Текст книги "Госпожа следователь"

Автор книги: Игорь Зарубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

12.12–12.31

Как только дверь за Линой закрылась, в кабинет вернулся Игорь.

– Ну, поговорили? – спросил он. – Можно было так и сказать, а то – «папку забыли»…

– Прости, Игорек, – смутилась Клавдия. – Так что там у тебя с салонами?

– А то! – победоносно надкусил пирожок Игорь. – Вы как в воду глядели – точно, есть такая.

– Кто? – опешила Клавдия.

– Любовница Черепца! – самодовольно рассмеялся Игорь.

– Нашел? – ахнула Клавдия.

– И очень даже быстро. Зовут Ирина. Фамилия Журавлева. Работает в салоне красоты «Шик». Имеет вишневую «девятку». Сама в Москве прописана временно. Квартиру снимает. Приехала из Рязани. Не раз видели ее с Черепцом.

– Столько подробностей! Игорек, ты волшебник!

– Нет, я только учусь.

– Когда же успел?

– Вчера и сегодня. Эти салоны работают с утра до ночи. Обзвонил всего семь. Повезло. Прямо на директора наткнулся.

– Ой, Игорек, дай я тебя поцелую.

Клавдия обняла напарника и чмокнула его в щеку.

Такой реакции она не ожидала. Игорь стал хватать ртом воздух, словно задыхался. Потом строго взглянул на Клавдию и прошептал:

– Не надо…

– Чайку? – извиняющимся тоном спросила Клавдия.

Игорь кивнул. Несколько минут, пока Клавдия заваривала чай, он молчал, только тяжело сопел.

– Ну-ну, продолжай, – подала ему стакан Клавдия.

– Значит, так, эта Ирина не появлялась на работе уже неделю. Куда могла подеваться, директор не знает, – говорил он мертвым голосом. – Что будем делать? Может, слежку за квартирой установим? Санкция нужна. В розыск объявлять вроде пока рановато, да и оснований нет. – Лицо Порогина покрылось мелкими капельками пота.

А Клавдия чувствовала себя прекрасно. Какой-то веселый задор появился в ее глазах.

– Значит, нужен обыск. – Дежкина пожала плечами и невинно улыбнулась.

– Обыск? – Игорь округлил глаза. – На это дело санкцию точно не дадут. Раз она знает Черепца, это еще не основание для того, чтобы обыскивать ее квартиру. Как, почему, зачем? Вас ведь за это в порошок сотрут.

– Волков бояться… – Клава встала и потянулась. – Пойдем хоть проедемся туда, посмотрим, что и как. На месте разберемся. А оснований сделать обыск всегда предостаточно.

– Каких?

– О Господи, Игорек! – Клавдия рассмеялась. – Позвонили и сказали, что там произошло убийство. Или из этой квартиры всю ночь слышали крик ребенка. Или протекают трубы. Видели, как в дом зашел преступник. Предположительно забрался именно туда. Достаточно?

Игорь восхищенно кивнул.

– Ладно, поехали. Только машины нет.

– Значит, придется опять на метро. Терпеть не могу метро.

13.03–15.54

Она сама не знала, зачем туда ехать. Но ее как будто что-то тянуло. С таким же успехом Клава могла подозревать в краже никому не нужной собаки, скажем, Леонида Якубовича, постового милиционера, да хоть собственного мужа. Проще говоря, оснований – ноль. Голая бабская интуиция, которая чаще всего (об этом Дежкина Игорю не сказала) до добра не доводит. В результате – всему находится самое простое и банальное объяснение, а ты начинаешь выглядеть полной дурой, дав мужикам еще один повод сказать, что женщина – существо глупое и упрямое.

– Ну и пусть, – возразила она своим мыслям, когда вышли на улицу.

– Что, ну и пусть? – переспросил Игорь.

– Ничего. Это я так. Куда дальше?

Дальше ехали в метро, потом на троллейбусе, потом еще немного прошлись пешком.

– Вот. Второй подъезд, пятый этаж, квартира пятьдесят восемь. – Игорь остановился у подъезда. – Что дальше?

– Не знаю, – честно призналась Клавдия. – Давай хоть поднимемся, раз пришли.

Лифт не работал, только гудел где-то между седьмым и восьмым этажами. Пришлось подниматься пешком.

– Странно. – Клавдия шла и смотрела на стены. – Моя Ленка в английском ни бум-бум. Да и все ее одноклассники наверняка тоже. А все стены иностранными словами исписаны. Когда я была маленькой, больше матом писали, а теперь вообще не поймешь.

– Теперь рок-группы пишут, а не матом, – улыбнулся Игорь.

– Да? А вот «Fuck you», это что за группа?

– Нет, это как раз матом, только по-английски, – покраснел Игорь.

– Господи, куда катимся, куда катимся?.. Что за запах? – Она остановилась и принюхалась. – Не чувствуешь?

– Наверно, кошка сдохла в мусоропроводе. – Игорь пожал плечами.

– Или собака. – И Клавдия бросилась наверх. – Какая, говоришь, квартира?

– Пятьдесят восьмая!

На пятом этаже Клавдия остановилась и стала обнюхивать двери на площадке. Про себя отметила – увидел бы кто, решил – из дурдома.

– Кажется, тут. Ни в каком не в мусоропроводе.

Она позвонила, но ей никто не ответил.

– Нет никого, я же говорил. – Игорь зажал нос пальцами.

Клавдия позвонила соседям.

– Кто там? – спросил старческий голос.

– Это с восьмого этажа, – ответила Клава. – Что тут у вас воняет?

Загремел замок, и дверь слегка приоткрылась. Из щели выглянул маленький бородатый старикашка. Смерил Клаву с головы до ног и настороженно поинтересовался:

– Так это вы новые жильцы?

– Да.

– Из шестьдесят девятой?

– Да-да. Чем так несет? – возмущенно спросила она. – Аж в моей квартире слышно. Ко мне гости должны прийти, а тут как будто кошка сдохла. Не у вас?

– Не-a, у соседей. – Старик покачал головой. – У меня гайморит, я не чувствую ничего. – И он засопел огромным пупырчатым, как губка, носом. – Это, наверно, в пятьдесят восьмой собака сдохла.

– Собака? – Клавдия и Игорь переглянулись.

– Ну да, – дед часто закивал головой. – А вы разве не слышали? Орала тут. А потом перестала.

– Вы хотите сказать?.. – вмешался было Игорь, но Клавдия мягко оттеснила его.

– Так это у них орала? А я думала, что у меня кошмары, всю ночь уснуть не могла. А что ж вы хозяйке не скажете? Пусть выкинет ее или закопает, раз так любит.

– Ирке-то? А она и не хозяйка. Снимает…

– И что? Все равно…

– Ну да, скажешь ей, пожалуй. Ее тут уже дня четыре и не было. Собака-то небось от голода и подохла. В милицию звонить надо, – сказал он и закрыл дверь.

– Что теперь? – вежливо поинтересовался Игорь.

– Для начала спустимся, а то меня тут, извини, стошнит. – И Клавдия побежала вниз.

На улице, выскочив из подъезда, долго глотала свежий воздух. И только отдышавшись, повернулась к Игорю:

– Значит, так, у тебя удостоверение с собой?

– Конечно. – Игорь достал книжечку. – Я же на работе.

– Вот и молодец. Дуй в райотдел и тащи сюда участкового. Свети «корочкой», пугай всех подряд, но притащи обязательно. Заодно позвони в прокуратуру и вызови Берковича. Он ведь у нас прокурор-криминалист? Вот пусть и займется официально. А я пока тут посторожу, понял?

– А что мне участковому сказать? Что собака подохла?

– А почему собака? – вопросом на вопрос ответила Клавдия. – Мы же не видели. Скажи, что запах разлагающегося трупа, возможно – убийство.

Игорь топтался на месте и никуда не уходил.

– Ну что еще? – раздраженно простонала Клавдия.

– А если спросят…

– Игорек, миленький, – перебила Клавдия, – дорогой ты мой, тебе на бумажке написать все предполагаемые вопросы и ответы или сам по ходу сообразишь? Ты же, как-никак, работник уголовного розыска! Дерзай!

– Да-да, конечно. Ну я пошел?

– Побежал!

Игорь действительно убежал, и Клава осталась одна. Ходила вокруг подъезда, как часовой, пока вдруг не поймала себя на одной страшной мысли: ей очень хочется, чтобы в той квартире действительно оказался не труп собаки, а труп человека. Тогда дело хоть немного начнет походить на то, чем должен заниматься следователь прокуратуры. А то просто стыдоба!

– Господи, прости! Что это я?! – Она даже перекрестилась от стыда. – Тоже мне, придумала.

Участковый с Игорем пришли минут через двадцать.

– Так, гражданочка, а вы чего тут ищете? – милиционер сразу подошел к Клаве. – Ваша квартира?

– Я из прокуратуры. – Клава полезла за документами.

– Тоже из прокуратуры? – Участковый хмыкнул. – Что, помощница его?

– Нет, это скорее я ее. – Игорь покраснел.

– Извиняюсь. – Участковый взял под козырек. – Младший лейтенант Тарасов. Так, говорите, запашок тута трупный? Ну ладно, пойдем посмотрим.

Это был большой толстый дядька, которому рекламировать бы бульонные кубики «Кнорр». Уже между первым и вторым этажами его начала мучить одышка, и через каждые пять ступеней он вынужден был останавливаться и переводить дыхание, громко свистя носом.

– А может, это на третьем? До пятого я не доберуся.

– Нет, на пятом. Квартира пятьдесят восемь.

– Ла-адно, полезли на пятый. И правда, че-то пованивает, – с каким-то непонятным наслаждением отметил он. – …Какая квартира? – спросил участковый, когда наконец влезли на пятый этаж.

– Пятьдесят восемь, – в сотый раз повторил Игорь. – Только там никого нет.

– Щас глянем. – И он долго давил на пупок звонка толстым, как сосиска, пальцем. – А тут никого нету.

– Что вы говорите? – съязвил Игорь. – Может, еще позвонить?

Тарасов повернулся, посмотрел на Игоря как можно серьезнее и ответил:

– Вот ты, парнишка, хоть и из уголовного розыска, а закона не знаешь. Мне, к примеру, эту вот квартиру щас взламывать придется, а вдруг там просто все упились и спят? Что мне тогда прикажешь в протоколе писать? Я что, держиморда какой-нибудь или кто? Я представитель закона, можно сказать. А ты меня тута дурному учишь.

– Простите его, – вежливо улыбнулась Клава. – Но надо же что-то делать!

Это было безнадежно, Тарасова на кривой кобыле не объедешь. Будь Клавдия с Игорем простыми жэковцами, участковый давно бы надавил мощным плечом на дверь и не задумался. Но Клавдия была из прокуратуры. А значит, участковый должен был строго блюсти закон. Так блюсти, чтоб потом никто не подкопался.

– Ну так, нужно хозяйку дождаться и выписать ей штраф по полной программе. А если тама жмурик, то протокол по форме, ордер, а уже тода под микитки ее – и в кутузку. Вас как зовут, товарищ следователь?

– Клавдия Васильевна.

– Вот так-то, Клавочка. – Тарасов развел руками и направился к лестнице.

– Вы куда? – удивился Игорь.

– Как – куда, домой.

– Но ведь…

Дежкина тихонько толкнула Игоря в бок, и он замолчал.

– Нет, мы останемся здесь и будем сторожить.

– А чего мне тут сторожить? – Тарасов задумчиво почесал затылок под фуражкой.

– Хозяйку. Вдруг она вернется, когда мы уйдем, возьмет этого самого жмурика, вывезет его за город и закопает где-нибудь?

– Это не страшно! – Тарасов хитро улыбнулся. – Это не мой участок будет.

– Хорошо, а если не появится? Труп провоняет еще дня три, пока жильцам не надоест, они заявят в милицию, дело до вас дойдет, а вы тут уже были. По головке не погладят.

– Не погладят, – машинально повторил он. – Но и не стухнут. Без бумажки никак нельзя.

– Я вам выпишу, – сказала Клавдия. – Сегодняшним числом.

– Выпишешь? – снова почесал затылок толстяк. – А ну-ка покажи еще раз «корочку».

Клавдия дала удостоверение.

Тарасов разве что не попробовал его на вкус. А так – изучил вдоль и поперек.

– Ладно, только для тебя, Клавочка. Бумага есть?

Игорь подал участковому бумагу, и тот быстренько составил заявление на собственное же имя о том, что из квартиры номер 58 доносится трупный запах, а жильцов в квартире давно нет.

Потом они спустились на четвертый этаж, Тарасов позвонил, дверь приоткрылась, и из нее выглянул молодой парень в одних трусах. Увидел Тарасова и громко застонал.

– Да нет тут у меня никакого наркоманского притона!

– Это, Пивораков, не тебе решать, а мне, есть у тебя тута притон или нету, – строго сказал Тарасов. – Валька дома?

– Спит. – Пивораков подозрительно покосился на Клавдию и на Игоря.

– А Толян?

– И Толян спит. А это кто?

– Значит, так, Пивораков, ну-ка распишися.

И сунул под нос парню заявление.

Тот прочитал и несмело поставил свою подпись. Тарасов аккуратно сложил бумажку и сунул в карман.

– Теперь так – поднимай своих предков и на выход.

– Зачем, куда?:– заныл парень. – А ордер у тебя есть? Я требую адвоката. Без адвоката нельзя.

– Тьфу, блин, бюрократ! – Тарасов смачно сплюнул на пол. – Адвоката ему подавай. Да кому ты нужен, тебя арестовывать? Понятым будешь.

– Кем? – удивился Пивораков.

– Понятым. Живо, а то у меня других дел полно, чтобы тут с тобой разговаривать.

– А что случилось?

– Там узнаешь.

Парень исчез за дверью и через пять минут вытащил за собой еще двух человек. Один, судя по всему, был мужчина, а второй, скорее всего, женщина. У всех троих были так помяты лица, что трудно было сразу разобрать. К тому же все были в шлепанцах и старых махровых халатах.

– Тут запашок не лучше, чем наверху, – шепнула Клавдия Игорю на ухо.

– Чую, чую, русским духом пахнет!

Клава обернулась. На лестнице стоял Беркович и азартно тянул воздух носом. За его спиной стояли Лина и Веня Локшин. Веня уже достал фотоаппарат и готовился снять троицу понятых.

– Э нет-нет-нет, снимков не надо. За снимки отдельная плата. – Пивораков закрыл лицо руками.

– Линочка? – Клава улыбнулась. – Вот дела!

– Да я сама напросилась, – улыбнулась девушка виновато.

– Вениамин, я умоляю, – сложила руки на груди Дежкина.

– Клавдия Васильевна, все будет о’кей! – Глаза у Вени горели азартным блеском.

– А это кто? – поинтересовался Тарасов, которого хипповый вид фотографа слегка озадачил.

– Это следственная бригада, – ответил Беркович. – Я прокурор-криминалист. Это – товарищ из отдела криминалистики, медэксперт, все как положено. У кого-нибудь ломик есть?

– Щас принесу! – Понятой бросился в квартиру.

– Ладно, пошли наверх, – сказала Клавдия.

Все двинулись на пятый этаж.

Беркович сначала внимательно осмотрел дверь, только потом позволил подступить Тарасову.

– Только бы расчлененка, только бы расчлененка, – бормотал Веня, пока Тарасов взламывал ломиком входную дверь. – А то все одни застреленные попадаются.

– Дурачок, – вздохнула Лина, которая уже сейчас была вся бледная, как простыня. – Потом месяц спать спокойно не сможешь.

– Это еще что, – пыхтел участковый, борясь с дверным косяком. – Вот у нас старушку машина сбила в прошлом месяце, так ее всю по дороге размазало, просто жуть.

– Я вас прошу! – взмолилась Лина.

Тарасов отбросил ломик.

– Нет, мы лучше по старинке. А ну, посторонись.

Он разбежался и грохнул в дверь плечом. Клавдия подумала, что, в общем, она это предвидела. Дверь затрещала и, сорвавшись с петель, упала в прихожую.

– Вот, милости просим. – Широким жестом Тарасов приглашал всех в квартиру. – Что ж так воняет?

Запах действительно был ужасный. Спертый воздух вырвался из квартиры и обдал волной тошнотворного смрада.

– И нам что, надо туда идти? – неуверенно спросил понятой неизвестного пола. – Может, мы вас тут подождем?

– Нет, не получится. Пошли, – приказал Тарасов.

Труп был в гостиной. Лежал на ковре посреди комнаты. Уже успел раздуться. Вокруг с мерным жужжанием кружились огромные зеленобрюхие мухи.

Только это был не труп человека. Это был труп собаки.

«Она?» – глазами спросил Игорь у Клавдии Васильевны.

«Нет, не она», – покачала головой та.

– Да откройте же наконец окно! – взмолилась Лина.

Это был чудный, стройный, с великолепным окрасом далматин.

– Ну гадина, ну сволочь! – заревел участковый, сжав кулаки. – Пусть мне лучше на глаза не попадается. Ладно, если бы мужа там пришила или любовника какого-нибудь. Так ведь нет, животину замучила…

– Отойдите, пожалуйста, вы мне свет загораживаете. – Веня начал фотографировать.

– Приступай. – Клава повернулась к Лине.

– Я? А что мне делать? – девушка стояла в проходе и не могла пошевелиться, с ужасом глядя на мертвую собаку.

– Ну, Линочка, успокойся, – взяла ее за руку Клавдия. – У тебя тут труп. Можешь определить, от чего наступила смерть?

– У кого? У нее?

– Не у меня же, деточка, – хихикнул Беркович, расхаживая по комнате. Он был зеленоглазым, с пышной шевелюрой, белозубым, но довольно потасканным, а когда-то, очевидно, довольно красивым сердцеедом. Его улыбка и манеры выдавали в нем мелкого ловеласа. И крупного склочника. – Только, может, госпожа Дежкина нам объяснит, что все это значит? Теперь мы будем собаками заниматься?

– Придется, – Клава развела руками. – Или вы предпочли бы, чтобы здесь был труп человека? – строго спросила она. – Вон, смотрите, Веня уже работает.

– А? Что? – Веня как раз выстраивал высокохудожественный кадр, повязав шею платком, как ковбой.

– Я говорю… Веня, ну зачем ты ей ошейник надеваешь, где ты его взял?! – закричала Клавдия. – И убери с пола вазу, ее там не было.

– Но так ведь красивее, – заныл Веня, наводя фокус.

– Я сказала, убери!

– Сейчас… уже. Сию секунду… – В глаза ударил свет вспышки. – Это мне для конкурса…

Клава махнула рукой и прошлась по комнате, заглядывая в каждый угол. Это была обычная гостиная, мало чем отличающаяся от сотен таких же. Ковер на полу, телевизор, диван, два кресла, журнальный столик, полка с книгами.

– Ну, что там у тебя? – спросила Клава у Игоря, который вернулся из другой комнаты.

– Спальня, – коротко ответил тот.

– Пойдем посмотрим.

Здесь стояла большая кровать, платяной шкаф и туалетный столик.

– В шкафу смотрел? – Клава открыла дверцу и выдвинула ящик с бельем.

– Ну так, мельком, – Игорь отвел взгляд. – А что искать-то?

– Пока не знаю… – Клава выудила из ящика черные кружевные трусики. В другой раз она бы побыстрее запихнула их на место, но сегодня ее не покидало игривое настроение. Особенно после утреннего поцелуя в щечку. – Ты смотри, какая прелесть. Это ж сколько такие стоят?

– Не интересовался, – пробубнил Игорь, стараясь не смотреть на пикантные детали женского туалета.

– А вот это ты зря. Ты же не мальчишка какой-нибудь, а розыскник. И потом, такую прелесть редко где увидишь. Господи, а это на что надевается?.. A-а, это, наверно… Хотя нет, вряд ли. На лифчик похоже, только он же ничего не прикроет.

– Может, я пойду, Клавдия Васильевна? – Игорь прятал глаза. – Там все протоколировать нужно, фиксировать…

– Нет, постой-постой. – Клавдия рассматривала какую-то невообразимую грацию, всю прозрачную и с огромными золотыми розами на интимных местах. – Посмотри пока, что тут у нас из одежды.

Игорь открыл соседнее отделение и стал перечислять, двигая вешалками.

– Так, куртка замшевая осенняя, шуба лисья, джинсы две пары. Теперь еще юбка длинная кашемировая. Пиджак, нет, два. Свитер черный. И белый.

– Ты посмотри, там какие-нибудь блузки легонькие есть?.. Ух ты, какой пеньюарчик забавненький.

– Да, есть. – Игорь вынул две белые блузки. – Вот.

– Что, и все?

– Ну да. – Он еще раз посмотрел в шкафу. – А нет, вот еще одна, майка.

– Ясненько, ясненько. – Клава задвинула ящик с бельем и перешла к туалетному столику. – А теперь посмотри, что у нее из обуви есть.

– Так что мы ищем? – Игорь выдвинул обувной ящик.

– Счастья в жизни мы с тобой ищем… Нет, эта помада мне не-подошла бы. И тени какие-то сельские, яркие, как у цыган.

– Тут две пары зимних сапог, ботинки, туфли модельные и босоножки старые.

– А в чемодане у нее ничего нет? – поинтересовалась Клавдия, пшикнув себе на запястье дезодорантом. – Ничего не чувствую. Тут все провонять успело.

Игорь пошарил по шкафу, открыл антресоли, но там было только постельное белье.

– Нет тут никакого чемодана.

– А это что такое? Игорек, ты только посмотри, какая прелесть.

С потолка над изголовьем свисала необыкновенная гирлянда. К ниточкам и проволочкам были прицеплены картонные елочки. Зеленые, оранжевые, желтые. Елочки висели замысловатыми рядами, создавая причудливую композицию, которая вся шевелилась от малейшего движения воздуха.

– Это что такое? – Клавдия Васильевна сняла одну и повертела в руках.

– Это ароматизатор, – улыбнулся Порогин.

– Никогда не видела.

– Для машины. Вешают в салоне, чтобы бензином не пахло.

– Никогда не видела. До чего додумались! Ароматизатор для машины. Надо будет посоветовать мужу купить такой же. Только эти тоже ничем не пахнут.

– Выветрились, наверное, старые, – предположил Игорь.

– Ну, что тут у вас интересного? – в спальню заглянул Беркович.

– Да так, ничего особенного. – Клавдия еще раз обнюхала картонную елочку. – А где Лина?

– Где же быть медэксперту во время обыска? – Евгений Борисович язвительно ухмыльнулся. – В ванной, в порядок себя приводит. Плохо ей стало. Укачало, наверное, в машине.

– Ладно, тут все ясно. Пошли в гостиную.

Веня уже закончил фотографировать и паковал аппаратуру. Тарасов курил на балконе, а понятые скучали, выстроившись у стеночки.

– Нашли что-нибудь? – спросила Клава.

– Так, по мелочам. – Беркович показал на свой чемодан. – На кухне миска была с остатками еды, ребята возьмут на пробу. Скорее всего, отравили. По-моему, мышьяк. Но нужно, конечно, проверить.

– Шерсть возьмете на анализ?

– Взяли уже.

– Кстати, я еще коврик дам, тоже нужно проверить… А это что? – Клавдия подошла к столу. На нем россыпью лежали упаковки каких-то таблеток.

– В шкафу нашли, – сказал Беркович. – Я думал – наркотики.

– А оказалось?..

– А вы не знаете? – На пороге появилась Лина. Ее немного пошатывало.

– Нет. – Клавдия взяла одну упаковку и повертела ее в руках.

– Это противозачаточные, – объяснила девушка. – Только они все какие-то старые. Теперь таких уже не выпускают, вредно.

– Это что, она их пила? – удивилась Дежкина.

– Может, когда-то и пила…

– Все, я готов. – Веня застегнул кофр. – Буду ждать вас на улице.

– Интересно. Линочка, можно устроить анализ крови собаки?

– Зачем?! – с ужасом в голосе воскликнула девушка.

– Золотце мое, а как же?

– Да-да, конечно, я понимаю. – Лина стала заворачивать собаку в простыню. – Ладно, попробую, есть кое-какой блат…

– Ну, пожалуй, все. Можно ехать отсюда. – Клава огляделась по сторонам. – Товарищ участковый, вы тут дальше сами разберетесь?!

Тарасов вошел с балкона. Клавдия даже испугалась: глаза участкового были полны слез.

– Уж я разберусь… – сказал он дрожащими губами. – Уж я с этой паскудой разберусь. Я за собак что хочешь сделаю. Я эту прошмандовку из-под земли достану, под дверью у нее ночевать буду, пока не придет.

– Лучше вам, Тарасов, дома ночевать. Она не вернется.

– Это почему?! – воскликнул он.

Все удивленно уставились на следовательницу. Клавдия Васильевна улыбнулась.

– Вот скажите, Беркович, у вас дома сколько трусов?

– Что? Трусов? – Эксперт открыл рот от удивления.

– Трусов у вас сколько? – простодушно повторила Клавдия свой вопрос.

– Ну шесть пар, или больше. Не считал.

– Вот видите. А женщине трусов сколько нужно?

Беркович пригладил шевелюру.

– Женщине лучше вообще без трусов, – хихикнул он.

– Пóшло, Беркович, – жестко сказал Клавдия. – Женщинам трусов нужно в два раза больше, чем мужчинам. Это физиология. А у Журавлевой в шкафу только четыре пары, и то все какие-то эротические. И блузок летних нету. Про обувь вообще не говорю. А теперь посудите сами – чемоданов нет. У каждого человека есть чемодан или дорожная сумка, а тут ни одной нету. Значит, она просто упаковалась быстренько и смоталась.

– И что? – Беркович улыбнулся. – Если человек едет, к примеру, на юга, то он берет с собой и чемоданы, и летние вещи, и трусов побольше.

– Да, конечно, – улыбнулась Клавдия Васильевна. – И еще отпуск на работе берет, и собачку дохлую посреди квартиры не оставляет. Игорек, поди на кухню, посмотри, у нее холодильник включен?

– Сейчас посмотрю. – Игорь побежала на кухню. – Да, выключен!

– Ну вот видите, – Дежкина развела руками. – На юга, не на юга, а Журавлева смоталась. Игорек! Посмотри, у нее в холодильнике молоко есть?! Если есть, то какого числа выпущено?

– Нету молока!

– Жаль. Ну ладно. И этого достаточно.

Клавдия лукавила. Ничего «достаточно» не было. Все стало еще запутаннее и глупее.

«Вот так и жизнь, – философски подумала Клавдия. – Волк, думая залезть в овчарню, попал на псарню…»