Текст книги "Тайны родства (СИ)"
Автор книги: Икан Гультрэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
Когда я почувствовала, что мои силы на исходе, потек тонкий ручеек извне. Нет, это была не богиня: кто-то – похоже, Верениэр, – подключился ко мне, подпитывая и поддерживая. Через час – а может, через вечность – его сменил кто-то другой. Потом еще один.
Узор выходил из под моих рук, но я не была художницей. Раз за разом я повторяла одни и те же или очень похожие элементы, как подмастерье ювелира, работающий по заданной схеме. Орнамент разрастался, постепенно окутывая тело эльфа тем плетением, без которого немыслима жизнь магического существа. Он обретал совершенство, раскрывая передо мной замысел Творца-художника, создавшего когда-то расу эльфов...
Мне казалось, еще чуть-чуть, и я умру – то ли от счастья, что осталось совсем немного, то ли от истощения... И в этот момент сила хлынула в меня не ручейком, а потоком. Ее как раз хватило, чтобы довести до ума – до окончательного совершенства – начатое, а потом напитать узор силой, чтобы он заиграл и начал жить своей жизнью. Чтобы я стала ему не нужна...
Опустошение – вот что я чувствовала, когда нашла в себе силы сделать шаг назад и оценить результаты своего труда в целом. И физическое, и магическое. И – что самое главное – душевное. Словно меня вывернули наизнанку и вытряхнули как следует, а потом вернули в исходное состояние.
Я обвела взглядом присутствовавших, улыбнулась из последних сил, покачнулась – и тут же была подхвачена Легриниаром. Впрочем, я уже с трудом воспринимала происходящее и в какие-то моменты мне мерещилось, что это не он, а мой эльфийский брат.
– Лейт... Слышишь, Лейт... – бормотала я. – Я теперь тоже ювелир, как ты. И плету золотые узоры...
Кто-то хихикнул в окрестной пустоте, и это немножко привело меня в чувство.
– Ну как? – спросила я.
– Никогда не видел ничего подобного, – покачал головой Летравиор.
– Это все богиня, – устало отозвалась я, – если бы не ее вмешательство – тогда, на корабле, мне не пришлось бы сотворить ничего подобного, а вам – увидеть это.
Целитель вновь покачал головой и, кажется, хотел еще что-то сказать, но в этот момент дверь в операционную распахнулась и в помещение, чуть покачиваясь, ввалился еще один эльф – тот самый, что утратил зрение во время магического эксперимента.
– Богиня... – прошептал он чуть слышно.
Все повернулись к нему, Летравиор бросился к слепцу, поддержал его и помог доковылять до ближайшего кресла.
– Что с вами случилось? – мягко спросил он.
– Богиня явилась мне. Великая Таниэрэ... Сказала, человеческая целительница поможет, вернет мне зрение... И привела меня к этим дверям.
В этот момент мое сознание решило, что с него, пожалуй, достаточно, и незамедлительно покинуло меня.
В чувство меня привели быстро, однако полностью сознание не вернулось – сказалась чудовищная усталость. Я не столько понимала происходящее вокруг, сколько бездумно фиксировала события: вот меня подхватили чьи-то сильные руки, потом было движение – мелькание лестниц и коридоров – и чей-то бубнеж поблизости. О том, что нес меня Легриниар, а рядом шел, что-то втолковывая ему, Лерех, я узнала на следующее утро.
Эльф отнес меня в мою комнату, раздел, сердито шикнув на протестующего Лереха, и уложил в постель, а потом ушел обратно в лечебницу – к брату.
Утром я застала его в своей комнате – эльф сидел в кресле и разглядывал меня в упор, словно впервые видел.
– Эй, – возмутилась я, – а как же неприкосновенность жилища, которая была обещана мне по договору?
– Ну ты же простишь мне такое нарушение? – улыбнулся Легриниар, и по его улыбке я поняла, что эльф счастлив.
И все-таки спросила:
– Как он?
– Пока спит, но целители в один голос уверяют, что все прошло хорошо.
– Пусть спит, – отозвалась я, – после любого, даже самого малого, вмешательства в сферу жизни пациенты проводят в целительном сне не меньше суток, а тут, считай, чуть ли не с нуля... Три дня, не меньше.
– Да, Летравиор тоже так сказал, – вздохнул эльф.
– Слу-у-ушай!.. – вспомнила вдруг я. – А то, что потом было... после операции... это ведь мне примерещилось, правда?
– Ты про слепца и явление богини?
– Значит, все-таки на самом деле было, – вздохнула я.
– Было-было, – ухмыльнулся эльф, – не отвертишься теперь.
Глава 8
Не то чтобы мне на самом деле хотелось отвертеться от лечения этого бедняги, все же я целитель и не забываю об этом, но приходится помнить и о том, что я не гений-универсал, который может абсолютно все. И как справиться проблемой этого эльфа, я не имела ни малейшего представления. А богиня молчала. Подставила меня – и слиняла.
Все-таки не зря говорят, что у тейордов особые отношения с богами тех миров, куда они приходят. Я вот пришла – и вляпалась... в эти самые отношения. По собственной инициативе притом. Сама когда-то обратилась.
В общем, в лечебницу я в то утро шла не без опаски. Однако было тихо. Легнириар успел вернуться к постели брата. Он поприветствовал меня беззвучно, взмахом руки, когда я заглянула в палату, и вернулся к каким-то своим мыслям.
В коридоре меня поймал коллега Верениэр:
– Что делать будешь?
– Ты насчет вчерашнего... явления?
– Именно.
– Не знаю пока. Человека... то есть эльфа обнадежили. Теперь он ждет от меня чудес. А мне Таниэрэ почему-то не спешит являться и объяснять, как его вылечить.
– Сходи к ней сама.
– Тоже дело, – согласилась я.
Но посещение молельни в этот раз не принесло никаких результатов. Богиня упорно молчала. Я злилась. А кто бы не злился на моем месте? Подставила – и исчезла. А мне расхлебывать...
Однако кое-какая мыслишка у меня все-таки зародилась, поэтому из молельни я сразу отправилась в кабинет ведущего целителя. Я застала Летравиора на пороге – он как раз собирался на обход – и присоединилась к нему. У палаты нашего слепца мы оба замешкались на мгновение, но потом целитель решительно толкнул дверь рукой, и мне ничего не оставалось делать, как последовать за ним внутрь.
Пациент был очень возбужден, мерил шагами комнату и что-то бормотал себе под нос. При нашем появлении он встрепенулся:
– Вы пришли!
– Позволите мне еще раз осмотреть его? – я обернулась к Летравиору.
– Конечно, – кивнул целитель, – вы ведь для этого и пошли за мной, правда?
И я принялась за осмотр слепца. Собственно, слепцом в полном смысле этого слова он не был – я не обнаружила никаких повреждений на физическом уровне, а кроме того, эльф кое-что видел. Правда, исключительно в полумраке – не зря же его комната была затемнена, это позволяло ему ориентироваться здесь не на ощупь, а с помощью остатков зрения. Вот света его глаза не выносили, на свету он был полностью слеп.
Постепенно, слой за слоем, я считывала сначала его физическое состояние, потом энергетическую оболочку во всех подробностях, затем магическую, в которой обнаружила еще несколько повреждений – в районе запястий и кистей рук и в двух местах над позвоночником. Были ли они тоже связаны со зрением, или отразились на здоровье эльфа как-то иначе, я определить не смогла. Все увиденное я запечатлела в памяти, собираясь потом скинуть на кристалл, а эльфа... усыпила.
– Нервничает, – пояснила я целителю, – накрутит себя так, что с ним невозможно будет работать. Пусть поспит немного.
– Так вы все-таки беретесь?..
– Я сама пока не знаю, – вздохнула, – моих сегодняшних умений для этого недостаточно. Если вы отпустите меня дня на три-четыре, я попробую... научиться чему-нибудь новому.
– Отпускаю, – коротко ответил целитель.
Собственно, это и была та самая мысль, к которой я пришла в храме Таниэрэ – я собиралась отправиться на Айиоро и взять несколько уроков у тамошних врачей. А для этого нужен был дед. Идеальным вариантом было, конечно, доставить на Айиоро пациента, чтобы там его исцелили, а не прыгать туда-сюда самой, но вот беда: тейорды крайне неохотно принимают чужаков в своем мире.
Из палаты слепого эльфа я, нигде больше не задерживаясь, быстрым шагом проследовала в свою комнату в гостинице и оттуда уже позвала Гилеари. Дед появляться не спешил, и я, пока ждала его, написала домой о своих планах – чтобы не ждали пока писем.
Гилеари возник в центре комнаты спустя примерно полчаса.
– Что-то ты часто в моих советах нуждаться стала, внучка, – ехидно прищурился он.
– Помешала? – я подняла правую бровь в притворном изумлении. – Впрочем, мне не твой совет нужен, а целителей с Айиоро. А от тебя требуется лишь доставить меня к ним, а потом, через несколько дней, обратно. Справишься?
– Обижаешь, внучка! – дед подошел ко мне вплотную. – Я еще молод и полон сил. Ты готова?
– Подожди немного, – я забросила письмо в почтовую шкатулку, потом подхватила со стола кристалл с записью осмотра больного, а с дивана – сумку с необходимыми вещами, – вот теперь готова.
Айиоро встретил меня мягким солнечным светом, приятными глазу пейзажами, нежными ароматами трав и цветов... даже дедов городской дом, который я толком не видела во время предыдущих своих визитов, вдруг показался мне родным.
Из дома дед, не мешкая, переместил меня в клинику, и я отправилась на поиски целителя Сетайри, который курировал мою здешнюю практику. Я привыкла доверять ему, поэтому и сейчас со своей проблемой решила обратиться именно к этому лекарю. Искать пришлось довольно долго. Я сновала по этажам, и везде мне говорили, что целитель Сетайри только что был здесь и собирался пойти... Впрочем, там, куда он собирался пойти, я не заставала его тоже. В конце концов, устав бегать, я уселась в кресло у его кабинета и принялась ждать. Сетайри явился примерно через час, когда я уже порывалась вскочить и затеять второй круг поисков.
– О! – доктор был приятно удивлен. – Ты снова здесь!
– Да, и мне нужна помощь.
– Заходи, – Сетайри открыл передо мной дверь кабинета.
Выслушивать меня сразу целитель отказался: сперва усадил, сварил и налил себе и мне крепкого ароматного кофе и сам уселся напротив меня:
– Вот теперь можно поговорить.
Я изложила целителю свою проблему.
– Опять боги, – хмыкнул Сетайри, – как же они нас любят!
– Что, – с пониманием откликнулась я, – тоже по мирам помотаться пришлось?
– Именно, – Сетайри разулыбался, – и помотаться, и пожить кое-где, и с местными богами пообщаться.
– И как?
– Выкрутился. И ты выкрутишься тоже.
– Надеюсь. Это вы можете в любой момент обратно, а я там постоянно живу.
– Да ладно, – махнул рукой целитель, – многие наши зависают надолго в чужих мирах, семьи заводят – детей, внуков. И не все хотят возвращаться. Что здесь? Строгая иерархия, когда слово главы рода – закон. А там они главы собственных родов... Так что не ты первая, не ты последняя. Главное – чтобы было кому твоих детей обучить, раз сама не можешь.
– Я на деда надеюсь. Ну и на Наталью, если она всему научится и не забудет потом, что где-то на Вериинсе у нее есть сестра.
– Ладно, ученица, давай к твоему вопросу, – опомнился целитель, – ты правильно сделала, что сюда с этим пришла. Показывай носитель с записью.
Я выложила кристалл на стол. Сетайри сосредоточился и на какое-то время выпал из реальности, а я тем временем неспешно пила свой кофе.
– Что ж, проблема знакомая, – высказался целитель, оторвавшись от кристалла, – я даже могу предположить, какого рода эксперимент проводил этот бедолага – уж больно характерные повреждения. Поэтому, дорогая ученица, мы сейчас с тобой разберем твои будущие действия на словах, а потом тебе придется проделать ряд упражнений, чтобы завтра ты могла повторить теорию на практике, то есть на модели, которую я изготовлю специально для твоей тренировки.
Я кивнула и приготовилась слушать.
– Понимаешь, ученица, чтобы развязать узлы, нужна игла, которой ты немного раскачаешь спутавшиеся нити. Привычное тебе уже вмешательство с помощью чистой магии тут не поможет – ни одно живое существо не способно создать манипуляторы настолько тонкие, чтобы растянуть узел, а не порвать его грубой силой.
– Игла, – напомнила я учителю, – чем отличается игла от манипуляторов?
– Тем, что она должна быть сотворена не из энергии и не из чистой магии. Чтобы изготовить такую иглу, тебе придется перейти на новый уровень. Ты до сих пор ничего подобного не делала и не чувствовала, насколько я знаю. Для этого и нужны тренировки. В результате ты научишься обращаться к области желаемого и воображаемого.
– Как это? – удивилась я.
– А так: ты научишься создавать инструмент, который не сможешь ни видеть, ни чувствовать. Ты будешь желать, чтобы он был, воображать, каким он должен быть. И он будет.
Объяснения Сетайри были понятны, чего ж тут не понять – всего-навсего выйти на невидимый уровень и сотворить то – не знаю что. Ерунда, право слово!
– Учитель, – осторожно начала я, – а вы уверены, что я в состоянии создать воображаемый инструмент, который в итоге выполнит вполне реальную задачу?
– Лариэсса, ты же маг! Это значит, у тебя должно быть неплохо развито воображение, иначе ты никогда не продвинулась бы дальше азов. Итак, воображение есть. Желание исцелить больного в наличии? – я кивнула. – Значит, тоже имеется. Так в чем же дело?
– Ни в чем, – вздохнула я, – будем учиться.
– Прекрасно! – обрадовался целитель.
Было у меня смутное подозрение, что хитрый тейорд радовался, поставив передо мной задачу, которая явно была за пределами моих возможностей. Во всяком случае, первые три часа тренировок прошли безрезультатно.
Сетайри не падал духом, он вновь и вновь погружался вместе со мной в транс, чтобы с уровня магии вместе с ученицей перешагнуть на другой уровень. Пару раз я увидела издалека знакомый зеленый холм и отца, поднимающегося мне навстречу, один раз даже рванулась к нему – и с разочарованием вывалилась обратно в реальность.
– Что ты видела? – заинтересовался учитель.
– Отца, – и я рассказала ему о слепке, который оставил мне и сестре покойный родитель.
– Так это же замечательно! – воскликнул Сетайри. – Ты вышла в магическое пространство тейордов, твой первый выход в него ознаменовался встречей с умершим отцом. Сейчас ты вспомнила об этом, и твоя память вкупе с твоим желанием вызвали к жизни образ отца. Так это и работает, понимаешь?
Не скажу, что дальше дело пошло проще, но я смогла... не понять даже, а почувствовать, что от меня требуется и к чему нужно стремиться. К вечеру я ошалела от бесконечных погружений неведомо куда, но искомое все-таки нащупала. И на следующий день, прежде чем допустить меня к макету, Сетайри снова гонял меня в хвост и в гриву, чтобы я не просто умела вообразить желаемое и дать ему жизнь, но и удержать эту жизнь, не дать созданному раствориться в небытии.
Когда Сетайри признал, что эту науку я освоила, начался новый виток пыток – с макетом: оказалось, мало создать невидимую иглу, надо еще точно знать, где она находится, управлять ею, чтобы точно попасть в узел.
В узел я попала только на второй день к вечеру. Еще один день ушел на то, чтобы научиться растягивать этот узел невидимой иглой. А потом Сетайри заставил меня несколько раз повторить всю операцию от начала до конца, со всеми узлами. Убедившись, что обучение прошло успешно, мастер быстро набросал несколько слов на листе бумаги, свернул его и запечатал личной печатью.
– Откроешь, после того как прооперируешь своего эльфа, не раньше, – напутствовал он меня.
Вечером четвертого дня Гилеари доставил меня на Вериинсе, туда, откуда забрал. Страстно хотелось заглянуть перед этим домой, но гонять деда туда-сюда (в Лербин, потом обратно на Айиоро и снова на Вериинсе, но в Лиотанию) ради собственной прихоти я не решилась. Зато сразу по возвращении открыла почтовую шкатулку. Там, рядом с детским шутливо-завистливым "Эй, мы тоже хотим на Айиоро!" лежало послание от Лэйриша: "Милая, когда ты уходишь в другой мир, у меня сердце обрывается. Обычно я чувствую тебя, где бы ты ни находилась, пусть даже за морем. Я знаю, что ты жива. Когда ты на Айиоро, тебя нет совсем. Нигде нет. И это страшно". "Не бойся, я вернулась, – написала я ему, – постараюсь больше не исчезать".
Обещать не уходить на Айиоро, когда у меня там родня, я не могла, но не теряла надежды, что когда-нибудь мне разрешат показать любимому мир тейордов. И еще я чувствовала неловкость, даже стыд, оттого, что там, на Айиоро, этого человека для меня тоже не было. Не то чтобы я его чувствовала, а потом чувствовать переставала. Просто я забыла о его существовании, погрузившись в новое и неизведанное.
А наутро я снова мерила шагами коридоры лечебницы – на этот раз эльфийской.
– Готова? – только и спросил меня Летравиор.
– Да, – ответила коротко.
– Давай тогда сейчас.
Ведущий целитель специально подогнал расписание, чтобы вернувшись – сегодня или днем позже, – я нашла свободную операционную и коллег, готовых мне ассистировать. И пациента подготовил лично. Во всяком случае, эльф, которого ввезли в операционную, выглядел спокойным и уверенным. Только перед тем как опуститься на кушетку, он нащупал мою руку и шепнул:
– Мне страшно. Но я верю.
Операция длилась вечность. Затаив дыхание, эльфийские целители следили за моими отточенными движениями. Что они видели? Не мой инструмент – мне и самой было не дано его видеть. Зато они могли наблюдать, как тугие узлы ослабляются, словно их раскачивают, растягивают изнутри, и тогда становится возможным распутать их уже с помощью чистой магии. В какой-то момент я почувствовала – не услышала, – как кто-то ахнул в потрясении, и упустила иглу. Пришлось усилить щиты, чтобы не воспринимать извне ни звуки, ни эмоции.
Сперва я ослабила все восемь болезненных узлов, потом распутала их – уже без помощи иглы, и только после этого позволила себе слегка ослабить щиты, чтобы самой наконец выйти из эмоционального отупения, в которое погрузилась за прошедшие часы.
– Вы сделали это! – лицо ведущего целителя выражало восторг. – Но как?!
– Магия желаемого и воображаемого, – отозвалась я, даже не осознавая, что понять меня все равно никто не сможет.
Верениэр взялся проводить меня до гостиницы, потому что я была не уверена, что дойду сама. Уже в номере вспомнила о записке от мастера Сетайри, достала свиток, сорвала печать и прочитала: "Моя дражайшая ученица! До сих пор невидимой магией на Айиоро владели всего три целителя, включая меня. Ты четвертая. Это знание передают тому, кто сам за ним приходит. Ко мне пришла ты".
И я расхохоталась. Я смеялась до слез, до икоты, до полного одурения. Боги, говорите, да? А ведь есть еще и тейорды!
...Вот только и боги не спешили оставлять меня в покое. Таниэрэ явилась побеседовать со мною ночью. Во сне, если это можно назвать сном. Встретились мы в небе над Лербином. Во всяком случае, узнаваемые очертания города виднелись далеко внизу. Правда, окружали нас не облака, а интерьер, вполне комфортный и плотный на ощупь, несмотря на прозрачность и иллюзорность. Впрочем, может, это и не иллюзия была – кто знает, как эти боги забавляются?.. А Таниэрэ забавлялась, откровенно забавлялась – на ее губах играла насмешливая улыбка, она покачивала босой ногой и норовила поддеть пальцами краешек узорчатого ковра. Смотрела она при этом на меня. И молчала. Я тоже не спешила вступать в диалог: пусть уж сама скажет, зачем я ей понадобилась.
– Зачем? – богиня улыбнулась шире. – Мой мир давно нуждался в такой целительнице, как ты. Слишком много предрассудков, стереотипов, мертвых традиций. Эльфы закоснели в своем высокомерии, люди – в своем недоверии. Нужна была свежая кровь. Свежий взгляд на вещи. Что-то, способное расшатать жесткие рамки.
– Так это ты меня сюда притащила?!
– Ну зачем же так грубо? Притащила... Впрочем, можно и так сказать. Видишь ли, в своем мире мы можем создавать обстоятельства... в разумных пределах, конечно, за его границами – только использовать уже сложившиеся. Очень удачно совпали две смерти в разных мирах. И одна милая целительница-тейорд выжила и стала человеческой девочкой. Но ты ведь не жалеешь?
– О том, что жива – нисколько, – усмехнулась я в ответ.
– Вот именно, – обрадовалась богиня, – жива, а это и есть самое главное. А дальше оставалось только помочь тебе выпутаться из сложной ситуации...
– Выходит, – перебила я ее, – можно было и не рыпаться, а спокойно ждать, пока боги разрулят ситуацию и вытащат меня из замка, а потом и направят в нужное место?
– Э, нет! – возмутилась Таниэрэ. – Смысл помогать тому, кто сложил лапки на груди и сам себя почти похоронил? Только действующий достоин помощи!
– Что ж, это разумно и правильно, – пробормотала я. – А дальше?
– Дальше было еще много разного... – вздохнула Таниэрэ. – К счастью, ты шла своим путем, и вмешиваться нам не приходилось. До момента появления твоей сестры.
– Снова удачные обстоятельства? – хмыкнула я.
– Еще какие! – с воодушевлением воскликнула богиня.
– То есть Наталья в этом мире тоже вашими усилиями?
– Ну-у, – протянула Таниэрэ, – много усилий прилагать не пришлось. Всего лишь на развилке подтолкнуть в нужном направлении. Тарс и Кайлер у нас специалисты по таким вещам.
– Да уж...
– Ну да! Зато теперь, – довольно промурлыкала богиня, – у меня есть та, что немножко встряхнет эльфийское болото... Да уже встряхнула! И не говори, что тебе самой это не нравится! – голос Таниэрэ внезапно повысился, завибрировал на недостижимой высоте, заставляя иллюзорные стены заколебаться и осыпаться, окружив меня сонмом искр.
А дальше была темнота. За ней – пробуждение. И попробуй в таких условиях провести границу между сном и явью!
Глава 9
А потом дни потекли привычной чередой, и мне уже начало казаться, что жизнь наконец-то входит в колею, все выдающиеся свершения позади, и остается всего лишь закончить эту практику, чтобы вернуться в родной дом и в объятия любимого. Я отчаянно скучала и по брату с сестрой, и по Лэйришу.
О том, что самое большое "счастье" у меня впереди, я узнала от Лейтиниэра.
– Сестричка, – известил он меня при встрече, – Пресветлый князь прослышал о том, что я принял тебя в род, и желает видеть нас с тобой на ближайшем балу, чтобы познакомиться.
– Познакомиться? – рассерженно зашипела я. – Неужто он позабыл о нашем знакомстве? Или ему так понравилось, что он хочет повторить?
– Ты встречалась с Повелителем эльфов? – удивился братец.
– О да! – воскликнула я. – И при каких обстоятельствах! Он очень настойчиво предлагал мне роль племенной кобылы, чтобы я ему одаренных слуг вынашивала.
– Да? – Лейт помрачнел. – И чем это кончилось?
– А кончилось тем, что я обратилась к змеиной крови. Пресветлый князь шарахнулся, увидев чешую у меня на лице, а потом прислал мне записку. О нет, не с извинениями за свое возмутительное поведение, а с сообщением, что я ему ничего не должна, потому что во мне слишком много от саа-тши.
– Идти все равно придется, – вздохнул брат, – не отвертимся.
– Да я уж понимаю... – вздохнула в ответ.
– В одном могу тебя успокоить, – улыбнулся Лейтиниэр, – теперь тебе, как члену эльфийского клана, никто не посмеет делать подобного рода предложения. Даже сам Повелитель... Однако готовиться в любом случае надо. Бал через две декады. Как у тебя с нарядами?
– Хм... Я взяла одно-единственное платье, чтобы показаться в нем на приеме у тебя в имении. Больше у меня ничего нет.
– Значит, пойдем заказывать, – обрадовался братец.
Я, в отличие от него, совсем не обрадовалась. Эльха шила на меня чуть ли не с самого моего появления в этом мире, она как никто знала особенности моей фигуры и умела подчеркивать достоинства там, где их было трудно разглядеть. В дорогущем ателье, куда зашли мы с Лейтом, мне предложили на выбор несколько типично эльфийских моделей. Несомненно, на фигуристых эльфийках эти платья, струящиеся и летящие, смотрелись бы великолепно. А если еще прибавить к этому изящество их движений, то можно в обморок упасть от восхищения. Надетые на меня, эти драпировки на редкость "удачно" скрадывали и без того небольшую грудь, напрочь лишали талии и делали меня похожей на девочку-подростка, облаченную в балахон с чужого плеча. Словом, это было совсем не то, к чему я стремилась. Но когда я попробовала объяснить это портнихе, то наткнулась на непробиваемую стену.
– Так! – объявила я брату. – Пошли отсюда! Поищем кого-нибудь посговорчивее.
Остроухая закройщица, несомненно, мнившая себя художницей, попыталась что-то вякнуть вслед, но мы от нее отмахнулись.
– Непростое это дело, оказывается, одеть младшую сестричку, – усмехнулся Лейт.
А я вздрогнула и задохнулась от боли, вспомнив, от кого несколько лет назад я слышала похожие слова. Горько и стыдно было признаваться самой себе, что я слишком мало усилий приложила, чтобы добиться его прощения, да еще и огрызалась, когда он пришел ко мне в лечебницу. Но я все еще не представляла себе, как залечить раны, которые я сама нанесла этому человеку...
Из дорогого ателье я увела Лейтиниэра в кварталы, где находились заведения попроще. Как я и ожидала, там довольно быстро нашлась портниха, не только готовая исполнить все пожелания клиентки, но и обладающая собственным вкусом и достаточно искусная, чтобы в платье ее работы не стыдно было появиться во дворце Повелителя.
...Бал был ночным. Воздух вокруг дворца был напоен густыми ароматами цветов и трав, какой-то неведомой мне магией, действующей... слегка раскрепощающе. Обнаружив, что поддаюсь навязанному извне состоянию, похожему на эйфорию, я не без усилий стряхнула с себя воздействия и закрылась жесткими щитами. Жаль только, что вместе с головой нельзя также защитить и тело – ведь наверняка князь не упустит возможности попробовать меня на прочность, а прикосновения Повелителя эльфов действуют увы, не на разум, а совсем на другой... уровень восприятия. Можно, конечно, полностью подчинить тело контролю со стороны разума, но... попробуйте потанцевать при таком раскладе. Ручаюсь, у вас это не получится. Словом, я решила остановиться на золотой середине – контроль усилила, но оставила телу возможность двигаться свободно.
Правда, полюбовавшись на танцующих эльфов, я подумала, что насчет контроля разума и движений в танце можно было бы и не беспокоиться: все равно я на фоне изящных и пластичных эльфиек буду выглядеть солдатом на плацу. Маленьким таким... и очень оловянным.
Долго смотреть на танцы со стороны мне не позволили. Сначала меня пригласил Лейтиниэр – по праву ближайшего родственника, а потом – в силу традиций – передал меня с рук на руки князю.
– Маленькая саа-тши нашла способ пробраться в страну эльфов? – князь спросил это таким тоном, что прозвучало фактически как "маленькая чешуйчатая гадина".
Я не дрогнула, ответила спокойно:
– Я никогда не стремилась в Лиотанию. И здесь я всего лишь ради практики в эльфийской лечебнице, не больше и не меньше.
– Однако членом клана Льерэ ты все-таки стала?
– Почему же не стать, если предлагают с любовью и благодарностью? – пожала плечами я. – Кроме того, принадлежность к клану избавляет меня от многих посягательств, обеспечивая человеческой гостье Лиотании личную неприкосновенность.
Я все-таки добавила свою капельку змеиного яда, намекнув на то, что государство не в состоянии обеспечить безопасность существам другой расы, живущим в стране или приезжающим в нее. Не слишком болезненный укол для заносчивого правителя, но все же...
Танцевал Повелитель отменно, так что я могла не думать о своей человеческой неуклюжести, довериться партнеру и плыть по залу в его объятиях. Вот только объятия становились все более откровенными. Со стороны это заметно не было, но я отчетливо ощутила, как пальцы эльфа касаются моего тела, словно на мне нет никакой ткани. И тело, естественно, не замедлило отреагировать, а князь мерзко заулыбался.
– Ты в моей власти, – шепнул он, – даже если тебя защищает клан, твое тело не в состоянии сопротивляться моему воздействию.
– Вовсе нет, – возразила я, одновременно усиливая контроль и подключая защитные механизмы.
Три неприятных сюрприза: от клана Льерэ – что-то вроде брони, временно лишающей кожу чувствительности, потом змеиный – обжигающий холодом, а напоследок – секретик от тейородов, основанный на магии желания, – я его усердно репетировала все эти две декады, и он не подвел. Повелитель эльфов, зашипев сквозь зубы, отдернул руку, довел меня до Лейтиниэра и буквально впихнул брату.
– Ох, Лейт, я надеюсь, у тебя не будет неприятностей из-за меня. Я-то покину Лиотанию, а твоему клану надо как-то существовать под властью этого... – я даже не нашла достойного эпитета, чтобы охарактеризовать столь отвратительного мне князя.
– А что было? – заинтересовался брат.
Я рассказала.
– Ничего не будет, – успокоил меня Лейтиниэр, – он предпочтет забыть об этом, как в свое время забыл о своей первой неудаче с тобой.
– Какое удобное свойство разума... – пробормотала я.
Брат танцевать не рвался, потому что его возлюбленная супруга осталась дома с малышами, а я бы с удовольствием постояла с ним вместе, но мне как раз этого и не позволили. Стоило мне немножко отдышаться после танца с владыкой, как передо мной возник юноша:
– Вы разрешите?
Впрочем, моего ответа он не дожидался, потянув за руку и вытащив в круг танцующих. "Тоже, наверно, из высокородных", – не без брезгливости подумала я. Так оно и оказалось.
– О чем он с вами говорил? – отрывисто спросил парень, стоило нам начать танцевать.
– Кто? – удивилась я.
– Отец, – выдавил эльф сквозь стиснутые зубы.
– А, – догадалась я, – так вы сын Повелителя.
– Именно, – подтвердил юноша.
– Вы знаете, – осторожно начала я, – не уверена, что вам стоит знать, о чем мы говорили с вашим отцом.
– Потому что содержание этой беседы не делает чести моему родителю, да? – неожиданно ухмыльнулся парень.
– Что-то в этом роде... – я растерялась.
– Тем интереснее будет послушать, – заявил эльф.
– Если вам так хочется это услышать, то не лучше ли будет поболтать где-нибудь в сторонке, а не посреди зала?
– Не лучше, – возразил княжич, – нам и пары минут не позволят побыть вместе. А этот танец долгий, и у нас хватит времени поговорить.
– Что ж, давайте, – согласилась я, раздумывая с чего начать.
Да, пожалуй, стоило с Ритэниора и своего проекта...
– Я слышал об этом! – прервал меня нетерпеливый слушатель, – значит, вы та самая Лариса Май, которая спасла казненного эльфа и придумала... словом, все это придумала... А что было потом?
