он думал. И меня это... раздражало. Возможно, потому, что он был прав...
И только дома все было правильно. Все как надо. Если не считать пытливых взглядов сестры, которые она украдкой на меня бросала. Я ее ни о чем не спрашивала: будет надо – сама заговорит. А я просто занималась с ней, как могла, пыталась научить всему, что считала необходимым. Просто старалась проводить с ней побольше времени. С ними обоими. Братец, с виду повзрослевший и посерьезневший за время моего отсутствия, нуждался во мне не меньше, чем сестра, а может, и больше – он как раз вошел в такой возраст, когда мальчики не считают для себя возможным как-то показывать свою слабость, признаваться в ней, и потому всячески избегают любой ласки, и только когда никто не видит, могут нырнуть под руку, прижаться и замереть.
Но иногда мне просто делалось душно дома, стены начинали давить, и я сбегала, чтобы не взорваться и не нагрубить тем, кто мне дорог. Просто уходила гулять – чаще всего вечерами, потому что днем хватало дел, а ночью все спали и некому было раздражать меня, усугубляя и без того мучительное состояние.
...Я и в тот вечер попыталась сбежать от самой себя. Бродила по темным безлюдным улицам и, чтобы не думать ни о чем, считала. До тысячи и дальше. Помогало не очень – в какой-то момент я непременно замечала, что уже давно считаю автоматически, в то время как в голове гуляют все те же беспокойные мысли.
В общем, к восприятию окружающей действительности я оказалась не готова. А действительность дала о себе знать подгулявшим мужиком, решившим покуситься на свободу моего передвижения. Он попросту сцапал меня за рукав, развернул, обдав запахом отвратительного дешевого пойла, и рявкнул:
– Эй, ты куда спешишь, детка?
Тревожного сигнала не было, значит, опасности он для меня не представлял. Я глянула в лицо парня – он оказался довольно молодым – и попыталась вырваться из его цепких пальцев, но не преуспела.
– Э-э-э, нет, сестричка, – гнусавым голосом пропел парень, – не годится так! Тут братец голодает, крыши над головой не имеет, а ты, значит, горда теперь слишком, чтобы бедного родственника признать?!
Я больше не пыталась выворачиваться, хотя это вряд ли было бы так уж сложно. Просто меня заинтересовали его слова. За кого он меня принял? Я протянула к "братцу" свободную руку и коснулась виска парня. Можно было бы и не касаться, но это привычка, мне так проще. Взгляд парня окончательно расфокусировался и он, ослабив хватку, стал оседать на землю. Я подхватила его, чтобы не ударился, и помогла опуститься плавно.
Конечно, я не собиралась бросать его в таком состоянии. Не только потому, что я целитель. Просто хотелось получить от него ответы на некоторые вопросы. Меня заинтересовали не только слова парня, мне еще и его лицо показалось смутно знакомым.
В общем, я его протрезвила. Конечно, слишком быстрое протрезвление – удовольствие сомнительное, но я уж постаралась избавить парня и от последствий в виде тошноты и головной боли.
– Очухался? – спросила я парня, когда его глаза открылись и взгляд после недолгого блуждания остановился на моем лице.
– Ты не Тэнра! – изрек парень. – Похожа, на нее, но не она.
– Ты прав, – я криво улыбнулась, – я не Тэнра. Ну, почти.
– Как это? – парень, все еще сидя на земле, заморгал растерянно.
– Я отвечу. Возможно, отвечу. После того как ты представишься. Должна же я знать, кто ты таков и стоит ли с тобой откровенничать.
– Дариен мер Ирмас, – назвал он свое имя.
И сразу все встало на свои места. Понятно, почему мне показалось знакомым его лицо. Вероятно, этот образ запечатлелся в мозгу Тэнры.
– Брат, значит, – пробормотала я.
– Вы знаете Тэнру? – встрепенулся парень. – Где мне ее найти? Я обращался к магу, но поиск по крови ничего не дал – вроде и жива, а найти – никак.
– Знаете что, – решилась я, – давайте я сейчас отведу вас к себе домой, и там мы спокойно поговорим.
Ну да, я сумасшедшая. Я ничего не должна этому парню, и в то же время не могу отпустить его в ночь, в никуда, ничего не объяснив.
Домашние мои уже угомонились, было тихо, и я провела Дариена на кухню и усадила за стол, налив травяного отвара.
– Скажите мне сначала, что вы хотели от своей сестры. Ведь не просто так вы искали ее?
– Я... надеялся, что она мне поможет. Наш отец умер недавно, окончательно разорившись перед смертью. Кредиторы вынесли из дома все, что можно было, оставив голые стены. Мне нечем платить слугам, и они все разбежались. Я бы продал свои земли, но баронство неотчуждаемо, пока жив хоть кто-то из рода. Отец говорил, что удачно выдал сестру замуж. И она теперь богата. Если она ссудит меня деньгами, я, возможно, выкручусь как-то...
– Удачно выдал замуж, – хмыкнула я, – так это теперь называется... Дариен, твой папаша продал свою дочь за игорные долги. Продал жестокому мерзавцу, прекрасно понимая, что ее ждет.
– Что с ней?
– Мне нечем тебя обрадовать, парень... Тэнра умерла пять лет назад.
– Но... как же?.. Почему я не знал?
– А ты послушай.
И я рассказала ему – о себе, и о Тэнре. О том, как попала в этот мир, и почему пользуюсь телом его сестры.
– Поэтому у тебя глаза другие? Потому что ты – не она? – спросил Дариен, слегка оправившись после первого потрясения.
– Нет. Не совсем так. До недавнего времени у меня были ее глаза. Просто со мной произошел несчастный случай, – ага, так это и называется, – и мне восстанавливали поврежденные глаза. После этого они изменились, – не совсем правильно, но зато доступно для понимания.
– И... что же мне теперь делать? – опомнился парень.
Я разозлилась:
– А ты работать не пробовал? Чтобы прокормить себя любимого? Или только ныть по пьяни, что у тебя нет крыши над головой? В конце концов, чтобы прожить, тебе достаточно того, что выплачивают крестьяне, живущие на твоих землях. У тебя ведь там три деревни, если мне не изменяет память? – Дариен кивнул. – Да, содержать дом ты с этих денег не сможешь, но привести в порядок самостоятельно – без помощи слуг – несколько комнат, чтобы там жить, ты вполне в состоянии. А если хочешь большего, то кто тебе мешает начать зарабатывать? Тогда доходы от земли полностью пошли бы на содержание дома.
Дариен растерялся:
– Я... как-то не думал об этом...
– Сколько тебе лет, мальчик?
– Двадцать шесть.
– И за двадцать шесть лет ты не выучился ничему полезному? Тебе вообще жить не скучно было?
Парень пожал плечами, молча встал и направился к выходу.
– Куда? – остановила я его.
– Ты не Тэнра, – глухо отозвался он, – ты не сможешь мне помочь. Моя сестра умерла.
– Знаешь, оставайся-ка ты на ночь здесь.
– Зачем?
– Я так поняла, что идти тебе все равно некуда. А так хоть переночуешь в тепле. Утром поговорим как следует.
– Хорошо, – покорно кивнул Дариен, – я останусь.
Радости в его голосе не было ни капли. Равно как и горя. Пугающее равнодушие – и только. И я подумала, что стоит с ним поработать перед сном...
Ула – девочка хозяйственная, в жизни не выбросит ни одной вещи, которая еще в состоянии служить. Вещь не нужна хозяйке? Хуже того – раздражает ее? Ничего, припрячем. Вдруг да сгодится когда-нибудь! Словом, я не сомневалась, что у горничной где-то припрятаны кое-какие вещи покойного герцога. Правда, чтобы найти их, девушку пришлось разбудить. Заспанная Ула сопроводила меня в кладовочку, где по ящикам двух комодов было распихано искомое – всяческие рубашки, халаты, штаны и подштанники. Так что, пока гость намывался в ванной, я приготовила ему во что переодеться, а его вещи отдала горничной – в стирку и чистку.
Парень выполз из ванной в несколько лучшем состоянии, чем был до того, но мне он все равно не понравился. Так что я настояла, чтобы он лег при мне, и позаботилась о том, чтобы он заснул правильно – целительным сном.
Проснулся он довольно поздно, так что все домашние уже были осведомлены, что в доме гость, и не удивились его появлению. Я накормила парня завтраком, а потом утащила его в свой кабинет.
– Ну что, есть какие-нибудь мысли по поводу дальнейшего существования?
– Нет, – парень был угрюм и к беседе явно не расположен.
– А если подумать?
– Послушай, что ты ко мне привязалась? Я уже понял, что ты не моя сестра и я ничего от тебя не получу.
– Ты все еще рассуждаешь в том же духе? Что от проданной сестры можно было бы что-то получить?
– Нет! – выкрикнул он. – Но я не знал, понимаешь, не знал, что отец так с ней поступил!
– Не знал... Ты вообще ничего о ней не знал. И не вспоминал, и ни разу не пытался увидеться за все эти годы. И вспомнил о ней только тогда, когда тебе понадобилась помощь.
– Да! Ты права во всем. И толку теперь упрекать меня и взывать к моей совести? Можно подумать, это что-то изменит.
– Может, и изменит. Если я пойму, что ты сам хочешь что-то изменить в своей жизни, что ты способен действовать, а не только скулить о своей несчастной доли, то я помогу тебе.
– Как?
– Очень просто: я могу оставить тебя жить в своем доме. Буду кормить и одевать. Баловать, конечно, не стану, о развлечениях забыть придется, но и бедствовать не будешь. А доходы с твой земли будут идти на восстановление имения. Но у меня есть одно условие.
– Какое? – буркнул парень, мрачнея на глазах.
Все ясно, мальчик уже заподозрил плохое. Придется его разочаровать. Или наоборот – напугать? Вот и посмотрим.
– Ты обязан в течение месяца принять решение, учиться ты хочешь или работать. И если работать, то как и кем. А если учиться – то на кого. И к следующей осени ты должен быть уже при деле. Если ты выберешь учебу в любом из столичных высших учебных заведений, я позабочусь о том, чтобы ты не бедствовал во время обучения. Пойдешь работать – буду продолжать содержать, если ты обязуешься все излишки денег тратить на восстановление имения.
– Тебе-то это все зачем?
– Н-у-у, я могла бы сказать, что расплачиваюсь с вашей семьей за тело, которым пользуюсь, но это будет неправдой – тело давно продано, деньги за него получены и промотаны. Или проиграны. Так что придется тебе поверить, что во мне просто родственная кровь заговорила. Что я тебе посочувствовала. Но имей в виду, мое сочувствие быстро иссякнет, если ты не станешь выполнять мои условия и не будешь подчиняться моим правилам, живя в моем доме.
– Я согласен, – быстро проговорил парень.
Похоже, он опасался, что я передумаю прямо сейчас.
– Тогда слушай правила. Первое: в этом доме мой голос главный и решающий. Второе: со мной живут брат и сестра. Их нельзя обижать и задевать. С ними можно дружить. Это же касается и всех домочадцев. И не вздумай приставать к горничным! Узнаю – откручу все до основания, чтобы уже нечем было. Все ясно?
– Угу, – Дариен улыбнулся.
Похоже, условия его не смущают. И угрозы не пугают. Ну что ж, посмотрим еще, что за фрукт у Тэнры братец. Но что-то мне подсказывало, что это не у Тэнры, а у меня завелся еще один братец. И притом младший.
Глава 14
В начале весны Лиотания прислала ответ на запрос школы, сообщая, что готова принять у себя двух практикантов-дипломников. Естественно, магистр Левир рекомендовал меня и Лереха, как лучших своих студентов, и ректор пригласил нас к себе в кабинет на беседу.
Это не стало для меня неожиданностью – Лиотания не каждый год соглашается принять практикантов, но я нисколько не сомневалась, что если это случится, непременно выдвинут мою кандидатуру.
Случись это на несколько месяцев раньше, я бы без лишних раздумий ответила отказом: да, практика в эльфиской лечебнице – это очень интересно и познавательно, но... у меня был Лэйриш, от которого я никуда не хотела уезжать, а интересную практику можно найти и в Лербине. Теперь меня ничто в Ниревии не держало. Дети? Они достаточно большие, и вокруг них полно взрослых. Да и вообще – их можно с собой взять, поселить, к примеру, в доме Лейтиниэра – он точно не откажет, а детям полезно и интересно. Заодно и язык подучат, пригодится. В общем, я согласилась.
О Лерехе и говорить не стоило – он был просто счастлив.
А я, кажется, впервые в жизни начала строить планы не на один день, декаду или месяц, а на ближайшие годы. Нет, я не питала иллюзий, что все в моей жизни теперь зависит только от меня, просто возникла потребность в таком существовании, когда будущее выглядит определенным. Мое таким и выглядело: подготовиться и сдать сессию досрочно (как обычно), параллельно занимаясь с детьми и изучая по книгам медицину тейордов, подписать договор о практике с эльфами, провести летние месяцы на Айиоро с детьми, познакомиться там с родственниками, или кем их там считать, попрактиковаться в тейордской лечебнице.
Потом – три месяца практики у эльфов, с детьми или без них, вернуться – начать писать диплом, прерваться на месяц, чтобы отработать боевую практику... Дописать диплом, защититься, работать... лучше всего в лечебнице, как и раньше, но было подозрение, что меня затребует дворец. Мне этого очень не хотелось. О, я давно рассталась с ошибочным представлением, что придворные лекари вместо серьезной профессиональной деятельности лечат насморк и плохое настроение у зажравшихся господ. Нет, при дворе действовала лечебница, а еще был исследовательский центр и шикарная лаборатория. Но – не хотелось. Вот Лерех бы туда с радостью побежал. Впрочем, может быть, у него и получится.
Ах, да, еще дети – как раз к тому моменту, когда я закончу школу, им уже будет по пятнадцать, и они наверняка тоже захотят сюда поступить. И я, конечно, обеими руками за. Мар, конечно, в первую очередь, природник, это уже видно. А второй специальностью – при его-то мощи – наверняка выберет боевку. Мальчишка же! Вот с сестрой пока неясно, к чему она склонность имеет.
Единственным, кому пока не находилось места в моих планах, был Дариен. Парень, поначалу с таким энтузиазмом согласившийся на мои предложения, теперь ходил по дому смурной, маялся и явно никак не мог принять нужное решение. А время шло.
В конце концов я не выдержала и решила с ним поговорить – возможно, вместе мы сможем к чему-нибудь прийти.
Воспользовавшись моментом, когда все домашние были при деле и никто не нуждался в моем срочном внимании, я утащила новоявленного братца к себе в кабинет.
– Ну, говори, – приступила я к допросу, – к чему пришел, отчего маешься?
– Да не знаю, – смутился парень, – я уже о разном думал, ни на чем остановиться не могу.
– А какие были идеи?
– Ну... Всякие там университетские курсы типа истории и боговедения я отбросил практически сразу – все-таки это занятия для богатых, на хлеб с таким образованием не заработаешь. Остается Высшая Школа Права. Судья или защитник – это, конечно, очень полезные профессии, но я не уверен, что смогу все это освоить...
– Почему? – я позволила себе удивиться. – Ты молодой парень, неглупый... Неужели на память жалуешься?
– Да нет, просто если большой объем информации, я очень быстро скисаю. И потом мне очень трудно сохранять интерес.
– Интерес, значит... А еще какие идеи были?
– Ну, насчет школы финансов и управления я думал тоже. Все-таки очень полезное образование в моей ситуации... И можно заниматься этим для себя, но всю жизнь зарабатывать таким способом... это ужасно! Скучища смертная!
– Слушай! – возмутилась я. – А что тебе не скучно?!
– Эх, если бы у меня магия была... – тяжко вздохнул Дариен.
Это правда, магии у братца было – кот наплакал. От силы на двоечку, при усердной раскачке до третьего уровня можно было бы дотянуть, но не выше. Не размахнешься особо с таким даром.
Пока мы беседовали, Дариен быстро-быстро черкал что-то на листах бумаги, которые принес с собой. Я заинтересовалась, встала и заглянула ему через плечо. И ахнула: на листе красовалась серия маленьких картинок с развивающимся сюжетом. Комиксы, попросту говоря.
– Да-а-ариен, – вкрадчиво начала я, – а ты знаешь, что это такое?
– Что? – испуганно вздрогнул парень.
– Это золотое дно! – заявила я.
Еще бы не золотое, если мир Вериинсе до сих пор не знал ничего подобного! Истории в картинках, если правильно их подать, непременно найдут свою публику. А если еще учесть, что у Дариена не только богатая фантазия, судя по тому, что мне удалось увидеть, а еще и настоящий художественный талант, то доход моему безалаберному братцу обеспечен.
– Да ну... – усомнился Дариен в ответ на мое заявление.
– Не "да ну", а точно тебе говорю. Есть у тебя еще что-нибудь подобное?
– Еще много всякого.
– Вот и прекрасно. Тащи!
Братец сбегал в свою комнату и вернулся в кабинет с кипой бумаг. От количества и разнообразия рисунков я просто обалдела: там были не только комиксы на различные сюжеты, но и шаржи-портреты домашних, и вполне серьезные графические натюрморты, и наброски лошадей. Парень был богато одарен, но не догадывался об этом.
– Ты это кому-нибудь показывал? – поинтересовалась я.
– Именно это – нет, но прежние мои рисунки видели друзья...
– И что сказали?
– Смеялись, – Дариен обиженно поджал губы, – говорили, девчоночье занятие.
– Дураки! – объявила я свой приговор братцевым друзьям. – И мы с тобой докажем, как глубоко они заблуждались.
В качестве независимых экспертов я пригласила младших.
– Комиксы! – радостно пискнула сестричка.
– Ух ты! – заинтересовался братик и завис надолго, пытаясь разложить листы с картинками по порядку.
– Понял теперь? – хихикнула я. – Считай, что это типичные представители твоей основной аудитории.
Но это легко сказать – золотое дно. А поди сделай! Чтобы протолкнуть новую идею, нужны связи, знакомства – и в Ниревии, как в любом другом месте. Собственных знакомств в книгоиздательском деле у меня не было, и я написала своему управляющему, потому что Зангех Кайеро знал абсолютно всех. Вот уж у кого были связи!
Кайеро ответил мне через несколько дней и предложил нам с братцем в ближайший не учебный день встретиться с потенциальным издателем. Разумеется, я ответила согласием.
Издатель оказалась невысоким подвижным человечком с забранными в хвост абсолютно седыми волосами, изрезанным морщинами лицом и ясными молодыми глазами. Звали его Дерриш Ахмас, и он как раз специализировался на издании литературы для детей разного возраста. Истории в картинках господина Ахмаса просто покорили. Он в возбуждении носился по просторному кабинету моего управляющего, периодически подлетая к столу, чтобы в очередной раз перебрать листы в папке с рисунками.
– Да! – наконец очнулся он. – Это пойдет. Это будет иметь успех. Но имейте в виду, юноша, историями в картинках мы с вами не ограничимся. Я уже оценил ваш дар. Предлагаю для начала попытаться сделать рисунки к нескольким книгам. В идеале – цветные. Если у вас получится, считайте, что стабильный заработок вам обеспечен.
– Есть еще одна идея, – вмешалась я, – которая может иметь успех.
– Какая же? – издатель заинтересованно склонил голову набок.
– Книги для обучения детей грамоте. Я не так давно столкнулась с этой проблемой и специально обходила книжные лавки в поисках чего-нибудь подобного.
– И какими вы себе представляете эти книги?
– Двух видов. Первые – для самых маленьких, для знакомства с буквами. Каждая страница посвящена одной букве, рядом с буквой – картинка, изображающая какой-нибудь предмет, название которого начинается с этой буквы. Предмет обязательно простой, из тех, с которыми дети сталкиваются в повседневной жизни – игрушки, посуда, самые обычные животные... Можно еще простенький стишок про предмет разместить. И все это должно быть оформлено красочно и привлекательно.
– Любопытная идея, – пробормотал Дерриш Ахмас и кивнул мне, предлагая продолжать.
– Второй вариант – для детей постарше. Там должны быть уже не только буквы, но и слоги, а потом – соединение их в слова. В конце – несложные тексты, доступные пониманию ребенка.
– Что ж, – издатель хлопнул ладонью по столу, – вы принесли достойные внимания задумки. Если возьметесь за детальную разработку – милости прошу. Идеи ваши, так что и продумывать тоже вам.
– Возьмешься? – обратилась я к Дариену.
Братец пожал плечами:
– Попробую. Стишки только не умею.
– Со стишками, полагаю, проблем не будет, – хихикнула я в ответ, – Натка с Маром развлекаются, придумывая рифмованные дразнилки, и получается у них очень даже неплохо. Надеюсь, и на заданную тему... или заданную букву получится тоже.
С издателем мы расстались воодушевленные. Удастся задумка с азбукой и букварем или нет, но первый заработок Дариену мы обеспечили, если только он не разленится и не бросит рисование. Но похоже, это ему не грозит. По-моему, рисование – чуть ли не единственное занятие, которое не кажется братцу скучным. Ну и потом... большому ребенку дали в руки правильную игрушку, которая позволит ему чувствовать себя взрослым и полезным. Такая долго не надоест.
Я снова хихикнула – на этот раз про себя, собственных мыслям: неожиданно пришло в голову, что я потихоньку обеспечиваю доходами свое растущее семейство. Если закрыть глаза на мои баснословные богатства, полученные не собственным трудом, а в наследство или благодаря царственным милостям, мой счет медленно, но верно пополняется благодаря продаже, пардон, бельевых резинок. Мариен получил свой процент с кернианового месторождения. Даже если оно иссякнет через пять-десять лет (а этого вроде бы не должно случиться), безбедное существование до конца жизни ему обеспечено. Наташке уже начала капать денежка с продажи застежек-молний. Поскольку штаны, которые я предоставила для изучения галантерейщику господину Редри, принадлежали сестрице, то справедливо было, чтобы и выгоду от сделки получила именно она. И как раз сейчас покупатели наконец-то разглядели нововведение и "молнии" стали набирать популярность. Впрочем, с тех пор как объявилась родня с Айиоро, за материальное благополучие сестрицы я совершенно спокойна, на одни только галантерейные доходы ей жить не придется. А теперь вот и второй братец пристроен...
Словом, к дому я приближалась в приподнятом настроении. Ровно до того момента, когда, поднимаясь на крыльцо к галантно открытой Дариеном двери, почувствовала спиной чей-то взгляд. Обернулась резко – Лэйриш. Тенью мелькнул в конце улицы и тут же исчез, словно и не было его. Я бы даже поверила, что не было, если бы в этот миг не резануло мне по оголенным нервам болью... Его болью. Потому что мы оба одновременно упустили наши щиты...
Ощущение было, словно солнце внезапно померкло и мир погрузился в темноту. Первой мыслью было: догнать, остановить. Переместиться к нему, где бы он ни был. А вторая, горькая, останавливала: дурочка, что ты ему сейчас скажешь? Особенно после того как он видел тебя заходящей в свой дом с другим мужчиной. Он ведь не знает, кто такой Дариен. Что он подумал – понятно. Ведь не зря я ощутила такую острую боль.
И все-таки я заставила себя вернуться к действительности, закрыть за собой дверь, встряхнуться и шагнуть через порог – в дом, навстречу родным и близким.
Глава 15
В последний месяц весны, когда я уже успела окунуться в предсессионный угар, эльфийское посольство переправило в школу договора для практикантов. Лерех взялся уж было подписывать, не глядя, но я его остановила:
– Подожди, надо Ритеэниору показать. Я не уверена, что тут нет никаких подвохов.
Договора оказались одним сплошным подвохом.
– Это нельзя подписывать! – заявил эльф. – Иначе вы три месяца вместо целительской практики будете заниматься подсобными работами вроде уборки помещений. В договоре должны быть прописаны обязанности принимающей стороны – а это привлечение вас к целительской деятельности, например, к ассистированию во время операций – и ваши обязанности. А вы не обязаны, – с нажимом произнес Рит, – заниматься ничем, кроме вашей целительской практики. Кроме того, это в первую очередь касается не Лереха, а тебя Лари, должны быть особо оговорены личная неприкосновенность и неприкосновенность жилища. А то среди эльфов, к сожалению, распространено заблуждение, будь единственное, на что годятся человеческие женщины, это... ну сама понимаешь. При этом спрашивать согласие женщины необязательно. Ну и само жилье – тут не сказано, какое именно предоставляется. Нужно уточнить, что каждому отдельное, гостевого уровня. Это нормально, студентов эльфийских школ на практике обычно так и устраивают. Вот кормить они вас не обязаны, это обычно за свой счет.
– Поможешь переделать?
– Я не специалист, – смутился Ритэниор, – но я попробую.
Согласование договоров с эльфийским посольством заняло почти две декады. Я уже отчаялась поколебать их упорство, ушастые сражались за каждый пункт. Если бы не поддержка Ритэниора, я бы, наверно, плюнула на все, и подписала что есть, понадеявшись на защиту и покровительство Лейтиниэра... ну и семьи самого Рита, его родители тоже выразили надежду, что смогут быть нам полезными. Однако Ритэниор настоял на своем, и вскоре исправленные и дополненные договора были подписаны, к моему несказанному облегчению.
В тот же день дома меня ожидал посыльный с небольшим пакетом из Лиотании. Что же такое не решился Лейтиниэр доверить магической почте? Я вскрыла конверт и извлекла сложенный вдвое листок бумаги. В своем послании Лейтиниэр сообщал, что отец его "отошел к истокам" и теперь он стал главой клана. И он пользуется своим правом, чтобы объявить меня новым членом клана. Стать полноправным членом эльфийского клана – невероятная честь, которой за многие столетия удостоились всего несколько человек. Лейтиниэр выслал бумаги, подтверждающие его решение, и кулон, который я могу предъявить, если мне понадобиться сообщить кому-то о моей принадлежности к клану. Но этого достаточно лишь на первое время, как сообщил мне эльф. Поэтому, раз уж я собралась на практику в Лиотанию, он предлагает мне отправиться в путь на пару дней раньше, чтобы он мог провести специальный обряд – тогда мою принадлежность к клану Льерэ никто не сможет оспорить.
Я читала послание и разбирала приложенные к нему документы со смесью восторга и недоумения. А под конец нервно рассмеялась: мало мне родственников было! Ладно еще братья и сестра. Но ведь есть еще и мать-змея, связанная со мной кровью, есть целый клан на Айиоро, к которым я, правда, принадлежу скорее душой, чем телом. Теперь вот эльфы.
Но от такой чести не отказываются. Да я и не собиралась – чужую благодарность тоже надо уметь ценить и принимать. Правда, иногда это очень трудно. Например, как в случае с Дариеном, который получил свой первый гонорар и от счастья не знал, на какую ему стенку запрыгнуть. Скакал, как мальчишка (да мальчишка и есть!), лез ко всем обниматься, заявил мне что съедет сразу, как только найдет себе подходящее жилье, даже готов был вернуться в свое необитаемое имение, чтобы там продолжить рисовать, периодически посылая плоды своих трудов в столицу. И все порывался сунуть мне какие-то деньги, а еще лобызал руки и, не останови я его, наверное, к ногам бы перешел.
Я его порывы пресекла достаточно жестко – что поделаешь, я уже прочно ощущала старшей сестрой, любящей, но зато имеющей право и подзатыльник отвесить. И жить велела у меня пока оставаться: точно знаю, чтобы не упустить свое, надо оставаться поблизости и на виду. Не факт, что братцу удалось бы сотрудничество с издателем на большом расстоянии. Единственное, напомнила ему о правилах поведения, которые и в наше отсутствие должны соблюдаться.
А отсутствие было уже не за горами. Как-то неожиданно осталась позади последняя сессия и наступило лето.
– Эх, – вздохнул Рьен, прощаясь со мной после последнего дежурства, – чует мое сердце, нескоро мы тебя тут увидим. Сначала далекий мир, потом практика у эльфов, а там, глядишь, дворцовые тебя к рукам приберут.
– Посмотрим, – улыбнулась я, – не больно-то я рвусь к этим дворцовым.
