Текст книги "Тайны родства (СИ)"
Автор книги: Икан Гультрэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
Я вышла на улицу и зябко поежилась – зима в этой части Ниревии была, хоть и бесснежной, но все-таки холодной. Ледяные капли дождя стекали мне за воротник, и я пожалела, что не вызвала Крела с каретой. Тут близко, конечно, но в такую погоду брести по пустынным улицам – удовольствие сомнительное.
Улица, кстати, оказалась не такой уж пустынной – передо мной плелся нога за ногу какой-то мужик. Чем-то он мне не понравился, и я не стала его обгонять, а медленно пошла сзади, предусмотрительно прикрывшись щитом от магических атак. Сигнал опасности, наполнивший пространство вибрацией, заставил меня насторожиться и остановиться на мгновение. А дальше все происходило слишком быстро: вспышка, магический удар... не по мне – мужик впереди вздрогнул и начал заваливаться на бок. Меня полоснуло по нервам чужой болью. Опасность – опасностью, но это я, как целитель, стерпеть не смогла. Бросилась к упавшему пешеходу, попыталась аккуратно перевернуть его на спину и... я успела заметить только стремительное движение руки.
Лицо обожгло чудовищной болью. Дальше тело действовало само, в обход оглушенного болью сознания: я бросила на человека парализующую сеть и, вцепившись в ворот его рубашки вместе с ним перенеслась в приемную лечебницы.
Я должна была еще что-то сказать подбежавшему ко мне Рьену – я не видела целителя, но почувствовала его присутствие. Должна была, но... не сказала. Отключилась.
Глава 11
Я очнулась сразу. Вдруг. Без тяжелого поэтапного пробуждения. Очнулась в полной темноте. Попробовала моргнуть, шевельнуться – мышцы лица практически не откликались на мои усилия. Но по едва слышному движению в комнате я поняла, что не одна.
– Рьен? – с трудом шевельнула я губами.
– Да, – откликнулся целитель.
– Все очень плохо?
– Зелье было с магической составляющей, – ответил он после некоторой заминки, словно пыталась подобрать слова, – регенерация идет слишком медленно. Возможно, останется несколько шрамов.
– А глаза?
Молчание.
– Глаза, Рьен! – прохрипела я.
Собственно, мне уже не нужен был ответ, я все поняла по молчанию целителя. Но он все-таки ответил:
– Глаза... спасти не удалось.
Вот так... Надежды, планы на будущее, профессия, любовь... все прахом. Остаются уродство и слепота. Если бы тогда, сразу, я сохранила способность соображать, можно было использовать частичную трансформацию, а теперь поздно – судя по тому, что я, хоть и с трудом, владею своими губами, прошло не меньше нескольких дней.
– Сколько я здесь? – решилась уточнить я.
– Пятые сутки, – откликнулся целитель.
– Понятно.
Я замолчала. Говорить было мучительно тяжело, да и не о чем. Кажется, на какое-то время я задремала, а когда очнулась, почувствовала, что рядом со мной уже не Рьен.
– Птичка моя, – в подтверждение своей догадки я услышала голос Лэйриша.
Вот чьего присутствия я сейчас хотела меньше всего!
– Уйди, – прошептала я.
– Ты не узнала меня? – удивился Лэйриш. – Почему гонишь?
– Узнала... Не хочу, чтобы ты был здесь.
– Почему, Лари?
– Потому что мне не нужна твоя жалость.
– А моя любовь?
– Любовь?! – злым хриплым шепотом отозвалась я. – Любовь к слепой уродине?
– Шрамы заживут. У тебя прекрасная регенерация, ты ведь маг.
– Я теперь никто.
– Я люблю в тебе не мага. Мне нужна ты сама.
– Лэйриш... ты через декаду, самое большое через месяц пожалеешь об этих словах. И уйдешь. Но тогда мне будет больнее, я успею поверить.
– А сейчас ты мне не веришь? – глухо спросил он.
– Нет. Уйди. Если ты не уйдешь прямо сейчас, я подумаю, что ты цепляешься ко мне из-за моего богатства.
Я знала, что это жестокие и несправедливые слова. Но... я не хотела чтобы он видел меня – такую. Чтобы он сейчас поддался эмоциям, а потом жалел о своих обещаниях.
– Хорошо. Я уйду. Если ты изменишь свое решение – дай знать через целителя Вестрама.
Я ничего не ответила. Слушала его удаляющиеся шаги, легкий хлопок закрывающейся двери. Стало мучительно горько, но я была уверена, что все сделала правильно. Не прогнала – отпустила. Но зато его не будет мучить совесть после моих слов.
Следующим – не дав мне опомниться – в палату ввалился Дэйниш Рэнро. И с порога:
– Во что ты опять влезла, Лари?
– С чего вдруг такие вопросы? – удивилась я. – Человека, который на меня напал, я доставила сюда тепленьким. Не думаю, что я смогу что-то добавить к его показаниям. Все просто: шла по улице, впереди шел он. Потом магический удар, человек упал, я ощутила его боль – и бросилась на помощь. А он плеснул мне в лицо какой-то дрянью. Одного не понимаю – почему ему было больно? Нападение на него было настоящим.
– Сообщник, – ответил Дэй, – нападение было настоящим, но не опасным для жизни. Они знали, что ты целитель и почувствуешь боль, а без нее засомневаешься, стоит ли ввязываться.
– Поймали, значит, на профессиональной слабости, – я бы усмехнулась, но стянутая кожа очень ограничивала мимику.
– Скажи мне, Лари, почему ты притягиваешь к себе всякую дрянь?
– Можешь считать, что это оттого, что я сама такая дрянь. Ты ведь так и думаешь обо мне, правда?
– Ничего я не думаю! – вспылил следователь и вышел, хлопнув дверью.
Я осталась одна. Наконец-то по-настоящему одна. Никто не мешал мне обдумывать свое положение и решать, как устроить будущее – свое и детей.
Рьен заходил ко мне время от времени, но в разговоры не вступал – чувствовал, что я в них не нуждаюсь. В основном работал его ассистент – вливал дополнительную магию для ускорения регенерации тканей. Больше ничего сделать было нельзя.
Два дня спустя я все же обратилась к Рьену с вопросом – вспышка любопытства на какое-то время отвлекла меня от тяжких раздумий:
– Ты ведь уже знаешь, кто все это затеял?
– Да, со мной поделились сведениями и Дэйниш, и граф Релинэр. Из этого дела никто не делает тайны, все просто: нападавших наняла бывшая любовница графа, с которой он расстался несколько лет назад. Суда еще не было, так что...
– Если честно, меня не очень интересует, как ее накажут, – перебила я целителя, – мне важнее понять, что следует делать дальше, как жить.
– Меня радует, что ты думаешь об этом, – отозвался друг, – я боялся, что ты... захочешь свести счеты с жизнью.
– Вот уж нет, – фыркнула я, – один раз уже умирала, мне не понравилось. И повторять этот опыт я пока не спешу. Но вот какой должна быть моя дальнейшая жизнь, не представляю совершенно. Да, я знаю, что сказочно богата и мне не надо работать, чтобы прокормить семью, но я не привыкла сидеть без дела. Учебу придется бросить. Работа по выбранной специальности мне не светит. Разве что в теорию удариться. Но это... тоскливо как-то. А еще дети. Как я могу быть им опекуншей, если я теперь сама в опеке нуждаюсь?
– Я не знаю, что тебе посоветовать, Лари, – вздохнул Рьен.
– А я и не прошу твоего совета. Честно говоря, я пока не чувствую себя достаточно оклемавшейся, чтобы принимать серьезные решения. Так, размышляю потихоньку, прикидываю.
– Вот и размышляй, – обрадовался целитель, – а там, глядишь, и появится какая-нибудь интересная идея.
– Идея, говоришь? – задумалась я. – А проводи-ка меня, друг, в храм при лечебнице. Кажется, мне пора пообщаться с богами. Они, знаешь ли, мастера на всякие идеи.
Рьен помог мне подняться с постели и дойти до двери. Дальше я старалась ориентироваться сама, при минимальной поддержке целителя. Все-таки магом я была и осталась, да еще и змеиная кровь свою роль играла. В общем, на стены я не натыкалась и ступеньки легко нащупывала ногами.
Храм, как обычно, встретил меня тишиной. Порядок, в котором были расположены изображения богов, я помнила назубок – в больничном святилище мне приходилось бывать не раз. Так что Рьена я отправила обратно наверх, договорившись, что он зайдет за мной через часок. Для приношения мне хватило бы и меньшего времени, но я хотела поговорить. Только мне еще требовалось понять, с кем именно.
Поколебавшись с минуту, я подошла к Семниру:
– Силы... Силы мне нужны, как никогда прежде. Силы смириться, силы жить дальше. Силы принять тяжелое решение... и не одно.
В храме лечебницы всегда лежало зерно для приношений богам, но я нащупала нож, который хранился в нише при входе, и срезала прядь волос. Мое приношение было особым – так ведь и случай особый. Как тогда, в замке. Я снова взаперти, мои возможности вновь ограничены. Словно вернулась на старт. Да, багаж подрос, но ведь и амбиции выросли... Я опустила прядь в выемку жертвенника и подожгла – благо мне не нужно было видеть, чтобы выдать магический огонь нужной силы, я это делала автоматически.
Потом обратилась к Таниэрэ, целительнице. Всего два слова:
– Если возможно... – и снова прядь волос на жертвеннике.
К Сэнтарит:
– Помоги мне понять смысл произошедшего. Ведь не бывает же так, чтобы все было зря, правда?
Астиру я просила о счастье в любви. Не для себя – для Лэйриша.
Лейнар я ни о чем не просила. Просто принесла жертву.
А потом просто стояла долго-долго и мысленно беседовала – то ли сама с собой, то ли все-таки с богами. Спроси кто-нибудь тогда – не смогла бы ответить определенно. Просто что-то происходило со мной в этом месте. Что-то очень важное для меня.
Когда Рьен вернулся за мной в храм, на голове у меня красовалась неровная стрижка. Сама я этой неровности не видела, но у меня не было оснований в ней сомневаться – ведь в этот раз милосердная богиня не взялась собственной рукой подравнять мои волосы.
– Что ты с собой сделала, Лари? – ошарашенно воскликнул целитель.
– Ничего особенного, Рьен, ничего особенного... Я когда-то уже приносила в жертву свои волосы, сегодня вот... решила повторить. Самое смешное, что в тот раз волосы не были жертвой, оторванной от сердца, потому что я все равно собиралась срезать их и прикинуться мальчиком. Сегодня они мне тоже не нужны, потому что не могут ничего убавить или прибавить к моему уродству. Зато ухаживать за ними непросто, если не видишь.
– Мне все-таки не нравится, как ты рассуждаешь, – вздохнул Рьен, – есть в этом что-то... безнадежное. Безысходное. Умирать не собираешься, но хоронишь себя.
– Возможно, ты прав, – откликнулась я.
– Кроме того, – целитель снова вздохнул, – ты достаточно богата, чтобы вокруг тебя крутился отряд помощников, в том числе и таких, что будут ухаживать за твоими волосами.
– Да ладно, – я хмыкнула, – по мне так лучше вовсе без посторонних. У себя дома я способна обойтись собственными силами.
В палату я вернулась уже совсем без сил и рухнула на кровать. Нет, я не заснула – именно теперь, после обращения к богам, я нашла в себе силы пообщаться с матерью-змеей. Саа-тши откликнулась на мой призыв мгновенно:
"Что произошло с тобой, девочка моя?" – понятно – чувствовала и волновалась.
Я рассказала – и про само нападение, и про свои мысли и действия после него.
"Ты не права, детка".
"В чем?"
"В том, как ты обошлась со своим Лэйришем".
"Мать, я не хочу, чтобы он опомнился, когда я научусь рассчитывать на его присутствие в своей жизни!"
"Даже если так... Надо было дать ему возможность почувствовать себя сильным рядом с тобой слабой, ответственным за тебя".
"Чтобы потом он почувствовал себя слабым и предателем? Боюсь, что тогда ему было бы еще больнее".
"Что ж, не берусь судить, дочка".
"А совет дашь какой-нибудь? Ну, о том, как дальше жить".
"Один совет дам, – ответила змея, – не отворачивайся от людей, не прогоняй их от себя. Не бойся надеяться, доверять, рассчитывать на ближних".
"Прогнать никого больше не могу. Хотя не представляю себе, что дальше с детьми будет. Наверно, надо отправить Наташку к деду".
"Что ж, – задумчиво отозвалась саа-тши, – возможно, дед в этой ситуации – лучший выход".
Слова эти я приняла как руководство к действию. Если до этого дня я настаивала, чтобы детей ко мне не пускали, то нынче попросила Рьена, чтобы он позвал ко мне сестру.
– И звать не надо, – ответил на мою просьбу целитель, – она и так здесь каждое утро торчит, все надеется, что ты ее позовешь. Плачет. А Мар после школы приходит. Тоже надеется на что-то. Уроки у меня в кабинете делает.
Действительно, Наталья зашла ко мне на цыпочках следующим утром.
– Можешь не стараться идти тихо. Я не сплю и хорошо тебя слышу, – встретила я сестру.
Она судорожно вздохнула и присела на краешек кровати.
– Как мы теперь дальше жить будем? – спросила. – Тебя вылечат?
– Нет, малыш. Глаза мне уже не вернут – даже в магическом мире целителям это недоступно.
– Жаль, – вздохнула девочка, – я боюсь, что тебе скучно будет дома. Но я могу читать тебе книги вслух, я уже хорошо читаю!
Чувствовалось, что это не те слова, которые Натка хотела бы сказать на самом деле. Но эти давались проще других, потому что подразумевали какое-то ровное течение жизни в дальнейшем.
– Вот о том, как оно дальше будет, я и хотела бы с тобой поговорить. Собственно, у меня к тебе есть одно предложение: отправляйся-ка ты к деду. У тебя есть возможность позвать его, а он будет только рад тебя принять.
– Да ты что! Как это так?! Ты что, правда думаешь, что я тебя вот так брошу?! – возмутилась девочка.
– Детка, – я пыталась не раздражаться, хотя давалось мне это почему-то ужасно трудно, бесило любое возражение, – я твой опекун. По закону. Но в реальности я сейчас инвалид и сама нуждаюсь в опеке. Я тебя ни защитить не могу в случае чего, ни научить чему-либо полезному.
– Ну и что? – вскинулась сестра. – Я сама уже много что могу делать. А учиться в школу пойду, и дома буду заниматься. Поступлю потом в магическую школу... с Маром...
– Вот с Маром я не знаю, что делать, – вслух рассуждала я, – его-то некуда отправить, у него кроме меня и Крела нет никого.
– У него есть я! И я никуда не собираюсь!
– Не выдумывай! – рявкнула я, – Деда зови!
– Ах,так, значит! Деда?! Будет тебе дед! – прошипела девчонка и выскочила из палаты.
Обиделась. Еще одну оттолкнула... А ведь мать-змея предупреждала...
В одиночестве я оставалась недолго, буквально через несколько минут Натка вернулась. И не одна.
"Дед... – мысленно простонала я. – Что она ему наговорила?!"
Гилеари подошел к моей кровати стремительным шагом. Я буквально чувствовала его взляд – строгий, немного даже сердитый и в то же время обеспокоенный.
– Ну что, – тихо спросил он, – уже приговор себе подписала?
– Если ты о самоубийстве, то – нет. Точно нет. А о своих шансах на нормальную жизнь сужу трезво. Я сама целитель, и понимаю, что помочь мне здесь никто не сможет.
– Ключевое слово – "здесь", – с нажимом произнес дед, – наша медицина способна на большее.
Сердце трепыхнулось в робкой надежде.
– Де-э-эд? – осторожно начала я. – Ты предлагаешь мне шанс или просто высказал свое нелестное мнение о местном целительском искусстве?
– Я предлагаю шанс.
– Что для этого нужно?
– Довериться мне полностью, чтобы я мог забрать тебя отсюда.
Довериться? Да запросто! Все равно ничего другого мне не остается. Только...
– А что с детьми будет?
– Месяц они без тебя спокойно поживут. Если что-то случится, Натаэлли позовет меня. Но я уверен, что с ними будет все в порядке.
– Натка?
– Ларка, все будет хорошо, я обещаю!
– Ну, раз ты обещаешь...
– Готова? – спросил Гилеари.
– Да, – я ответила твердо.
– В таком случае – держись.
Дед подхватил меня на руки, и мир в одно мгновение исчез. Я не почувствовала пространственных изменений, как это происходит при построении портала. Потому что это было не магическое действие, а врожденное свойство тейордов – ходить между мирами. Как гайрефы перемещаются сквозь пространство своего мира – тоже без всяких магических возмущений.
Словом, мы просто были здесь, а стали – там.
Глава 12
Пахло разогретой на жарком солнце травой, медовым буйством цветов и немножко детством. Далеко на горизонте нестерпимо сияли белоснежные стены города. Бездонная синева неба ласкала взор и успокаивала душу.
– Дочка!
Я обернулась. Вздрогнула.
– Папа? Ты здесь? Ты – живой?!
Этого не может быть... Я ведь сама хоронила его...
– Нет, – отец покачал головой. – Это не я. Всего лишь слепок.
– Как это?
– Я сделал слепок своего сознания и поместил его сюда.
– Сюда? – странный какой-то у нас разговор получается: я стою с глупым видом и задаю вопросы.
– Моя личная часть магического пространства тейордов. Раз ты смогла сюда попасть, значит, дар тейорда пробудился в тебе. Если ты все еще на земле, я должен научить тебя всему. И если тебе удастся скопить достаточно энергии, ты сможешь покинуть этот ущербный мир.
– Я уже покинула его.
– И нашла нашу родню?
– Нашла, – кивнула в ответ.
– Тогда я спокоен за тебя, дочка. Тебя научат всему, чтобы ты могла ходить по мирам.
– Нет, отец, – покачала я головой, – я никогда не буду ходить по мирам. Я погибла на земле, и очнулась в другом мире в чужом теле. Человеческом. С магическим даром, но, увы, без способностей тейорда.
– Как же ты умудрилась сюда попасть?
– Наверно, это связано с тем, что я сейчас в твоем мире. И твои родственники пытаются вернуть мне глаза.
– Это странно. Они не могли тебя найти, если у тебя нет дара.
– Они нашли меня через сестру.
– Сестру?
– Да. Она уже приходила к тебе, как я поняла. Ты не помнишь?
Отец покачал головой:
– Я установил здесь якорь для наследников. Очутившись в магическом пространстве нашего народа впервые, наследник попадает и сюда. Один раз. Я существую только во время этой встречи и не могу помнить других встреч.
Я поежилась: как-то странно было представлять себе такое существование. В голове не укладывалось.
– Тебе, кажется, пора, – улыбнулся отец.
Пространство, наполненное солнечным светом схлопнулось в одно мгновение, и я погрузилась в темноту. И в безвременье.
Ощущение существования во времени вернулось вместе с неясными, сумбурными музыкальными звуками – словно из оркестровой ямы, когда музыканты настраиваются и разыгрываются перед спектаклем. А потом сквозь эту какофонию прорвался чей-то насмешливый и очень родной голос:
– Для первого пробуждения в доме деда могла бы подобрать сопровождение погармоничнее.
– Боюсь, это не от меня зависит, – отозвалась я.
Губы двигались с трудом, но не из-за боли или стянутости кожи, а словно бы из-за непривычности самого движения.
– Тебе пока не стоит много говорить, детка, – снова услышала я Гилеари, – так что в ближайшие дни болтать буду я, а ты в основном слушать.
– А?..
– Спокойно! – веселым голосом прервал меня дед. – Я отвечу на все вопросы, даже на те, которые ты не догадаешься задать. Итак, глазки! Глазки у тебя есть, и видеть они будут, но пока тебе нельзя ими пользоваться. Подожди пару дней, целители снимут запрет на зрение, тогда и полюбуешься и новыми глазками, и новым личиком.
– Гхм... – не удержалась я. – Заявление о "новом личике" меня немножко пугает.
– Я не очень понятно выразился, – дед рассмеялся, – не новое, а обновленное – с кожей пришлось здорово поработать.
– Утешил, – пробормотала я едва слышно.
– А чтобы ты не скучала, родная моя, – Гилеари сделал вид, что не слышал меня, – я готов сидеть тут рядом с тобой и рассказывать о нашем мире. Интересно? Молчи-молчи, вижу, что интересно.
Мне действительно было интересно. И те два дня, которые Гилеари провел у моей постели, были наполнены разнообразной информацией – об устройстве мира, его населении, животном и растительном мире. Оказалось, здесь не знают богов, покровительствующих тем или иным областям жизни, почитают только Творца. Местные жители называют свой мир Айиоро. Элита мира – тейорды, ходящие по мирам. Между собой тейорды равны, хотя есть семьи, которые пользуются большим влиянием, чем другие, – в силу своей многочисленности или особых достижений. Тейорды населяют один материк. Кроме них, здесь живут люди, но они находятся в подчиненном положении. Нет, их никто не обижает и не притесняет. Мало того, если кто-то из детей крестьян или обслуживающего персонала проявит интерес к учебе, то хозяева земли оплатят его образование. Если это будут способности к магии, дадут базовые знания и предложат поучиться в одной из магических школ на другом материке, населенном почти полностью людьми. Там полтора десятка человеческих государств с монархической формой правления, магия весьма развита. В принципе, никто не мешает людям переселяться на человеческие земли, но на материке тейордов условия жизни лучше. И выучившиеся маги чаще всего возвращаются домой и, как правило, находят себе занятие, соответствующее уровню образования. Есть еще ахарги – существа вроде гномов, но более субтильного сложения. Как и гномы, они склонны к работе с камнями и металлами, ведут разведку и добычу полезных ископаемых, однако куда менее успешны в деловых вопросах, поэтому предпочитают при заключении сделок пользоваться услугами доверенных лиц из людей. Ахарги – существа магические, весьма чувствительные к колебаниям земли, поэтому способны предсказать землетрясения и прочие катаклизмы. Собственно, геологоразведка у них тоже на магической основе. У ахаргов есть собственное государство на небольшом материке, о котором местные географы спорят, не стоит ли его считать всего лишь большим островом. Однако селятся ахарги везде, это довольно многочисленная раса. Есть еще один материк, расположенный на значительном удалении от остальных. Его населяют гхирьесы. Это очень замкнутая раса, избегающая контактов с другими и чурающаяся всякого рода новшеств, поэтому известно о них крайне мало, почти вся информация на уровне слухов.
Дед рассказывал мне местные предания и читал отрывки из исторических трудов, травил байки о собственных путешествиях по иным мирам. Кое-какие из них я слышала краем уха в собственном доме – Гилеари развлекал этими байками Наталью с Мариеном. Похоже, у него был свой устоявшийся репертуар.
Все это время меня регулярно навещали медики, чьи-то руки касались моего лица, но я даже не могла определить, мужскими были эти руки или женскими – в окружавшей меня тьме все были бесполыми и бесплотными. Кроме деда. Он стал моей единственной реальностью.
На третий день с меня сняли запрет на зрение. Мир вокруг показался мне мрачноватым, но дед успокоил меня: это не дефект зрения и не свойство мира Айиоро, просто помещение затемнено – моим глазам пока вреден свет в больших дозах.
– Ну что, – усмехнулся мной новый родственник, – пойдешь на себя в зеркало смотреть?
– Пойду, – кивнула коротко.
Глаза были темнее, чем те, к которым я привыкла за последние годы, – карие с фиолетовыми искрами-проблесками. Как у деда. И у отца были такие же, только без искорок. И у меня... в прошлой жизни.
Кожа на лице стала нежной и мягкой, как у младенца. Черты прежние, но словно бы не наполненные жизнью, не знавшие ни моих радостей, ни моих печалей. Этому лицу еще предстояло научиться быть моим.
– Тебе стоит пока воздерживаться от змеиной трансформации – в ближайшие месяца три-четыре, – предостерег меня Гилеари.
– Это все? – подозрительно сощурилась я.
Что делать, не давали мне покоя фиолетовые искорки – что-то стояло за этим новшеством.
– Не все, – вздохнул, улыбаясь, дед, – поскольку ты все равно попала в руки наших целителей, я распорядился по поводу одного дополнительного вмешательства...
– Какого же?
– Знаешь ли ты о том, что у тебя в твоем новом теле тоже есть зачаток магической оболочки?
– Нет, – я помотала головой.
– Не могу сказать, связано ли это со змеиной кровью в твоих жилах, или это плод изменений, произошедших под влиянием твоего сознания – сознания тейорда – на магию тела... Так или иначе, но она появилась. И я позволил целителям задать определенный вектор развития этой структуре.
– Что это дает мне? – осведомилась я. – Или, вернее, что это делает из меня?
– Из тебя – ничего, увы. Настоящим тейордом ты не станешь, ходить по мирам не научишься. Но кое-что это дает. Во-первых, любой тейорд будет воспринимать тебя своей, а значит, ты можешь рассчитывать на помощь тейордов в критической ситуации. Во-вторых, твои дети станут полноценными тейордами, независимо от того, кого ты выберешь на роль отца... Если только ты подождешь годик, прежде чем обзаводиться потомством. Прямо сейчас это было бы нежелательно. В третьих, не только сознание влияет на оболочку, но и наоборот. А значит, те способности тейордов, которые ты сохранила, теперь усилились. В основном это касается магии разума. И первое, чем тебе в связи с этим предстоит заняться – тренировки. Будем учиться ставить щиты.
– Да я вроде бы умею...
– Ты умеешь защищаться от чужого воздействия. Но тебе никогда не приходилось ограждать себя от чужих мыслей и эмоций.
– М-да... Как до до сих пор я наоборот приучала себя прислушиваться к эмоциям. Я же целитель все-таки, для меня это важно.
– А ты представь себе на мгновение, что люди вокруг тебя не думают, а кричат свои мысли вслух. И обрушивают на тебя шквал своих эмоциональных переживаний. И все это – едва ли не круглые сутки. Каково?
Я представила и содрогнулась.
– Во-о-от, – правильно понял мою реакцию дед, – а так оно теперь и будет, если не научишься щиты ставить.
И мы занялись щитами. Ну и еще медитациями и прочими упражнениями. Дед следил, чтобы я была осторожной и не перестаралась – любые нагрузки, в том числе и физические, могли негативно сказаться на зрении... и не только на нем.
Было кое-что, о чем дед умолчал в своих рассказах. Я это обнаружила, когда мне позволили выходить из затемненной комнаты, где я отбывала свое заключение: оказалось, мир Айиоро был не просто магическим, а техномагическим. Это и не удивительно: тейорды путешествовали по мирам и, несомненно, проявляли интерес к чужим достижениям. Правда, они не копировали слепо идеи, возникшие в иных мирах, а развивали их и приспосабливали к своему образу жизни и мышления. Поэтому природа Айиоро оставалась нетронутой – использованная магическая энергия так или иначе со временем возвращалась в мир, вливаясь в его силовые потоки. Здесь были и автомобили, и летательные аппараты – правда, не пассажирские лайнеры, а небольшие, на одного-двух человек или семейные. Их было немного... собственно, как и самих тейордов, а за пределами материка ходящих по мирам эти техномагические приспособления не получили распространения. Тейорды не спешили делиться своими секретами.
– Люди – существа, ни в чем не знающие меры, – сокрушался дед, – поэтому давать им руки технику... да ты сама видела, как это бывает.
Видела. Но почему-то до сих пор считала, что это свойственно не только людям, но и иным разумным существам, а теперь поняла: магические расы пребывают в тесном контакте с миром, в котором обитают, чувствуют его, остро реагируют на любые изменения – как в магическом фоне, так и в любой физической среде, потому что в мире все взаимосвязано, а потому не станут бездумно внедрять полезные на первый взгляд изобретения, если поймут, что они способны нарушить баланс в мире.
Мы сидели с дедом на балконе, пили кофе и любовались городским пейзажем – белоснежные стены домов, бездонное голубое небо и... летящие черепахи, проплывающие почти под самыми нашими ногами, беззвучно рассекая лапами воздух. Сюр... Нет, я уже знала, что это техномагический воздушный транспорт, просто так проявила себя фантазия изобретателя. Но зрелище было завораживающим. А кофе – необыкновенно вкусным.
Нет, не так. Тело мое не знало прежде этого напитка, мои вкусовые рецепторы находили его странным, но... срабатывали ассоциации, сознание-то помнило, и я наслаждалась каждым глотком.
– Нравится? – прищурился дед.
– Угу, – промурлыкала я в ответ, – выращиваете здесь?
– Да, когда-то привезли зерна из одного мира...
– Возможно, из того, где мы с Натальей родились.
– Натаэлли, – исправил меня дед, – возможно, из того мира, да. Напиток многим пришелся по вкусу, так что начали выращивать и у нас.
– Занятно...
Надо сказать, не только изобретения и пища иных миров оседали на Айиоро, но и книги, которые непременно привозили с собой путешественники. Здесь, в городском доме, хранилась основная часть библиотеки рода Май... если бы я еще могла читать на всех этих языках! Правда, знанием языка тейордов меня осчастливили в процессе всяких медико-магических манипуляций – ко всему, для полного комплекта. Так что книги по местному целительскому искусству я у деда позаимствовала – с клятвенным обещанием вернуть их, когда прибуду на каникулы. Да-да, это мне тоже пришлось пообещать.
– Дед, но у меня Мариен! – попробовала спорить я.
– Подумаешь, проблема! – воскликнул Гилеари. – Перенесем и мальчишку тоже.
В общем, лето на Айиоро было вопросом решенным. А еще мне пообещали практику в столичной клинике – дед уже заручился согласием целителей. Любопытно, что, несмотря на использование техномагических приспособлений и в медицине тоже, мои глаза были восстановлены чисто магически. То есть, эту операцию могли бы освоить и в нашем мире (дед, кстати, покопался в справочниках и выяснил, что тейорды его называют Вериинсе, миром спокойных вод). Правда, работа очень тонкая, подвластная эльфийским целителям, но никак не человеческим, даже в контакте с суигги.
– Ничего, – утешил меня дед, – твоя магическая структура будет развиваться. Еще несколько месяцев, от силы полгода, и тебе будут подвластны операции, которые сейчас в вашем мире могут исполнять лишь эльфы. А потом еще попрактикуешься на Айиоро – и с такими навыками в любом мире на вес золота будешь, уж поверь мне, Лариэсса.
...Лариэсса – летящая в синеве. Так переводилось мое новое имя с языка тейордов. В двух мирах я птица, в третьем тоже лечу. По крайней мере, должна бы летать – но не получается пока что. И где-то внутри начинает – только теперь – брезжить понимание, что дело не в способностях, которыми я наделена и пользуюсь, дело во мне самой... я сама привязываю себя к земле – своими словами и поступками.
Гилеари перенес меня на Вериинсе на двадцатый день, к концу моих школьных каникул. С собой я тащила – вернее, дед тащил, если совсем честно, – кипу книг и... баночку с кофейными зернами.
Дома меня ждало письмо из Лиотании. Оно пришло в первые дни после нападения на меня, и домашние не вспомнили о нем в своих переживаниях, зато теперь я узнала, что Эниэра благополучно разрешилась от бремени... двойней. Невероятная редкость среди эльфов, воистину служительница плодородия оправдала свое служение. Счастливые родители обзавелись и сыном, и дочерью. Сыну дали имя Истаниэр, дочь назвали Лариллой – в честь цветка и одновременно в память обо мне.
